Военные тайны XX века - 17 сентября 1939. Советско-польские конфликты 1918-1939

11 ноября 1918 г. Германия подписала перемирие в Компьене, согласно которому отказалась от Брестского договора. 13 ноября Москва также аннулировала этот договор[19], что сделало его установления несуществующими. 16 ноября Пилсудский уведомил все страны, кроме РСФСР, о создании независимого Польского государства. 26–28 ноября в ходе обмена нотами по вопросу о судьбе миссии Регентского совета, находящейся в Москве, советское правительство заявило о готовности установить дипломатические отношения с Польшей[20]. 4 декабря Варшава заявила, что до решения вопроса о миссии никакого обсуждения этой проблемы не будет. В ходе обмена нотами в декабре 1918 г. советская сторона трижды предлагала установить дипломатические отношения, но Польша под разными предлогами отказывалась от этих предложений[21]. 2 января 1919 г. поляки расстреляли миссию Российского Красного Креста, что вызвало новый обмен нотами, на этот раз с обвинениями со стороны РСФСР[22]. Таким образом, Москва признала Польшу и была готова нормализовать отношения с ней, но Варшава была озабочена определением своих границ. Как и большинство других политиков, Пилсудский был сторонником восстановления польской границы 1772 г. и считал, что чем дольше в России продолжается неразбериха, тем большие территории сможет контролировать Польша. Своеобразной «программой максимум» Пилсудского было создание ряда национальных государств на территории Европейской России, которые находились бы под влиянием Варшавы. Это, по его мнению, позволило бы Польше стать великой державой, заменив в Восточной Европе Россию.

В ноябре 1918 г. германские войска стали отводиться с оккупированных территорий, что развязало руки всем заинтересованным сторонам. Красная армия двинулась на запад вслед за уходящими германскими частями. На территории Латвии и Белоруссии действовали Псковская и 17-я стрелковые дивизии Западного района обороны, переименованного 15 ноября в Западную армию (командарм – А.Е. Снесарев, члены Реввоенсовета (РВС) – А.М. Пыжев, И.Я. Алибегов). В ночь на 17 ноября передовые части Западной армии перешли демаркационную линию и стали продвигаться в направлении Полоцка, Могилева, Бобруйска и Гомеля. Уже 21 ноября советские войска вступили в Полоцк, 28 ноября – в Бобруйск, 8 декабря – в Слуцк, 9 декабря – в Двинск [Даугавпилс], 10 декабря – в Минск, 6 января 1919 г. – в Гомель, 12 января – в Мозырь, 13 января – в Слоним, 25 января из Пинска, а 2 февраля из Овруча были выбиты части УНР. Тем временем на территории Смоленской, Витебской, Могилевской, Минской и Виленской губерний 28 ноября 1918 г. был создан Минский военный округ, переименованный 14 декабря в Западный. С этого момента Западная армия выполняла лишь оперативные задачи. К 12 декабря Западная армия, в которой насчитывалось 7 620 штыков, 220 сабель, 204 пулемета и 18 орудий[23], занимала почти 900-километровый фронт. 27 декабря из состава Западной армии была выделена «группа Латвии», наступавшая в направлении Риги.

16 декабря была провозглашена Литовская ССР, а 22 декабря РСФСР признала ее независимость[24]. Польское население Литвы и Белоруссии создало систему самообороны – Комитет защиты восточных окраин (КЗВО), который обратился за помощью к Варшаве. Это позволило Пилсудскому обосновать его экспансионистские планы лозунгом защиты поляков. 21 декабря в Вильно местные поляки создали Временную комиссию управления округом Северной Литвы, что, естественно, вызвало негативную реакцию как просоветских, так и националистических литовских властей. Для Варшавы этот шаг стал политическим прикрытием захвата Вильно: приказ об этом войска получили еще 19 декабря. 1 января 1919 г. польские части заняли Вильно, но 3 января к городу подошли части Красной армии и 6 января выбили из него поляков. 12 января Западной армии была поставлена задача продолжать наступление на запад, закрепиться «на линии Ковно – Олита – Гродно – Мосты – Слоним – Лунинец» и вести разведку «в направлении на Мемель – Тильзит – Вержболово – Сувалки – Белосток – Брест-Литовск»[25].

В конце января 1919 г. советские части заняли Ковно и Гродно, но немецкий Восточно-Прусский добровольческий корпус генерала М. Гофмана в первой половине февраля отбросил их на 60–80 км к востоку. 16 января советские войска в 26 км западнее Лиды вошли в соприкосновение с польскими легионерами, а 28 января польские отряды общей численностью свыше 1 тыс. бойцов появились в 20–30 км северо-западнее Слонима. К 13 февраля Красная армия занимала фронт Паневеж – Слоним – Береза Картузская – Иваново (Янов Полесский) – Сарны – Овруч. 22 февраля главнокомандующий Красной армией И.И. Вацетис потребовал «прочно закрепиться на занятых рубежах по линии Тукум – Шавли – Поневеж – Вилькомир – Жосли – Ораны – Лида – Слоним – река Шара – Огинский канал – Пинск – Сарны, продолжая, соответственно обстановке, продвижение авангардных и разведывательных частей в направлении Либава – Тильзит – Ковно – Гродно – Волковыск – Брест-Литовск – Ковель и Ровно»[26].

Еще 30 декабря 1918 г. Варшава заявила Москве, что наступление Красной армии в Литве и Белоруссии является агрессивным актом в отношении Польши, вменяющим «польскому правительству в обязанность реагировать самым энергичным образом». Поэтому в ближайшем будущем оно готовится к защите «территорий, заселенных польской нацией». 7 января 1919 г. Москва в ответ заявила, что советские войска нигде не вступили на территорию, «которая могла бы быть рассматриваема как принадлежащая Польской Республике». Соответственно, 8 февраля нарком иностранных дел РСФСР Г.В. Чичерин указал представителям НКИД в Минске на необходимость удержать польских добровольцев Красной армии от вступления в польские области[27]. Тем временем 1 января 1919 г. была провозглашена Белорусская ССР. 3 февраля съезд Советов БССР высказался за федерацию с РСФСР. 10 февраля Москва вновь предложила Варшаве установить нормальные отношения[28]. 16 февраля советские власти Литвы и Белоруссии предложили Польше договориться о границах, но Варшава промолчала[29]. 27 февраля 1919 г. была создана Литовско-Белорусская ССР со столицей в Вильно[30].

В свою очередь, польские войска двинулись на восток и ликвидировали украинскую администрацию на Холмщине, в Бресте, Жабинке, Кобрине и Владимире-Волынском. Уже 4 февраля 1919 г. поляки заняли Ковель, а 9 февраля – Брест-Литовск. 5 февраля под давлением Франции было подписано германо-польское соглашение об эвакуации германских войск из Литвы и Белоруссии и их замены польскими войсками[31]. 9–14 февраля германские войска пропустили две польские оперативные группы (до 10 тыс. человек) через свои порядки до линии реки Неман до Скиделя – река Зельвянка – река Ружанка – Пружаны – Кобрин. Затем поляки заняли Белосток, откуда ушли германские части. С февраля 1919 г. возник сплошной советско-польский фронт от реки Неман до реки Припять. 18 февраля под нажимом Франции было подписано германо-польское перемирие в Познани, что позволило полякам перебросить войска на восток. Со своей стороны, главком Красной армии 12 февраля отдал приказ о формировании с 19 февраля Западного фронта «в составе 7[-й] армии, армии Латвии и Западной армии», командующим которым с 23 февраля был назначен Д.Н. Надежный, членами РВС – Р.А. Римм и А.Я. Семашко[32].

20 февраля польский отряд, переодетый в германскую форму, при поддержке бронепоезда овладел несколькими населенными пунктами вдоль железной дороги Кобрин – Пинск, но на следующий день советские войска восстановили положение. 2 марта 1919 г. польские части генерала С. Шептицкого заняли Слоним, 5 марта части генерала А. Листовского – Пинск[33]. Советские войска были вынуждены отходить, поскольку 4 марта началось наступление войск А.В. Колчака на Восточном фронте и туда стали перебрасываться части с запада. Положение частей Западного фронта осложнилось. Низка была и дисциплина в частях Западной армии, которая 13 марта была переименована в Белорусско-Литовскую армию. Так, 24–29 марта 67-й и 68-й стрелковые полки 8-й стрелковой дивизии подняли мятеж, самовольно покинули позиции и захватили Гомель[34]. Член коллегии ВЧК Г.С. Мороз 22 апреля 1919 г. сообщал в ЦК РКП(б), что весь западный край пропитан антисемитизмом, который явился питательной средой для контрреволюционных выступлений в Гомеле, Речице и Борисове[35].

Кроме того, на положении советских войск сказывалась их немногочисленность. Так, на 1 марта 1919 г. Белорусско-Литовская армия на 720-километровом фронте имела всего 25 906 штыков, 272 сабли, 131 пулемет и 54 орудия. Комиссия Высшей военной инспекции, обследовавшая 12 марта – 5 апреля 1919 г. состояние советских войск в районе Вильно, отметила в своем заключении, что «главным отрицательным явлением данного фронта безусловно следует считать малочисленность красноармейцев, которая до смешного не соответствует с боевыми заданиями и с протяженностью фронта». Это пагубно действует «на общее настроение красноармейцев» и разлагает боевые части фронта, поскольку «влечет за собой полное недоверие к своим боевым силам и к возможности выполнять оперативные распоряжения», порождая боязнь быть обойденными противником. Отметив, что между заставами имелись 5–8-километровые промежутки, а между полками 35-километровые разрывы, не занятые войсками, комиссия сделала вывод, что «в случае наступления противника Вильна может быть свободно взята через два дня после перехода неприятеля в наступление»[36].

К 15 марта Белорусско-Литовская армия, получившая за первую половину марта всего 2 251 человек пополнения, занимала линию Ораны – Лида – Барановичи – Лунинец. Командование Западного фронта требовало от войск армии активной поддержки операций в Латвии и Полесье[37]. Тем временем в наступление стали переходить и польские отряды. 17 марта советские войска оставили Барановичи, но 25 марта смогли выбить поляков из города. 26 марта произошел ожесточенный бой на подступах к Лиде, в ходе которого польские отряды были отброшены от города. 8 апреля противник занял Ораны, но 10 апреля советские части отбили город. Весенняя распутица приостановила крупные операции на фронте Белорусско-Литовской армии. Соответственно, уже 31 марта Реввоенсовет Республики (РВСР) решил перебросить на Восточный фронт часть войск с Западного фронта. 17 апреля главком докладывал В.И. Ленину, что «Западный фронт за последний месяц потерял свой острый характер, и здесь мы перешли к активной разведке и захвату пунктов местного значения, что свидетельствует, что противник на этом фронте вследствие каких-то причин не в состоянии перейти к активным действиям»[38]. Однако это затишье было кратковременным.

Тем временем 16–24 марта в Москве проходили неофициальные советско-польские переговоры, в ходе которых польская миссия выставила следующие условия соглашения. От РСФСР требовалось, во-первых, не использовать Красную армию для поддержки революции в Польше; во-вторых, не создавать советского польского правительства и, в-третьих, предлагалось установить границу на основе самоопределения населения спорных территорий с выводом оттуда войск сторон[39]. В целом Москва приняла эти условия, но Варшава так и не пошла на официальные переговоры, поскольку правительство Пилсудского стремилось захватить как можно больше территории. Тем самым новая польская власть пыталась решить сразу несколько проблем. Призыв в армию снижал высокий уровень безработицы и социального напряжения, оккупированные территории давали возможность получить материальные ресурсы и сплотить польское население на основе националистических лозунгов, отвлекая его от революции. Успехи Колчака на Восточном фронте делали победу Белой армии вполне реальной, и в этих условиях Польша опасалась, что Антанта поддержит территориальные требования России, и стремилась захватить как можно больше.

Как указывал 11 апреля в своем донесении президенту В. Вильсону американский представитель при миссии государств Антанты в Польше генерал-майор Дж. Кернан, «хотя в Польше во всех сообщениях и разговорах постоянно идет речь об агрессии большевиков, я не мог заметить ничего подобного. Напротив, я с удовлетворением отмечал, что даже незначительные стычки на восточных границах Польши свидетельствовали скорее об агрессивных действиях поляков и о намерении как можно скорее занять русские земли и продвинуться насколько возможно дальше. Легкость, с которой им это удалось, доказывает, что полякам не противостояли хорошо организованные советские вооруженные силы. Я убежден, что наступательный воинственный крестовый поход, предпринятый из России, центра распространения пропаганды большевизма или советского движения, остановлен. Но он может быть снова вызван к жизни агрессивными действиями извне, а их можно ожидать как со стороны Польши, так и других государств»[40].

Таблица 1

Распределение Войска Польского по фронтам[41]

Примечание. Здесь и далее в таблицах знак «?» означает отсутствие сведений.

Однако пока основное внимание польского руководства привлекала ситуация на юго-востоке, где, как уже отмечалось, была провозглашена ЗУНР, территория которой охватывала Восточную Галицию, Лемковщину, Закарпатье и Буковину. Однако 1 ноября 1918 г. польское население Львова подняло восстание и захватило город. В это же время польские войска генерала В. Ивашкевича захватили восточную Холмщину и Подляшье, отошедшие по Брестскому миру к УНР. С этого, собственно, и началась польско-украинская война. 9 ноября было создано правительство ЗУНР во главе с президентом Е. Петрушевичем. В ходе боев 9–11 ноября поляки выбили украинские части из Перемышля, а 21 ноября соединились с львовскими повстанцами. К январю 1919 г. украинские части контролировали всю территорию Восточной Галиции, кроме Львова и железной дороги Львов – Перемышль. 22 января ЗУНР и УНР объединились. Попытки посредничества стран Антанты приводили лишь к кратким перемириям. Первой эту роль решила сыграть Англия. Однако январские переговоры показали, что позиции сторон совершенно несовместимы. Украинцы требовали границу по реке Сан, поляки настаивали на линии реки Стырь – Буск – Рогатин – Гнилая Липа – Ломница (то есть 2/3 Восточной Галиции и Западная Волынь оставались за Польшей). Англия предложила в качестве компромисса линию от Буга до Днестра с передачей Львова Польше. Понятно, что переговоры окончились безрезультатно и украинские части возобновили наступление на Львов. 22 февраля уже Франция потребовала заключения перемирия, но новые переговоры опять завершились безрезультатно[42].

С ноября 1918 по апрель 1919 г. в Восточной Галиции действовало 60–80% польских войск. В середине марта 1919 г. в Польшу из Франции стала прибывать 70-тысячная армия генерала Ю. Галлера. 22 марта по требованию Антанты украинцы опять приостановили боевые действия, но переговоры вновь ни к чему не привели, поскольку Польша не была заинтересована в привлечении излишнего внимания Парижской мирной конференции к галицийскому вопросу[43]. В Париже польские представители доказывали, что Восточная Галиция должна быть присоединена к Польше, а УНР не может быть признана. В условиях правовой неопределенности Польша стремилась захватить как можно больше территории, чтобы поставить Антанту перед свершившимся фактом. 20 апреля поляки начали наступление, что сделало украинцев более сговорчивыми, но Польша не выдвигала никаких требований. Хотя Англия предлагала объявить перемирие и дать возможность Парижской конференции обсудить галицийский вопрос, Польша, опираясь на поддержку Франции, 14 мая нарастила силу удара, использовав для этого армию Галлера[44]. Вместе с тем игнорирование Варшавой всех предложений конференции привело к тому, что в конце мая Антанта усилила дипломатическое давление на Польшу. Кроме того, возникли опасения, что Германия откажется подписать Версальский договор, и было решено использовать польские войска для давления на Берлин[45].

Однако успехи Красной армии на Украине и революция в Венгрии отвлекли Антанту от галицийского вопроса. Стремление не допустить советские войска на соединение с венгерскими, которые в это время заняли Восточную Словакию и находились в 20 с небольшим километрах от реки Сан, привело к тому, что было решено позволить Польше оккупировать Восточную Галицию, но при сохранении ее автономии. 25 июня 1919 г. Совет министров иностранных дел Англии, Франции, Италии и США уполномочил Польшу оккупировать Восточную Галицию до реки Збруч. Вопрос о судьбе Восточной Галиции был отложен до плебисцита, который следовало провести позже. Это решение развязало Польше руки, и к 17 июля вся Восточная Галиция была оккупирована польскими войсками. 21 ноября 1919 г. Верховный совет Антанты предоставил Польше 25-летний мандат на управление Восточной Галицией, но 10 декабря Варшава заявила протест, сославшись на то, что Восточная Галиция является неотъемлемой частью страны. Хотя 22 декабря Антанта подтвердила свое решение[46], судьба Восточной Галиции была отложена на будущее[47]. Кроме Польши на территорию ЗУНР претендовали Румыния, захватившая Буковину, и Чехословакия, требовавшая передачи ей Лемковщины и Закарпатья.

Пока в Галиции разворачивались все эти события, войска 12-й советской армии, переданной 4 июня в состав Западного фронта из расформированного Украинского фронта, в середине июня 1919 г. на пинском и ковельском направлениях вошли в соприкосновение с польскими частями. Однако пока на Украине основным противником Красной армии были войска УНР, которые, объединившись с Галицийской армией и используя успехи Добровольческой армии А.И. Деникина в Донбассе, перешли в наступление и стали занимать Правобережную Украину. Тем временем на Волыни поляки 9 августа захватили Дубно и Кременец, а 13 августа – Ровно. 1 сентября было подписано перемирие между Польшей и УНР. К середине октября 1919 г. 12-я армия удерживала район Мозырь – Житомир – река Тетерев, будучи охваченной с трех сторон: с запада действовали польские части, с юго-запада – петлюровцы, а с юго-востока – Добровольческая армия Деникина. В ноябре – декабре 1919 г. польские части использовали отвод войск Деникина для продвижения на линию реки Уборть – Олевск – Новоград-Волынский – Проскуров – Каменец-Подольск. В свою очередь 12-я армия в ноябре 1919 – феврале 1920 г. совместно с 14-й армией освободила Правобережную Украину и вошла в соприкосновение с польскими войсками от Полесья до Днестра. Галицийская армия 6 ноября 1919 г. подчинилась Деникину, а в январе 1920 г. – Красной армии[48].

13 февраля 1920 г. в расположение польских войск в районе Новой Ушицы вышел 15-тысячный отряд деникинского генерала Н.Э. Бредова, отходивший из Одессы вдоль Днестра. После двухнедельных переговоров 1 марта был подписан договор Бредова с польским военным командованием, согласно которому его отряду разрешалось перейти на территорию, занятую польскими войсками, сдав предварительно им на хранение вооружение и продав большую часть лошадей. Со своей стороны, польские военные власти обязались содействовать бредовцам в возвращении на территорию, занятую Добровольческой армией. В связи с эпидемией тифа отряд был размещен в трех карантинных лагерях. С середины мая 1920 г. Польша просила Францию посодействовать отправке этого отряда в Крым, но лишь 5 июля началась отправка первого эшелона в Румынию к черноморским портам. Прибыв в Крым, Бредов в интервью местной газете отметил, что обращение с интернированными было не слишком хорошим, но, когда Красная армия перешла в наступление, отношение поляков изменилось в лучшую сторону[49].

Переговоры и захваты

Наряду с боями в Галиции, польское командование, завершив перегруппировку и сосредоточение войск, активизировало свои действия в Белоруссии. Используя 40-километровый разрыв между флангами Литовской и Западной дивизий, 16 апреля 1919 г. польские войска под командованием генерала Э. Рыдз-Смиглы с трех сторон атаковали Лиду. Лидский гарнизон, состоявший в основном из красноармейцев-поляков, насчитывал 1 300 штыков и 80 сабель при 2 орудиях. Несмотря на внезапность нападения, советские войска оказали противнику упорное сопротивление, город дважды переходил из рук в руки. Лишь подтянув дополнительные силы, поляки смогли 17 апреля занять Лиду. После четырех дней ожесточенных боев польские части 18 апреля заняли Новогрудок, а 19 апреля – Барановичи. 19 апреля по железной дороге из Лиды в Вильно был направлен польский отряд (200 штыков и 150 сабель при нескольких орудиях), переодетый в красноармейскую форму. Беспрепятственно проникнув в город и заняв стратегически важные пункты, поляки открыли огонь, что вызвало панику. В 13 часов они заняли Замковую гору. Захваченный вокзал и железная дорога позволяли полякам перебрасывать подкрепления. Тем не менее бои в городе, в которых с обеих сторон активно участвовали добровольцы из местных жителей, продолжались до 21 апреля, когда советские части оставили его[50].

Вся экспансионистская программа Варшавы прикрывалась лозунгом создания федерации во главе с Польшей. Любопытно, что эта идея восходила к рапорту польского генерала на французской службе М. Сокольницкого Наполеону I от 10 февраля 1812 г.[51] Еще 15 апреля 1919 г. Польша предложила Литве восстановить польско-литовскую унию, но это предложение не нашло поддержки в Каунасе. Тем не менее польское руководство планировало обставить захват Вильно как акцию, необходимую для свободного объединения Польши и Литвы. Тем не менее, создать польско-литовское правительство не удалось. Вместо него на Виленщину была распространена военно-оккупационная власть польской администрации – Гражданского управления Восточных земель (ГУВЗ). Таким образом, обещание Пилсудского, содержащееся в его воззвании «К жителям бывшего Великого Княжества Литовского», о том, что он хочет дать им «возможность разрешения внутренних, национальных и религиозных проблем по собственному усмотрению, без какого бы то ни было насилия или давления со стороны Польши», осталось невыполненным, что еще уменьшило шансы на соглашение с национальным литовским правительством. Страны Антанты не спешили узаконить польский захват[52].

Узнав о потере Вильно, главком Красной армии отменил переброску 8-й стрелковой дивизии с Западного на Южный фронт и 24–25 апреля потребовал «восстановить положение под Вильно во что бы то ни стало»[53]. Однако подготовка операции затянулась, за это время поляки сумели перебросить в Вильно дополнительные силы. 27–28 апреля советские войска начали наступать на Вильно с трех сторон, но отсутствие связи не позволяло координировать ход операции. Молодечненская группа подошла на 5 км к городу, но потери среди командного состава привели к прекращению атак и отходу на 15 км. Отряд, наступавший от Новосвенцян, столкнулся с конной польской частью и был вынужден отступить. Литовская дивизия подошла с севера на 5–6 км к Вильно, но командование армии об этом не знало. В ожесточенных боях дивизия понесла большие потери в комсоставе и 2 мая стала отходить. Тем временем противник занял Ошмяны и активно действовал на флангах советских войск[54]. 3 мая Белорусско-Литовской армии было приказано, «продолжая виленскую операцию, обратить серьезное внимание на направление Лида – Молодечно», где следовало создать резерв[55]. Однако на этом бои за Вильно фактически завершились.

В начале мая 1919 г. советско-польский фронт вновь стабилизировался, поскольку Польша должна была по предложению Антанты подготовиться к действиям против Германии, которая могла не согласиться на подписание Версальского мирного договора. Это, впрочем, не мешало польским войскам постепенно продвигаться в направлении Поневеж – Молодечно, что создавало угрозу Двинску и Полоцку, парировать которую Белорусско-Литовской армии было нечем, поскольку ее численность сократилась до 16 тыс. штыков[56]. 24–25 мая войскам армии было приказано вновь атаковать Вильно с фронта Поставы – Сморгонь, но активизация противника на молодечненском и лунинецком направлениях не позволила реализовать этот план[57]. Тем временем еще 29 апреля на совместном заседании Политбюро и Оргбюро ЦК РКП(б) обсуждалось заявление председателя РВСР Троцкого о необходимости строгого проведения принципа единства командования на Западном фронте, где действовали Эстляндская, Латышская, Белорусско-Литовская армии с двойным подчинением. В итоге было решено перенести эту проблему на Пленум ЦК РКП(б), который 4 мая рассмотрел вопрос «О едином командовании над армиями как России, так и дружественных социалистических республик». Согласно принятому решению, «попытки подчинить командование отдельных армий местным национальным советским властям являются безусловно пагубными для дела обороны Советской республики. Поэтому нарушение единства управления и командования, национальное раздробление армий приводят к национальным трениям в среде самих красноармейских частей и являются верным путем к разложению армии. Центральный Комитет считает поэтому необходимым восстановить в области военного управления и командования строжайшее начало единства организации и строгого централизма»[58].

7 мая главком Красной армии Вацетис в новом докладе на имя Ленина указал, что «Западный фронт представляет в настоящее время для нас весьма большую угрозу ввиду того, что формирования местных национальных советских правительств Литвы и Белоруссии оказались никуда не годными и переданные им для укомплектования две дивизии совершенно развалились, от Литовской дивизии уцелели только 3 штаба, солдаты обратились в мародеров. Таким образом, на западе фронт наш от Вилькомира до параллели Минска считается крайне угрожаемым и придется снять резервы с какого-нибудь фронта менее угрожаемого». Главком предлагал ускоренно провести на фронте «принцип единоначалия военного и политического»[59]. 1 июня на совместном заседании ВЦИК и представителей от Украинской, Литовско-Белорусской и Латвийской республик было принято постановление «Об объединении советских социалистических республик России, Украины, Латвии, Литвы, Белоруссии для борьбы с мировым империализмом»[60]. 2 июня расширенное заседание Политбюро и Оргбюро ЦК РКП(б) приняло решение поручить РВСР переформировать все национальные части в обычные и использовать их на любых фронтах. Следовало до 7 июня реорганизовать войска Западного фронта и «свести их в боевые соединения, руководствуясь исключительно стратегическими соображениями». Соответственно, 7 июня армия Латвии была переименована в 15-ю армию, а Белорусско-Литовская армия – в 16-ю армию[61].

К сожалению, подавляющее большинство конфликтов того времени в Восточной Европе изобиловало взаимным ожесточением и вопиющими проявлениями бесчеловечности. В этом отношении начавшееся с февраля 1919 г. продвижение польской армии на восток ничем не отличалось от действий других вооруженных отрядов. Так, будущий министр иностранных дел Польши в 1930-е годы Ю. Бек рассказывал своему отцу Ю. Беку, вице-министру внутренних дел в правительстве Падеревского, как в конце 1918 г., после разведывательного задания в Румынии, Москве и Киеве, он с товарищами по организации пробирался через «большевизированную Украину»: «В деревнях мы убивали всех поголовно и все сжигали при малейшем подозрении в неискренности. Я собственноручно работал прикладом». Периодически предпринимались жестокие бомбардировки и артобстрелы не имевших гарнизонов городов. Объектами обстрела нередко становились медицинские учреждения, отмеченные опознавательными знаками. Занятие городов и населенных пунктов сопровождалось самочинными расправами военных с местными представителями советской власти, а также еврейскими погромами, выдававшимися за акты искоренения большевизма. Так, после занятия Пинска по приказу коменданта польского гарнизона на месте, без суда, было расстреляно около 40 евреев, пришедших для молитвы, которых приняли за собрание большевиков. Был арестован медицинский персонал госпиталя и несколько санитаров расстреляны. Хотя эти факты получили широкую огласку, военное командование отказало гражданской администрации в допуске к документам. Преступление было оправдано нервным напряжением офицеров в боях с большевиками, а прямой его виновник – переведен в другое место с повышением.

Недаром появление польских войск в Литве и Белоруссии сразу же вызвало локальные восстания. Обострение антагонизма заставило Пилсудского в дальнейшем отказаться от поддержки белорусского национального движения. Несмотря на то, что некоторые польские газеты еще в марте с возмущением писали о бесчинствах армии на востоке, захват Вильно был ознаменован растянувшейся на несколько недель вакханалией расправы над защитниками или просто сочувствующими советской власти людьми: арестами, отправкой в концлагеря, пытками и истязаниями в тюрьмах, расстрелами без суда, в том числе стариков, женщин и детей, еврейским погромом и массовыми грабежами. Местные жители оказывались совершенно беззащитными перед произволом и извращенными эксцессами армии страны, называвшей себя бастионом христианской цивилизации в борьбе против большевизма и вообще «восточного варварства».