Гнездо разврата

      - Я верю. - Подумав, она продолжала: - Я уже сказала, что Зоя ненавидела Своллоу, но это началось совсем недавно. До этого они были довольно близки. А потом... потом он стал плохо к ней относиться.
      Я перебил ее:
      - Шерри, полиции известно, что Зоя была беременна. Это могло стать причиной размолвки?
      - Да, конечно, - ответила девушка. - Она забеременела от Оскара. После этого он не захотел с ней встречаться. И Зоя... ну, ты сам понимаешь.
      Понятно, что Зоя возмутилась, думал я, и проклинала весь мир, а особенно Оскара. Наверное, это был жестокий удар по ее самолюбию. И тут же я подумал об Элен.
      - И тогда она решила расквитаться с ним, - сказал я, - в четверг вечером. Ты не знаешь, что она собиралась сотворить?
      - Нет. Она сказала только, что Оскару придется бежать из города и ей не будет больше мозолить глаза его мерзкая физиономия.
      - Она продолжала работать у него секретаршей, не так ли?
      - Да. До последней минуты. Это было своего рода временное перемирие до того момента, как она с ним расквитается. Когда в пятницу она не явилась и на студию, я забеспокоилась. Поэтому договорилась со Своллоу, что буду выполнять ее обязанности, пока она не вернется. Я хотела посмотреть, как он себя поведет.
      Из дальнейшего разговора я узнал, что Зоя и Шерри - обе числились на студии стенографистками и, поскольку симпатизировали друг другу, в конце концов решили поселиться вместе. Шерри то и дело прикладывалась к напитку апельсинового цвета, а я все еще не решался притронуться к своему бокалу. Наконец, собравшись с духом, я сделал пробный глоток и поразился: чистейший апельсиновый сок без малейшей примеси спиртного, хотя я прекрасно помнил, что добавил приличную дозу джина.
      - Все-таки непонятно, - спросил я, - чем обусловлено это нападение? Преступник, видимо, что-то искал в доме, скорее всего вещи Зои. У тебя есть какие-нибудь соображения на этот счет?
      Она покачала головой.
      - Абсолютно никаких.
      - Давай подумаем. Ты уже пришла в себя?
      Она опорожнила свой бокал и улыбнулась.
      - Я чувствую себя на удивление хорошо.
      Она и впрямь выглядела просто замечательно - такая аппетитная и привлекательная, не говоря уже о потрясающем бюсте. Стоя передо мной, она потянула свитер вниз, подчеркивая форму груди, и я вспомнил, как впервые увидел ее в доме Рауля, и все, что затем последовало: Элен, Фанни, студия, Дот, опять Элен - внезапно вся эта череда событий всплыла у меня в памяти, вызвав раздражение и недовольство собой.
      - Послушай, - сказал я, - у тебя нет, случайно, старого, толстого, бесформенного банного халата?
      Она недоуменно посмотрела на меня.
      - Халата? Да, но... - Она игриво улыбнулась. - В чем дело, Шелл?
      - Сказать по правде, - ответил я, - этот розовый свитер мешает мне сосредоточиться.
      Расхохотавшись, она возразила:
      - Что же делать? Не могу же я его просто снять! Появилась уникальная возможность поспорить на увлекательную тему, но она тут же предложила:
      - Шелл, давай займемся осмотром вещей Зои.
      Черт возьми, я с большим удовольствием занялся бы осмотром самой Шерри. Но мне пришлось согласиться:
      - Ты хозяйка, крошка.
      Она нахмурилась:
      - Я не знаю, что искать.
      - Честно говоря, я тоже не знаю. Но преступник что-то искал. Именно поэтому он лишил тебя чувств. - И добавил серьезным тоном: - Если бы он хотел тебя убить, ты бы уже была трупом. Значит, он преследовал какую-то иную цель.
      - Посмотри! - воскликнула она. - Как же я раньше не заметила?
      Она указала на комод, два верхних ящика которого были выдвинуты, а в них все перевернуто вверх дном. Мы перебрали содержимое ящиков, но ничего подозрительного не обнаружили. Затем Шерри подвела меня к книжному шкафу в гостиной.
      - Половина книг здесь принадлежит Зое, - пояснила она, - журналы и письма на нижней полке - тоже ее.
      Мы просмотрели книги, перелистывая все страницы, будто надеясь найти в них разгадку случившемуся, но тщетно. Я взял с нижней полки стопку журналов. Выпавшую при этом связку писем я временно отложил в сторону.
      - Это ее журналы, Шерри?
      - Да.
      Два из них были научно-фантастические, с живописными устрашающими обложками. Остальные - современное дешевое чтиво. Шерри вышла на минутку и тут же вернулась с парой апельсиновых коктейлей. Я пригубил один из них. На вкус он по-прежнему напоминал чистейший апельсиновый сок.
      - Ты хоть добавила капельку джина?
      - Да еще какую капельку!
      Я попытался представить, как сок будет сочетаться с бурбоном. Пожалуй, неплохо. Я все еще сидел на полу, а Шерри стояла рядом. Усмехнувшись, я поднял один из фантастических журналов, на обложке которого восьминогое чудовище гналось по холмам и долинам за полуголой грудастой красоткой.
      - Красивая жизнь у художников. Если бы я умел рисовать, ты согласилась бы мне позировать?
      Поджав губы, она взглянула на обложку:
      - В таком виде?
      - А почему бы нет?
      Поколебавшись немного, она пожала плечами, колыхнув волшебной грудью под свитером.
      - Почему бы нет? - повторила она, стрельнув глазами и приподняв уголки губ в улыбке.
      Я прочистил горло, обдумывая, как продолжить разговор. Она указала на картинку:
      - Кажется, его зовут Кадл.
      - Действительно, настоящий гад.
      Она весело рассмеялась.
      - Да нет, его имя Кадл. - Она произнесла его имя по буквам. - Вот этот, на паучьих ногах. Они живут на Марсе или еще где-то.
      - Понятно. - Я сделал крупный глоток и заметил, что Шерри последовала моему примеру.
      Мы перелистали журналы, но безрезультатно. Я взялся за связку писем.
      - Что это, Шерри?
      - Письма Зои, но я не притрагивалась к ним. Даже не вспоминала о них с тех пор... с тех пор, как это произошло.
      Я осмотрел самое верхнее. В верхнем левом углу был указан местный адрес Оскара.
      - Пожалуй, надо с ними разобраться, - решил я.
      Писем было около дюжины, и мы начали перечитывать их, прихлебывая из бокалов. Это были письма Оскара к Зое, но в них не было ничего необычного. Отдельные пассажи были довольно откровенны, но не более того: ни клятв, ни страстных заверений в вечной любви. Своллоу предавался воспоминаниям о совместных поездках или о планах предстоящих увеселений. Осторожный паренек, этот Оскар. Правда, все письма были подписаны: "С любовью, Оскар". Но я не был уверен, что суд придаст этому серьезное значение.
      Наконец с письмами было покончено, мы снова связали их и вернули на прежнее место. Никакой полезной информации я в них не обнаружил. Потом обшарили письменный стол Зои и нашли только толстую сброшюрованную пачку машинописных страниц в зеленой бумажной обложке, на которой было написано: "Девушка из джунглей".
      - Это сценарий? - спросил я у Шерри.
      Она взяла его и пролистала.
      - Да, это сценарий.
      - Зачем он понадобился Зое?
      Она пожала плечами.
      - Не знаю. Иногда она брала работу на дом.
      - Я не очень в этом разбираюсь, но над чем она могла здесь работать? Насколько я понимаю, съемки фильма идут уже пару недель или больше, и работа над сценарием давно завершена.
      - Возможно, она хотела его изучить, ведь она сама немного писала. Я не знаю. - Шерри снова пожала плечами. Я уже готов был спросить у нее, что означает это постоянное пожимание плечами, когда она добавила: - Шелл, кто бы здесь ни побывал, он искал не сценарий. Сценарий пачками валяется всюду на киностудии.
      - Да, но мы так и не знаем, что следует искать. А что, если ему нужна была ты?
      Она рассмеялась и отошла от меня. Мы еще двадцать минут обыскивали дом, а потом пошли на кухню, и Шерри налила нам еще по бокалу.
      Я подвел итог: ничего не известно, кроме того, что преступник что-то искал. И, может быть, нашел.
      На дне бутылки оставалось совсем немного джина, и Шерри разлила остатки в два бокала.
      - Больше выпить нечего, - весело заявила она, забавно скривив губы при этом.
      - Да и хватит уже, - заметил я.
      Как-то незаметно мы снова оказались в спальне. Я уселся в неудобное кресло, а Шерри опять распласталась напротив меня на постели.
      - Шелл, - медленно заговорила она, не глядя на меня, - как ты думаешь, ничего не произойдет этой ночью? Не может преступник вернуться? Со мной ничего подобного никогда не случалось.
      Странно, но я об этом как-то не подумал. Мы все время либо были заняты поисками неизвестно чего, либо болтали. Но несомненно, эта мысль рано или поздно пришла бы мне в голову.
      - Не знаю, - ответил я. - Все возможно. - И, поразмыслив, добавил: Да, да, конечно. Послушай, Шерри, как насчет того, чтобы я остался на ночь? Я мог бы спать на диване. Или на лужайке...
      Она взглянула на меня в упор и, как ни странно, отнюдь не испуганно.
      - Мне будет намного спокойнее, - сказала она, слегка приподняв уголки нежного рта. Затем губы раздвинулись, и она улыбнулась: - Ты ведь не против, Шелл?
      Я сделал большой глоток из своего бокала.
      - Нет, нет, конечно нет.
      Она последовала моему примеру и поставила бокал на пол. Потом вытянула ноги, зевнула, прикрыв рот тыльной стороной ладони, и, как-то нарочито заложив руки за голову, потянулась.
      А я сидел как завороженный, уставившись на нее, и вспоминал все с самого начала. Старый, неуклюжий Шелл Скотт, клинический случай эмоционального срыва. Если все пойдет в таком темпе, мое место в психушке. Нервы натянуты, как струны. Еще одно обострение - и назад дороги не будет. Я просто развалюсь на части от нервного истощения. Хорошо еще, что я почти допил джин; сейчас мне и капля спиртного не полезла бы в горло.
      Шерри вздохнула, и я за ней следом. Она встала.
      - Тогда решено? - спросила она тихо.
      Я кивнул. Она подошла к дверце стенного шкафа, перед которым я сидел, открыла его, достала с верхней полки простыни и одеяла, отнесла в гостиную, и я видел, как она бросила все это на диван. Вернувшись в спальню, она спросила:
      - Хочешь спать?
      Я давно уже не чувствовал себя таким бодрым, поэтому прохрипел:
      - Не очень.
      - Тогда поговори со мной, прежде чем мы ляжем спать. - Засмеявшись, она уточнила: - Я хочу сказать, прежде чем мы пожелаем друг другу спокойной ночи. Может быть, нам удастся забыть все наши беды.
      - С удовольствием. - Я осушил свой бокал и поставил его на пол. - Если смогу. Я уже говорил, что мне трудно сосредоточиться.
      Остановившись передо мной, она долго смотрела на меня. Затем, взяв меня за руку, подняла из кресла.
      - Отвернись.
      Я не понял, куда она клонит, но повиновался, а она, слегка подталкивая, заставляла меня двигаться к постели задом, пока я не коснулся ее икрами ног и не обнаружил себя сидящим на ее краю.
      - Сиди здесь, Шелл, и не вздумай обернуться. Я попытаюсь помочь тебе сосредоточиться.
      Кажется, я догадался, к чему она клонит, и по спине у меня пробежал холодок.
      - Ну хорошо, - сказал я. - Согласен.
      Она направилась к шкафу, который был у меня за спиной, открыла дверцу и еще раз предупредила:
      - Только не оборачивайся, Шелл! Обещаешь?
      - Конечно. - Черт побери, да я бы пообещал даже спрыгнуть с пятого этажа! Я слышал какую-то возню, шуршание одежды и все-таки не обернулся, что свидетельствует о моей необычайной силе воли. Наконец она тихо пробормотала:
      - Старый, толстый, бесформенный банный халат - так, кажется, ты сказал? Попробую найти что-нибудь в этом роде.
      Я бы вполне удовлетворился, если бы она вообще ничего не нашла. Но тут она наконец воскликнула:
      - Да вот же он! Боже, какое старье! - Снова минутная возня, а затем: Ну вот. Теперь все в порядке.
      Я принял ее слова за сигнал, позволяющий обернуться. Во всяком случае, я мог так их истолковать. Я увидел направляющуюся ко мне Шерри в толстом синем махровом халате, который она придерживала руками на талии. Несмотря на толстую ткань, я видел, как под халатом колышется ее грудь, и понял, что он надет на голое тело. У меня пересохло во рту и язык сделался шершавым, как махровая ткань халата.
      Она остановилась чуть поодаль от меня.
      - Я угадала твое желание, Шелл?
      Шерри непринужденно улыбалась, и если она была так же взволнована, как я, то это не было заметно. Похоже, она все держала под контролем, включая меня.
      - Ты попала в точку, Шерри, но вряд ли я смогу сосредоточиться.
      Она расхохоталась, откинув голову назад, стоя по-прежнему чуть поодаль и слегка придерживая халат, теперь уже одной рукой. Халат распахнулся, и ее роскошная грудь выскользнула наружу. Шерри победоносно взглянула на меня.
      - Честно говоря, я так и думала. Ты доволен?
      - Тебе нужен мой ответ? - Продолжая сидеть на краю постели, я протянул к ней руки. - Иди сюда, Шерри.
      Помедлив, она тихо сказала:
      - Я не хочу, чтобы ты уходил сегодня, Шелл. - И, взглянув мельком на свою руку, придерживавшую халат, добавила почти веселым тоном: - Смешно, правда? Я так и не смогла найти пояс.
      Она бросилась ко мне. Халат распахнулся, обнажив сначала одну изящную ногу, а потом и другую. Под халатом действительно ничего не было. Она продолжала улыбаться, стиснув губы, и казалась мне необычайно возбужденной и страстной.
      Я крепко сжал ее протянутые ко мне руки, а затем мои руки оказались под халатом и заскользили по бархатной коже бедер.
      Она дразняще отстранилась от меня, тихо и счастливо засмеявшись. Я тоже был счастлив. Игра шла в открытую, и мы оба знали это.
      - Подожди минутку, - сказала она и, передернув плечами, сбросила халат на пол, потом снова повела плечами, видимо желая окончательно меня доконать.
      И ей это удалось. Никогда в жизни я не испытывал ничего подобного. Я заключил ее в жаркие объятия, и она не противилась моим ласкам.
      Я чуть не лопнул от возбуждения.
      Мальчишкой я забавлялся, добывая огонь трением, но это было давно, а сейчас я ощущал себя в джунглях, в окружении дикарей, привязанным к столбу, и пламя вокруг меня поднималось все выше и выше.
      Шерри стиснула мое лицо ладонями, склонившись ко мне, а я, обхватив ее шею рукой, нежно притянул ее к себе и почувствовал, как постель осела под нашей тяжестью. Я повернулся к ней, найдя губами ее губы, удивительно нежные, и теплые, и податливые. Наши уста сомкнулись, а тела сплелись в безумной страсти. Слегка откинув голову и глядя на меня из-под опущенных век, она прошептала:
      - Поцелуй меня, Шелл. Поцелуй и обними покрепче.
      Голос ее сделался глубоким и проникновенным. Она повторяла вновь и вновь: "Целуй меня, Шелл. Обними меня крепче, еще крепче... еще..."
      Оторвавшись от нее на мгновение, я выключил свет, а она сбросила простыню. Я скользнул к ней, нежно и крепко прижимая ее к себе. Ее рот почти касался моих губ, она шептала:
      - Крепче, Шелл... еще крепче...
      Я накрыл ее рот своими губами, и она затихла, но ее губы и тело жадно продолжали свое дело. Слова были больше не нужны.
      Глава 12
      Меня разбудил желтый солнечный луч, проникший сквозь оконную штору и упавший мне на лицо. С минуту я не мог понять, где нахожусь, глядя на незнакомый мне серый ковер (у меня в спальне - черный). Ощутив рядом теплое тело Шерри, нежно прильнувшее к моей спине, я тут же все вспомнил. Повернувшись к ней и приподнявшись на локте, я обвил рукой ее тонкую талию, и она медленно открыла глаза. Недоуменно поглазев на меня несколько секунд, она улыбнулась:
      - Привет! - и заморгала своими ясными голубыми глазами. - Кажется, мы знакомы. Ты Шелл... не помню фамилию. - Затем, засмеявшись, добавила: - Это шутка, я все прекрасно помню, такое забыть невозможно.
      Эта крошка утром чувствовала себя гораздо лучше, чем я.
      - Да, мы знакомы. Доброе утро, Шерри. Как ты себя ощущаешь?
      Она потянулась под простыней.
      - Чудесно, просто чудесно. - Обняв меня за плечи и прижавшись ко мне, она спросила: - Лучше скажи, как ты меня ощущаешь?
      Я ухмыльнулся:
      - Просто чудесно.
      Закурив, я понял, что от моей усталости не осталось и следа. Жизнь снова была прекрасна.
      Шерри провела рукой по моей щеке:
      - Тебе нужно побриться.
      - Кажется, ты права. Ты звучишь очень по-домашнему.
      - Шелл.
      - Да?
      - Я ведь... не просто еще одна женщина в твоей жизни?
      Я поцеловал ее в губы.
      - Нет, Шерри. Конечно нет. Ты совершенно особый случай.
      Она радостно улыбнулась:
      - Это меня вполне устраивает. Но я, наверное, ужасно выгляжу без макияжа.
      Я медленно стянул с нее простыню.
      - На тебе действительно нет макияжа, - сказал я серьезно. - Выглядишь ты великолепно. Я мог бы добавить и другие эпитеты: прекрасно, невероятно, баснословно...
      Она послала мне воздушный поцелуй и встала с постели.
      - А теперь одевайся, я приготовлю завтрак.
      Завтракать мне совсем не хотелось, но предстоял нелегкий день и нужно было запастись энергией. Я нехотя согласился.
      Шерри приготовила обильный завтрак, значительно превосходящий мой обычный утренний рацион. Когда мы пили кофе, я укоризненно заметил:
      - А ты оказалась довольно властной девочкой.
      - Просто я не хочу, чтобы ты ушел от меня голодным.
      - Я вообще не хочу уходить отсюда. Готов поклясться, что сыт, как никогда в жизни.
      - Это комплимент моим кулинарным способностям?
      - Это комплимент тебе.
      - Я тоже не голодна.
      Я усмехнулся и опорожнил вторую чашку кофе.
      - Страшно не хочется, но пора уходить, дорогая. Ведь я - работающий человек. - Я взглянул на часы. - Боже! Уже десять! - И, изобразив удивление, добавил: - И почему время пролетело так быстро?
      - Не говори глупостей. Ты едешь на съемки?
      - Да. Как мне туда добраться?
      Она объяснила, где будут проходить съемки, и добавила:
      - А мне нужно на студию.
      - После вчерашней ночи тебе лучше запереться дома.
      Она кивнула:
      - Пожалуй, ты прав.
      - Попытайся вспомнить все детали о Зое, которые могут оказаться полезными. Просмотри еще раз все ее вещи. Может, тебе удастся обнаружить что-нибудь, чего я не заметил. Включи подсознание, перебери в памяти все события, имевшие место в последнее время, а потом полностью отключись. Почитай книгу или порисуй - может быть, что-нибудь внезапно всплывет в твоей памяти.
      - Хорошо. Я могу даже еще раз сходить в полицию.
      - Пусть лучше они заедут за тобой. Я позвоню им и объясню, что случилось. - Я помолчал. - Правда, мне трудно будет объяснить, почему я не сообщил им обо всем еще вчера вечером.
      Она улыбнулась:
      - Лучше не объяснять.
      Я вместе с ней направился к двери и отодвинул стул, подпиравший дверную ручку.
      - Когда я уйду, снова подопри дверь стулом и не выходи из дома без охраны полиции. - Подумав с минуту, я вынул револьвер из кобуры. - Возьми. Ты знаешь, как с ним обращаться?
      Она взяла револьвер в руку и спросила, с отвращением глядя на него:
      - Нужно просто нажать на спусковой крючок?
      Я вздохнул.
      - Да, нажать на спусковой крючок. Но у него очень легкий спуск. Ты должна быть крайне осторожна. И у него нет предохранителя. - Подождав, пока она осмотрит револьвер, я добавил: - Просто прицелься в человека и нажми на спусковой крючок. Раздастся выстрел, и он упадет. Не нужно даже взводить курок. Курок взводится для прицельной стрельбы. На всякий случай, вот эта штука называется курком.
      Я не знаю, зачем я тратил время на объяснения. Она была бы в большей безопасности с булавкой в руке. Давно известно, что люди, не умеющие обращаться с оружием, могут полдня безрезультатно палить друг в друга с расстояния в двадцать ярдов, нанося вред только случайным прохожим. Но с оружием в руках она будет чувствовать себя защищенной. Сняв пиджак, я сбросил наплечную кобуру и снова оделся.
      - Ладно, - сказала она, кладя револьвер на стул. - Но ведь он тебе тоже нужен, Шелл?
      - Я буду в гуще людей на съемках, Шерри. Пусть револьвер останется у тебя, пока я не вернусь. И никого не впускай до тех пор, пока все не уляжется.
      Она улыбнулась:
      - Да, сэр.
      - Я вовсе не пытаюсь командовать тобой, дорогая, только притворяюсь. Ну, до встречи.
      Она не стала одеваться, встав с постели, - просто накинула голубой халат. Заложив руки за спину и крепко зажмурив глаза, она потянулась ко мне за поцелуем. Мой страстный ответ явно удивил ее. Она вскрикнула, открыла глаза, крепко обняла меня и не менее страстно поцеловала. И это был поцелуй, доложу я вам!
      - Ну вот, - прошептала она, наконец оторвавшись от меня. - Это чтобы ты не забывал меня.
      Мне не понравился ее тон, и я почувствовал, как у меня по спине пробежал холодок.
      - Не огорчайся, радость моя. Я приеду, как только освобожусь. И у меня остались самые приятные воспоминания. Подставь стул под дверную ручку и позвони мне на съемочную площадку, если что-нибудь вспомнишь.
      - Да, рядом с площадкой есть небольшой ресторанчик. Я позвоню тебе туда. Пока, Шелл, и будь осторожен.
      Она накинула свой голубой халат так небрежно, что я с трудом удержался, чтобы не вернуться. Мне еле-еле хватило силы воли распрощаться с ней и добраться до "кадиллака". Подождав, пока она закроет дверь, я тронулся в путь.
      Было уже почти одиннадцать часов, и по пути на съемочную площадку я сделал остановку, чтобы позвонить Сэмсону. Сэмсон обещал дать соответствующую команду патрульной машине и заодно сообщил, что за прошедшее время ничего особенного не случилось, если не считать нескольких отпавших версий. Становилось совершенно ясно, что Зою убил один из участников вечеринки в четверг, но кто именно, оставалось загадкой. Поговорив с Сэмом, я побрился и продолжил путь на съемочную площадку.
      Шерри объяснила мне, как туда добраться: по Сайпрес-авеню, где она жила, выехать на Роял-роуд и потом налево семь или восемь миль. Грунтовая дорога длиною в полмили привела меня к старому ранчо Андерсена, где и проходили съемки. Здесь было много деревьев и кустарника, которые команда Дженовы превратила в африканские джунгли. Дженова вряд ли обрадуется моему визиту, но мне нужно было обсудить кое-какие вопросы с Оскаром. Я также планировал переговорить с Раулем и Кингом.
      По Роял-роуд я добрался до железной дороги на Олдос-стрит, где располагались старые пакгаузы, и остановился. Длинный товарный состав регулярно неторопливо проходил здесь в одиннадцать утра, а также в три и шесть пополудни. Вот и сейчас полосатые черно-белые деревянные шлагбаумы блокировали шоссе, непрерывно звенел звонок, и светофор мигал красным цветом. Я выключил двигатель и закурил, радуясь, что мне не к спеху.
      Стоял прекрасный летний день, яркая зелень листвы отчетливо выделялась на коричневом фоне земли и оттенялась пышными белыми облаками в голубом небе. Я потянулся, ощущая себя бодрым и сильным. Я никогда не бывал на ранчо Андерсена и понятия не имел, что мне предстоит увидеть на съемочной площадке. Я уже научился спокойно воспринимать все, что происходит в Голливуде, и сейчас размышлял об этом под звуки проходящего состава.
      Половина преступлений, которые мне довелось расследовать в Голливуде, просто немыслимы ни в одном другом городе мира. И на это есть своя причина: Голливуд - восхитительное, но совершенно ненормальное место. Если бы существовали психушки для городов, как для людей, Голливуд оказался бы там в числе первых. Может, поэтому мне и нравилось здесь работать: и преступления здесь были необычные, как сам город. Впрочем, возможно, я тоже немного с приветом?
      Что бы там ни говорили, Голливуд явно сумасшедший город. Если вы хотите увидеть свихнувшийся город, вам нужно ехать в Голливуд. Он постоянно пребывает в лихорадке; лихорадка - привычное состояние всех его жителей, от младенцев до стариков. Здесь все ненормальные - и гении, и идиоты. Главная причина этого всеобщего сумасшествия состоит в том, что Голливуд - это одна большая студия, которая объемлет и студии-гиганты, и такие крошечные, как студия Дженовы. В этом суть. Студия - сказочная страна, где верх и низ постоянно меняются местами, где красоту можно смыть под душем, где все фальшиво и бессмысленно; где доктора, вместо того чтобы лечить, убивают своих пациентов, где, вопреки логике, онкологи лечат пневмонию, где нечто большое раздувается до гигантских размеров, а малое просто неразличимо для глаза. Голливуд конечно же отрицает свое сумасшествие, и это еще один характерный симптом душевного недуга. В противном случае психиатры попросту нас обманывают. Как я уже говорил, в подобном месте может случиться все, что угодно.
      Я покончил с сигаретой и диагнозом своего города одновременно с поднятием шлагбаума и, нажав на акселератор, погнал машину к джунглям Дженовы.
      Последние полмили я проехал по грунтовой дороге, в конце которой были припаркованы несколько машин. Закрыв свой "кадиллак", я направился к съемочной площадке, находившейся в пятидесяти ярдах от дороги. Это была небольшая поляна на опушке леса, загроможденная кинокамерами, прожекторами, рефлекторами и прочей аппаратурой, используемой при киносъемках.
      Я остановился на почтительном расстоянии от площадки, дабы ненароком не вызвать приступа бешенства у Дженовы, и стал ждать завершения съемок. Полдюжины ядреных красоток скакали по площадке, одетые в такие же наряды, как Элен на вчерашних съемках. На краю опушки был сооружен небольшой шалаш, вокруг которого сновали актеры, наряженные дикарями, а один из них явно изображал шамана. На голове у него красовалась маска в виде головы дракона. Он подпрыгивал на одном месте, размахивая каким-то жезлом и повторяя нараспев: "Зумбала магра хучи хучи зумбала". Вдоволь напрыгавшись, он наконец замолчал, и на этом съемки закончились.
      Пока я отыскивал глазами Рауля, шаман снял свою маску и почесал в затылке, как бы давая понять, что спасение заблудших душ закончено. Подойдя к Раулю, я хлопнул его по плечу.
      - Здравствуй, Шелл, - весело приветствовал меня он. - Что, не устоял перед волшебными чарами студии "Дженова продакшн"? Жаль, что ты не видел последнюю сцену. Кстати, ты вполне мог бы исполнить роль шамана, даже без маски.
      - Рад это слышать. Кажется, ты в хорошем настроении - или просто пьян?
      Он усмехнулся.
      - Нет, но готов поклясться, что Эвелин вернулась ко мне. Она снова со мной, Шелл! - Он весь лучился от радости. - Ты только представь себе, она вернулась вчера вечером. Не знаю, надолго ли, но она сказала, что останется со мной, пока не будет покончено с этим грязным делом. Она узнала обо всем из радиопередачи. И когда я вернулся со съемок, она уже ждала меня дома. Ты не представляешь, как я рад!
      - Я вполне понимаю твои чувства, приятель. Надеюсь, теперь у вас все наладится.
      Он сразу посерьезнел.
      - Во всяком случае, я намерен сделать для этого все, что от меня зависит. Поверь мне, я теперь совсем другой человек. Я ухмыльнулся.
      - Посмотрим.
      - Вот увидишь, - уверенно заключил он, и я почти поверил ему.
      - Опять вы!
      Даже не оглянувшись, я знал, что это Луи Дженова. Я решил не обращать на него внимания, но он продолжал идти со мною рядом, а затем забежал вперед и завопил:
      - Какого черта вам здесь нужно, Скотт?
      Этот тип мне ужасно надоел, и я ответил:
      - Кто для вас предпочтительнее на съемочной площадке, Дженова, я или полицейские? Совершенно ясно, что Зою убил кто-то из участников вашей пирушки в четверг вечером. Я буду находиться здесь столько, сколько захочу.
      Его голос становился все более хриплым.
      - Я был там не один. Почему вы преследуете меня?
      - У вас что, мания преследования? Я знаю, что там было много народу, включая Рауля.
      - Убирайтесь отсюда, - потребовал он. - Немедленно.
      - Это переходит всякие границы, - возразил я. - Почему бы мне не находиться здесь? Ведь я держатель акций вашего фильма.
      Проклятый язык! Я же обещал не говорить, что Бондхелм оплатил мои услуги не деньгами, а акциями, потому что знал об их вражде, но раскаиваться было поздно.
      Черные брови Дженовы стремительно взлетели вверх, а потом опали.
      - Что?! Вы акционер? Значит, вы получили акции от Бондхелма? Я так и знал. Я так и знал!
      - Да заткнитесь вы, наконец! - рявкнул я.
      Он злобно уставился на меня, а я перевел взгляд на узел его галстука. Оценив тяжесть моего взгляда, он огляделся вокруг и, увидев, что мы привлекаем излишнее внимание, решил не затевать ссору при многочисленных свидетелях.
      Не сводя с меня злобного взгляда, он громко изрек непререкаемым тоном:
      - Запомните мои слова, Скотт. Держитесь подальше от съемочной площадки.
      Это было сказано тоном восточного тирана.
      - Хорошо, - ответил я. - Я постараюсь даже не дышать, пока идут съемки.
      - Уж постарайтесь. - Он вежливо кивнул и удалился.
      Я повернулся к Раулю:
      - Где Оскар? Он здесь? Или на студии?
      - Скорее всего, на студии. Я слышал, что он собирается подъехать сюда сегодня. Он пока не был на съемочной площадке и хотел взглянуть на нее.
      - Понятно. У меня к тебе еще один вопрос, Рауль. Как ты думаешь, почему у Зои оказался экземпляр сценария "Девушки из джунглей"?
      Он пожал плечами.
      - А что тут особенного? Они на студии всюду валяются. Я не знаю, но, возможно, она даже печатала первый экземпляр сценария. Обычно она печатала все тексты Оскара. И другие материалы тоже. А в чем дело?
      - Возможно, ни в чем. Что собой представляет этот сценарий? Вы по нему снимаете фильм, не так ли?
      Он кивнул:
      - Первый этап - ознакомительное чтение произведения, которое должно составить основу сценария. С учетом высказанных пожеланий создается сценарий, иногда в нескольких вариантах. На их основе пишется так называемый рабочий сценарий. Но и в него по ходу дела вносится масса изменений по самым разным причинам.
      - По каким, например?
      - Ну, скажем, Дженова хочет ввести какую-то дополнительную сцену или, наоборот, исключить сцену, которая ему не нравится. Иногда даже я сам предлагаю те или иные изменения. - Он ухмыльнулся. - И смею надеяться, вовсе не дурацкие.
      Я раздумывал над тем, что мне рассказал Арчер Блок.