По велению сердца

      – Подайте пенни слепому, – заныл нищий, протягивая оловянную чашку для подаяний.
      Он был в лохмотьях, один затянутый бельмом глаз невидящим взором уставился на нее, другой был закрыт упавшим на лоб клоком волос.
      – Подайте монетку несчастному.
      Она отвернулась от попрошайки.
      – Помогите старику, леди, – снова заныл попрошайка. – Подайте на кусок хлеба.
      Взгляд ее обратился к Джейсону, и рыдания опять перехватили горло. Она думала, что никогда уже не сможет заплакать. Стерев слезы со щек, достала из кармана юбки небольшой кошелек с несколькими мелкими монетами и бросила одну из них старику в чашку.
      – Спасибо вам, миледи, – сказал нищий, выпрямившись и став выше, как ей показалось. Он был так худ, что кости чуть не прорывали материю его рубахи. Он отбросил со лба прядь волос. – У вас доброе сердце, миледи, такое же, как и у вашего мужа. Он всегда давал мне монетку, когда заходил в «Соколиное гнездо». Не то что его брат. Ничего общего. Один только я видел их тогда, миледи, и я написал вам записку. Все тогда сделал его брат, именно он убил старого герцога в ту ночь в гостинице.
      Какое-то мгновение Велвет не могла шевельнуться. Ноги у нее подкосились, во рту пересохло.
      – Вы видели его? Но как это возможно? Ведь вы же слепы!
      – На один глаз, милочка, но другим-то вижу все.
      – О Боже мой!
      Она схватила старика за руку и устремилась вперед, боясь, что он вырвется и пропадет в толпе. Но он с готовностью последовал за ней, когда она стала пробиваться к ведущей на эшафот лестнице, расталкивая столпившихся около виселицы зевак. Карманники и головорезы, воры и проститутки расступались перед ней, пропуская вперед.
      – Пропустите! – кричала она. – Я должна успеть!
      Похоже, толпа услышала отчаяние в ее голосе, потому что люди пропускали ее. Велвет тащила за собой старика, молясь, чтобы не опоздать, чтобы его слова возымели свое действие на судей.
      Время… Она просила Бога всего о нескольких минутах.
      Слово нищего против свидетельства герцога.
      Это было сумасшествие, и все же она пробивалась вперед. В сердце ее была надежда.
      Взглянув на эшафот, она увидела, что палач уже надевает петлю Джейсону на шею. Голова его не была под колпаком, и он смотрел на толпу со спокойным достоинством истинного герцога Карлайла.
      – Остановитесь! – закричала Велвет. – Немедленно остановитесь!
      Она была еще далеко от эшафота, а толпа громко шумела, палач не мог услышать ее слова.
      Губы Велвет шептали молитву. Она молила Бога о вмешательстве в происходящее: «Он не виновен. Он хороший человек. Неужели ты ему не поможешь?» Она была уже почти у цели, у подножия эшафота. Толпа начала стихать, слышался только глухой ропот людей, зачарованных зрелищем смерти. Палач поправлял веревку на шее Джейсона.
      Велвет открыла рот, чтобы снова крикнуть, но полная женщина в переднике вдруг заступила ей путь и с такой силой толкнула ее, что они обе не удержались на ногах. Не обращая внимания на ругань женщины и боль в ноге, она вскочила и снова рванулась вперед, крепко держа нищего за тонкую худую руку.
      И все же она появилась слишком поздно!
      Краем глаза Велвет уловила какое-то движение в толпе. Еще один человек пробивался к эшафоту. Люсьен, перескакивая через ступеньки, поднялся на помост в тот самый момент, когда палач выбил подставку из-под ног Джейсона.
      – Нееет! – протяжно воскликнула она, едва не теряя сознание от отчаяния.
      Но Люсьен успел вовремя. Рванувшись вперед, он подхватил падающее тело Джейсона.
      – О, благодарю тебя, Боже! – воскликнула она, и слезы градом покатились по ее щекам.
      Сквозь толпу спешило еще несколько мужчин. Граф Бальфур вел за собой двух судей. Толпа притихла при виде развернувшегося на их глазах действа.
      – Снимите этого человека! – распорядился один из судей.
      Велвет узнала в нем Томаса Рэндалла, он приходил с Люсьеном в заброшенный склад.
      – Приказываю вам снять его с виселицы! И поторопитесь, черт побери!
      Велвет показалось, что ноги у нее подкашиваются, но рука, сжимавшая запястье нищего, не ослабевала ни на секунду.
      – Ваша честь! – воскликнула Велвет, пробившись наконец к краю эшафота. – Этот человек был свидетелем убийства герцога Карлайла. Ради Бога!
      – Все верно, миледи. Благодаря Мэри Синклер граф Бальфур разыскал человека по имени Бэсси Уиллард. И именно под… гм… влиянием… лорда Бальфура этот человек решил оставить свой греховный путь. Его озарил свет правды и справедливости, и он сознался в убийстве графини Брукхерст. Он назвал своего покровителя, герцога Карлайла, по чьему настоянию и совершил это убийство. Вкупе с теми свидетельствами, которыми мы уже располагали…
      Слова его заглушил пистолетный выстрел. Над толпой поднялся клуб белого дыма, женщины вскрикнули. Джейсон пригнул голову, и свинцовая пуля прошла так близко от его виска, что волосы шевельнулись от ветра.
      – Это Эвери! – Люсьен указал на человека, который пробивался сквозь толпу. – Мы должны остановить его!
      Джейсон умолял поскорее снять с него оковы. Как только с него спала последняя цепь, он спрыгнул с эшафота и оказался рядом с Велвет. Поцеловав ее в губы, пустился в погоню за Эвери. Пробивая себе путь в толпе, которая снова затихла при таком повороте событий, он расталкивал попадающихся на его пути людей. Вслед за ним и Люсьен с небольшой группой зевак пытался догнать человека, только что выстрелившего в них из пистолета.
      Потеряв рассудок от страха, Эвери бежал к карете, очевидно, не понимая, что его преследуют по пятам. Или не понимая, что выдал себя с головой и не сможет ускользнуть от правосудия.
      Джейсон догнал его, сбил в грязь и, усевшись на него верхом, изо всех сил ударил. Эвери взвизгнул от боли; голова его, мотнувшись от удара, сильно стукнулась о землю. Джейсон схватил Эвери за ворот его шикарной рубашки, рывком поднял на ноги и снова ударил.
      – Я убью тебя, – прошипел разбитыми губами Эвери, схватил Джейсона за горло и принялся душить.
      Ударом снизу Джейсон разорвал захват Эвери и снова ударил его. Толпа окружила их, многие аплодировали. Джейсон не хотел убивать Эвери. Тот нужен был ему живым, чтобы передать его в руки правосудия и увидеть, как он будет расплачиваться за все совершенное им.
      В толпе кто-то рассмеялся, люди подались вперед, а Эвери вдруг вывернулся из рук Джейсона, и в руке его оказался небольшой пистолет.
      – Всегда говорил: если хочешь, чтобы дело было сделано, надо делать его самому, – сказал он и взвел курок.
      Джейсон понимал: он стоит слишком близко от брата, чтобы тот мог промахнуться. Напрягшись всем телом, он резко прыгнул в сторону, упал боком на землю и покатился. Над его головой прогремел выстрел, затем другой. Джейсону понадобилось несколько минут, чтобы понять, что первый выстрел раздался у него из-за спины и пуля попала Эвери прямо в грудь. Второй – из пистолета брата: он разрядил его вверх, падая на спину.
      Сайлес Льюдингтон небрежно сунул свой пистолет в карман.
      – Счастливо отделался, – произнес он без малейших признаков сожаления.
      Джейсон перевел взгляд на человека, лежавшего в грязи в нескольких футах от него. Последний вздох сорвался с тонких губ его брата. Невидящий взгляд Эвери устремился в небо.
      – Он мертв? – спросил, приближаясь к ним, Люсьен.
      – Да.
      Люсьен положил руку на плечо Джейсона:
      – Тогда все кончено.
      Джейсон кивнул. Все кончено.
      Справедливость восторжествовала. Воды, замутненные кознями Эвери, снова станут кристально чистыми.
      Он поднялся к вершине холма, где его ждал Бальфур. В этот день для него тоже все разрешилось, как и для Мэри Стэнтон.
      У подножия эшафота стояла Велвет. Глаза ее блестели от еще не высохших слез, но сияли такой любовью и надеждой, что он почувствовал, как что-то дрогнуло у него в груди.
      – Ваш супруг очень везучий человек, – сказал судья. – Дважды за сегодня он вырвался из объятий смерти. А я очень рад тому, что справедливость восторжествовала. – Он повернулся к Джейсону: – Что ж, ваша светлость, думаю, вам пора отправляться с вашей милой женой домой.
      Велвет закусила губу и неуверенно спросила:
      – Мы направляемся домой, ваша светлость?
      Джейсон обнял ее и притянул к себе.
      – Именно так, герцогиня. Домой, в Карлайл-Холл. – И погладил ее по щеке. – Я люблю тебя и не собираюсь расставаться с тобой. Тебе придется терпеть меня, пока я не умру. – Губы его сложились в нежнейшую улыбку. – Это, надеюсь, случится еще не скоро.
      Толпа на Тайбернском холме разразилась восторженными криками. Она приветствовала законного герцога Карлайла и его жену.
      Похоже, от такой счастливой развязки рыдали даже закоренелые злодеи.

Эпилог

       Англия, 1765 год
      Последние лучи уходящего дня расцвечивали горизонт всеми оттенками золота. Осень уже властно вступала в свои права, на деревьях появились первые желтые листья, а вечера становились прохладными.
      Велвет готовилась принять ванну и переодеться к приезду гостей – лорда и леди Бальфур с двумя маленькими детьми, Майклом и Сарой. Они должны были провести с ними субботу и воскресенье. Через окно спальни она следила за мужем.
      Он вел под уздцы серого в яблоках пони, на котором гордо восседал его четырехлетний сын, Александр Джейсон III. Сестра Александра, двухлетняя Мэри, путалась в ногах у отца, время от времени падая, но продолжая свой путь. Когда это случилось в третий раз, Джейсон добродушно рассмеялся и посадил ее на плечи, а Мэри завизжала от восторга. С другой стороны двора на них с умилением смотрел граф Хавершем, ставший прадедом.
      Велвет улыбнулась, чувствуя стеснение в груди. Джейсон оказался чудесным отцом, лучшим, чем она себе представляла. Преодолев мрачные тайны своего прошлого, он стал тем человеком, которым и должен был быть. Годы страданий закалили его характер и дали ему такую способность чувствовать людей, которой мало кто обладал. Он стал мягким и заботливым, чутким и искренним человеком. Благодаря испытаниям, которые ему пришлось пережить в начале жизненного пути, он стал понимать проблемы простых людей.
      Велвет услышала стук в дверь и направилась к ней, но Табби опередила ее.
      – Что ж, ребята, на этот раз вы вовремя. – И коренастая женщина указала на медную ванну, стоявшую в углу комнаты, а слуги с ведрами горячей воды повиновались ее жесту. – Поторопитесь и не плещите на пол, как вы обычно делаете.
      Когда ванна была наполнена, Велвет поднялась с кресла. Слуги вышли из комнаты, а Табби помогла ей раздеться.
      – Вам нужна моя помощь?
      – Нет, Табби, все в порядке.
      – Тогда приятного вам купания. – И Табби вышла из комнаты, плотно прикрыв дверь.
      Велвет вздохнула и откинула голову на край ванны. Теплая вода приятно расслабляла, унося прочь заботы долгого дня, наполненного детским смехом и нежной любовью мужа.
      Скоро им предстояло возвращение в Лондон. Джейсон был членом палаты лордов и относился к своим обязанностям с невероятной серьезностью. Основным его интересом была реформа системы правосудия в стране. Он на своем тяжком опыте знал все ее изъяны и выступал за облегчение бедственного положения простых людей.
      После смерти Эвери он даже помог Бэсси Уилларду. Когда тот был приговорен к повешению, Джейсон ходатайствовал о смягчении приговора и добился замены смертной казни заключением. С его точки зрения, истинным преступником был Эвери, а Бэсси – только исполнителем в смертельных играх его брата.
      – О чем ты грезишь, любовь моя?
      На ее плечи опустились большие нежные руки мужа. Она не слышала, как он вошел, потому что он всегда передвигался с упругой и неслышной грацией пантеры.
      – Я грезила о тебе, – созналась она, улыбаясь и глядя в его красивое лицо, чувствуя, что тело ее теплеет от жара в его взгляде.
      – Рад это слышать. Тем проще будет совершить то, что я задумал.
      Она приподняла бровь:
      – Да? А что же это такое?
      – Обольщение, любовь моя. Вообще-то, направляясь сюда, я не имел этого в виду, но поскольку ты одета соответственно случаю…
      Велвет вскрикнула, когда он нагнулся и поднял ее из ванны, заплескав водой высокие черные сапоги.
      – Джейсон Синклер, вы сошли с ума?
      Он улыбнулся, его ярко-синие глаза сверкнули озорством.
      – Не думаю. Вряд ли можно назвать сумасшедшим мужа, возжелавшего свою обожаемую жену.
      В его взгляде светилось нескрываемое желание. Она не могла ошибиться, потому что такое же желание разлилось и по всему ее телу.
      Не обращая внимания на воду, стекающую с ее обнаженного тела, он опустил ее на постель.
      – Дал бы мне вытереться.
      Он нежно поцеловал ее в губы.
      – Я сделаю это сам. – И принялся слизывать капли воды с сосков.
      Велвет застонала и выгнулась навстречу ему всем телом, жаждая большего.
      Но он отрицательно покачал головой:
      – Я еще не закончил с вытиранием.
      «О Боже милосердный!» Его губы собрали воду с груди, потом спустились к пупку. Тяжело дыша, он ласкал ее тело языком, потом двинулся ниже.
      Она была наверху блаженства, пальцы ее погрузились в его волосы.
      – Я люблю тебя, герцогиня, – сказал он, целуя ее в шею. – Я говорил тебе об этом на днях?
      Велвет улыбнулась:
      – Однажды ты сказал мне, что это признание было самым трудным делом в твоей жизни. – Она отвела с его лба прядь густых каштановых волос. – Неужели это так трудно?
      Джейсон прижимал ее к себе, не переставая целовать. Когда-то он думал, что не хочет иметь жену, не хочет обзаводиться семьей. Все это давным-давно миновало, его семья вот-вот должна была увеличиться.
      Велвет не сомневалась, что ее муж будет только рад этому.