100 великих - 100 великих любовников

      В Риме Клеопатра присутствовала на торжественном шествии триумфатора, которого встречала ликующая толпа. За колесницей Цезаря на многие километры вытянулась колонна пленников.
      Египтянка приехала в Италию со всей семьей: сыном Цезарионом и мальчиком-мужем, которому она из милости иногда позволяла целовать подошвы своих сандалий, а он, бледнея от бессильного гнева, боясь ослушаться, падал ниц, исполняя ее приказания и называя не иначе, как «богиня» (по ее же требованию). Возвращая сладость памятных египетских ночей, Цезарь с наступлением темноты навещал богатую виллу на берегу Тибра, где поселил царицу.
      Цезарь приказал отлить золотую статую Клеопатры, которую установил в храме Венеры, чем навлек на себя небывалый гнев римлян, свято относившихся к своим богам. Немало сплетен появилось о его любовных похождениях с чужеземкой. Распространились слухи, что Цезарь готовит закон, по которому он волен жениться на женщинах, от каковых хотел бы иметь детей; что он собирается назначить сына Клеопатры, Цезариона, своим наследником. Еще ужаснее предыдущих была «весть» о том, что столицу из Рима перенесут в Александрию.
      Цезарь понимал, какую опасную игру он затеял, связавшись с египетской царицей, но расстаться с ней было выше его сил. На то она и была «роковой женщиной», чтобы устранять любые помехи на пути к желанной цели. Она не сомневалась в могуществе любовника. Поэтому, прожив два года в Риме, Клеопатра не интересовалась расстановкой сил в сенате, не подозревала, что у Цезаря немало врагов, которые только ждут удобного момента, чтобы расправиться с ним. Она проводила с Цезарем восхитительные ночи, он выполнял ее малейшие капризы.
      В марте 44 года до н э. заговорщики убили Цезаря. Клеопатра не сразу в это поверила, столь всемогущим казался ей диктатор. Однако ночью к ней никто не пришел, а слуги ее разбежались. Она быстро собралась и отбыла в Египет…

НАПОЛЕОН III (ЛУИ-НАПОЛЕОН БОНАПАРТ)
(1808—1873)

       Президент Французской республики (1848—1852), император французов (1852—1870). Племянник Наполеона I. Используя недовольство крестьян режимом Второй республики, добился своего избрания президентом (декабрь 1848); при поддержке военных совершил 2 декабря 1851 года государственный переворот. Ровно через год провозглашен императором. Придерживался политики бонапартизма. При нем Франция участвовала в Крымской войне (1853—1856), в войне против Австрии (1859), в интервенциях в Индокитай (1858—1862), Сирию (1860—1861), Мексику (1862—1867). Во время франко-прусской войны сдался со 100-тысячной армией в плен под Седаном (1870). Низложен Сентябрьской революцией 1870 года.
 
      В том, что касается любви, у Луи-Наполеона не было никаких классовых предрассудков: в его объятиях побывали субретки, принцессы, буржуазки, лавочницы, крестьянки… Юность будущего императора была богата любовными приключениями. В тринадцать лет он уже не мог сдержать свой любовный пыл. Он тогда жил в Швейцарии с матерью, в замке Арененберг. Однажды вечером Луи увлек в свою комнату одну из нянек и продемонстрировал ей свою мужскую доблесть.
      Этот пикантный эпизод имел самые приятные последствия для молодых женщин, живших в те времена в окрестностях озера Констанция. Он начал с пастушек, которые грезили быть брошенными на траву принцем. Потом проник в семейства благопристойной швейцарской буржуазии и самым беспорядочным образом предался любовным утехам. Наконец, он стал встречаться с красивыми аристократками-иностранками, приезжающими на курортный сезон. Эта поразительная любовная активность вынуждала его покидать замок после завтрака и возвращаться лишь к обеду.
      В 1830 году королева Гортензия и Луи-Наполеон остановились во Флоренции. Там принца представили графине Баральини, которая отличалась яркой красотой. Чтобы проникнуть в дом графини, принц нарядился женщиной, попудрился и надел парик. Взяв корзину с букетами цветов, он под видом цветочницы явился в дом обожаемой дамы. Как только горничная вышла, Луи Бонапарт бросился на колени перед графиней и начал умолять ее уступить пламени его души. Синьора, напуганная до смерти, зазвонила в колокольчик. Прибежали слуги и муж, и влюбленный едва унес ноги.
      На следующий день вся Флоренция подсмеивалась над будущим императором. Он вызвал мужа графини на дуэль, но сам сбежал из Флоренции, не явившись на поединок.
      Королева увезла Луи в Арененберг, а потом отдала в военную школу, где он учился пять лет, одновременно доказывая местным девушкам, что репутация, которой повсюду пользуются артиллеристы, вполне заслуженна. В 1836 году королева решила женить принца на принцессе Матильде. Луи воспылал любовью к пятнадцатилетней дочери короля Жерома, но отец вскоре отозвал Матильду из Арененберга…
      После отъезда невесты Луи-Наполеон задумал осуществить государственный переворот в Страсбурге и с армией предпринять поход на Париж. Он решил привлечь на свою сторону полковника Водре, чьей слабостью были женщины. Вскоре нашли подходящую кандидатку – умную, красивую, хитрую, чувственную бонапартистку, певицу г-жу Гордон. Но поначалу принц сам решил обратить эту женщину в свою веру и явился на ее концерт. В полночь он был в ее гостиной. После любовного приключения с певицей Луи убедился, что Гордон – именно та женщина, которая сумеет уговорить полковника участвовать в перевороте, и не ошибся. Госпожа Гордон завладела Водре.
      Увы, заговор провалился. Несмотря на серьезность преступления, король Франции не решился предать Луи-Наполеона открытому суду, а просто сослал его в Нью-Йорк. Там принц жил в свое удовольствие. Лишь одно известие огорчило его – король Жером, отец Матильды, отказал ему в руке своей дочери.
      Удрученный Луи-Наполеон предался настоящему разгулу. Для начала он посетил дома терпимости и повел себя в них так активно, что даже завсегдатаи этих заведений приходили в ужас при каждом следующем его появлении. Потом он стал подыскивать девиц прямо на панели и начал устраивать у себя в квартире очень веселые сборища. Говорили даже, что принц докатился до того, что жил на содержании у нескольких девиц легкого поведения и выполнял роль сутенера.
      В июне 1837 года Луи-Наполеон получил сообщение о болезни своей матери. 4 августа он был у постели Гортензии, которая вскоре умерла.
      Принц теперь думал только о захвате власти и ждал нового случая. Но вторая попытка переворота закончилась тем, что Луи-Наполеон был приговорен к пожизненному заключению и заточен в крепость Ам. Самым тяжелым для него было вынужденное воздержание. Но, к его счастью, на должность гладильщицы тюрьмы была нанята очаровательная 22-летняя Элеонора Вержо, особа с упругой грудью и прочими привлекательными округлостями. Принц решил заняться образованием дочери ткача и после первого урока истории пригласил ее продолжить образование ночью. Она пришла, а утром Луи-Наполеон не отпустил ее из камеры. Так девушка стала «тюремной женой» принца. Она заботилась о нем и любила его, подарив ему двух сыновей в то время, пока разделяла с ним тяготы неволи. Наконец, принц задумал побег, который благополучно совершил, и скрылся в Англии.
      В Лондоне принц познакомился с мисс Говард, настоящее имя которой – Элизабет Энн Херриэт, жившей на содержании сначала сына богатого торговца лошадьми, потом – майора королевской гвардии, от которого у нее был незаконнорожденный сын. Принцу было тридцать восемь лет. Он никогда не был привлекательным мужчиной, но к тому времени лицо его несло отчетливую печать бурной жизни: дряблые щеки обвисли, под глазами темнели круги, усы пожелтели от курения. Мисс Говард, как профессиональная куртизанка, владела своим ремеслом в совершенстве, и Луи-Наполеон был покорен. Он перебрался жить в ее роскошное жилище и начал вести безбедную жизнь, устраивая приемы, выезжая на охоту и посещая театры.
      Между тем в Париже один придворный скандал сменялся другим. «Старый прогнивший мир» в череде этих скандалов уходил в небытие. Вскоре Луи-Филипп подписал отречение и бежал из страны. Во Франции было создано временное правительство и провозглашена республика. Началась предвыборная кампания кандидатов на места в парламент. Мисс Говард предложила Наполеону выдвинуть свою кандидатуру и деятельно принялась за организацию избирательной кампании принца. Намечалось нанять журналистов, карикатуристов, авторов песен и договориться с разносчиками, чтобы брошюры с биографией Луи-Наполеона были распространены во всех провинциях.
      Мисс Говард «продала» свои земли принцу, который взял под них ссуду, остальные деньги влюбленная женщина получила, продав свои драгоценности. Сотни тысяч листовок буквально засыпали французские хижины, и Луи прошел в парламент сразу в четырех департаментах.
      Вскоре наследник императора Наполеона прибыл в Париж. Закон о его высылке был отменен. Теперь его целью было стать президентом республики. На протяжении трех месяцев благодаря средствам мисс Говард, которая продала мебель, дом и еще кое-какие драгоценности, велась энергичная пропаганда. Победа принца на выборах оказалась более чем убедительной. Луи-Наполеон именем народа был провозглашен президентом республики.
      Мисс Говард очень страдала от того, что не была принята в Елисейском дворце. Принц-президент объяснял это тем, что фактической хозяйкой дворца стала его кузина и бывшая невеста Матильда, которая не допустит, чтобы женщина, имеющая внебрачного ребенка, появилась в ее апартаментах. На самом деле Матильда желала покончить с этой связью Луи-Наполеона, привлекая для этого разные средства, в том числе танцовщиц оперы.
      Он обратил свой взор на великих драматических актрис своего времени: Мадлен Броан, Рашель, Алису Ози. Однако с некоторых пор Луи-Наполеон решил иметь дело только со светскими женщинами. Маркиза де Бельбеф была его любовницей несколько месяцев, потом ее заменила леди Дуглас, затем он обратил взор на графиню де Гюйон. Но оказалось, что последняя уже имела связь с г-ном де Морни, сводным братом принца.
      В конце осени 1851 года Луи-Наполеон выказал такую любовную активность, что даже ближайшие сподвижники были удивлены: он требовал двух, а иногда и трех женщин в день. Отчасти это можно было объяснить тем, что принц готовил государственный переворот. Финансирование операции, как всегда, обеспечила мисс Говард. Луи-Наполеон, несмотря на свои многочисленные измены, был все так же нежно привязан к ней. Насладившись днем в обществе малознакомых девиц, он вечерами отправлялся искать покоя в маленький особнячок мисс Говард.
      Вечером 1 декабря во всех гостиных президентского дворца танцевали. В один из моментов принц незаметно покинул гостей и передал в своем кабинете друзьям тексты воззваний, которые должны были быть отпечатаны и расклеены по городу до рассвета. Потом он вернулся в гостиные, перекинулся шутками с гостями, сказал несколько комплиментов дамам и снова незаметно исчез, чтобы подписать в своем кабинете шестьдесят приказов на арест.
      Утром Париж узнал о произошедшем государственном перевороте. Мисс Говард, обезумев от радости, подумала, что теперь ставший хозяином Франции принц должен на ней жениться. Но Луи-Наполеон, хотя повсюду появлялся со своей любовницей, не спешил делиться с ней своими планами на будущее относительно женитьбы. Мисс Говард, уставшая ждать, сама явилась в Тюильри на торжественный вечер императора. Окружение принца было шокировано. Приближенные стали говорить ему о женитьбе на достойной его положения кандидатке – на какой-нибудь европейской принцессе.
      Луи-Наполеон последовал мудрому совету, но попытки посватать настоящую принцессу не удались. Впрочем, он не слишком расстроился, поскольку снова был влюблен. Объектом его внимания стало восхитительное создание двадцати семи лет. Евгения Монтихо, испанская аристократка, была стройной, утонченной, немного рыжеватой, с лицом цвета чайной розы и голубыми глазами. У нее были красивые плечи, высокая грудь, длинные ресницы…
      Едва увидев ее, принц был поражен, загоревшимся взором гурмана он с волнением взирал на ее прелести. Однажды Луи попытался дать волю рукам, но получил довольно резкий удар веером, напомнивший ему, что он имеет дело не с танцовщицей. Однако Луи-Наполеон решил, что добьется своего, и продолжил настойчивые ухаживания.
      Мать Евгении тем временем не уставала повторять дочери, что она ни в коем случае не должна позволять императору вольности, но девушка и сама прекрасно понимала, как сильнее разжечь желание Луи. Однажды на обеде Наполеон взял в руки венок из фиалок и надел его на голову Евгении. Но прошло еще несколько дней, прежде чем император сделал официальное предложение.
      Первая брачная ночь обманула ожидания императора. Он мечтал об испанке, горячей и темпераментной, а обрел женщину «не более сексуальную, чем кофейник». Однако на людях Евгения играла самую элегантную, самую учтивую императрицу, с лица которой не сходила обворожительная улыбка. Подчеркнутая щепетильность Евгении отнюдь не всегда разделялась императором. В Тюильри царили разброд, роскошь, красота, нетерпение и сладострастие. Изо дня в день стыдливость несчастной императрицы подвергалась тяжелым испытаниям.
      Наполеон III шесть месяцев был верен Евгении, но он не терпел однообразия. Почувствовав любовный голод, император набросился на очаровательную юную блондинку, немного взбалмошную, которая была в центре внимания двора. Ее звали мадам де ля Бедойер. Однажды она явилась в Тюильри в крайне возбужденном состоянии, «красноречиво свидетельствовавшем о той чести, которую ей оказал император». Наполеон быстро устал от нее, успев, правда, сделать ее мужа сенатором.
      Затем он снял особнячок на улице Бак, где проводил время то с какой-нибудь актрисой, то с кокоткой, то с субреткой, то со светской дамой, то с куртизанкой… Императрица даже не подозревала о проказах мужа. И вдруг она узнала, что Наполеон III возобновил отношения с мисс Говард. Произошла бурная сцена, Луи обещал прекратить с любовницей всякие отношения, однако слова своего не сдержал.
      Коварная мисс Говард то и дело попадалась на глаза императорской чете и со злорадным удовольствием приветствовала высочайших особ. Взгляд Евгении стекленел, ноздри раздувались, она стояла неподвижно, в то время как Наполеон III подчеркнуто вежливо отвечал на приветствие. Вскоре императрице донесли о прогулке императора с мисс Говард, и Евгения заявила, что отказывается спать с мужем в одной спальне. Наполеон III, мечтавший о наследнике, уговорил Говард временно удалиться в Англию. Женщина подчинилась его воле, захватив с собой своего сына и двух незаконнорожденных сыновей императора, прижитых им с Элеонорой Вержо.
      Но у Евгении случился выкидыш. Через некоторое время несчастье повторилось. Евгения была безутешна, император раздражен и озабочен. Злые языки шутили, что он выдохся и ни на что не способен. Наконец, будучи в гостях у королевы Виктории в Лондоне, императорская чета поделились своим горем. Королева Английская посоветовала подкладывать под поясницу императрицы подушечку. Совет оказался полезным.
      В это время Кавур, первый министр Виктора-Эммануила, вынашивал идею создания единой Италии. Он понимал, что осуществить эти планы можно только с помощью могущественнейшей Франции. Нужно было убедить Наполеона III помочь королю пьемонтскому, и это может сделать только женщина, решил Кавур. Выбор пал на прекраснейшую графиню Вирджинию Кастильскую. Она прибыла в Париж и вместе с супругом предстала перед парижским светом. Император, правда, не сразу обратил на нее внимание, но графиня не теряла надежды.
      Императрица наконец-то благополучно родила здорового мальчика – наследника. Возможно, именно по этой причине целых четыре месяца император не пытался заманить в спальню Вирджинию.
      Графиня пошла на отчаянный шаг, явившись на очередной костюмированный бал в Тюильри в самом экстравагантном костюме – полуобнаженная, как античная богиня. Ее усилия увенчались успехом. Через три недели на пикнике император увез графиню покататься на лодке, а затем увлек ее на остров, где они пробыли около двух часов…
      Вирджиния Кастильская старалась убедить императора ввести французские войска в Италию. Он готов был прислушаться к ее просьбе, но совершенно внезапно порвал с графиней. Дело в том, что та оказалась слишком болтливой. Ее место заняла Мари-Анн Валевская. Связь Наполеона III с мадам Валевской длилась около двух лет. Все это время она получала от императора роскошные подарки и принесла своему мужу неслыханный денежный доход.
      …Однажды юная куртизанка Маргарита Беланже шла по Сен-Клу пешком, под проливным дождем. Проезжавший мимо император бросил девушке шотландский плед, и на следующий день молодая особа решила воспользоваться ситуацией. Она попросила об аудиенции, заявив, что должна передать императору личное послание. Наполеон согласился принять ее, возможно, предвидя будущий роман или интрижку.
      Это было последнее серьезное увлечение императора. Маргарита пленила императора своими плебейскими манерами, непосредственностью и фантазией, заставлявшими его забывать о придворном этикете. Связь длилась два года. Мокар, личный секретарь императора, купил ей небольшой особняк на улице де Винь в Париже. Наполеон там часто бывал.
      Маргарита следовала за своим господином повсюду. Например, когда двор находился в Сен-Клу, она жила в маленьком домике у самой ограды императорского парка. Луи-Наполеон мог незамеченным попадать к любовнице через специально сооруженный проход.
      Однако императрица вскоре узнала, что эта любовная связь ее мужа более чем серьезна, и решила провести несколько дней в Швальбахе, водном курорте близ Нассау. Кстати, отправиться на воды ей предписал личный врач, поскольку постоянные мысли о Маргарите Беланже лишали императрицу аппетита и сна.
      Маргарита, естественно, не могла влиять на поступки императора, ибо предназначение куртизанки – удовлетворять тело, а не душу. Ее маленькое ландо, сделанное из ивовых прутьев по моде того времени, слишком часто оказывалось на пути кареты императора – то в Булонском лесу, то на Елисейских Полях.
      В 1864 году Евгения вернулась в Париж, а через некоторое время императора привезли с улицы де Винь в таком ужасном состоянии, что все поняли: связи с Маргаритой должен быть положен конец, иначе Франция может лишиться монарха. Евгения приказала брату Мокара отвезти ее в дом куртизанки и заявила ей, что она просто убивает императора. В 1865 году Проспер Мериме записал: «Цезарь больше не мечтает о Клеопатре».
      Впрочем, прекрасная Марго через некоторое время вынуждена была по просьбе императора выручить его в весьма деликатной истории. Дело в том, что Луи-Наполеон однажды захотел соблазнить девственницу. Вскоре нашли очаровательную 15-летнюю девицу, которая потеряла невинность в объятиях императора. Но вскоре Валентина – так ее звали – поняла, что беременна.
      Чтобы избежать скандала, решили, что Марго должна симулировать беременность. Так был распространен слух, что любовница императора Беланже родила ребенка. Через год этот слух достиг ушей императрицы, которая устроила очередной грандиозный скандал. Император оправдывался, что сын Марго – не от него. Евгения потребовала доказательств. Марго написала письмо императору, в котором убеждала, что ребенок не является плодом стараний императора. Письмо «случайно» попалось на глаза Евгении.
      Несмотря на сцены, которые устраивала императрица, Наполеон III продолжал выказывать удручающие симптомы «старческой эротомании». Он тискал горничных в кладовых для белья, требовал поставлять ему юных девственниц и опытных проституток, обремененных багажом всевозможных извращений и пороков. День ото дня его умственные способности таяли. Иногда он часами курил, впадая в странное оцепенение Но при виде хорошеньких женщин заметно оживал.
      Очередным его увлечением стала графиня де Мерси-Аржанто, к которой он проникал через подземный тайный ход. Императрица узнала о новой любовнице супруга, и Тюильри снова наполнился упреками, слезами. Целую неделю любовники не встречались, а когда император объяснил графине причину разрыва, та решила отомстить императрице. Ее интрига удалась – Евгения покинула Совет, потому что хитрая Мерси-Аржанто сумела довести до нее мнение, будто ее пребывание в Совете подрывает авторитет императора. Она собрала вещи и уехала открывать Суэцкий канал.
      Евгения вернулась во Францию, где все громче заявляла о себе оппозиция. Император, больной, встревоженный, казалось, постарел на десять лет. Франции грозила война, но именно это вдохновляло Евгению. Она призывала императора к решительным действиям.
      19 июля 1870 года Франция объявила войну Пруссии. Наполеон III отправился воевать в сопровождении наследного принца. В первых числах августа французы терпели одно поражение за другим. В конце августа, не желая погубить всю армию, Наполеон III сдался в плен. Волнения в Париже нарастали. Вокруг Тюильри собралась огромная толпа и готова была снести заграждения, ворваться во дворец и растерзать императрицу. Евгения бежала. Ей чудом удалось выскользнуть из дворца и с приключениями покинуть Париж.
      В Англии императрица встретилась с сыном, наследным принцем. Она хотела разделить участь своего супруга, императора, однако ей не сразу разрешили увидеться с ним, а когда они встретились, то почувствовали друг к другу доселе не испытанную нежность.
      Во Франции же начинались дни Парижской коммуны…
      Наполеону III было шестьдесят пять лет. Здоровье его заметно пошатнулось. 2 января 1873 года была сделана успешная операция. Намечалась еще одна. Но 9 января утром он начал бредить и в 10 часов 45 минут скончался. Луи-Наполеон был похоронен в Числхерсте.
      Из всех прославленных фавориток Наполеона III только графиня Валевская прибыла на похороны, а через несколько дней его могилу посетила Маргарита Беланже.
      Наследный принц погиб в 1879 году в войне с зулусами в Южной Африке.
      После смерти императора его вдова Евгения прожила еще сорок семь лет, иногда она приезжала в Париж. Умерла Евгения в 1920 году в возрасте девяноста четырех лет.

АЛЕКСАНДР I ПАВЛОВИЧ, БЛАГОСЛОВЕННЫЙ
(1777—1825)

       Русский царь. Издал Указ о вольных хлебопашцах, открывал гимназии, уездные училища, основал педагогические институты, открыл университеты в Казани и Харькове. Учредил Государственный совет и министерства. Победоносно завершил войну с Наполеоном, торжественно вступив в Париж. Погребен в Петербурге в Петропавловском соборе 18 марта 1826 года.
 
      …В ночь с 11 на 12 марта 1801 года заговорщики проникли в незащищенный Михайловский замок и потребовали отречения императора. Но Павел I отказался и был убит. Сыновья Павла были в эту ночь настолько растеряны, что петербургскому генерал-губернатору графу Палену пришлось взять старшего, Александра, за плечи и сказать ему: «Государь, довольно быть ребенком, ступайте царствовать».
      Новому царю не было еще и 24 лет. Это был молодой человек, роста выше среднего, немного сутулый, рыжеватый блондин с улыбкой на прекрасно очерченных устах и с печальными глазами. Внуком Екатерины II восхищались даже мужчины, а женщины готовы были обожать венценосного красавца.
      Александр Павлович прежде с одинаковой непосредственностью уживался в екатерининском царстве и в павловском. Он научился восторгаться «правами человека и гражданина», одновременно получая величайшее удовольствие от маршировки и фельдфебельского покрикивания на солдат. Учитель его, Лагарп, славил свободолюбие, и он воспринимал его уроки, однако перед ним был пример Екатерины, свободолюбивой, конечно, но и самодержавной, и Павла, который испытывал влечение только к прусской муштре, и эти примеры внушали ему бессознательную склонность сочетать в сердце своем то, что обычно кажется несочетаемым: «фрунт» с философией Руссо или французскую революцию с крепостным правом. В такого рода искусстве Александру Павловичу суждено было весьма быстро преуспеть.
      Семейная жизнь будущего венценосца почти сразу сложилась несчастливо. Екатерина, когда минуло ему шестнадцать лет, женила «господина Александра» на 14-летней баденской принцессе Луизе-Марии-Августе, при принятии православия нареченной Елизаветой. Он был красавец, она – очаровательной, нежной, хрупкой, и было в ее облике, внешнем и внутреннем, сокровенном, нечто воздушное, неуловимое. Робость, неуверенность в себе сочетались в ней с большой душевной восприимчивостью, она была умна, хоть и несколько поверхностна, а склад ее ума, да и весь ее характер, был окрашен мечтательностью, романтизмом. С юных лет искала она какой-то правды и в то же время как бы боялась к правде прикоснуться, любила свой внутренний мир, который себе создала, – одним словом, будущая императрица Елизавета Алексеевна была, подобно своему супругу, натурой достаточно сложной и не вполне устойчивой. «Вот Амур и Психея!» – воскликнула Екатерина, любуясь этими мальчиком и девочкой, которые, думала она, идеально должны были подходить друг к другу… Случилось, однако, так, что они вовсе друг другу не подошли.
      «Психее», юной великой княгине, с лицом испуганной птицы, задумчивой и страстной, нужна была любовь, нужны были нежность и излияния близкого сердца. Муж либо вел себя как мальчишка, либо не обращал на нее внимания, возвращаясь из Гатчины, где с отцом муштровал солдат, усталый настолько, что едва стоял на ногах, и, выспавшись, снова спешил в кордегардию. Она хотела счастья и решила его искать.
      Об увлечениях Елизаветы Алексеевны известно много, но в точности так и не выяснено, любила ли она кого-нибудь по-настоящему до того, как встретила Александра Охотникова. За ней ухаживал экс-фаворит Екатерины II Платон Зубов, затем в жену царя влюбился его лучший друг, князь Адам Чарторыйский. Александр, по-видимому, поощрял его ухаживания. Графиня Головина рассказывала, что Елизавета, которую она застала вечером в одиночестве, созналась ей: «Мне приятнее быть одной, нежели ужинать вдвоем с князем Чарторыйским. Великий князь заснул на диване, я убежала к себе, и вот я со своими мыслями, которые вовсе не веселы».
      Вероятно, наступил момент, когда, спасаясь от этих мыслей, Елизавета перестала избегать Чарторыйского. Екатерины уже не было в живых. Вкрадчивый польский вельможа, покоряя сердце жены наследника престола, прокладывал себе путь к власти. Однако эта затея едва не кончилась для него плачевно, ибо, если верить дворцовым пересудам того времени, Павел, решив, что родившаяся у Елизаветы дочь совсем не похожа на Александра, хотел было сослать Чарторыйского в Сибирь и лишь с трудом согласился на полумеру, отправив его посланником к сардинскому двору.
      Любовь Елизаветы к молодому офицеру Алексею Охотникову – факт неоспоримый. Вторая дочь ее (умершая, как и первая, в младенчестве) – так решила молва – была плодом этой большой, счастливой любви. Но идиллия оборвалась трагически. Охотников при таинственных обстоятельствах был убит, выходя их театра, ударом кинжала, нанесенным неизвестной рукой. На могиле человека, которого она любила с наибольшей страстью, Елизавета воздвигнула памятник, изображающий молодую женщину в слезах у дуба, сраженного молнией.
      Прошли годы, и, лишь когда жизнь ее клонилась уже к концу, Елизавете было суждено найти сердечное утешение. Эта любовь связана с тайной императора Александра.
      С юных лет Александр Павлович искал в женщинах забвения, отдыха от сомнений и противоречий, томивших его душу.
      Мария Антоновна Нарышкина, урожденная княжна Святополк-Четвертинская, была его самой большой страстью. Некоторое время серьезную конкуренцию Нарышкиной составляла графиня Бобринская, и из этой связи Александра произошел польский род Варпаховских. Но в конце концов всех соперниц победила Нарышкина.
      Мария Антоновна Нарышкина была от рождения полячкой, дочерью князя Четвертинского, который в 1794 году во время варшавских бунтов был повешен народом. Еще очень молодой девицей ее выдали замуж за любимца Александра I, за Дмитрия Нарышкина. Как только государь увидел ее в первый раз, он без памяти влюбился и быстро добился взаимности у Нарышкиной. Говорят, что в один прекрасный день, когда император был в отличном расположении духа, он назначил Нарышкина обер-егермейстером со словами, обращенными к супруге обманутого мужа: «Так как я ему поставил рога, то пусть же он теперь заведует оленями».
      Результатом этой связи были трое детей, из которых царь безумно любил дочь Софью. Дети все назывались Нарышкиными, несмотря на то что муж Марии Антоновны отлично знал, что не он их отец. В своих воспоминаниях о Венском конгрессе граф Делагард писал, что сам Дмитрий Нарышкин ответил императору Александру на вопрос его: «Как поживает твоя дочь Софья?» – «Но, Ваше Величество, ведь она вовсе не моя дочь, а Ваша…» В другой раз царь осведомился у своего любимца о жене и его детях. Нарышкин цинично ответил: «О каких детях Ваше Императорское Величество справляется? О моих или о Ваших?»
      На дошедших до нас портретах Нарышкина сияет яркой полуденной красотой. Современники свидетельствуют, что Мария Антоновна была действительно ослепительной красавицей. «Всех Аспазия милей», – так, величая ее, пел Державин, славивший некогда Елизавету-«Психею», Кутузов в шутливой форме, но, по-видимому, искренне восхищаясь ею, говорил, что женщин стоит любить, раз есть среди них такая, как Мария Антоновна, а Вигель писал, что «красота ее была до того совершенна, что казалась невозможною, неестественною».
      Великолепие радужной красоты и сладостный плен, покой… Пусть лишь на время, но Мария Антоновна подарила счастье Александру Павловичу.
      Она не была ни особенно умна, ни даже по-женски особенно тонко восприимчива. В той помощи, которую дарила она Александру, было, вероятно, мало сознательного. Впоследствии, также без умысла, причиняла она ему и жгучие страдания. Но для Александра Павловича, когда держал он ее в своих объятиях, когда на ее плече забывал себя, доверчиво, как ребенок, отдавая в ее власть все свое существо, была она как бы самой природой, самой жизнью – ясной, милостивой, неожиданно открывшейся ему.
      Мария Антоновна была подругой желанной, незаменимой… Как дивно сочеталась ее красота с его ласковой, чарующей величественностью. Пышность, подобно ему, почитала она излишней. «Идеальные черты лица, – писал Вигель, – и безукоризненность фигуры выступали еще ярче при всегдашней простоте ее наряда». Молчаливая, спокойная, знающая, что ей достаточно появиться, чтобы раздался шепот восхищения. Качества ее гармонически дополняли неуравновешенную натуру Александра Павловича: она приносила ему как раз то, чего ему больше всего не хватало.