Рядом со Сталиным - Как мы предавали Сталина

Исходя из этих соображений и руководствуясь практикой, мы заключаем, что войскам необходимо подвозить лишь артснабжение, инжснабжение, вещевое довольствие и колониальные товары. Если подсчитать, по данным снабжения, все эти виды подвозимых припасов и считая, что одна обывательская подвода поднимает 10 пудов груза, мы увидим, что для подвоза всех этих необходимых припасов на дивизию в сутки потребуется 45–50 подвод (дивизия в 8 тыс. штыков, 16 тыс. ртов).

Наша армия не имеет постоянного войскового транспорта. Поэтому до создания такового ей приходится эксплуатировать живой транспорт обывательских подвод при посредстве этапно-транспортной части.

На Восточном фронте, между Волгой и Уралом, если очертить круг радиусом в 10 верст, в среднем получается, что жители этого круга, соблюдая очередь, могут выставлять ежедневно 150–200 подвод (по данным опыта этапно-транспортной части 5-й армии). Если даже из осторожности и убавить это число вдвое, то получится около 100 подвод ежедневно.

Вероятно, такое число подвод обеспечено и на всех фронтах. При таком количестве местного транспорта хорошо организованная этапно-транспортная часть может создать мощный транспорт, более чем достаточный для питания наших дивизий.

Этапы располагаются через 20 верст каждый. Пять этапов объединяются командиром этапного батальона.

Каждый комендант этапа должен взять в своем районе на учет весь обывательский транспорт и разделить его на три очереди. Очередной обоз (взвод) должен быть всегда наготове. Грузы передаются от одного этапа до другого, где и перегружаются. В штат этапа (этапной роты) должен входить командный состав для этих очередных взводов обывательского транспорта.

Эксплуатация обывательского транспорта должна вестись по железной системе, и комендант этапа должен быть железным начальником в своем районе.

При движении вперед транспорт будет служить делу снабжения, возвращаясь назад, – делу эвакуации.

Учитывая суточную потребность дивизии в 45 подвод и число подвод, ежедневно выставляемых этапом, в 100, мы увидим, что одна этапная линия может обслужить две дивизии. В случае недостатка местного транспорта или необходимости в большом количестве снабжения, необходимо увеличить число этапных дорог.

Такая организация транспорта, пока наши армии не велики и занимают широкие фронты, развязывает нам руки. Это обстоятельство даже выгодно для нас.

Мы можем высказать парадоксальное на первый взгляд положение: живой обывательский транспорт не ограничен по длине, а следовательно, дивизии в нашей войне не зависят от железных дорог.

Темп развития операций

Мы уже упоминали раньше о том, что операции в нашу войну развиваются стремительно. Операции массовых армий развивались значительно медленнее, во-первых, благодаря нагромождению большого числа войск на небольших участках и, во-вторых, благодаря тому, что тыловые учреждения этих армий требуют значительно больших подготовительных работ.

После каждой операции производились остановки, чтобы организовать тылы. Кроме того, самые войска имели значительно большее количество технических средств и, будучи лучше подготовлены, вели бои с большим упорством и с большей затяжкой. В настоящее время организовать тылы очень легко. Наиболее тяжелые виды снаряжения, как-то: продовольствие и фураж – войска находят на местах. Все это приводит к чрезвычайно быстрому развитию операций и к тому, что одна операция почти непрерывно следует за другой.

Оперативные формы наступления.

Стратегические резервы

Концентрическое наступление. Этим видом наступления у нас принято злоупотреблять до крайности. Правда, концентрическое наступление может в конце концов привести к громадному превосходству сил над противником в пункте сосредоточения наступающих армий, но для этого необходимо еще достигнуть этого пункта. Следовательно, такое наступление можно лишь тогда предпринять, когда противник не в состоянии помешать достижению пункта необходимого сосредоточения сил. Или если это достижение не обеспечено без боев, но тем не менее предпринимается, то на всем фронте наступления тактическая плотность войск должна быть предельной.

Этой весной на Южном фронте наши армии наступали концентрически, но тактическую плотность имели минимальную. Выходило, как будто пункт сосредоточения назначался армиям в тылу у противника. Деникин весьма легко разорвал всю эту сложную мудрость.

Концентрическая форма наступления дает большие выгоды, но требуется большое искусство для правильного ее использования.

Обход. Чрезвычайная быстрота марш-маневра в нашей войне делает обход одним из самых решительных средств победы. Но для успеха обход должен быть действительно стремительным. Медлительные обходы легко могут быть обнаружены противником и разгромлены быстро сосредоточенными против них силами. Это совершенно ясно, но тем не менее на решительные и смелые обходы, как это ни странно и ни печально, очень многие из наших начальников не решаются, а если и решатся, то совершают самые опасные обходы, т. е. осторожные, медленные.

Прорыв. Ввиду растянутости боевых порядков в нашей войне, стратегический прорыв этих кордонов очень легко осуществить. Тем не менее, к этой стратегической форме у нас прибегают реже всего, так как у большинства начальников опасения за свои фланги стоят выше всех остальных соображений. Если мы вспомним соотношение сил в гражданской войне, то значение прорыва станет особенно ясным.

Стратегические резервы. Стратегические резервы, польза употребления которых всегда была сомнительна, в нашей войне и вовсе неприменимы. Как уже упоминалось, фронты армий громадны. Пути сообщения в полной разрухе. Вместе с тем операции развиваются со стремительной быстротой. Все это делает употребление стратегических резервов с целью нанесения противнику удара в решительный момент совершенно излишним и вредным самоослаблением.

Переброски с одного фронта на другой, а также и вдоль всего фронта, конечно, должны иметь самое широкое применение.

Управление

Слабость наших боевых порядков, а потому необходимость действий всех частей самым точным и однообразным способом, наконец, отсутствие определенной военной доктрины – все это заставляет в нашей войне чаще пользоваться приказами, чем директивами. Часто приходится приказы развивать инструкциями.

Особенностью нашей гражданской войны является то, что штабы армий представляют собой крайне грузные аппараты. Сверх полевой работы они производят формирование, подготовку пополнений, многие виды военных заготовок и проч. Эти условия делают штармы настолько грузными, что они могут передвигаться только по железным дорогам. При этом в период переезда штаб на долгое время теряет способность работать. Поэтому командармы очень часто вынуждены выезжать вперед с несколькими ответственными оперативными работниками, составляющими их полевой штаб, в то место, где они могут преодолеть трудности связи.

Это же явление мы часто замечаем даже в штадивах и штабригах. Оно объясняется тем, что наше наступление бывает иногда так быстро, что обозы не поспевают за войсками, а потому начальники с легким штабом выезжают вперед.

Преследование

В национальной войне. В национальной войне тактическое преследование давало большие результаты, чем стратегическое. Сбитые и отступающие войска на поле или за полем сражения принуждены были свертываться в походные колонны. Ввиду того что колонны эти были глубоки, времени на их свертывание уходило очень много. Преследующий, настигая эти скопления отступающего, частью рассеивал их, частью брал в плен.

Преследование стратегическое не могло давать таких результатов. Главные массы отступающего, выделив небольшие арьергарды, могущие создать оборонительную линию, выигрывали на этой обороне арьергардов достаточно времени для того, чтобы вывести из-под удара противника свои разбитые силы. Эти силы, отойдя в тыл и приведя себя в порядок, могли вновь с успехом вступить в единоборство с противником.

В гражданской войне. В нашей войне значение преследования приняло обратные формы. Выход из боя для отступающего противника и переход его в походный порядок чрезвычайно для него легок, благодаря небольшой глубине колонн. Поэтому преследующий мало чем может поживиться в тактическом преследовании на поле сражения.

Зато стратегическое преследование, проведенное энергично и стремительно, дает обильную жатву. Разбитые и отступающие войска не могут прикрыться и выиграть время арьергардами, так как оборона не может быть осуществима не только арьергардами или авангардами, но и главными силами, как о том упоминалось выше. Наконец, главные силы и без того невелики и разбросаны на таких широких пространствах, что совершенно не представляется возможным выделить необходимые арьергарды. Сами главные силы слабее тех арьергардов, которые здесь были бы нужны.

Таким образом, главные силы в продолжение всего отступления находятся под непрерывными и непосредственными ударами стратегически преследующего неприятеля. Под этими ударами противник быстро разваливается. Единственно, чем может спастись отступающий, это оторваться от противника, делая стремительные переходы.

Выше уже упоминалось, что характерной особенностью штабов в нашу войну является их неспособность к частым перемещениям. Стратегическое преследование, заставляя эти штабы перемещаться с места на место, вконец разрушает всю организационную и созидательную работу в армии. Это обстоятельство, в связи с непрерывным поражением отступающей армии, может превратиться в полную катастрофу для последней.

Эти соображения подтверждаются тем необычайно малым количеством добычи, захватываемой в упорных боях даже и у разбитого противника. Зато разбитый противник, непрерывно преследуемый нашими войсками на большом протяжении, оставляет нам в конце концов массу пленных и массу военного имущества.

Разведка

Войсковая разведка. Недостаток в наших армиях конницы сильно затрудняет использование ее для целей стратегической разведки. В этом случае на помощь коннице приходит пехота на обывательских подводах. Службу разъездов несут конные ординарцы или разведчики, а службу разведывательных эскадронов несут разведывательные батальоны на подводах. Блестящий пример организации такой стратегической разведки имеется в опыте 5-й армии.

В ноябре этого года необходимо было получить точные сведения о формировании Дутова в Кокчетавском районе. Кавалерия не могла быть использована для этого, так как участвовала в преследовании противника. Стратегическая разведка пехоты на подводах дала точные и обстоятельные сведения о наличных силах и формированиях в этом районе атамана Дутова.

Большую часть сведений о противнике мы получаем из боевых столкновений.

Воздушная разведка играет ничтожную роль, благодаря общей слабости нашей техники.

Статистика. Театры военных действий в нашей гражданской войне по большей части не были раньше исследованы в военном отношении. Карты отличаются неполнотой и устарелостью. Это заставляет наши штармы усиленно заниматься сбором статистических данных. Для этой цели в 5-й армии при оперативном отделе учреждено статистическое отделение.

Партизанство

Теперь последний вопрос – партизанство. В нашей войне замечается совершенно неправильное отношение к вопросу о партизанстве. На опыте Южного фронта, или, лучше сказать, Украинского, мы видели, как партизанство самым разлагающим образом действовало на нашу регулярную Красную Армию.

Многие напуганные этим и на Восточном фронте, в Сибири, где имеет место массовое партизанство, также боялись вредного его влияния. Однако, как мы видим, это партизанство не только не разлагает нашей армии, но, наоборот, служит ей отличным источником пополнения и даже помогает ей в ведении операций.

В чем же здесь дело?

Понять этот вопрос будет легко, если мы подразделим партизанство на две категории: партизанство национальное и партизанство классовое.

Эти определения сразу объясняют все происшедшее. Украинское партизанство мелкобуржуазного характера и анархистского оттенка, хотя бы и направленное против Деникина, тем не менее ни в коем случае не могло идти рука об руку с нашей классовой армией чисто классового характера и духа. Такое партизанство, если оно не будет пресечено в корне, неминуемо гибельно отзовется на нашей армии.

В Сибири партизанство возникло среди крестьян, чаша терпения которых переполнилась, которые восстали против эксплуататоров, которые сами у себя организовали Советскую власть, которые душой и телом стремились воссоединиться с рабоче-крестьянской Россией. Это движение было движением полной солидарности сибирского крестьянства с рабочим классом. Такое партизанство могло быть нам только полезным, и мы не ошиблись, широко поддерживая его.

Буржуазия об армии пролетариата

^{(Статья М. Н. Тухачевского в газете «Правда», 1928, 23 февраля, № 46)}

Красная Армия, как вооруженная сила мирового пролетариата, естественно, всегда приковывала к себе внимание мировой буржуазии. Но особенно усердно иностранная печать занимается этой проблемой в последнее время, ставя ее в связь с англо-советским конфликтом, десятилетием Октября и выступлением советской делегации в Женеве на сессии подготовительной комиссии по разоружению.

Каков же лейтмотив этих комментариев? Раньше всего, в нем чувствуется ненависть, ненависть и злоба классовых врагов, помноженная на страстное, упорное стремление уничтожить военную мощь ненавистного пролетарского государства, так «некстати», наперекор всему капиталистическому миру, вклинившегося в земной шар.

Таков «общий подход». Что же касается методов обработки общественного мнения, то здесь замечается некоторое разнообразие: то дается умышленно преувеличенная, гиперболическая оценка сил Красной Армии, то ее боеспособность приравнивается чуть ли не к нулю. В первом случае цель – оправдать свои собственные лихорадочные вооружения, представить Союз как злокозненного «нарушителя мира» и дискредитировать его в глазах широких народных масс на Западе. Образчиком такой злостно-провокационной пропаганды является пресловутая «гранатная кампания» германской социал-предательской прессы, в течение, долгого времени одухотворявшая «Морнинг пост», «Таймс», «Дейли мэйл» в Англии и французскую бульварную печать.

«Большевики, – истошным голосом вопили социал-демократы, – изготовляют гранаты». Какой ужас! Люди, которые в течение всей четырехлетней мировой войны служили у Гинденбурга и Людендорфа погонщиками, в шовинистском остервенении толкавшими миллионы пролетариев в пекло империалистической бойни под снаряды, и гранаты, и пули, приходят в священное негодование от того, что Советское правительство обзаводится всеми этими предметами военного снаряжения! Люди, которые клянчат у «сильных мира сего» милостивого разрешения на предмет вооружения своего буржуазного отечества, с пеной у рта вопят против вооружения единственного пролетарского государства, обороняющегося от целого мира врагов!

Цель этого разыгранного по нотам «благородного возмущения» ясна: нанести удар моральному престижу СССР в глазах пацифистски настроенных рабочих, задержать рост симпатий широких пролетарских масс к СССР.

Другим ярким образчиком, иллюстрирующим этот метод борьбы с СССР, является помещенная в крупнейших органах буржуазной печати и подхваченная «Форвертс» и другими социал-демократическими газетами знаменитая «статья Сталина» о воздушных вооруженных силах СССР.

«Сенсационные заявления о русских воздушных силах. – У Советской России будет 3000 боевых и 7000 пассажирских аэропланов. – В течение 12 часов любой враг будет уничтожен».

Под такими цветистыми заголовками преподнесла своим читателям идиотскую фальшивку одна из старейших и «солиднейших» европейских буржуазных газет «Нейе Фрейе Прессе» (10 декабря 1927 г.).

«Было бы совершенно естественно, – писала почтенная газета в передовой по поводу «статьи Сталина», – чтобы государства, входящие в состав Лиги Наций, использовали этот случай, чтобы поймать Россию на слове».

И в такт этой буржуазной газете «Форвертс» без малейшей оговорки поместила ту же фальшивку под кричащим заголовком крупным шрифтом:

«Россия владеет небом! – Угроза Сталина по адресу Англии».

Так работают твердолобые редакторы «Форвертс», инспираторы гранатной кампании, рассчитанной, помимо всего прочего, на то, чтобы заслужить для своего буржуазного отечества милость великобританского империализма.

* * *

Это родство душ германских социал-демократов и английских империалистов находит свое дальнейшее выражение в кампании желтой истеричной «Дейли мейл», развернутой еще до появления «статьи Сталина».

«Московский воздушный заговор». «Флот из 3000 аэропланов». «Секретное строительство».

«Величайшая в мире продукция удушливых газов». Таков тон тех статей буржуазной печати, которые размалевывают «ужасы красного милитаризма» для того, чтобы мобилизовать общественное мнение против СССР и под шум крикливой антибольшевистской кампании усилить свои вооружения.

Но наряду с этим те же или другие буржуазные газеты, как уже указывалось, употребляют и противоположный прием – они высмеивают Красную Армию как недееспособную вооруженную силу, раздираемую изнутри политическими противоречиями, и при этом как будто нашептывают: падающего толкни… По этой части с успехом подвизаются некоторые представители русской белогвардейской военщины за границей. Так, например, полковник Шумский осенью истекшего года поместил во французской газете «Журналь» статью, в которой «доказывал» слабость Красной Армии. Пресловутый Авгур в английском консервативном журнале «Фортнайтли Ревю» (январь с. г.), явно подзуживая Пилсудского, пишет, что Советское правительство потому, мол, посоветовало Литве начать переговоры с Польшей, что оно сознает свою слабость и невозможность вмешаться в случае нападения польской армии Пилсудского на Литву. Официоз Чемберлена «Дейли телеграф» в номере от 30 января, правда с некоторыми лицемерными оговорками, преподносит своим читателям «неофициальные сообщения» о том, что взбунтовавшиеся в Москве части Красной Армии бомбардируют Кремль. Близкий к Пилсудскому «Глос правды» (от 29 января) помещает сообщение из Вильны (!) о том, что взбунтовавшиеся полки двинулись на Москву; виленские газеты по этому ими же сфабрикованному «торжественному случаю» напечатали экстренные выпуски.

Попадаются, впрочем, в буржуазной печати статьи и сообщения, претендующие на некоторую объективность. Так, например, орган польского военного министерства «Польска Збройна», выступая против полковника Шумского, предостерегает от недооценки сил Красной Армии.

«Советская Россия, – пишет газета, – сама производит все необходимое для армии имущество, то есть не только вооружение, не только противогазы, но также самолеты, авиационные моторы, автомобили и танки… Что касается высшего командного состава, мы также не можем разделить мнение полковника Шумского. С конца войны истекает уже 7 лет, в течение которых советские командиры прошли разные высшие курсы усовершенствования, что в связи с имеющимся у них большим опытом, в особенности в области маневренной войны, значительно повысило их ценность в качестве военных командиров».

Далее польский официоз делает следующее любопытное признание: «Нельзя также согласиться с мнением полковника Шумского, что население Советской России не поддержит своего правительства в случае войны». Что эти слова отнюдь не продиктованы симпатиями к СССР, а стремлением предостеречь своих друзей – русских белогвардейцев, свидетельствует вывод газеты, что если белая эмиграция «хочет опереть свои планы на реальный базис», то она должна считаться с Красной Армией как с «вполне реальной силой».

* * *

Что касается оценки общей политической роли Красной Армии, то в этом отношении мы в буржуазной печати наблюдаем ту же двойственность: с одной стороны, Красная Армия – это орудие русского великодержавного национализма и империализма, а с другой стороны, Красная Армия – опаснейшее орудие мировой революции.

«Аргументация» первой категории нужна для того, чтобы парализовать симпатии трудящихся всех стран к Красной Армии как родственной по духу вооруженной силе, как вооруженному защитнику эксплуатируемых и угнетаемых всех стран. В связи с этим особенно подчеркивается роль оставшихся в Красной Армии царских офицеров, на которых якобы держится вся ее боеспособность.

«За исключением русской церкви, – философствует «Нью-Йорк таймс» от 25 декабря 1927 г., – ни один институт в России не потерпел так мало изменений в результате революции, как вооруженная сила. Большинство ее наиболее способных офицеров служили царю. Организационные линии остались те же самые… Система базируется непосредственно на старой царской армии».

Правда, газета замечает одну только «маленькую» разницу: «Многие из младшего (? – М.Т.) командного состава являются пролетариями, принятыми в армию с целью демократизировать службу». И к тому же одна мелочь – присяга теперь новая… Политическая глубина анализа поистине поразительная!

В этом отношении с американским журналистом конкурирует лишь фашистский журналист из «Джорнале д'Италиа».

«Если бы не красные знамена с серпом и молотом, – пишет газета по поводу одесских маневров, – красовавшиеся всюду в большом обилии на всей территории Одессы, можно было думать, что это царская армия готовится к походу на Константинополь и к исполнению завещаний Петра Великого».

Этот фашистский публицист, по-видимому, не знаком с Милюковым-Дарданельским, а то почтенный профессор мог бы ему кое-что рассказать о разнице в боеспособности армии, которую гонят на фронт во имя захвата Константинополя, и армии, борющейся под символом серпа и молота.

Изощряются также в этой области польские «социалисты» школы маршала Пилсудского. Один из их лидеров – Казимир Чапинский помещает в «Работнике» (23 января) статью, в которой, ссылаясь на появившуюся в Париже книжонку некоего П. Фервака, якобы близко встречавшегося с Тухачевским в германском плену, «доказывает», что для Тухачевского коммунизм является не чем иным, как средством… завоевать все тот же Константинополь! Осторожный господин Чапинский, правда, при этом добавляет, что он не берет на себя ответственности за аутентичность заявлений, приписываемых Ферваком Тухачевскому, но тут же делает «вывод»: «Верно только то, что на подобные империалистические настроения мы неоднократно натыкаемся при анализе подоплеки официальной большевистской идеологии». Трудно, по-видимому, ученикам маршала Пилсудского, воспитанным на идеологии великодержавной Польши в границах 1772 г., представить себе интернациональную революционную идеологию, чуждую всякому национализму и империализму. Польским «социалистам» она кажется совершенно фантастической и невозможной…

* * *

Клеветники Красной Армии не сводят концов с концами. С одной стороны, обвинение в русском шовинизме, а с другой стороны, звериный вой о том, что Красная Армия, в отличие от всякой «приличной» вооруженной силы, имеет целью не защиту своего отечества, а осуществление задач «разрушительной» мировой революции. Кто не помнит, например, ноты Чемберлена накануне разрыва с сердитой злобной ссылкой на приказ Ворошилова, в котором Красная Армия квалифицируется как армия мировой революции?

Да, это единственный, поистине феноменальный случай, когда английский дипломат не соврал. Красная Армия – армия международного пролетариата и всех угнетаемых империализмом народов. В этом ее сила; поэтому она столь близка и родственна эксплуатируемым всех стран, поэтому она столь ненавистна всем эксплуататорам.

Это в свое время смутно понимал Ллойд Джордж. В своем меморандуме парижской мирной конференции весной 1919 г. он писал:

«Каким-то путем большевики ухитрились удержать влияние на массы русского народа, и, что является еще более знаменательным, они сумели создать крупную, по-видимому, хорошо дисциплинированную армию, которая в большей своей части готова принести любые жертвы за свои идеалы». (Ф. Нитти. Европа без мира).

Ллойд-Джордж понял раньше других, что с такой армией опасно иметь дело:

«Если послать теперь для этой цели (борьбы с Красной Армией) 1000 британских солдат в Россию, они взбунтовались бы… Мысль о том, что можно уничтожить большевизм военной силой, – безумие… Военный поход против большевиков сделал бы Англию большевистской и принес бы Лондону Совет. (Gumming. Russian-American Relations).

Некоторые проблески сознания в этом отношении обнаружил также другой, наученный горьким опытом герой интервенции, учитель упомянутого г. Чапинского – маршал Пилсудский. В своей книге «1920 год» он признает, что поход Красной Армии на Варшаву производил революционизирующее значение на польские трудящиеся массы. Раньше всего он отмечает исключительную стремительность похода:

«Поход Красной Армии даже на испытанных генералов производил впечатление какого-то ужасного калейдоскопа, в котором каждый день является какое-то новое положение с новыми названиями географических пунктов, с номерами полков и дивизий, с новым распределением времени, с новым расчетом пространства».

Затем следует неосторожное признание:

«Под влиянием этого марша колебались характеры, размякали сердца солдат. Начинал организовываться наиболее опасный для меня фронт – внутренний» (курсив наш. – М. Т.)

В настоящий момент, момент десятилетия Красной Армии, врагам ее не мешало бы вспомнить все эти исторические факты. Но такова уже участь осужденного класса: он все забывает и ничему не научается.

Ударничество и социалистическое соревнование на маневрах

^{(Из книги М. Н. Тухачевского «Памятка красноармейцу на маневрах», 1937 г.)}

Введение

С каждым днем все больше и больше расшатываются устои капиталистического мира. Небывалый в истории мировой экономический кризис, развивающийся на основе общего кризиса капиталистической системы, охватил все буржуазные страны и все важнейшие отрасли производства. Число безработных в капиталистических странах перевалило уже за 35 млн. человек и продолжает возрастать. Идет широкое наступление буржуазии на рабочий класс: сокращается заработная плата, уменьшаются пособия по безработице, удлиняется рабочий день и т. д.

Миллионные массы крестьян разоряются вследствие падения цен на сельскохозяйственные товары, высоких налогов, огромной арендной платы и высоких процентов по долгам.

Мировая буржуазия, опираясь на социал-фашистов, усиливает и без того жестокую эксплуатацию трудящихся, громит революционные и рабочие организации, расстреливает демонстрации, загоняет в подполье коммунистические партии. Но эти меры не помогают. Жестокий кризис ширится и растет, растет и борьба трудящихся масс всех стран за свое освобождение от гнета и эксплуатации.

Успехи строительства социализма в СССР все более убеждают трудящиеся массы всех стран, что из нищеты и угнетения можно выйти только путем пролетарской революции. Бурный рост СССР вызывает страх и бешеную ненависть буржуазии. Против СССР, занятого мирным строительством и твердо проводящего политику мира, готовится новая империалистическая интервенция. Еще никогда эта подготовка нового нападения на нас не проводилась так открыто и настойчиво. Министры Америки, Англии, Франции и других капиталистических стран непрерывно разъезжают из одной страны в другую и в поисках выхода из кризиса, для спасения своих капиталов настойчиво и лихорадочно сколачивают антисоветский фронт. Подготовка к войне проводится и в виде прямых вооруженных нападений, как это было на Китайско-Восточной железной дороге. Война против СССР подготовляется и экономическим путем, путем борьбы с вывозом наших товаров за границу. Она организуется всей буржуазной печатью, которая непрерывно проводит кампанию лжи и клеветы против нашей партии, нашей страны и нашего строительства. Буржуазия выступает открыто в виде провокационных покушений и нападений на наших представителей за границей.

Вместе с ростом кризиса капитализма растет и военная опасность. Буржуазия ищет выхода из создавшегося положения путем новой войны и нового нападения на Советский Союз. Военная промышленность в капиталистических странах растет все время, несмотря на кризис.

Международный пролетариат на страже СССР

Рабочий класс всех стран, ведя ожесточенную классовую борьбу со своей буржуазией, вместе с тем мешает нападению империалистов на наш Советский Союз, сознательно защищая его как ударную бригаду мирового пролетариата. В международный красный день (1 августа) как в прошлом, так и в этом году рабочий класс всего мира ответил мощным выступлением протеста против подготовки новой войны и нападения на Советский Союз.

Благодаря нашей политике мира и этой международной пролетарской солидарности, благодаря успехам нашего социалистического строительства, а также укреплению нашей обороноспособности и в первую очередь Красной Армии, мы избежали до сих пор вооруженного нападения (интервенции) империалистов.

Генеральная линия партии обеспечивает укрепление обороноспособности страны

Генеральная линия партии обеспечивает укрепление обороноспособности страны. Индустриализация СССР, социалистическая перестройка деревни и громадная культурная работа в нашей стране дают нам все более культурного и классово сознательного бойца, а также все большее количество технических средств борьбы. Красноармеец должен принимать активное участие в выполнении пятилетки, в социалистическом переустройстве деревни и овладевать той техникой, которой с каждым годом все больше и больше насыщается Красная Армия. Красная Армия является величайшей силой, обеспечивающей строительство социализма.

Маневры – высшая ступень тактической и политической учебы

Маневры – это высшая ступень тактической и политической учебы и полевой закалки войск, отчет о достижениях в учебе. Маневрами завершается годовая учебно-воспитательная работа, а потому они являются наиболее широким полем для социалистического соревнования между войсковыми частями, для поверки выполнения контрольных цифр боевой подготовки. На основе соревнования и ударничества должен проходить каждый этап и ход маневров.