Там, где обрывается жизнь (сборник)

Зазвонил телефон. Олег снял трубку.

– Привет, путешественник. Поздравляю с уловом.

– Сегодня вечером ты получишь его. И не забудь перевести деньги на мой счет.

– Уже перевел. Ситуация изменилась. Звонили из Москвы, потребовали сдать материалы «конторе». Мы вынуждены подчиниться и ничего не будем публиковать без разрешения. Сдай оригиналы, а для нас сделай копии.

– Черт тебя дернул ставить их в известность о нашей операции!

– Это делалось для твоей безопасности. Тебя знали, потому не трогали, иначе ты давно кормил бы акул своими костями.

– Понял. Такую работу сделал, и все мимо.

– Зато заработал уважение «конторы». Теперь для тебя все двери открыты.

– Ладно. Бывай.

Олег положил трубку, пошарил на столе и нашел визитную карточку, где значились только фамилия и номер телефона. Он набрал указанный номер.

– Привет, Васильчиков. Уже подсуетился?

– Я предупреждал.

– Я не обязан на вас работать, вы мне ничего не платите. В качестве компенсации привезешь удостоверение вашего ведомства на мое имя сроком на три месяца. Должность – следователь. Тогда мы квиты.

– Хотите сунуть нос куда не следует?

– Хочу. Но вас это не касается. Договорились?

* * *

Аркадий Кайранский прибыл в особняк отца ровно в полдень. Виктория Мамонова ждала его в кабинете покойного владельца империи.

– Надеюсь, Вика, разговор будет конфиденциальный. Я знаю твои приемы – разные там микрофончики, диктофончики, видеокамеры. У тебя на каждого есть досье.

– Садись, Аркадий. Главное скажу я. О диктофонах можешь забыть. Но когда-то ты мне предлагал пришить твоего папашу, чтобы он не оставил наследство молодой стерве. Такая запись имеется. Я отказала тебе.

– И предъявила запись отцу?

Аркадий налил себе коньяку и уселся в кресло.

– Тогда ты не получил бы ни гроша. Фирмой отца можешь руководить только ты. У меня есть свой пакет акций, я заинтересована в процветании фирмы.

– Никогда не видел в тебе союзника.

– Для меня вы все на одно лицо. Как китайцы. Но надо уметь смотреть вперед. Митя умер своей смертью без твоего или моего вмешательства. Если не принять срочных мер, следующим станешь ты. Твое сердце никуда не годится. Нужно искать донора. Срочно, чтобы использовать очередь отца, которой он не успел воспользоваться. Трансплантацию будут делать в Испании.

– Да, да, я слышал, у них лучшая практика.

– Дело не в этом. По испанским законам не требуется согласие родственников на изъятие органов у погибших или умерших.

– В чем тогда проблема?

– В доноре. У тебя редкая группа крови. Один из тысячи может быть твоим донором. В любом другом случае ты и часа не проживешь после пересадки.

– Каков же выход?

– Идти на жертвы. Забыть о чистоплюйстве.

– Говоришь загадками.

– Донор ходит у тебя под носом. Твой младший брат. Здоров как бык. Никчемная, никому не нужная личность.

– Убить Юру?

– Ты же хотел убить отца? На раздумья нет времени.

– Но как же…

– Когда подойдет твоя очередь, ты будешь жить в Испании, на вилле отца. Юра тоже приедет в Испанию, но ему не повезет. Он попадет под машину, и его искалеченный труп доставят в клинику без документов. Неопознанная жертва.

– И кто все это подстроит?

– Люди найдутся, ты останешься в стороне.

– Ты ставишь меня в тупик.

– В тупик тебя поставила болезнь. Другого выхода нет.

– Фирма завещана мне?

– Без права распоряжаться финансами. Но финансового директора ты можешь назначить нового, если с нынешним что-то случится.

– И все подозрения падут на меня.

– С какой стати? Ты же ничего не знаешь о наследстве, остаешься генеральным директором. Твердое алиби тоже не помешает.

– Как распределены доли?

– Глупо. Тебе и брату по тридцать процентов. По десяти – вашим женам, на тот случай, если вы их бросите. И двадцать процентов Дашке. Бешеные деньги.

– Ее долю можно оспорить в суде.

– Бесполезно. Она ничего не получит по другой причине.

– Это по какой же?

– Она убийца твоего отца.

– Ты серьезно?

– Серьезней не бывает.

– Что причитается тебе?

– Воспоминания о том, как твой папаша меня насиловал, и мои акции в его фирме. Большего я недостойна.

– Ты его ненавидела?

– С годами привыкла. И даже жалела.

– Если твой план сработает, ты станешь финансовым директором фирмы, а пока оставайся управляющей имением и делами отца. Как нынешний глава семьи я имею право отдавать подобные распоряжения.

* * *

Главврач психиатрической больницы профессор Трубников имел огромный авторитет в медицинских кругах и считался лучшим специалистом в своей области. В шестом часу вечера он вернулся в свой загородный дом, где его ждала Валентина Сергеевна Кайранская, пятидесятидвухлетняя бездетная дама с утонченными манерами. Та самая третья жена покойного олигарха, брошенная в психушку еще в восемьдесят четвертом году прошлого века. О ней давно все забыли. Доктор Трубников не нашел никаких подтверждений диагноза, с которым поступила Валентина. Мало того, он влюбился в пациентку и через полгода выпустил ее на свободу. Зная о коварстве и всемогуществе ее мужа, он, еще не имевший сегодняшнего веса, подстраховался. Под именем Кайранской в больнице числилась бездомная женщина, страдающая амнезией. Родственников найти не смогли, и Трубников положил ее в больницу по медкарте Кайранской. Маневр рискованный, но оправданный. За много лет бездетную третью жену Кайранского никто не вспомнил.

Валентина переехала жить к Трубникову, и они были по-своему счастливы. Он ее любил, она оставалась ему благодарной.

– Какие новости? – спросила Валентина, накрывая на стол.

– Поймать твоего бывшего на двоеженстве не получилось. Умер, не успев жениться в четвертый раз.

– Жаль. Всю жизнь я мечтала о мести.

– За страдания получишь достойную компенсацию.

Профессор достал папку, извлек из нее листок бумаги и протянул Валентине.

– Что это?

– Твое свидетельство о браке. Теперь ты вдова. Других законных жен не существует. Половина наследства принадлежит тебе, невзирая на завещание умершего.

– Ты уверен?

– Я верю своему сыну, он первоклассный юрист.

– Это он выкрал свидетельство?

– Максим выдержал огромный конкурс, прежде чем стать адвокатом Кайранского. Он выигрывал все его тяжбы с конкурентами и был любимчиком Дмитрия. Он любит тебя, Валя, как родную мать.

– Какая я ему мать. Он моложе меня на двенадцать лет. – Ровно на столько, на сколько я старше тебя, что не помешало нашему сближению. Достатка у нас хватает, я решился на это из уважения к тебе, чтобы ты могла вернуть себе чувство достоинства, восстановить оскорбленную честь. Через полгода твое появление будет как ядерный взрыв.

– Я очень на это надеюсь!

* * *

Васильчиков положил удостоверение на стол.

– Документ официальный. Через три месяца его срок заканчивается. Вы довольны?

Олег достал из чемодана несколько папок, пакет с фотографиями и негативы.

– Подчиняюсь приказу главного редактора. Но если честно, то вы моей работы недостойны.

– Хорошая работа. Только не знаете, Олег, кто дал наводку вашей редакции, кто отбирал вашу кандидатуру и кто вас страховал в Испании. Знали бы вы правду, ваша история не представлялась бы вам столь романтичной.

Васильчиков убрал материалы в портфель и ушел.

* * *

Где-то на задворках, в тихом уютном кафе, сидели секретарь покойного олигарха Виктория Мамонова и жена Юрия Галина. Они пили кофе и тихо беседовали.

– Ты знаешь, Галя, я всегда к тебе относилась с теплотой, – говорила Виктория Львовна.

– Я вижу, вас что-то беспокоит.

– Твоя безопасность. У Дмитрия Николаевича имелся штат коммерческой разведки, по-другому это называется промышленным шпионажем. В последний год, когда здоровье его ухудшилось, он перепрофилировал отдел – ему всюду мерещились убийцы. Ребята поработали на славу. Они следили за всей семьей и есть интересные результаты. Мы продолжим наш разговор после того, как ты встретишься с одним из сотрудников.

– Это важно?

– Очень. Завтра в девять вечера встретишься с ним в кафе «Аист». Он сам к тебе подойдет. Если за тобой не будет слежки, отведет тебя в штаб-квартиру и покажет кое-что. Потом мы с тобой созвонимся.

– Я сделаю все, как вы сказали.

– Умница. Только не подавай виду… Что бы ты ни узнала удивительного и странного, ты должна оставаться спокойной. А теперь ступай домой.

Сидевший у окна Олег проводил Галину взглядом, взял свой бокал с пивом и пересел за столик Виктории.

– Вы мне сказали, Олег, что уже свободны и можете приступать к работе.

– Да, я свободен, как чайка над морем.

– Вы ее видели?

– И даже запомнил.

Виктория достала из сумочки конверт.

– Здесь ее адрес и пять тысяч. Аванс на непредвиденные расходы. Снимите себе квартиру поблизости от ее дома за мой счет. Можете не стесняться. Выбирайте лучшее из того, что предложат. К работе приступайте с завтрашнего дня.

– Мне понадобится машина. Эта пташка приехала сюда на «Ягуаре». Бегом мне ее не догнать.

Вика положила на стол ключи:

– Темно-синий «БМВ» пятой серии стоит перед входом в кафе. Документы в «бардачке», доверенность заполните сами, на бланке уже стоит моя подпись.

К ключам присоединился сотовый телефон.

– Наберите цифру «шесть», и я буду на связи.

– Из вас, Вика, получился бы отличный детектив.

– Я приучена продумывать свои действия. Экспромты и нежданчики – ваша прерогатива. Я теоретик, вы практик. Когда Виктория ушла, Олег посмотрел в окно. Ко входу подъехал лимузин, из него вышел Вэл, помог даме сесть, и машина уехала.

«Знать бы, что творится в черепушке этой загадочной бестии», – подумал Громов.

* * *

Юрий Кайранский уже прилично нализался в одном из ночных баров. Начинал пить с каким-то мужиком, теперь перед ним сидела молоденькая девчушка и очень внимательно слушала чушь, которую он нес. Как всегда, он убеждал в своей гениальности и бездарности, недальновидности издателей.

– Мне ничего не надо доказывать, Юра, я все твои рукописи читала. Ты гений! – сказала девушка.

– Врешь! Где ты могла их взять?

– Я работаю секретарем в издательстве. Тайком ксерокопировала их и уносила домой.

– Врешь!

– Я живу рядом. Хочешь, пойдем, я тебе их покажу.

Он мутным взглядом окинул девушку. Особенно ему понравились ее коленки.

– У тебя есть дома выпивка?

– Конечно.

– А папа с мамой?

– Я снимаю квартиру. Живу одна.

– Ладно, пошли.

Ему пришлось обнять девчонку, чтобы, встав, не свалиться на пол. От ее волос приятно пахло.

– Вообще-то я жене не изменяю, в отличие от своего брата. Но все мы люди, все мы человеки.

– Скажу тебе по секрету, я в тебя немножко влюблена.

– Верю. Вообще-то я не урод. Но влюблена ты не в меня, а в мой талант.

Девушка остановилась и поцеловала его в губы.

– Я целую тебя, а не талант. До него докопаться сложнее. – Я не против, если ты повторишь эксперимент.

– Потерпи до дома. Осталось совсем немного.

Не прошло и десяти минут, как они очутились в небольшой квартирке.

– Слишком светло, – недовольно сморщился Юрий, отворачиваясь от низко висевшей люстры.

– Я хочу, чтобы ты видел полки с твоими рукописями. Снимай пиджак, садись на диван. Будешь читать вслух.

– Зачем?

– Хочу услышать голос автора. Об этом можно только мечтать.

Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.