Леди в алом

— Мы должны что-то сделать, Брэдан! — в отчаянии воскликнула Фиона. Она с ужасом наблюдала за тем, что происходит на ее глазах. — Если мы позволим им самовольно расправиться с Дрейвеном, ты навсегда распрощаешься с надеждой получить королевское прощение и занять прежнее место в обществе!

— Да, — мрачно согласился с ней Брэдан. — Ты совершенно права. Но я не знаю, как уговорить этих безумцев остановиться. Для них не существует доводов разума. Они просто не станут меня слушать.

Фиона немного помолчала, о чем-то размышляя.

— В таком случае, возможно, они прислушаются ко мне, — наконец решительно заявила она.

Брэдан хотел ее остановить, но было уже поздно. Фиона быстро направилась туда, где стоял Дрейвен. Вообще-то она плохо представляла себе, о чем будет говорить ичто будет делать. Однако Фиона была исполнена решимости не допустить самосуда над Дрейвеном. Сейчас решалось будущее ее любимого человека. Брэдан стал пробираться за ней сквозь толпу. Он не мог оставить возлюбленную в трудной ситуации, один на один с возбужденными, агрессивно настроенными разбойниками.

Но Фиона оказалась более ловкой и проворной, чем Брэдан. Он догнал ее лишь тогда, когда она уже выбралась из толпы и оказалась рядом со стоявшим на выступе стены Дрейвеном и его палачами. Юстас и его подручные уже были готовы вздернуть владельца замка.

— Остановитесь! — воскликнула Фиона, подняв руки, чтобы привлечь к себе внимание всех присутствующих. — Выслушайте меня, умоляю вас!

Как ни странно, но шум голосов немного стих. Должно быть, разбойники были изумлены тем, что к ним обратилась женщина, и решили узнать, что будет дальше. Однако Брэдан не надеялся на то, что Фионе, несмотря на ее красоту и известность в кругах преступников, удастся остановить их. Поэтому он не отходил от нее ни на шаг, готовый в любую минуту прийти на помощь. Вместе с тем Брэдан не хотел мешать ей говорить с разбойниками. Фиона должна была сама убедиться в том, что все уговоры бесполезны.

— Кендрик де Лейси, лорд Дрейвен, причинил мне не меньше зла, чем многим из вас, — заявила Фиона. Ее голос, который сначала дрожал, постепенно окреп. Фиона взглянула на Брэдана и как будто обрела второе дыхание. — Я тоже хочу, чтобы он дорого заплатил за все свои преступления. Но именно поэтому его не следует сейчас казнить. Для него это была бы слишком легкая смерть. А нам этот самосуд вышел бы боком. Подумайте сами! Мы сейчас спасаем этого негодяя от расследования его злодеяний, от публичного суда, от бесчестья и всеобщего порицания. И вместе с тем мы навлекаем на себя королевский гнев, нас снова начнут жестоко преследовать, обвинив в убийстве.

— Она права. Прислушайтесь к ее словам, — прохрипел Дрейвен.

Однако один из его конвоиров заставил его замолчать.

— Я говорю все это вовсе не ради вас, Дрейвен, — нахмурилась Фиона. — Я хочу спасти не вас, а этих людей. — И она снова обратилась к присутствующим: — Да, я хочу спасти всех вас, в том числе моего брата, его товарищей и человека, которого я люблю.

И она перевела взгляд на Брэдана. Ее золотисто-карие глаза светились любовью.

Все это время Юстас Коутрел молчал, скрестив руки на груди. Но последние слова Фионы заставили его заговорить.

— Вы, конечно, имеете право голоса за все свои заслуги, Гизелла, — начал он. — Но все же я хочу вам возразить. Если мы сейчас не казним Дрейвена, он так и не будет наказан. Эта хитрая лиса снова, как это уже не раз бывало, выйдет сухим из воды благодаря своему хорошо подвешенному языку и толстому кошельку. Боюсь, что справедливость так не восторжествует.

— Но еще большей несправедливостью будет преследование и казнь тех, кто участвовал в незаконной расправе над Дрейвеном. Из-за этого самосуда пострадает много людей, в том числе Брэдан де Кантер, которого вот этот человек, — кивнула Фиона в сторону стоявшего на гребне стены Дрейвена, — обрек на жалкое существование изгоя, вынужденного прятаться от властей. Брэдан и многие из вас не смогут оправдаться и вернуться к прежней жизни, если вы сейчас повесите Дрейвена. Заклинаю вас, не делайте этого!

— С этими словами трудно не согласиться! — раздался вдруг голос из задних рядов толпы.

Солнце уже почти спряталось за горизонт, и Брэдан, напрягая зрение, вгляделся туда, откуда донеслись эти слова. Человек, произнесший их, только что вышел на верхнюю площадку башни и находился в густой тени. Но вот он сделал несколько шагов вперед, и Брэдан, увидев его синее одеяние и золотую цепь высшего сановника, вздохнул с облегчением. Это был Томас Ромейн, один из двух шерифов Лондона.

Вместе с шерифом прибыл большой отряд солдат. Они высыпали на площадку из всех выходивших на нее арочных проемов башни и окружили толпу разбойников плотным кольцом. Разбойники сбились плотнее в общую массу и обнажили мечи, готовые ринуться в бой. Однако они были достаточно благоразумны для того, чтобы не нападать первыми. Силы были явно не равны, и это останавливало их.

— Либо сегодня никто не будет повешен, либо будут повешены многие, — заявил шериф, обведя всех присутствующих суровым взглядом.

— Повесьте их всех! — взревел Дрейвен, с ненавистью глядя на своих конвоиров. — Я очень рад, что вы прибыли в мой замок, Томас. Прикажите вашим людям арестовать всех головорезов. Особенно опасны вот эти двое, — кивнул Дрейвен в сторону Брэдана и Фионы. — Это они организовали нападение на мой замок. Они у меня за все ответят, я сгною их в темнице!

— Вы ошибаетесь, Дрейвен, если думаете, что расследование ограничится только преступлениями, совершенными этими людьми. Молодой де Кантер рассказал мне много интересного о вас, и у меня возникли вопросы, на которые вам придется ответить.

Дрейвен презрительно фыркнул:

— Все, что он вам наговорил, ложь! Ричард ничем не отличается от своего брата. Оба они лицемеры и воры. Но я уверен, мы выведем их на чистую воду, Томас. А теперь поторопите ваших людей. Пусть они развяжут меня, и мы займемся делом.

По толпе разбойников пробежал тревожный ропот. Они не знали, что им делать. Никто из них не мог убежать, так как солдаты окружали их со всех сторон. В то же время они не решались броситься на людей шерифа с оружием, поскольку это было равносильно самоубийству. Но им не хотелось добровольно сдаваться. Они сгрудились у зубцов стены, образуя живой щит перед Дрейвеном, стоявшим на выступе. Солдатам было бы непросто пробиться к нему.

Шериф между тем приказал принести зажженные факелы, так как солнце село и сгустились сумерки. Дрейвен нетерпеливо ждал, когда его наконец освободят и он сможет сойти с опасного места. Время от времени он сверху вниз презрительно поглядывал на Брэдана и Фиону. Брэдану очень хотелось стащить его с возвышения и надавать оплеух, но он не решался сделать это, опасаясь, что его действия еще больше расстроят Фиону, на долю которой сегодня уже и так выпало немало тяжелых переживаний. Нет, он не мог огорчать свою возлюбленную даже ради удовольствия увидеть, как его враг захлебнется собственной кровью.

Однако Дрейвен все больше наглел. Решив, что останется безнаказанным, он начал громко издеваться над Брэданом, который едва сдерживался, чтобы не наброситься на него.

— Ну и как ваше самочувствие, де Кантер? — иронизировал Дрейвен. — Надеюсь, вы поняли, что никто не собирается снимать с вас обвинения? Ваш долгожданный шериф прибыл и готов вершить правосудие. Но только его решения будут не в вашу пользу. Вы просчитались, де Кантер! Коутрел был прав, когда говорил, что меня не удастся привлечь к суду, я всегда выйду сухим из воды. И все это потому, что большинство людей не так безнадежно честны, как вы, Брэдан. Деньги творят чудеса. За них можно купить все, что угодно… даже оправдательный приговор в королевском суде.

— Вы ошибаетесь, Дрейвен, деньги вовсе не всесильны! Не все в этом мире покупается и продается! — раздался откуда-то сверху звонкий голос.

Все присутствующие начали оглядываться, пытаясь отыскать глазами того, кому принадлежал этот голос. Брэдан и Фиона ахнули, когда увидели Ричарда, восседавшего на островерхой крыше главной башни замка, возвышавшейся над ними.

— За деньги нельзя вернуть человека к жизни, — продолжал Ричард, обращаясь к Дрейвену, и его голос дрогнул. — Вы погубили Элизабет. То, что вы сделали с ней, равносильно убийству.

— Глупый мальчишка, — пробормотал Дрейвен. — Неужели вы думаете, что…

— Слезай оттуда, Ричард! — крикнул обеспокоенный Брэдан, прерывая Дрейвена. — Ничего нельзя сделать, чтобы вернуть Элизабет. А ты можешь поскользнуться и упасть!

Ричард покачал головой, и у Брэдана сжалось сердце от боли. Он боялся за жизнь брата. В сгустившихся сумерках ему было трудно разглядеть выражение лица Ричарда. Но судя по голосу, юноша был в отчаянии. Одно неверное движение — и, потеряв равновесие, он мог упасть с островерхой крыши и разбиться.

— Я знаю, Брэдан, что не встречусь с Элизабет, даже если умру, — скорбно проговорил Ричард и встал на самый край крыши. Все присутствующие, напряженно следившие за ним, ахнули и затаили дыхание. — Да и никто из вас не встретится с ней на том свете, потому что ее душа попала в рай. А мы все об этом можем лишь мечтать! Но я хочу выполнить свой долг, брат. Я, конечно, не могу сравниться с тобой, честным и мужественным человеком, но и я принадлежу к роду де Кантеров, а значит, всегда становлюсь на сторону правосудия и добиваюсь справедливости.

Ричард наклонился, чтобы что-то поднять, и в этот момент Брэдан догадался, что собирался сделать его младший брат. Но было слишком поздно, чтобы попытаться остановить его.

— Справедливость требует, — продолжал Ричард, — чтобы вы, Кендрик де Лейси, лорд Дрейвен, были немедленно наказаны за ваши злодеяния. Вас судили и признали виновным в страшных преступлениях, и вы должны расплатиться за все.

Голос Ричарда дрожал, в нем слышались едва сдерживаемые рыдания. Подняв лук, он наложил стрелу и прицелился.

Все застыли в молчании, следя за каждым его движением.

— А теперь отправляйтесь в ад, там вам самое место! — воскликнул Ричард и выпустил стрелу.

Она просвистела в воздухе и вонзилась в грудь Дрейвена, который, казалось, до последний секунды не верил в то, что Ричард действительно выстрелит. Дрейвен ахнул в мертвой тишине, зашатался и, схватившись за оперение стрелы, рухнул со стены вниз.

Глава 21

Замок Чепстон. Неделей позже

Наступил день суда. Сегодня должна была решиться судьба тех, кто участвовал в захвате замка Дрейвена. Фиона стояла в главном зале, слушая, как дождь барабанит в стекла высоких окон. Всю неделю ее, Брэдана, Уилла и других разбойников держали в замке под усиленной охраной. Но они могли свободно передвигаться внутри крепостных стен. Сегодня в Чепстон вернулся шериф. Он должен был объявить свое решение по делу о смерти Дрейвена.

Ричард, виновник гибели Дрейвена, тоже находился в замке, но его держали взаперти, в комнате на верхнем ярусе донжона. Он был лишен свободы передвижения, поскольку против него выдвигались слишком серьезные обвинения.

Естественно, Брэдана очень беспокоила судьба младшего брата. Все эти дни он проводил в переговорах за закрытыми дверями с представителями власти, используя все свои знания законов и системы правосудия, а также имевшиеся у него сведения по рассматриваемому делу. Брэдан, как никто другой, понимал, что если штурм замка Дрейвена судьи не сочтут обоснованным, то судебному преследованию подвергнутся все участвовавшие в нем. И тогда всех их ждет печальная участь. Самого Брэдана и его соратников сначала бросят в тюрьму, а потом предадут суду, приговор которого будет суров. Что же касается Ричарда, то о его судьбе страшно было даже подумать. За убийство Дрейвена, лорда, с которым Ричард находился в родстве, ему грозила смертная казнь.

Дрожь пробежала по телу Фионы при мысли об этом.

— Если де Кантер не сумеет уладить дело, придется совершить еще одно убийство, — услышала она вдруг голос кого-то из членов шайки Коутрела.

Под аркой в нескольких шагах от нее остановилась целая группа соратников этого главаря, оживленно обсуждая сложившееся положение. Они не видели Фиону, поэтому вели откровенный разговор.

— Мы довершим начатое, и пусть нас потом повесят! — воскликнул один из разбойников.

Фиона знала о том, что многие участники штурма озлоблены и напряженно ждут окончания расследования. Она не удивилась бы, если бы в такой атмосфере начались ссоры и драки. Похоже, шериф тоже понимал, что обстановка накаляется с каждым часом, и потому спешил закончить это дело. Сегодня участников штурма замка должны были или отправить в тюрьму, или распустить по домам. В любом случае им предстояло покинуть Чепстон.

— Как дела, сестренка? — раздался рядом с Фионой голос Уилла.

Уйдя в свои мысли, она не заметила, как к ней подошел брат. Она ждала Брэдана, который сейчас совещался с вернувшимся в замок шерифом и другими представителями власти.

— Так же, как у всех. Ты же знаешь, что нет ничего более мучительного, чем неизвестность, — ответила Фиона, нервно скрестив руки на груди. — Скорее бы все это закончилось! Хотя мне страшно подумать о том, что с нами может случиться. Одним словом, я в полном смятении.

— Я прекрасно понимаю тебя, — сочувственно вздохнул Уилл. — Глаза бы мои не смотрели на этот проклятый замок и его окрестности. Мне смертельно надоело здесь все. В каждом уголке этого дома я ощущаю присутствие Дрейвена. Мне трудно здесь даже дышать! Для меня Чепстон — хуже тюрьмы, в которую нас, возможно, отправят сегодня.

— Упаси Бог! Я думаю, все же этого не произойдет. — Фиона бросила взгляд на закрытую дверь, где сейчас находились те, от кого зависела их дальнейшая судьба.

В этот момент дверь внезапно распахнулась и в зал вошел Брэдан. Все собравшиеся, с нетерпением и страхом ожидавшие решения суда, сразу же смолкли и повернули головы в сторону де Кантера. Брэдан почувствовал на себе десятки взглядов.

— Ну что, Брэдан? Какие новости? — бросившись к нему, нетерпеливо спросила Фиона.

Брэдан показался ей мрачным и подавленным. В последний раз она видела его в таком состоянии в тот роковой день, когда Ричард застрелил Дрейвена. У Фионы появилось дурное предчувствие.

— Никаких, — нехотя сказал он и сжал руку Фионы. — Поверь, я сделал все, что мог. Теперь нам остается только ждать приговора суда. Шериф скоро выйдет сюда и огласит результаты расследования. Сейчас судьи обсуждают окончательное решение. Но поскольку я отношусь к числу обвиняемых, меня попросили удалиться. Мне известно, что сегодня рано утром гонец привез послание короля Эдуарда, но я ничего не знаю о его содержании.

У Фионы не было времени на дальнейшие расспросы — солдаты, несшие караул у дверей, из которых вышел Брэдан, встали по стойке «смирно» и ударили древками копий об пол. Это послужило сигналом всем стражникам, находившимся в просторном зале, взять на караул. Они выпрямились и застыли, ожидая появления представителей власти.

— Все ли собрались для оглашения судебного решения по делу о захвате и смерти Кендрика де Лейси, лорда Дрейвена? — осведомился вышедший в зал помощник шерифа.

В помещение тем временем вошел целый отряд вооруженных солдат, они встали у всех дверей зала. У Фионы упало сердце. Она понимала, что стражники приготовились дать отпор участникам мятежа в том случае, если они проявят открытое недовольство вынесенным приговором. Брэдан крепче сжал ее руку. Фиона, Брэдан и Уилл стояли в первых рядах обвиняемых.

По иронии судьбы сейчас все снова находились возле той арки, где неделю назад состоялся импровизированный суд над Дрейвеном, закончившийся его гибелью. Фионе нисколько не было жаль мерзавца, но ее приводила в ужас мысль, что, возможно, всех их ждала еще более страшная судьба и им еще придется позавидовать Дрейвену, жизнь которого мгновенно оборвал выстрел из лука.

Массивная двустворчатая дверь, которая вела в кабинет, где совещались судьи, распахнулась, и из нее вышел шериф, за ним показались коронеры и олдермены, одетые в фиолетовые туники. Все они принимали участие в расследовании и обсуждении судебного решения. Все эти должностные лица сели за длинный стол лицом к собравшимся в зале участникам захвата замка.

Шериф развернул пергаментный свиток и зафиксировал его концы, поставив на них камни. Просмотрев еще раз то, что было написано в нем, он приосанился и обвел глазами всех присутствовавших.

— Позвольте мне объявить судебное решение, — начал он. — Городские власти Лондона рассмотрели свидетельства и обстоятельства, касающиеся дела о захвате и последующей гибели Кендрика де Лейси, виконта Дрейвена, лорда короля Эдуарда и шерифа Олтона, и постановили, что в смерти Дрейвена виновны участвовавшие в мятеже граждане, объявленные вне закона, примкнувшая к ним женщина, а также подопечный лорда Дрейвена Ричард де Кантер. В этом документе содержатся доказательства их виновности.

Фиона посмотрела на Брэдана. Как ни странно, он выглядел совершенно спокойным. Ни один мускул не дрогнул в его лице при чтении приговора.

— А где Ричард? — шепотом спросила она, когда шериф сделал паузу.

— Он где-то здесь, в зале, — тихо ответил ей Брэдан, не сводя глаз с шерифа. — Когда началось оглашение судебного решения, его привели сюда.

Фиона кивнула и, тяжело вздохнув, снова стала слушать. Шериф долго читал список имен обвиняемых с указанием вины каждого участника штурма замка Чепстон. В списке было около двухсот человек — и среди них лишь одна женщина, Фиона Берн.

Фиона вздрогнула, услышав свое имя.

— Однако все обвинения против вышеперечисленных граждан снимаются, — продолжал шериф, — ввиду доказанности вины погибшего лорда Дрейвена в лжесвидетельстве, взяточничестве, совращении и других преступлениях.

Разбойники ахнули от удивления, а Фиона, облегченно вздохнув, прислонилась к Брэдану. Обняв ее, он на мгновение закрыл глаза и поблагодарил Бога за избавление.

— В соответствии с результатами следствия его королевское величество король Эдуард дарует всем обвиняемым в мятеже полное прощение, взимая с них разумный штраф в королевскую казну, в надежде, что это послужит укреплению правосудия в королевстве. При этом двое обвиняемых, Клинтон Фолвилл, барон Херрик, и сэр Брэдан де Кантер, восстанавливаются в своих прежних правах, им возвращаются титулы и владения, а все остальные обвиняемые освобождаются из-под стражи и распускаются по домам на том условии, что если вышеозначенные лица будут продолжать противоправную деятельность, то они лишатся права на помилование и будут сурово наказаны.

— Черт подери! — с досадой воскликнул один из разбойников Коутрела. — И что вы прикажете теперь нам делать? Многие из нас уже лет десять или даже больше живут разбоем, у нас нет ни дома, ни занятия, с помощью которого мы могли бы зарабатывать себе на хлеб. Даже если мы заплатим штраф, нам некуда податься!

Шериф с важным видом выслушал слова разбойника и кивнул.

— Я понимаю ваше беспокойство, — сказал он. — Однако король Эдуард проявил свое милосердие и мудрость, сделав вам следующее предложение. Те из вас, кто желает послужить ему, будут приняты в королевскую армию и отправлены в те места, где ведутся боевые действия. Эти люди будут освобождены от взимания штрафа.

В зале поднялся страшный шум, однако общий настрой был скорее доброжелательным. Но тут коронер призвал всех к тишине, заявив, что сейчас будет оглашен приговор последнему обвиняемому, содержащемуся под арестом в отдельном помещении. Двустворчатая дверь снова распахнулась, и два вооруженных стражника ввели в зал закованного в кандалы Ричарда.

Фиона затаила дыхание, Брэдан не сводил глаз с лица брата. Судя по его виду, с ним вполне сносно обращались все это время.

Ричарда подвели к столу, за которым сидели судьи. Проходя мимо Брэдана, он внимательно посмотрел на него, в его глазах мелькнула радость от встречи с братом. На лице Ричарда не было и следа тревоги, он хранил полное спокойствие.

Когда обвиняемый занял свое место, шериф снова встал и начал оглашать приговор:

— В ходе судебного расследования было установлено, что Ричард де Кантер сознательно и преднамеренно лишил жизни своего опекуна Кендрика де Лейси, виконта Дрейвена. Подобные действия являются нарушением правовых норм, установленных в королевстве, и наказываются в соответствии с законом.

У Фионы заныло сердце. Жизнь Ричарда находилась в опасности. Однако по мере того как шериф продолжал зачитывать судебное решение, ее настроение менялось.

— Но, внимательно изучив все материалы этого дела и в особенности учитывая зло, причиненное некой Элизабет Хаверсам, приемной дочери родителей обвиняемого, суд решил оправдать Ричарда де Кантера и передать его под опеку старшего брата, сэра Брэдана де Кантера, сохранив за ним все права и привилегии.

В зале раздались радостные крики, выражавшие полное одобрение решения суда. Брэдан подхватил Фиону и восторженно закружил ее. Затем, он бросился к брату и крепко обнял его. На глазах наблюдавшей за ними Фионы блеснули слезы. Ее сердце переполняла радость. Уилл подошел к сестре и с улыбкой поздравил ее со счастливым исходом дела.

Остальные участники захвата замка в это время уже готовились покинуть его. Отныне все они были свободными людьми.

— Официальное судебное следствие по этому делу завершено, — громко объявил коронер, стараясь перекричать стоявший в зале шум. — Вы можете получить документ о помиловании в лондонской ратуше, заплатив штраф или записавшись в королевскую армию. А теперь все свободны…

— Подождите! — вдруг крикнул Брэдан, и Фиона с удивлением посмотрела на него.

В зале воцарилась тишина. Все взоры обратились к Брэдану. Выпустив брата из объятий, он решительным шагом подошел к шерифу.

— Я должен сделать еще одно заявление!

Шериф, коронер и олдермены явно растерялись. Поведение Брэдана показалось им странным. Еще больше их удивило, когда Брэдан вскочил на стол. Теперь он возвышался над толпой, и каждый мог хорошо видеть его.

— Я прошу всех присутствующих выслушать меня, — заговорил он, окинув взглядом толпу. — Я понимаю, что вы торопитесь покинуть этот замок и начать новую жизнь, но я не могу присоединиться к вам, пока не сниму с себя еще одно обвинение, предъявленное мне несколько месяцев назад.

Он умолк и посмотрел в глаза Фионы. Ее сердце затрепетало, когда она увидела в его взгляде сияние любви. Их связывало столь сильное чувство, что внезапно окружающий мир перестал существовать для них, они видели только друг друга.

— Видите ли, несколько месяцев назад, в один тоскливый непогожий вечер, — продолжал Брэдан, не сводя глаз с Фионы, — я вошел в швейную мастерскую в Гэмпшире и встретил там удивительную женщину. Она бросила мне вызов, обвинив в том, что я предвзято смотрю на вещи и искаженно воспринимаю окружающий мир. Она призвала меня открыть глаза и увидеть красоту и истину, скрытые под маской порока… Увидеть многоцветие мира и перестать воспринимать его лишь в черно-белой гамме.

Брэдан протянул к ней руку, и Фиона подошла к столу. Ее взор заволокла пелена слез, и дорогое лицо Брэдана расплылось перед ее глазами. Он помог ей взобраться на стол. Фиона ощущала огромную любовь Брэдана, и ей не надо было слов. Но ему хотелось выговориться, выплеснуть свою радость, заставить Фиону плакать и смеяться от счастья.

— Вот эта женщина сделала мне бесценный подарок, — снова обратился Брэдан к толпе, — она подарила мне себя. И теперь, сняв с себя все обвинения, я хочу отблагодарить ее, сделав ей ответный подарок.

Взяв руку Фионы, Брэдан поднес ее к своим губам и нежно поцеловал.

— Я был бы счастливейшим из смертных, — проникновенным голосом, от которого по телу Фионы пробежала дрожь, промолвил Брэдан, — если бы вы, Фиона Берн, согласились идти по жизни рядом со мной, быть со мной и в радости, и в горе, учить меня уму-разуму и принимать мою заботу до конца наших дней. Нет больше Леди в алом, есть моя возлюбленная Фиона, дама моего сердца. Скажи, любовь моя, ты согласна стать моей женой?

Фионе трудно было говорить от переполнявших ее чувств, но и молчать она не могла. Погладив возлюбленного по щеке, Фиона посмотрела ему в глаза и, улыбнувшись, прошептала:

— Да, Брэдан де Кантер, я согласна стать вашей женой. Я выйду за вас замуж и до конца своих дней буду стараться открывать вам простые истины. Одна из них состоит в том, что я не могу жить без вас.

Все присутствующие встретили ее слова радостными возгласами.

— О Боже, как же я люблю тебя… — прошептал потрясенный Брэдан.

Их губы слились в страстном поцелуе, который стер из памяти Фионы всю боль и страдания прошлого. Они забыли обо всем на свете, кроме своей любви, и долго стояли, обнявшись, перед ликующей толпой.

Эпилог

Замок Дандридж, апрель 1293 года

Брэдан быстрым шагом пересек внутренний двор своего родового замка, направляясь к донжону. Он надеялся, что Фиона сейчас дома. Фиалки, которые они год назад выкопали в лесу и пересадили в небольшой цветник, сегодня распустились, и Брэдан спешил порадовать жену. Улыбнувшись, он представил, с каким восторгом она будет разглядывать нежные фиолетовые соцветия на тонких стеблях. Фиона, конечно же, обрадуется, что растения так хорошо прижились. В лесу они росли на скудной почве, а в саду земля была рыхлой и плодородной. Здесь растения окрепли и разрослись.

В отсутствие хозяев все здесь пришло в упадок. И вот год назад, получив помилование в замке Чепстон, сюда вернулся Брэдан. Дандридж произвел на него гнетущее впечатление. Сначала у Брэдана даже опустились руки. Его пугал тот объем работы, который предстояло выполнить. Всю осень и зиму они с Фионой напряженно работали, стараясь придать замку достойный вид. Сначала им помогал Ричард, но затем он уехал путешествовать по свету вместе с Клинтоном Фолвиллом.

Брэдан и Фиона не покладая рук трудились, мечтая превратить родовой замок де Кантеров в настоящий семейный очаг. Они наняли слуг, Брэдан позаботился и о том, чтобы населить свои земли новыми крестьянами-арендаторами.

И теперь их упорный труд начал приносить плоды. Первой ласточкой были фиалки — цветы, посаженные собственными руками. Дандридж все больше преображался и походил на настоящее родовое гнездо.

Едва Брэдан начал подниматься по каменной лестнице, как до его слуха сверху, со второго яруса, донесся заразительный смех. Невольно улыбнувшись, Брэдан прибавил шагу и, поднявшись на лестничную площадку, заглянул в приоткрытую дверь. Его сердце переполнилось нежностью, когда он увидел сидевшую на полу Фиону, которая играла с розовощеким крепышом, годовалым сыном Элизабет.

Им необыкновенно повезло. Три месяца после памятного суда в Чепстоне они искали малыша, и в конце концов им улыбнулась удача. При этом им во многом помогли сведения, полученные шерифом во время судебного расследования по делу гибели Дрейвена.

Теперь они не могли себе и представить жизни без этого очаровательного малыша, который унаследовал кроткий нрав своей матери и ее лучезарную улыбку.

«Бог не оставляет нас в беде», — подумал Брэдан, переступая порог комнаты. Усевшись на пол рядом с Фионой, он протянул жене букетик фиалок и стал играть с маленьким Адамом. Узнав, что посаженные ими цветы расцвели, Фиона несказанно обрадовалась и пообещала сходить полюбоваться ими, как только уложит Адама спать. Взяв любимую игрушку мальчика, крохотную деревянную тележку, Фиона оттолкнула ее в сторону, и Адам тут же пополз за ней.

— Ты только посмотри на него! — смеясь, воскликнула Фиона. — По-моему, он очень скоро встанет на ножки и начнет ходить.

— Да, он растет и крепнет не по дням, а по часам, — согласился Брэдан и приложил ладонь к большому животу жены. — Точно так же, как и этот малыш.

Почувствовав, как шевелится их ребенок, Брэдан ощутил прилив радости. Они и не надеялись на то, что у них будут свои дети. Фиона считала себя бесплодной. Однако Бог послал им настоящее чудо.

Фиона прислонилась спиной к мужу. Она была абсолютно счастлива. Они долго наблюдали за тем, как играет маленький Адам, и слушали потрескивание огня в камине.

— Я люблю тебя всем сердцем, Фиона, — поглаживая жену по спине, взволнованно проговорил Брэдан и поцеловал ее в висок. — Ты должна больше отдыхать, у тебя усталый вид. Ты, наверное, сегодня опять слишком много трудилась?

— Возможно, я действительно переоценила свои силы, — призналась Фиона. — Хотя в последнее время я вообще очень быстро устаю. Впрочем, в этом нет ничего удивительного, ведь мне уже скоро рожать. — Фиона прикрыла глаза, уютно устроившись в объятиях мужа. — Но когда ты рядом, я чувствую себя намного лучше.

Брэдан поцеловал Фиону в темя и ощутил исходивший от ее роскошных волос слабый запах ванили. Волна нежности снова накатила на него. Адаму тем временем удалось подтолкнуть тележку к Брэдану, и тот снова откатил ее в сторону. Мальчик весело засмеялся. Взглянув на Фиону, Брэдан увидел, что ее лицо озарено светом радости и любви. На ее губах играла счастливая улыбка. Брэдану захотелось поцеловать жену.

— Впрочем, мне станет еще лучше, если ты выполнишь одну мою просьбу. — Фиона лукаво посмотрела на мужа.

— Какую именно?

— Скажи, как ты меня любишь! — потребовала Фиона.

Улыбнувшись, Брэдан осторожно повернул к себе голову Фионы так, чтобы можно было поцеловать ее в губы, и снова положил ладони на живот жены.

— Я люблю тебя больше жизни! — выдохнул он. Его слова шли из глубины души, и Фиона чувствовала это, замирая от счастья. — И готов повторять тебе это до конца своих дней…