Морские волки (№1) - Непокорная красавица

– Здесь есть парочка пиратов, но ни один из них не Черный Джек.

Он посмотрел на двоих людей, сидевших вместе с ним за столом. Те имели строжайший приказ увести Лорелею в безопасное место, как только появится Черный Джек.

– Будь осторожна, – предупредил он.

– Что? – сказала она, засунув полотенце за пояс. – Когда здесь ты, твои люди да еще Карл, кто посмеет меня тронуть?

Он схватил ее за руку и прожег взглядом.

– Лорелея, это тебе не детская игра. Черный Джек убьет тебя без разговоров.

Она сморщилась, выдергивая руку.

– Пусть сначала догонит. Посмотрим, как ему это удастся.

Джастин раздраженно вздохнул и выпустил ее руку.

Ожидание продолжалось уже часа два, когда входная дверь открылась и втолкнула внутрь удивительно свежий, чистый воздух. Лорелея только начала поворачиваться ко входу, как сильные руки схватили ее за талию и потащили в темный угол.

– Ну-ну, а что у нас здесь?

Она чуть не задохнулась от смрадного дыхания.

– Пусти, – потребовала она таким властным тоном, перед которым не раз пасовали взрослые мужчины.

Человек был ей не виден; он схватил ее грязной рукой за грудь.

– Эй, будь умницей, я тебе хорошо заплачу.

Лорелея в ужасе оглянулась на Джастина. Он встал, она видела, что он хочет ей помочь, но один из товарищей схватил его за руку и отрицательно покачал головой. Джастин медленно сел на место. Да как он посмел!

Она негодовала – такое смирение перед нижестоящим привело ее в ярость. О, когда она выберется из этой переделки, он пожалеет, еще как пожалеет! А она выберется, она не какая-нибудь служаночка, которую можно изнасиловать в задней комнате таверны.

Отчаяние пересилило страх, и она изо всех сил ударила каблуком по ноге напавшего человека. Он выругался и выпустил ее.

Лорелея кинулась к двери, которая опять открылась, но человек снова ее схватил и повернул лицом к себе. Тут она впервые увидела его черные глаза-бусинки и клок грязных светлых волос. Уродливое лицо было искажено злостью и вожделением, он толкнул ее к стене и стал ощупывать тело грязными ручищами.

– Я сказала, пусти! – Она билась, стараясь вырваться из его хватки, хотела заслониться подносом, как щитом, но он его выхватил и бросил на пол.

– Женщина сказала свое требование. Ты должен подчиниться.

Негромкий, но глубокий голос громом прокатился по комнате – тяжелый, густой, властный. В этом голосе чудилось что-то знакомое. Она оглянулась и...

Сердце остановилось. Первым делом она увидела серые, цвета стали, лаза, в глубине которых клубился гнев. Глаза, принадлежащие графу Арнольфу Гапсбургу.

Вместо придворного платья на нем были белая сорочка с открытым воротом и расстегнутый темно-зеленый вышитый жилет. Длинные светлые волосы рассыпались по спине, на боку висела сабля в ножнах.

Он подошел и положил руку на плечо того, кто приставал кЛорелее:

– Ты что, не слышал меня?

– Это касается только меня и девушки.

– Девушка тебя не хочет, и надо отдать должное ее хорошему вкусу. – Один уголок рта насмешливо приподнялся. – Если ее не выпустишь, это будет касаться тебя и меня. – Он нетерпеливо ждал, и в глазах его не было сочувствия.

Негодяй, обливаясь потом, убрал руки и одернул куртку.

– Прошу прощения, мисс, – сказал он, наконец. – Я не хотел причинять вам зла. – И с этими словами он выскочил за дверь.

Лорелея с облегчением посмотрела на красавца, которым восторгалась вчера. Как и Джастин, он был небрит, но это не выглядело глупым, наоборот, щетина придавала скульптурным чертам лица еще большую мужественность.

– Куда подевался ваш акцент? – спросила она.

Некоторое время граф разглядывал ее с кривой полуулыбкой, потом воспользовался приемом, известным мужчинам со времен Адама и Евы:

– Прошу прощения, о чем вы говорите?

– О Вас. Почему Вы здесь, почему так одеты и так разговариваете?

Он нахмурился, как будто перед ним была ненормальная.

– Сожалею, но вы меня с кем-то путаете.

Лорелея знала эту игру. Так сделал Джастин, когда она застала его в объятиях одной красотки. Этот негодяй тоже сказал, что ей померещилось. Она-то хорошо все видела – как ее жених щупал ту девицу со спины! Есть старая хитрая поговорка: «Дай женщине почувствовать себя тупицей, и она отстанет». Мужчина ею пользуется, когда ему надо что-то скрыть.

И в этот момент она поняла, что именно он скрывает.

«Господи, он – Черный Джек!» Она это знала. Где-то в глубине души она инстинктивно понимала, что только такой умный человек мог успешно избегать всех попыток его поймать.

«И вчера я с ним танцевала!» Глубоко вздохнув для храбрости, она поняла, что единственный способ остаться в живых – это поддержать его ложь. Пусть думает, что убедил ее.

– О, вы правы, – сказала она, изображая раскаяние. – Должно быть, я ошиблась. Спасибо, что помогли.

Джек отступил, и она ринулась мимо него, как будто за ней гнался сам сатана. Он по глазам понял, что она его раскусила.

Черт бы побрал умную девицу. Проследив за ней, он увидел, как она наклонилась к своему плосколицему англичанину. Джек размышлял. Он пришел на встречу с Морганом и шпионом «Патриотов», они хотели обсудить доставку оружия через британскую блокаду. Только те двое знали, что сегодня в таверне будет Черный Джек.

Так кто же предатель?

Насчет себя он знал: он ни единой душе не обмолвился о том, что пойдет сюда. И Морган. Хотя за все эти годы Джека много раз предавали, он знал, что Морган никогда не поступит бесчестно.

А вот шпион может.

А это означает, что Морган сидит в ловушке и не догадывается. Джек вздохнул. Опять придется вытаскивать Моргана из огня. Черт побери этого «патриота». Все беды от дураков.

Он направился к Моргану сообщить ему эту замечательную новость. Морган сидел за столом рядом со шпионом, справа от бара. Он кивнул Джеку:

– А, вот и ты.

Не обращая внимания на приветствие, Джек ударил шпиона кулаком в челюсть. Тот медленно сполз на пол. Морган с любопытством поднял бровь:

– Что он натворил? Надел пиджак не того цвета? Или на этот раз ты счел оскорбительной его профессию?

Джек уперся кулаками в стол, наклонился к Моргану и сощурился.

– Я полагаю, это он сообщил куда следует, что мы сегодня будем здесь. Ну, как, я ударил кого надо?

Морган вытаращил глаза. Довольный искренним потрясением друга, Джек хмуро улыбнулся:

– Мы угодили в ловушку.

Лорелея с триумфом посмотрела на Джастина:

– Смотри. Это Черный Джек. Он только что ударил человека.

– Если хочешь знать, Лори, этот человек соблазнил его жену.

Лорелея выпрямилась и враждебно посмотрела на Джастина:

– Говорю тебе, это он. Разве ты его не узнал? Вчера он разыгрывал из себя графа Гапсбурга, конечно, собирал информацию о...

– Лори, пожалуйста, – с подчеркнутым терпением сказал Джастин. – Этот человек совсем не похож на графа, он просто бедный матрос, который зашел выпить. Граф был на добрую голову выше и имел манеры аристократа. К тому же подумай головой, зачем бы Черный Джек стал защищать трактирную шлюху?

– Прошу прощения, я не шлюха, – припечатала она.

– Ты знаешь, что я хотел сказать.

Она воздела руки к небу. Как можно быть таким тупым?!

– Тебе нужны доказательства? Сейчас ты их получишь. – Она сделала три шага в сторону Джека и крикнула: – Эй, Черный Джек!

Человек, на которого она смотрела, не шевельнулся.

– Видишь, он и глазом не моргнул! – обрадовался Джастин. – Это не он.

Лорелея прикусила губу. Он не шевельнулся, зато все в таверне посмотрели на него. Она получила свое доказательство. Она вернулась к Джастину:

– Пойди, арестуй его. Если я ошиблась, ты его отпустишь.

– Если ты ошиблась, я стану посмешищем.

– Что нам делать? – спросил Морган у Джека, безуспешно стараясь выглядеть бесстрастным.

Джек привык иметь дело с такими ситуациями, и его не смутило очередное предательство.

– Я хочу, чтобы ты вышел отсюда так, как будто ничего не случилось. Никто, кроме этой кучи дерьма, про тебя не знает, так что ты в безопасности. – Он посмотрел на шпиона, распростертого на полу. – По крайней мере, пока он не очнется.

– А ты?

– За меня не беспокойся.

– Джек...

– Может, я родился в сточной канаве, но я не собираюсь в ней умирать. А теперь иди, выбирайся в безопасное место. Морган неохотно встал и сделал, как ему велел Джек. Только после того, как за Морганом закрылась дверь, Джек рискнул посмотреть на Лорелею. Она спорила с Джастином.

Наверняка этот идиот привел ее сюда, чтобы подслушать что-то про Черного Джека, а когда она его отыскала, идиот отказывается верить.

И что она в нем нашла? Женщины! Он никогда их не понимал.

Джек знал, что нужно уйти до того, как Джастин поймет, кто он, но он слишком наслаждался этим представлением, чтобы уходить. К тому же нет такого капкана, из которого он бы не выбрался. Ни мужчина, ни женщина его не удержат. Вообще-то голая женщина на кровати могла бы его несколько подзадержать, если бы она ему нравилась.

А Лорелея Дюпре ему очень нравилась.

Он одобрительно скользнул взглядом по ее спине. Юбка на несколько дюймов не доходила до пола, были видны изящные лодыжки. Она оживленно махала рукой в его сторону, но когда встретилась с ним взглядом, замолчала.

Джек застыл как громом пораженный. Они смотрели друг на друга, и время остановилось, жужжание разговоров стихло, остался только стук сердца.

Господи Иисусе, во взгляде этой женщины было что-то магнетическое. Неведомое, чуждое притяжение, с каким ему не приходилось сталкиваться. Единственное, чего он хотел, – это подойти, подхватить ее на руки, унести куда-нибудь на кровать и всю ночь заниматься с ней любовью.

И тут он принял решение.

Он собирался оставить Лорелею в стороне, но раз Уолингфорд вздумал ее подключить, так тому и быть. Он не из тех, кто смотрит в зубы дареному коню. Судьба во второй раз посылает ее ему в руки, и он далек от мысли гадать, что ему уготовано на этот раз.

Джастин поднялся. Его лицо пылало гневом, он твердо шел по направлению к Джеку.

Джеку стоило больших сил оторвать взгляд от Лорелеи, чтобы посмотреть на раздраженного Джастина.

– Простите, сэр, – сказал Джастин, бросив быстрый надменный взгляд на Лорелею. – Не хотелось бы вас тревожить, но будьте добры, скажите, вы Черный Джек?

– А, лейтенант, – засмеялся Джек. – Вы получили то, что искали. Вопрос в том, сможете ли удержать?

Джастин вытаращил глаза и схватился за шпагу.

– Это он, ребята! Хватайте его! – закричал он.

Рассмеявшись в ответ, Джек отпихнул Джастина, потому что те двое, что сидели рядом с Джастином, повели Лорелею к двери. Джек выхватил саблю и кинулся за ними. В голове была одна мысль – Лорелея Дюпре.

Два офицера в штатском выскочили из толпы и преградили ему дорогу. Он снова рассмеялся. Неужели они думают, что смогут его остановить? Он побеждал целые флотилии, посланные ему вдогонку.

Черного Джека так просто не возьмешь! В несколько приемов он их разоружил и продолжал преследовать цель. Джек выскочил за дверь и увидел, как Лорелею подсаживают в повозку. Один из солдат повернулся к нему и выхватил шпагу.

«Прекрасно! – с усмешкой подумал Джек. – Этот человек в самом деле думает, что сможет ее защитить?» Разве что-то может удержать Черного Джека и не позволить ему взять то, что он хочет? Никто не встанет у него на пути.

Никогда.

Они скрестили оружие, и тут раздался выстрел. Острая боль пронзила правое плечо Джека. Оглянувшись, он увидел Джастина с дымящимся кремневым ружьем в руках.

Сжав зубы от злости, Джек отшвырнул врагов и запрыгнул на задок повозки, чтобы осмотреть рану. Из нее текла кровь, но кость, кажется, не задета. Больно, но не смертельно.

Зато этого достаточно, чтобы разозлить его. Никто не смеет пускать кровь Черному Джеку! Горя мщением, он прошагал к передней части повозки, сбросил на землю солдата, сидевшего рядом с Лорелеей, и сел на его место. Не давая ей опомниться, Джек схватил вожжи и хлестнул ими по спинам лошадей.

Повозка дернулась и покатилась. Лорелея оглянулась на Джастина, от шока лицо ее окаменело. Она слышала, как Джастин прокричал:

– Лорелея!

Побледневшая Лорелея повернулась к Джеку:

– Что вы делаете?!

– Как видите, прекрасная леди, Черный Джек вас похищает.

Глава 3

Сердце Лорелеи забилось от страха, но когда она посмотрела на Джека, у него был игривый вид, его глаза светились. Он совсем не был похож на хладнокровного убийцу из легенды, скорее на шаловливого мальчишку, выкинувшего веселый фортель.

– Что вы собираетесь со мной делать? – спросила она. Он посмотрел на нее, лицо было дружелюбным и приветливым.

– Верьте или нет – я думаю, что вы не поверите, – но я не причиню вам вреда.

Она фыркнула:

– Я должна верить, что самый преследуемый на земле пират похищает меня, чтобы не причинить вреда? Вы держите меня за дуру, сэр.

Лорелея была что угодно, только не дура. Пора было кончать прогулку с Черным Джеком. Она попробовала выпрыгнуть из повозки, но пират ухватил ее за руку и вернул на место.

– Я же знал, что вы мне не поверите.

Вырываясь, она замахнулась, чтобы ударить его по щеке. Его лицо угрожающе потемнело.

– Не надо. – В одном слове было больше силы, чем в бушующем урагане. Не желая испытывать на себе его жестокость, она уселась и осторожно посмотрела на него.

– Вы же не ждете, что я буду спокойно сидеть, когда меня похищают?

– Именно этого я от вас ожидаю.

– Видимо, вы не слишком часто имели дела с женщинами?

– Достаточно. – Голос был какой-то странный, тусклый.

– Что ж, значит, они не научили вас манерам, – сказала она.

– Я пират, – фыркнул он. – Что же мне, стихи читать?

Получив выговор, она выпрямилась.

– Вчера на приеме вы не были похожи на пирата. Вы были джентльменом.

– Да, но и вы не были похожи на трактирную шлюху, однако...

– Не смейте! – выпалила она, в глазах потемнело – ее во второй раз так оскорбили.

Он опять засмеялся:

– Извините, мисс Дюпре. У меня нет сомнений в вашей невинности.

Ее охватил страх.

– Поэтому вы намерены меня изнасиловать?

Он стрельнул в нее свирепым взглядом:

– Я не собираюсь вас насиловать.

– Тогда к чему такое сложное похищение?

– Почему бы нет? – легкомысленно сказал он. – Вы были там, я был там, лорд Плосколицый был там – прекрасная возможность.

Комок в животе скрутился туже. Повозку сильно тряхнуло на грязной дороге, и Лорелея вцепилась в спинку сиденья.

– Возможность для чего?

Он не отвечал – поворачивал лошадей налево, на дорогу, ведущую к докам. Он оглянулся через плечо, потом посмотрел на нее.

– Давайте считать, что это игра, ладно?

«Он это серьезно? Или он сумасшедший?»

– Игра? Игра во что?

– В шанс и погоню.

Почему этот человек никогда не отвечает на вопрос прямо? В другое время она бы оценила подобную быстроту ума, но сейчас речь шла о ее будущем, и она хотела узнать, что он планирует на ее счет.

– Что это значит?

– Это значит, моя маленькая рыбка-гуппи, что я использую вас как наживку, чтобы выманить акулу из гнезда.

– Не понимаю.

– И не надо. – Его взгляд затуманился. – Скажем, что некоторое время вы побудете у меня в гостях.

Впереди Лорелея увидела доки. Она не собиралась позволить ему затащить ее на его корабль. Она слышала о том, что могут такие, как Черный Джек, сделать с несчастными женщинами, попавшими к ним в руки.

– Благодарю за приглашение, но вынуждена его отклонить.

На этот раз его смех был злобным.

– Боюсь, я вынужден настаивать.

Как только Джек замедлил скорость повозки до безопасной, Лорелея соскользнула с сиденья. Ее не остановил громкий треск разрываемой ткани, когда подол юбки зацепился за телегу, она с глухим стуком ударилась о землю, задохнулась, но, не поддавшись боли, вскочила и побежала. Ноги подгибались, она молилась, чтобы суметь добежать до прохода между складами, прежде чем он ее настигнет.

Ей это не удалось.

Джек схватил ее, и оба повалились на землю. Джек перекатился на спину, чтобы своим телом смягчить падение, они упали в нескольких футах от колес повозки, при этом Джек был внизу.

Упершись локтями ему в грудь, Лорелея попробовала вырваться и встать на ноги, он застонал и сжал руки так, что она больше не могла двигаться.

Лежа на нем, она перестала сопротивляться и посмотрела в холодные серые глаза. Во рту вдруг пересохло – она испугалась того, что он может с ней сделать, когда так крепко держит в руках. К ее облегчению, он разжал руки и встал, потом поднял ее с земли, крепко держа за предплечье.

– Как я сказал, я вынужден настаивать, – повторил он.

Упершись ногами в землю, она попыталась вырваться, он зарычал, подхватил ее и перекинул через плечо.

– Пустите! – завизжала она.

– Я не намерен возобновлять наши гонки. – Он крепко сжал ей ноги, чтобы не лягалась.

Лорелея принялась колотить его по спине, но заметила темное пятно на рубашке. Нахмурившись, она его потрогала, поднесла руку к глазам – это была кровь.

– Если будешь так обрабатывать рану, я исполосую тебе спину кнутом, – предупредил Джек.

Очень хотелось пренебречь его словами и дубасить его и дальше, но она решила, что разумнее будет сдержаться. Это человек, чье имя было символом убийства, увечий и жестокости. К тому же он такой большой, что все, что она сможет, – это разозлить его, а она понимала, что в ярости Черный Джек будет страшен.

Он поднялся по сходням.

– Джек! – раздался мужской голос. – Слава Богу, а то я уж... – Он умолк, когда Джек вышел на палубу. – Какого дьявола! Что ты наделал на этот раз? – потребовал объяснений мужчина.

Не отвечая, Джек пронес ее мимо членов команды, которые смотрели с любопытством и недоверием, и опустил на доски палубы.

Тот человек шел за ними, открывая и закрывая рот, как рыба на воздухе.

Фонари висели на стенах через каждые несколько футов, так что было достаточно светло, чтобы разглядеть кровавое пятно на рубашке Джека. Рана была немаленькая, Лорелея вспомнила звук выстрела перед тем, как Джек столкнул на землю ее несчастного охранника и сел на его место.

Человек, который шел за ними, был красив и молод. Черные волосы, карие глаза, ростом почти с Джека. Она его видела в таверне, он сидел рядом с типом, которого она приняла за шпиона, потому что тот замолкал, когда она приближалась, и нервно оглядывался, когда она их обслуживала. Но этот молодой человек не очень осторожничал.

– Это девушка с вчерашнего приема? – спросил незнакомец.

– Да, – ответил Джек. – Говорил тебе, ты меня еще не знаешь.

– Что у тебя с этой женщиной, Джек? Ты не должен переходить к похищению богатых наследниц! Ты свихнулся?

Джек фыркнул:

– Говорят, да.

– Заставьте его отпустить меня, – взмолилась Лорелея, обращаясь к красавчику. – Пожалуйста, не давайте ему удерживать меня.

Человек открыл рот, собираясь заговорить. Но промолчал.

Лорелея услышала приближающиеся шаги.

– Тарик, – приветствовал пришедшего Джек. – Готовь людей к отплытию. Отходим немедленно.

– Слушаюсь, капитан.

Лорелея попыталась разглядеть новоприбывшего, но Джек держал ее так, что ей были видны только ошеломленные глаза чернявого мужчины. Она встала на цыпочки ударилась головой об фонарь.

– Стой тихо, женщина! – рявкнул Джек. – Не хватает тебе еще сотрясения мозга!

Лорелея сжала кулаки, мечтая обрушить их на негодяя.

– И вот что, Тарик, – грозно сказал Джек, – за нами гнались. Если они появятся в доках, вступай в драку. Делай что надо, но постарайся никого не убить.

– Капитан? – Казалось, приказ его смутил.

– Делай, что говорят. Скажи всем, что оторву башку тому, кто сегодня убьет британца.

– Да, капитан.

Когда Тарик проходил мимо них, Джек повернул Лорелею лицом к стене.

– Пусти! – закричала она, зная, что из этого ничего не выйдет. Но она не могла не попытаться. Чернявый выступил вперед и сказал:

– Капитан, отпусти ее. От нее больше бед, чем ты хотел бы.

В ответ Джек только тихо засмеялся. Следовавший за ними человек выглядел так, как будто не меньше Лорелеи хотел придушить Джека.

– Пожалуйста, втолкуйте ему, – взмолилась Лорелея, надеясь, что незнакомец имеет какое-то влияние на капитана. По крайней мере, он выглядел разумнее этого пирата.

– Кончай, Джек. Отпусти ее.

Джек его игнорировал.

– «Замри, Макдуф, будь проклят тот, кто первым закричит: «Кончай»».

«Шекспир? – изумилась она. – Король пиратов цитирует Шекспира?»

– Очень смешно, Джек, – проворчал чернявый. – Тебе напомнить, чем кончил Макбет? Лишился головы.

Джек больше ничего не сказал, он открыл дверь, вышел на середину каюты и, наконец, отпустил ее. Она тут же кинулась к двери.

– Стоять! – взревел Джек, и ее тело само собой повиновалось.

Он подошел и встал рядом. Глядя на нее без всяких эмоций, он сказал:

– Я устал за вами гоняться, миледи. Если вы сделаете хоть шаг из этой комнаты, я буду вынужден вас убить.

Она конвульсивно сглотнула, вспомнив слухи о его свирепости. Никто из тех, кто становился поперек дороги Черному Джеку, не оставался в живых.

– Лучше смерть, чем насилие, – напряженным голосом сказала она.

Джек вылупил глаза. Повернувшись к чернявому, он спросил:

– Будь любезен, скажи этой ведьме, входит ли изнасилование в список моих преступлений против нации?

– Нет. Но до сегодняшнего дня не входило и похищение.

Таким взглядом, как у Джека, можно было ковать сталь.

– От тебя никакой помощи. Мне некогда с вами возиться. – Джек устремил взгляд на Лорелею. – Вы будете заперты, пока мы не отойдем от Британии. Постарайтесь расслабиться и пригнитесь к полу.

– Пригнуться к полу? – в замешательстве спросила она.

– Да, так у вас будет больше шансов сохранить голову, если снаряд пробьет стену.

– Это шутка? – Он не ответил, и она обратилась к чернявому: – Он шутит?

– Нет.

Джек вынул из кармана связку ключей.

– Не волнуйтесь, если корабль начнет тонуть, обещаю вернуться и отпереть вас, – сказал он с язвительной усмешкой.

Лорелея была так ошеломлена, что не двинулась с места, пока эти двое не вышли из каюты. Она бросилась к двери, стала дергать ручку и кричать:

– Нет! Вы должны меня выпустить!

Бесполезно. Джек запер дверь, и она слышала, как они с компаньоном отошли от ее каюты. Лорелея в отчаянии закрыла глаза. Ее судьба решилась: она была обречена.

– Джек, я знаю, что ты...

– Послушай, – прервал Моргана Джек, поднимаясь на палубу. – Мне нужно, чтобы ты передал сообщение лейтенанту Джастину Уолингфорду.

– И не подумаю, если... – Когда до него дошло имя, он остановился. – Уолингфорду?'

Джек кивнул:

– Она помолвлена с сыном лорда Уолингфорда.

Морган побледнел.

– Ты не должен думать то, что ты думаешь.

Джек потер саднящее раненое плечо. Нужно было выставить Моргана с корабля и полечить руку. Он не хотел истечь кровью до того, как получит шанс свести счеты.

– Морган, мне некогда писать письмо. Это сделаешь ты после того, как я уеду. Скажи Уолингфорду, что я буду ждать его на острове Лос-Алмас-Пердидос.

– Это самоубийство, Джек.

– Нет, – сказал он, хмуро глядя в пол. – Это месть.

Морган несколько секунд разглядывал его.

– Ты знаешь, что Тадеус этого бы не одобрил.

Джек подумал о старике Тадеусе, и у него возник тик – задергался челюстной нерв.

Тадеус был мягкий и добрый человек. Врач по профессии и моряк по прихоти судьбы, он помогал Джеку после того, как тот бежал и устроился в команду пирата Роберта Дрека. Когда Роберт отошел отдел, старик перешел на торговое судно. Судно, которое служило «Патриотам» с тех пор, как разразилась эта чертова война. Судно, которое восемь месяцев назад захватил Уолингфорд. С тех пор он искал этого ублюдка.

Он твердо посмотрел на Моргана:

– Я также уверен, что Тадеус не одобрил бы того, что его привязали к главной мачте «Белой голубки», после чего Уолингфорд ее поджег.

Джек попробовал пройти мимо Моргана, но тот взял его за здоровую руку.

– Джек, я знаю, что ты любил старика, но брось это дело, пока тебя не убили.

Скривившись, Джек выдернул руку.

– Бросить? И это говорит человек, который уничтожил Исайю Уинстона? Сколько времени ты гонялся за этим ублюдком?

– Это другое дело. Он убил моего отца.

– А кем, по-твоему, был для меня Тадеус, черт возьми?! – Джек с ненавистью расслышал боль в своем голосе. Он гордился тем, что его ничто не трогало, кроме Тадеуса. В его исполненной боли жизни Тадеус был единственным целебным снадобьем. Только мудрость и доброта старика поддерживали Джека и позволяли сохранять рассудок.

Временами он ненавидел Тадеуса за то, что тот не пошел в его команду, а примкнул к этим проклятым «Патриотам» и погиб. Тогда никто не выжил – Уолингфорд приказал расстреливать тех, кто спасется из огня.

Морган и Джек постояли, глядя друг на друга, и Морган, наконец вздохнул:

– Извини, Джек. Я, правда, сожалею. Но ты не обретешь мир, так же как твоя смерть не вернет Тадеуса.

Джек вспомнил последнее, что говорил ему Тадеус: «Не дай себя убить и обрети мир в своей душе, парень. Многие продали душу дьяволу, хотя он для этого и пальцем не пошевелил».

Джек не продавал свою душу дьяволу, за него это много лет назад сделали другие. Теперь пришло время исполнить пророчество, которое мать нашептала ему на ухо еще в детстве.

– Ты напишешь записку, Морган? Морган вздохнул.

– Я слишком многим тебе обязан, чтобы говорить «нет». – Он помолчал, потом мрачно посмотрел на Джека. – Черт побери! Никогда не прощу тебе, если ты закончишь, как Тадеус.

Джек хотел что-нибудь сказать, чтобы успокоить Моргана, но слов утешения не было. Судьба – штука переменчивая, они оба это знали. Будет день, когда судьба предаст его, как предавали все остальные.

Он этого ожидает.

– Ступай, Морган. У меня куча дел.

Морган невесело хохотнул:

– Встречай его на острове Заблудших Душ. Черный Джек, ты ненормальный. Может, Господь смилуется над твоей душой.

Джек смотрел, как Морган уходит – единственный из живых, кто знал, что значит для него этот остров. Единственный, кто знал эту часть прошлой жизни Джека.

Эту часть его будущей жизни.

Лорелея сидела за столом в центре каюты, подперев голову руками. Каюта оказалась больше, чем можно было предположить; в углу был умывальник, с другой стороны, слева от нее, – узкая кровать. Перед ней было большое окно, в которое она видела маяк и световую дорожку на темных волнах; береговая полоса Чарлстона все сужалась и сужалась.

Прошел почти час после того, как Джек запер ее, предоставив страшиться за свое будущее. А оно виделось чем-то ужасным. Она трепетала перед неопределенностью. Бедный Джастин, он будет во всем обвинять себя. Не будет знать покоя, пока не отыщет ее, в какое бы состояние ни поверг ее Джек. В глубине души ей хотелось бы обвинить Джастина, но она понимала, что сама согласилась на эту ужасную проделку. И она же опознала Черного Джека.

– Надо было слушаться Джастина! – прошипела она.

Он предупреждал ее об опасности, но она была так самонадеянна, что не послушалась. Когда она научится подчиняться жениху и отцу? Сколько еще раз потерпит фиаско, пока не поймет, где ее место?

Дверь каюты открылась. Лорелея вскочила.

Вошел Черный Джек. Его лицо по-прежнему покрывала щетина, но он помылся и переоделся, от него исходил запах мыла, сандалового дерева и мужчины. Черные кюлоты, плотно облегавшие крепкие ноги, были заправлены в блестящие сапоги с серебряными вставками. Черная хлопковая рубашка была расстегнута у ворота, открывая загорелую грудь, поблескивающую в свете свечи.

Длинные светлые волосы, собранные в хвост, резко контрастировали с черной одеждой.

Лицо было суровое, упрямое и хищное. Если не думать о том, кто он и что он, он был бы невероятно красив.

– Что вам надо?! – выпалила она, выставив между ними стул.

– Все еще не доверяете мне, – с горькой улыбкой сказал он.

– А разве я должна доверять? Он посерьезнел.

– Нет, не должны. – Он двинулся к ней.

Она попятилась, пока не уткнулась в стену. К ее удивлению, он остановился и выложил на стол маленький медный ключ. Посмотрел на нее, пронзив холодным, серьезным взглядом.

– Это единственный ключ от этой каюты.

Лорелея посмотрела на ключ, отливавший золотом при свете свечи.

– Если пожелаете, можете запереться на все время поездки.

Она подняла глаза на Джека:

– Вы действительно не собираетесь меня насиловать?

Джек стиснул зубы, закрыл глаза, как человек, безуспешно старавшийся набраться терпения.

– Нет, Лорелея, я не собираюсь вас насиловать.

Может ли она ему верить? Он сам говорил, что верить ему нельзя.

– Выходит, все это – тонкая игра? Вы хотите, чтобы я вам поверила, а вы потом предадите меня и будете мучить?

– Наслушались историй обо мне, да?

– Но ведь они правдивы, не так ли?

Он пожал плечами:

– Зависит от того, кого вы спрашивали. За годы жизни я понял, что правда никогда не бывает простой. Каждый человек оценивает жизнь по-своему.

Она вспомнила, каким он был на приеме – все с легкостью поверили, что он аристократ. Тогда он был частью ее мира. То же выражение стоической надменности остается у него и здесь, на борту судна, где он обладает абсолютной властью. Прийти без приглашения на прием к ее отцу было актом несказанной самоуверенности и смелости, но он, наверное, знал, что никто не бросит ему вызов, – наверное, он много раз это проделывал, и его ни разу не разоблачили.