Глобальный Смутокризис

Понятное дело, что черные времена ждут и всяческие программы Евросоюза по финансированию разных направлений научно-технического, образовательного, аграрного, экологического и гуманитарного развития. Лишатся субсидий экономики бывших социалистических стран – Польши, Венгрии, Румынии, Чехии, Словакии, Болгарии, Хорватии. Оскудеет помощь Европы государствам Прибалтики.

В силу всего вышеописанного наступит глобальный спад. Упадет потребление нефти и газа – и также спикируют цены на них, нанося тяжелейшие удары по странам – экспортерам углеводородов: монархиям Персидского залива, Ирану, Алжиру и Ливии, РФ, Казахстану, Азербайджану, Туркмении. Соответственно уменьшится их спрос на экспорт из Евросоюза, США, Японии, Кореи, Китая.

Таковы всего лишь обозримые, лежащие на поверхности последствия от глубокого экономического спада в США и возможной девальвации доллара. Начнется новый виток глубочайшего глобального, системного кризиса.

Кризиса мирового капитализма.

Дункан еще в 2003 г. предлагал разумные меры: поднять зарплаты рабочим в странах третьего мира (чтобы они могли покупать не те товары, что производят, и меньше зависеть от американских потребителей) и создать новую систему, что не допускает образования больших дефицитов в платежных балансах государств. Но кто все это воплотит? Мирового правительства нет. Китай начал укреплять внутренний рынок, чтобы меньше зависеть от экспорта в богатые страны, но процесс сей слишком медленный. А значит, удар кризиса не смягчит ничто.

Очевидно, в итоге мир расколется на геоэкономические блоки с разными местными валютами, отгороженные друг от друга протекционистскими барьерами, квотами, клиринговыми расчетами. Вернется «второе издание» 1930-х годов. Такой вариант предсказывают Андрей Кобяков и Михаил Хазин в книге «Закат долларовой системы и конец Pax Americana» (2003 г.). А это – гарантированный распад ВТО, основанной на принципе глобальной свободы торговли. Основные страны Запада лишатся возможности расширять НАТО: не до жиру окажется. Тут себя спасать надо – куда там еще и кормить всяких голодранцев типа Грузии, Албании, Украины!

Запнется и расширение Евросоюза: ему дай бог самому не разлететься на части. Окончательно умрут надежды Турции и Украины на вступление в Евросоюз. Украина, в свою очередь, так и не войдет в НАТО: у Запада не хватит средств на такое недешевое удовольствие. Если европейцы не успеют построить альтернативные российским газопроводы, диверсифицировав свое газо– и нефтеснабжение за счет Туркмении и Казахстана, то с началом новой Великой депрессии оные планы придется отодвинуть в далекое будущее. Евробизнес, понеся огромный урон, не потянет такие проекты.

Естественно, лихая година ожидает и саму Америку. Она утратит статус глобальной сверхдержавы и замкнется на острейших внутренних проблемах. Ей придется либо распасться, либо ввести у себя некую фашистско-технократическую диктатуру, нацеленную на новую индустриализацию страны, подавление бунтов и создание новой финансовой системы.

В итоге в мире возникнет опасный, непредсказуемый хаос. Резко возрастет агрессивность и психопатичность политики. Мы вступим в череду революций и войн. Неизбежен подъем религиозного фундаментализма, фашизма, нацизма, неокоммунизма. Прогнозировать здесь что-либо невозможно. Ведь в картину кризиса нужно ввести дополнительные факторы. Например разворачивающийся на глазах продовольственный кризис (последствие неограниченного капитализма и глобализации), который пришел всерьез и надолго. Или прогрессирующую «ломку» климата плюс нарастание экологических проблем.

Почти наверняка американцы будут вынуждены уйти из Ирака и Афганистана, оставив после себя кровавую кашу постоянной междоусобной войны. Очень может быть, что начнутся войны между Турцией и Ираном за передел «иракского наследства». Вполне вероятно, что свой очаг войны вспыхнет и в ослабевшей Европе, где начнутся великие походы и битвы за создание великокриминальной Албании – форпоста исламского экстремизма и наркоторговли в ЕС. А угроза сепаратизма в Стране Басков, в Шотландии и Уэльсе, во Фландрии, на Корсике, на севере Италии (Падания)? И тут может кровь пролиться. А бунты в исламских анклавах во Франции и вообще в Европе? А мятежи инокультурных и иноверных иммигрантов?

Как показывает исторический опыт, в эпоху крушения прежнего социально-экономического порядка случаются самые маловероятные и катастрофические события. Рождение капитализма в недрах умирающего феодализма в Европе – это чудовищная эпидемия чумы (смерть четверти всего населения континента), череда кровавых религиозных и гражданских войн, свирепствование инквизиции и гибель на кострах и виселицах миллионов людей. Апофеоз перехода от феодализма к буржуазному строю – семнадцатый век: кровавая Тридцатилетняя война в Европе с истреблением трети населения Германии, межрелигиозно-гражданские войны во Франции и Англии с огромными жертвами, опустошение Польши русскими и шведами…

Гибель СССР – это цепь маловероятных катастроф (Чернобыль, Спитакское землетрясение, гибель «Нахимова», гибель двух ядерных подлодок, страшная резня в Сумгаите, война в Карабахе и в Южной Осетии, ужасающая железнодорожная катастрофа под Уфой).

Глобализация, стирая всякие препятствия для движения товаров, услуг, людей и капиталов, создает единый рынок. В нем целые страны начинают узко специализироваться на производстве чего-то конкретного. В одном месте планеты возникают промышленные цехи мира, в другом – его житницы. Идет унификация, возникает One World. Мир срастается – в смысле экономическом, производственном, коммуникационном, культурном. Люди начинают использовать одни и те же машины, технологии, сорта растений. Одни и те же транснациональные корпорации раскидывают свои сети на разных материках и в разных странах.

Но в этом же кроется огромная опасность! One World невероятно уязвим для кризисов разного рода. Они теперь могут распространяться мгновенно, охватывая сразу всю планету. Такова цена утраты разнообразия мира.

«Ничто не обходится даром, а в данном случае мы расплачиваемся потерей прежней гетерогенности. В этом процессе наши общие системы жизнеобеспечения, будь они природного или технического свойства, становятся все уязвимее. Типичный эффект монокультур. Возьмите в качестве примера компьютерные вирусы. В слабо объединенном, несовместимом компьютерном ландшафте возникновение вируса не проблема – он поразит несколько компьютеров, другие этого даже не заметят. Другое дело, если мы имеем связанные в общую сеть высокоэффективные компьютеры, все с одинаковой операционной системой, все с одними и теми же программными продуктами. В нормальной повседневности это связь, о какой можно только мечтать, но как только появляется вирус, в мгновение ока сотни, тысячи, миллионы компьютеров заражаются, и вся система выходит из строя. Именно это и грозит системе наших жизненных основ.

– Компьютерный вирус?

– Нет. Крушение. Катастрофа. Срыв.

– Что это значит?

– Мы все сильнее напрягаем комплексно связанные системы уже одним их растущим числом. Становится неизбежным, что один из компонентов сети однажды переступит граничные значения и откажет. Отказ одного компонента окажет обратное действие на остальные системы, а поскольку общее напряжение высоко, с большой вероятностью и другие компоненты переступят свои лимиты и тоже откажут, и так пойдет дальше, как падают ряды костяшек домино, как только упадет первая костяшка. Срыв охватит систему в целом, и это произойдет непостижимо стремительно, по сравнению с обычной до сих пор скоростью изменений в системе…

…В качестве начала цепной реакции… есть целый ряд мыслимых сценариев крушения, среди них и такие, которые может развязать и непосредственная активность человека…»

Так написал в романе «Один триллион долларов» Андреас Эшбах в 2001 г. Он очень точно обрисовал уязвимость глобализованного мира и глобальной экономики для всяческих кризисов.

Что может принести с собой новая Великая депрессия в глобализованном мире? Вспышку новой страшной эпидемии, что разнесется по всему миру самолетами и поездами? Нарушение течения Гольфстрима с наступлением по-арктически холодных зим в Европе? Внезапное падение добычи на нефтяных полях Саудовской Аравии? Падение астероида? Сильную засуху, что может спровоцировать голод на обширных пространствах Земли? Новый Чернобыль? Конфликт Индии и Пакистана с применением парочки ядерных зарядов? Необычные мегатеракты с использованием оружия массового поражения, убийственных кибератак или генетически измененных болезней? Вспышки массовых психозов, как в позднем Средневековье?

Один Бог ведает.

Однако понятно: человечество стоит на пороге глобальной смуты и тяжких испытаний. Для будущей России это время несет и величайшие опасности, и не менее великие шансы на возрождение.

А кризис все углубляется. На наших глазах распадается Западный мир.

Потребление в Америке и в Евросоюзе падает, грозя огромными бедствиями азиатской «мастерской мира». Кризис сбивает мировые цены на нефть и газ, объективно снижая потребительский и государственный спрос в арабском мире и в РФ.

Еще один важный момент: раздача в США и Европе необеспеченных кредитов под недвижимость помогала западным элитам поддерживать высокий уровень потребления масс. Она выступала как заменитель прежних социальных программ и высоких зарплат «государств всеобщего собеса» (welfare state, «капитализма с человеческим лицом»), каковая система блистала в 1970-е, а затем стала стремительно разрушаться с гибелью СССР и торжеством «постиндустриально-либеральной» глобализации.

Получился капкан. С одной стороны, для борьбы с глобальным финансовым спадом необходимо увеличить зарплаты в Азии – чтобы тот же Китай не так зависел от внешних рынков и мог бы потреблять на внутреннем рынке то, что производит в огромных количествах. Это должно компенсировать «съеживание» рынков сбыта промтоваров на Западе.

С другой стороны, необходимо чем-то занять огромную армию наемных работников и среднего класса на самом Западе. Ибо, выводя старую индустрию из США и ЕС на Восток, западные элиты не построили взамен выводимых мощностей какие-то производства Будущего. Вспомним то грядущее, что рисовалось в американском фильме «Назад, в будущее» (1985 г.) Там в реальности 2015 г. Америка производит уже не автомобили, а флайеры – летающие машины. Ее легкая промышленность выпускает «умный текстиль» – одежду с заданными свойствами, способную принимать размеры владельца и самостоятельно сушиться после намокания. Здесь же – «интеллектуальная» обувь, лекарства совершенно нового типа, энергия, добываемая не из нефти, а из городских отходов, расцвет биотеха. Нет только мобильных телефонов.

Ничего этого сейчас нет. Вместо создания реальности Третьей волны Запад увлекался бесплодными финансовыми махинациями. Весь прогресс свелся только к мобильникам и быстродействию компьютеров.

Теперь пришла расплата за безделье… За капиталистическую тупость. Ибо капитализм, ищущий лишь быстрой прибыли, туп по определению.

На всю оставшуюся жизнь

Вы спросите меня – надолго ли нынешний кризис?

Забегая вперед, отвечу: на десятилетия вперед! На всю оставшуюся нам с вами жизнь.

Ибо перед нами – не просто экономический кризис, а Буря столетия. Кризис самого капитализма. Его агония. Мучительный процесс смены эпох. Все, отжил свое капитализм, как когда-то отжили положенный срок и рабовладение, и феодализм.

Он будет накатывать волнами. Приступы боли станут сменяться ремиссиями – временными передышками и улучшениями. Но снова и снова будут приходить волны бедствий. Снова и снова Молох станет требовать жертв. Уже в ближайшем будущем Мегакризис потребует первой крови.

Надо как-то избежать социально-экономического коллапса на Западе. Значит, и США, и ЕС необходимо дать высокооплачиваемые рабочие места сотням миллионов своих граждан. Этого можно достигнуть, только совершив неоиндустриализацию – построив промышленность на прорывных технологиях.

Само по себе такое действие – грандиозная задача, сравнимая с восстановлением экономики Европы после Второй мировой войны. Она потребует от Запада «крови, пота и слез»: снижения потребления на время, всяческого подтягивания поясов и каторжного труда. И, непременно, возрождения протекционизма вместе с «экономическим национализмом», отказа от принципов ВТО и либерал-глобализации. Новая индустриализация неизбежно потребует этатизма: усиления государственного вмешательства в экономику, применения плановых механизмов, присущих и госкапитализму, и социализму.

Но одновременно такая неоидустриализация означает новый виток глобального кризиса: ведь тогда Запад перестанет быть рынком сбыта для азиатских промышленных систем с их сверхдешевой рабочей силой. Азия не успевает поднять заработки своего населения в оставшееся время, чтобы тем самым компенсировать уменьшение емкости западных рынков. И если Китай еще теоретически может создать сильный внутренний рынок, то как быть совершенно недостаточным для этого по размерам Таиланду, Малайзии, Филиппинам, Индонезии? Что делать Турции и Пакистану? Да и Индии придется весьма туго. Придется мучительно создавать некий азиатский «Общий рынок», в ходе оного процесса ожесточенно конкурируя друг с другом на рынке дешевых массовых товаров, например. Добавьте к этому весьма бурные политические процессы, что пойдут в Азии и тогда, когда сотни миллионов рабочих в ней останутся без работы, и тогда, когда тамошние правительства начнут поднимать заработки трудовым массам. Опыт говорит, что они, обретя некое благосостояние, тут же революционизируются – у них заведутся мысли о необходимости смены правящих верхов.

Словом, выход Запада из нынешнего кризиса потребует довольно-таки скорого (по историческим меркам) ввержения Азии в еще один острый кризис. Причем и Западу, и Азии необходимо будет максимально снижать зависимость от внешних поставок нефти и газа, что означает суровые испытания для «петрогосударств», к каковым нынче относится и РФ.

Впереди – многие потрясения. На много-много лет вперед.

Глава 1

СЛЕПОТА «МУДРЕЦОВ»

Падение кумиров

– А какое вы, литератор без ученой степени, имеете право рассуждать о перспективах глобального кризиса? – спросят у меня. Мол, есть и более авторитетные мнения признанных светил экономики, всяких финансовых гуру и иже с ними.

Имею полное право, читатель. Ибо экономическая наука, особенно западная, оказалась слепой и глухой. Да-да, со всеми ее математическими моделями и «техническим анализом», с Гарвардом и Принстоном, вместе взятыми. Не менее слепой и глухой, чем советское обществоведение при Горбачеве. По очень простой причине: в западной экономической мысли почти полную монополию со второй половины 1970-х годов захватили приверженцы «неограниченного капитализма», либеральные фундаменталисты-монетаристы. Отправная точка – 1976 год, когда знаменитый монетарист Фридман получил Нобелевскую премию по экономике. С тех пор либеральные фундаменталисты захватили полное господство в науке. Ну, а если какое-то направление монополизирует знание, если какое-то учение объявляется «единственно верным» – то знанию приходит конец. Ибо начинаются схоластика, шоры на глаза, игнорирование всего, что противоречит «единственно верному учению».

Это и случилось на Западе. Тамошняя экономическая наука Мегакризис проморгала. Она его не предвидела. Впрочем, кризис проморгали и западные финансовые «гуру». Например знаменитый глава Федеральной резервной системы Алан Гринспен.

Осенью 2008-го происходит сенсация: глава Федеральной резервной системы (ФРС) США Алан Гринспен кается в ошибках, приведших США и весь мир к новой Великой депрессии! Гринспен, которого еще недавно почитали чуть ли не как живого бога и «отца» самого долгого в истории Америки периода экономического роста, слетает с пьедестала.

Выходец из семьи еврейских эмигрантов (из Польши и Германии), Гринспен (Гриншпун, 1926 г. р.) трудился главой ФРС с 1987 по 2006 год. Приняв бразды правления Федеральным резервом после острейшего кризиса октября 1987 года (который мог бы погубить США, если бы не капитуляция Горбачева), Гринспен успешно привел Америку к следующему кризису.

24 октября 2008 г. на слушаниях в Комитете конгресса США по надзору и правительственной реформе под руководством Генри Уоксмена («автора» скандальных слушаний по проблемам коррупции американских госструктур в Ираке и разоблачений руководства банка Lehman Brothers) недавний «живой бог» американской экономики был вынужден каяться и брать на себя часть вины за нынешний суперкризис. Оказалось, что именно по его вине надулся «пузырь недвижимости», а банки погрязли в работе с пустыми деривативами.

«Я не раз говорил в своих выступлениях, что перед нами не пузырь, а всего лишь пена – много маленьких локальных пузырьков, которые никогда не вырастут настолько, чтобы представлять угрозу здоровью нашей экономики». Так Алан Гринспен писал в своем труде «Век нестабильности» еще в 2007 г. Ну, и вы будете называть его мудрецом?

А уже в октябре 2008-го Гринспен признает: он недооценивал создающиеся риски и слишком верил в свободный рынок, который якобы может оценивать риски лучше государства. Теперь неизбежны, по его словам, ужасные последствия – массовые увольнения и безработица, недоступность кредита, угроза гибели пенсионных накоплений. Отставной глава ФРС считает, что множество «экзотических» финансовых инструментов (пустых бумажек-деривативов) исчезнет. Да и государства не позволят возродиться этому абсурдному спекулятивному «казино». Гринспен также добавил, что происходящее сейчас в мире перевернуло его понимание о том, как вообще функционирует рынок. И текущий кризис может, по его словам, считаться уникальным явлением, которое случается раз или два за сто лет.

Все это похоже на переживания студента, получившего «неуд» за свою первую курсовую работу. Если бы не одно «но»: Алан Гринспен считался наивысшим экономическим авторитетом почти двадцать лет. Он – олицетворение неолиберального, ультракапиталистического курса, коим США и весь Запад следовали с начала 1980-х. Олицетворение глобализации и либерализации по-неоконсервативному. Олицетворение политики максимально освобожденного рынка при минимуме государственного регулирования. И крах Гринспена – крах всего этого курса.

Примечательно, что бывший шеф ФРС формировался как личность как раз во времена нелиберального, полусоциалистического Нового курса Рузвельта и его преемников (1932 г. – середина 1950-х). Более того, его отец Герберт Гринспен, сам бизнесмен и финансист, слыл ярым сторонником широкого использования плановых начал и государственных программ в экономике и даже написал по этому поводу книгу. Но его сын качнулся в откровенный ультралиберализм. Огромное влияние оказало на него знакомство в 1953 году с дамой-философом Эйн Рэнд (Алисой Розенбаум). Она родилась в 1905 году в Санкт-Петербурге, в семье фармацевта Зиновия Розенбаума. Окончив Петроградский университет в 1924 году, а потом – Государственный институт кинематографии, она в 1931 году эмигрировала из СССР в США, где и взяла себе новое имя.

Как вспоминал впоследствии сам Гринспен, «она заставила меня поверить, что капитализм – это не только эффективная и практичная система, но еще и высоконравственная». Рэнд-Розенбаум была ко всему прочему фанатичной антисоветчицей и сторонницей превосходства свободного рынка над любыми формами коллективизма и социализма. Она всячески доказывала нравственность либерального капитализма, считая свободный рынок необходимым злом, каковое, дескать, наилучшим образом подходит для несовершенной человеческой натуры. Она произносила гневные тирады против благотворительности и равного распределения материальных благ из сострадания к ближнему, так как эти явления, мол, не соответствуют единственно верным принципам рыночного капитализма, разумного индивидуализма и рационального действия в исключительно своих интересах. Мол, только капиталистическая система ценностей на основе принципов свободного рынка может выступать универсальным регулятором не только в политических и экономических процессах, но и в отношениях между людьми.

Другим учителем Гринспена был знаменитый Мильтон Фридман, создатель теории монетаризма – неограниченного капитализма.

И вот Гринспен, дорвавшись до высшей финансовой власти в США (и, как следствие, во всем мире), попытался воплотить в жизнь эту ультралиберальную утопию. И сейчас своими глазами видит ее крах.

Подумать только! Ведь еще летом 2005 года свет увидело 93-страничное аналитическое исследование «Норма Гринспена», где либеральные светила– экономисты Принстонского университета Алан Блайндер и Рикардо Рис (Ricardo Reis) пели Гринспену настоящую осанну: «Мы считаем, что у нас есть все основания заявлять, что Алан Гринспен – величайший руководитель центрального банка из всех, когда-либо живших на Земле…» Сенатор от республиканской партии Джон Маккейн в 1999 году заявил: «Я бы не только назначил его главой ФРС на новый срок… Если бы он, не дай бог, умер, я бы поступил так же, как в фильме «Уик-енд у Берни». Я бы надел ему на глаза темные очки и, поддерживая его (в стоячем положении. – Прим. ред.), до последнего убеждал бы окружающих в том, что он еще живой…» Маккейн имел в виду сюжет черной комедии, где герои, угодив в неприятную ситуацию, выдавали умершего босса за живого человека. Сегодня все вышло ровно наоборот: Гринспен жив, но не знает, куда деться от стыда.

…Самое интересное во всей этой истории – полная слепота спесивой и самоуверенной экономической науки Запада, еще вчера с апломбом и безапелляционностью заявлявшей о либерализме как об единственно верном учении. О том, что все, дескать, идет нормально, что никакого кризиса не будет. И при этом потрясали перед всем миром якобы безупречными математическими моделями. Американский экономист Нуриэль Рубини, который осмеливался предсказывать нынешний кризис много лет назад, подвергался настоящей травле – точно какой-нибудь «классово чуждый элемент» во время китайской культурной революции в 1960-е или как «неарийский физик» в годы Третьего рейха. Точно так же травили и Линдона Ларуша. Но именно они, «маргиналы», оказались намного более эффективными прогнозистами, нежели все официальные либералы-экономисты Запада, захватившие почти полную монополию в науке, начиная с конца 1970-х!

Они проспали крах «пузыря» так называемой «новой экономики» в 2000–2001 годах. Они хором отрицали очевидное – повышение цен на золото. А до того – бредили вечным «бескризисным ростом» в условиях спекулятивно-«постиндустриальной» экономики. Прозевали они и ипотечный кризис.

Таким образом, мы видим полный крах либерально-монетаристской экономической науки на Западе. Ее представители действительно оказались опасной сектой фундаменталистов-слепцов. И ее монополия в науке завела весь мир в Великую депрессию-2.

В то же время в РФ существовало мощное течение экономистов и ученых, предсказывавших нынешний кризис. С конца 1990-х – сужу по своему кругу знакомых экономистов и аналитиков – об этом говорили Михаил Делягин, Михаил Хазин и Андрей Кобяков, Игорь Бощенко и Леонид Пайдиев. Это не считая десятков авторов аналитических статей в патриотической русской прессе. Кризис давно предрекали и «красные», и «белые» аналитики в РФ. Даже сам знаменитый махинатор-строитель «МММ» Сергей Мавроди уже в 2000 году заявлял, что у Соединенных Штатов – «пирамида», аналогичная его собственной, обрушение коей – вопрос лишь времени.

Получается, что русские оказались намного умнее и дальновиднее западных ученых. Одно только смущает: все помянутые аналитики относились и относятся к неправительственным кругам. Официальная экономическая наука в РФ и ведомственные аналитики до последнего повторяли аргументы обанкротившихся либеральных экономистов Европы и США! А в разработке правительственных программ принимали участие все тот же Егор Гайдар со своим Институтом переходного периода, все те же птенцы «ленинградского либерального гнезда» 1980-х.

ИНФОРМАЦИЯ К РАЗМЫШЛЕНИЮ

Обстановка на Западе складывается критическая. Экономисты «мейнстрима» на Западе обанкротились. Но для вывода Европы и США из новой депрессии нужны новые экономисты со свежими идеями. У Рузвельта, начавшего Новый курс в 1932 году, вместо тогдашнего либерального монетаризма в запасе была целая когорта профессоров-экономистов с левыми взглядами. Например, профессоры Тагвелл и Берли из Колумбийского университета. Тагвелл в 1932 году, став консультантом по вопросам сельского хозяйства, откровенно воспевал опыт СССР, где создается система, обеспечивающая «необходимое для всех, а не роскошь для немногих». Не будучи коммунистом, он ратовал за планово-рыночную, смешанную экономику. Берли, консультируя Рузвельта по вопросам денежного обращения, считал наибольшим злом засилье олигархического капитала. Мол, нет большой разницы, управляют ли страной «комитет комиссаров или группа директоров». Надо, дескать, строить «коллективизм без коммунизма», жестко регулируя монополии и сверхкрупный бизнес.

Итак, в 1932 году на Западе была сильная, альтернативная тогдашнему либеральному монетаризму экономическая школа, каковая и вытянула его из Великой депрессии-1. А есть ли такая школа сегодня, во времена Депрессии-2?

Увы, пока в тех же США за спиной «самого демократичного» президента Обамы стоят все те же либеральные финансисты-фундаменталисты, что в 90-е годы и создавали «экономику» финансовых спекуляций, – Рубин, Саммерс, Гейтнер, Волкер.

А что в Российской Федерации? Очевидно, что целая когорта приверженцев либерального фундаментализма, захватившая господство с конца 1980-х и послушно повторявшая ходы западного экономического «мейнстрима», опозорилась навсегда. Вывести РФ из кризиса эти люди не в состоянии. Получается, государство должно прибегнуть к помощи «альтернативных» экономистов, которые не только предупреждали о кризисе, но и давали дельные предложения о том, как защититься от его последствий. И чем скорее это произойдет, тем лучше будет для страны.

Слепота американских и европейских «мейнстримных» экономистов и финансистов просто поразительна. Они много лет не замечали очевидного.

Летом 2006 года результаты опроса граждан США, проведенного «The Wall Street Journal» и «NBC News», произвели эффект разорвавшейся бомбы. Американцы всерьез ожидают заката Соединенных Штатов.

Итак, на вопрос «США движутся…»

«правильным курсом» – ответили только 27 % опрошенных;

«неправильным путем» – 60 % респондентов.

Затруднились с ответом – 13 %.

На очень интересный вопрос о том, что в долгосрочной перспективе ожидает Америку, 81 % ответили – «спад», 12 % – «подъем», а затруднились сказать что-то определенное 7 %.

Однако самые удручающие результаты принес третий вопрос. Итак, «жизнь будущих поколений американцев будет»:

«лучше, чем сейчас» – 27 %;

«хуже, чем сейчас» – 65 %.

Затруднились с ответом – 8 % респондентов.

Таким образом, еще до разразившегося с лета 2007 года ипотечного кризиса большинство опрошенных граждан США свыклось с мыслью о том, что их страну ждет глубокий экономический спад, и даже более того – настоящий упадок.

В том же году китайский экономист Лау Най-Къюнг привел свои выкладки и пришел к выводу: Соединенные Штаты должны пережить долговую катастрофу, каковая, в свою очередь, сорвет в спираль жестокого кризиса всю мировую экономику.

Итак, по состоянию на начало 2006 года власти США накопили своих обязательств по отношению к кредиторам американского государства (внешний долг), пенсионерам и бедным (социальные обязательства) огромную сумму – 43 триллиона долларов. На тот момент – по 145 000 долларов на каждого жителя страны или по 350 тысяч долларов на каждого работающего. Одно это грозит экономике Штатов банкротством.

Однако совокупный долг Америки еще больше! Ведь надо учитывать долги граждан по кредитным картам и ипотечным ссудам. Американцы уже практически ничего не сберегают – все уходит в оплату за долги. Была сломана этика сбережения, основа капитализма. Американцев приучили: не отказывай себе ни в чем, бери все в долг. И вот итог: уже в 2000 году впервые за двадцать лет семейная задолженность в США перевалила за 18 % семейных доходов, отстающихся после выплаты налогов. Одна лишь задолженность по кредитным картам тогда достигла в среднем 7200 долларов на семью. Сейчас, очевидно, эта статистика выглядит еще более удручающей.

Дефицит торгового баланса США достиг 6,5 % и финансируется за счет работы печатного станка. Центральные банки стран, что торгуют с Америкой, имея положительное сальдо, потом на эти напечатанные доллары покупают казначейские облигации США, используя их в роли валютных резервов. Так поступают, например, РФ, Япония, КНР, Гонконг. Американцы же, продав свои облигации, на те же доллары финансируют свой бюджетный дефицит.

Таким образом, США живут не по средствам, наращивая свой бюджетный дефицит, снижая налоги и продолжая тратить астрономические суммы на оккупацию Ирака и Афганистана (а это 5–6 млрд. долларов в месяц).

Китайский экономист еще в 2006 году, до ипотечного кризиса, сделал вывод, что кризис в США неизбежен и его не предотвратят никакие экономические меры – ни кратко-, ни долгосрочные. Ибо время упущено. По мнению Лау Най-Къюнга, падение доллара вызовет крах и фондового рынка. Он предсказал и ипотечный кризис, когда миллионы американцев не смогут выплачивать долги с процентами по ипотечным займам. Вместе с тем американцы не смогут рассчитаться с долгами, повисшими на их кредитных картах, они уменьшат объемы покупок товаров, начнут меньше ездить на отдых и т. д. Это все – сильный экономический спад в США, а также – угроза того, что американское государство не сможет платить по всем своим обязательствам.