Имперские танцы (№2) - Имперские войны

Темный лес.

Если заговор все-таки имел место, хотели ли заговорщики видеть на троне какую-то конкретную персону или просто желали убрать с престола Виктора? И если хотели убрать Виктора, то почему? А если хотели посадить кого-то конкретно, то кого? Вряд ли Юлия. Он бы об этом знал.

Вопросов несчитано, и главное, задать их просто некому. Любой из окружающих сюзерена типов может оказаться врагом.

Да, на Сахаре все было проще. Хотя бы и условная, но линия фронта там все-таки присутствовала. Так же, как и система распознавания «свой-чужой».

Там не стреляли в спину, а если и стреляли, то исключительно по ошибке. Если после такого выстрела тебе посчастливилось выжить, перед тобой тут же извинялись, хлопали по плечу и наливали пива.

Потому что – по ошибке. Потому что – не со зла.

Юлий включил коммуникатор и вызвал своего личного секретаря.

– Черт побери, я думала, что ты спишь, – заявила Пенелопа, устраиваясь в кресле. – Ты вообще когда-нибудь спишь? Или тебя на болоте вампир укусил?

– Вампиры тоже спят, – просветил младшую сестру Юлий. – В гробах.

– Ты там скоро окажешься, если будешь продолжать в том же духе. Знаешь, что бывает от бессонницы?

– Нет, а ты?

– И я не знаю. Но я могу позвать доктора, и он тебе все расскажет. И вряд ли в этом рассказе будет хоть что-то хорошее.

– Не успеет он ничего рассказать. Я очень быстро стреляю.

– Дурак.

– Ты слишком непочтительно разговариваешь со своим работодателем. Уже не первый раз.

– В гробу я такую работу видала.

– Может быть, ты сама вампир?

– Ты меня для чего-то конкретного позвал или просто хотел поупражняться в остроумии?

– Увы, из-за отсутствия практики мое остроумие выдыхается с каждой минутой. Я хотел с тобой поговорить про тот день, когда на нас свалилась эта чертова работенка.

– Не обобщай. В тот день она свалилась только на тебя. Меня ты припахал позже.

– Значит, ты поняла, о каком дне я говорю.

– Поняла-поняла. Что тебя интересует?

– Этот лейтенант Орлов, ты его хорошо знала?

– А вы уверены, что это ваше собачье дело, сир? – холодно поинтересовалась Пенелопа.

– Я не лезу в твою личную жизнь, – заверил ее Юлий. – Даже если такое могло тебе показаться. Просто я хочу понять, благодаря чему или кому ты осталась в живых.

– В смысле?

– В смысле случайность это или нет. Ты осталась в живых только потому, что вы с Орловым куда-то там убрели. У тебя с ним раньше что-то было?

– Допустим.

– Значит, было! Как давно вы познакомились?

– Номинально – пару лет назад. Но более близко мы стали знакомы за несколько месяцев до того как.

– Орлов как-нибудь связан с УИБ?

– Вообще-то он служит в ВКС.

– Как я понимаю, одно другого не исключает. Устрой-ка этому парню приватную аудиенцию с моим величеством, ладно?

– Когда?

– Как насчет прямо сейчас?

– Где же я его прямо сейчас найду?

– Ты – лицо, наделенное властью. Тебе не надо самой его искать. Пойди и заставь кого-нибудь сделать за тебя всю работу.

– Именно так ты и поступаешь, верно?

– Распределение обязанностей – это мой конек. Найти бы еще парня, который просиживал бы задницу на троне во время всех официальных церемоний…

Лейтенант Орлов нервничал. Впрочем, сей факт вряд ли мог кого-то удивить. Имея дело с Юлием, нервничали почти все. Так повелось еще во времена, когда Юлий был просто пилотом. В нем было что-то такое, что заставляло людей нервничать. Для незнакомых людей Юлий был в чем-то сродни обкуренному марихуаной слону. Никогда не знаешь, в какую сторону ломанет.

Орлов был моложе императора лет на пять, только что из Летной академии. Юлию было приятно видеть перед собой брата-пилота.

– Садитесь, лейтенант, – сказал Юлий.

– Я лучше постою, сир.

– Нет, лучше вы сядете, – сказал Юлий. – Я не люблю разговаривать, не видя глаз собеседника. Или вы хотите, чтобы ваш император смотрел на вас снизу вверх?

– Никак нет, сир. – Орлов приземлился в кресло со скоростью экстренного спуска «игрек-крыла».

– Как вас зовут, офицер Орлов?

– Виталий, сир.

– Виталий, как давно вы знаете мою сестру?

– Несколько лет, сир. Мы познакомились, когда я еще учился в академии. Они с подругами приходили к нам на вечеринку.

– И как вы к ней относитесь?

Орлов побледнел.

– Расслабьтесь, Виталий, я пока не собираюсь вас расстреливать за растление особы императорских кровей.

– Я… я очень хорошо отношусь к вашей сестре, сир.

– А как вы относитесь к УИБ?

– Боюсь, я не вполне понял ваш вопрос, сир.

– Тогда я перефразирую, хотя ваша непонятливость меня и не радует. Вы имеете какое-то отношение к УИБ?

– Ну, я проходил проверку на лояльность, как и все кадеты… И мой дядя служит полковником в отделе внутренних расследований.

– До сих пор служит? То есть ваш дядя не пострадал во время теракта?

– Нет, сир.

– Ага, – сказал Юлий. – А ваш дядя случайно не давал вам каких-нибудь советов относительно того, где вам следует быть во время празднования дня рождения императора в Лувре? Или с кем вам там следует быть?

– Боюсь, я не настолько близок со своим родственником, чтобы обсуждать с ним мою личную жизнь, – отчеканил Орлов.

– Вы намекаете, что вы не настолько близки и со мной, чтобы ее обсуждать, так?

– Я не хотел бы оскорбить вас, сир, вольно или невольно.

– Вы пока еще этого не сделали.

У него есть родственники в УИБ. А сотрудники Управления умеют манипулировать людьми так, что те и не догадываются об этих манипуляциях.

Но все равно это чертовски подозрительно. Орлов с Пенелопой оказались в единственной части парковой зоны, где особенности рельефа могли защитить их от взрывной волны. Погибших были тысячи, а выживших – единицы. И каждый такой случай заслуживал отдельного внимательного рассмотрения.

– Сир, могу ли я спросить, чем вызваны ваши расспросы?

– Спросить – можете. Но я вам не отвечу. Вас уже допрашивали люди из УИБ?

– И не один час, сир.

– Это хорошо. Но я хочу, чтобы прямо сейчас вы нашли директора УИБ майора Коллоджерро и рассказали ему обо всем, что он захочет от вас узнать.

– Слушаюсь, сир.

– Исполняйте.

Как только Орлов покинул кабинет императора, Юлий связался с Винсентом.

– К вам сейчас придет лейтенант Орлов, – сказал Юлий. – Он был с моей сестрой во время теракта, а потому они оба остались живы. Я, конечно, очень ему благодарен и все такое, но хочу, чтобы вы выяснили, почему случилось именно так.

– Вы не верите, что это случайность, сир?

– Я ни во что не верю, пока УИБ не представит мне полный отчет о событиях. И даже после этого я продолжаю сомневаться. Я хочу, чтобы вы тщательно проверили всю его биографию, а также подняли личное дело его дяди. Он служит у вас и тоже остался жив. Правда, и это только что пришло мне в голову, я не уточнял у Орлова, присутствовал ли его дядя на празднике вообще. Но если дядя присутствовал, тогда у нас вырисовывается интересная тенденция неумирания фамилии Орловых в момент общей гибели.

– Подозрительно, сир, – согласился Винсент. – Если дядя там был, конечно.

– Я плохо соображаю, поэтому и забыл спросить, – признался Юлий.

– Вам бы надо поспать, сир, – сказал Винсент.

– В могиле отоспимся, – сказал Юлий. – Все.

Нет, Шерлока Холмса из меня не получится, подумал Юлий. Одного взгляда на грязь, налипшую на ботинки Орлова, великому сыщику было бы достаточно, чтобы однозначно ответить на вопрос о его виновности.

К сожалению, Винсент тоже не Пуаро.

Глава 5

Юлий принял Клозе в старой библиотеке Букингемского дворца, а не в своем кабинете или в императорских покоях. Не хотел давить на старого д… коллегу своим нынешним положением.

Клозе было сложно смутить, но, когда бдительные сотрудники УИБ наконец-то оставили двух пилотов наедине, барон явно чувствовал себя не в своей тарелке.

Юлий затушил сигарету и поднялся ему навстречу. Больше всего в эту минуту он боялся, что Клозе обратится к нему так, как положено обращаться к венценосной особе. Лучше бы он брякнул какую-нибудь свою фирменную глупость или попытался бы Юлия подколоть.

Но Клозе вообще молчал.

Они не встречались лицом к лицу слишком давно, а во время их последнего совместного задания Юлию пришлось пустить Клозе пулю в живот и запихнуть его в камеру криозаморозки. Хотя Клозе и не возражал против подобного решения и другого выхода у них на тот момент не было из-за намечающегося дефицита кислорода, но Юлий все равно чувствовал себя виноватым.

– Не ожидал, что когда-нибудь тебе это скажу, но я рад тебя видеть, – сообщил бывшему коллеге Юлий.

– Ты хреново выглядишь для императора, – сказал Клозе. – Впрочем, на данный момент ты выглядишь хреново даже для завалящего графа, каким ты и был всю свою никчемную жизнь.

– Зато ты загорел. По-моему, ты даже поправился.

– Твоими молитвами. Ты устроил мне прекрасный отпуск своим выстрелом. С тех пор я только и делаю, что отдыхаю.

– Я знал, что ты меня поблагодаришь, – сказал Юлий.

– О да. – Клозе без приглашения уселся в кресло и схватил со столика пачку императорских сигарет. Вроде бы ничего не изменилось, но Юлий чувствовал: что-то не так. Впрочем, глупо было бы рассчитывать, что все останется по-прежнему. Слишком много событий произошло за последние дни. – Я хотел поблагодарить тебя по всем правилам, но твоя охрана отняла у меня бейсбольную биту.

– Мне тебя не хватало, Клозе.

– Зато я прекрасно чувствовал себя вдали от твоей теперь слишком уж благородной персоны, – сказал Клозе.

Им слишком многое надо было высказать друг другу, и они оба не знали, с чего начать.

Детские игры кончились. Начались игры взрослых парней, гораздо более изощренные и опасные. Полицейская операция на Сахаре и утопленный в болоте «деструктор» теперь казались им обоим возней в песочнице.

– Ты все-таки спас мою задницу. Унес ее от таргов, – сказал Клозе. – Не хочется этого признавать, но ты – хороший пилот.

– А ты – хороший стрелок, – сказал Юлий. – Вроде бы. По крайней мере сигареты ты стреляешь классно.

– На этом покончим с комплиментами, – сказал Клозе. – Лучше расскажи мне, как случилось все это дерьмо?

– Сложно сказать. Я летел на Эдем, хотел присоединиться к тебе в блаженном ничегонеделании, когда какой-то идиот разнес на молекулы весь Лувр.

– Соболезную, – сказал Клозе. – Мне жаль, что твои родители погибли.

– Спасибо.

– Насколько я слышал, твоя сестра уцелела?

– Да. Я познакомлю вас за обедом.

– Я удостоен чести быть приглашенным на обед с императором?

– Ты всегда был поразительно догадлив.

– Разве у тебя нет более важных дел? Типа управления Империей и всего такого?

– Куча дел, – сказал Юлий. – Но я все равно не успею переделать их все. Одним обедом ситуацию не испортишь.

– Боже, кому мы доверили свои судьбы, – простонал Клозе. – Что там с Клейтоном и Третьим флотом? Или это государственная тайна?

– Никакой тайны. Флот скоро снова будет нашим.

– Это каким же образом?

– Самым примитивным. Через труп адмирала Клейтона.

– Полагаю, нет смысла спрашивать, как вы собираетесь организовать этот труп.

– Полагаю, все срастется само по себе, – сказал Юлий.

– В жизни так не бывает.

– В жизни бывает еще и не так.

– Может быть, ты и прав. Как показывает история, и семьдесят шестой имеет шансы стать первым.

– Это мне просто не повезло.

– Давай поговорим серьезно, – сказал Клозе.

Он много думал об этой части разговора во время перелета на Землю и решил выпалить все сразу, не откладывая дела в долгий ящик. Впрочем, Клозе был известен тем, что всегда говорил прямо. Он не резал правду-матку. Он расстреливал ее в упор.

– Поговорим о социальном положении. Мы с тобой никогда не были равны. Ты был графом, а я – бароном, ты был капитаном, я – лейтенантом, потом ты стал полковником, а я – майором. Но это было незначительное неравенство, оно не слишком бросалось в глаза, пока мы оба были боевыми пилотами. Но сейчас я все еще барон и майор, а ты стал целым императором, и мы больше не можем закрывать на это глаза. Думаю, что это последний наш разговор, когда я называю тебя на «ты».

– Ты что, кретин? С чего ты это решил?

– Потому, что так будет правильно. Ты – император, я – пилот. Каждому свое.

– Иными словами, ты бросаешь меня одного в сложной ситуации?

– Мой долг – служить Империи. А тебе в твоей сложной ситуации я никак не могу помочь. Политика – это не моя игра.

– Когда-то я тоже так думал.

– Не ври. Ты часто говорил, что по окончании военной карьеры собираешься пойти по стопам отца.

– Но я не собирался становиться тем, кем я стал. К сожалению, я зашел слишком далеко.

– Это тебе просто не повезло, – сказал Клозе. – Политика – это танец, со множеством фигур, а я не знаю ни одной. Сам знаешь, стоять во время танцев у стены я не люблю. И не буду. Мне нужно новое назначение. Согласен на все, что ты можешь мне предложить. Готов долбать таргов или внушать Клейтону верноподданнические чувства.

– Но на Земле ты не останешься? – уточнил Юлий.

– Нет. Если только ты не прикажешь. Но не хотелось бы, чтобы ты мне такое приказывал.

– А заманчивая, кстати, мысль. Мне рядом со мной нужны люди, которым я всецело могу доверять.

– Ты не можешь мне доверять, – сказал Клозе.

– Это еще почему? Социальное положение не играет никакой роли. Мой отец не был герцогом, а Краснов и вовсе был простолюдином, но оба говорили Виктору «ты» и он прислушивался к их мнениям.

– Я – не твой отец. И тем более не Краснов.

– Я знаю.

– Тогда не пытайся вылепить из меня того, кем я не могу быть. И не хочу. Ты же знаешь, я не терплю сложностей. Покажи мне врага, и я вцеплюсь в его глотку зубами. Я примитивен. А все эти закулисные игры созданы для кого-то более хитрого и изворотливого. Для тебя, например.

– Значит, ты не станешь моим советником по вопросам национальной безопасности?

– Нет. К тому же я в этом ничего не смыслю.

– Я тоже.

– Именно поэтому тебе нужны рядом компетентные люди. Люди, которые смыслят. Доверять такой пост непрофессионалу – безумие чистой воды.

– Значит, ты хочешь продолжать военную карьеру?

– Никакая другая карьера мне не светит.

– Я скоро верну себе Третий флот. Ему будет нужен новый адмирал.

– Ты шутишь?

– Нет.

– Ну и дурак. Это очень лестное предложение, но я вынужден тебе снова отказать.

– Почему? Разве ты не мечтал сделать карьеру?

– Мечтал. Но не такой ценой. Я не хочу быть адмиралом только потому, что мне когда-то довелось летать вместе с императором.

– Боишься, пальцами в тебя тыкать будут?

– И это тоже.

– Не думал, что тебя заботит мнение окружающих.

– Это не главная причина.

– А в чем же главная?

– Я не могу быть адмиралом. Пока не могу. Я не умею командовать людьми. Никогда этого не делал. Я долгое время был лейтенантом, и ниже меня были только техники, с которыми я не имел дела в условиях боя. Моим непосредственным командиром был ты. Капитаном я стал совсем недавно, после чего мы с тобой отправились в эту чертову разведку. Меня даже вроде бы повысили до майора, но ты опять был моим командиром, а больше на том корабле военных и не было. А потом пропаганда пыталась слепить из меня героя, и с тех пор я нахожусь в отпуске, дабы восхищенный моими деяниями народ в лице противных репортеров мог достать меня в любое время дня и ночи. Я никогда никому не отдавал приказов в бою. Не командовал даже звеном истребителей, поэтому не могу принять от тебя целый флот. Я просто не знаю, что с ним делать.

– Разве ты не учился в академии?

– Ты тоже в ней когда-то учился. Ну и как тебе управлять Империей?

– Кошмар.

– И ты хочешь устроить такой же кошмар мне? У тебя куча советников, а у адмирала их нет. Тем более у адмирала-выскочки. Другие офицеры обязательно будут считать меня выскочкой и постараются усложнить мне жизнь, а не облегчить ее.

– Иными словами, ты опять отказываешься?

– Да.

– Чего же ты хочешь?

– Чего и раньше. Служить Империи. Я – пилот, и на флоте от меня больше толку.

– Ты не примешь от меня даже корабль?

– Сейчас – нет. Я хочу, чтобы ты не вмешивался в мою карьеру. Это единственное, о чем я тебя прошу.

– Даже так?

– Ага.

– Не ожидал от тебя такой принципиальности.

– Сюрприз.

– Значит, наши пути окончательно расходятся?

– Похоже на то. Правда, не думаю, что это надолго.

– Это еще почему?

– Потому, что, когда прилетят тарги, у нас у всех будет только один общий путь, – объяснил Клозе. – В могилу.

– Ты стал пессимистом.

– Нет, просто я хорошо информирован. Ты теперь наш император, и мне не стоит заводить такие речи, но эту войну мы проиграем. С Третьим флотом или без него.

– Я не желаю слушать такие речи.

– Извините, сир.

– А в лоб? – осведомилось Его Императорское Величество. – А еще лучше – в первую линию обороны?

– Легко. Только прикажите, сир.

– Брось дурака валять, – сказал Юлий. – И без тебя тошно. Я дам тебе свое слово не вмешиваться в твою чертову карьеру, если ты не будешь называть меня сиром, по крайней мере в частных беседах.

– Твое слово?

– Да.

– Договорились.

– Вот и хорошо. Я знал, что могу на тебя рассчитывать.

– Ты мне скажи, как Краснов и его архаровцы умудрились проморгать этого террориста, – сказал Клозе.

– Для меня это такая же загадка, как для тебя.

– Знаешь, Краснов не производил впечатление человека, который может что-то проморгать.

– Знаю. Но, как показала практика, это впечатление было ошибочным.

– Увы, – согласился Клозе.

За обедом присутствовал только узкий круг избранных: император, его родная сестра и Клозе.

Пенелопе Клозе понравился. Впрочем, Юлий не сомневался, что так оно и будет. Клозе нравился почти всем женщинам, с которыми его сводила судьба. Остальные в него сразу влюблялись.

Юлий надеялся, что с Пенелопой этого не произойдет.

– Клозе не хочет остаться на Земле и влиться в нашу дружную компанию, – сообщил Пенелопе Юлий, как только подали десерт. За обедом о делах он предпочитал не разговаривать. И так аппетит ни к черту.

– Почему, Генрих? – поинтересовалась Пенелопа.

– У вас тут вроде семейный бизнес, – сказал Клозе. Он все еще не рассказал Юлию об Изабелле и надеялся, что за грузом новых забот император благополучно успел о ней позабыть. – Я в него не вписываюсь.

– А ты женись на моей сестре и тоже станешь членом семьи, – предложил Юлий.

Пенелопа поперхнулась мороженым.

– Не примите это как личное оскорбление, Генрих, – сказала она. – Но я замуж не собираюсь. Ни за вас, ни за кого-либо еще.

– Империя прикажет – выйдешь, – заявил Юлий. – Как ты смотришь на мое предложение, Клозе?

– Не примите это за личное оскорбление, Пенелопа, – сказал Клозе, – но я жениться не собираюсь. Ни на вас, ни на ком-либо еще.

– Империя прикажет – женишься, – заявил Юлий.

– Надеюсь, что этого Империя мне никогда не прикажет, – сказал Клозе.

– Можешь продолжать надеяться, – сказал Юлий. – Но решать в данном случае буду я. Потому что я – это Империя и есть.

– Гад ты, – заявила Пенелопа.

– Еще какой, – подтвердил Клозе.

– Спелись, – констатировал Юлий. – Посмотри, барон, как органично ты вписался в наш круг. А ты еще оставаться не хочешь.

– Если моя служба будет состоять из сплошных обедов, то я согласен, – сказал Клозе. – Могу быть твоим пробовальщиком блюд.

– Хочет легко отделаться, – заметила Пенелопа.

– Он всегда хочет легко отделаться, – сказал Юлий.

– Спелись, – констатировал Клозе.

– Жизнь – это не одни только обеды и развлечения, – сказал Юлий.

– А жаль, – сказал Клозе. – Так тебе точно не нужен пробовальщик? Вдруг тебя захотят отравить?

– Кто?

– Враги. У тебя что, врагов нет?

– Врагов у меня полно. Но ни тарги, ни Клейтон к моей кухне и на километр не подойдут.

– Виктор, наверное, тоже так думал.

– Его не отравили.

– Но с обедом его смерть все равно была связана. Кто-то к нему подобрался.

– Но не тарги.

– И даже не Клейтон, – сказал Клозе. – Но кто-то же подобрался. Хотя подобраться было нелегко.

Может, никто и не подбирался, подумал Юлий. Может, он там с самого начала был.

После обеда Юлий с Клозе вернулись в библиотеку. Император отменил назначенную на вечер встречу с представителями независимых планет, перенеся переговоры на следующий день. Подчиненные отреагировали на это с видимым облегчением. По их мнению, Юлий и так слишком много работал.

И он до сих пор не мог заснуть. Лежать в кровати без дела он тоже не мог, поэтому всех своих подчиненных он уже загонял.

– Говоря по правде, ты похож на труп, – заметил Клозе. – И еда ситуацию явно не поправила. Я видел запись твоего прибытия на «Наполеон» после нашей разведки. Два месяца на воде, сухпайке и голых нервах. Так вот, на этой записи ты выглядел лучше, чем сейчас. Власть давит?

– Власть давит, – согласился Юлий. – Но по большей части она давит тех, у кого ее нет.

– Спишь нормально?

– Вообще не сплю. Как, по-твоему, это нормально?

– С медиками беседовал?

– Нет.

– Почему?

– Я им не доверяю.

– Паранойя. А говоришь, пробовальщик тебе не нужен. Слушай, ты пить пробовал?

– Зачем?

– Чтобы спать.

– Не помогает.

– Может, мало пьешь?

– В одиночку много пить не могу. Тебя ждал.

– Обалденно конструктивный подход. Угробишь ты себя раньше времени.

– Не учите меня жить, барон, – сказал Юлий. – Кстати, тебя не задолбало, что ты барон? Хочешь, герцогом сделаю?

– Нет, спасибо. Я к баронству как-то привык.

– Как хочешь, – вздохнул Юлий. – Хотя тебя послушать, ты вообще ничего не хочешь. Слушай, у меня к тебе вопрос.

– Валяй.

– Что ты думаешь об этой истории со смертью Виктора? Личное мнение у тебя есть?

– А тебя еще не завалили версиями со всех сторон?

– Все в недоумении. Версий много, доказать ни одну из них невозможно. Кроме того, я хотел бы узнать точку зрения человека со стороны.

– История мутная. Впрочем, когда убивают императоров, других историй не бывает. Хочешь услышать мое мнение, слушай. Может быть, это и случайность, но список наследников был выбит с хирургической точностью именно таким образом, чтобы посадить на трон тебя. Погибло сто процентов дееспособных и подходящих по возрасту кандидатов, которые предшествовали тебе, в то время как те, что следовали в списке после семьдесят шестой строчки, по большей части уцелели.

– Не обращал на это внимания, – признался Юлий.

– У тебя были и другие дела. А мне во время перелета было абсолютно нечем заняться, вот я и решил поиграть в детектива.

– Сколько в списке пострадавших? Тех, которые шли после меня?

– В пределах первой сотни – процентов десять. Дальше – еще меньше. Впрочем, это может объясняться и тем фактом, что ближайшие наследники имели больше шансов оказаться на праздновании дня рождения.

– Но не семьдесят с лишним человек. Интересная версия.

– УИБ уже должно было ее отработать. Я слышал, ты назначил его директором того типа с Эдема. Винсента.

– Ага. Я даже произвел его в генералы. Вчера.

– Наверное, он был удивлен.

– Естественно.

– Хотел бы я это видеть.

– Останься рядом – и увидишь еще не такое.

– Не могу, – сказал Клозе. – Давай замнем этот разговор?

– Но ты будешь мне полезен. Ты уже мне полезен. Ты походя обратил мое внимание на тот факт, который я сам упустил.

– У нас скоро война, – напомнил Клозе. – Империи нужны пилоты.

– Один пилот, сколь бы хорош он ни был, положения не спасет.

– И все-таки… Я уже рассказал тебе о моих мотивах.

– И ты не хочешь пойти мне навстречу.

– Извини.

– Ладно, проехали. Позже обсудим, где именно ты будешь служить.

Клозе неопределенно хмыкнул. Он и сам был удивлен обнаружившейся в нем принципиальностью.

– Слушай, я понимаю, что это звучит глупо, – сказал Юлий. – Но ты долгое время был на Эдеме… ты не встречал там Изабеллу?

Не забыл, обреченно констатировал Клозе. Ничего он не забыл. Интересно, какое назначение я получу после того, как сообщу ему новости?

Доставить таргам наш ультиматум с требованием развернуть корабли? Или полететь в Гамму Лебедя и вернуть систему под юрисдикцию Империи при помощи космического скафандра и бластера? А еще лучше, без скафандра и с охотничьим ножом.

– Ты ее не забыл? – спросил Клозе. Глупый вопрос, рассчитанный на то, чтобы потянуть время.

– Представь себе, нет. Не забыл.

Понимаю, подумал Клозе. Такую женщину забыть трудно. Даже если был знаком с ней всего пару часов.

Может, наврать ему? Когда он еще будет на Эдеме и сможет проверить мои слова? Вполне возможно, что никогда.

– Так ты ее видел или нет? – нетерпеливо спросил Юлий.

– Видел, – признался Клозе.

– И?

– В смысле «и»?

– Ты ее просто видел? Или ты с ней разговаривал? И если разговаривал, то о чем?

– Разговаривал, – признался Клозе. – О многом. В том числе и о тебе.

– И что она обо мне говорит?

– Только хорошее, – сказал Клозе.

– Врешь?

– Не так чтобы очень. Но, видишь ли, совсем неважно, что именно она говорит о тебе.

– Почему?

– Потому что… Когда мы увидели ее в первый раз в этом баре, ты помнишь, что я о ней сказал?

– Не дословно.

– Я сказал, что ты видишь перед собой будущую мать моих восьмерых детей.

– И что? – насторожился император.

– Мы с ней работаем в этом направлении.

От бокала, пущенного в его голову, Клозе уклонился довольно легко. Отпуск отпуском, но его реакция пилота класса «Омега» никуда не делась.

Мгновением позже в библиотеку ворвались сотрудники личной охраны императора. Они профессионально скрутили Клозе и уложили его лицом в ковер.

– Это еще что такое? – грозно осведомился Юлий. Он был в ярости, и охранники подумали, что эта ярость обращена против них.

В эту минуту они оказались правы.

– Ну… мы подумали… сир… – промямлил их старший.

– Вы просматриваете это помещение?

– Только прослушиваем, сир.

– По чьему приказу?

– Это обычная практика.

– Пожалуй, мне стоит обсудить кое-какие вопросы с генералом Коллоджерро. Утром. А сейчас выметайтесь отсюда. Не вздумайте забрать моего гостя с собой, оставьте его здесь. И выключите ваши долбаные приборы.

– Но, сир…

– Это приказ, – ласково сказал Юлий. – Я – ваш император, и это – мой императорский приказ. Которому вы не можете не подчиниться.

– Так точно, сир.

Охрана удалилась, предварительно подобрав Клозе с пола и несколько раз извинившись перед бароном и императором.

– Твои архары мне чуть руку не сломали, – пожаловался Клозе сюзерену, потирая запястье. – И вообще, в их действиях не просматривается никакой логики. Ты запускаешь в меня бокалом, а они меня за это еще и вяжут.

– Не могут же они вязать своего сюзерена, – сказал Юлий. – Ты уж прости этих остолопов. Я не хотел вмешивать их в свои личные разборки.

– По правде сказать, я даже надеялся, что они меня уведут, – сказал Клозе. – Я не горжусь тем, что сделал, но…

– Но ты это сделал, хотя прекрасно знал, как я к ней отношусь.

– Да, сделал. Во-первых, она – не твоя собственность, и ты почему-то забыл, как она отнеслась к тебе. Во-вторых, я ее специально не искал. Она сама меня нашла.

– Любопытное заявление. Каким же образом она тебя нашла?

– Она работает в УИБ, в отделе внутренних расследований, и прибыла в госпиталь на предмет моего допроса о твоем неслужебном поведении. Ну, по поводу той пули в живот, которой ты меня угостил.

– Значит, она работает в УИБ?

– А как, по-твоему, в тот раз Винсент смог найти ее столь оперативно?

– Были у меня такие подозрения, – сказал Юлий. – И насколько далеко у вас все зашло?

– Это не ваше дело, сир, но достаточно далеко. Я этого не хотел. В смысле сначала не хотел. Но ты же знаешь, какая она… Я не смог остановиться. И не хотел остановиться. Прости.

– Черт с тобой, – сказал Юлий после длительной паузы. – Никому этого не говори, но я уважаю мнение женщин и их выбор. Ты ведь ее не насиловал в конце концов. Или?..

– Нет, – заверил его Клозе. – Это у нас произошло даже не на первом свидании.

– Ого.

– Все серьезно, – сказал Клозе.

– Когда свадьба?

– Этот вопрос мы еще не обсуждали. Полагаю, что перед войной с таргами момент для свадьбы не слишком подходящий.

– Другого момента может и не быть, – заметил Юлий.

– Тебе необязательно об этом говорить, – сказал Клозе. – Я же вижу, что тебе неприятно.

Юлий тут же заткнулся и налил себе коньяка.

– Я все-таки скажу. – Юлий нарушил молчание только через несколько минут. – Я прошу у тебя прощения за свое поведение. Не стоило бросать в тебя посудой. Я вел себя глупо. Просто… У меня сейчас столько проблем, а Изабелла… Она была моей страстью, а теперь стала моей мечтой. Мысли о ней, воспоминания о том вечере – это единственное, что у меня оставалось от прошлой жизни, не связанной со всем этим дерьмом. Я зря на тебя сорвался. Ты же не виноват, что так вышло, и спасибо тебе за то, что ты мне все-таки сказал. Ты поэтому не хочешь оставаться на Земле?