Наемник (№1) - Когда ты рядом

Проработав пятнадцать лет в качестве менеджера проектов, Немезида научился перестраивать графики, но всегда случались непредвиденные обстоятельства, которые подчас портили всю картину.

Одним из таких обстоятельств было появление Джошуа Уотта. Однако Немезида не мог позволить другому мужчине помешать его мести Лиз Бартон. Очень скоро она заплатит за то, что разрушила столько семей. Тогда он, может быть, сможет спокойно спать по ночам, и боль утраты не будет мучить его так сильно.

Лиз проснулась. Все ее тело изнывало от того, что она проделывала с Джошуа во сне. Между ног у нее было мокро. Ее рука скользнула вниз по животу к мокрым завиткам между бедер. От одного только прикосновения она вздрогнула и шумно выдохнула. Потом она раздвинула пальцами свою плоть и потрогала. Она была скользкая, влажная и разгоряченная.

Лиз слегка надавила, и ее тело непроизвольно содрогнулось. Поспешно убрав руку, Лиз уставилась в темный потолок. С пола доносилось тихое, ровное дыхание Джошуа. Она бы умерла от стыда, если бы разбудила его своими стонами от оргазма, полученного таким способом. Лиз не отличалась особой сексуальностью. Во всяком случае, она привыкла так думать. Близость с Майком имела более эмоциональный, нежели физический, эффект. Она никогда не интересовалась техникой самоудовлетворения, потому что в этих самых оргазмах не было ничего особенного. Столько усилий ради одного мига сомнительного наслаждения. И вообще, с чего ей взбрело в голову рассуждать о собственной чувственности? Лиз не хотела, чтобы Джошуа проснулся и застал ее в столь щекотливой ситуации, но мысль о том, что ситуация может измениться с его участием, возбуждала ее так же, как молодого ковбоя перспектива объездить новую лошадь. Единственное, что удерживало Лиз, было осознание того, что секс с Джошуа был бы большой ошибкой. Она и так уже слишком сильно привязалась к нему. Если они займутся любовью, как она будет жить после расставания? А ведь оно точно наступит, рано или поздно. Джошуа нужен был секс, а не отношения. Правда, судя по тому, в каком состоянии находилось сейчас ее изнывающее от желания тело, вряд ли ей самой удастся противостоять искушению.

Глава 6

Джошуа потянулся. Слабый свет от уличных фонарей сочился из-под занавесок в спальне Лиз, свидетельствуя о том, что за окном по-прежнему ночь. Мучаясь от неудовлетворенного желания, он начал всерьез сомневаться в том, что идея остаться в одной квартире – более того, в одной спальне – с Лиз была разумной.

Лиз спала, о чем свидетельствовало ее размеренное дыхание, но Джошуа знал, что у нее была такая же беспокойная ночь, как и у него. Он слышал, как она металась по кровати, и уж точно не потому, что видела во сне своего преследователя. В какой-то момент она издала стон, от которого Джошуа чуть не сошел с ума. Ему пришлось прочитать про себя весь кодекс рейнджеров, чтобы не ответить на этот сексуальный призыв.

Он включил ночную подсветку на часах. Половина пятого утра: рановато для того, чтобы будить Лиз, но он мог встать и начать работать.

Джошуа поднялся и направился к выходу из спальни. Когда он открыл дверь, свет из гостиной проник внутрь, и он не устоял перед искушением обернуться и посмотреть на спящую Лиз.

С разметавшимися по подушке светлыми волосами, она казалась маленькой и хрупкой на огромной кровати. Он чуть не рассмеялся от этой мысли. Может, эта техасская девчонка и миниатюрная, но уж хрупкой ее точно не назовешь. Она сумела противостоять стрессу, которому постоянно подвергал ее мерзавец Немезида, и не сломалась даже тогда, когда он попытался толкнуть ее под машину. Конечно, Лиз испугалась, когда Джошуа вломился к ней в квартиру, но даже тогда она не хотела рассказывать правду своим близким, чтобы не подвергать их опасности. Удивительная женщина.

И очень соблазнительная.

Ему хотелось лечь рядом с ней и снять тонкую футболку, чтобы увидеть скрытую под ней шелковистую кожу. Он всю ночь представлял себе грудь Лиз, думая о ласках, которые бы смогли доставить удовольствие им обоим.

Внезапно Лиз открыла глаза, и ее губы изогнулись в ласковой сонной улыбке.

– Джошуа.

Он сжал руки в кулаки.

– Еще очень рано – спи.

Лиз села в постели, отчего одеяло свалилось с ее груди. Она была одета в хлопчатобумажную футболку, но почему Джошуа начал задыхаться, словно на Лиз отсутствовала всякая одежда?..

– Почему ты встал? – Ее сонный голос действовал на него сильнее, чем самое мощное химическое оружие.

– Хочу поскорее приступить к расследованию. – Джошуа отделался полуправдой.

Откинув одеяло, Лиз подвинулась к краю кровати.

– Я с тобой.

– Не надо, спи.

Лиз встала с постели, подошла к шкафу, достала теплые носки и натянула их на босые ноги.

– Я все равно уже не засну, так что можем начать.

Грудь Лиз покачивалась под тонкой футболкой, и это мешало Джошуа сосредоточиться на деле. Подойдя к Джошуа, она остановилась.

– Джошуа?

– М-м?

– Думаю, нам удобнее будет работать за кухонным столом.

– Если ты не наденешь что-нибудь поверх этого жалкого намека на футболку, единственное, о чем я смогу думать, так это о том, как добиться того, чтобы твои соски стали такими же напряженными и возбужденными, как прошлой ночью.

Лиз выдохнула, прикрыла грудь руками и отступила, словно Джошуа намеревался на нее напасть.

– Это жалкий намек на футболку?..

– Да. Она очень тонкая, и я вижу каждый изгиб твоего тела, черт возьми!

Лиз окинула себя взглядом:

– Неправда. Она свободная, и ничего не видно.

– Милая, я не уверен, что тебе поможет даже зимнее пальто, но можно попробовать. – Тут Джошуа представил себе Лиз в пальто на голое тело, и его пенис мгновенно напрягся. Вот до чего доводят глупые фантазии! – А может, и не стоит пробовать...

Лиз смотрела на Джошуа так, словно тот окончательно свихнулся.

Джошуа вздохнул и потер лицо руками.

– Ты можешь просто одеться?

– Ладно, но ты тогда сделай то же самое.

Опустив глаза, Джошуа обнаружил, что на нем нет ничего, кроме боксерских трусов, которые плотно облегали бедра, не скрывая его возбужденного состояния.

– Не волнуйся, я оденусь.

Они встретились на кухне через десять минут. Лиз начала варить кофе, а Джошуа включил ноутбук и принялся изучать свои записи.

– Нам надо кое-что обсудить.

– Что именно? – Лиз старалась не смотреть на Джошуа, из чего тот сделал вывод, что ей неловко после столкновения в дверях спальни.

Что ж, пусть делает что хочет.

– Для начала надо составить список подозреваемых. Нечего ждать, пока Немезида снова проявит себя: мы вполне можем определить круг твоих врагов.

– Отличная идея. – Лиз упорно продолжала смотреть на кофейник.

Джошуа тоже постарался сосредоточиться на списке.

– Как насчет твоего бывшего?

Лиз резко обернулась, на ее лице читалось выражение крайнего изумления.

– Майк?

– Ты говорила, что он полюбил другую женщину и женился на ней.

– Да.

– Как у них дела?

– Он счастлив. У них маленькая дочка, и, по-моему, жена снова беременна. У Майка нет причин преследовать меня, тем более что он меньше всех похож на маньяка.

Джошуа не нравилось, что Лиз защищала человека, которого когда-то любила и за которым была замужем.

– У преступников на лбу не написано, что они преступники, Лиз.

Она закатила глаза:

– Знаю. Просто Майк очень честный и прямой человек. Если бы он по какой-то причине был зол на меня, хотя, если честно, я не могу себе такого вообразить, он пришел бы и сказал мне все в лицо.

– А этот мистер Хороший проживает в Каньон-Рок?

– Да.

– Тогда нам легко будет выяснить, не брал ли он в недавнем времени продолжительного отпуска.

Лиз покачала головой.

– В данном случае ты тянешь не за ту нитку.

– Ни за что я не тяну.

– Чего ты злишься все утро?

– Я не злюсь, я просто возбужден, а это разные вещи.

– Для меня это одно и то же, – хрипло проговорила Лиз и покраснела, отчего Джошуа захотелось зацеловать ее до смерти.

– Ладно, двигаемся дальше.

– С удовольствием.

– Как насчет других любовников?

– У меня их не было.

– Совсем?

– Совсем. Я вышла замуж в восемнадцать лет и развелась в двадцать шесть. Последние два года я целиком посвятила карьере.

– А как же секс? – Джошуа не скрывал изумления. Два года без секса?

– Ты знаешь, не все мы – секс-бомбы замедленного действия, готовые разорваться от малейшей искры. – Судя по тому, как Лиз на него посмотрела, его она относила именно к этой категории.

– Тонкая футболка на голое тело – это не малейшая искра.

– О, пожалуйста, давай больше не будем говорить об этом.

– Значит, никаких любовников у тебя не было? – Ему необходимо было удостовериться в этом.

– Нет.

– Даже потенциальных? – Мужчина, получивший отказ, становился опасным.

– Я ни с кем не встречалась.

– Совсем?

– Совсем!

Джошуа вскинул руки, призывая Лиз к спокойствию.

– Ладно, успокойся. Я просто не могу поверить в то, что за два года никто за тобой не ухаживал.

– Я писательница. Живу в своем мире, и подобные вещи меня не интересуют. Мужчины сразу это чувствуют.

– Со мной тебе было очень даже интересно.

– Ты мне нравился.

– Почему нравился? Больше уже не нравлюсь? – Джошуа снова подначивал ее, но ему нравилось наблюдать за тем, как эта женщина, которую все привыкли считать тихой и скромной, загоралась как факел. Она в любой момент готова была взорваться.

– Сейчас ты мне не нравишься, – произнесла Лиз с таким видом, что Джошуа не удержался от смеха.

– Прости, я не хотел обидеть тебя, – без зазрения совести соврал он.

Лиз не поверила и дала это понять презрительным фырканьем.

– Ладно, что скажешь по поводу обозленных читателей?

– Я нечасто получаю негативные отзывы на книги. Иногда кто-нибудь, кому не нравится агрессивность моих героинь, пишет мне письма, обвиняя в пропаганде лесбийской любви и феминизма, но в основном людям нравятся мои книги.

– Я хочу взглянуть на эти письма.

– Легко. У меня они хранятся в специальном файле.

Джошуа сделал соответствующую пометку.

– Что-нибудь еще? – спросила Лиз.

– Нет. А какие соображения имеются у тебя?

Лиз покачала головой:

– Честно говоря, никаких. Если б был жив отец, я могла бы подумать, что это он нанял кого-то, чтобы помучить меня, но так у меня нет врагов, во всяком случае, я таких людей не знаю.

– Белла говорила, что твой отец был порядочный негодяй. Неужели он был способен на такое?

От взгляда Лиз Джошуа сделалось не по себе.

– Наверное, нет, но он никогда не скрывал, что ненавидит меня.

– Почему?

Лиз пожала плечами:

– Мама умерла от осложнений после родов. Он часто обвинял меня в том, что я убила ее.

– Но это полная ерунда!

– Да, но отец отличался странными взглядами на жизнь.

– Вы с Джейком не похожи на него.

– Видимо, то, что он мало обращал на нас внимания, пошло нам на пользу. – Лиз разлила кофе по чашкам. – В нашей жизни были другие люди. Бабушка и дедушка по материнской линии опекали нас до самой смерти, пока мне не исполнилось десять лет. Папины родители умерли до моего рождения. Если сын пошел в них, то это была небольшая потеря для общества.

– Мой отчим никогда не делал разницы между мной и сестрами. Он любил нас всех одинаково. Я сам хотел бы быть таким же отцом для своих детей.

– Значит, твой отчим – замечательный человек.

– Да, в отличие от твоего родителя.

– Да, и особенно трудно мне пришлось в подростковом возрасте. Но с другой стороны, я же не росла в африканской пустыне, где дети каждый день умирают от голода, или в доме, где наркотики важнее еды. Все могло быть гораздо хуже.

Джошуа согласно кивнул, и все-таки ему трудно было представить себе отца, который не любил бы такую замечательную дочь, как Лиз Бартон.

– Этот сукин сын удалил мою книгу!

Услышав ругательства из уст Лиз, Джошуа моментально насторожился. Ее голос был преисполнен гнева. Встав из-за стола, за которым он просматривал файл с негативными отзывами на книги Лиз, Джошуа подошел к ее столу.

– Что случилось?

Лиз резко повернулась, пылая от гнева.

– Он удалил книгу, над которой я работаю.

– Черт! – выругался Джошуа. – У тебя сохранилась копия?

– Ну, разумеется, только я все равно чувствую себя паршиво из-за того, что он залез в мой компьютер. Это вторжение в личную жизнь! – Лиз покачала головой. – Хотя что изменилось? Он уже в течение долгих месяцев только и делает, что вторгается в мою личную жизнь!

Схватив со стола флэшку, Лиз вставила ее в компьютер и кликнула мышкой.

Джошуа достал сотовый телефон и набрал номер Винта.

Его приятель примчался через минуту.

– Как могло получиться, что этот парень поиграл на вашем компьютере? Когда мы искали в квартире «жучки», я проверил все программы, но не обнаружил никаких следов.

Лиз подняла на Винта разъяренный взгляд:

– Не знаю насчет следов, но этот мерзавец удалил мою книгу.

– Можно мне взглянуть?

Лиз встала.

– Вперед. Буду писать на «Дейне». – Она взяла со стола нечто похожее на черную клавиатуру с маленьким экраном. – Я не позволю ему помешать мне выполнить работу в срок.

Джошуа улыбнулся:

– Покажи ему, тигренок.

Лиз остановилась как вкопанная и воззрилась на Джошуа, словно у того над головой засиял нимб или что-то в этом роде.

Джошуа подмигнул ей, отвернулся и, посвистывая, направился обратно в кухню.

Лиз смотрела вслед Джошуа, потеряв всякое ощущение реальности, и постепенно у нее на губах появилась глупая улыбка.

– Вы ему нравитесь, – сказал Винт.

Она посмотрела на приятеля Джошуа.

– Думаю, вы правы, но мне все время казалось, что в нем просто говорит необузданное желание.

Винт улыбнулся:

– И это тоже.

– Я...

– Ну, это же очевидно. С тех пор как вы вышли из самолета, он ведет себя как собственник. Мы с Нитро уписыв... умираем со смеху.

Слушая забористую речь Винта, Лиз не удержалась от улыбки. Правда это или нет, но Джошуа такое поведение вполне соответствовало.

– Он все время такой?

– Нет, он так не беспокоился даже за Мелоди.

– А кто это?

– Волк сам расскажет вам, если захочет.

Почувствовав, что слишком далеко зашла в своем любопытстве, Лиз вздохнула.

– Простите, я не хотела ничего у вас выпытывать. Это моя дурацкая привычка.

– Вряд ли Волк станет возражать, если вы его об этом спросите.

– Думаю, вы путаете его чувство ответственности за меня с чем-то другим.

– Нет. У него, конечно, врожденный инстинкт защитника, но на сексуальную сферу это не распространяется.

Лиз не это имела в виду: она хотела сказать, что Винт ошибается, полагая, что Джошуа не будет против ее вмешательства в ее дела, но какой смысл поправлять его? Почему-то ведь ему казалось, что Джошуа испытывает к ней нечто большее, чем просто желание.

Если она начнет спорить, то, чего доброго, еще и поверит ему!

Лиз прижала к груди мини-компьютер и задала Винту другой вопрос:

– Вы считаете, у Джошуа инстинкт защитника?

– Волк говорит, что его долг – спасать мир. Он столько раз рисковал ради других людей, что для него это стало образом жизни.

– Но он не слишком гордится тем, что делает.

– Правильно. Он считает, что раз ему за это платят, моральный аспект его поступков сходит на нет.

– Но ведь за то, что он делает сейчас, ему не платят! – воскликнула Лиз.

Винт покачал головой:

– Нет, не платят, только не думайте, что для него это имеет хоть какое-то значение.

– А для вас... для вас имеет?

Взгляд Винта моментально сделался серьезным.

– У нас у всех есть причины делать то, что мы делаем.

Лиз не позволила внезапной перемене обмануть себя.

Она широко улыбнулась.

– Не спорю. И Джошуа здесь не единственный человек, у которого развит инстинкт защитника. – Она подмигнула, как Джошуа, и ретировалась, не дождавшись ответа Винта.

Джошуа отложил свои записи. Перед ним лежало несколько писем от возможных подозреваемых, которые Лиз хранила в отдельной папке.

Лиз не сохранила конверты, но на каждом письме значилось, из какого города, штата или страны оно было послано. Она также помечала, если письмо пришло из какого-либо исправительного учреждения. Это могло послужить зацепкой, но разыскать авторов писем представлялось задачей весьма непростой.

Джошуа встал, потянулся и направился в другой конец комнаты. Лиз демонстративно уселась в деревянное кресло-качалку, которое было прекрасно видно в камеру, и печатала на своей маленькой черной клавиатуре.

– Не хочешь сделать перерыв?

Она не ответила, и Джошуа, дождавшись, пока ее пальчики перестанут стучать по клавишам, повторил вопрос. Винт тоже иногда вел себя так, и Джошуа научился ждать подходящего момента для того, чтобы привлечь внимание.

Лиз вскинула на него затуманенный взгляд.

– Перерыв?

– Да.

– Я... – Посмотрев на клавиатуру, Лиз начала читать написанное, потом сказала: – Может быть, попозже. – И снова углубилась в чтение.

– Хорошо.

Лиз снова принялась печатать. По ее отрешенному голосу Джошуа понял, что обещание «попозже» наступит не скоро. Подойдя к Винту, который работал за компьютером, он положил на стол пачку писем.

– Поищи что-нибудь на этих людей.

Приятель кивнул:

– Заметано. – Я сделаю пробежку, не отлучайся никуда в течение часа, ладно?

– Конечно. – Винт начал просматривать письма. – Мне как раз час и понадобится, чтобы выяснить, где эти люди могут находиться.

– Спасибо.

– Не за что. Твоя Лиз – замечательная.

– Она не моя. – Даже если он затащит ее в постель, она не будет принадлежать ему. Во всяком случае, навсегда.

Лиз жила в волшебном мире героев и Белых Рыцарей. В ее мире принцессы влюблялись в принцев, а не в солдат. Но он собирался заняться с ней любовью и сделать это так, чтобы она никогда не забыла его, сколько бы мистеров Хороших не было потом в ее жизни.

Услышав, как хлопнула входная дверь, Лиз оторвала взгляд от текста. Винт ушел?

Она посмотрела на настенные часы. Уже три часа? В желудке у нее заурчало. Давно было пора обедать. Встав с кресла, Лиз потянулась, чтобы размять спину. После стольких часов, проведенных за компьютером, мышцы затекали, а мозг отказывался работать, но результат стоил того.

Выпрямившись, Лиз обнаружила перед собой Джошуа. Под его пристальным взглядом у нее пересохло во рту.

Джошуа стоял за пределами видимости камеры. У него были влажные волосы, от него пахло мылом, как будто он только что вышел из душа, и на нем была чистая футболка.

Лиз открыла было рот, чтобы что-то сказать, но Джошуа кивком головы указал на колонку со встроенной камерой, и Лиз просто зевнула. Это было совсем несложно, потому что работа утомила ее.

Взяв с кресла компьютер, Лиз с трудом удержалась от того, чтобы не показать язык камере. Она не знала, сколько страниц напечатала, но файл оказался размером в шестьдесят килобайт, а на ее «Дейне» это означало довольно много.

Лиз ограничилась самодовольной улыбкой, адресованной комнате в целом, и вышла из поля зрения камеры.

– Теперь ты готова сделать перерыв? – спросил Джошуа.

На этот раз Лиз зевнула уже по-настоящему.

– Да, и еще я не прочь чего-нибудь съесть.

– Ты оставила свой ленч остывать на столе.

– Ленч?

– Я сделал тебе бутерброд. Я сказал, что оставил его на столе, ты поблагодарила и продолжила работать.

У Лиз почему-то вдруг загорелись уши.

– У меня иногда бывает такое. Человек может говорить со мной, я буду ему отвечать, но потом совершенно не помню, о чем шла речь. Джейк постоянно смеется надо мной из-за этого.

Улыбку Джошуа нельзя было расценить иначе, как прямой сексуальный призыв, и у Лиз учащенно забилось сердце.

– Так вот, если хочешь есть, я кое-что приготовил.

Она направилась в кухню.

– Мне не надо говорить дважды. Я умираю от голода. – Проходя мимо стола, она обнаружила, что компьютер исчез. – Я слышала, как хлопнула дверь.

Джошуа скривился:

– За сегодняшний день она открывалась и закрывалась раз пять. Нитро пришел и ушел. Я уходил на пробежку, а Винт только что ушел.

– А, понятно, почему ты выглядишь так, словно только что из душа.

– Я бегал пять часов назад. Лиз поморщилась:

– А-а...

Джошуа усмехнулся:

– У нас было совещание, а потом я работал на полу у тебя в спальне, пока ты печатала.

– Мне правда нужен перерыв: от сидения в одном положении у меня все мышцы затекли. – Остановившись у стола, Лиз несколько раз потянулась.

Джошуа с интересом наблюдал за ее движениями, пока она не ударилась о стол.

Лиз сделала большой глоток сока, который налил ей Джошуа, и откусила бутерброд. Господи, как же это вкусно!

– Я так понимаю, ты сильно продвинулась в работе над книгой?

– Да.

– Винт установил на твоем компьютере невидимый брандмауэр, так что, если кто-нибудь попытается залезть в программу, мы сможем выяснить координаты его компьютера.

– Когда Немезида удалил мой файл, он не оставил никаких следов.

– Нет, не оставил, безупречная работа.

– Ничего удивительного: когда я пыталась проследить, откуда приходят письма по электронной почте, брандмауэр ничего не нашел.

Развернув стул спинкой вперед, Джошуа оседлал его и оперся руками о верхнюю перекладину. Ему нравилось наблюдать за тем, как Лиз поедает бутерброд.

– Винт продвинулся немного дальше с электронными письмами, но он по-прежнему работает над этим.

– Так я могу пользоваться своим компьютером?

– Как хочешь. Можешь работать на «Дейне», если тебе так спокойнее, но включай компьютер каждый вечер, чтобы он ничего не заподозрил. И не забывай каждый раз заново сохранять файл с книгой.

– Я никогда и не забываю.

– Хорошо.

– Спасибо, что занимаешься всем этим.

– Поблагодари Винта. Это он все сделал. Я в компьютерах плохо разбираюсь.

– А на чем специализируешься ты?

– На тактике и стратегии.

Вопреки ожиданиям Джошуа Лиз не отшатнулась, но посмотрела на него так, словно хотела увидеть его насквозь.

– Ты как-то сказал, что сделал много такого, о чем предпочитаешь не вспоминать.

– Да. – Он проработал наемником десять лет. А шесть лет в отряде рейнджеров были ненамного лучше.

– Все мы в прошлом совершали ошибки.

– А многие хотели бы их повторить? – Джошуа спросил потому, что сам собирался это проделать.

В своей жизни он сделал немало нелицеприятных вещей, но сожалел он не о военных операциях, которые осуществил за деньги для людей, нуждавшихся в его помощи. Это не означало, правда, что груз воспоминаний не давил на него. Не важно, сколько раз ему приходилось убивать, он так и не научился воспринимать это как работу. Хотя он даже не пытался научиться.

– Немногим людям посчастливилось стать героями.

– Я не герой.

Лиз отмахнулась от его слов:

– Что вы такое обсуждали, пока я работала?

Джошуа не хотелось разубеждать Лиз и лишать ее иллюзий, поэтому он с радостью ухватился за возможность сменить тему.

– Я просматривал письма из твоей особой папки.

– Я сделала то же самое после того, как начались преследования, но никакой связи не обнаружила.

– Нельзя ограничиваться сопоставлением событий. Пять писем были написаны заключенными, четверо из которых с тех пор вышли на свободу.

– Некоторые письма были просто отвратительны. – Лиз поежилась. – Ты узнал, где живут эти люди?

– Один из них отбывает условное заключение на Среднем Западе и, судя по всему, ни разу не покидал город с тех пор, как его выпустили. Другой снова сидит, но в какой-то отдаленной тюрьме, двое других отбыли условный срок, и никто не знает их нынешнего местонахождения.

– Ты думаешь, что это кто-то из них преследует меня?

– Не знаю, – честно сказал Джошуа, от всей души желая, чтобы все оказалось настолько просто, но в душе подозревая, что это невозможно. – Один из этих людей был арестован за сексуальное домогательство.

Лиз побледнела, и Джошуа инстинктивно протянул ей руку.

– Тебя никто не обидит.

– Спасибо. – Она слизала с губ крошку хлеба, и Джошуа отчаянно захотелось проделать тот же путь своим языком.

Он с трудом отогнал от себя опасные мысли.

– Надо бы проверить еще пару писем.

– Какие именно?

– Тебе пришло два письма от правой консервативной группировки, в которых говорится, что они нашли новый путь к спасению. Особенно это касается женщин, сильных и напористых.

– Думаешь, меня мучают религиозные фанатики? – не на шутку удивилась Лиз.

– Нет, но кто-то из их последователей мог за тебя взяться. Это-то мы и собираемся проверить.

– Думаю, это будет непросто...

Какой смысл обманывать ее? Лиз не настолько наивна, чтобы поверить в явную ложь.

– Непросто. Раздался звонок в дверь.

– Ты кого-то ждешь?

– Нет.

Они вышли в коридор, и Лиз нажала на кнопку домофона.

– Да?

– Мисс Бартон, вас беспокоят из службы безопасности дома. Сегодня вам доставили посылку, которая не влезает в ваш почтовый ящик.

– Я сейчас спущусь и заберу ее. – Лиз сняла с крючка ключи. – Я мигом.

Джошуа, однако, не дал ей уйти.

– Ты часто получаешь посылки?

– Вообще-то да. – Лиз успокаивающе похлопала его по руке.

Странное ощущение. Никто, кроме матери и сестер, не успокаивал его таким образом.

– Ничего необычного, Джошуа. Мой издатель посылает мне рукописи для правки, а также я получаю авторские экземпляры своих романов и много других книг, которые заказываю через Интернет.

– Это не значит, что в сегодняшней посылке не может содержаться ничего опасного. – Что-то подсказывало Джошуа, что ситуация накаляется. У него не было доказательств, но чутье редко обманывало его.

– Ты не можешь пойти со мной. – Лиз обхватила себя руками, что, как успел понять Джошуа, случалось всякий раз, когда она чувствовала себя в опасности. – Вряд ли Немезида – один из охранников в этом доме.

– Знаешь, меня бы это не удивило, – сказал Джошуа. – Система безопасности тут ни к черту.

– А риелтор, который помогал мне искать квартиру, утверждал обратное.

– Я спокойно вошел внутрь.

– Ты, может, и не в курсе, но мало кто из взломщиков в прошлом служил в отряде рейнджеров. – На губах Лиз заиграла улыбка, и у Джошуа создалось впечатление, что она попросту смеется над ним.

И это тоже было для него внове.

– Я по-прежнему военный. – Он продолжал служить вольнонаемником и не хотел, чтобы кто-то из них двоих забыл об этом.

– Знаю, но я хотела сказать другое, – осторожно проговорила Лиз. – Дело в том, что немногие люди обладают твоими способностями. Будь Немезида одним из вас, у нас вообще не было бы никакой информации о нем.

С этим Джошуа согласился, но все же он не мог отпустить ее вниз одну.

– Я позвоню Нитро и попрошу его подстраховать тебя в вестибюле. Он проводит тебя до лифта, потому что их с Винтом квартира находится этажом ниже.

Лиз не стала спорить.

Глава 7

Лиз слишком сильно нервничала для того, чтобы остаться поболтать с консьержкой, как она это делала обычно при получении посылок.

Она, конечно, понимала, что страх ни к чему не приведет, как не привел ни к чему побег в Сиэтл. Забрав коробку, которая оказалась довольно легкой, Лиз поблагодарила консьержку и направилась обратно к лифту. Нитро шел рядом, но ничем не выдавал того, что они знакомы.

В лифте он смотрел все время перед собой, а Лиз не отрывала глаз от посылки. Завернутая в коричневую бумагу, она была обычного размера для книжных рассылок, только очень легкая. Видимо, ей прислали всего пару книг в абсолютно невесомой, но объемной упаковке. Обратный адрес был смазан, а штамп принадлежал центральному почтовому бюро Сиэтла. Поскольку компания «Амазон.ком» располагалась в Сиэтле, при высылке книг из магазинов на коробках писалось ее имя. Но в последнее время Лиз ничего не заказывала. Правда, это мало что значило. Лиз часто приходили посылки, о которых она совершенно забыла.

Лифт остановился на этаже Нитро, и он вышел.

– Не открывайте, пока я не приду, – быстро проговорил он и, не дожидаясь ответа, пошел к своей двери.

Поведение Джошуа и Нитро ничуть не успокаивало Лиз. Она-то думала, что уже привыкла жить словно в осаждаемой крепости в течение долгих месяцев преследования, но теперь поняла, что просто пыталась уйти от реальности. Вчера она с головой погрузилась в работу и печатала до умопомрачения все то время, пока Джошуа с друзьями обсуждали сложившуюся ситуацию.

Ей надо было принять участие в обсуждении, проявить интерес к их планам, а она ушла в свой воображаемый мир. В этом мире героини всегда побеждали, а плохие парни получали по заслугам. Это не был новый защитный прием: Лиз рассказывала самой себе разные истории, чтобы залечить раны, нанесенные отцом, или чтобы забыться и не думать о неудачном браке.

И вот она снова пыталась спрятаться. Она просто не хотела поверить в то, что посылка от преследователя, и продолжала придумывать альтернативы. Ей ненавистна была мысль о том, что теперь все в ее жизни автоматически попадало под подозрение. Однако нежелание смотреть правде в лицо не могло сравниться с тем неприятным чувством, которое Лиз испытывала, глядя на непримечательную коробку в руках.