Исчадия Земли (№2) - Бросок в безумие

– Тогда Гиады тем более не подходят – всего 160 световых лет! – добавил Озда.

– Вот и получается: либо М-67, либо М-35! – подвел итог разговора Шохин. – Теперь давай посмотрим, что можно прикинуть по спектрограммам?..

В этот момент Вихров вдруг вспомнил о своем собственном запросе и повернулся к экрану. На экране зеленовато мерцало несколько строк.

«Третий этап программы «Звездный лабиринт» включает в себя последовательный облет звезд О6, К8, F5 и выход на орбиту четвертой планеты звезды G3. Полет звездолета проходит в автоматическом режиме, кроме выхода из гиперпространства на подлете к G3. Количество витков вокруг облетаемых звезд и время нахождения корабля на орбите планеты определяется в зависимости от параметров орбит и сроков выполнения задач, поставленных перед экипажем звездолета программой. Начало третьего этапа выполнения программы «Звездный лабиринт» через сорок две минуты корабельного времени».

Вихров внимательно прочитал сообщение Главного компьютера, а затем, немного подумав, осторожно перебирая пальцами по клавиатуре, набрал следующее задание:

«Прошу отметить на обзорном экране указанные звезды и сообщить расстояния до каждой из них».

Строка запроса, едва заметно помаргивая, застыла на экране. Подождав несколько секунд, Игорь медленно повернулся к обзорным экранам Главного центра управления. И тут же ему в глаза бросились четыре звезды, заключенные компьютером в ярко-оранжевые окружности. Около каждой из этих окружностей был обозначен спектральный класс звезды и выписана цифра, обозначавшая расстояние.

Первая из звезд, бело-голубой гигант, располагалась на расстоянии 86,32 миллиарда километров от «Одиссея». Вторая, тускло-оранжевая звезда, – в 1,3 светового года от первой. Третья – яркая, зеленовато-желтая искорка, казавшаяся очень далекой, находилась в 1,12 светового года от второй, а последняя – желтый субкарлик, подобный Солнцу, была совсем рядом с «Одиссеем», хотя от третьей на пути звездолета звезды располагалась на расстоянии в 2,76 светового года

«Какой странный маршрут! – невольно подумал Вихров, разглядывая обозначенные компьютером звезды. – Получается какая-то замысловатая петля, хотя эти же звезды можно было бы… «навестить» с гораздо меньшим расходом времени и ресурсов! К тому же гиперпереход предусмотрен только на последнем отрезке маршрута!»

Однако спорить не приходилось, маршрут задавался программой, и изменить его не представлялось возможным. Пока не представлялось возможным!..

Вихров невольно вздохнул, и в этот момент за его спиной раздался спокойный голос командира корабля:

– Ну а теперь, господин третий ассистент, попрошу вас объяснить, что обозначают эти выделенные вами звезды?

– Это, господин нуль-навигатор, третий этап программы «Звездный лабиринт» – маршрут «Одиссея» в данном звездном скоплении. Три из этих звезд – О6, К8 и F5 – «Одиссей» должен просто облететь, а у четвертой – G3 – выйти на орбиту четвертой планеты. Возле выделенных звезд обозначены расстояния, которые предстоит пройти линкору в обычном пространстве.

– Вот как? – громко произнес Старик и значительно тише добавил: – Почему, интересно, мы вышли из гиперпространства так далеко от первой из этих звезд?..

У Вихрова были соображения на этот счет, однако командир, не дожидаясь его ответа, обратился к главному штурману корабля:

– А вы, Юрий Владимирович, определились с местоположением «Одиссея»?

Шохин поднял голову от монитора своей панели, испещренного спектральными линиями, и не слишком уверенно проговорил:

– Скорее всего, командир, это рассеянное скопление М-35 из созвездия Близнецов. Во всяком случае, общее количество звезд в скоплении, их подбор и сопоставление спектрограмм вроде бы подтверждают такой вывод.

Старик внимательно посмотрел на главного штурмана корабля и, видимо, поняв, что более определенного ответа вряд ли можно требовать, кивнул:

– Хорошо, примем ваше утверждение в качестве… рабочей гипотезы.

И он снова повернулся к Вихрову:

– Вы успели рассчитать первый перелет?..

– Нет, господин нуль-навигатор, все перелеты «Одиссея» на этом этапе выполнения программы «Звездный лабиринт» будут проходить в автоматическом режиме… Кроме выхода из гиперпространства на последнем отрезке маршрута… – чуть помедлив, добавил он.

– Вот как!.. – задумчиво проговорил Старик. – Ну что ж, в автоматическом так в автоматическом…

Он снова повернулся к Шохину:

– Юрий Владимирович, необходимо провести полное обследование отмеченных Вихровым звезд и… рассчитайте, пожалуйста, хотя бы приблизительно время прохождения этого маршрута… – он едва заметно кивнул в сторону обзорных экранов, – …при максимальной тяге главного привода. Полученные данные и результаты расчетов направите на мой личный модуль связи.

Старик бросил быстрый взгляд в сторону Игоря и добавил:

– Я так понимаю, что «Одиссею» придется большую часть маршрута проходить в обычном пространстве.

– Понял, командир! – коротко кивнул главный штурман корабля и, развернувшись к панели, начал быстро набирать задание для корабельной обсерватории. Его первый ассистент также склонился над клавиатурой, приступая к расчетам времени полета.

Старик еще раз оглядел Главный центр управления линкора, а затем, не глядя на своего третьего ассистента, негромко проговорил:

– Игорь Владимирович, зайдите ко мне после вахты…

После этих слов нуль-навигатор неторопливо двинулся к своему личному шлюзу, оглядывая работавших в центре офицеров.

Игорь чисто машинально бросил взгляд на хронометр и с удивлением увидел, что до конца вахты осталось всего несколько минут.

Сдав дежурство молчаливому и удивительно спокойному Свену Юриксену, Вихров шагнул было к командирскому шлюзу, но вовремя остановился и вышел из Главного центра управления через второй шлюз. Спустя несколько минут он был у отделанной коричневым пластиком двери командирской каюты. Как только его ладонь коснулась идентификационной пластины, дверь сдвинулась в сторону, открывая ему дорогу. Около второй двери он на секунду приостановился, оправил воротник комбинезона и постучал.

– Входите, Игорь Владимирович, – раздался из-за двери голос Старика, – я вас жду!

Игорь толкнул дверь и перешагнул порог командирского кабинета.

Нуль-навигатор бросил на вошедшего офицера короткий взгляд и, не дожидаясь его рапорта, кивнул в сторону глубокого кресла, стоявшего у стола:

– Садитесь, капитан…

Игорь прошел по толстому ковру, совершенно глушившему шаги, и, усевшись на краешек кресла, вопросительно посмотрел на командира.

Старик смотрел в сторону, барабаня по голой столешнице пальцами и о чем-то размышляя. Затем он хлопнул по столешнице ладонью и задумчиво проговорил:

– Артур Исаевич в очень тяжелом состоянии… Я имею в виду психологическое состояние флаг-навигатора. Видимо, все случившееся с «Одиссеем» совершенно выбило его из колеи…

Тут он бросил быстрый взгляд на Вихрова и неожиданно спросил:

– Это ты вывел линкор из гиперпространства?

Игорь от неожиданности вопроса даже слегка растерялся, но ответил сразу же:

– Да, господин нуль-навигатор… Дело в том, что господин флаг-навигатор дважды опоздал, и… у меня было такое впечатление, что он снова… не успеет…

– Он и не успел! – перебил его Старик. – Хотя сейчас он считает, что справился с этой задачей сам!

– Как? – удивился Игорь. – Он же прекрасно знает, что не коснулся…

Игорь остановился, услышав, как командир тяжело вздохнул. С минуту в кабинете висела тишина, а затем нуль-навигатор негромко проговорил:

– Эдельман сейчас у… медиков. Они постараются привести его в норму, но на это потребуется время. Я принял решение перевести вас в первую вахту на все время болезни флаг-навигатора. Соответствующий приказ будет мной подписан немедленно. – Старик чуть помолчал, а затем добавил: – Возможно, вам придется работать с первой вахтой и дальше.

– Но-о-о… – неуверенно начал Игорь, – по уставу в случае болезни флаг-навигатора место в первой вахте должен занять второй ассистент командира…

Однако Старик перебил его:

– Нет, Юриксен останется со второй вахтой. Люди сработались, и разбивать сработавшийся коллектив в такой момент я не собираюсь. Ежов, кстати, тоже прекрасно вошел в состав третьей вахты.

Больше возражений у Вихрова не было, но командир почему-то не отпускал его, словно хотел еще о чем-то спросить.

Но не спросил. Встав из-за стола, он прошелся по кабинету, остановился и, глядя на Вихрова, медленно произнес:

– Ну, если у вас больше вопросов и возражений нет, вы свободны!..

Игорь поднялся из кресла и молча двинулся к выходу. Однако на самом пороге его догнал еще один, совершенно неожиданный вопрос:

– Капитан, а как вы себя чувствуете?

Игорь повернулся к командиру и удивленно посмотрел ему в глаза:

– Нормально, господин нуль-навигатор…

Старик пристально вгляделся в его лицо, а затем кивнул:

– Хорошо, можете идти!

Только подойдя к дверям своей каюты, Вихров вдруг вспомнил, в каком состоянии он накануне добрался до собственной кровати, и до него дошел смысл последнего вопроса Старика!

«Но откуда он узнал, что мне было вчера плохо? – с удивлением подумал капитан, открывая дверь и перешагивая порог. И вдруг он замер на месте от пришедшей в голову мысли: Или он тоже?.. Тоже испытал это странное недомогание?»

Игорь медленно стянул комбинезон и уложил его в приемник чистки, затем умылся и улегся в постель, но уснуть долго не мог. В голове у него вертелись тревожные навязчивые мысли:

«У меня никогда не было никаких головокружений, и уж тем более их не было у Старика. Если у нас обоих вдруг возникли эти странные нарушения… Может быть, это и есть начало генных преобразований в организме? Может быть, мы уже сделали первый шажок к… Homo Super? Но почему? Где наша генная структура получила первый толчок? Ведь мы практически еще и не приступили к выполнению программы «Звездный лабиринт»!!!»

Сна не было, мысли-вопросы крутились в голове, сменяя друг друга и не принося никакого ответа. Он пытался отрешиться от них, старался вытолкнуть их из своей головы успокоительными заключениями типа «утро вечера мудренее» или «будущее покажет», но они не уходили, не наступало душевного успокоения, мозг не мог погрузиться в спасительный сон.

И вдруг Игорь рывком сел в постели.

«А4 Кастора!!! Эта страшная зеленая звезда, смертельных объятий которой «Одиссей» избежал чудесным образом!!! Это было никакое не чудо, никакое не озарение третьего ассистента командира линкора – это была… первая фаза программы «Звездный лабиринт»! И то облучение, которое успели получить экипаж и Звездный десант «Одиссея», уходя от этой звезды, был первым шагом к… Превращению!..»

Неожиданно Вихров почувствовал страшную пустоту в груди. Ему вспомнились холодно-безразличные слова Главного компьютера корабля, сказанные по громкой связи. Их слышали все, и никто не обратил на них особого внимания:

«Около сорока процентов общего излучения звезды не идентифицируется и степень его воздействия на живые организмы не определяется».

Не определяется!!!

Вот он, тот толчок, который запустил необходимые изменения их человеческой генной структуры!!!

И тут же направление его мыслей изменилось:

«Но если толчком послужило именно это облучение, то его воздействие должно быть различным на различные группы людей! До Главного центра управления линкора, просто в силу его расположения, это излучение должно было дойти значительно ослабленным… И все-таки оно уже проявилось! Тогда… Тогда что же творится сейчас на палубах Звездного десанта, в каком состоянии находятся астрономы в обсерватории, инженеры двигательных отсеков… специалисты-биологи в оранжереях?»

Его рука невольно потянулась к панели личного модуля связи, но он тут же остановил сам себя. Что он может сказать командиру – выложить свои догадки? Но тот еще даже не до конца верит, что «Одиссей» подчиняется программе, заложенной суперами Гвендланы! Да и последствия первого этапа программы пока еще не слишком заметны – подумаешь, какое-то секундное головокружение, которое вполне можно списать на усталость и нервотрепку!..

И тут он вдруг стал совершено спокоен.

«Вот именно – нервотрепка и усталость! А если это нечто другое… если это начало… конца… Надо просто подождать, чтобы убедиться в этом!»

Игорь снова улегся, натянул на себя легкое одеяло и заснул.

Нуль-навигатор сидел в рабочем кресле, откинувшись на спинку, и внимательно изучал данные, выведенные на монитор его компьютерного блока из корабельной обсерватории. «Одиссей» только что начал разгон в направлении первой из предназначенных к посещению звезд, так что не занятые на дежурстве члены команды и прикомандированный к линкору Звездный десант находились в своих каютах или противоперегрузочных ячейках. Ситуация была штатной, так что командира никто не отвлекал от его занятий. А информация, направленная ему, была довольно интересной:

«Первая звезда. Класс О6, голубой гигант. Звезда располагается в главной последовательности, стабильная, со стандартной для данного типа звезд спектрографией.

Вторая звезда. Класс К8, красный гигант. Температура средняя не выше 4000 градусов, светимость средняя 46 000 (в сравнении с Солнцем), солнечный ветер 4200 (в сравнении с Солнцем). Звезда вне главной последовательности, нестабильна, спектральный анализ (доплеровское смещение в спектре) позволяет предположить наличие у нее спутника класса белый карлик. Данная система допускает вспышку новой. Для установления временных характеристик процессов, происходящих в данной спектроскопической двойной системе, и их периодичности не хватает данных.

Третья звезда. Класс F5, солнечного типа. Температура средняя около 6600 градусов, светимость средняя 3 (в сравнении с Солнцем), солнечный ветер 1,2 (в сравнении с Солнцем). Звезда главной последовательности, стабильная, со стандартной для этого типа звезд спектрографией. Весьма вероятно наличие у данной звезды планетной системы.

Четвертая звезда. Класс G3, солнечного типа. Температура средняя около 5800 градусов, светимость 1 (в сравнении с Солнцем), солнечный ветер 1 (в сравнении с Солнцем). Звезда главной последовательности, стабильная, со стандартной для этого типа звезд спектрографией. Весьма вероятно наличие у данной звезды планетной системы».

Старик несколько раз прочитал этот вроде бы простой текст и задумался, глядя на экран монитора отсутствующим взглядом.

«Голубой гигант, я думаю, никаких неожиданностей для нас не готовит. Единственное, что может иметь значение в данном случае, это орбита, по которой будет проходить облет, и количество витков. Интенсивность солнечного ветра у этой звезды в восемь тысяч раз превышает солнечную, а это на пределе защиты линкора, так что все будет зависеть от времени облучения. И все-таки эта звезда не слишком волнует. А вот пара красный гигант и белый карлик – это по-настоящему опасно. Если «Одиссей» окажется около этой пары в момент вспышки новой, его уже никакая защита не спасет! И самое поганое, что избежать подлета к этой паре, похоже, не удастся!»

Нуль-навигатор потер виски и закрыл глаза.

«Неужели Вихров прав и корабль идет по маршруту, заданному совсем не Землей?.. Неужели этот маршрут проложен… мутантами с Гвендланы?.. Уничтоженными нами мутантами!.. А ведь скорее всего это именно так и есть! Цель нашего полета до сих пор не обозначена, и вряд ли Земля послала бы нас неизвестно куда, неизвестно зачем, лишив при этом возможности управлять звездолетом! Но тогда… Тогда что же я могу сделать?»

Он открыл глаза и снова увидел мерцавшие на экране строчки.

«Две последние звезды даже приятны – звездного типа, с планетными системами, они могут быть интересны и… полезны для Земли. А если у одной из этих звезд мы встретим подобие Земли!.. Вот только позволит ли нам программа в этом случае произвести высадку хотя бы небольшой группы?»

И вдруг он почувствовал нарастающее в нем резкое раздражение. «Как можно было отправить людей в неуправляемый полет? Как можно было поставить командование корабля в такое беспомощное положение… невыносимое положение? Будь вы хоть тысячу раз мутантами, неужели же у вас полностью атрофировались все человеческие чувства, неужели вам непонятно, что нельзя до такой степени унижать людей?»

Но вспышка раздражения исчезла также быстро, как и возникла, оставив после себя тяжелое понимание:

«Вряд ли мы добровольно проделали бы то, что проделали около А4 Кастора, если бы имели возможность управлять «Одиссеем»!..»

Командир линкора снова прикрыл глаза – опять накатывало головокружение и к горлу подступала нехорошая, с горьким привкусом тошнота… Пугающее головокружение… Пугающая тошнота!.. Для него – никогда не болевшего, да что там «не болевшего» – не понимающего, что такое недомогание вообще, это были чудовищные ощущения. Словно к невозможности управлять кораблем добавлялась невозможность управлять собственным телом!

Старик выключил компьютерный блок и тяжело поднялся из кресла. Он был один, и потому ему не надо было прятать от чужих глаз свое истинное состояние. Ссутулившись, нуль-навигатор медленно двинулся в ванную комнату. Пока прохладная вода наполняла ванну, он разделся и придирчиво осмотрел себя в большом овальном зеркале, вделанном в переборку. Внешне все было в порядке. Его мускулистое, поджарое тело выглядело как обычно, а вот лицо… Глубокие морщины, пролегшие над переносицей и в углах глаз, запавшие щеки, резко обозначившиеся скулы, совершенно поседевшие и поредевшие волосы – все указывало, сколь тяжело давался ему этот последний поход «Одиссея».

Старик отвернулся от зеркала, ванна почти наполнилась, и он шагнул к пузырящейся, беспокойной воде. И в этот момент новый спазм тошноты, сопровождавшийся резким ударом боли в области желудка, заставил его согнуться и… застонать. Ладони сами собой легли на край овальной ванны, пальцы вцепились в бортик.

С минуту он стоял неподвижно, боясь упасть рядом с ванной на пластик пола, а затем болевой шок внезапно исчез, тошнота отошла, позволив ему глубоко вдохнуть и разогнуться.

«Придется посоветоваться с медиками… – мелькнула у него в голове усталая мысль. – Возможно, это просто последствия облучения А4 Кастора, все-таки «Одиссей» слишком близко подошел к звезде!»

Приняв ванну и надев свежее белье, нуль-навигатор почувствовал себя лучше, но тем не менее укоренившаяся привычка выполнять принятые для себя решения заставила его вернуться к компьютерному модулю и снова включить его. Изучив график дежурств, Старик набрал код компьютерного модуля в кабинете главного врача линкора. На экране появилось лицо первого ассистента главного врача Виталия Кокошко. Он, видимо, успел определить, с какого модуля его вызывают, и потому сразу же спросил:

– Чем могу помочь, господин нуль-навигатор?..

Старик крепко потер подбородок и негромко проговорил:

– Виталий Сергеевич, я хотел бы пройти полное медицинское обследование…

У первого ассистента главного врача линкора чуть приподнялась бровь, выдавая его удивление, но ответ специалиста прозвучал совершенно спокойно:

– Пожалуйста, главный диагност всегда в вашем распоряжении.

Старик несколько секунд задумчиво помолчал, а потом уточнил:

– Я хотел бы сделать это так, чтобы об этом… никто не знал.

Кокошко чуть улыбнулся:

– Господин нуль-навигатор, мы уже давно научились хранить медицинскую тайну… Хотя в вашем случае, я думаю, хранить будет нечего.

– Вы не поняли, Виталий Сергеевич, – спокойно пояснил Старик, – я хотел бы, чтобы никто на линкоре не знал, что я вообще проходил такое обследование.

До Кокошко наконец дошло, что просьба командира корабля весьма серьезна, и он с заметным беспокойством переспросил:

– Случилось что-то серьезное? – И тут же, не дожидаясь ответа, предложил: – Может быть, мне подойти к вам в каюту с мобильным диагностом?

– Нет, – покачал головой нуль-навигатор, – я хочу пройти обследование по полной программе у главного диагноста… – И, чуть помедлив, повторил с особым ударением: – По полной программе!

Кокошко перевел взгляд куда-то в сторону, проделал какую-то невидимую командиру корабля манипуляцию руками и через мгновение предложил:

– Вы можете подойти в амбулаторию прямо сейчас? Я подготовлю третий бокс главного диагноста и… никто, кроме меня, не будет ничего знать о вашем обследовании!

– Хорошо, – тут же согласился Старик, – я буду у вас через… – он бросил короткий взгляд на стену кабинета, где висел хронометр, – …двадцать минут.

«Одиссей» находился в разгоне с ускорением 3,6 g, так что по пути в амбулаторию командир корабля не встретил никого. Переступив порог амбулаторного помещения, Старик увидел, что Кокошко стоит у пульта управления главного диагноста и внимательно наблюдает за выводимой на дисплей диаграммой. Нуль-навигатор кашлянул в кулак, и первый ассистент главного врача корабля проговорил, не отрывая взгляда от экрана монитора:

– Диагност будет готов к работе через две минуты, так что вы вполне успеете раздеться и ополоснуться…

– Я только что принял ванну… – скованно проговорил нуль-навигатор, и врач, невольно оглянувшись, с улыбкой ответил:

– Я не сомневаюсь, что у вас с гигиеной все в порядке. Однако для нормальной работы диагноста необходима определенная влажность тела, так что… – Он снова повернулся к экрану и закончил: – Душ за шторкой.

Старик оглядел небольшое помещение амбулатории. В правой стене располагалась небольшая ниша, отделявшаяся от комнаты раздвижной пластиковой перегородкой, а рядом с нишей стояла небольшая скамеечка из хромированного металла и такой же столик. Нуль-навигатор подошел к нише и первым делом выложил на столик индивидуальный антиграв. Затем неторопливо стянул комбинезон и, уложив его на скамейку, принялся стягивать белье. Оставшись в одних узких плавках, нуль-навигатор сдвинул шторку в сторону и шагнул в нишу, и в его тело тут же ударили игольчато-острые струйки воды.

Когда он вышел из душа, Кокошко по-прежнему стоял У пульта управления, а справа от него на уровне метра от пола был открыт один из четырех круглых люков, вделанных в стену.

– Чем мне вытереться?.. – недовольно спросил нуль-навигатор. Боли прошли совершенно, и теперь он даже жалел, что Решился на обследование.

– Не надо обтираться… – проговорил врач, не отрывая глаз от экрана. – Забирайтесь в бокс, диагност сам уберет с тела лишнюю воду.

Старик прошлепал по полу мокрыми ногами и ловко забрался в темноту открытого бокса. Люк за ним закрылся, и он почувствовал, как по его телу прошелся легкий теплый ветерок, съедая капельки воды. А затем, когда ветер стих, его тело приподнялось над днищем бокса и повисло в воздухе, лишенное веса.

Несколько минут он висел лицом вниз, в полной темноте и абсолютной тишине, ожидая неизвестно чего, а затем прямо перед его глазами зажглась крошечная фиолетовая искра. Дружески подмигнув, она побежала вправо и вверх по круглой стенке бокса, исчезла из поля зрения и через секунду выскочила слева. Описав перед его глазами быструю дугу, искорка снова скрылась за его спиной, а когда появилась слева, нуль-навигатор понял, что она движется по спирали, едва заметно смещаясь к его ногам.

Постепенно этот фиолетовый промельк, появляющийся и исчезающий в полной темноте, начал убаюкивать его сознание, странным образом гасить сидевшее в нем беспокойство. Проследив десятый или двенадцатый виток, он закрыл глаза и неожиданно для самого себя… заснул.

Проснулся он от того, что его тела коснулась прохладная поверхность полукруглого днища бокса. И почти сразу же люк бокса откинулся и голос Кокошко позвал:

– Выбирайтесь, господин нуль-навигатор…

Старик выбрался из бокса и увидел, что врач рассматривает небольшой лист тонкого пластика, сплошь испешренный непонятными значками. Посмотрев на выпрямившегося рядом с ним командира, Кокошко пожал плечами:

– Как я и говорил, вам скрывать нечего – у вас абсолютно все в порядке!

– Тогда отчего возникают боли?.. – глухо спросил нуль-навигатор.

Кокошко внимательно посмотрел на него и настороженно переспросил:

– У вас бывают боли?.. Давно они начались?..

– Сегодня второй раз… – ответил нуль-навигатор, чуть поморщившись.

– Расскажите подробнее, что это за боли, где они возникают, когда появились впервые, чем сопровождаются?..

Кокошко отошел к своему рабочему столу, опустился на стул и профессиональным жестом указал нуль-навигатору на второй стул, стоявший с другой стороны стола.

Старик уселся на стул, чуть повел плечами, словно его смущала собственная нагота и необычность обстановки, а затем начал негромко рассказывать:

– Боли возникают в области желудка, но мне почему-то кажется, что они никак не связаны с этим органом, хотя сопровождаются тошнотой и… головокружением. Вернее даже, – поправился он, – сначала возникает тошнота, затем начинает кружиться голова, причем тут же резко ухудшается зрение, а затем сразу же резкая боль. Приступ длится около минуты, а затем боль исчезает… исчезает сразу, словно ее и не было. И никаких… к-хм… остаточных явлений. Первый раз такое случилось часа через четыре после перехода «Одиссея» в гиперпространство. Я подумал, что это как-то связано с… с нервной обстановкой и неприятностями, предшествовавшими переходу, но сегодня, как раз перед тем как я к вам обратился, приступ повторился…

Нуль-навигатор замолчал, недоговорив фразы, и в комнате повисло какое-то неловкое молчание. Минуту спустя заговорил Виталий Сергеевич:

– Главный диагност не нашел у вас никаких функциональных отклонений. Весь ваш организм, включая и нервную систему, работает абсолютно нормально… Однако, возможно, вы и правы, нервный стресс вполне мог спровоцировать возникновение подобного рода болей, да и тошноту, и головокружение…

Кокошко замолчал, но и Старик не торопился задавать новые вопросы или как-то комментировать слова первого ассистента главного врача линкора. Они помолчали, а затем врач преувеличенно бодрым тоном предложил:

– Наверное, имеет смысл, не назначая сейчас никакого лечения, понаблюдать за работой вашего организма в течение некоторого времени… Ну, скажем, неделю. Если боли повторятся, серьезно займемся вашей нервной системой…

– А ваш главный диагност… – внезапно перебил его Старик, – …диагностирует состояние… генной структуры?..

– Что? – опешил Кокошко. – При чем тут генная структура? Вы что, предполагаете, что источник возникающих у вас болей может крыться в… вашей наследственности? – Врач усмехнулся. – Должен вас разочаровать – если бы у вас имелись генетические отклонения, вы никогда не попали бы в Космофлот Земли! Вас близко не подпустили бы к полетам в космос!

Виталий Сергеевич чуть свысока взглянул на командира линкора, но встретил холодный твердый взгляд светло-серых глаз.

– А если эти… генетические отклонения возникли в ходе именно этого полета?..

Кокошко скептически пожал плечами:

– Тогда такие отклонения должны были возникнуть если не у всех людей, находящихся на «Одиссее», то уж у большей их части обязательно! Ведь ваша каюта и Главный центр управления – места, где вы проводите практически все свое время, наиболее защищены от… э-э-э… внешних воздействий!

– А откуда вы знаете, что они не возникли как раз у «большей части людей, находящихся на «Одиссее»? – неожиданно поинтересовался Старик.

Кокошко недоуменно посмотрел на командира и чуть растерянно пробормотал:

– Но, насколько мне известно, вы единственный, кто обратился к нам, медикам, с такой проблемой!

– А как вы думаете, Виталий Сергеевич, многие ли из экипажа или Звездного десанта побегут к вам при первых описанных мной симптомах?

Кокошко удивленно посмотрел на командира, сообразив, что тот, безусловно, прав! Большинство из звездолетчиков действительно вряд ли побегут в медотсек, даже если недомогание будет гораздо сильнее!

– Так вы считаете, что надо провести… э-э-э… выборочное обследование среди экипажа и Звездного десанта?..

Старик медленно покачал головой:

– Нет, пока не стоит нервировать людей…

– Знаете что, – вдруг решительно предложил врач, – давайте-ка проверим вашу… э-э-э… наследственность! Раз у вас появились такие сомнения, их надо или рассеять, или подтвердить!

Командир вопросительно взглянул на первого ассистента главного врача линкора.

– Нет, ваше присутствие во время проведения этого анализа совершенно необязательно, – проговорил Кокошко, отвечая на невысказанный вопрос, – для анализа мне нужна только капля вашей крови.

– Кровь? – переспросил нуль-навигатор.

– Точнее, малодифференцированные стволовые клетки, содержащиеся в вашей крови. Мне необходимо проанализировать их митоз.

Старик кивнул и молча протянул руку, но врач, едва заметно улыбнувшись, покачал головой:

– Нет, вы одевайтесь, и мы пройдем в лабораторию.

Пока нуль-навигатор одевался, Кокошко работал с пультом управления главного диагноста, уточняя отдельные параметры проведенных исследований. В лабораторию они отправились сразу же после того, как командир вышел из душевой ниши. Подойдя к лабораторному шкафу, Кокошко достал из него небольшое устройство, напоминающее странно толстый наперсток, и, надев его на средний палец Старика, вслух просчитал до пяти. Потом он стянул свое устройство с пальца командира и, уложив его в небольшой аппарат, стоявший на столе, повернулся к своему пациенту:

– Все! Анализ будет готов через десять часов, и его результаты я вам доложу.

Командир хмуро взглянул в лицо врача, и тот быстро добавил:

– Никто ничего не узнает!

Нуль-навигатор кивнул и, быстро повернувшись, вышел из лаборатории.

Спустя двенадцать часов командира линкора разбудил вызов внутренней связи. Как только Старик включил компьютерный блок, на экране появилось усталое лицо первого ассистента главного врача линкора.