Железный Шурик

Постановление об аресте подписал начальник следственной части по особо важным делам министерства внутренних дел генерал-лейтенант Лев Емельянович Влодзимирский.

Почему с сыном Сталина поступили так сурово?

Происки Лаврентия Павловича, который мстил сыну за отца? Но Берию через два месяца самого арестовали, а Василий Сталин продолжал сидеть. Его обвиняли в том, что он пьянствовал, «на работу не являлся. Доклады своих подчиненных принимал у себя на квартире или на даче. Насаждал в подчиненном ему аппарате угодничество». Но за это не сажают. Обвинили в разбазаривании государственных средств. Но и это не самое тяжелое преступление. Настоящее обвинение ему предъявили по печально знаменитой пятьдесят восьмой статье — за антисоветские высказывания.

Судили его ускоренным порядком, принятым после убийства Кирова в декабре тридцать четвертого: без адвоката и без прокурора. Это его отец придумал, чтобы поскорее отправлять на тот свет «врагов народа». Не думал, наверное, что это обернется против его собственного сына.

Дело Василия Сталина рассматривала военная коллегия Верховного суда и второго сентября пятьдесят пятого года приговорила его к восьми годам лишения свободы. Его должны были отправить в лагерь, но держали во Владимирской тюрьме, подальше от людей.

За что же такое суровое наказание? За то, что в пьяном виде обещал пойти к иностранным корреспондентам и сказать все, что он думает о нынешних руководителях страны?

В приговоре записали: за незаконное расходование и присвоение государственного имущества (злоупотребление служебным положением при особо отягчающих обстоятельствах статья 193-17 уголовного кодекса РСФСР) и за «враждебные выпады и антисоветские клеветнические измышления в отношении руководителей КПСС и Советского государства» (а это уже смертельно опасная статья 58-10).

Его сестра, Светлана, вспоминает, что Василия арестовали после попойки с какими-то иностранцами. Потом уже, в ходе следствия, выплыли аферы, растраты, использование служебного положения. Следствие продолжалось два с лишним года. Чекисты арестовали адъютантов Василия, его сослуживцев, и те быстро подписали нужные следствию показания.

Но главное в другом — вернулись из мест не столь отдаленных люди, попавшие в тюрьму с легкой руки Василия Сталина. А это были не простые люди, а маршалы и генералы.

Не только у крупных военных, но и у партийных руководителей действительно были основания ненавидеть младшего Сталина. Прежде всего у всесильного Георгия Максимилиановича Маленкова, которому Василий Сталин едва не сломал карьеру.

Так что же, выходит, Василия Сталина наказали за то, что он в свое время капал отцу на генералов и партийных чиновников? Отомстили? Это одна причина. Есть другая — он перестал быть небожителем, и ему уже не позволялись те вольности, которые прощались сыну вождя.

Василия не любил военный министр маршал Булганин, с которым младший Сталин вел себя запанибрата, если не сказать по-хамски. После смерти вождя все изменилось, но Василий Иосифович продолжал разговаривать с Булганиным, да и с другими членами президиума ЦК так же, как и прежде.

Прилюдно сказал о Булганине:

— Убить его мало!

А все слова Василия записывали и доносили руководству партии.

Василия Иосифовича вызвал начальник главного управления кадров министерства обороны генерал-полковник Желтов, дал копию приказа об увольнении. Василий стал просить, чтобы ему дали какую-нибудь работу.

Булганин принял его. Предложил:

— Поедешь начальником аэроклуба в Моршанск?

Василий взорвался:

— Это должность для старшего лейтенанта. Я на нее не пойду.

Булганин сказал:

— Тогда у меня для тебя в армии места нет…

Видимо, был еще один мотив. Подсознательно, сажая младшего Сталина, члены президиума ЦК освобождались от мистического страха перед этим именем.

Во Владимирской тюрьме сына вождя держали под фамилией «Васильев». Он, совсем еще молодой человек, уже сильно болел — видимо, на почве неумеренного употребления горячительных напитков. Да и советская тюрьма быстро разрушает здоровье.

Хрущев как-то поинтересовался у Шелепина:

— А как ведет себя Василий Сталин? Говорите с ним, посоветуйтесь со Светланой.

Шелепину Сталин-младший поклялся, что будет вести себя достойно.

Хрущев сказал:

— Я за то, чтобы его освободить.

Исполняя волю первого секретаря, пятого января шестидесятого года председатель КГБ Шелепин и генеральный прокурор Руденко доложили в ЦК:

«Сталин В.И. содержится в заключении шесть лет восемь месяцев. За этот период времени администрацией мест лишения свободы характеризуется положительно.

В настоящее время он имеет ряд серьезных заболеваний (заболевание сердца, желудка, сосудов ног и другие недуги).

Учитывая вышеизложенное, просим ЦК КПСС рассмотреть следующие предложения: применить к Сталину В.И. частную амнистию, освободить его от дальнейшего отбывания наказания и снять судимость; поручить Моссвету предоставить Сталину В.И. в г. Москве трехкомнатную квартиру; поручить министерству обороны СССР назначить Сталину пенсию в соответствии с законом, предоставить ему путевку в санаторий сроком на три месяца и возвратить изъятое при аресте лично принадлежавшее ему имущество; выдать Сталину В.И. тридцать тысяч рублей в качестве единовременного пособия…»

Восьмого января предложения Шелепина и Руденко были приняты.

Одиннадцатого января Василий Сталина досрочно освободили. Но ничем из того, что ему обещали, Василий Сталин воспользоваться не успел. Он вновь стал крепко пить, и через три месяца, шестнадцатого апреля, его вновь арестовали «за продолжение антисоветской деятельности».

Это выразилось в посещении им китайского посольства, где он сделал «клеветническое заявление антисоветского характера», как говорилось в документах КГБ.

С Василием Сталиным по-отечески беседовал председатель президиума Верховного Совета Климент Ефремович Ворошилов. Престарелый маршал корил его за выпивки:

— Я тебя знаю со дня, когда ты появился на свет, приходилось нянчить тебя. И я желаю тебе только добра. Но сейчас буду говорить тебе неприятные, плохие вещи. Ты должен стать другим человеком. Ты еще молодой, а вот какая у тебя лысина. У отца твоего не было, хотя он дожил до семидесяти четырех лет. Все это потому, что ты ведешь слишком бурную жизнь, живешь не так, как нужно. Ты носишь фамилию великого человека, ты его сын, и не должен это забывать..

Василий Сталин каялся и просил дать ему работу. Хрущеву беседа Ворошилова со Сталиным не понравилась.

Хрущеву запись беседы Ворошилова со Сталиным не понравилась. Пятнадцатого апреля он устроил обсуждение их разговора. Все члены президиума ЦК, как один, накинулись на Ворошилова, хотя ничего дурного Климент Ефремович не сделал.

— Василий Сталин — это антисоветчик, авантюрист, — говорил Михаил Андреевич Суслов, член президиума и секретарь ЦК. — Надо пресечь его деятельность, отменить указ о досрочном освобождении и водворить его обратно в заключение. Поведение товарища Ворошилова — не надо было связываться. Создается впечатление, что эту мразь вы поддерживаете.

— Водворить в тюрьму, — поддержал Суслова Николай Игнатов. — Перерождение привело его к измене родине.

— Василий Сталин оказался подлой, грязной личностью, говорил Нуритдин Акрамович Мухитдинов, член президиума и секретарь ЦК, недавно переведенный в Москву из Узбекистана. — Зачем товарищу Ворошилову надо было его принимать?

— Василий Сталин — предатель родины, его место в тюрьме, а вы его приласкали, — отчитал маршала Фрол Козлов. После беседы с товарищем Хрущевым он никуда не побежал, а после разговора с вами побежал в китайское посольство.

Василий Иосифович хотел просить китайское посольство разрешить ему поехать в Китай для лечения и работы. Отпускать сына вождя в Китай, отношения с которым портились на глазах, партийное руководство не собиралось.

— Василий Сталин — государственный преступник, — высказался Алексей Николаевич Косыгин, член президиума ЦК и заместитель Хрущева в правительстве. — Его надо изолировать. А товарищ Ворошилов неправильно себя ведет.

Шелепин присутствовал на заседании, но не выступал.

В решении президиума ЦК записали:

«В связи с преступным антиобщественным поведением В. Сталина отменить постановление Президиума Верховного Совета СССР от II января 1960 года о досрочном освобождении В. Сталина от дальнейшего отбытия наказания и снятии судимости; водворить В. Сталина в места лишения свободы для отбытия наказания согласно приговору Военной коллегии Верховного Суда СССР от 2 сентября 1953 года».

Василия Сталина вернули в тюрьму отбывать наказание полностью. Через год срок заключения закончился. Пускать его в Москву не хотели.

Шелепин и Руденко предложили «в порядке исключения из действующего законодательства направить В.И. Сталина после отбытия наказания в ссылку сроком на пять лет в г. Казань (в этот город запрещен въезд иностранцам). В случае самовольного выезда из указанного места, согласно закону, он может быть привлечен к уголовной ответственности».

Двадцать восьмого апреля шестьдесят первого Василия Иосифовича этапировали в Казань. Доставили к председателю КГБ Татарии, который объяснил сыну вождя, что в течение ближайших пяти лет покидать город ему нельзя.

На свободе Василий Сталин, уже тяжело больной человек, прожил меньше года. Ему дали однокомнатную квартиру, положили пенсию в сто пятьдесят рублей. Он постоянно выпивал. Собутыльникам, соседям и проосто случайным людям охотно рассказывал о себе, многозначительно объяснял:

— Посадили меня, потому что я слишком много знаю.

Он долго не получал паспорта, потому что от него требовали изменить фамилию на Джугашвили, а он наотрез отказывался. Наконец местный КГБ с ним сторговался. Василий требовал дать квартиру побольше, увеличить пенсию и выделить ему машину. Москва согласилась с его требованиями.

Девятого января шестьдесят второго ему выдали паспорт на фамилию Джугашвили. Он сразу же женился на медицинской сестре Марии Игнатьевне Шеваргиной. Она ухаживала за ним в институте хирургии имени А.В. Вишневского, где он лежал после тюрьмы, и последовала за ним в Казань.

В квартире стояла аппаратура прослушивания, так что чекисты знали, что Василий продолжал поносить Хрущева. Считал, что его не пускают в Москву, потому что боятся.

Он пил практически каждый день. Очень постарел, плохо выглядел. Врачи с трудом выводили его из запоя. Четырнадцатого марта шестьдесят второго к нему домой пришел преподаватель Ульяновского танкового училища. Выходец из Грузии, он принес с собой большое количество красного вина. Трехдневный запой привел к алкогольной интоксикации, и сердце Василия Сталина не выдержало.

Девятнадцатого марта новый председатель КГБ Владимир Семичастный доложил Хрущеву, что в Казани скончался Василий Иосифович Джугашвили (Сталин): «По предварительным данным, причиной смерти явилось злоупотребление алкоголем. Джугашвили, несмотря на неоднократные предупреждения врачей, систематически пьянствовал».

Председатель КГБ предложил похоронить Василия Иосифовича Джугашвили в Казани без военных почестей. Предложение было принято.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

ДВА СМЕРТЕЛЬНЫХ ВЫСТРЕЛА ИЗ ГАЗОВОГО ПИСТОЛЕТА

При Шелепине продолжались операции по устранению убежавших на Запад врагов советской власти.

Его предшественник Серов подписал приказ об уничтожении главного идеолога Народно-трудового союза Льва Ребета, редактора газеты «Украинский самостийник». Он был убит офицером КГБ Богданом Николаевичем Сташинским двенадцатого октября пятьдесят седьмого года.

Богдан Сташинский родился в тридцать первом году на Западной Украине, принадлежавшей тогда Польше. Осенью тридцать девятого, после раздела польского государства, Западная Украина стала частью Советского Союза. Через два года здесь появились немецкие войска. Разгромив немцев, вернулась Красная армия. За несколько лет на Западной Украине несколько раз менялась власть, от этого просто голова шла кругом.

Семья Сташинского была униатской и симпатизировала украинским националистам. Но Богдан, который учился в педагогическом институте и намеревался стать преподавателем математики, после освобождения Украины порвал с родными. Он стал осведомителем местного управления министерства госбезопасности Украины, подписал стандартное обязательство и получил псевдоним «Олег».

В январе пятьдесят первого он помог чекистам найти убийц писателя Ярослава Галана. Родная сестра познакомила Сташинского со своим женихом. С его помощью Богдан ушел в лес и был принят в одну из боевых групп Организации украинских националистов. Он раздобыл нужную информацию, и убийцы были арестованы.

Молодой человек проявил очевидные способности к нелегальной работе. Его отправили учиться в Киев, где в закрытом учебном заведении министерства госбезопасности он изучал немецкий и польский языки. Немецкий он освоил в совершенстве.

Сташинскому предстояло продолжить работу против украинских националистов, нашедших убежище в Западной Германии. Ему разработали надежную легенду и под именем Йозефа Лемана, родившегося на территории Польши, перебросили в ГДР.

Настоящий Леман был мертв и родственников не имел. На всякий случай Сташинского свозили в те места, где вырос Леман, чтобы он не прокололся в разговоре или, не дай бог, на допросе.

Сташинский умело выдавал себя за немца, выросшего в Польше. В ГДР он получил новые документы и в пятьдесят шестом году совершил первое путешествие в Мюнхен, где обосновались вожди украинских националистов. Для начала ему поручили встречаться с давно завербованным советской разведкой агентом, чьего имени он не знал. Сташинский получал от него информацию и передавал деньги.

Богдану Николаевичу невероятно нравилась шпионская работа, он просто наслаждался своей новой жизнью. Однажды на танцах он познакомился с Инге Поль. Она работала в парикмахерской. Ее отец владел авторемонтной мастерской. С благословения начальства у них начался роман.

Получив приказ убить Льва Ребета, Сташинский вновь отправился в Мюнхен. Он отыскал Ребета, несколько дней следил за ним, изучая его образ жизни, привычки, маршруты.

Лев Ребет делил свой день между редакцией украинской газеты, которая находилась на Дахауэрштрассе, и штаб-квартирой Организации украинских националистов на Карлсплац.

Из Москвы Сташинскому доставили оружие — специально сконструированный для него газовый пистолет одноразового использования. Яд находился в герметично запечатанной капсуле. При нажатии кнопки яд выстреливался тонкой струйкой. Но стрелять следовало практически в упор. Яд вызывал сужение сосудов головного мозга, смерть наступала в считанные мгновения, а обнаружить следы яда было почти невозможно.

Сташинскому вручили и противоядие.

— Для вашей безопасности, — предупредил Сташинского офицер оперативно-технического управления КГБ, который доставил оружие, — непосредственно перед акцией надо проглотить одну из этих таблеток, а сразу после выстрела раздавить еще и такую ампулу и вдохнуть ее содержимое.

Офицер раздобыл где-то маленькую собачку. Они сели в машину и поехали в лес. Московский гость предложил испытать новое оружие. Собаку он привязал к дереву.

— Итак, — сказал он Сташинскому, — глотай таблетку и стреляй.

Собака сдохла, не издав ни единого звука. Сташинский остался доволен испытаниями.

Девятого октября Сташинский вновь появился в Мюнхене и остановился в гостинице. Он путешествовал под именем Зигфрида Дрегера. Газовый пистолет ему спрятали в большой колбасе.

Московский офицер предупредил его:

— У тебя есть только десять дней. Потом оружие придет в негодность.

Сташинский подстерег Ребета в подъезде. Пистолет он прикрывал газетой. Ребет поднимался по лестнице, Сташинский спускался. Поравнявшись с жертвой, он поднял правую руку и выпустил смертоносный яд прямо в лицо Ребету. Он действовал уверенно и спокойно, как часы. Потом быстро вышел из подъезда. Использованный пистолет выбросил.

Сташинский заранее принял нейтрализующую яд таблетку и сразу после выстрела прикрыл лицо платком, в котором находилась ампула с другим нейтрализующим веществом.

Московские специалисты не ошиблись в своих расчетах. Паталогоанатомы пришли к выводу, что Ребет умер от сердечного приступа. Немецкая полиция даже не стала заниматься расследованием смерти эмигранта-украинца.

Выполнив задание, Сташинский на поезде доехал до Франфурта-на-Майне, оттуда улетел в Западный Берлин. В представительстве КГБ в его честь устроили торжественный ужин.

О проведении важного «мероприятия в Германии» доложили лично Хрущеву. Начальник советской разведки генерал Александр Михайлович Сахаровский направил докладную записку Хрущеву на двух страницах. В архиве внешней разведки осталась справка:

«Письмо исполнено от руки на двух листах. Без оставления копии в секретариате Комитета госбезопасности.

Исполнитель т. Сахаровский, ПГУ».

Отыскать Степана Бандеру, лидера Организации украинских националистов, оказалось более трудным делом.

ИСТОРИЯ СТЕПАНА БАНДЕРЫ

Судьбой этого человека занимались и Гитлер, и Сталин. Один приказал посадить его в концлагерь, другой распорядился уничтожить. Но Бандера пережил и того, и другого. Неисполненными остались два смертных приговора, вынесенных ему. И все-таки его убили, когда все его высокопоставленные враги либо уже ушли из жизни, либо покинули политическую сцену.

Степан Андреевич Бандера родился в девятьсот восьмом году в селе Старый Угрынив Станиславской губернии (Ивано-Франковская область) в семье греко-католического священника, который некоторое время служил в петлюровской армии и был депутатом законодательного собрания недолго существовавшей Западно-Украинской народной республики. Мать рано умерла — от туберкулеза.

Степан Бандера окончил польскую гимназию, поступил на агрономический факультет Львовского политехнического института. Он собирался стать агрономом, но недоучился, потому что рано вовлекся в борьбу за национальную независимость украинского народа.

Организация украинских националистов появилась в двадцать девятом году на западных землях. Цель — создание украинского государства. Главный враг — поляки, поскольку Западная Украина входила в состав Польши. Но украинские националисты равно ненавидели и русских, и евреев.

Когда умер избитый польскими полицейскими студент Львовского университета Степан Охримович, Бандера превратил его похороны в демонстрацию против польской власти над украинским народом. Эта демонстрация сделала молодого Бандеру популярным среди украинского населения.

Бандеру с юности отличали упорство, сильная воля и целеустремленность. Он отказался от табака и алкоголя. Занимался спортом, играл на гитаре, пел в хоре. Легко сходился с людьми и подчинял их своему влиянию. Он стал кумиром западноукраинской молодежи. Ради него шли на смерть.

Оуновцам нужны были деньги. По примеру российских большевиков оуновцы создали «летучую бригаду» для проведения экспроприаций. Двоих боевиков, Дмитро Данилишина и Василя Биласа, которые стреляли в полицейских, сразу поймали. Суд над ними Бандера вновь использовал в пропагандистских целях. После этого он возглавил подполье ОУН на Западной Украине.

В тридцать втором году двадцатитрехлетний Бандера уже стал заместителем председателя Организации украинских националистов — это было признание его заслуг, выразившихся в организации нескольких терактов. Особенно соратникам понравилось убийство комиссара львовской полиции.

В октябре тридцать третьего года Бандера организовал нападение на советское консульство во Львове. Хотели застрелить советского консула, а убили приехавшего в командировку дипломата Александра Майлова.

О теракте во Львове немедленно доложили Сталину, отдыхавшему в Гаграх. Ранним утром, когда вождь еще спал, Каганович и Молотов передали ему шифром текст ноты польскому правительству:

«21 сего октября на генеральное консульство во Львове было произведено нападение, в результате которого сотрудник названного консульства — Майлов был убит, а другой сотрудник — Джугай ранен.

Это покушение нельзя не поставить в связь с той кампанией, которая уже в течение продолжительного времени ведется в некоторых воеводствах, из них в частности во Львове, кампанией, не знающей никаких границ в травле, клевете и науськивании на Советский Союз и имеющей целью возбудить известные слои населения против СССР…»

После обеда Сталин из Гагр ответил согласием. Политбюро утвердило текст ноты, которую советский полномочный представитель в Польше Владимир Александрович Антонов-Овсеенко вручил в Варшаве министру иностранных дел Юзефу Беку.

На убийство Бандера послал восемнадцатилетнего парня Миколу Лемика, которому дал тридцать злотых, чтобы тот купил себе пару обуви. На суде Микола Лемик заявил, что убил советского дипломата в знак протеста против голодомора, устроенного коммунистами на Украине.

Летом тридцать четвертого года Бандера подготовил в Варшаве убийство министра внутренних дел Польши генерала Бронислава Перацкого в ответ на «злодения против украинского народа».

Пятнадцатого июня министра убили. Убийца — Гриц Мацейко, фантастически хладнокровный человек, — сумел убежать. Но в ходе массовой облавы польская полиция арестовала Бандеру, который снабдил убийцу оружием. Суд сделал Бандеру знаменитым на весь мир. Его приговорили к смертной казни, которую заменили пожизненным заключением.

Другие лидеры украинского движения осудили этот громкий теракт, ставший поводом для репрессий против украинцев.

Пока Бандера сидел в тюрьме, советские чекисты позаботились о его карьере. Нарком внутренних дел генеральный комиссар госбезопасности Николай Иванович Ежов распорядился уничтожить признанного главу украинских националистов полковника Евгена Коновальца, который при правительстве Симона Петлюры командовал сичевыми стрельцами.

В мае тридцать восьмого года начинавший свою карьеру в НКВД будущий генерал-лейтенант Павел Анатольевич Судоплатов в самом центре Роттердама предподнес Коновальцу коробку конфет. Полковник обожал шоколадные конфеты. Коробку московские чекисты начинили взрывчаткой.

Смерть Коновальца открыла дорогу Бандере, который оказался куда более опасным врагом советской власти.

Правда, пока он сидел в польской тюрьме, в августе тридцать девятого, главой ОУН провозгласили полковника Андрея Антанасовича Мельника, который обосновался в Италии под крылышком у Бенито Муссолини.

Это больше всего разозлило Бандеру. Мельника он просто ненавидел. Но украинская молодежь взбунтовалась против Мельника и его «стариков». Те, кто с риском для жизни действовал в подполье, не захотели подчиняться эмигрантам, укрывшимся в Европе. Молодое поколение украинских националистов провозгласило своим вождем Степана Бандеру.

А через год, осенью тридцать девятого, вермахт и Красная армия совместными усилиями уничтожили Польшу, и немцы выпустили Бандеру на свободу. Он поехал к Мельнику в Рим и пытался уговорить его отказаться от поста руководителя ОУН, но не уговорил. Тогда Бандера сам провозгласил себя наследником Коновальца.

Бандера тайно пробрался во Львов, занятый советскими войсками. Чекисты его упустили, хотя именно во Львове обосновался новый нарком внутренних дел Украины комиссар госбезопасности 3-го ранга Иван Александрович Серов.

Ненависть украинцев к полякам была настолько сильной, что вступление Красной армии на территорию Западной Украины осенью тридцать девятого года прошло спокойно (см. подробнее «Отечественная история», N 1/2003). Поначалу социальная политика советской власти даже нравилась. Но как только началась ускоренная советизация, ситуация изменилась. Больше всего крестьян оттолкнула коллективизация. Начались массовые высылки — из родных мест органы НКВД под руководством наркома Серова изгнали почти миллион человек.

Известный кинорежиссер и драматург Александр Петрович Довженко с горечью писал в сороковом году:

«Вообще наши ведут себя плохо: на Западной Украине нас встречали в прошлом году изумительно, а теперь мы довели до того, что там ширится повстанческое движение. Мы туда несем нашу грубость, неделикатность, некультурность».

И тогда именно ОУН оказалась единственной защитницей национальных интересов украинского народа.

Бандерой заинтересовались немецкие военные разведчики. С санкции начальника абвера (военной разведки и контрразведки) адмирала Вильгельма Канариса Бандере предложили деловое сотрудничество. Украинских боевиков обучали в Данциге, а радистов для подпольных передатчиков — в Берлине.

Степан Андреевич Бандера, невероятно энергичный и целеустремленный человек, неверно истолковал намерения немцев. Они готовы были воспользоваться его услугами в борьбе против поляков и русских.

Украинские организации на территории Польши и Германии насчитывали пятьдесят тысяч активистов. Абвер увидел в украинских националистах подсобную силу в будущей войне против Советского Союза. А Бандера наивно решил, что немцы дадут украинцам то, в чем им отказывали поляки и русские: Гитлер уничтожит Сталина, а Украина достанется украинцам.

До Первой мировой войны Львов был официальным центром Галиции, в нем находился галицийский краевой сейм, здесь выходили газеты не только на польском, но и на украинском языке. Галиция никогда не входила в состав России, исповедовала униатство.

После нападения немцев Красная армия покинула город. Передовые части вермахта не сразу заняли Львов. И город оказался во власти вооруженных формирований украинских националистов. Бандера решил, что это самый благоприятный момент для осуществления вековых чаяний украинского народа.

Для начала националистически настроенные украинцы самостоятельно устроили еврейский погром. За это немцы могли их только поблагодарить. Но тридцатого июня сорок первого Бандера, не спросив у немцев разрешения, провозгласил в Львове «Акт возрождения Украинского государства». Правительство возглавил его друг и соратник Ярослав Стецько.

На торжественном собрании присутствовал офицер абвера, присматривавший за оуновцами. Он объяснил, что собрание незаконно, что идет война и заниматься политикой запрещено. Украинцы должны работать и подчиняться новым порядкам, установленным окккупационными властями. И закончил свою речь традиционным:

— Хайль Гитлер!

Тогда вскочил Ярослав Стецько и закричал:

— Хай живе, Степан Бандера!

Зал восторженно откликнулся. Немецкие офицеры тут же покинули собрание.

Бандера ошибся в отношении немцев.

Гитлер был взбешен самовольством Бандеры. Он не нуждался в «украинских союзниках». Создание независимой Украины не входило в его планы. На этих плодородных землях он предполагал разместить немецких колонистов.

Бандера, Стецько и несколько сот активистов Организации украинских националистов были арестованы. Офицеры абвера не могли противиться воле фюрера. Три года Бандера просидел в концлагере Заксенхаузен. Правда, относились к нему прилично. Зато два его брата погибли в немецком концлагере. Его отца, Андрея Михайловича Бандеру, чекисты арестовали за месяц до войны и в июле сорок первого расстреляли. Сестер — уже после войны — тоже отправили в ГУЛАГ.

Сторонники Андрея Мельника служили немцам — и в полиции, и в органах местной власти. Вступали в добровольческие формирования войск СС, из них сформировали дивизию «Галичина». Бандеровцы же приготовились вести войну на два фронта и против немецких окупационных войск, и против большевиков («Отечественная история», N 1/2003). Формально они поддерживали немцев, фактически создавали по всей Украине свои подпольные структуры. Русское население были напугано откровенной ненавистью к ним со стороны оуновцев.

Когда ситуация на фронте изменилась в пользу Красной армии, оуновцы решили: отныне все силы на борьбу с русскими. Борьба с немцами откладывается на потом. В лесах Волыни и Полесья началось формирование украинских боевых отрядов, из которых к осени сорок второго сложилась Украинская повстанческая армия, УПА. Действиями армии руководил преданный Бандере Роман Шухевич.

В армию охотно вступала украинская молодежь. Крестьян постарше мобилизовывали. Летом сорок третьего года части УПА контролировали Волынь и Полесье. В структурах, подчиненных Бандере, выделилась хорошо организованная Служба безопасности ОУН. Эсбистами были те, кто еще до войны прошел через немецкую спецшколу в Закопане. Это были бесконечно жестокие люди, которые убивали всех, кто подозревался в сотрудничестве с «москалями».

Сложно складывались отношения с советскими партизами. Партизаны из местных жителей часто сговаривались с оуновцами. Если же партизанские отряды состояли из чекистов, заброшенных на Западную Украину, то они воевали между собой.

Однажды оуновцы, пишет начинавший службу еще в министерстве госбезопасности Украины полковник в отставке Георгий Захарович Санников, захватили несколько партизан из соединения дважды Героя Советского Союза генерал-майора Сидора Артемьевича Ковпака и зверски убили.

Ковпак приказал начальнику разведки позаботиться о том, чтобы оуновцы больше не смели трогать его людей. Партизаны выследили несколько оуновцев, поймали их, каждому вставили в анальное отверстие толовую свечу и подожгли бикфордов шнур. На шею каждому повесили табличку: «Так будет с каждым, кто убивает партизан Ковпака».

ВОЙНА МЕЖДУ ПОЛЯКАМИ И УКРАИНЦАМИ

В сорок третьем разгорелась настоящая национально-религиозная война между Украинской повстанческой армией и польской Армией Крайовой. Немцы были страшно довольны.

Украинская повстанческая армия изгнала поляков с Волыни, которая должна была стать этнически чистой украинской территорией. От голода и истощения, а также от рук украинских националистов погибли, по некоторым расчетам, не менее ста тысяч поляков. Люди Бандеры действовали с присущей им жестокостью: снимали скальпы, вырезали крест на спине, отрезали язык.