Острова, не тронутые временем

      _______________
      * Теркс - остров, входящий в состав Ямайки. - Прим. ред.
      Может быть, и среди нас живет Ботино, который когда-нибудь расстанется со своим секретом, не потребовав за это десяти тысяч ливров.
      Когда я плыл с Маврикия к Дурбану, один из пассажиров предложил мне взглянуть на редчайшую марку в мире. Это был умный коллекционер, который обладал способностью отыскивать ценные марки в самых отдаленных уголках земного шара. На Маврикии он побывал везде, где только можно, и в конце концов все-таки разыскал эту марку. Он, правда, получил ее не в подарок, но марка все равно была приобретена за ничтожную часть своей подлинной стоимости. Коллекционер рассказал мне историю марки и своих поисков.
      Это была одна из первых марок, выпущенных на островах или в британских колониях. Эскиз ее по просьбе жены губернатора гравировал часовых дел мастер. Дело в том, что губернаторша давала бал и намеревалась посылать приглашения по почте на визитных карточках с маркой. Сделать это было непросто. Шел 1847 год, и даже в самой метрополии почтовые марки появились всего лишь семь лет назад.
      Часовщик Бернард выгравировал в одном углу медного клише для визитных карточек марку достоинством в одно пенни, а в другом - в два пенни. Марки походили на первые английские. На них была изображена голова королевы Виктории и надпись "Маврикий". На марке полагалось сделать отметку об оплате почтового сбора, но Бернард по ошибке написал два слова: "почтамт Маврикия". Марка в одно пенни была оранжево-красного цвета, в два пенни темно-синяя.
      После бала ошибку обнаружили, и оставшиеся марки изъяли из обращения. Не осталось никаких письменных свидетельств, по которым можно было судить, сколько марок было напечатано или сколько приглашений разослано. Большинство конвертов уничтожили, так как собирание марок еще не превратилось в хобби и никому не пришло в голову, что они когда-либо станут предметом ценности. И все же каким-то образом сохранилось около дюжины этих марок. Знатный филателист, король Георг V, будучи еще принцем Уэльским, заплатил в начале века 1450 фунтов за марку достоинством в два пенни и с надписью "почтамт Маврикия". Сейчас она оценивается в десять тысяч фунтов. Несколькими годами позже один американский филателист заплатил за подержанный, исписанный конверт, на котором были обе марки, двенадцать тысяч фунтов.
      Мой знакомый дал объявление о покупке старых марок в газетах Порт-Луи. Он знал, что шансы найти знаменитую марку невелики, и был потрясен, когда получил несколько ответов с предложением ее купить. Он рассмотрел все марки под увеличительным стеклом. Они были превосходны, но коллекционер подозревал подделку. Местные эксперты подтвердили его опасения.
      Несколько лет назад в Порт-Луи жил один хороший художник, который от нечего делать создал копии марок с отметкой "почтамт". Моему знакомому посоветовали проверять цвет марок, смочив уголок платка. И конечно же, краска сходила. Во всех случаях, кроме единственной синей марки в два пенни, которую он и купил. Тем не менее до сих пор на Маврикии искусные мошенники изготовляют будто бы пожелтевшие от времени конверты, на которых написан адрес характерным для тех лет почерком и наклеены знаменитые марки. Когда они предлагают эти конверты туристам, разговор обычно начинается словами: "Месье, я совсем не разбираюсь в марках. Сколько бы вы дали за эту?"
      В ясный день с Маврикия можно увидеть пик Снегов Реюньона, несмотря на сто двадцать пять миль, разделяющих оба острова. Реюньон некогда был колонией, а сейчас является департаментом Франции.
      По форме он похож на черепаху, по площади намного больше Маврикия. Это остров гор и водопадов, кратеров, расщелин и глубоких ущелий. Это большой цветник, на котором люди зарабатывали состояния, выжимая из герани масло для духов или выращивая ваниль. Еще большие доходы приносили сахар и ром. Но среди островитян не все достаточно трудолюбивы, и в пяти городах острова - столице Сен-Дени, Сен-Луи, Сен-Пьере, Сен-Бенуа и Сен-Поле немало людей, живущих чем бог пошлет.
      Говорят, что самая тяжелая работа на Реюньоне у лоцманов, которые проводят корабли в единственную гавань - Пуан-де-Гале. Это страшное место и, пожалуй, самое коварное в мире. Здесь затонул, например, пароход, который в дни моей юности считался одним из лучших.
      У креолов на Маврикии существуют особые слова, когда они хотят обозначить цвет полотна ослепительной белизны: "бурбонский белый". Название ведет свое происхождение с Реюньона: остров некогда назывался Бурбон, а намек заключается в том, что на Бурбоне можно было встретить, например, людей с темным цветом лица и голубыми глазами. На Маврикии подобных сочетаний вообще не существует.
      Реюньон называют Афинами Индийского океана, ибо нет другого такого же небольшого острова, который дал бы миру столько выдающихся поэтов и писателей, среди которых достаточно назвать всемирно известных Делиля* и Жоржа Дюамеля**.
      _______________
      * Делиль, Жак (1738 - 1813) - французский поэт и переводчик, мастер описательной поэзии. - Прим. ред.
      ** Дюамель, Жорж (род. в 1884 г.) - французский писатель, наследник индивидуалистической традиции французской культуры, сторонник теории нравственного самоусовершенствования. - Прим. ред.
      При случае Франция использовала Реюньон, как и Святую Елену, в качестве тюрьмы для изоляции государственных преступников. Здесь в изгнании провел годы предводитель рифов* Абд-эль-Керим. Пожалуй, ему повезло больше, чем Наполеону. На Реюньоне широкие возможности для передвижений, в горах здоровый воздух, да и вообще на острове можно подыскать себе климат любого типа - от тропического до континентального.
      _______________
      * Р и ф ы - берберы, живущие в горах вдоль Средиземноморского побережья Марокко. - Прим. ред.
      На острове имеется действующий вулкан. Геологи считают это место одним из самых интересных в мире, потому что здесь одновременно можно наблюдать и старые и новые вулканические формации, заглянуть прямо в жерло вулкана с кольцеобразным кратером диаметром в четыре мили и увидеть вулканический процесс в развитии. Правда, до сих пор вулкан вел себя весьма спокойно. Я никогда не слышал, чтобы кто-нибудь пал жертвой его деятельности.
      Бори Сен-Винсент, путешественник, посетивший Реюньон в начале XIX века, писал о гигантских угрях длиной до двадцати футов, которые водятся в местных озерах. Ему не поверили. А ведь это чистая правда. Таких угрей ловят, например, в озере "Водяная Курочка" близ Салази. В тавернах подают приготовленные из них большие бифштексы. Старый канал, соединявший озеро с морем, оказался перекрытым в результате оползня, но угри не попали в ловушку. Известно, что на пути к месту своего размножения в море они могут двигаться и по суше.
      В конце XIX века, еще до покорения Маврикия, Реюньон был захвачен англичанами. По условиям мирного договора остров возвратили Франции, причем это стало возможным лишь благодаря нелепой ошибке британской делегации. Англичане были уверены, что Реюньон находится в Вест-Индии, и не придали значения этому острову.
      Родригес, третий из Маскаренских островов, остался английским. Мне никогда не приходилось видеть этого самого удаленного из Маскаренского трио острова, но о нем хорошо сказал один связист кабельной службы, который прожил на Родригесе три года перед второй мировой войной: "Когда, приехав с острова, я сошел на берег в Кейптауне, городской шум обрушился на меня, словно удар в челюсть".
      Этот человек рассказывал мне и о других контрастах. На Родригесе до войны не было автомобилей. Ему же пришлось ехать в Кейптаун с пристани на машине, и эта поездка стоила связисту невероятного нервного напряжения. Реюньонцу все время казалось, что водитель участвует в гонках. Но спидометр показывал всего двадцать миль в час. Еще долгое время после того, как он покинул остров, городской шум действовал на него угнетающе. На Родригесе ему доводилось слышать лишь музыкальный лепет прибоя.
      Родригес в административном отношении подчинен Маврикию, управляет им магистрат. Полицейские силы состоят из сержанта, капрала и трех констеблей. Имеются государственная сельскохозяйственная станция и католическая миссия. Священники ездят по острову на лошади, единственной на Родригесе.
      Столица острова - Порт-Матюрин - это деревня с двумя улицами, китайскими лавками, церковью, больницей, школой, мечетью и мэрией. Еще один поселок - Сен-Габриэль - расположен в самой высокой части острова и весь скрыт в тени деревьев. Местные жители строят дома без гвоздей, бревна стен входят в пазы друг друга, а сверху привязывается крыша из листьев. Когда на острове бушуют лесные пожары или грохочут циклоны, хижины разваливаются. Но всего за несколько фунтов можно построить новый дом, так что потеря старого - не трагедия.
      Родригес - обрывистый остров длиной в девять и шириной в четыре мили, перерезанный долинами. Любая прогулка по нему - упражнение в альпинизме. Поэтому излюбленный вид транспорта здесь - лодки, плоские пироги с треугольным парусом; когда стихает ветер, жители передвигаются по лагунам среди коралловых рифов, отталкиваясь шестами. Белые на острове пользуются парусными яхтами или моторными лодками.
      Жизнь на Родригесе дешева хотя бы потому, что почти не нужно тратить денег на одежду. Мужчины и женщины круглый год ходят в шортах и рубашках с короткими рукавами. Здесь всегда тепло. У каждого - сад, на плодородной почве произрастает все, что душе угодно. Круглый год зреют бананы. Местный житель за несколько фунтов в месяц может содержать семью с шестью детьми, питаясь рыбой, кукурузой, бананами, ямсом, апельсинами, рисом и говядиной. Любимое развлечение - рыбалка. На удочку ловятся камбала*, синий и желтый тунец, перокет с золотой головой, кордонье и рыба-единорог. Местные жители ловят гарпуном осьминогов, которых потом высушивают и экспортируют, а рыбу - вершей. Много лет назад на остров были завезены олени, на них иногда устраивают охоту. В больших количествах водятся здесь красноногие куропатки и цесарки.
      _______________
      * Автор, видимо, ошибается. Вместо "caraux" следует читать "caranx" исп. "caranque" - вид камбалы, которая встречается в тропических водах. Прим. ред.
      Доказано, что на Родригесе в XVI веке побывали арабы, главным образом пираты. Заходили сюда и голландские моряки: они вырезали свои имена на деревьях, сажали черепах в опустевшие клетки для кур и отплывали обратно на своих кораблях. Нередко на Родригес заглядывали команды судов, разбойничавших на богатых морских путях Индийского океана.
      Родригес - это как раз такой остров, на котором зарывают сокровища. Многие просто уверены в этом. На самом же деле это еще одно место в мире, где за сокровищами не надо опускаться глубоко в землю. Богатство острова его здоровый климат. Девяносто лет для жителя Родригеса - не предел, а нередко здесь можно встретить и столетних стариков.
      Глава девятнадцатая
      ОСТРОВА ВЕЛИКОГО БЕЗМОЛВИЯ
      В Индийском океане, к югу от экватора и к северу от Маскаренских, лежат острова Великой Тишины. Кажется, что их закрыл тенью гигантский Мадагаскар, потому что мало кто слышал об этих маленьких островках. Попробуйте запланировать поездку туда, и предложенное туристским агентством расписание убедит вас в том, что вы отправляетесь чуть ли не на край света.
      Маршруты авиакомпаний почти не затронули этих островов. Я знаю один аэродром на Маврикии, где опускаются самолеты, летящие в Австралию, но есть такие районы, где только тени от крыльев морских птиц падают на коралловые острова. А сколько таких в океане! Обычные карты не дают никакого представления об этих рифах, отмелях и атоллах. И только на морских картах они указаны все.
      Вглядитесь внимательно в крупномасштабные карты южной части Индийского океана, и только под лупой вам удастся увидеть незнакомые заливы, точки кораллов, скал и рифов, названных именами великих моряков и пиратов. Здесь есть Бухта Фальшивого Галеона и Гробовой остров, Волшебный остров и остров Знаменитый. В начале XIX века два английских гардемарина были убиты аборигенами на острове, который получил название Остров Убийства. Судя по моей книге - руководству для парусников, на острове Сирены кишат крысы. И все же я примирился бы и с крысами, и с рифами, с циклонами, и с приливами, если бы мне удалось постоять на белом пляже Каскадного залива или снова взглянуть, как поднимается солнце над горой Большой Палец, гигантской скалой, доминирующей над Порт-Луи и гаванью и в самом деле напоминающей большой палец.
      Какой-то более терпеливый, чем я, человек насчитал только вокруг Маврикия более двухсот островов и островков. Может быть, в этих уединенных местах и есть что-то романтическое, но для многих людей отрешенность от мира стала роковой, а нередко одиночество приводило их к преждевременной смерти. Даже в последние годы потерпевшим кораблекрушение долго приходится ждать здесь помощи. Я знал итальянского моряка, судно которого потерпело крушение на одном из коралловых островков. Это было еще до второй мировой войны, радиостанции на корабле не было, и потерпевшим пришлось ждать больше двух месяцев, пока мимо не прошел грузовой пароход и не заметил сигнал бедствия. Итальянец говорил: "Я никогда не забуду этот проклятый остров, мадонна миа, восемь недель - одни проклятые кокосовые орехи". Если уж быть откровенными, то они забрали с судна немного риса, питались рыбами и черепахами, но черепаха не всегда роскошное блюдо.
      Несомненно, однако, что итальянцам повезло намного больше, чем морякам, спасшимся с французского судна "Пророк", которое сто лет назад выбросило на коралловую отмель атоллов Каргадос Карахос, где потерпевшие кораблекрушение вынуждены были питаться одними птичьими яйцами.
      Коралл недружелюбен к кораблям. Там, где карты неточны, он может стать убийцей. На совести коралловых рифов Индийского океана немало судов, пропадающих без вести каждое столетие. Те, кто искал прибежища на этих кусочках суши среди океана, быстро понимали, что на голых коралловых берегах слишком легко угасает искра жизни.
      Мне вспоминаются обломки шхуны "Ла Креол" на острове Агалега, обнаруженные в начале XIX века. Шхуна шла вокруг Маврикия, когда ее оттеснил к северу английский военный корабль. Спасаясь от преследования, шхуна попала в шторм и ночью разбилась на рифах острова Агалега.
      Остров состоит из двух клочков суши, соединенных песчаной отмелью, которая высыхает при низком приливе. Длина большего острова - шесть миль. Оба окружены рифами. В начале XIX века острова были необитаемы, на них росли лишь казуариновые деревья. В наши дни здесь на тысячах акров раскинулись плантации пальм. В разное время на островках находили диких зайцев, куропаток, цесарок, свиней и даже павлинов. Но несчастные моряки с "Ла Креола" боролись за свою жизнь на побережье, где можно было найти лишь морских птиц, черепах, выползших на берег, да рыб, шнырявших между рифами. К счастью, под береговым песком они обнаружили немного пресной воды.
      Молодой капитан Робер Дюфур (сын известного корсара) посчитал безнадежным дожидаться посторонней помощи. Он распорядился построить из остатков судна маленькую открытую лодку. Сколотив ее, несколько человек ушло за помощью на Сейшельские острова. Лодку подобрал английский фрегат, однако шла война и курс фрегата лежал в стороне от этих мест. Дюфур и другие потерпевшие, среди которых была семнадцатилетняя аристократка с Маврикия по имени Аделаида д'Эммерец, напрасно вглядывались в даль, ожидая, не появится ли на горизонте парус. Дюфур был влюблен в девушку. Он должен был доставить ее домой в Маэбур на западном берегу Маврикия, но тут их начал преследовать английский корабль.
      Моряки ждали помощи, но так и не дождались. Лет через пять после этого кораблекрушения на остров Агалега прибыла экспедиция с Маврикия с намерением основать здесь поселение и насадить кокосовые пальмы. Они нашли остов "Ла Креола" и скелеты его пассажиров. А тридцать лет спустя на острове обнаружили еще более печальную реликвию. Комендант поселения набрел в северной его части на могилу. Около нее нашли бутылку с запиской, написанной рукой капитана Дюфура: "Я виноват в ее смерти, потому что предложил эту поездку; но перед тем как умереть, я клянусь господу, что всегда уважал этого восхитительного целомудренного ангела". Холм, который представляет собой всего лишь нагромождение песка, был назван Горой д'Эммерец.
      Да, на этих островах царит одиночество. К ним относится еще одно примечательное местечко - остров Тромлен. Тромлен - песчаная банка длиной в милю. В самой высокой своей точке она поднимается над поверхностью океана всего на пятнадцать футов. Остров местами зарос низким кустарником. Этот клочок суши лежит в двухстах сорока милях к востоку от Мадагаскара и в трехстах от Маврикия.
      Сейчас на Тромлене французская метеорологическая станция, куда на шесть месяцев посылают метеоролога с двумя помощниками и несколькими слугами из местных жителей (образ жизни француза не позволяет ему вытерпеть такую монотонную жизнь более полугода). У них здесь деревянные домики и аппараты, опресняющие морскую воду. Мадагаскар своевременно получает с Тромлена предупреждения о циклонах.
      В 1797 году французский транспорт "Звезда" наскочил в темноте на остров, который к тому времени не имел ни наименования, ни каких-либо зачатков цивилизации. Пресная вода сохранялась только в лужах, оставшихся после дождя. Рыбы, устрицы да иногда черепахи составляли единственную живность острова.
      Когда транспорт разломился, утонули семьсот человек, сто десять добрались на волнах прилива к унылым берегам. Тридцать человек из спасшихся были французскими солдатами, а остальные - африканцами.
      Белые тотчас же поняли, что долго на этой песчаной банке им не протянуть. Сколотив в отчаянье плоскодонную лодку, они забрали всю еду и отплыли в сторону Мадагаскара. Я нигде не нашел упоминаний об их дальнейшей судьбе. Наверное, солдаты погибли, так как в течение двенадцати лет после крушения ни одно судно не заходило на Тромлен.
      Двенадцать лет! Почти невероятно, чтобы кто-нибудь за это время мог остаться в живых. Не говоря уже об отсутствии пресной воды, стоит вспомнить, что Тромлен в непогоду захлестывают волны. Циклоны губят здесь всякую жизнь, ветер опрокидывает хижины. Люди прячутся в кустах, виснут на деревьях, полузатопленных волнами.
      И все же, когда капитан Тромлен в 1809 году проходил на судне "Дофин" близко от острова, он увидел в подзорную трубу дюжину размахивающих руками человеческих фигур на берегу. Лодка не без труда миновала рифы, и на борт были доставлены двенадцать чернокожих женщин. Они рассказали о крушении судна. Все пассажиры погибли от голода. Но им в течение двенадцати лет удавалось поддерживать свое существование скудными дарами моря черепахами, рыбами, крабами. И если бы не крабы, которые всегда были под рукой, они наверняка бы погибли. Жаль, что капитан Тромлен не описал эту историю более подробно. Он был слишком немногословен, но все же упомянул, что почти все женщины к моменту спасения поседели.
      Я знаю, что погибают иногда, казалось бы, самые приспособленные к лишениям люди, в то время как в этих же условиях выживают хрупкие женщины. И все же как они могли пересилить голод и жажду? И ураганы? Загадка. Я бы заподозрил Тромлена в слишком живом воображении, если бы крушение "Звезды" и история этого судна не были описаны во французском путеводителе по Индийскому океану. Краткое сообщение об этом имеется также в навигационной инструкции британского Адмиралтейства. Правда, название судна там искажено и упоминается о спасении только семи женщин после пятнадцати лет жизни на острове. Сообщалось о том, что они питались главным образом крабами и солоноватой водой. Я полагаю, однако, что другие источники дают более надежную версию происшествия.
      Теперь и здесь, на Тромлене, названном так по имени капитана спасителя этих женщин, разрушено царство тишины: начала работать радиостанция.
      Сможете ли вы перенести одиночество в компании еще одного неизвестного и всеми забытого "Робинзона Крузо"? Ну что же, в таком случае к вашим услугам остров Провиденс и участки суши вокруг него, маленькие точки в океане, лежащие в пятистах милях к северу от Тромлена. Острова нетронутой тишины...
      Провиденс. Так был назван остров два века назад, когда на него выбралась команда потерпевшего крушение французского фрегата "Орёз". Сейчас здесь плантация кокосовых пальм, принадлежащая фирме с Сейшельских островов. Один управляющий присматривает за черными рабочими, раз в четыре месяца сюда заходит шхуна. Провиденс - узкий остров в две мили длиной. Другие же островки этой группы представляют собой песчаные отмели или коралловые рифы. На каждом из них по нескольку кокосовых пальм, кустиков кассавы, лужи с черепахами да густые заросли дикого гибискуса*. На одном из островков высиживают птенцов птица-фрегат и олуша. Здесь много веков откладывалось гуано, теперь его собирают и увозят с острова.
      _______________
      * Г и б и с к у с - вечнозеленые, красиво цветущие кустарники или деревья. Многие виды дают эфирные масла, используются как лекарственные растения. Молодые листья употребляются в пищу. Из стеблей получают волокна, идущие на изготовление веревок и грубых тканей. - Прим. ред.
      Шестьдесят лет назад на кече* "Генриэтта" на Провиденс с Реюньона отплыл капитан Кремаси, молодой нормандец, который зарабатывал на жизнь эксплуатацией своего суденышка. Он вез с собой лопаты и кирки, надеясь выкопать на Провиденс несколько саженцев кокосовой пальмы (тогда остров был еще необитаемым), чтобы продать их на Реюньоне владельцам копровых плантаций.
      _______________
      * К е ч - небольшое двухмачтовое парусное судно. - Прим. ред.
      Кремаси первым сошел на берег, нашел небольшие пальмы и послал ялик за людьми, лопатами и кирками на "Генриэтту". Ялик уже приблизился к кечу, когда налетел ураган, и команде пришлось снять судно с якоря, чтобы его не вынесло на берег. Судно было спасено, но капитан остался на острове в одной рубашке и брюках. За поясом у него был мачете - широкий тяжелый нож, похожий на абордажную саблю.
      Исследуя остров, Кремаси убедился, что люди здесь бывали и до него. Они выращивали ямс. Семена папайи были либо выкинуты на берег морским прибоем, либо высажены на острове специально. Пустили здесь корни и опунции. В пальмовых рощах водились дикие голуби, на берег выползли черепахи, прилив выносил рыб, которые барахтались в лужах. Кремаси был один, но его "стандарт островной жизни" оказался роскошным по сравнению с тем, который выпал на долю женщин на Тромлене.
      Кремаси боялся, что судьба сыграла с ним злую шутку. Он знал, конечно, что команда при первой возможности вернется на "Генриэтте" к острову. Но если маленький кеч пострадал во время урагана, на его ремонт уйдет еще много времени. А если судно погибло, то пройдут годы, прежде чем кто-нибудь заглянет на необитаемый остров Провиденс.
      Как и находчивый Робинзон Крузо, Кремаси решил с комфортом устроиться на острове. Когда он провел первую ночь на берегу, по телу бегали крысы, так что ему пришлось соорудить себе убежище из колючих листьев опунции. Потом он вытесал столбы и построил хижину с крышей из широких пальмовых листьев. Луж с дождевой водой на острове было достаточно; он нашел также старый колодец со сносной питьевой водой. Трудно было разводить огонь. Подобно другим людям, которые пытались обходиться без спичек, Кремаси обнаружил, что методом первобытных людей, которые вращали палочку в отверстии, выбитом в дереве, и, держа наготове стружки, добывали огонь, цивилизованному человеку овладеть не так-то легко. И все же ему удалось за несколько часов терпеливого труда заставить древесину тлеть, и он ни разу не допустил, чтобы огонь погас.
      На самой высокой точке рядом со своей хижиной Кремаси из прибитых к берегу обломков дерева, сухих веток и старых пальмовых стволов выстроил сигнальную вышку. Теперь со всем философским спокойствием, на которое он был способен, Кремаси стал дожидаться спасения. Жизнь его шла в вечных поисках пищи. Он ловил рыб руками, забивал голубей палкой, вскрывал своим мачете кокосовые орехи. Рыбу и птиц он жарил в черепаховой скорлупе и часто пек ямс в золе.
      Однако он никогда не забывал осматривать горизонт зоркими глазами моряка. Нередко далеко в океане проплывали облака, по форме похожие на корабли. Прошло десять недель, прежде чем он увидел не облако, а собственную "Генриэтту". Капитан бросился с факелом к сигнальной вышке... Когда поднялся дым, он услышал с кеча ответный сигнал - пушечный выстрел.
      Кремаси рассказали, что "Генриэтту" отнесло далеко на юго-запад. Ей пришлось зайти на остров Майотту в пятистах милях от Провиденс, чтобы сменить паруса, поставить новый такелаж и заменить сломанный рангоут. В те годы моряки сами занимались такими работами. Но на это нужно было время; и все это время Кремаси пил молоко кокосовых орехов и размышлял о превратностях судьбы...
      Вернувшись на Реюньон, он заполнил целую школьную тетрадку рассказом о жизни "Робинзона Крузо с острова Провиденс". Этот рассказ никогда не был напечатан, но, к счастью для меня (неспособного понять великий французский язык), на Маврикий попал английский перевод этой рукописи, и мне удалось его прочитать. Я и сейчас хотел бы выйти на берег острова на час-другой и поискать, не осталось ли каких-нибудь следов робинзонады капитана Кремаси. Может быть, он вырезал ножом свое имя на какой-нибудь пальме? Или же удастся найти останки его жилища, окруженного колючей опунцией? Да нет, пожалуй, ничего не осталось. Циклоны давно уже уничтожили все следы.
      Наиболее загадочным из всех необитаемых островов Индийского океана является, пожалуй, Жуан-ди-Нова в Мозамбикском проливе, в семидесяти пяти милях от острова Мадагаскар. Некогда это был остров собак, а может быть, и по сей день он остается собачьим царством.
      В течение многих веков моряки опасались острова - и не без оснований. Мощное, неожиданно возникающее течение подхватывает и несет корабль прямо к острову. Рифы близ него буквально завалены обломками судов. С некоторых из них на Жуан-ди-Нову и попали собаки. А может быть, собак оставили здесь рыбаки племени сакалава с Мадагаскара, что каждый год заглядывают на остров в поисках черепах. Среди собак Жуан-ди-Новы есть такие странные и сложные помеси, что, как мне представляется, их поголовье периодически получало свежее пополнение.
      Впервые я услышал о собаках от моряка, который провел на Жуан-ди-Нове в 1911 году три недели, когда корабль "Тотенхем" налетел в темноте на рифы. С того времени утекло немало воды, но ему никогда не забыть, как они все удивились, когда вахтенный офицер крикнул: "Белая вода прямо по курсу". Машине дали обратный ход, но "Тотенхем" уже крепко сидел на рифах. Во время отлива корабль обнажил киль, моряки обошли вокруг него и отправились на остров.
      "На берегу мы увидели собак - стаи беспородных бестий самого разного цвета, - рассказывал один из потерпевших крушение. - Самое любопытное, и это бросилось всем в глаза, что вряд ли хотя бы одна из собак умела лаять. Они громко выли по ночам, а свой цивилизованный лай, похоже, утратили. И еще: они бегали с опущенными хвостами, как волки. Когда мы выстрелили поверх собачьих голов, они опрометью бросились в кусты. Но выглядела эта свора весьма подозрительно. И мы предпочли жить на борту Тотенхема, пока корабль "Форт" не отбуксировал нас в Дурбан".
      Несомненно, во времена каравелл и галеонов и португальцы, и голландцы, и французы - все теряли здесь свои суда. Первые записи об острове говорят о том, что его населяли птицы; был он покрыт лесами с огромным баобабом посредине, который африканцы племени сакалава считали священным и охраняли.
      С разбившихся кораблей случалось спасаться и кошкам. Может быть, собаки и кошки появились на берегу в тот день, когда в середине XIX века здесь раскололся на две половины барк "Святой Абс". Команда этого судна выпила все спиртное, какое было на борту (барк был нагружен именно вином), и, как говорится, сошла с катушек. К останкам других судов в 1863 году присоединился остов шхуны "Барон Гамельн", а четырьмя годами позднее во время ужасных циклонов на берег вынесло "Бородино". В течение многих лет самой приметной вехой был "Тотенхем". Незадолго до второй мировой войны к нему присоединилось грузовое судно "Барон Полварт".
      Так что птичья фауна острова сильно страдала от набегов собак и кошек, которые добывали себе пропитание за счет редких, исчезающих видов птиц, остававшихся еще на острове. Здесь обосновались и крысы, которые плодились в таком множестве, что ни собаки, ни кошки не могли их истребить.
      Неприветливое местечко этот Жуан-ди-Нова, и если в моем повествовании о нем не хватает современных данных, то именно потому, что, за исключением рыбаков, редко кто появлялся на острове. Я пытался обнаружить описание острова, составленное каким-либо ученым, но нашел всего лишь одно упоминание о посещении острова немецким профессором Вольцковом в 1894 году.
      Никогда не слышал, чтобы на Жуан-ди-Нове искали клады, но что касается других островов Индийского океана, то почти о каждом из них можно рассказать легенду, а иногда там действительно обнаруживали малую толику золота или серебра. Я ужасно люблю слушать истории про клады, но должен предупредить вас, что единственное сокровище, которое вы найдете на этих островах (правда, не на всех), - это тишина.
      После окончания второй мировой войны водолазы занялись проверкой некоторых легенд и вынесли на поверхность интересные подводные фотографии затонувших галеонов, средневековых якорей и пушек с расширяющимися стволами, облепленных кораллами. А если они и обнаруживали что-нибудь стоящее, то - будьте уверены - водолазы умеют держать язык за зубами. Ведь никогда не знаешь наверняка, не обнаружится ли еще какой-нибудь претендент на долю от находки.
      Поэтому, рассказывая о сокровищах Индийского океана, я, может быть, говорю о кладах, которые когда-то действительно там были, но сейчас давно уже извлечены на поверхность.
      Оливье ле Вассера, который был известен под пиратской кличкой "Обжора", повесили 17 июля 1730 года в Сен-Дени на Реюньоне.