Я не люблю Пушкина (из Живого Журнала)

Дмитрий Горчев

Я не люблю Пушкина (из Живого Журнала)

В настоящем издании сохранены авторская орфография и пунктуация

© Дмитрий Горчев, наследники, текст, ил., 2013

© ООО «Издательство АСТ», 2013

Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.

© Электронная версия книги подготовлена компанией ЛитРес ()

Предупреждение

Данный дневник является личным и частным дневником и содержит личные и частные мнения автора этого дневника. Дневник не имеет лицензии Министерства РФ по делам печати, телерадиовещания и средств массовых коммуникаций и никоим образом не является средством массовой информации, а потому автор этого дневника не обязуется предоставлять кому бы то ни было правдивую, непредвзятую и даже осмысленную информацию, равно как не обязуется публиковать в нём тексты высокой художественной и нравственной ценности, равно как не публиковать в нём тексты, призывающие к насилию, межнациональной розни и оскорбляющие личное достоинство отдельных граждан.

Сведения, содержащиеся в этом дневнике, не имеют никакого юридического смысла и не могут быть использованы при разбирательствах в гражданских, военных или арбитражных судах, равно как вообще нигде, для доказательства или опровержения чего бы то ни было.

2001

[25 Jun 2001|02:11am]

Заведение ливжурнала похоже на рассказ Носова «Телефон».

Когда сначала звонят друг другу, кричат алло! алло! ты меня слышишь? И я тебя слышу! А позвони мне! О! Звенит! А я сейчас Бобика приведу, чтобы он в трубку полаял!

А потом это всех заебывает, стоит аппарат и стоит, разобрать его, что ли, посмотреть, что там внутри? Не, даже это неинтересно.

[26 Jun 2001|06:38am]

В прошлом году у меня на балконе свила гнездо Птица Мира.

Я как-то пожалел выгрести совком для мусора это гнездо, там лежали два грязненьких яйца, одно поменьше, другое побольше. Из того, которое побольше, вылупилось очень неприятное Существо, покрытое жесткими серыми волосами. Потом я его за какими-то важными делами забросил, а однажды выглянул на балкон – еееб твою мать!: висит под потолком огромное, черное, как ворон-невермор, но вниз головой, с красными глазами, страшное.

В общем, прижилось. Иногда гремит подоконником: водит своих баб по родным местам, типа вот моя деревня. Потом ебет их на балконе и, кажется, пожирает, потому что перьев очень много.

[01 Jul 2001|04:46pm]

Вдохновившись успехом книжки «Красота Мерзость», тираж которой (10 экз.) разошелся моментально, всего за неделю, задумал я выпустить Поэтический Сборник.

У всех есть Поэтический Сборник, а у меня нету. А я, как известно, очень завистливый.

Сборник я назову «Гениталием тряся» и сопровожу его вступительной статьей, рассказывающей, почему.

Осталось только собрать по разным гостевым разбросанные там Сокровища, типа:

Он был парнишкой молодым,

паял детекторный приемник.

Был голос чист его и звонок

как у певца Кола Бельды.

Ах, время! – тополиный пух:

стал мальчик старцем слишком бойким

и, притаившись на помойке,

клюкой насилует старух.

Ну и другие, тоже очень хорошие стихи.

Это будет итоговый сборник. Потому что стихотворением

Когда две коровы ебутся под елкой,

я достаю из ягдташа двустволку,

палю прямо в неба бездонную высь,

и мне заебись.

Как же мне заебись!

я покончил с Поэтическим Творчеством.

Писать стихи – подло и безнравственно.

Давно собираюсь написать статью «Поэзия как разновидность дрочения в стакан», но все руки не доходят.

И все равно никто не опубликует. Нравственность крепчает.

[04 Jul 2001|09:36pm]

Вот за что люблю бомжей и все время про них пишу: приятные они.

Какая-нибудь блядища с грязными ногами как скажет: «Молодой чеек, угостите меня сигареткой!» Тьфу ей в харю.

А бомж не так: он пройдет мимо не торопясь, встанет в отдалении, чтобы не напрягать, и спросит солидно: «Табачком не богат, Батя?» Или Бригадир. А то даже Гражданин Начальник.

Не дашь – не обидится, поковыляет дальше по своим важным делам. И даже не подумает про тебя плохого. Не злой.

[09 Jul 2001|12:38am]

Пел в ванной такие песни: Группа Крови, Звезда По Имени Солнце, Я Хочу Быть С Тобой, Прогулки По Воде, Полковник Васин и Серебро Господа Моего.

Вроде бы и ничего – живу я сейчас совершенно один и никого особенно не побеспокоил. Ужас заключается в другом: все это я пел с БОЛЬШИМ ВООДУШЕВЛЕНИЕМ.

Совершенно трезвый.

К психиатру сразу не пойду, надо сначала сходить к невропатологу – может, это всего лишь что-нибудь вегетососудистое.

[10 Jul 2001|09:16pm]

Если на эскалаторе двумя ступеньками выше едет Прекрасное с Ногами, Жопой, Спиной и Руками, то, если доехать до самого верха, обогнать и обернуться, нос у нее достает до нижней губы.

[11 Jul 2001|05:33pm]

Я так думаю, что мироздание – оно как я: не злое в общем-то, но к людям очень невнимательное.

Чтобы оно на тебя обратило внимание, надо ему ныть. Тогда оно, чтобы от тебя отделаться, подарит тебе все сокровища царей земных. И тут главное вовремя заткнуться, а то прихлопнет, чтоб не напрягал.

Вот я с утра поныл мирозданию про тринадцать рублей – оно тут же сто баксов подкинуло. Не состояние, конечно, пасеку не купишь, но пива о-го-го сколько можно выпить и курить еще при этом беспрерывно.

Вот и славно. А там видно будет.

[13 Jul 2001|12:35pm]

Вчера составлял список существ, имеющих право звонить мне в течение двух часов с интервалом 30 секунд. Оказалось, что в этом списке нет ни одного человека, ни единого, а Господь Бог вряд ли может быть таким мудаком.

Поэтому трубку так и не поднял.

[14 Jul 2001|06:08pm]

Все-таки вот эти, которые на улице всякую херню всучивают, они разбираются.

Мне, например, еще ни разу не подсунули приглашение на распродажу ювелирных изделий, зато какой-то пыльный дзенсатанист гнался за мной от Литейного до Фонтанки с разноцветными своими книжками.

Суровый человек, у которого я купил «Лимонку», посмотрел на меня проницательно и предложил литературное приложение к газете «Завтра». Но Проханова там не было, а я из этой компании больше никого не читаю, нудные.

Еще всегда хватают за штаны карикатуристы – халяву ищут, сволочи: меня любой ишак хвостом нарисует: нос, борода, очки, делов-то.

[18 Jul 2001|05:04pm]

Хожу на работу мимо магазина «Товары для женщин».

Это очень печальный магазин. В нем продают нехитрую женскую сбрую, прокладки и сальники, краски для росписи, рвотные массы для намазывания на лицо и электрические механизмы для выдирания волос из разных женских мест.

Все женщины врут, будто бы они все это покупают, чтобы нравиться самим себе. А на самом деле это придумано женщинами для того, чтобы потный волосатый мудак, у которого весь утренний туалет состоит из чесания яиц, ухватил грязными ногтями их нежные груди, сунул им под нос свой вонючий хуй: на-тко полюбуйся, какой красавец, а потом жамкал их, расщеперивал по-всякому, раскорячивал, сопел, чавкал и тыкал куда попало, пьяный в жопу.

Целый магазин для этого.

[20 Jul 2001|02:03pm]

На станции метро Удельная в вагон зашла пыльная собака, скромно посидела в углу, вышла на Черной речке и направилась к эскалатору.

Совсем суки обленились. Я понимаю, если бы ей было надо через весь город в Колпино или в Рыбацкое, а тут одну остановку пешком пройти не может. Если ее маму ризеншнауцер ебал, так сразу уже графья.

[22 Jul 2001|02:29pm]

Нашел изгрызенный карандаш, еще с алма-аты. Его как раз изгрызла единственная моя собака, под названием Марта, которую я неизвестно зачем завел по настоянию тогдашней своей подруги, хотя точно знал, что скоро свалю из казахстана.

Существо было как раз почти ризеншнауцером и было очень непростое. Когда я в семь утра с закрытыми глазами выводил его как наказанный под дождь, оно влезало во все собачье говно на улице пастера, но само не срало принципиально. Срало оно на линолеум сразу после возвращения домой и глядело на меня при этом с восхищением. В остальном существо было вполне приятным: не пиздело, не напрягало и появлялось из чемодана только когда его хотели видеть. Неизвестно, как оно это определяло, но всегда правильно.

Хозяйка же квартиры, которая приходила по четвергам убирать, утверждала, что более Хамского Животного она в жизни не видела. Хамское Животное валялось с грязными ногами на моей постели, чесало себя Везде и только что сигару не курило. Когда Хамское Животное сгоняли с постели, оно разгрызало веник и ссало на только что вымытом.

Однажды существо спасло меня, вероятно, от смерти, когда я, как классический мудак из передачи дорожный патруль, уронил в кресло сигарету и пошел спать. Существо больно укусило меня за ногу, зато все остались живы.

Потом я навсегда уехал в питер и оставил существо той самой подруге, типа некуда мне ее брать, пидарас.

Семейка там была неважная: дети, бабушки, порядочек, спать в десять. Видимо, существо это дело быстро заебало, и оно вскоре свалило на помойку.

Я сильно надеюсь, что она там нашла свое сучье счастье, потому что должна же быть хоть какая-то Бляцкая Справедливость, а то я совсем тогда не согласен.

[25 Jul 2001|04:02pm]

Два дня производил эксперименты над мирозданием: молчал, что деньги опять кончились – всё ждал, что кто-то сто баксов под дверь подсунет или в метро незаметно в карман подложит. А вот хуй. Не ебут мирозданию мозги – оно и довольное, пальцем не шевельнет.

Пришлось-таки включить аську, там иногда можно что-то найти до получки.

Всё сам, всё сам, всё вот этими вот ручками.

[29 Jul 2001|03:29pm]

При наступлении тихой, размеренной и трезвой жизни я становлюсь Очень Опасным.

Например вчера купил огромный эмалированный бак для согрева воды, а теперь смотрю на него в задумчивости, размышляю: а не засолить ли в нем малосольных огурцов? Если я не буду себя контролировать, то обязательно пойду на базар покупать ключ для закручивания банок и крышечки, важно, чтобы на них было написано «огурцы», «салат из кабачков», и картинки обязательно, без картинок плохие крышечки.

Вообще, пристрастие к домашнему консервированию – один из самых постыдных моих тайных пороков. Даже когда я в жопу пьяный, если со мной заговорить про засолку огурцов или изготовление квашеной капусты, я тут же становлюсь очень неприятный, с влажными ладонями, бегающими глазками и мокрым языком, хуже чикатилло.

[02 Aug 2001|01:55pm]

Утром потерял сто баксов. Сильно расстроился и не утешился, даже когда они нашлись. Сделал мирозданию замечание за дебильные шутки. Мироздание удивленно подняло бровь, и у меня тут же что-то сильно заболело внутри.

Теперь лежу неподвижно, с мирозданием не общаюсь, оно ходит у меня наказанное, хамло.

[11 Aug 2001|11:11am]

В моем холодильнике третий месяц лежат сливы. Как новые.

С одной стороны, холодильник именно для этого и предназначен. А с другой стороны, все остальное в нем давно уже сгнило.

Нехорошие это сливы, пришлось выбросить.

[15 Aug 2001|02:44pm]

Когда я был маленький белобрысый мальчик, на всю жизнь испуганный газетой пионерская правда, мне периодически снился сон про ядерный гриб за окном.

Сон этот снился много лет, постепенно обрастая подробностями из знакомых зданий, людей и девочки Лены Жуковой, которую необходимо было спасать.

Потом сон стал сниться реже, а потом и совсем пропал, спасибо Михал Сергеичу.

Вместо него стало сниться, будто бы меня во второй раз забрали в армию в ту же военно-строительную часть, но там меня уже все забыли и надо заново отвоевывать у ингушских и армянских ефрейторов чифирно-коньячную синекуру изобразителя наглядной агитации.

Потом и это прошло. Теперь мне постоянно снится, как я залил соседей. Видимо, слишком сильным было потрясение, когда я, вернувшись с каких-то двухдневных удовольствий, был встречен на подходе к дому очень неприятными соседями. И действительно, залил я их тогда очень качественно: с седьмого этажа по первый. Некстати дали горячую воду.

Взял я тогда конвертик с зарплатой и пошел вниз по этажам. На шестом без споров отдал двести, пятый почему-то был залит не очень сильно, но энергичная старуха сама отодрала от пола линолеум и полила его парой ведер воды, сошлись на семидесяти. На четвертом сказали, что подают на меня в суд, но согласились на пятьдесят, на третьем послали нахуй и взяли двадцать, на втором бабка с собачками попросила взаймы на две бутылки водки. На первом никого не было дома.

И никто ведь не брал денег просто так: сначала я обязательно должен был рассказать им про то, какой же я мудак, долбоеб, и как мне от этого перед ними неудобно.

Но оказалось, что я все равно не откупился.

Теперь, уже совсем в другом месте, в шесть утра в дверь начинает безумно звонить старуха с нижнего этажа. Она волочит меня к себе на кухню и торжественно указывает на небольшое мокрое пятно над мойкой.

Ну, – говорю я тупо. – Мокро. Высохнет.

Как это ВЫСОХНЕТ? – кричит старуха. – Оно же будет ЖЕЛТОЕ!!!

И я понимаю, что да. Оно действительно будет Желтое. Уж лучше бы я этой старухе на подушку насрал, она, может быть, и простила бы. А вот этого – никогда.

[17 Aug 2001|09:46pm]

Похоже, что Мудаки активизировались. Воздух вокруг им способствует, что ли.

Ехал в электричке до комарово, электричка набитая, кругом пиздец, мужик в тамбуре начинает искать огонька: у тебя прикурить есть? А у тебя? А спроси вон того, может, у него есть (это мне). Бабуля, у тебя прикурить нет?

Доехали до Парголово.

А вы знаете, почему Парголово так называется? – спрашивает мудак. – Потому что ПАР ИЗ ГОЛОВЫ!!! Слышал, да? Пар из головы – парголово! Слышал, да? А ты, тетка, слышала такое, а?

Я никогда не борюсь со злом. Зло необходимо, чтобы бороться с неприятным Добром, поэтому оно должно быть.

Но я сказал. Папаша, сказал я, потуши сигарету и помолчи, а?

Папаша обвел всех горьким взглядом и сказал: А ВЫ ЗНАЕТЕ, ЧТО КУЛЬТУРА ГОРОДА ОПРЕДЕЛЯЕТСЯ КУЛЬТУРОЙ ПРОЖИВАЮЩИХ В НЕМ ЖИТЕЛЕЙ?!

Люди прятали от меня глаза и старались меня не касаться.

[25 Aug 2001|03:15am]

Мучительно хочется заниматься чем-нибудь никчемным, неинтересным и совершенно никому, главное, чтобы и мне, не нужным. Например пройти все тридцать уровней в дум-два, остопиздевшем еще лет семь назад. Или смотреть по телевизору футбол, в котором мне последовательно насрать на: ливерпуль, баварию, королевство монако и неизвестный кубок, за который они все играют.

Это означает, что мне дали аванс за еще не сделанную работу. То есть теперь надо работать задарма. Никогда нельзя брать никаких авансов.

[29 Aug 2001|08:01pm]

Пошел платить за электричество и случайно нашел универсам, который искал много лет.

Ничего корейского в универсаме все равно не продавали, поэтому накупил много разных вещей: селедки, сметаны, крупы, еще чего-то, полную сумку.

Принес домой, понюхал – все какое-то невкусное.

Сложил в холодильник, чтобы хорошенько сгнило, а то просто так жалко выбрасывать.

[30 Aug 2001|08:46am]

Сегодня утром вспомнил давно забытое счастье от погружения в Горячий Кипяток.

Должно быть осень.

Комары тоже расстроились: сидят тихо на потолке и кровью моей чуть теплой больше не интересуются. Да и толку от этой крови, все равно потом все яйца поморозишь.

Всю ночь провел в снегах. Шел через пургу на вокзал встречать одно Очень Прекрасное Существо, но вместо Существа приехал Ким Ир Сен в бронепоезде, настоящем, из революции, с поворотными турелями на крыше. Я прятался от бронепоезда в сугробе и радовался, что корейские пулеметчики не умеют стрелять, когда снег, потому что они никогда снега не видели, у них же там пустыня Гоби, в Корее.

Это означает, что нужно доставать из шкафа душное тяжелое одеяло, а также обдумать вопрос о скорейшем приобретении пижамки: байковой в мелкий аленький цветочек.

[30 Aug 2001|09:20am]

Всё думаю: как бы так устроить, чтобы кто-то делал за меня разную Мелкую Неприятную Хуйню?

Жениться не помогает, я пробовал – от женитьбы количество Мелкой Неприятной Хуйни увеличивается раз в восемьсот.

Есть по телевизору очень возбуждающая реклама про Сев. – зап. ГСМ: будто бы нужно набрать *123 – и можно дальше валяться в кресле-качалке, зевать, потому что Неизвестная Субстанция уже всё за тебя сделала.

Например съездила хуй-знает-куда и заплатила хозяину квартиры за следующий месяц, да еще вспомнила при этом оба блядских шифра на ебаных дверях его пидорастического подъезда.

[31 Aug 2001|12:10pm]

Вчера мне дали Огромную Сумму Денег.

Я испугался, что тут же воображу себя Очень Богатым, найму цыган с Медведем и пойду на Невский разбрасывать десятирублевки под «к нам приехал-к нам приехал».

Поэтому немедленно отдал сто баксов долга, еще сто наоборот дал в долг и опять стал бедный и счастливый.

[06 Sep 2001|12:48pm]

Давно-давно у одного моего приятеля жила сбрендившая бабка. Бабка-Анютка, как она сама представлялась, царствие ей небесное, я сам с полотенцем на рукаве опускал ее в землю, за что мне поднесли Стопочку.

Бабка-Анютка, пока была живая, обязательно задавала всем входящим и выходящим три и только три Самых Главных Вопроса:

Вас, мОлодец (барышня) как зовут?

А Вы далёко живете?

Папа-мама есть?

Все три вопроса она задавала подряд, ответов не слушала.

Видимо, бабка, даром что сбрендившая, просто глумилась над всеобщей идиотской привычкой задавать ненужные вопросы.

Вопросов вообще никому никаких задавать нельзя. Я даже думаю, что надо выковырнуть отверткой кнопку с вопросительным знаком из клавиатуры. Вот прямо сейчас и выковырну.

[06 Sep 2001|05:03pm]

На работе не дают курить. Не дают курить на работе. Вырывают изо рта сигареты, топчут, потом берут за уши и об колено, не будешь курить, не будешь! и носом в пепельницу: вкусно? нет? а нам вкусно твой дым нюхать, а? отвечай!

Больше никогда не пойду на работу, никогда.

Пошел курить на улицу, зачитался объявлением про то, что нужно сбросить вес и подготовиться к менопаузе.

Блядь, менопауза, чем себя занять, когда наступит менопауза. Все нормальные люди давно уже про это задумались, и про менопаузу, и про пенсию. Меня тоже спрашивают: а у тебя трудовая книжка хоть есть? Да, отвечаю, вроде где-то есть, там последняя запись от девяносто третьего года: ув. п.с.ж. из сш № 18 ст. 32 КЗоТ РК.

КАК?! – спрашивают с ужасом. – А Пенсия?

Пенсия, прекрасная Пенсия, окошко на почте, я, злобный старик в пальто, из пальто вата, колочу клюкой не в меру прытких старух, которые лезут без очереди.

Надо готовиться, готовиться надо, а курить не надо, курить Вредно, от капли никотина умирает блядь Лошадь.

[11 Sep 2001|01:05am]

Когда меня восьми месяцев от роду отдали в круглосуточную ясельную группу и посадили в койку с веревочной решеткой и двадцать лет подряд обоссаной холодной клеенкой, я сразу же насрал им в колготки специально жидкого говна, а потом перетер беззубыми деснами веревку, дополз до кухни и обварился там кипятком нахуй, чтобы уволили блядских нянечек, которые, суки, полоскали меня под холодным краном, чтобы знали, проститутки, что за все в этой жизни надо однажды заплатить, за каждую блядь слезинку младенца, то есть меня.

В средней группе я целовался с девочкой, больной свинкой, Воспитательница сказала, чтобы к ней никто не подходил, а я ее любил, ее звали Таня, она была толстая, а потом оплевал всех лучших друзей – и Вову Дудника, и Павлика Толстого, и Кайрата Жолдасбекова, потому что они не поверили, что я плюну, и они все тоже заболели свинкой, и вся группа заболела, и я заболел, и морды у всех потрескались на две недели нахуй.

Еще я их научил играть в игру На Кого Бог Пошлет, когда надо бросать в воздух совки, заводные машины и железные кубики, а голову руками закрывать нельзя, кто закрывает, тот Ссыкун, надо стоять и ждать, кому что по затылку ебнется. Меня этой игре другой друг научил, не из нашего детсада. Он был Хулиган, мы с ним собирали Карбит и подкладывали под казахские дома.

Потом я принес книгу бидструпа с Голыми Женщинами, и Павлик Толстой рассказал, что у девочек бывает Пизда. Мы ходили к девочкам в туалет смотреть Пизду, девочки нам показывали, но там ничего интересного не было, пустое место и все, наебка в общем.

[13 Sep 2001|12:46am]

По телевизору рассказывают, будто бы теперь всё будет Иначе.

Это означает, что будут показывать разные другие картинки. Но по тому же самому телевизору.

Вот стоит гермафродит

сам ебется, сам родит.

А в подъезде как было нассано, так и есть нассано. И помидоры все те же невкусные продают, что двадцать лет назад.

Хотя что-то меняется, конечно. Вот купил сыру с плесенью, он приятный. Раньше с плесенью я выбрасывал.

[16 Sep 2001|01:51pm]

Обязательно должна быть Справедливость. Без Справедливости нельзя.

Справедливость это или Несправедливость – вычисляется математическим путем. При этом Справедливость всегда должна быть больше, чем Несправедливость.

Вот допустим пришел человек в магазин, дал продавцу десять рублей и ждет, что тот даст ему взамен бутылку пива. Если так оно и произошло, то говорить не о чем: нет тут никакой ни Справедливости, ни Несправедливости. А вот если продавец деньги взял и говорит: давай, мол, давай ступай отсюда, что стоишь как пень? тогда это Несправедливость, и чтобы снова была Справедливость, надо поджечь магазин, чтобы сгорело тысяч на пятьдесят, это как минимум. Лучше бы, конечно, еще расстрелять продавца, и его хозяина тоже неплохо бы.

Или если рассказать старушке, которой я в метро место не уступил, что у меня девяносто девять долларов украли, она обязательно бы обрадовалась, потому что опять наступила Справедливость. Я конечно могу возражать, что тогда уж лучше бы дал сто рублей, чтобы бабушка доехала в теплой машине куда ей надо, но для настоящей Справедливости столько денег мало.

Хорошо бы написать специальную программу, типа эксела, которая считает Справедливость. А то все считают в уме, считать мало кто хорошо умеет, поэтому у всех разное получается – у одних вроде Справедливость, а у других совсем Несправедливость, и все от этого спорят, ругаются, потом не здороваются друг с другом, в общем непорядок.

[21 Sep 2001|03:55pm]

Вчера у меня кончились настоящие Русские деньги, которые все берут, и пошел я наменять их себе на доллары. У меня теперь почти всегда есть доллары, с тех пор как я научился рисовать Покемонов.

Прихожу я в обменник, а там стоит очередь, большая. И обменник сам на технический перерыв закрытый, это значит, что курс у него внутри Хороший, не станут люди просто так стоять, если курс Плохой.

Ну я тоже встал. А тут вдруг выходит охранник, отпирает ключом окошко, в котором этот Хороший курс написан, и достает цыфирку 7 из надписи 28–70. Все прямо не дышат: а что же он заместо нее туда вставит? неужели 9? Вот бы счастье какое! А он долго-долго роется в кармане, качалов блядь, и вставляет в надпись нолик.

От этого вся очередь вздыхает и расходится нахуй. Потому что все Жлобы.

А я остался, потому что я не Жлоб, мне семь рублей не жалко. Да я семь рублей могу запросто хоть любому первому встречному алкоголику отдать, если ему Хуево. А я хорошо разбираюсь, когда Хуево, меня не наебешь, я не доктор какой-нибудь из поликлиники, который любому бюллетень выдаст, если тот нос канцелярским клеем намажет. В этих поликлиниках вообще неизвестно что творится, там еще доктора специально дорогие лекарства всем выписывают, потому что им за это из аптек приплачивают. Все жулики потому что.

[22 Sep 2001|10:50pm]

Какие мы все-таки старенькие, какие мы дряхленькие, ножки слабенькие, палочкой тюкаем: на Рок-Концерт пришли.

А внутри ходят девушки, и у каждой Колечко в Пупе. Если в такое колечко попасть с тридцати метров дартсом, то можно за него подергать: дзынь-дзынь. И еще раз: дзынь-дзынь.

Но девушки смотрят мимо наших одутловатых щек, и дартсов никто не приносит, и мы натягиваем на уши поглубже черные шляпы, чтобы никто не догадался про наши Тайные Плеши, огромные и безжизненные, как у артиста-боярского.

А потом все расходятся по домам и мы тоже, и едем мы в сияющей изнутри маршрутке, такие соблазнительные для Сумасшедшего Снайпера, но ничего, доезжаем куда нужно, какие там снайперы, все снайперы спят давно.

[25 Sep 2001|01:11pm]

О беззаветные труженики! О не покладающие рук домашние хозяева!

По шляпкам вбитых вами гвоздей можно два раза сходить до луны. Соструганным вами паркетом можно в четыре слоя покрыть Францию, Бельгию и Люксембург. Рамами из застекленных вами балконов можно накрыть Антарктиду и вырастить там огурцы. Если бы вы сверлили в одном месте, по этой дыре можно было бы пустить четырехполосное метро от Бомбея до Лондона.

Но почему блядь все это происходит надо мной, подо мной, а также слева и справа? Почему эти трудолюбивые люди до сих пор не валят лес, не копают каналы, не шьют телогрейки наконец? Почему они вообще не на работе? Где блядь Сталин? Зачем уморили Андропова, суки? А? Я вас спрашиваю.

[26 Sep 2001|02:24am]

Звукоизоляция в нашем доме не сказать чтобы совсем негодная, бывает и похуже, но слова в сериалах по телевизору разобрать через стенку можно.

Я обычно ложусь спать часа в четыре ночи, так что все хорошо слышу. Я понял Страшное: мои соседи – они не Люди. Они может быть Роботы. Или Инопланетяне засланные.

Они НИКОГДА НЕ ЕБУТСЯ. Они никогда не ругаются. Они вообще не разговаривают. Телевизор у них разговаривает, а сами они нет. Они не ходят ночью поссать. Или ходят, но за собой не смывают, что за такими трудолюбивыми соседями даже смешно заподозрить.

Я думаю, что ровно в десять часов вечера они просто застывают неподвижно с дрелями и закаточными ключами в руках и так стоят до восьми часов утра, когда они снова оживают и продолжают дальше сверлить, строгать, греметь крышками и гудеть пылесосом.

Я ни разу не видел, чтобы они выносили мусор в мусоропровод. Куда они девают стружки? Я знаю: они их едят. Они состругают весь паркет на стружки, а потом новый укладывают. А огурцы закатывают для отвода глаз, на случай, если Милиция придет их проверить.

Я иногда езжу с ними в лифте или просто на площадке встречаю – нормальные вроде люди, но так ведь не определишь. Нужно к ним подослать специального человека, будто бы доктор пришел прививки делать. И взять у них кровь на анализ. А там, может, и крови никакой нет: один солидол или кислота ртутно-гафниевая.

[29 Sep 2001|07:13am]

Кстати, пошел третий год, как я живу в Петербурге.

До сих пор не знаю толком, ненавижу я этот тяжелый отсыревший город, или все-таки это единственное место, в котором я могу жить. Я приехал в него осенью и живу в нем осенью. Когда тут вдруг появляется солнце, он становится похож на старуху, накрашенную кондукторской помадой.

Здесь нужно сочинять Идиотъ, преступление и наказание, в конце обязательно писать, что скучно жить на этом свете, господа.

Я езжу по нему сверху, только когда пьяный. Два раза через Неву и один раз через Чорную речку. Почему-то страшно люблю Неву, даже зимой, когда на ней валяются кокакольные бутылки.

Если бы я вдруг стал красивый и богатый, как писатель Акунин, я купил бы квартиру на Фонтанке, с эркером, я там уже себе присмотрел. Пил бы в эркере коньяк, потом гулял бы в длинном пальто, заложив руки за спину.

Кони на Аничковом мосту так себе, правда. Попса. Я бы ходил в другую сторону, на чижика-пыжика пепел стряхивать.

[03 Oct 2001|02:32pm]

Совершенно не понимаю, зачем нужно рыться в чьей-то аське например.

Вот например я. Положа руку на сердце, не скажу, что у меня огромные Моральные Устои. Или что такой уж я Порядочный. Тем не менее я никогда не читаю забытых перед зеркалом бумажек, и, если Любимая Женщина просит принести сигареты из сумочки, я всегда приношу всю сумочку целиком, пусть сама там полчаса роется. Потому что ничего хорошего в этих сумочках не носят и на этих бумажках не пишут. Вероятность найти в сумочке собственную зацелованную фотографию довольно невелика. Я бы даже сказал, что ничтожна. А вот найти полупустую пачку гондонов – это запросто. То же самое с бумажками и блокнотами, аськами и почтами. Вряд ли там написано про то, какой я Фантастический Ебарь, Красавец и Гений, вряд ли. Женщины вообще очень редко ценят выпавшее им Счастье. Потом спохватываются, конечно, но уже поздно, улетело Счастье-то.

То есть я не понимаю цели. Целью всякого действия должно быть получение Радости. Ну нашел я пачку гондонов, а Радость-то где? Радость Познания, что ли? Спасибо, мне моего текущего уровня Скорби вполне достаточно для более-менее адекватного функционирования.

Конечно, с одной стороны, всегда хочется быть в контексте, владеть ситуацией, и довольно неприятно узнавать какие-то удивительные новости о себе самом последним из всех окружающих, это да. А с другой стороны, если вспомнить, что мы даже толком не знаем, зачем родились на свет, в чем Цель Жизни и где Правда, то все это такие пустяки, что даже говорить про них смешно.

[04 Oct 2001|12:12am]

Бомж: Извините, пожалуйста, не будете ли так добры оставить мне бутылочку, я в сторонке постою, чтобы Вас не беспокоить.

Я: Да пожалуйста, но боюсь, что моя бутылочка вряд ли Вас заинтересует. Ноль тридцать три, извините.

Бомж: Да, действительно. Я сегодня, знаете ли, за одной такой побежал через всю площадь, нога сами видите какая, еле добежал, а там такая же стоит, как у Вас. А что за пиво-то?

Я: Три Медведя.

Бомж: Да уж. Но пиво-то хоть хорошее?

Я: Так себе, в рекламе по телевизору лучше.

Бомж (мечтательно): По телевизору… Ну всего Вам доброго!

Я: Ну и Вам всего доброго!

[05 Oct 2001|01:17am]

Пиздец, говорят, приходит незаметно.

Это плохой Пиздец приходит незаметно, видели мы такой. Выскочит из кустов, Хуй покажет: оп-ля! Вот уж удивил так удивил.

Настоящий Пиздец приходит не так. Настоящий Пиздец выходит торжественный и сияющий как авианосец Миссури из Порта Приписки до Пойнт-оф-Дестинейшн. Проходит Суэцкий канал, Панамский, Гибралтар, огибает Мыс Доброй Надежды, раздавливает по пути сейшельские острова с лучшим на Земле климатом, даже не замечает, разве что пара кружек на камбузе треснула.

А мы мечемся по периметру нашего мелкого брунея: а? что? куда копать? вглубь? вширь? чем запасаться: крупой? водой? постным маслом? пистолетом с одним патроном, чтоб поднять на себе флаг и затонуть? Или просто встать на берегу гордо, как Пушкин на картине Айвазовского-Репина и рассказать прибою свои накопившиеся претензии? Хуй его знает.

Одно в таком Пиздеце приятно: он большой, а мы мелкие. Если он с первого раза не попал, то, пока он вокруг Африки развернется, мы уже бороду сбрили, зубов навставляли, два раза женились да и окочурились от естественных причин, извините уж.

[05 Oct 2001|11:03pm]

Я вот так думаю, что на этом свете есть три-четыре вещи, не больше.

Безусловно есть Любовь, я верю в Любовь.

Кроме того есть еще Ненависть, Смерть и Жизнь.

В Добро и Зло я не верю, ну это ладно.

А все остальное: Электричество, Интертекстуальность, Индекс Доуджонса и Паровое Отопление они непонятно зачем придумали, лишнее это, ни к чему, сильно мешает.

[14 Oct 2001|06:57pm]

Надо жениться, вот что.

Жена должна быть огромная и страшная как мадам козявкина. Она бы встречала меня вечером: Опять НАЖРАЛСЯ! И куда ж ты его ЖРЕШЬ! И куда в тебя ЛЕЗЕТ! И как ты еще не ЛОПНЕШЬ!

Потом бы она меня слегка пиздила и выворачивала деньги из карманов. И вообще все деньги бы отбирала, чтобы покупать на них разные никчемные вещи: Шторки, Полочки Для Ванной и Капусту. А я бы делал от нее Заначки, чтобы покупать вкусное и полезное Пиво, чтобы пить его с Идиотами, один из которых просто Алкаш, а другой еще и Придурок в придачу.

Эти Заначки я бы хранил в специальном Железном Ящике, который есть у каждого семейного мужчины, где хранят разные ненужные Шурупы и треснутый патрон от лампочки, и Отвертку, и вообще всё. Там бы у меня было Секретное отделение и в нем под ржавыми гвоздями хранилась бы Сторублевка.

И не сидел бы я сейчас как Последний Мудацкий Болван без сигарет.

[18 Oct 2001|05:55pm]

Я сильно полюбил макдональдс.

Раньше, когда я приходил на перекресток шестой линии и среднего проспекта, меня немедленно начинало тошнить от прогорклого глютамата натрия, которым макдональдс как раз и знаменит на весь мир. А теперь ничего, теперь я запросто захожу внутрь, говорю: а дайте мне Двойной-Роял-Делюкс-С-Игрушкой. Когда я насобираю все необходимые игрушки, я принесу их назад в макдональдс и мне дадут Вафельный Рожок, а может, сфотографируют на скамеечке рядом с Кловуном, а то и с самим Павлом-буре, ведь бывает же счастье, я это точно знаю.

Потом я обязательно хожу поссать в их туалет, даже если не хочется, потому что если я туда не схожу, они обидятся, что я побрезговал, и зря они там швабрами мыли каждые две минуты, и не пустят меня, когда я опять приду в макдональдс.

Потом я ухожу, на дверях у них написано: ОТ СЕБЯ и НА СЕБЯ, нужно угадать, а еще потом я выпиваю возле киоска небольшую бутылку пива ноль тридцать три, чтобы отбить запах. А то мало ли что, вдруг кому-то неприятно.

[28 Oct 2001|02:11am]

На самом деле способность испытывать Любовь, она факультативна.

Я встречал людей, которые способны и которые неспособны, а в общем-то ничем они друг от друга не отличаются, все молодцы.

Я например способный, но честно скажу: радости от этого никакой. Всю ту радость, которую можно из этого дела извлечь, ее потом все равно вычтут из твоей же жизни.

При этом совершенно непонятно, по какому алгоритму они там считают, но все время есть такое подозрение, что очень сильно наебывают.

В общем дурное дело, негодное.

[04 Dec 2001|01:02pm]

Пора уже выращивать у себя в голове Пустоту, а то задолбали уже там галдеть.

Только не ту спижженную дзеньпустоту, которую подсовывали Русскому Народу некоторые справедливо уже забытые писатели. От чужой Пустоты ничего хорошего не выходит, это ещё раз хорошо видно из истории с Дж. Харрисоном, царствие ему небесное.

Простому Русскому человеку наподобие меня нужна Торжественная Православная Пустота, скорее даже не Пустота, а Простор, и чтоб на десять тысяч вёрст ни одной живой души. И грачи улетели нахуй.

И тишина.

Бомм. Боммм.

[10 Dec 2001|04:05pm]

А в купе храпели три мужика, и каждый храпел по-своему: один басом и равномерно, другой тенором и прибулькивал, а третий вступал в самые патетические моменты. И я лежал на нижней полке и думал, что если бы мне тоже удалось заснуть и тоже захрапеть, я бы стал тем самым Четвёртым, и мы вчетвером создали бы Волшебную Гармонию, и наш поезд оторвался бы от рельсов и полетел бы весь сияющий над Чорной Тверью, потому что новый год же скоро и обязательно должно быть Счастье.

Только нихуя ничего не вышло, и я зевал, ходил курить и покупал в твери каменный пирожок. Потому что этот мир так устроен, что если в нём хоть в одном месте наступит Гармония, неважно из-за кого: из-за Мужчины и Женщины или из-за четырёх храпящих мужиков, то ему сразу же придёт Пиздец. И будут тогда и первый Ангел и третий, и саранча и полынь, и вылезут из вод морские гады и откусят вам всем Хуй. И мне откусят, потому что вот так оно всё блядь устроено.

А потом пришла сдобная московская проводница и сказала сдобным московским голосом: «Вставайте, мальчики, Ленинград скоро».

Все москвичи до сих пор думают, что есть на свете такой город Ленинград, город на неве, а в нём всё как в Москве: и Третья Улица Строителей, и ключи все подходят, и вообще всё-всё точно такое же, только мельче и хуже конечно.

[17 Dec 2001|06:05pm]

Будучи принуждён слабым здоровьем к довольно продолжительной трезвости, могу добавить несколько соображений о плюсах и минусах трезвости и пьянства.

С одной стороны, в результате трезвости появляется масса свободного времени. А с другой стороны, всё это свободное время немедленно используется на освежающий сон. А для чего освежающий? К чему освежающий, если проснулся в семь часов вечера? Хуй его знает.

От трезвости очень улучшается аппетит. Сегодня, например, я проснулся в шесть утра и немедленно пошёл на кухню жрать сосиски. Ну и какие же это Деньжищи надо, если жрать сосиски с шести утра до самой ночи?

Зато просмотрел телепередачи, которые показывают тем, кому Бог даёт. Передачи были телепузики и городок.

Ну, городок понятно: обоссался от смеха и пошел на работу рассказывать, как стоянов маврою оделся. А телепузики очень страшные. Это даже не Сатана, у Сатаны хотя бы лик Чорен и Прекрасен, а у этих Бел и Творожист и вообще похожи они на трупов, выпущенных на прогулку во внутренний дворик морга для убиенных младенцев, чтобы не завелась в них в трупах микрофауна. Непонятно, зачем нам такое с утра показывают.

Вот так и живём мы, трезвые люди, так и живём.

2002

[03 Jan 2002|05:11pm]

Два главных Мущинских вопроса:

1. ТЫ ГДЕ БЫЛА?!

2. НЕТ, Я ТЕБЯ СПРАШИВАЮ: ТЫ ГДЕ БЫЛА?!!!

Людей, которые такое спрашивают, нужно отводить к нквдэшной женщине, чтобы она отдавливала им каблуком яйца. Совершенно непонятно, зачем спрашивают, совершенно.

Чего хотят услышать?: «Ебаться ходила. Потому что ебаться с тобой – это как носок на поварёшке штопать. Милый». Или про подругу и метро-закрыто-телефон-сломался?

Я, когда очень давно был муж, тоже такие идиоцкие вопросы задавал. А потом всё прошло. Не то чтобы поумнел, так просто прошло, и всё.

[21 Jan 2002|01:31am]

Вчера мы ели фондю.

Фондю оказалось довольно неплохой штукой: оно постоянно обеспечивает всех сидящих приятными хлопотами по неперепутыванию палочек, процесс этот крайне увлекательный, так что питаться можно часами.

Кроме того, Чорный котёл с кипящим маслом вызывает полезные мысли о том, что скоро мы все умрём и пойдем в АДЪ, если немедленно не задумаемся над своими блядь жизненными ценностями. В частности над тем, нужно ли мешать коньяк с виски.

[01 Feb 2002|06:38am]

Мне дали Членский Билет про то что я будто бы Писатель, а не Хуй Собачий.

Сегодня же выну из заднего кармана штанов подозрительный нерусский паспорт, навеки приобретший курватуру моей правой ягодицы, и заброшу его на шкаф. Потом нажрусь и пойду с Членским Билетом на улицу посылать всю милицию нахуй, потому что МНЕ можно. Потому что мне теперь можно ругаться матом при дитях и беременных женщинах, о чём есть специальное постановление Совета Всех Писателей за подписью Б. Н. Стругацкого, долгих ему лет жизни.

[20 Feb 2002|11:36pm]

Покупал жетоны в метро. Рядом с кассой мучалась женщина: Оййй – и я уехала, а она совсем уже плохая была… Ну почему я не осталась? Мужчина, не поможете рубль доехать? (мужику передо мной).

Мужик равнодушно уходит.

– Вот козёл! – говорит женщина вослед. – А вы, мужчина, рубль не поможете?

– Нет, – отвечаю я, – я к сожалению тоже козёл.

– Да нет, – говорит женщина, смотрит на меня внимательно, – вы не козёл, у вас денег просто нет.

Отворачивается, чешется.

И ведь действительно: нет. Дома в шкапчике лежат рублей пятьсот или даже семьсот, а с собой ну нихуя нет, только на метро.

А они откуда-то всё это знают.

[02 Mar 2002|03:57pm]

Оказалось, что меня вчера ограбили, да.

Я пришёл домой изрядно выпив пива, а оно вот как.

Перечислим всех похищенных поимённо, чтобы помнили:

1. Компьютер Селерон 500 образца девяносто восьмого года.

2. Монитор элжи 15 дюймов, видимая площадь дюймов тринадцать, не больше, не мерял (себе на заметку: измерить наконец линейкой свой Хуй, а то так и издохну, не узнав, какой он был).

3. Сканер, который даже когда его покупали новый в солидоле три года назад, стоил пятьдесят пять долларов.

4. Китайская двухкассетная мыльница, осталась от предыдущего обитателя.

Ещё Злодеи зашли в шкаф, но там висит то, что я сам стесняюсь носить, в общем, они расстроились и вывалили полный мешок окурков на недавно, между прочим, недели всего назад полторы пылесошенный ковёр. Не насрали. За что им спасибо, хотя по контексту это было бы оправданно.

Смешно, что они не заметили Главных Сокровищ, как-то: романа Дм. Быкова Оправдание с дарственной надписью «любимому горчеву от любящего его быкова с любовью», образка Дм. же Солунского, приобретённого по случаю в одноимённой церкви неподалёку от ст. м. удельная, и сосисок с сыром в холодильнике полкило, хотя уже впрочем меньше.

Наша правильная Православная Библия, тоже в прихожей, раскрытая на первой попавшейся странице пообещала Хуесосам сады такие редкие и стада такие худые, что даже малый мальчик сможет сделать их опись. Вот так, Суки.

В общем, я всё могу понять и простить, абсолютно всё, и компьютера не очень жалко, даже лучше, что его спиздили, буду читать книжки и гулять в озерки.

Но Ёбаные Суки всё равно должны сдохнуть, потому что я совершенно не переношу когда чужие Ублюдские Мудаки роются в моих блять личных вещах.

[08 Mar 2002|12:34pm]

Прекрасные, удивительные и единственно возможные!

Пусть вам ничего не будет из того, чего вы хотите, потому что хотите вы всегда никому не нужную хуйню, а будет вам просто Женское Счастье Лишь Бы Милый Рядом. Или там милая, это несущественно.

Немного о себе.

Вчера в вашу честь я былинно и исконно нажрался, как не нажирался уже довольно давно, месяца наверное два. Доебался до бесцветного белобрысого молодого человека и объявил его Сатаной, потому что Сатана по моему мнению в его земных воплощениях именно вот такой бесцветный и белобрысый. Всех в споре победил, остался за столом совершенно один, выпил ещё водки и лёг спать на диване в Геликоне.

Проснулся весь в Кровище, но к счастью ничего романтического, никого даже не зарезал, так просто кровь носом пошла, скучно.

[11 Mar 2002|05:41pm]

Жизнь снаружи компьютера без компьютера не очень сильно отличается от жизни внутри компьютера. Снаружи компьютера показывают скверный фильм азазель, а внутри рассказывают, что снаружи показывают скверный фильм азазель.

Люди снаружи ходят в основном те же самые, что внутри, а тем людям, по которым сразу видно, что они не изнутри, мы подаём пустую бутылочку или ничего не подаём, потому что воняют или вон морда какая здоровенная, пусть работать идёт. Работы вокруг много, а шпалы никто не хочет укладывать, не нам же этим заниматься – у нас в компьютере дело: мы в него впечатываем буковки и в ответ тоже получаем буковки, от этого буковок становится всё больше и больше, скоро они полезут из компьютера как вечная каша, и всем-всем достанется много-много миллионов красивых маленьких аккуратных буковок, и тогда уже никому не нужно будет никуда ехать, и шпалы уже будут не нужны и вообще ничего никому не будет нужно, потому что и так будет Заебись.

[12 Mar 2002|01:15pm]

Во. Принесли персональное блять приглашение:

============

Уважаемый Дмитрий Горчев!

Центр Современной Литературы и Книги

имеет честь пригласить Вас на дискуссию за круглым столом: «Обсценная лексика в художественной литературе»

…

В процессе дискуссии будут рассмотрены как лингвистические аспекты ненормативной лексики в художественной литературе, так и морально-нравственные издержки бесцензурной прозы и поэзии.

Работники библиотек предъявят образцы современных книг, возвращенных читателями в библиотеку с гневными комментариями.

…

======

Про фуршет ни слова.

[25 Mar 2002|07:33pm]

Меня совершенно разлюбили Вещи. Всего за месяц у меня спиздили дома компьютер и на работе из компьютера память. Вчера за один день дома перегорели четыре лампочки. Два крана на кухне не открываются, один в ванной не закрывается. Телевизор каждые три минуты самостоятельно переключается на бывший ТВ-6, где теперь всегда идёт один и тот же без начала и конца футбольный матч.

Это всё потому что я их не уважаю. Я не обмываю Вещи тёплой мыльной водой, не тру их вехоткой и не увлажняю их специальными жидкостями. Я наоборот роняю на них пыль и пепел, опрокидываю на них пиво, кофе, кефир и пепельницы. Я никогда не приношу им новых интересных Вещей из дальних стран.

В конце концов Вещи обидятся окончательно, и однажды я вернусь домой и как Федора из детства увижу там только несколько мусорных четырёхугольников.

Почему-то в детстве я думал, что Федора – это старенькая такая старушка, хотя в тексте никаких указаний на это не было. На самом же деле, уже позже в одной книжке Федора была нарисована правильно: бодрая вполне тётка, даже слегка блядоватая.

[12 Apr 2002|05:14pm]

Если вам вдруг стало скушно жить в городе Петербурге, нужно сделать так: зайти в трамвай с какой-нибудь знакомой и громко ей сказать: «Я вот эту КОРЮШКУ не понимаю – дрянь какая-то, а не рыба: минтай и то лучше». После этого можно смело идти домой, там уже будет интересно: во-первых, вы узнаете, что вас уже ограбили до нитки, а что не вынесли, то полили подсолнечным маслом; во-вторых, у вас отключили горячую воду, принесли счёт за переговоры с америкой на тысячу восемьсот долларов и отрезали электричество. Поэтому вы не сможете включить петербургское телевидение и посмотреть по нему сюжет про то, как вас полчаса назад отпиздили в подворотне.

Между прочим, петербургское телевидение – самое удивительное телевидение в мире. Когда во всём остальном мире показывают про взрывы и землетрясения, петербургское телевидение передаёт в последних известиях такую новость: один значит боцман привёз из плавания попугая, назвал кешей. А в доме боцмана как раз отключили отопление. Боцман, чтобы попугай не мёрз, поит его из чайной ложки водкой. Есть такая опасность, что попугай скоро станет алкоголиком.

Или вот ещё: два бомжа поженились: один бомж мужчина, а другой бомж женщина. У них берут интервью, бомжи показывают электрическую плитку, которую установили на чердаке.

Каждая новость занимает ровно пятнадцать минут, поэтому больше ни про что рассказать не успевают, даже про погоду. Что, наверное, и правильно – дрянь, а не погода, два раза в год бывает хорошая, но тогда даже телевидение не показывает, потому что все на улицу выбегают пялиться.

[06 May 2002|07:07pm]

На больших вокзалах всегда стоят страшные тётки и продают какие-то чудовищные зловонные не то беляши, не то кулебяки, не то вообще что-то не виданное ранее на белом свете. Они стоят там всегда, каждый день, днём и ночью, в жару и стужу, и проходящего мимо пассажира более всего поражает то, что некто видимо у них эти штуки покупает, а иначе зачем же они здесь стоят?

От такой мысли пассажиру становится дурно, и он бежит от них как можно далее. Но там уже поджидает его человек, который самым своим видом сообщает: «Я негодяй, и хочу тебя дурака сейчас обчистить до нитки». И лицо у него негодяйское, и нос, и голос, и одет он в особую одежду, какую носят одни только негодяи. Кажется, что если такой человек в каждый час кого-нибудь не облапошит, то верно у самого себя что-нибудь украдёт и себе же продаст втридорога. Хватай такого человека, выворачивай ему карманы, и окажется, что на какой бы самый большой срок ни посади его в тюрьму, всё равно будет мало.

Но милиция, которая в другое время по одной только походке разглядит в самом благонадёжном гражданине потаённейшие его несоответствия установленным порядкам и допросит по всем своим милицейским правилам, пройдёт равнодушно мимо этого негодяя и будет в шестой уже раз проверять документы и рыться в баулах у тамбовского крестьянина, которого угораздил Господь уродиться на свет слишком уж бородатым и чернявым.

Купил ли негодяй эту милицию? Да откуда же у него деньги покупать милицию, когда от него в ужасе бежит самый тупой болван и самая идиотская дура, какая только может забрести на вокзал с сотенной бумажкой в обширном лифчике?

Нет, решительно нет числа загадкам на российских вокзалах.

[05 Jun 2002|02:17pm]

Есть на телевидении один такой футбольный комментатор, не помню фамилию. Вчера когда забил гол японец Судзуки, этот комментатор пять раз сказал: «Судзуки ворвался в штрафную как на мотоцикле».

Когда с кем-то играли датчане, этот страшный человек раз шесть или семь сообщил, что в ходе игры датчане превратились из гадких утят в прекрасных лебедей, хотя это было чистейшее вранье.

Если бы играли колумбийцы, он бы обязательно сказал, что их центральный нападающий сто лет стоит в одиночестве и ему никто не пишет.

Для футбольных комментаторов такой большой кругозор очень вреден, телевидению нужно за этим внимательно следить.

А вот про Бельгию он не придумал ничего сказать. Совсем ничем эта Бельгия не прославилась, неизвестно даже, на каком там разговаривают языке. Хуйня какая-то, а не страна.

[19 Aug 2002|06:42pm]

За время моего отсутствия в Комарово голубь-невермор разродился у меня на балконе двумя утятами. Каждый из утят последовательно гаже родителя примерно на порядок. При попытке выйти на балкон, невермор шипит, пиздит крыльями и срет, видимо для устрашения.

Матушки у утят никакой нет и не было, но то, что их уже в два раза больше, чем папашки, уже страшно – я с детства боюсь геометрической прогрессии, с тех пор как прочитал про шахматы и зернышки.

[24 Aug 2002|06:14pm]

Я вот недавно что подумал.

Что если взять различных нынешних творческих деятелей, то если мне сразу все понятно, не обязательно нравится, чтобы так уж обосраться, но понятно про что он поет-пишет-рассказывает – значит мы с ним примерно ровесники. А иногда еще и родились неподалеку друг от друга.

Вот я помню, ходил по осени на спектакль Гришковца и не понимал – почему люди смеются, когда он рассказывает, как в детстве шел утром в школу? Ну понятно, почему я смеюсь – потому что Я ЗНАЮ. Я – оттуда же примерно, и из того же времени, и у меня есть в голове картинка про то, как спящие дети, замотанные в шубы-шарфы до полной неузнаваемости бредут в полной тьме по протоптанным в снегу примерно по пояс глубиной тропинкам, которые все ведут к этой поганой школе, которая сидит в самом центре как паук, и светятся сволочные ее желтые окна.

Но остальные-то люди, которые сидят в зале, этого не знают! Они представляют себе совсем другую школу в другом месте, и освещение не то, и время, и ветер у них в морду не дует с мелким таким сухим снегом, и они не знают, какое это счастье наступает, когда мороз ниже тридцати пяти и пурга, и это обозначает, что по радио отменили занятия с первого класса по седьмой и не нужно идти в школу, а нужно играть в хоккей и в хозяин-горы.

То есть происходит коммуникативная наебка.

И она происходит везде и всегда. Мы не знаем, как выглядел бал у губернатора, или кузнец вакула и чем воняли три мушкетера, ничего вообще не знаем, неправильно.

Это похоже на бутылочку Мэри Поппинс – кто-то пил из нее молоко, а кто-то пунш с ромом.

Ну или один видит в кляксе кошечку, а другой Марьиванну, стоящую раком.

Это недопустимо.

[01 Sep 2002|10:49pm]

А еще мы забыли фантомаса.

Когда нам показывали, как из его машины выдвигались крылья и хвост и еще что-то, и она взлетала, мы тогда сразу же обсирались.

А когда появлялся комиссар Жюв, то мы все валились на пол и дрыгали ногами и ползали под креслом, потому что не уссаться было вообще невозможно.

А потом через много лет про Фантомаса сняли другой фильм, как будто бы тот же самый и артисты те же, только фильм специально очень тупой и скучный, и показали по телевизору, будто бы это тот самый фантомас.

Совершенно непонятно, нахуя им это было нужно.

[16 Sep 2002|02:34am]

Замерзшие комары все до единого набились в мою квартиру, сидят на потолке и стучат зубами – ждут, когда я лягу спать. А я колочу их за это свернутым пополам первым выпуском покемонов.

Вообще, я давно уже понял, что дарвин был Дурак и Пиздун – если бы естественный отбор действовал ну хоть чуть-чуть иногда, в мире давно бы уже появились бесшумные комары, тараканы, раскрашенные под божьих коровок, и крысы с пушистыми беличьими хвостами.

[18 Sep 2002|11:26pm]

Сегодня ровно три года, как я приехал жить в город Санкт-Петербург. Восемнадцатое сентября.

Еще ни разу не пожалел, хотя приступы ностальгии, конечно, возникают: а вот пройти по Абрикосовой, свернуть на Виноградную. В городе Алма-Ата действительно есть такой район, где есть улица Грушевая, Вишневая, еще какие-то. Район называется Компот.

Но это такие, довольно ненастоящие все приступы.

Вчера пили пиво с [Евой], она так рада, что приехала в этот прекрасный город.

Я сказал ей что-то кислое, типа, а вот ты еще не видела, какой тут ноябрь. Но неубедительно сказал. Нормальный ноябрь, страшный конечно, но более подходящего места для встречи этого ноября во всей его ёбаной красе вряд ли где еще найдешь.

[27 Sep 2002|03:19pm]

Во. Напоздравляли. Даже не знаю чего отвечать, как-то все неожиданно.

Еще мне подарили сотовый телефон, номер не скажу, потому что еще не умею на него отвечать. Пока никто не звонит, слава богу. Показали, как его отключают, это очень полезная в нем функция.

[08 Oct 2002|12:11pm]

Петербуржская милиция наконец спохватилась и решила посадить меня в кутузку.

Ангел мой хранитель требовал, конечно, чтобы я поймал тачку, но меня задавила жаба менять тысячу рублей, тем более что метро было еще вполне открытое. А там значит уже стоит милиция, день кончается, а у нее еще вся ночь впереди и хочется ей тоже выпить напитков. А тут я иду очень целеустремленно прямо в сторону эскалатора, и если меня не остановить, то точно остановит какой-нибудь негодяй, потому что такого человека не остановить нельзя.

Но в этот раз милиция сильно просчиталась, потому что с прошлого раза, когда она меня останавливала, я уже научился без церемоний сразу доставать корки члена союза писателей и литфонда и трясти у нее под носом – да вы вообще понимаете, КОГО останавливаете?

«Что пишете?» – спросила интеллигентная петербуржская милиция, ощупывая меня со всех сторон. «Прозу, – сказал я, – очень короткую прозу. В основном про милицию». «А зачем так напились, Дмитрий Анатольевич?» – поинтересовалась милиция, запирая меня в обезьянник. «Для сбора жизненного материала», – сказал я, закинул ногу на ногу, достал мобилу и стал вспоминать, где у нее кнопки. «Э! Э! Куда?» – заволновалась милиция и стала отпирать обезьянник. «Куда-куда, – сказал я грубо. – В союз писателей. В литфонд».

Склонилась милиция кружком над столом, пошепталась и меня выпустила. Я ей на прощание пообещал написать в следующем своем произведении про нее что-нибудь лестное.

Все-таки хорошо быть писателем. Журналиста бы наверняка отпиздили.

И нихуя не отобрали даже – ни тысячу рублей из штанов, ни сто баксов от издательства, ни мобилу, да вообще ничего.

В общем, хорошо-то как.

Особенно хорошо, что книжки моей у меня с собой не было, а то хуй бы отпустили, сволочи.

[31 Oct 2002|03:28pm]

«У детей в школе празднуют Хэлловин, западные праздники постепенно становятся нашими», – пишут юзеры.

Правильно. Хеловин нужно встречать в макдональдсе. Пить кокаколу, есть макфлури, макчикен и макнагец.

Ровно в полночь Клоун оживёт и всех поубивает. И прилетит гарипотер и добьёт еще живых.

Последними пройдут телепузики, откладывая в свежие трупы личинки из бледных своих яйцекладов.

[28 Nov 2002|05:55pm]

А всё-таки я думаю, что они нас к сожалению победят.

Таджицкая женщина сидела с грудным дитём на голом асфальте. Второе дитё лет пяти натурально валялось в луже и хохотало. На улице слегка ниже нуля.

И не начнётся у дитя насморк и пневмония. И у таджицкой женщины не отпадут придатки, и нарожает она запросто ещё семнадцать штук таких же взамен пяти убитых.

А наши дети от кондиционера уже инвалиды.

[06 Dec 2002|02:02pm]

Ненавижу пунктуальных людей, просто ненавижу. Их нужно селить где-нибудь отдельно, подальше от нормальных людей, пусть они там назначают друг другу встречи на тринадцать ноль-ноль и приходят на пять минут раньше.

Однажды давно я нанялся переводить одному английскому банкиру из мирового банка – он раздавал невьебенно льготные кредиты для поддержки малого бизнеса. В городе Джезказгане у него была назначена встреча с какими-то гусеводами на десять часов утра. Мы с ним пришли на встречу за полчаса, а ровно без пяти банкир встал и сказал: «Им это не интересно. Уходим». И мы ушли. Несчастные гусеводы потом два дня рыдали по телефону, но банкир был старобританского киплинговского образца, он еще успел в молодости всю индию истоптать в пробковом шлеме, так что нихуя-то у них не вышло.

Вот в этом и заключается самая главная подлость пунктуальных людей: хочешь получить денежки, работу, заказ – обосрись, но приходи вовремя. Бабушка у тебя померла, машина по дороге сломалась, будильник встал – не ебёт, твои проблемы.

Их не очень волнуют пять минут, им приятно побыть сверхчеловеками. Точно так же как многие люди не курят и не пьют не потому что так уж сильно беспокоятся о своем здоровье, а для того, чтобы морщиться, глядя на всех нас остальных и быть Выше.

И вообще, самые страшные в мире люди – это всевозможные воздержанцы – вегетарьянцы, абстиненты, антисексуалы и правдолюбцы.

2003

[09 Jan 2003|06:17pm]

Я не люблю Пушкина.

Не знаю, какая детская или юношеская травма стала причиной этого печального моего положения. Скорее всего виновата была кошмарная книга Натальи кажется Долининой про Евгения Онегина. В этой книге каждая, абсолютно каждая строчка этого произведения Пушкина оказывалась исполненной как минимум двумя высочайшими смыслами и всё это подробно разъяснялось. Я читал эту книгу под конвоем своей матушки в течение кажется месяцев двух, по пять страниц в день.

Хотя надо сказать, что и в раннем детстве я совсем не любил сказок Пушкина, и когда в программе мультфильмов вместо нупогоди показывали какую-нибудь сказку про золотого петушка, то считай всё – пропала программа мультфильмов.

С тех пор я прожил с этим изъяном довольно много лет, не очень от него страдая, и думаю проживу ещё некоторое время, но иногда он всё же даёт о себе знать.

Например, прошлым летом я вместе с разными писателями путешествовал на корабле на остров Валаам. До острова мы так и не добрались, впрочем, и корабль наш встал навеки у самого входа в бушующее Ладожское озеро.

Где-то ближе к полуночи мы, уже изрядно набеседовавшись о литературе, зашли в кают-компанию, она кажется так называется. Там разумеется выпивала группа знакомых литераторов, и мы к ним подсели. За столом было весело, рассказывались различные морские байки, неморские байки, ну в общем всё как положено у маститых литераторов. Я тихо пил свою водку, баек не рассказывал, и вдруг кто-то по какому-то поводу упомянул, что вот, мол, а Горчев не любит Пушкина.

За столом стало неловко. Кто-то, впрочем, ещё не верил и видимо надеялся, что это шутка, типа розыгрыш. Ну не может же так быть, что вот сидит вполне человекообразный мужчина, пьёт как все водку, а не сопли какие-нибудь с бородавками и при этом не любит Пушкина. Я попытался было как-то объясниться, дескать, мне кажется и я вот так думаю, после чего все окончательно поняли, что это не шутка и стали потихоньку расходиться по каютам. Нельзя же в самом деле сидеть за одним столом с этим вот Насекомым, с этим Головоногим, Двухордовым и Однояйцевым.

Не помню, чем это всё закончилось – не то я неуклюже откланялся, не то расселся поудобнее, смотрел на всех Цынично и сморкался на пол, не помню, не важно это.

А ведь я вовсе не ненавижу Пушкина: я не вступаю в лигу антипушкинистов, не царапаю слово Хуй на постаменте, не крадусь ночью в квартиру на Мойке, чтобы навалить там кучу. Я просто не люблю Пушкина. В том смысле, что не испытываю к нему Любви. Ну не трепещет моё сердце от буря-мглою. И не помню я чудное мгновенье, я помню много других чудных мгновений, но не там, не так и не с той. И Гений Чистой Красоты рождает во мне не более чувств, чем оранжевая женщина из журнала пентхаус. И когда учительница младших классов читала нам стихи Пушкина, слова стукались мне в лоб и падали на пол: Зимак. Ристьянинтор. Жысвуя. И не искрился вовсе снег, и багряная роща была точь-в-точь такая же тусклая как на репродукции картины художника-левитана из журнала огонёк, приколотой к доске для наглядности. И до сих пор я так и не знаю толком, что такое дровни, не интересно мне это, видимо что-то связанное с дровами.

Интересно совсем другое.

Вот если я выпиваю например с каким-то человеком, то мне глубоко насрать, любит он или не любит Пушкина. Да пусть он любит кого угодно – хоть Пушкина, хоть группу руки-вверх, лишь бы не включал. А это, оказывается, ВАЖНО.

Иногда, знаете, очень хочется послать всех любителей Пушкина в Жопу. Но среди них есть довольно много вполне милых, приятных и даже замечательных во всех остальных отношениях людей. А для замечательных людей и без меня всегда кто-нибудь найдется, кто пошлёт их в Жопу, так что я не буду.

[03 Feb 2003|08:40am]

Ну вот он и Кирдык ко мне пришёл. Не успел ещё как следует распрощаться с Бодуном, как уже пришёл Грипп, насланный на нас видимо из калмыцких степей Злым Гением Кирсаном Илюмжиновым за то что мало мы почитаем Пушкина.

От этого Гриппа человек узнаёт, что внутри него оказывается есть огромное количество разнообразных костей и все они трутся друг о друга.

Вообще в идеальном человеке не должно быть никаких костей. Он должен быть как бурдюк, наподобие осьминога, только без щупалец, а то только дай ему щупальца, он сразу чего-нибудь ими спиздит. Такой идеальный человек должен стоять в углу и молчать. Питается он пусть азотом из окружающего воздуха.

[06 Feb 2003|03:47pm]

Ездил три часа по городу Петербургу и думал про то, что зачем-то в последнее время его совсем мало любил и забыл, что он прекрасный. А он очень прекрасный, особенно когда слякоть и мерзость, и с неба что-то брызжет, и у женщин его мраморных потрескались все груди и вообще он прямо на глазах у тебя разрушается и больше никто его не увидит. Потому что нехуй привыкать, что бывает красота. Надо, чтобы всё сурово и неказисто – ватник, портянки, кирзовые сапоги. Цвет бывает только серый и хаки, когда только что со склада выдали, потом опять серый.

И не пиздеть.

[08 Feb 2003|05:02pm]

Хороший кинофильм «доживём до понедельника», хороший. Не потому хороший, что счастье когда тебя понимают – это дохуя умная мысль, а так просто хороший.

Я разбираюсь – я в этих школах сначала учился, а потом ещё четыре года работал учителем. Какое же омерзительное это учреждение. И учеником быть хуёво, а уж учителем – это вообще пиздец.

Педсоветы, на которых завуч в босоножках поверх шерстяных носков докладывает: «Товарищи учителя! Вы разве не замечаете, что наша Школа превращается, извините меня за это слово, в БОРДЕЛЬ! Наши ученицы КРАСЯТСЯ! Они носят СЕРЬГИ! Дмитрий Анатольевич, я не вижу в этом ничего смешного! Когда половина вашего класса, извините за такое выражение, ЗАБЕРЕМЕНЕЕТ, я посмотрю, как вы поулыбаетесь! Это же подсудное дело!»

Я иногда просыпался утром и понимал, что не могу больше это видеть, и тогда вместо школы шёл в поликлинику и мазал там нос канцелярским клеем, чтобы мне дали бюллетень по ОРЗ и был тогда счастливый. Я вообще был очень хуёвым учителем.

Когда я уволился, забрал трудовую книжку и уходил в последний раз из школы № 18, это был какой-то фантастически солнечный день и пели птицы. Я обернулся и в последний в жизни раз посмотрел на страшное серое здание, и всё, и всё, и больше никогда.

Есть наверное где-то чудные школы и в них возвращаются полысевшие ученики и радостно сидят за любимыми партами, даже наверняка есть. Но мне не попадались ни разу почему-то.

[14 Feb 2003|11:01am]

Вчера узнал, как выглядит СЛАВА. Не моя слава, а вообще слава, известность и любовь почитателей.

Выглядят они все очень и очень неважно. Представляют они из себя медленно сжимающееся кольцо сопящих людей, которые по отдельности видимо очень милые и приятные, а вот тут они выполняют совершенно другую функцию и даже не понимают какую. Они пожирают весь кислород вокруг вас и снова сжимают кольцо. Если бы их было раза хотя бы в полтора больше, никто бы оттуда живым не ушел.

Вообще мне вчера сильно повезло, что я стоял рядом с Максом так сказать Фраем, а не с Дарьей извините за выражение Донцовой, а то был бы мне полный и окончательный пиздец.

[16 Feb 2003|01:11am]

Просмотрел вот зато про Мамонова телепередачу. Ну, про самого Мамонова можно долго рассуждать насчет того, в какой степени он на самом деле Ебанутый, а насколько прикидывается. С Мамоновым как раз всё понятно.

Интересно было смотреть на этих всех людей с радиостанций. В них из-за Мамонова проснулось вдруг что-то Доброе, что-то Человеческое, ну как вот если бы у Буратино из пальца потекла кровь. Они стали это объяснять, но они же уже давно не умеют ни плакать, ни смеяться, у них это всё получается некрасиво. Но трогательно, впрочем, трогательно. Один только самый главный ведущий как пришёл с оловянными глазами, так до самого конца с ними и остался. Ему нельзя, он при исполнении.

Жалко, что Мамонов выступает по телевизору. Ему нужно ходить по Руси и собирать милостыню, мы бы его тогда канонизировали.

А вообще он меня тоже расстроил. Уйду я от всех. Деревня, ульик, пчёлки. Остальное всё хуйня неинтересная.

[19 Feb 2003|02:40pm]

А всё-таки в Петербурге живут гениальные люди.

Вот например, что нужно сделать, чтобы сосульки не убивали людей? Думаете нужно чистить крыши и сбивать сосульки? Хуй! Нужно не убирать снег и мусор с тротуаров возле домов, тогда пешеходы не станут там ходить. А работы таким образом становится ещё в два раза меньше.

[15 Mar 2003|02:41am]

А я вот не понимаю, как это можно говорить человеку в лицо «мне не нравится». Неважно кому говорить – художнику, писателю, композитору или ещё кому-нибудь. Ан нет – каждый подойдёт, голову так склонит, сяк – нет, не нравится. Вы не писатель, а говно. И картина у вас хуёвая. И выкройка кривая.

Вот мне, к примеру, у многих людей лица не нравятся. Едешь допустим в метро, и такая уж харя перед тобой сидит, что непонятно даже, как человек на себе может такое носить – ну ни единого, ни единого нет на ней человеческого чувства, кроме как что-нибудь спиздить и тут же сожрать.

Но я ведь не подхожу к такому человеку и не делаю ему замечания: мол, как же это, милейший, вот такое у вас неприятное лицо. Потому что этот человек в самом лучшем случае пошлёт меня нахуй, а в худшем – набьёт мне мою высококультурную морду и будет совершенно прав. Потому что нету у него другого лица и не будет. И у писателя нет другой книжки, и у художника нет другой картины. Не нравится – не смотри, не читай и не слушай, пошёл нахуй и не мешай другим.

Ну, конечно, если допустим кто-то дал писателю десять тысяч долларов и сказал: «А напиши-ка, братец, про меня такую книжку, чтобы все поняли, какой я охуительный мужик». И писатель деньги взял, а потом пил, конечно, запоем три месяца, ну а потом за две недели написал такую книжку, что даже самому перечитывать страшно. Тогда, конечно, можно и сказать «мне не нравится», но и тогда это можно только тому, кто дал десять тысяч долларов, а остальные все должны помалкивать.

Ну или нанял кто-то молдаван строить дачу. Да много разных случаев бывает.

А так, задаром-то критиков дохуя.

Разумеется, если к вам приходит Писатель и говорит: «А что ты думаешь про мой последний Роман?» Или хуже того Поэт звонит вам среди ночи по телефону и начинает читать свои идиотские стихи, а потом интересоваться, насколько вы потрясены, то в этом случае, конечно, каждый порядочный человек должен им честно сказать, что написали они полную хуйню, и такой идиотской хуйни вы никогда раньше даже не слышали, и ещё посоветовать им немедленно прекратить этим делом заниматься, а заняться чем-нибудь полезным.

Потому что скромнее надо быть – написал и написал, не надо это людям в морду тыкать.

[22 Mar 2003|02:44pm]

Скучные какие-то стали отношения у нас с милицией. Нет уже того порыва, сюжета, пропала загадка.

Милиция меня вяло арестовывает, ведёт в кутузку, там я лениво показываю ей билет союза писателей. Она в двадцатый раз спрашивает, про что я пишу, я ей в двадцатый раз отвечаю, что про милицию. Она зевает и провожает меня на эскалатор. Запомнила бы она уже меня, что ли.

[23 Mar 2003|12:09pm]

Вот идёт по улице человек. Человек одет в кремовый плащ и кремовые ботинки. В левой руке у него мобила, а в правой органайзер. Он идёт по васильевскому острову и старается не запачкаться. На лице его чорные очки, чтобы этого всего не видеть и бородка так пострижена, чтобы никто не спрашивал закурить и который час.

И он идёт и всеми брезгует: и мной брезгует, и вами, если ему встретитесь, и домами этими, и небом над ними, и тротуаром под ними. Зачем он здесь живёт? Как он вообще тут оказался? Здесь ведь нормально дышать полной грудью могут только косые, кривые, нищие и убогие. А он вон какой справный, вон какой ладный. О как поёт его серебряная мобила! Как сияет его органайзер!

Отпустили бы его отсюда, чего зря человек мучается.

[03 May 2003|11:32am]

В два часа ночи на всём каменноостровском проспекте сдирали асфальт. Днём-то любой мудак асфальт сдерёт, а в два часа ночи – это не каждый догадается.

Пошел ловить машину на речку-карповку, поймал конечно полную машину милиции. Смотрел на неё с неприязнью, пока она лениво шла ко мне вразвалочку. С ловкостью и непринуждённостью необычайными она вывернула мне все карманы, обнаружила опять билет союза писателей и опять долго допытывалась про что пишу. Я был неприветлив и сказал, что пишу всякую ХУЙНЮ. Милиция не обиделась, ушла. Ревизия карманов показала пропажу пятисот рублей.

Какие-нибудь сволочи и бандиты конечно тоже бы отобрали деньги и ещё обязательно дали бы пиздюлей, а эти так отпустили, они же милиция, а не хуйня обдолбанная.

[24 May 2003|07:25pm]

Ни один швед книжку сволочи конечно не читал, поэтому никто меня тут за писателя и не признает. Из-за этого в городе Висбю меня поселили в чулан на раскладушку. Комната правда называется «факсром», но факса нигде не видно, может быть они подразумевали что-то другое.

Зато над раскладушкой моей с одной стороны висит портрет дамы с очень хорошей левой грудью, а в ногах висит карта побед шведской армии. Там очень подробно изображено, каким образом шведы разгромили под полтавой петра первого. Кроме того на этой карте есть материк Гондвана, который шведы тоже давно завоевали, но сейчас там никто не живёт, так как он весь под водой.

Ещё на этой карте есть две италии, но они обе очень маленькие, кривые и грязные.

А я зато напиздил на пароходе много-много рвотных пакетиков и теперь могу спокойно тошнить в любом месте, в каком мне заблагорассудится.

[25 May 2003|12:59pm]

Увидел наконец шведскую армию. Армия видимо вела долгие изнурительные бои, поэтому половина армии ходит с палочками. Впустил в свой личный собственный туалет старшего лейтенанта. Лейтенант был довольно толстой женщиной со сломанной рукой на перевязи. Оправившись, лейтенант выразил благодарность на плохом английском языке.

А вообще тут хорошо, только ненастоящее всё какое-то.

[26 May 2003|01:04pm]

В самой середине дремучего леса на острове Фаро стоит туалет. Не нормальный такой Православный нужник с очком и зелеными мухами, а обычный шведский туалет: четыре помещения – мужское, женское, общее и для инвалидов. Сияющие унитазы, горячая вода, сушилка, туалетная бумага. Ни единой души вокруг.

Кто были эти люди? Кто тянул сюда водопровод, канализацию и электричество? Кто следит за наличием бумаги? Почему эти люди не полагают, что если посрать под деревом и подтереться лопухом, то ничего у тебя не отвалится? Нет ответа.

Вообще, человек не окончательно лишенный совести, в Швеции лишён очень многих простых человеческих радостей, как-то: насорить, нагадить, наплевать, насморкать, всё заблевать и нацарапать слово Хуй. То есть, наверное это и можно видимо осуществить, но как-то неудобно.

[02 Jun 2003|12:52am]

И встретила меня Отчизна пятнистым унитазом на бензоколонке, толстой сонной продавщицей, кривыми деревами и горбатой старухой. На метро чёрная речка милиционер просверлил меня взглядом, но в этот раз решил пропустить. В вагоне, напустив лужу, спал участник празднования трехсотлетия города Петербурга. Возле метро проспект просвещения две старухи дрались за право торговать носками. Лифт в честь моего возвращения вонял мочой особенно пронзительно.

И выпил я перцовки, и стало мне за-е-бись.

[12 Jun 2003|03:14pm]

Встретил сегодня солдата космических войск. Я бы его конечно не заметил, но космический солдат спросил у меня закурить. Он видимо только что вернулся с орбиты, где наводил кантики на обочинах пыльных дорог. Лицо его было изъязвлено метеоритами. Я посочувствовал нелёгкой его службе, но закурить впрочем не дал. Я вообще никому на улице закурить не даю – сублимирую таким образом генетическую свою жадность.

[15 Jun 2003|12:14am]

Совершал сегодня мизантропическую прогулку.

Сначала поехал в издательство узнать, почему там не работает вебсервер – оказалось, что вебсервер не работает из-за того, что нет электричества и до понедельника не будет.

Пошел бесцельно совершенно гулять до станции невский проспект, поплевал с дворцового моста, мысленно согласился с Лурье, который Самуил, про то, что вот эти все дома на английской набережной совершенно лишние и их нужно взорвать нахуй.

Проходя мимо макдональца хотел дать им пятнадцать рублей, чтобы купить гамбургер, сказать ВАУ!!! и выкинуть его свиням или сожрать на страх империалистам, чтобы они наконец поняли, что Русский Народ никаким гамбургером не задушишь, но пожадничал. Потом заходил во все книжные магазины и проверял наличие в них моей книги, но её нигде не было. Ещё давился жабой над книгой инородных сказок.

Потом какие-то люди спросили, где тут Белые Ночи.

Дорогие гости Северной Столицы! В это время года Белые Ночи тут ВЕЗДЕ. Для того чтобы их увидеть, совсем не обязательно идти на стрелку васильевского острова. Можно поехать в купчино или на проспект просвещения – там этих белых ночей хоть жопой жри. А в городе Мурманске – там прямо среди ночи даже светит солнце – вот как заебись!

В общем полезно погулял – завтра зато опять весёлый буду.

[22 Jun 2003|06:05pm]

Бродил сегодня ночью по Васильевскому острову. Никаких разведённых мостов не видел, я думаю, это наёбка для привлечения туристов. Впрочем, самих мостов я тоже не видел, так как гулял в других совсем местах.

В одном круглосуточном магазине, вместо того чтобы написать «мы хотим спать, идите пожалуйста нахуй», было написано что-то про технические причины. Зато в другом удалось разбудить продавщицу и приобрести у неё сигарет и две банки ледяного совершенно пива. Теперь болит горло.

Ещё на улице было очень много молодых людей в форме, они пытались ловить машины, чтобы отвезти домой ебаться счастливых посетительниц выпускного бала в военном каком-то училище.

Зато прокатился на халяву на катерке по рекам и каналам. Ещё раз убедился в том, что город Петербург необходимо смотреть из рек и каналов, он специально для этого и предназначен, а на берег выходить никогда не нужно. Нехуй там делать потому что.

[29 Jun 2003|03:26am]

Ходил сегодня в бани. Фонарные называются. Это не та вот сауна, куда с блядями или детьми, а настоящие коллективные бани, где в парилке всё по-взрослому, серьёзные мужики.

Один человек, весь в наколках, ну не тех, которые делают в тату-салонах, а в настоящих наколках, некоторое время слушал беседу, мы там разговаривали с ЖЖ-юзерами про возможность создания каких угодно миров при заданных начальных условиях, так вот он спросил. Он спросил: а вы наверное компьютерщики, да? Мы тут же конечно открестились, какие мы в жопу компьютерщики. Он разочарованно сказал, что жалко, а то у него претензия: вот компьютерщики, они всё посчитают – как свет падает, как оно этот свет отражает, а вот когда луна светит, ну вы видели? Ну то есть настоящая луна? Вы понимаете, что всякое искусство – оно АССОЦИАТИВНО?

Это я не к тому, что нужно умилиться, вот мол какие встречаются люди в банях из простого русского народа, а к тому, что, похоже, он правильно сформулировал.

А ещё я подходил прикурить к людям, которые обычно подходят прикурить к тебе. Люди сказали «ну на прикури», прищурились и мучительно думали, не издеваюсь ли я. Но я так просто подошёл, искренне, мне действительно нужно было прикурить, потому что потерял зажигалку. А у них был нарушен паттерн поведения, и я ушёл вполне собой довольный. Вот так с ними и нужно.

[01 Jul 2003|01:12pm]

Вот муж вернулся из командировки, а там жена с любовником. Муж хватает топор и обоих, как это принято, зарубает нахуй.

А вот идут по тропинке мужчина и женщина, а из кустов выскакивает совершенно незнакомый им злодей и тоже их зарубает топором.

При этом муж страшно волновался, руки у него дрожали, два раза промахнулся, а злодей вышел из кустов спокойно, с папироской. Муж рубил тем, что под руку попалось, а злодей два дня топор на станке точил. Муж потом два дня на себе рвал волосы и дрожал в погребе на даче, а злодей все награбленные деньги тут же спустил на водку и баб.

Поймали их значит обоих и дали злодею пятнадцать строгого режима, а мужу шесть общего. Потому что он страдал, любил и сам себя не помнил.

А жене его не обидно на том свете, что за какую-то неизвестную женщину воздаяние больше, чем за неё, которая как раз этого мудака столько лет терпела? Он её бил, потом в ногах валялся, потом кричал «проститутка», потом рыдал. Любил ведь от всей своей души.

Как-то я это всё не понимаю.

[12 Aug 2003|03:21pm]

Всегда приятно, когда едешь скажем в маршрутке номер десять по кантемировской допустим улице, точнее не едешь, а стоишь в пробке между двумя страшными дымящимися механизмами. И вдруг из какого-нибудь вовсе непримечательного пассажира начинает играть Музыка – Бах или Моцарт или там Паганини. И эта Музыка – она играет из всех его отверстий, и пассажир не спешит скорее лезть в карман за телефоном, потому что Прекрасное – оно и есть Прекрасное, чего бы там ни пиздели.

Очень жаль, что почему-то до сих пор не изобрели ещё такой штуки, чтобы, когда звенит телефон, на человеке загорались бы разноцветные огоньки и мигали в такт музыке. Такую штуку между прочим очень просто сделать, я даже сам такую однажды спаял в седьмом ещё классе, только она сразу у меня перегорела.

Другое дело, что если на это всё смотрит завистливый человек (а я очень завистливый человек), его тут же охватывает печаль, ибо понимает он, что у самого у него такой красоты никогда не было и не будет. Что так и будет он проводить свои дни среди лопнувшего холодильника, тусклого телевизора и засорившегося мусоропровода.

И не засияет перед ним домашний кинотеатр, не завращается бесшумный барабан стиральной машины и никогда, слышите, никогда не споёт он под караоке песен Виктора Цоя.

[12 Aug 2003|06:05pm]

Напротив метро просвещения с нечеловеческой скоростью уже почти возвели Торговый Центр. Возводят его днём и ночью в три смены, ибо истосковались жители проспекта просвещения и прилегающих культурно-художественных улиц и проспектов: художников, композиторов, поэтов, луначарского, есенина, кустодиева и прочих-прочих по настоящему отдыху – по боулингу, макдональдсу и казино. Весь день трудятся они в промзоне парнас, а вечером и пойти некуда.

Вот на озерках всё как у людей – и стриптиз, и трахтенберг и всё, чего только можно пожелать. Теперь зато и у нас будет.

Вообще всегда хочется помечтать. Например про то, что вот откроют этот Торговый Центр – а там можно купить все действительно необходимые для человека предметы, такие как поварёшка, шурупы и грибок для штопки дырявых носков.

А то вот я однажды искал поварёшку, а мне везде предлагали набор из двенадцати предметов из особо прочной стали. А нахуя мне эта особо прочная сталь? Мне из неё заточку что ли выпиливать? Да ещё из этих двенадцати предметов я знаю назначение только собственно поварёшки ну и ещё шумовки, а остальные совершенно неизвестно для чего.

А тут вдруг заходишь в этот Центр – а там ВСЁ есть – и прищепки, и алюминиевые ложки, и тройной одеколон.

Ведь тройной одеколон – он был вовсе даже и не одеколон, это был Эликсир. Им всё можно было делать – лить его на себя перед свиданием с девушкой, пить, мазаться им, чтобы не кусали комары, он помогал от ожогов, порезов, глубоких ран, половых инфекций и эрозии шейки матки, он лечил мизантропию и примирял с некрасивой действительностью.

Но нет, не будет там тройного одеколона. Выстроились уже туда в очередь со своими гадкими присыпками и кожными мазями ив-сен-лоран, гуччи, хуго-босс и злой фашыст шварцкопф. Тут будет элжы, а там – самсунг. И будет там всё вращаться, сиять и переливаться. И среди этого будут ходить огромные толпы людей, как будто что-то покупают. Но на самом деле они ничего не покупают, только вы чего-нибудь может быть купите. А потом попробуйте выйти за дверь и кому-нибудь это продать – никто не купит, никому оно нахуй не нужно, кроме лично вас, идиота.

[05 Sep 2003|03:01pm]

Кто-то зарезал моих соседей. Или может быть они кого-то зарезали или друг друга перерезали, не знаю, но вся площадка вчера вечером была довольно изрядно измазана Кровищщей неестественного какого-то клюквенного цвета.

Милиция конечно сразу обрадовалась такому удачному поводу схватить меня прямо на дому. А то я в последнее время стал Хитрый и почти не езжу в метро, где она меня обычно дожидается.

Милиция меня долго допрашивала, но я ни в чём ей не сознался, вообще ни в чём. Я даже не назвал ей номер своей квартиры, потому что сам его никогда не помню, помню только, что цифры все чётные. А нахуя мне спрашивается знать номер своей квартиры, если я и так помню, где она расположена. А газеты и журналы я не выписываю, потому что сейчас не стало хороших газет и журналов. Это раньше были моделист-конструктор и техника-молодёжи, а сейчас хуйня одна какая-то.

Только кажется милиции это не очень понравилось. Человек конечно имеет право не помнить номер своей квартиры, это на здоровье, может быть он вообще пришёл домой из дурдома ванную принять, но милиции такой человек почему-то сразу сильно не нравится. Кое-как её из дома вытолкал. Обещала впрочем вернуться – у неё кажется есть мысль, что возможно это я всех зарезал.

[27 Sep 2003|10:34am]

Совсем с утра позвонила матушка поздравить меня, и я подумал, что наверное это очень печальное занятие – поздравлять своих детей с сорокалетием.

Зато если внуков поздравлять с сорокалетием – это занятие уже нихуя не печальное, а вполне даже оптимистическое. А если правнуков, то совсем заебись – очень интересно было бы посмотреть на их лица. Ну и так далее.

Вообще, все наши печали происходят от того, что ничего, ровно ничего не можем мы довести до окончательного логического конца. Какие-то мы все тут промежуточные, от чего и переживаем всё время.

[11 Oct 2003|10:40pm]

Я много дней внимательно смотрел рекламу и понял: они хотят чтобы было очень много шизофреников, которые будут покупать всё что им скажут.

Они специально сначала говорят «невероятная сухость», а потом через тридцать секунд «беспрецедентное увлажнение». Человека ведь нужно запутать – он должен быть мокрым или сухим?

Или вот волосы. Они должны быть шелковистые и пушистые или же их вообще не должно быть?

Нужно нам дышать на родных и близких морозной свежестью или же запахом альпийских лугов? Это совсем разные вещи.

Я вот уже скоро этот телевизор выброшу нахуй.

[15 Oct 2003|03:25pm]

За долгие годы своей в основном бессмысленной жизни я приобрёл тем не менее множество удивительных умений и знаний.

Например, я могу выпиливать лобзиком, знаю четыре куплета песни Гаудеамус на латинском языке и умею ругаться матом по-грузински. Кроме того, я знаю устав караульной службы, умею хорошо наматывать портянки и знаю, как пройти к космодрому Плесецк, минуя КПП. Мне известно, к какой группе относится верхнелужицкий язык, и знаю практически всё о скандинавских заимствованиях в английском языке. Также я могу с трудом ходить на лыжах, взять несложный интеграл и оштукатурить небольшую стену. Я знаю, как выявить курицу, желающую стать наседкой и умею пилить один двуручной пилой. И это ещё не всё: дополнительно к этому я знаю, зачем звенит букса, чем занимается андерайтер, сколько разведано запасов нефти в Охотском море и как приготовить пиздопар.

Удивительно, что несмотря на такое количество волшебных умений и знаний, я совершенно не могу освоить несколько простейших действий, доступных любому идиоту – например разговаривать по телефону, водить автомобиль и не пиздеть, когда не спрашивают.

[09 Nov 2003|08:04pm]

Вообще я так думаю, что человеку совсем не надо ничего думать. У человека так устроены мозги, что если он начнёт думать, то придумает обязательно Хуйню. А если не подумает, то может быть получится что-нибудь хорошее, а может быть и не получится, но всё равно шансов больше, чем если бы он думал.

Вот например в Правители всегда выбирают людей не очень большого ума и это правильно, потому что если у Правителя сильно много мыслей, то это точно уже всем пиздец.

Всё что я сделал в жизни хорошего – я всё это сделал не подумавши. И плохое всё тоже сделал не подумавши – потому что должно быть равновесие и гармония. А то что делал по долгом и тщательном размышлении – я его уже и не помню ничего, оно вообще не считается.

Когда хочу на некоторое время спрятаться от человечества, я ему вру, что будто бы мне нужно некоторое время подумать о Важном и прошу меня не беспокоить. А на самом деле я от него прячусь как раз чтобы ни о чём вообще не думать – сидеть просто в ванне, курить сигарету и пить пиво балтика и думать что-нибудь вроде тырьям-тырьям или тыц-тыц. Но Враг рода человеческого не дремлет, и вдруг – хуяк! ну ёб же твою мать! – Мысль пришла, и такая она вся неприятная, и откуда только вылезла, блядь.

А всё прародители наши – говорили им: не ешьте яблочко – умными не станете, зато мыслей будет ДОХУЯ.

[27 Dec 2003|09:42am]

Вчера в ночи произошла очередная моя встреча с милицией. Милиция разумно предположила, что вот этот вот с трудом идущий по мокрому снегу человек видимо уже убедился в абсолютной тщете бытия и идёт куда-то, чтобы там взорваться нахуй. Поэтому милиция очень тщательно проверила мои карманы на предмет наличия там гексогена и наркотиков. Ничего к сожалению не нашла и отпустила.

Список утрат:

50 долларов

350 рублей

мобила (уже говорит, что абонент недоступен).

И самое трогательное – грамм двести коньяка во фляжке из-под виски. Даже немного жалко эту милицию, вот когда она садится за новогодний стол, и там всё как у людей, хоть и зарплата небольшая: суши, сашими, устрицы, блю лейбл и хенесси, и вот тут достают они фляжечку – а там ёб твою мать коньяк дагестанский три звёздочки.

А в целом, всё заебись. Не убили ведь, хотя и могли бы, и никто бы их за это не осудил.

[31 Dec 2003|01:10am]

А всё равно всегда жалко, когда кто-то из наших уезжает ТУДА.

Тут разные чувства на самом деле. Есть конечно обычная зависть провожающего к отъезжающему: вот я сейчас помашу им ручкой и вернусь всё в ту же самую заебавшую свою комнату и достану что-то из холодильника, чтобы разогреть, а они поедут мимо незнакомых нам пейзажей и встретят удивительных разных людей.

И всё равно, хотя давно нету уже никакого Железного Занавеса, и Советского Союза нет, из которого можно было только ВЫДВОРИТЬ, как бы в Смерть, и давно уже можно совершенно спокойно ездить туда-обратно, всё равно осталась вот эта река-стикс. Ну, то есть, если они уехали, и потом вернулись, то уже не те, не настоящие. Или они вернулись те же самые, но зато мы уже совсем другие. Иногда, очень впрочем редко, оказывается, что ничего особенного в сущности и не произошло.

Но в любом случае, остаётся какое-то недопонимание между теми, кто остаётся жить ЗДЕСЬ, среди обоссаных наших лифтов, ежедневно грабящей нас милиции, президента-чекиста, микробов и холестерина, Рогозина и Жириновского, и теми, кто может жить ТАМ, где всего этого нет и быть не может.

Самые глупые из них говорят, что нас туда не берут. Самые глупые из нас говорят, что они позарились на колбасу. А кто тут молодец – этого как всегда никто совершенно не знает.

2004

[01 Jan 2004|08:33pm]

Выяснил наконец точно маршрут прогулки Нади после покупки билета Жене Лукашину.

Значит так: она с Московского вокзала идёт мимо Исаакиевского собора в катькин дворец, затем к Никольской церкви. Оттуда она мимо двенадцати коллегий выходит на английскую набережную и там оказывается на пляже петропавловской крепости. Движется, судя по сюжету, она таки домой к себе на Ржевку. Людям, хоть сколько-нибудь знакомым с географией Петербурга или даже Ленинграда, этот путь никак не может не навеять очередных мыслей про то, что все вокруг ебанулись.

А лично меня новый год встретил, не побоюсь этого слова, в полную Пизду разъёбаным окном в единственной моей жилой комнате. Видимо это фейерверк, но очень удивительно, что именно сейчас разрешили выпускать такие фейерверки, которые пробивают оконную раму насквозь.

Но в целом, поскольку и даже в том, в чём мы все тут живём, непременно должен быть позитив, то он там и есть: когда это всё ёбнуло, меня не было дома и я не пил коньяк на расположенном под самым окошком диване, а во-вторых, ничего даже и не загорелось.

Так что заделал я окошко по-блокадному суконным одеялом и всё в общем-то совсем даже и неплохо.

И вам всем тоже запоздало желаю в наступившем времени всевозможного разнообразного всяческого счастья.

[11 Feb 2004|04:16pm]

Буду сам продавать свою книжку.

Удобство тут заключается в том, что если я что-то напутал, кого-то обманул и обобрал, то искать кого-то виноватого долго не надо – вот он я.

На этом деле я намерен озолотиться или хотя бы заплатить наконец за электричество.

[19 Feb 2004|04:32pm]

Я однажды, когда ещё был женатый, снимал квартиру на втором этаже, а на первом этаже жил ингуш по имени Сулумбек. Как-то раз, в самый разгар гайдаровской реформы он позвонил ко мне в дверь и не зная куда прятать глаза попросил у меня взаймы тысячу рублей. А у меня как раз была тогда тысяча рублей – в это время все жители бывшего советского союза стали расползаться по своим историческим родинам, и я, пользуясь некоторым знанием немецкого языка, переводил немцам разные необходимые для переезда документы. Таксу я устанавливал очень просто – я шёл с утра в магазин и выяснял там, сколько стоит самая дешёвая колбаса. Если шестнадцать рублей – то за перевод одного свидетельства о рождении я брал шестнадцать. Если шестьдесят четыре – то шестьдесят четыре. Вот так это страшное время всей семьёй и пережили.

Сулумбек вернул тысячу, как и обещал, через два дня, но с тех пор чувствовал себя передо мною в неоплатном долгу. Он пригласил меня в дом и там мне оказали все возможные почести, которые только можно оказать живому человеку. Но он всё равно как-то полагал, что этого недостаточно. Поэтому однажды он отвёл меня в сторону и прямо спросил: «Дыма, может тебя кто-то обижает? Хочешь зарэжу?»

Но у меня тогда никого на примете не было, а потом Сулумбек попал в автомобильную аварию, никого с тех пор не узнаёт, и в общем, очень удивительная она, эта ваша жизнь, я всё никак к ней не привыкну.

[06 Mar 2004|11:56pm]

В последнее время я стал много думать про деньги.

Например сегодня я узнал, что книготорговля – это очень прибыльное дело.

Вот буквально сегодня добрые мои читатели всего за два часа нанесли мне столько денег, что я из них отдал немного долгов, объелся китайской пищей и ещё даже принёс этой пищи домой, купил две пары носков, памяти в компьютер, которой, как известно, сколько ни суй – всё мало, ещё купил кабачковой икры, шампуню, того самого, который клерол-хербал-есенсес, а денег всё равно ещё осталось Дохуя. Ну не так, конечно, чтобы прямо девать некуда, но всё же.

Очень не хочется отдавать их Чубайсу, прямо вот лучше выкинуть в мусоропровод, чем Чубайсу. Тем более, что его всё равно говорят скоро снимут с должности и посадят в тюрьму. А потом новый придёт и скажет, что те все деньги, которые Чубайсу заплачены, они не считаются, потому что он их все украл, так что платите снова.

Я лучше немного подожду, посмотрю, кого президентом выберут, тогда видно будет.

[05 May 2004|01:47pm]

Удивительно мало людей отличают устную речь от письменной. Отчего-то считается, что написать Хуй на бумажке и закричать Хуй на улице – это одно и то же.

Тем не менее, между письменной и устной речью есть огромная разница. В то время, как для письменной речи используются специальные знаки, наносимые на поверхность чего-нибудь, например бумаги или монитора, устная речь распространяется при помощи колебаний воздуха. И если письменную речь можно читать, а можно и не читать, если не нравится, то избежать устной речи можно, только если заткнуть уши ватными тампонами или же дать источнику устной речи в рыло, да и то ещё неизвестно, что из этого получится.

Вот например помню, как в самом-самом начале рестраврации капитализма в СССР, году чуть ли не в девяностом, мой сосед по подъезду и даже некоторое время товарищ по детским играм по имени Замбек, будучи лицом кавказской национальности, как-то очень внезапно разбогател и приобрёл себе самый шикарный из возможных в то время автомобилей, то есть девятку цвета мокрый асфальт. Автомобиль этот был украшен разнообразными обтекателями, молдингами, кажется так они называются, а в самой середине его крыши торчала сияющая антенна. Замбека часто можно было видеть возле этой машины с бархоткой, которой он наводил на ней ещё более невозможный блеск.

А в один из жарких июньских вечеров машина эта вдруг загорелась. Никто не видел, как это произошло, все услышали только хлопок, выскочили на балкон и увидели, что машина Замбека горит абсолютно вся – от носа до хвоста.

Практически всем людям вид горящей машины очень приятен, в особенности если это дорогая машина. Помимо того, что каждому почти человеку присуща некоторая генетическая пиромания, вид горящей машины греет также чувство социальной справедливости, потому что понятно же, что на честно заработанные деньги такой машины не купишь. Вообще нашему правительству следовало бы тайно закупить сотню-другую бракованных мерседесов и жечь их время от времени на улицах и площадях – это очень поднимало бы настроение в обществе.

Да. А машина Замбека горела недолго – минут от силы пять. Потом у неё взорвался бак и гореть стало нечему. Жители обсудили друг с другом происшествие и ушли внутрь ужинать и потом спать.

Так вот об устной речи. Устная речь заключалась в том, что до шести часов утра Замбек, напившись пьяным, бродил по двору, обещая выебать всех жителей вместе и каждого по отдельности, вызывал кого-нибудь на поединок, но никто конечно не вышел, дураков нету. И все до единого жители двух пятиэтажных домов так и не заснули в ту ночь. Они ворочались в своих койках, выходили на кухню покурить и попить тёплой воды из крана, и снова ложились в койку, думая разные печальные мысли. Потому что вот ведь так оно всё устроено – горбатишься, горбатишься и думаешь наконец, что вот уже чего-то достиг и почитаешь себя хозяином своей судьбы, а тут хлоп – и через пять минут стоишь ты посреди чиста поля и обрывает ветер с тебя последние листья.

А Замбек ближе к утру обессилел, а потом и вовсе куда-то пропал. Надломилось видимо что-то в его судьбе. Пал ли он при переделе мясных рядов на колхозном рынке или же уехал на историческую родину и попал там в засаду федералов – это неизвестно. А может быть живёт незаметно всё в том же подъезде и работает где-нибудь тихим менеджером – кто его знает.

И спросить некого. Мало кто пережил ту страшную голодную зиму девяносто первого года. Да и те, кто пережил, не любят про это вспоминать. Не помним, говорят, совсем ничего не помним.

[25 May 2004|10:26pm]

Просмотрел кинофильм Шрек-2 на пиратском сиди, на котором по дороге потеряна половина перевода женских партий, но это несущественно, по мне лучше бы они вообще ничего не переводили.

Кинофильм местами смешной, местами трогательный, ну и в целом, как и первая его серия, обладает всё же некоторой человечностью в степени максимально возможной для сложившейся мифологии нынешнего буржуазного кинематографа.

Но любопытно не это. Любопытна эволюция идеи первого кинофильма про Шрека, которая заключалась в том, что вот я – безобразный вонючий мудак, но меня тоже можно полюбить, в идею «да, я безобразный вонючий мудак, очень этим горжусь, а вы все идите нахуй».

В связи с этим мне опять вспомнился бывший мой американский начальник Тим Смит.

Однажды он выписал себе из штата Аризона женщину под названием Айла. Он познакомился с ней во время отпуска в Луксоре, куда в день летнего солнцестояния собираются эзотерики всего этого мира, дабы впитывать меж развалин пирамид какую-то особую энергию с небес.

Ну, женщины, они вообще редко когда хорошо влияют на мужчин, но после того как приехала эта самая Айла, с Тимом стало вообще невозможно общаться. В частности он приобрёл манеру демонстративно пердеть при людях, чего раньше за ним не замечалось. Если при этом рядом случалась Айла, она поднатуживалась и тоже пердела в ответ. После этого они оба счастливо хохотали. Именно от них я впервые услышал шрековскую идею насчёт того, что лучше наружу, чем внутрь, и вообще давайте будем проще.

Сначала я не придал этому поветрию особого значения, потому что понятно же, что если человеку всё едино – что Будда, что Христос, что Змей Кецалькоатль, то какой в общем-то с него спрос.

Но потом однажды начальник нашего проекта, плешивый блондин по имени Дэвид, вошёл в комнату, в которой я и ещё две девушки переводили какой-то срочный текст. Он некоторое время задумчиво постоял в дверях, затем оглушительно пёрнул и ушёл, так и не сказав ни единого слова. И вот тогда-то я и понял, что всё оно не так просто.

[01 Jun 2004|12:20pm]

Хозяин квартиры, в которой я живу уже пятый год, решил вдруг её продать, для чего дал в газету объявление. И теперь ко мне приходят ЛЮДИ.

Они давят на звонок, стучат в дверь кулаком, а иногда даже звонят по телефону и требуют, чтобы я их встретил у подъезда. Они ведь Покупатели, которые всегда правы, потому что у них Деньги.

Потом они заходят в мой дом и топочут там ботинками. Дом мой им совершенно не нравится. То есть собственно помещение, если конечно сделать в нём ремонт, то в принципе можно и поторговаться, а вот то, что находится в этом помещении в данный момент, включая, разумеется меня – всё это совершенно никуда не годится.

«Так, – говорят, – эти антресоли мы сломаем и сделаем здесь Арочку».

И ведь не знают даже, что на этих антресолях между прочим лежит дрель, которую если починить, то она ещё сто лет прослужит.

«Разрешите воспользуюсь?» – спрашивает одна женщина, показывая на туалет. «Пользуйтесь, конечно, – говорю, – только там лампочка перегорела и сливной бачок сломался, надо пробку выдёргивать». «А почему не почините?» – спрашивает женщина с осуждением. «Не знаю, – говорю, – мне так удобнее. Пока пробку выдёргиваешь, так заодно и руки помыл». Женщина смотрит на меня с отвращением, но удобствами всё же пользуется, куда денешься.

«А это что такое?!» – спрашивают другие люди с ужасом, заглянув на мой балкон. «Голуби, – говорю я, – пятое поколение подрастает». «А-а, – успокаиваются. – Ну это мы всё застеклим».

Застеклят они, бляди. Невермора моего седенького, слепенького уже совсем, они застеклят. Ну да, конечно застеклят, а при необходимости и в асфальт закатают. «А здесь мы сделаем кладовку!» – говорят они уже на выходе, показывая на то место, где стоят мои зимние ботинки.

Потом наконец они все уходят. Я залезаю в ванну и тут начинает звонить телефон. Долго звонит, минут сорок. Вылезаю, иду мокрый поднимать трубку: «Алло, – говорят, – извините, мы у вас уже были. А скажите, мусоропровод у вас есть?»

Я не знаю, может быть и есть где-нибудь такой Святой человек, который желает этому человечеству добра, вполне может быть, что есть. Если бы я встретил такого человека, я бы обязательно пожал ему руку.

[01 Jun 2004|10:28pm]

В общем яду мне. Поллитра думаю будет как раз.

С восьми до девяти они приходили по пять человек и по шесть. В одиночестве приходила только старушка в тапочках. Ей ВСЁ понравилось. «Чудесно, чудесно! – вскрикивала старушка. – Ах! Неужели голуби!» Ушла счастливая, сказала, что берёт. Вот скажите мне, откуда у старушки в тапочках сорок пять тысяч долларов, а?

Я через двадцать минут потерял интерес ко всем этим людям, окончательно уже впал в ненависть и сел за компьютер рисовать Голую Женщину, пусть делают что хочут. Одна женщина позвонила как раз перед этим с мобилы и сказала, что они хочут посмотреть. Хочут – значит пускай смотрят.

Понаехали блядь. В городе Пушкина, Достоевского и Гоголя они хочут. Я вообще не понимаю, кто таких людей в Петербург пускает. Тундра блядь какая-то из Чуркестана понаехала, а светоч российской словесности уёбывай значит нахуй.

Не знаю вообще, куда милиция смотрит. У них наверное и регистрация у всех фальшивая.

[08 Jun 2004|02:27am]

Нет, здесь хорошо в целом. Всё время идёт дождь. Чем-то похоже на Москву в районе Чертаново или в том месте, где живёт Мошков, не помню уже, как платформа называется. Москва между прочим тоже не очень плохой город, что бы я там ни пиздел.

Самое главное – это никогда не забывать, что вот в этом жёлтом здании в ложноклассическом стиле живёт Милиция. Она там возле входа роится и жужжит, и иногда, когда у неё образуется милицейская матка, она тогда начинает искать себе новое жилище, потому что две матки в одном здании жить не могут.

Но от проблем всё же никуда не денешься: я вот теперь не знаю, как можно отсюда выбраться к людям. Кондратьевский проспект я конечно нашёл, но нужно решить, в какую сторону по нему ехать – налево или направо. Я так думаю, что вопрос этот нужно разрешить чисто эмпирическим способом, то есть ехать куда попало, а там будет видно.

В продовольственном магазине стоят три деревянные бочки. В одной мадера, в другой бренди, а в третьей просто так красное вино без названия. Всё по смешным очень ценам за литр, но я ничего не купил. Присматриваюсь.

[10 Jun 2004|12:53am]

А я действительно очень правдивый писатель. У меня на самом деле был полный балкон голубиного говна. Любой человек, попавший ко мне в гости, легко мог убедиться в том, что у меня там живёт голубь-невермор, что у меня действительно насрано в лифте и прочитать на стене про печальную судьбу неизвестного жени. Я никогда не вру, если речь идёт не о работе. Про работу я тоже не очень вру, но говорю уклончиво, так, чтобы никто не понял, сделал я её или не сделал.

Но если я написал, что у меня что-то сгнило в холодильнике, то оно действительно там сгнило. Если меня арестовала милиция, то она меня на самом деле арестовала. Я не беллетрист и у меня очень мало фантазии. Я не в состоянии придумать даже простейшего сюжета из несуществующей жизни, и это очень хорошо, потому что в противном случае я давно заработал бы себе огромное количество денег, стал бы пить какие-нибудь неестественные напитки и довольно быстро бы окочурился от какой-нибудь неопознанной болезни.

[18 Jun 2004|12:11am]

Забирал со старой своей квартиры разные забытые мелочи. Среди мелочей в частности обнаружилось в шкафчике давно уже недействительное обручальное колечко. Остальных других мелочей набралась огромная и грязная холщовая сумка, с которой я сразу стал похож на вора-домушника. Подумал впрочем про то, что если остановит милиция и пороется в этой сумке, то даже видимо она должна будет понять, что ТАКИХ вещей не крадут. Такие вещи вообще непонятно зачем носят из одной квартиры в другую.

Присел напоследок на бывший свой диван, закурил. Пытался что-то почувствовать. Ну вот, думал, пять лет таки. Нет, нихуя. Вообще нихуя, чужая чья-то грязная квартира. Невермор, а может и не он сидел ко мне жопой на перилах на балконе, не обернулся даже.

Ну и я тоже пожал плечами, оставил ключ на столе, захлопнул двери. В общем да и хуй с ним. Со всем.

[23 Jun 2004|04:41pm]

Решил постирать вчера себе штаны, а то я их на прошлой неделе все изгадил во время открывания в чулане у математика Дужина стеклянной банки фуагры. Охуеть просто, какая жирная штука эта фуагра. У какого-то телевизионного ведущего от неё всё время лоснились губы, забыл его фамилию – его давно уже не показывают, потому что неприятно на это смотреть.

А потом ещё я ронял на те же самые штаны шашлык, изготовленный юзером Кошкиным неподалёку от города Ломоносов, потому что перед этим мы выпили с Кошкиным из горлышка литровую бутылку перцовки, а потом ещё что-то вроде бы пили. Кстати сказать, Кошкин изготовил несмотря на это второй съедобный шашлык, который я съел за всю свою жизнь. А так обычно шашлыком называют горелые или сырые куски мяса, которые подаются к расстеленному покрывалу, когда всем уже всё равно.

Ну в общем я решил постирать штаны и повесил их на балкон, чтобы они быстрее высохли. А когда к утру штаны эти совсем промокли, я стал искать себе другие, чтобы поехать куда-нибудь по срочным разным делам. Штанов в шкафу нашлось чрезвычайно много на любой вкус: с дыркой на жопе, с дыркой на колене, штаны на четыре размера больше, чем нужно, просто Очень Грязные Штаны, а также штаны от бывшего костюма, вполне приличные, но тоже с жирным пятном на колене, не помню от чего – я не носил костюма уже лет пять наверное.

Так что и не поехал я никуда и правильно сделал. Там в середине города и без меня народу не протолкнуться. А тут в окошко выглянешь – ни одного человека, до чего ж хорошо. Иногда проезжают правда машины, но там внутри никого нету. Я их как-то пробовал останавливать, чтобы куда-то доехать, но ни одна вообще не остановилась, неприятно им внутри себя людей возить потому что.

[27 Jun 2004|12:35am]

А ещё у меня прямо возле подъезда, то есть на заднем дворе милиции стоит домик за забором. Настоящий такой домик – с трубой, сортир можно рассмотреть в кустах.

В нём живёт Мама Милицейского Капитана, старенькая седенькая старушка. Когда Милицейский Капитан устаёт ловить бандитов там, блядей разных, алкоголиков и наркоманов, он приходит к своей Маме, садится на крыльцо, стаскивает с себя сапоги, разматывает портянки, шевелит босыми пальцами. Закуривает папиросу беломор, щурится. Мама выносит ему из погреба холодной окрошки, жалуется на то, что сломалась щеколда. Капитан говорит, что починит, но забывает всегда. Потом спит на койке с шариками, где днём всегда стоят три подушки, накрытые кружевной накидкой.

А утром потом просыпается, моется в рукомойнике с такой штукой, которую нужно теребить, чтобы текла вода, потом пристёгивает кобуру, делает строгое лицо и идёт на работу.

[01 Jul 2004|09:57pm]

С Медведем я пересекался два раза в жизни.

В первый раз он пришёл ночью, когда я стоял дневальным по роте. Стоять дневальным – это только называется, что стоять, а в основном ты весь день чего-нибудь начищаешь или отмываешь, большей частью крантики в умывальнике, чтобы по указанию прапорщика Ревякина они сияли как у кота яйца, а потом всю ночь пытаешься как хоть нибудь поспать и не пропустить при этом обхода дежурного по части. Ну и вот вместо этого дежурного как раз и пришёл Медведь. Я услышал, что кто-то сопит за дверью, и вышел в тамбур послушать. Дверь была к счастью заперта. Но это была не такая дверь, за которой нам не страшен серый волк, так себе была дверь. За ней было что-то Страшное и Огромное. Похожее чем-то на свинью Борьку, когда он вздыхал внутри своего свинарника, но сильно больше чем он, раз наверное в тысячу, это минимум, и очень, очень злое.

Никакого оружия в военно-строительных войсках не полагается, не для того они предназначены – я автомат-то держал в руках всего один раз во время принятия присяги, да и тот был фальшивый. Рядом правда висел пожарный щит с алыми топорами, багром, с помощью которого очищали одеколон, огнетушители, инструкция. Я на это всё посмотрел и очень отчётливо понял, что все эти предметы – топоры и прочая хуйня, они абсолютно бесполезны, ну вот как если бы я вышел к медведю с брызгалкой из шампуневого флакона или с шумовкой например.

Нельзя сказать, что я сильно пересрал. Я пересрал так, как ни разу до того в жизни. Позже потом правда бывало и похуже, но в тот момент это было ещё несущественно. Я не насрал к счастью в штаны и не обоссался почему-то, я не поднял даже дежурного по роте, потому что я вообще ничего не мог. Я просто так стоял.

Потом Медведь ещё немного посопел и ушёл в сторону наверное помойки доедать не съеденную нами за ужином тухлую капусту. Я знаете ли не стал выглядывать, чтобы посмотреть, куда он там направился.

А во второй раз я видел Медведя уже совсем издалека. Он выскочил на пригорок по медвежьим каким-то делам и ускакал куда-то вдаль.

Многие люди думают, что лошадь скачет. На самом же деле, лошадь СОСЁТ, а вот Медведь действительно скачет.

Был ещё правда совсем первый, будем считать его нулевым, раз. Это когда-то давно совсем в детстве мы объедали лесную малину с родственником моим Витькой, а с противоположной стороны кустов пристроился тоже кто-то очень большой и необъяснимый, но это не считается, потому что мы его не узнали.

[06 Jul 2004|12:27am]

Я вот за свою жизнь дал штук пять или может быть шесть интервью. Интервью эти печатались в заводской какой-нибудь газете или вообще нигде не печатались.

Но никто, никто из интервьюеров (так они кажется называются) ни разу не задал мне самого важного вопроса, который следовало бы задать (если бы я сам брал у себя интервью, конечно, в Идеальном Мире): «Дмитрий, а жалеете ли Вы о том, что однажды Вам пришлось служить в армии?»

Я бы с огромным наслаждением ответил на этот вопрос в том смысле, что я не только не жалею, я, хуже того, чрезвычайно благодарен за этот факт печальной и идиотской моей судьбе.

Да, меня забрали с первого курса института иностранных языков и за два года я так и не выучил ни одного нового английского слова. Да, это было в предсмертное время советской империи, где-то в архангельской области в стройбате, и было это всё чрезвычайно страшно и много лет после этого мне снились кошмары о том, что я обратно туда возвращаюсь, но я, если честно сказать, на них (на кого?) не обиделся.

Не за опыт (опыт – это хуйня), не за впечатления (впечатления тоже хуйня), а за некоторое представление о том, как я себя буду вести, если у меня отобрать вообще всё.

Именно там я совершил самый первый из немногочисленных моих подвигов. Ну и подлость самую гнусную совершил конечно там же. Там я наконец определил свои очертания – осадку, водоизмещение и вооружение, которые какие есть, такие и есть.

[11 Jul 2004|01:58pm]

Как-то пару раз в культурных компаниях я сказал, что перевод произведения «Над пропастью во ржи», сделанный Райт-Ковалёвой, это чрезвычайно скверный перевод. В обоих случаях на меня смотрели так, как если бы я на сборе пионерской дружины сказал бы вдруг, что Ленин тоже какал.

Вообще произведение зе кетчер ин зе рай я прочитал по необходимости курсе на третьем института иностранных языков – оно входило в обязательную программу изучения английского языка. В школе никогда не случалось, чтобы я взял и полюбил произведение, входящее в обязательную программу – Тургенева до сих пор ненавижу, а Гоголя смог перечитать лет только через десять после того, как мы подробно изучали тараса бульбу и мёртвые души, а вот тут случилось. Я потом перечитывал эту книжку в бумажной обложке издательства прогресс, на которой был нарисован Холден Колфилд в красной кепке, раз наверное десять. От этого она совершенно развалилась на части и постепенно потерялась, хотя некоторые куски видимо ещё можно найти где-нибудь у меня на родине.

А потом я однажды случайно взялся где-то в гостях почитать русский перевод этой книжки. Это была чудовищная наёбка – вместо Холдена Колфилда – мелкого мудака, чрезвычайно недовольного устройством окружающего мира и носящегося со своей тонкостью и ранимостью, как с писаной торбой, то есть практически меня, там под него косила немолодая женщина с высшим филологическим образованием. Ну, наподобие тех артисток-травести, которые играли в тюзах тимура и маленького принца, и ещё разговаривали счастливыми голосами в передаче пионерская зорька, которую я ненавидел более всего в мире, потому что окончание этой передачи означало, что нужно надевать шубу и валенки и хуячить в полной темноте в блядскую школу, где первый урок – это именно урок этой самой литературы.

Впрочем, про это гораздо лучше рассказывал Гришковец, он разбирается, мы с ним проживали тогда не очень далеко географически, хотя когда я был в пятом классе, он был ещё в четвёртом. Но это однако несущественно опять.

[14 Jul 2004|03:31pm]

Есть какие-то штуки, которые делашь просто так. Не для Вечности, не за деньги, ни для чего, просто нравится.

За эти штуки, как это ни удивительно, тоже однажды платят деньги. Помню своё изумление, когда ещё в прошлом веке получил вдруг по почте перевод от Игоря Моисеевича Иртеньева на четыреста рублей за рассказ про Гитлера, опубликованный в журнале магазин. Ну, приятно конечно. Типа ни за что, просто так дали.

То есть всё, что ты делаешь с удовольствием, неважно что – лапти плетёшь из бересты или лепишь из говна фигурки, всё оно рано или поздно так или иначе оплачивается. Но чаще поздно, то есть не сейчас. А за квартиру платить надо сейчас. И жрать чего-то надо прямо сейчас, и сигареты кончились.

И тогда ты делаешь такую работу, за которую деньги платят сейчас. Делаешь календарик с кошечкой, обложку для старушечьих мемуаров, переводишь про лоцманские буи в охотском море. Но делаешь ты это очень плохо и все тобой недовольные, и сам ты тоже страдаешь, и в общем все несчастные. И денег этих хватает ровно на то, чтобы как раз заплатить за квартиру, купить пищи и сигарет. А на то, чтобы купить себе хотя бы пару месяцев, не говоря уже про лет, свободы, чтобы заниматься тем, чем хочется – нихуя не хватает.

Поначалу кажется, что всё это можно совмещать: с девяти до шести сидеть в офисе, а потом плести прекрасные лапти, и какое-то время это даже получается, а потом вдруг нет. Потом вдруг оказывается, что после того, как ты наделал кошечек и собачек, единственное, что ты можешь сделать – это купить пива и тупо хуячить Фашыстов в игре вольфенштейн.

И тогда надо чего-то решать. Чего-то решать блядь надо.

Это я впрочем не к тому, что нуждаюсь в чьём-то мудром совете. Я сам в этом лучше всех разбираюсь. Это я так просто, попиздеть вышел.

[29 Jul 2004|04:25pm]

Затея моя с тем, чтобы торговать своими книжками и на этом озолотиться, естественным образом накрылась сами знаете чем. В конечном итоге я, разумеется, совершенно запутался, кому чего послал, кому не послал, какие-то книжки вернулись – и что с ними делать? В общем, я впал в ступор и почувствовал себя мерзавцем и жуликом.

И следует честно признать, что идея изначально была совершенно идиотская. Экслера из меня не получилось.

[30 Jul 2004|03:43pm]

В который уже раз, стоя на тучковом мосту и выпивая пиво, наблюдаю такую картину: со стороны ладожского озера в направлении финского залива плывёт огромнейшая баржа под названием «Невский 33». Внутри баржи находится корыто, которое до краёв наполнено самой обыкновенной водой.

Почему она возит эту воду? Зачем? Кому в финском заливе не хватает воды?

Я так думаю, что это давно затонувшая мёртвая баржа, которая не может найти успокоения. Корабли – они же тоже люди, даже вон чёрствые практические англичане в различных морских уложениях называют корабль «ши». Она каждый день всплывает в ладожском озере неподалёку от Шлиссельбурга, проплывает под всеми мостами и снова тонет в финском заливе. А на следующий день опять всплывает в ладожском озере.

Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.