но что толку говорить, что вы на Его стороне, когда на ваших глазах вся вселенная исчезает, словно сон, и взамен является нечто другое, непостижимое и всесокрушающее; нечто столь прекрасное для одних из нас и столь ужасное для других, что никому из нас не останется никакого выбора? Ибо на сей раз то будет Бог без маски; нечто столь могущественное, что оно поразит всякую тварь или неотразимой любовью, или неотразимым ужасом. И тогда слишком поздно будет выбирать, на чьей вы стороне".
[К. С. Льюис. Просто христианство. Нью-Йорк. MacMillan Publishing Co., 1943, с. 65-66.]
Иисус Христос как Сын
В Библии слово сын употребляется несколькими различными способами, в буквальном и в переносном смысле. По-гречески два слова означают "сын": teknon и Huios. Teknon, греческий эквивалент нашего слова сын, происходит от однокоренного слова, относящегося к деторождению, и может быть переведено "сын", "дочь" или "дитя". Другое греческое слово, huios, также может употребляться буквально; но, как замечено в "Исчерпывающем указателе Стронга", "употреблялось очень широко в значении непосредственного или фигурального родства".
[Исчерпывающий библейский указатель Строн-га. Нэшвилл, Теннеси. Abingdon Press, 1890, с. 73.] Слово Сын применялось к Иисусу по меньшей мере четырьмя способами: Сын Марии, сын Давидов, Сын Человеческий, Сын Божий. Совокупно четыре этих термина описывают естественное отношение Иисуса к Отцу и к человечеству.
Сын Марии. Согласно Своей человеческой природе, Иисус имел одну родительницу, Марию. В этом смысле Иисус из Назарета был буквально и физически "сыном".
Сын Давидов. В этом случае Сын (huios) Давида часто рассматривается фигурально, потому что Иисус не был потомком Давида в первом поколении (см. Матф. 22:42-45). Однако это может также значить, что Иисус - потомок и наследник Давида.
Сын Человеческий. Термин сын человеческий - несомненно еврейский и впервые употреблен в Ветхом Завете. Два слова означали человек - adam и nos - и оба употреблялись в собирательном смысле (т. е. человечество). Любого могли называть "сыном человеческим". К пророку Иезекиилю, например. Бог до девяноста раз обращается как к "сыну человеческому". У пророка Даниила (7:13; 14) в этих словах уже звучат мессианские ноты.
В Новом Завете термин "Сын Человеческий" применялся исключительно к Иисусу, кроме отрывка Евр. 2:6-8, где оно относится к человечеству вообще. В то время как в Ветхом Завете оно употреблялось в общем смысле, Иисус употребил его как переносное звание, говоря, что Он - "Сын Человеческий". Лишь три раза применялась эта фраза к Иисусу вне Евангелий (Деян. 7:56; Откр. 1:13; 14:14); Она употреблена тридцать два раза у Матфея, пятнадцать раз у Марка, двадцать два раза у Луки и двенадцать раз у Иоанна - и в каждом случае исходит из уст Самого Иисуса (кроме Иоан. 12:34, где кто-то спросил Его, что Он имеет в виду под этим званием).
Этот термин часто употребляется во всех аспектах жизни Христа: в Его общественном служении, страдании и будущем прославлении.
[Доналд Гатри. Богословие Нового Завета. ДаунерсТроувз. Inter-Varsity Press, 1981, с. 275-278.]На протяжении всех Евангелий Иисус постоянно обогащает его новым, более полным смыслом.
Употребление Христом этого звания, по-видимому, следует двум целям. Во-первых, оно раскрывает личность Божественную. Христос употреблял эту фразу, чтобы продемонстрировать Свою власть прощать грехи (Матф. 9:6; Марк 2:10; Лук. 5:24) и то, что Он Господин субботы (Матф. 12:8; Марк. 2:28; Лук. 6:5). Здесь подчеркивается власть Христа, и ясно указано, что Он притязает на могущество, принадлежащее лишь Богу. Подчеркивание Божественного можно увидеть также в употреблении Христом этого термина в связи с Его грядущим прославлением.
Во-вторых, употребление этого термина раскрывает фигуру человеческую. Без сомнения, употребление Христом этого звания часто указывает Его стремление подчеркнуть Свою человечность, равно как Свою Божественность. Мы видим в Евангелиях три важных подтверждения этой мысли. Во-первых, Христос называет Себя так, когда говорит о том, что можно назвать Его повседневным трудом (Матф. 11:19). Во-вторых, звание это употребляется Христом в связи с Его страданием и смертью (Марк. 8:31). Сама идея о, том, что Христос - человек, предвещает неизбежность Его смерти, что казалось евреям малоправдоподобным по отношению к Мессии. Наконец, Иисус представлял Себя не только как Сына Человеческого, Который должен пострадать и умереть, но также как Того, Кому предстоит вернуться в славе (Матф. 24:30; Марк. 14:62; Лук. 17:22; 18:8; 22:69 и т. д.).
На суде перед синедрионом и первосвященником Каиафой Он ясно отождествил Себя с "Сыном Человеческим", упомянутым в Дан. 7:13,14.
"Видел я в ночных видениях, вот, с облаками небесными шел как бы Сын Человеческий, дошел до Ветхого днями и подведен был к Нему. И Ему дана власть, слава и царство, чтобы все народы, племена и языки служили Ему..."
Каиафа спросил Иисуса: "Ты ли Христос, Сын Благословенного (Бога)? Иисус сказал: Я (ego eimi). И вы узрите Сына Человеческого, сидящего одесную силы и грядущего на облаках небесных" (Марк. 14:61-62). Сказав это, Иисус уверенно заявил о Своем возвращении к великой славе - судить и править землей. В этом столкновении с Каиафой важно, что Иисус принял одновременно звания "Сына Человеческого" и "Сына Благословенного" (ср. Иоан. 3:15-17).
Глисон Арчер объясняет, почему Мессии следует непременно иметь две природы. Божественную и человеческую:
"Здесь встает вопрос, что означает звание "Сына Человеческого". Почему Мессия предстал как прославленное человеческое существо, а не как Божественный Царь Славы? Ответ следует искать в абсолютной необходимости воплощения для искупления людей. Падший, виновный род Адамов не мог искупить грехов своих иначе как через Взявшего на Себя грехи. Который как подлинное человеческое существо представлял их, когда положил Свою жизнь ради них. В Ветхом Завете слово, означающее "Искупитель" - go el, причем имеется в виду "сородич-искупитель", кровный родственник тому, чье дело на себя брал и чьи нужды удовлетворял: будь то выкуп из рабства (Левит. 25:48), выкуп заложенной собственности (Левит. 2555), забота о его бездетной вдове (Руф. 3:13) или месть за его кровь (Числ. 35:19).
Бог открыл Себя Израилю как go el народа Его завета (Исход 6:6; 15:13; Исаия 43:1; Псал. 18:15".); но прежде, чем Бог стал человеком в чуде воплощения и непорочного рождения, для Его древнего народа было загадкой, каким образом Он может правомочно выступать как их go el. Действительно, Бог был их Отцом через творение, но go el подразумевает кровное родство на физическом уровне. Итак, Бог должен был стать одним из нас с тем, чтобы искупить нашу вину и наказания за грехи наши. "И Слово стало плотию, и обитало с нами, полное благодати и истины; и мы видели славу Его, славу, как Единородного от Отца" (Иоан. 1:14).
Бог как Бог не мог бы простить нам грехи наши, покуда они не были полностью отплачены, иначе Он стал бы укрывателем, покровителем нарушения Своего собственного святого закона. Только став человеком. Бог во Христе смог принести жертву, достаточную для того, чтобы искупить грехи человечества; ибо лишь человек, подлинно человеческое существо, мог подобающе представлять род человеческий. Но Искупитель наш должен был быть Богом, ибо лишь Бог мог обеспечить жертву столь драгоценную, что она стоила наказания вечным адом, какого требуют грехи наши согласно Божественной справедливости. Лишь Бог мог открыть путь спасения, который сделал бы для Него возможным оставаться справедливым и одновременно стать Оправдывающим нечестивых (Римлян. 45), вместо того, чтобы послать их на вечные муки, каких они заслуживали... ибо совершенный Человек, Который был также бесконечным Богом, принес действенную жертву для всех верующих на все времена".
[Глисон Л. Арчер. Энциклопедия трудностей Библии. Грэнд-Рэпидс, Мичиган. Zondervan Publishing House, 1982,с. 323.] Употребление Христом термина "Сын Человеческий" достигает совокупной полноты своего значения, если рассмотреть его упоминание в Дан. 7:13, где имя это, бесспорно, имеет отношение к Мессии. Христос прямо притязает быть тем, кто упомянут в Дан. 7:13. Видимо, звание это у Даниила понималось евреями как мессианское, но два утверждения, добавленные Иисусом, не были приняты в расчет еврейскими вождями. Во-первых, евреи видели в пророчестве Мессию воинствующего, а не страдающего. Им виделся скорее политический, чем духовный избавитель. Иисус же представил Сына Человеческого как страдающего Мессию, Который должен идти на смерть. Во-вторых, еврейские вожди не предвидели, что Мессия будет воплощенным Богом. Одно дело - притязать на пророческое руководство своим народом, и совсем другое - на то, чтобы быть Божественным Мессией.
Итак, - звание "Сын Человеческий", которое плохо понимали современники Иисуса, проливает сеет на природу Мессии как сородича-искупителя,- страдающего раба, грядущего судии и правителя мира.
Сын Божий
Теперь перейдем к фразе "Сын Божий". Как ее следует понимать? То, что Иисус Христос - Сын Божий, второе лицо Святой Троицы - существенно для учения о воплощении. В Писании Иисус - Сын Божий. Человеком стал не Отец, не Дух, а Сын. Некоторые не понимают слова Сын, толкуя его, где оно ни появляется, в буквальном смысле, как сына, рожденного от отца и матери. Согласно этому рассуждению, Иисус никоим образом не может быть Богом, потому что Он - Сын Божий. Другие говорят: "Вы когда-нибудь слыхали о сыне, у которого бы не было начала?". Таким образом они хотят противопоставить "сотворенного" сына несотворенному Отцу. Конечно, этот вопрос можно вывернуть наизнанку: "Вы когда-нибудь слыхали об отце, у которого бы не было начала?" Термин "Сын (Huios) Божий" можно употреблять, имея в виду полную Божественность Христа, точно так же, как термин "Сын Человеческий", как он рассмотрен выше, подразумевая Его полную человечность (и Божественность).
Сын человеческий = Полная Человечность (и Божественность)
Сын Божий = Полная Божественность
У. Дж. Шедд утверждает: "Имя "Сын", данное второму лицу Троицы, указывает на имманентное и вечное родство сущностей".
[У. Дж. Т. Щедд. Догматическое богословие. Т. 1.2-е изд. Нью-Йорк. Scribner, 1888, с. 312-313.]Здесь явно подразумевается, что если Отец вечен, то вечен и Сын. Как указывает Шульц, "сыновство Христа и отцовство Первого Лица не подразумевают подчиненности ни в сущности, ни в положении".
[Томас Шульц. Учение о Лице Иисуса Христа с выделением Единства Ипостасей. (Богословские диспуты. Даллаский богословский семинар, 1962), с. 194,195.] Беттнер особо подчеркивает:
"В связи с предыдущим обсуждением учения о Троице мы указывали, что на богословском языке термины "Отец" и "Сын" несут в себе не наши западные идеи об источнике существования и превосходстве, а, с другой стороны, подчинении и зависимости, но скорее семитские и восточные идеи подобия или тождества природы и равенства существования. Именно семитское сознание, конечно, лежит за фразеологией Писания, и всюду, где Писание называет Христа "Сыном Божиим", оно утверждает Его истинную и собственную Божественность. Это означает единственное в своем роде отношение, которое нельзя придать и которого нельзя разделить ни с каким созданием. Как любой простой человеческий сын подобен своему отцу по сути своей природы, то есть обладает человечностью, так Христос, Сын Божий, был подобен Своему Отцу по сути Своей природы, то есть обладал Божественностью".
[Лорен Беттнер. Богословские исследования. Грэнд-Рэпидс, Мичиган. William V. Eerdmans, 1947, с. 152,153.] Шульц развивает эту мысль:
"Хотя других и называют в Писании "Сынами Божиими", например, ангелов, Адама, Иезекииля и христиан, - Христос есть Сын в уникальном и исключительном смысле. Гриффин Томас тонко подметил, что звание "Сын Божий" в этой форме встречается по-гречески иногда с артиклями перед каждым из двух слов, иногда с артиклем, вовсе опущенным. По крайней мере первая из этих форм есть звание Божества и встречается двадцать пять раз в Новом Завете применительно к Христу. По .этому званию евреи понимали высшие притязания Христа и осудили Его из-за его значения и следствий (Матф. 26:63; Лук. 22:70; Иоан. 19:7). Это притязание именно на Божественность, а не просто звание Мессии. Господь никогда не отождествлял Своего сыновства с сыновством других. Он даже входил в подробности, чтобы отчетливо отделить одно от другого. Ученики понимали, что Христос как Сын Божий был вечным Богом".
[Шульц. Учение, с. 181.] Становится очевидным, что различные употребления этого звания указывают на истину воплощения - на то, что Бог стал человеком. Если термин Сын Человеческий означает, что Христос - человек, термин Сын Божий означает, что Христос -Бог.
Глава 6. Мы располагаем свидетельствами ранней церкви
Свидетельства ранней христианской церкви явно поддерживают идею о Божественности Христа. Сочинения отцов церкви и апологетов, доступные сегодня в переводах, доказывали их веру в это важнейшее положение.
Отцы церкви говорят о Христе как о "вечном", "воплощенном Боге", "творце" или владеющем другими исключительно Божественными определениями.
[В большинстве университетских библиотек, больших или малых, вероятно найдутся переводы их сочинений для тех, кто желает дополнительно исследовать этот предмет.]Ниже следуют иллюстрирующие это цитаты из сочинений некоторых из них.
Поликарп (69 - 155), епископ Смирны, был учеником апостола Иоанна. Он писал:"Ныне пусть Бог и Отец Господа нашего Иисуса Христа и Сам вечный Первосвященник, Бог (Сын Божий) Иисус Христос наставят вас в вере..."
[Дж. Б. Лайтфут. Послание Поликарпа к церкви в Филиппах. - Апостолические отцы. Ч. II. Нью-Йорк. MacMillan and Co., 1889. Т. 2, N 3, с. 476.]
Игнатий (ум. 110), глава Антиохийской церкви, был современником Поликарпа, Климента и Варнавы и мученически погиб в Колизее. В своем "Послании к Ефесянам" он писал о Христе как о "Боге нашем, Иисусе Христе".
[Эдгар Дж. Гудспид. Апостолические отцы. Американский перевод. Нью-Йорк. Harper and Row, 1950. с. 85.]
В другом письме Игнатий увещевал Поликарпа: "Ожидать Того, Кто превыше всех времен. Вечного, Невидимого, который стал видимым ради нас... кто Страдал ради нас".
[Лайтфут. Отцы. Т. 2. N 2, с. 572.]
В переписке с жителями Смирны он добавлял, что "...если они не уверуют в кровь Христову, (Который есть Бог), их также ждет суд".
[Там же, с. 569.]
Ниже следуют цитаты из Игнатия, собранные Кивсоппом Лейком
[Кирсопп Лейк (пер.) Апостолические отцы. Т. 1. Кэмбридж, Массачусетс. Loeb Classical Library, Harvard University Press, 1965, с. 173 сл.]:
Игнатий к Ефесянам I, приветствие: "Иисус Христос, Бог наш"
Игнатий к Ефесянам II: "...кровью Господней..."
Игнатий к Ефесянам VII.2: "Который есть Бог в человеке..."
Игнатий к Ефесянам XVII.2: "...обрел знание Бога, то есть Иисуса Христа".
Игнатий к Ефесянам XVIII.2: "Ибо Господь наш, Иисус Христос..."
Игнатий к Ефесянам XIX.3: "...ибо Бог явился как человек..."
Игнатий к Магнезианам XI.1: "Христос, Который был от вечности с Отцом..."
Игнатий к Магнезианам XIII.2: "Иисус Христос был подданным Отца".
Игнатий к Траллианам VII.1: "от Бога, от Иисуса Христа..."
Игнатий к Римлянам, приветствие: "Иисус Христос, Бог наш" (дважды).
Игнатий к Римлянам III.3: "Бог наш, Иисус Христос"
Игнатий к Римлянам VI.3: "...позвольте мне следовать примеру страстей Бога моего".
Игнатий к жителям Смирны: 1:1 - Иисус Христос, Бог.
Игнатий к Поликарпу VIII.3: "...Бог наш, Иисус Христос".
Послание к Варнаве VII.2: "Сын Божий, хотя был Он Господом..."
Исследователь Джон Уэлдон заметил, что "Игнатия не упрекнули и не заклеймили как еретика все те верующие, которым он слал свои письма. Это показывает, что ранняя церковь, задолго до 115 от Р. X, всецело принимала Божественность Христа".
[Джон Уэлдон. Божественность Христа. Неопубликованная работа.]
Ириней (125 - 200), ученик Поликарпа, разъяснял в сочинении "Против ересей"(4:10), как Христа часто видел Моисей и что именно Христос говорил из горящего куста. Ириней продолжал развивать мысль об отношениях Христа с Богом Отцом: "Ибо с Ним всегда были Слово и Мудрость, Сын и Дух, Которым и в Котором, свободно и непосредственно, Он сотворил все, к Которому Он также обращался, говоря: "сотворим человека по образу нашему, по подобию нашему".
[Ириней- Т. 1, кн. 4. Антиникейская Христианская Библиотека. Переводы сочинений Отцов церкви Александра Робертса и Джеймса Доналдсона. Эдинбург, Шотландия. Т. and Т. Clark. 1869.]
Юстин Мученик (110 - 166), апологет, который защищал веру с точки зрения ученого, признавал: "Я говорил часто, достаточно часто, что когда Бог мой говорит: "Бог удалился от Авраама", или "Бог говорил Моисею" и "сошел Господь посмотреть башню, которую строили сыны человеческие", или "Господь укрыл Ноя в ковчеге", - вы не должны воображать, будто незачатый Бог Сам спускался или подымался куда-то. Ибо невыразимый Отец и Господь всего ни ходит никуда, ни гуляет, ни спит, ни просыпается". Авраам, и Исаак, и Иаков видели не невыразимого Господа, но Бога, Его Сына, "Который был также огнем, когда Он говорил с Моисеем из куста" (Диалоги. CXXXVII). Он продолжал: "Христос наш беседовал с Моисеем под видом огня из куста" То был не- Отец вселенной, Кто таким образом обращался к Моисею; но "Иисус Христос", "Ангел и Апостол", "Который также Бог", больше того - "Бог Авраама, Исаака и Иакова" и "Я есмь Сущий" (Первая апология, LXII, LXIII).
Климент (ум. 101) епископ Рима, в "Наставлении" (глава 16) применяет к Господу нашему цитату из Захарии (14:5): "И придет Господь Бог мой и все святые с ним"; а в четырнадцатой главе относит к Нему две вольных цитаты из Малахии 1:11,14, подобным же образом относящиеся к Иегове. 1 послание Климента представляет "Господа нашего Иисуса Христа, жезл величия Бога" (XVI) как Господа, Который, как ожидает Малахия, грядет в Свой храм (XXIII); Который говорил через Святого Духа уже в Ветхом Завете.
Вот лишь некоторые из многих сочинений отцов церкви, на которые мы могли бы сослаться.
Случись кому-нибудь утверждать, будто документы эти поддельные, тогда груз доказательства ложится на это лицо: обосновать свои обвинения и предъявить исторически документированные сочинения ранней церкви, которые бы гласили, что Христос н е был Богом. Самое раннее из подобных сочинений, обнаруженных почти за два тысячелетия, написано Арием в начале четвертого века.
Уверяют еще, что Писание может быть искажено и значительные положения добавлены позднее. Но все известное на сегодня из Нового Завета, за исключением около одиннадцати стихов, может быть обнаружено в писаниях ранних отцов церкви до 325 г. от Р. X. , не считая тысяч неполных греческих и латинских рукописей Нового Завета, которыми мы располагаем. Библия, как она существует сегодня - самое документированное в мире произведение древней литературы. Вымарать все стихи, проповедующие Божественность Христа, значило бы оставить от Нового Завета искромсанную подделку, ложь против свидетельств истории.
Не было сведений о "христианине", отрицающем Божественность Христа, прежде 190 г. от Р. X., когда некий византийский торговец кожей по имени Феодот, сообщая о своем неприятии Христа, сказал: "Я отрицал не Бога, но человека..."
Далее, вплоть до 318 - 320 гг. от Р. X., когда пресвитер из Александрии по имени Арий стал отрицать Божественность Христа, вопрос этот вызывал крупные богословские спороы внутри церкви. Взрыв, который разразился из-за этого предмета, - убедительное свидетельство того, что церковь до этого времени никогда всерьез не оспаривала Божественности, Христа. Иначе учением Ария пренебрегли бы как общим местом. Верования, которых придерживались христиане ко времени раздора, включая веру в то, что Христос - Бог, были сформулированы на протяжении двух с половиной столетий сурового преследования. Никейский Собор (325 г. от Р. X.) был созван, чтобы разрешить этот вопрос с церковной точки зрения, и после трех месяцев тщательного обсуждения подтвердил Божественность Христа. Арий и два оставшихся с ним приверженца были изгнаны как еретики.
[Более полные данные см. в "Истории христианской церкви" Филипа Шаффа. Тт. II и III. Грэнд Рэпидс, Мичиган. Eerdman's Pub., 1960.]
Некоторые выдвигают довод, что Константин силой навязал ортодоксальный взгляд участникам Никейского Собора, а христиане подчинились его желаниям из страха. Это неправда. Если угодно, это сам Константин был ими поколеблен. Исторические источники говорят нам, что увидав шрамы и раны верующих, которых пытали за веру в Христа, Константин обходил их, целуя эти шрамы. Христиане эти, многие из которых потеряли глаза, руки и ноги за свою веру, не поддались бы нечестивому давлению со стороны Константина.
Арий и его последователи верили в предсуществование Христа и в то, что Христос был творцом мира. На Никейском Соборе не стоял вопрос, был ли Христос "только" человеком; скорее вопрос- формулировался так: "Был ли Иисус "Богом" или "богом"?
Даже после отлучения, на протяжении многих лет-Арий смущал значительную часть церкви. В этот период арианские вожди пять раз отправляли в ссылку Афанасия, руководителя правоверных христиан, позднее - епископа Александрии. Лишь в 381 г. от Р. X., на Константинопольском Соборе, оппозиция окончательно замолкла.
Никейский Символ веры, выкованный в смутах и противоречиях, остается в богословии краеугольным камнем церкви.
Марк Нолл писал о Никейском Символе веры:
"В 325 г. от Р. X. римский император Константин Великий созвал вождей церкви в городок, расположенный на противоположном берегу Мраморного моря от его новой столицы Константинополя (ныне Стамбул). Константин был озабочен церковным расколом, угрожавшим единству его империи. Спор сконцентрировался вокруг учения одного младшего церковного служителя из Александрии Египетской. Епископы, собравшиеся в Никее, чтобы осудить учение этого священника - Ария, выработали замечательный символ христианской веры".
Этот документ, расширенный позднейшими добавлениями, известен сегодня как Никейский Символ веры. Он был не только первым формальным определением Троицы в противовес еретическим учениям, но также первым христианским символом веры, стяжавшим церкви всеобщее признание. (Он до сих пор употребляется в богослужениях Православной, Римско-католической, Лютеранской и Епископальной церквей.) Важность этого символа - в решительном и недвусмысленном провозглашении природы Иисуса Христа как единственного спасителя мира.
Доктрины, которые проповедовал Арий, иллюстрируют общую тенденцию, существовавшую на протяжения всей христианской истории: подвергать откровения Бога: о Себе во Христе и в Писании суду текущих концепций логики и "разумного". Если, рассуждал Арий, Бог (Отец) абсолютна совершенен, абсолютно трансцендентен и абсолютно неизменен и если Он создатель всех вещей - Сам не будучи производным от чего-то еще - тогда очевидно, что все и все остальные в мире существуют отдельно от Бога. И, добавлял Арий, если все существует отдельно от Бога, то Иисус тоже должен быть отдельным от Бога.
Согласно Арию, Иисус, хотя и играл особую роль в сотворении и искуплении физического мира, но Сам не был Богом. Мог быть лишь один Бог; поэтому Христос должен был рано или поздно быть сотворен, подвержен изменению и греху, как все творение, и, снова же, как все творение, не располагает настоящим знанием Божественного разума.
Никейский Собор, понимая, сколь весома была угроза, которой учение Ария метило в христианскую веру, и сколь внушающую доверие внешность придавал ему тонкий налет логики, выстроил следующие решающие суждения в противовес мысли Ария:
1. Христос был Богом истинным от Бога истинного. Сам Иисус был Богом в том самом смысле, в каком Отец был Богом; любое различение между Отцом и Сыном должно относиться к делу Каждого из Них, либо к званию родства, в котором Каждый находится к Другому - но Отец, Сын и Дух все суть истинный Бог.
2. Христос единосущен Отцу. Греческое слово, употребленное в этой фразе, homoousios (homo = "единый", ousios = "сущий"), вело к великому спору, но оно было выбрано просто как средство по возможности недвусмысленно усилить тот факт, что Иисус был поистине "Богом истинным от Бога истинна". Слова эти стремились, подытожить собственное учение Иисуса: "Я и Отец одно" (Иоаи. 10:30).
3. Христос был единородным, несотворенным. То есть Христос не был сотворен в какой-то единичный момент времени, но был от вечности Сыном Божиим.
4. Христос стал человек ради нас и ради нашего спасения. Труд Христа был направлен на спасение людей, которого не могло бы произойти, если бы Сам Христос был лишь творением. Попросту говоря, библейское учение о грешном человечестве указывало, что тварное царство само не в силах возвыситься к небесам, подняв себя за собственные волосы. Спасение приносит лишь Бог.
Никейское утверждение веры столкнулось с серьезным противодействием. Многие ариане отказались бросить свои верования, даже когда против них встало ясное утверждение истины Писания в символе веры. Употребление слов, собственно не найденных в Библии (типа homoousios) беспокоило многих христиан, как и тот факт, что слова типа "сущность" часто употреблялись в двусмысленном значении. Но когда Афанасий и другие антиарианцы разъяснили, что "одна сущность" не отрицает отдельной личности и творения Отца, Сына и Святого духа, Символ постепенно начал завоевывать признание.
Никейский Символ по сегодня является заслоном против того типа теологических спекуляций, которые ставят человеческую мудрость выше Божьего явления Иисуса Христа. Он воплощает в себе недвусмысленную сущность учения Писания относительно Божественной природы Христа, его воплощения в образе человека и его деяний по спасению человечества. Наконец, когда Символ используется как руководство к христианской вере и христианскому мировоззрению, он может также стать инструментом, посредством которого Святой Дух преобразует истины христианской веры в реальности христианской жизни.
Никейский символ веры
Верую в Бога Отца всемогущего, создателя небес и земли и всех вещей, видимых и невидимых.
И в единого Господа Иисуса Христа, единственного Сына Божьего, рожденного от Отца прежде всех миров, света истинного от света истинного. Бога истинного от Бога истинного, рожденного, не созданного, будучи одной сущности с Отцом; которым созданы все вещи; который ради нас, людей, и ради нашего спасения спустился с небес и воплотился от Духа Святого и Девы Марии и вочеловечился. Который был распят ради нас при Понтии Пилате; он страдал и был похоронен; и на третий день восстал, согласно Писанию, и вознесся на небеса и сидит по правую руку Отца; и явится снова, во славе, чтобы судить равно живых и мертвых; царствию его не будет конца.
И в Святого Духа,- Господа создателя жизни; который происходит от Отца, которому с Отцом и Сыном вместе возносится хвале и слава, который говорил через пророков, и в единую святую католическую и- апостольскую церковь. Исповедую крещение как отпущение грехов и жду воскресения мертвых и наступление жизни мира грядущего. Аминь. (Последний абзац добавлен в 381 году Р. Х).
[Марк Нолл. Насколько Иисус Бог? - Никейский символ веры. Журнал HIS, ноябрь 1974, с. 6,7.]
В статье "Божественность Христа" в "Иллюстрированной Энциклопедии Библии" Зондервана говорится:
"Наиболее четкое и полное выражение Божественности Христа содержится в Никейском Символе, который впервые был представлен на Никейском соборе в 325 г. Р.Х. В "Английском Молитвеннике" дан следующий перевод: "единого Господа Иисуса Христа, единственного Сына Божьего, рожденного от Отца прежде всех миров, света истинного от света истинного. Бога истинного от Бога истинного, рожденного, не созданного". То есть в этом утверждении делается все, чтобы разъяснить, что Христос есть "Бог истинный от Бога истинного". Слово "божественный" существует в разговорном языке. Мы можем, например, говорить о "божественной искре" в человеке. Но сочетать это слово со словом "сущность" - совсем другое дело. (Абзац изменен в переводе, чтобы показать игру слов. - Прим. перев.)
Лишь одно лицо в истории объявило о своей Божественной сущности - Иисус Христос. Он недвусмысленно провозгласил, что Его учение есть учение Самого Бога, что Его дела по силам лишь Господу и что вся полнота Его личности заключает в себе абсолютное единство с Богом. Утверждать Христа тем или иным образом означает утверждать Самого Бога. Делающий такие заявления, как Иисус, должен быть либо безумцем и извращением, либо провозглашать истину. И поскольку первое предположение в свете доступных нам доказательств просто невозможно, то приходится заключить: справедливо второе. Иисус Христос именно Тот, Кем он Себя объявлял: Бог истинный от Бога истинного.
[А. Г. Лейч. Божественность Христа. - Иллюстрированная библейская энциклопедия Зондервана. Т. 2. Под редакцией Мерилла К. Тиннея. Грэнд-Рэпидс, Мичиган. Zondervan Publishing House, 1975,2-е изд. 1977. с. 88.]
Позднее, в 451 г., был созван Халкидонский Собор. Там библейское учение об Иисусе Христе как едином лице о двух природах было формально уточнено церковью. Важно понимать, что эти собрания верующих собирались не для того, чтобы одобрить только что возникшие богословские положения, но чтобы возразить противникам существующей библейской позиции, которая уже считалась истинной.
Нужно также помнить, что в те ранние времена развития церкви не было ни радио, ни телеграфа, ни самолетов, чтобы распространять сведения или удостоверять точность проповеди. Верующие зависели от передачи информации мужами и женами Господними, которые могли бы точно и действенно передавать слово. Церковные соборы служили основанием этого процесса, что облегчалось присутствием на них представителей всех крупнейших христианских общин Римского мира.
Итак, о Божественности Христа свидетельствует не только Писание, но и церковная история.
