Обучение женщиной

      - Ты еще когда-нибудь появишься? - поинтересовался я, не в силах скрыть оттенки отчаянной надежды, предательски звучащие в моем голосе.
      - Возможно да, а, возможно, нет, - спокойно ответил Ли, и я про себя отметил, что в другое время он не стал бы тратить слова, отвечая на подобный вопрос.
      - Учитель, почему я не ощущаю потерю? - неожиданно для самого себя спросил я.
      - Потому что в глубине души ты знаешь, что мы с тобой всегда будем вместе, - ответил он.
      - Ты не знаешь, как дела у Лин? - задал я вопрос, просто чтобы что-то сказать, потому что знал, что все равно не получу на него ответа.
      - У воина жизни дела не могут идти плохо, - уклонился от ответа Ли.
      - Знаешь, мне казалось, что научиться прощаться - одна из самых трудных задач на земле, - сказал я. - Я научился понимать, что жизнь не стоит на месте, и что ситуация меняется каждый момент, что что-то прекрасное входит в нашу жизнь и уходит из нее. Я осознаю неизбежность перемен, я готов к ним и принимаю их, но все-таки в глубине души я не могу примириться с ними. Я всегда знал, что когда-нибудь ты уйдешь из моей жизни, но я не хотел думать об этом. и хотя я сейчас принимаю твой уход, как неизбежность, я не хочу, чтобы ты уходил. Я не хотел, чтобы уходила Лин, я не хотел, чтобы из моей жизни уходили другие люди, или чтобы из нее уходили прекрасные отношения с кем-то. Я лишь научился смиряться с потерями и не растрачивать себя в бессмысленных сожалениях о прошлом, устремляясь в новую жизнь, но я понимаю, что умение спокойно принимать потери и смиряться с ними - это еще не все, это не то, что требуется от воина жизни.
      - Не обманывай себя, - сказал Учитель. - На самом деле ты уже знаешь то, что чувствуют воины жизни, просто ты пока не способен выразить это словами, а для твоего неистребимо европейского ума понять - означает выразить словами. Твое сознание полагает, что то, что пребывает вне слов, не существует, но твоя душа знает, что это не так.
       Я не ухожу из твоей жизни и не прощаюсь с тобой, как не ушла из твоей жизни и Лин. Я обещал, что сегодня мы поговорим о чувствах, об эволюции чувств. Всю свою жизнь последователь Спокойных развивает и взращивает свои чувства, даже в большей мере, чем он развивает и взращивает свой интеллект. Интеллект - это схема действий, но сам по себе он ничего не значит. Чувства - это ключ к управлению энергией, к управлению собой и другими, к управлению окружающим миром и его стихиями, это ключ к гармонии, счастью и совершенству.
       Управляемые и мощные чувства - главный инструмент воина жизни на его пути к мудрости и бессмертию. Ум - это качество правильного интеллекта, но мудрость - это свойство правильных чувств.
       Ум дает возможность правильно анализировать ситуацию, а мудрость позволяет правильно на нее реагировать оттренированными и адекватными чувствами.
       Двигаясь по ступеням пути воинов жизни ты начинаешь понимать сущность чувств, в частности, ты начинаешь осознавать, что такое любовь. Люди подразумевают под этим словом самые разные понятия. И, действительно, существует множество самых странных и неожиданных вещей, которые люди могут называть любовью. Я расскажу тебе об одной из классификаций - линии любви, которая называется "Вхождение в дом", от том, как совершенствуется любовь по мере роста и развития личности человека.
       Самый распространенный вид любви - это любовь качеств и поведения - "любование домом". Она основана на достоинствах, которыми обладает объект любви и на его поведении, выгодном или удовлетворяющем какие-то скрытые потребности любящего. Так, человек с жаждой страданий способен любить того, кто приносит ему эти страдания, так что поведение объекта любви вовсе не должно быть позитивным. Необходимо лишь, чтобы оно в той или иной степени удовлетворяло набор жажд любящего человека.
       Известно, что на низших ступенях любви любовь легко обращается в ненависть. Как ты думаешь, почему это происходит?
      - Потому что жажды среднего человека обычно слишком трудно или даже невозможно удовлетворить, и, привыкая к поведению любимого объекта, как ребенок к соске, человек раздражается, когда у него эту соску отнимают, или если ее дают не так часто, как ему хочется, - ответил я.
      - В целом ты прав, - сказал Ли. - Человеку свойственно много стремлений, и, помимо удовлетворения сексуальных потребностей, для него являются исключительно важными коренящиеся в самой его природе потребности во власти и безопасности. Любовь, здесь я имею с виду взаимную любовь, - универсальное чувство, одновременно удовлетворяющие эти три потребности - в сексе, власти и безопасности, а заодно способное удовлетворить еще огромное количество всевозможных потребностей и жажд. Поэтому многие люди испытывают острую нужду в самом чувстве любви, поэтому о любви говорят все религии мира. Но, испытывая потребность в чувстве любви, человек не знает, что это такое и не умеет любить по-настоящему, обычно оставаясь на уровне любви качеств и поведения.
       Но качества и поведение объекта любви не могут быть идеальными, и тогда любящий, не осознавая того, обнаруживает. что сам объект любви мешает ему любить его, отнимая, как ты выразился, соску у ребенка. Так возникает двойственность, и любовь качеств и поведения начинает замещаться ненавистью качеств и поведения, столь же сильной, какой раньше была любовь.
       Если накапливающееся недовольство и подспудная ненависть значительно меньше любви, они прорываются только иногда в виде столкновений и конфликтов, но если накопившаяся и до поры до времени сдерживаемая или неосознаваемая ненависть приближается к критической точке, когда она становится почти равной любви, достаточно малейшего толчка, чтобы перевесить чащу весов в сторону ненависти.
       Более глубокий уровень любви возникает, когда люди, помимо привязанности к качествам и поведению, разделяют убеждения друг друга. Связь по убеждениям может быть настолько сильна, что она окажется способна до некоторой степени компенсировать недовольство, возникающее в связи с некоторыми отрицательными качествами и особенностями поведения. Эта форма любви называется "Переступить порог дома".
       Еще более высокое качество любви - это любовь на уровне сущностей. На этом уровне любви человек любит другого не за то, что он что-то для него делает, во что-то верит или обладает какими-то качествами, а за то, что он представляет собой, как единая и целостная личность. На этом уровне становится уже невозможной ненависть или резкие столкновения и конфликты. Возможно какие-то привычки одного могут быть неприятными другому, но неприязнь распространяется лишь на какую-то деталь поведения, но ни в коем случае не на личность. Такая любовь называется "Жизнь в доме".
       В отношениях с Лин ты прошел все эти фазы любви. В первую очередь тебя поразили ее качества - красота, ум, сексуальность. Затем тебя очаровало ее поведение - то. что она делала с тобой доставляло тебе исключительно сильные и острые ощущения.
       Затем ты полюбил ее за ее убеждения, убеждения воинов жизни, ощущая себя не только учеником и любовником, но и братом по клану.
       Лишь с течением времени ты сумел соединить в своем ощущении Лин все ее личные качества, поведение, убеждения, прочие черты ее личности и полюбил уже ее саму, ее неповторимую индивидуальность, ее личность, ее сущность.
       Но это была еще не высшая форма любви. Ты продолжал отделять ее личность от себя, и именно поэтому, когда вы расстались, столь велика была горечь потери.
      - Я не отделял ее от себя, - сказал я. - Она всегда была отдельной. Мы сливались в единое целое на какие-то мгновения, но мы не могли стать одним существом, пребывающим в одном и том же теле.
      - Вы не могли стать едины в одном теле, - сказал Учитель. - Но на высшей ступени любви вы становитесь едиными в своих чувствах. Это - любовь огненного тела, любовь, которая выше любви сущностей, любовь, которая никогда не прекращается. Она называется "Слияние с домом".
       Лин оставила тебя слишком рано, и с ней ты лишь вступил в область любви огненного тела. Со мной ты зашел гораздо дальше. Прислушайся к самому себе, к своей душе. На лавке ты мне сказал, что почему-то не ощущаешь потерю. Может быть, теперь ты поймешь, почему это так.
      Равномерный плеск воды, рассекаемой нашими руками, вводил в полугипнотическое состояние транса и обострения восприятия. Я знал, что Учитель уходит из моей жизни, может быть, навсегда, но, пробужденная его словами, в моей душе проснулась, вернее, даже не проснулась, а перешла на сознательный уровень та невыразимая, необъятная и безмерная любовь, которая росла и крепла с самого первого дня нашей встречи. Я знал, что эта любовь останется со мной навсегда вместе с Учителем, помимо моей воли живущим и существующим в моей душе. Он был со мной, и никакое расстояние не могло отнять его у меня. Мне было грустно оттого, что я могу больше никогда не услышать его голос, не рассмеяться от его ехидных шуток, но это было не главное. Как бы ни сложились в дальнейшем наши жизни, Ли навсегда останется со мной.
      Радость, смешанная с болью была так сильна, что я не мог говорить. Соленая морская вода смывала слезы с моих щек, и я радовался, что Учитель не видит их. Я не хотел плакать при разлуке.
      - Ты научился прощаться, - негромко сказал Учитель.
      - Ты учился этому искусству в общении со многими женщинами, которых ты любил, некоторых - на уровне качеств и поведения, некоторых - на уровне убеждений и некоторых - на уровне их сущности. Но в искусстве прощаться есть еще одна очень важная тонкость - правильный выбор момента и настроения для прощания. Воин жизни прощается на гребне своих чувств, на высшей точке своей любви и благодарности. Тогда боль разлуки уравновешивается благодарностью судьбе, подарившей тебе эту любовь.
      Я вздрогнул, наткнувшись рукой на незамеченное мной скользкое тело медузы.
      - Пора поворачивать к берегу, - сказал Ли. Где-то далеко-далеко, за огромной массой черной воды россыпью драгоценных камней сверкнули огни набережной. Мы плыли обратно в молчании, казавшемся бесконечно долгим. Я подумал, как мудро было со стороны Учителя устроить этот разговор в воде, среди безбрежного моря, ограниченного только линией горизонта. Вода ласкала меня, снимая напряжение чувств и смывая боль утраты. На берег я вышел спокойным и почти счастливым.
      - Будем надеяться, что местные полуночники не позарились на нашу одежду, - поддразнил меня Ли. - Иначе тебе придется топать в Симферополь голышом.
      - А как же ты? - поинтересовался я.
      - Оставляя одежду на пляже, я всегда знаю, где именно среди ночи я смогу достать другую - гордо заявил Учитель. - Подумай об этом, мой большой брат.