Гоан трип

Они являются отважными продолжателями культуры хиппи, но теперь уже, скорее, в российском варианте, поскольку большинство из них опять же из наших родных мест. Я даже подозреваю, что диковинным внешним видом, наши сограждане значительно переплюнули представителей классического хиппи-движения. Так уж устроены наши люди – они всегда выбирают крайности. Между тем именно они создают эту легендарную атмосферу непрекращающегося гоанского карнавала. Фактически именно на них держится весь этот незабываемый колорит, ради которого снова и снова, каждый сезон со всего мира сюда съезжаются толпы людей, изрядно изголодавшихся по абсолютной свободе, безграничному творчеству и самовыражению.

Вообще, на Гоа очень много по-настоящему интересных, ярких, талантливых личностей. Такие люди, конечно, встречаются везде, но здесь их концентрация многократно выше. Это своего рода условное место встречи таких персонажей. Разумеется, обычно они рассеяны среди прочих отдыхающих. Они не выделяются из общей толпы так очевидно, как, например, фрики, хотя и могут быть причастны к этой группе. Пожалуй, это отдельная линия столь многослойного специфического общества, которое можно условно разделить на такие категории, как обычные обыватели, представители всевозможных духовно-телесных практик, описанные уже выше фрики и творческие деятели. Интересные личности могут быть причастны к любой из названных групп, но каким-то неведомым образом они все же структурируются в отдельные стайки и, как правило, облюбовывают определенные места. В Арамболе есть несколько культовых мест, где вероятность встречи с подобными людьми значительно возрастает. Одним из самых известных является так называемый SunSat.

SunSat – это одно из основных мероприятий в Арамболе, которое приурочено к закату солнца и предполагает народные пляски под звуки местных барабанщиков, а также некую ярмарку произведений самобытного искусства. Каждый вечер в одном и том же месте со всего Гоа собираются люди, звучит музыка, выкладываются всевозможные украшения ручной работы, интересные поделки, яркие аксессуары. Представляются различные цирковые, танцевальные, вокальные и музыкальные номера. И все это в свободном порядке.

«Ну, встретимся сегодня на СанСете», – договариваются приятели. Здесь вообще в основном так и встречаются знакомые: называть точное время и место не принято. SunSat, разумеется, тоже весьма условное место: как-то сложилось само по себе ближе к вечеру собираться вот именно между этими лодками, напротив вот этих пляжных кафешек. Учитывая, что и лодки, и даже сами кафе здесь тоже не фундаментальные ориентиры (они создаются из подручных материалов, и, как я понимаю, на лето – время муссона – их почти полностью разбирают), трудно вообще понять, на что же опирается в своих ориентирах местная толпа. Время сбора – 5–6 часов вечера. Но и это относительно, ведь все это центральное мероприятие привязано не более чем к закату солнца… Впрочем, что значит «не более чем…»? Если посмотреть на это в свете гоанской реальности, то что может быть важнее, чем вдумчивое провожание уходящего дня?…

Люди собираются здесь для того, чтобы совместно засвидетельствовать это красивейшее действо. Многие спокойно усаживаются прямо на песок и молча наблюдают, как вечернее солнце, медленно приближаясь к линии горизонта, полностью исчезает в водах индийского океана. Большинство из них медитируют или делают какие-то внутренние, известные, возможно, только им самим практики.

Лишь сегодня, наконец, более или менее расслабившись и настроившись на одну волну с общей атмосферой, я начала понимать внутренний смысл происходящего. Вместо привычного поиска «знакомых лиц» я вдруг спокойно остановилась и обернулась в сторону…Заката. Теперь я видела что-то гораздо большее, чем перемещение солнечного шара в сторону горизонта. В этом чувствовалось что-то глубокое и значимое, будто бы рассказывающее нечто самое важное о смысле жизни и обо мне самой… Я вдруг почувствовала особую радость от того, что в этот значимый момент я нахожусь в кругу людей, испытывающих что-то похожее, проживающих этот момент так же трепетно, как и я. Осознание этого придало смелости моим переживаниям: «Этот красивый закат символизирует окончание маленькой, но полноценной жизни – жизни одного Дня!», – внезапно осенила меня очевидная истина.

В самом деле, здесь, на Гоа, каждый день кажется отдельно прожитой жизнью. И это настолько иначе, чем там, во всем остальном современном мире, где один день – это лишь небольшая единица времени. Так что теперь, проживая вместе с этим закатом окончание моего третьего дня на этой волшебной земле, я вдруг осознала, как важно ценить каждый День, ведь он и является образом всей нашей жизни в миниатюре. Из таких дней она и складывается. Такой она в целом и является. Наблюдая уходящее солнце, самое время спросить себя: «Так ли была прожита эта маленькая жизнь сегодня? Счастлива ли я была?». И если вдруг «нет», то что этому было помехой? Ведь на самом деле, все препятствия для счастья – это наши собственные выдумки.

Мне вспомнились люди, на которых я сегодня обратила внимание. Вон та девушка, которая добросовестно крутит обручи. Она делает это мастерски, но почему-то в наушниках, под свою музыку, и, вероятно, поэтому кажется очень инородной на этом празднике. Весь ее вид как бы демонстрирует, что ей дела нет до людей вокруг. Между тем расположилась она очень удачно, так, чтобы быть на самом видном месте. Да и трудно не заметить, что она прикладывает немалые усилия, чтобы вращать обручи настолько эффектно. Такое сочетание предполагает, что она, должно быть, проделывает это исключительно ради собственного удовольствия (ведь если мнение зрителей ее не волнует, то зачем же еще?), но вот удовольствия на ее лице не видно вообще. Эта трагикомическая зарисовка почему-то сильно въелась в мою память и всплыла первой же, как только я вернулась к анализу своих недавних впечатлений.

Затем мне вспомнилась другая девушка. Она перемещалась среди людей в каком-то своем специфическом, очень раскрепощенном и творческом танце. Ее тело и лицо были настолько расслабленными, что каждое движение свободно прокатывалось через все ее тело единой волной. Все движения гибкие и очень самобытные. Конечно же, ее хореография притянула мой опытный взгляд танцовщицы. Здесь, на этом пляже, самая высокая концентрация очень талантливых мастеров со всего Мира, будь-то йога, тантра или вариации свободного танца. В ее движениях я видела мастерство. Оно выражалось даже не столько в проработанности тела, сколько в манере подавать себя. Даже в толпе она выделялась и обращала на себя внимание. Она притягивала это внимание не кричащими поступками, а уверенным и ясным заявлением о себе через танец. Наблюдая за ней, зритель невольно погружался в ее Реальность. Я считаю, что именно в этом и есть суть искусства – в способности погрузить зрителя в качественно новую, выразительно оформленную реальность. Другое дело, какая Действительность транслируется мастером. Признаться, ее образ был мне чем-то неприятен. Я бы описала его как очень расслабленный, густой, текучий и поглощающий. В этом угадывалась какая-то липучая, ненасытная навязчивость – в ее поглощающих свойствах. Т. е., на первый взгляд, настоящая качественная расслабленность ее тела предполагает легкость, но вместо этого получалась тяжелая, навязчивая тягучесть.

Вскоре рядом с ней появилось еще несколько достойных моего внимания танцоров. Их движения также отличались настоящей раскрепощенностью и творческим потоком. Особенно выделялась юная девушка. Мне понравилось, как она танцует, хотя я замечала, что временами она рисуется. Вот у той тягучей девицы таких дилетантских происков не было. В импровизационном танце очень важно уметь всецело отдаваться Потоку так, что даже зрители становятся частью сплошной массы, определяющей этот самый Поток вместе с музыкой и общей атмосферой. Поэтому, когда танцор рисуется – он явно выбивается из этого потока. Между тем движения девушки были сказочно легки и игривы, она завораживающе кружилась в бесконечно разнообразном, клубящемся действе.

Краем глаза я снова заметила Адена – моего знакомого из Питера. Мне почему-то не хотелось его видеть, но мой взгляд натыкался на него, куда бы я не посмотрела. Или он имеет для меня какие-то особое значение, если я все время нахожу его в толпе, или он обладает таким свойством – притягивать к себе взгляды людей. Его типаж все больше вызывал у меня отторжение. Чрезмерное самолюбие в его поведении явно прикрывает глубокую неуверенность в себе. И то и другое было очевидным следствием переразвитого Эго, и это предположение подтверждалось заметным несчастьем, чувствовавшимся во всём его проявлении. Несчастье, неудовлетворенность и истощенность нагло вопили о себе, стоило посмотреть в его сторону.

Как будто в ответ на мои мысли я заметила мужчину, возле которого стояла уже около двадцати минут. Я остановилась радом с ним, потому что почувствовала спокойствие и мудрую уверенность. Он тоже из тех, кто притягивает взгляды. Но смотреть на него очень хорошо. На душе становится тепло и спокойно. Именно его присутствие навеяло такое глубоко и новое для меня понимание Заката. Я снова охотно взглянула в его сторону, как бы пытаясь перебить послевкусие после Адена, и, вместе с ожидаемым согревающим великодушием, ко мне пришло осознание того, что все замеченные мной персонажи – это не иначе как мои же собственные проекции. Может быть, они в самом деле такие, как я определила. Да только из большой толпы людей я выделила именно их. Значит, что-то срезонировало во мне в ответ на их образы. И почему-то я обратила внимание на проявления их негативных сторон. А ведь и правда, все это мне самой свойственно: беспокойство о том, что обо мне подумают, чрезмерная гордыня, самолюбие или навязчивое желание произвести неизгладимое впечатление на окружающих людей, что, как правило, лишает мои проявления легкости и простоты. Все это было как раз о проявлениях моего собственного Эго, которое и было основной причиной стольких блекло прожитых маленьких жизней…

Проводив все ненужное в себе вместе с последним лучиком закатного солнца, я обернулась к танцующей толпе и, растворившись в происходящем, легко потекла в своем танце. Кругом веселились и плясали, музыка барабанов пульсировала, переливаясь всевозможными проигрышами, я отдавалась потоку звуков и легко перетекала из одной формы в другую, становясь то вязкой и тягучей, то бойкой как тысяча подорванных мышек, то, словно бы солнечный зайчик, беспредельно веселой и легкой. В какой-то момент я стала послушно льющейся и незаметно заполоняющей собою все пространство… Мне нравилось пребывать в этом! Наконец-то я перестала быть здесь сторонним наблюдателем и свободно влилась в этот непрекращающийся праздник жизни.

____________________

Мои дела с тренинговыми занятиями в Арамболе особо не складывались, и в нашу очередную встречу с Владом он предложил мне пожить у него.

– Мои апартаменты расположены в Сиолиме. Там намного комфортней и чище, чем здесь. Далековато от пляжа, но зато там намного тише и спокойней. Да и бассейн есть прямо во дворе, если что. Тебе точно понравится. Это небольшой жилищный комплекс, где волей судьбы собрались очень интересные люди. Я бы даже сказал – местная гоанская интеллигенция. По соседству со мной живет довольно известный писатель Василий Караваев. Он написал книгу про Гоа «Исповедь психоделической устрицы». Может быть, ты даже читала или что-то слышала о ней. Это очень интересный человек. Я считаю, что он – настоящий Маг.

Влад как будто точно знал, чем наверняка можно привлечь меня на свою территорию. Я действительно падка на общество интересных, ярких личностей. Я чувствую себя среди них как в своей стае. И как тот гадкий утенок стремлюсь к ним с непреодолимым рвением. Да и само то, что для Влада эти ценности тоже важны, произвело на меня должное впечатление.

На следующий день я уже распаковывала свои вещи на новом месте. Влад выделил мне отдельную комнату, где был даже отдельный санузел. Это окончательно сразило меня, создав дополнительную интригу в наших отношениях. Гораздо чаще бывает наоборот: пообещав дружеские отношения и отдельную комнату, мужчина так и норовит хитростью затащить прямо к себе в постель. Может быть, так и стоит обращаться с обычными, среднестатистическими женщинами, иначе они обвинят его в нерасторопности. Но меня как раз намного больше интригует, когда мужчина, наоборот, ставит себя так, что этого нужно еще заслужить.

Я с нетерпением ждала встречи с тем самым легендарным Василием Караваевым. В моей жизни было немало ярких творческих встреч. На них обычно нет лишних людей, они всегда незабываемы своей особенной атмосферой и фееричными высказываниями. Мои родителя всегда искали и, конечно же, обретали такие компании. Дворянство не умирает, даже если и теряет свои масштабы. Такие люди всегда тянутся друг к другу, сбиваясь в группки себе подобных.

В первый же вечер был организован небольшой event в честь моего приезда и знакомства с общиной Влада. Как полагается в Гоа, вместо спиртных напитков был раскурен великолепный гашиш. В кругу, помимо четы Караваевых, присутствовали две семьи потрясающе веселых грузинов, а также немного позже подтянулся молчаливый композитор Алексей.

Все было замечательно, но, признаться, не совсем так, как я ожидала. Я почему-то ждала некоего творческого вечера с участием автора известной книги. Мне не терпелось увидеть Василия во всем его писательском великолепии, метающего потрясающие мысли, сражающего всех наповал своими поразительными высказываниями. Может быть, он не принял меня за свою и не захотел для меня раскрываться. А может быть, он проявлял себя как-то иначе… Каждый раз, когда мы с Владом приходили к ним на веранду, Вася в основном молчал или был занят какими-то вполне обыденными делами.

Зато трудно не вспомнить его жену Ольгу. Стоило нам выкурить по затяжке травы, как прямо на глазах с неё сползала маска эдакой стервочки и перед нами появлялась поразительного обаяния женщина. Ее шутки каждый раз взрывались потрясающим хохотом прямо изнутри. Юмор поражал необычностью, изобретательностью и, одновременно, непосредственностью. В течение вечера она запросто перевоплощалась из шипучей подколодной змеи в веселую обезьянку, ехидную девицу, ласковую львицу, бесхитростную девоньку на выданье и прочее, и тому подобное… Наблюдая за ней, присутствующие буквально втягивались в ее импровизационные спектакли. И ведь надо же, насколько естественной и раскрепощенной является эта девушка. Но разве не в этом проявляется Вася? Ведь настоящий мужчина красен не столько хорошими словами, сколько реальными поступками. Ему удается сделать так, что рядом с ним его Женщина расцветает, озаряя все вокруг настоящим весельем и творческим праздником. Может быть, в этом и состоит его творчество. Даже написанная им книга берет не изложенными в ней мыслями или идеями, она захватывает каким-то особым духом, втягивая в новое пространство, создавая в его реальной жизни новые знакомства, связи, собирая вокруг него необходимых людей. Сам он особо ничего не говорит, но вокруг него начинает происходить все самое интересное.

Таким образом, в один день у меня произошло сразу три ключевых события: я вошла в высший гоанский Свет, стала девушкой Влада и начала новую главу своей осознанной жизни.

Глава 3. Парадайс

– Сегодня мы отправляемся на Paradise, – неожиданно сообщил Влад спустя несколько дней после того, как я перебралась к нему. – Это почти безлюдное побережье, недалеко от Гоа.

– Вау, какое интересное название этого места: Paradise в переводе с английского означает Рай, место, где существуют только боги и богини!..

– Посмотрим… – улыбнулся Влад, – там мы попробуем с тобой МДМА. Ты когда-нибудь это пробовала? Если нет, то обещаю, это будет самый счастливый день в твоей жизни.

– Я тебе верю, – проговорила я, каким-то образом предчувствуя, что этот мужчина в самом деле способен подарить мне моменты незабываемого счастья.

Подготовив все необходимое, мы сели на мотоцикл и отправились в путь.

Обнимая его сзади, я ощущала пьянящий запах его кожи. Этот запах как-то мягко, но верно проникал в мое сердце и оттуда волной распределялся по всему телу, вызывая неудержимые порывы нежности к Владу.

Мы проехали маленькие, переполненные туристами и торгующими индусами поселки, небольшие поля, автобусы, магазинчики; на пароме пересекли реку и вдруг оказались как будто совсем в другой местности.

– Обрати внимание, здесь иная энергетика, чем в Гоа: здесь все гораздо спокойней и размеренней. Туристы еще не освоили эти места так, как в штате Гоа, поэтому здесь все гораздо целомудренней, – прокомментировал Влад как будто в ответ на мои мысли.

Добравшись до места, мы, стараясь не терять времени, чтобы застать закат, начали оперативно готовиться к нашему приключению. Меня все больше охватывал мандраж, тогда как Влад казался совершенно собранным и даже настроенным по-деловому. Мне это нравилось, ведь в этом было заложено моё женское право мандражировать, переживать, впадать то в страх, то в девичий восторг, когда рядом есть мужчина, который полностью контролирует ситуацию. Мы выпили по таблетке МДМА и для наилучшего эффекта занюхали по дорожке так называемого «Мяу-мяу».[2] Теперь у нас было около получаса, чтобы добраться до пляжа и расположиться.

Первая ласковая волна удовольствия пробежалась по моему телу буквально через пару минут. Нежное воркование полилось из моих довольных уст. Теперь мне уже и вовсе не было дела до того, что нам нужно еще с собой взять и куда необходимо идти – самой лучшей мне казалась любая ситуация…

– О-о-о… – вырвался у меня мягкий стон наслаждения, когда мы уже оказались на пляже, – как же мне хорошо!

Тело наполнилось легкостью и радостью, каждое движение доставляло немыслимое удовольствие. Мне нравилось спокойно идти, почти стелиться по песчаному берегу. Ветер нежно обнимал меня, ласково обхватывая каждый квадратный сантиметр моего тела.

Это были поистине великолепные телесные и эмоциональные ощущения. Я упивалась ими, узнавая в них то, что уже когда-либо испытывала в своей жизни, или замечая то, к чему никогда еще не прикасалась прежде. Мне всегда нравится исследовать новые состояния, расширяя тем самым спектр того, что способно испытывать мое тело. На самом деле, мне повезло, и в моей жизни все же были моменты такого же неземного кайфа от своих телесных проявлений без каких-либо внешних стимуляторов. Это те редкие случаи, когда мне удавалось полностью расслабиться и сонастроиться со своей природой. Это те состояния, ради которых я готова снова и снова работать над собой, развивая свое тело и сознание, шаг за шагом отпуская мышечные зажимы, ограничивающие интенсивность ощущений и чувств, расширяя свое сознания, открывая сердце…

Но за последние пару месяцев у меня было столько хлопот, надуманных обид и суетного напряжения, что о таком состоянии я уже не только не мечтала, но даже почти позабыла. Поэтому сейчас я с неописуемой радостью узнавала в себе эту потрясающую легкость, текучесть и раскованность. Этот эффект возрастал с каждой минутой и с какого-то момента я достигла такого состояния, какого никогда еще прежде не испытывала. Всё мое существо буквально растворялось в божественной неге, я словно бы сама становилась ею… Упиваясь этим волшебным состоянием, мне хотелось исследовать его во всех возможных проявлениях одновременно: мне нравилось наблюдать за изменениями моего поведения, манерой говорить, реагировать на происходящее, когда я такая. Я с интересом наблюдала, каково это – дойти до такой степени доверия к Миру…

Я начала танцевать под негромкий шум прибоя и ощутила поразительную целостность себя. Даже еле заметный взмах ресниц чудесным образом был связан со всеми остальными движениями моего слаженного тела. Одновременно я ощущала полное растворение в этом божественном пространстве… Казалось, что оно бережно поглаживает меня своими нежными прикосновениями: мягким влажным воздухом, чириканием ночных птиц, шумом прибоя – всеми своими проявлениями, а мой танец верно следует всему этому, превращая меня в органичное продолжение этого великолепия.

Одежда вдруг показалась мне глупой условностью, неуместной гранью между мной и всем остальным Миром, и я вмиг освободилась от всего ненужного. Мягкий океанический воздух тотчас приветливо обнял меня, как бы радостно принимая мою девичью первозданность. Легкая дымка как будто стирала границы между водой и линией берега, горизонтом и ночным небом, между всем этим пространством и моим внутренним состоянием. Мысли, наконец, успокоились и, казалось, тоже слились с негромким шумом прибоя, отчего накатывали лишь периодически и очень ненавязчиво.

– Не уходи далеко, – донесся до меня голос Влада, и мое внимание охотно переключилось на него.

– Отчего же? – весело прозвучал мой голос и как-то сам по себе зазвенел легким девичьим хохотом. – Как же все-таки здорово, что этот новый для меня опыт происходит не где-то в зимней квартире, а именно здесь – на побережье, прямо в самой природе, вместе с этим прекрасным небом и мощной энергией Океана! Как здорово, что посреди зимы я здесь, в Индии, в этом замечательном месте, с тобой и со всем этим божественным пространством! Это так странно, что я не раз была зимой и в других замечательных экзотических странах: в Таиланде, в Камбодже, в Арабских Эмиратах. Мне нравились те поездки, но на самом деле, они обычно уступали моим красочным ожиданиям. А вот здесь все даже невообразимо лучше, чем я предполагала.

Проговорив это, я всецело погрузилась в свои размышления о путешествиях и о том, как важно быть в гармонии с собой, оказываясь именно там, где действительно хочется быть. С таким же упоением, как я только что двигалась, теперь я увлеченно вела свой внутренний диалог. Все эти мысли мне настолько нравились, что всецело увлекли за собой, так что спустя какое-то время я почти позабыла о том, с чего начинала… Ах да, с того, что это невообразимо здорово находится в этом замечательном месте, рядом с мужчиной, который сводит меня с ума ничуть не меньше принятых наркотиков.

Как будто продолжая органичность всего происходящего, стоило мне вновь обратить свое внимание на Влада, как я услышала его негромкий голос.

– Иди сюда, – позвал он, загадочно глядя на меня. – Дело в том, что основная реакция на МДМА – это, с одной стороны, сильное сексуальное желание, а с другой – раскрытие сердца. Мне хочется, чтобы ты познала сегодня и то, и другое. Давай для начала сонастроимся и поднимем это состояние к сердечной чакре.

Мы сели друг напротив друга и взялись за руки. Вначале мне было сложно попасть с ним на одну волну, ведь в этом состоянии я упивалась волнами и потоками, в которых пребывала сама. Но мои кисти сами по себе догадались немного сместиться, чтобы соприкоснуться запястьями. Я почувствовала его пульс и охотно последовала новому ритму. Влад также ощутил этот переход и продолжил задуманную практику. Внезапно мое сердце наполнилось невероятной любовью. Она заполнила все мое естество и затем мощным потоком хлынула навстречу Владу. Мы обнялись так трепетно, как будто любили друг друга сильнее всего на свете, но все это время почему-то не могли этого выразить. Я буквально растворялась в этом объятии, теряя себя, всецело посвящаясь ему. Мне хотелось, чтобы отныне это состояние бесконечной близости продолжалось Вечно…

– Нам не стоит надолго задерживаться в этом, иначе ты не попробуешь кое-что еще… – неожиданно оборвал мой анахатный настрой голос Влада. Было видно, что у него эффект от принятого нами вещества проявился гораздо меньше, чем у меня. Он опасался этого, поскольку МДМА обладает свойством толерантности – чем чаще его принимать, тем меньше проявляется реакция. Я заметила, что Влад немного подыгрывает, чтобы позволить мне насладится сегодняшним трипом в полной мере. Между тем он полностью контролировал ситуацию и, поскольку я была почетной гостьей в его психоделическом мире, старался устроить для меня этот экскурс на высшем уровне.

Помимо того, что он хорошо знал свойства всех представленных на ГОА наркотических веществ, он обладал настоящим мастерством тантрических практик. Впервые я ощутила это пару дней назад, когда он проделал со мной одно незабываемое упражнение. После того, как мы выкурили немного хорошей травы, что значительно усилило мою чувствительность к тонким энергетическим процессам в теле, он осторожно обнял меня и начал постепенно перемещать свои руки вдоль по моему позвоночнику, от крестца вверх до макушки головы. Он ненадолго задерживался на уровне каждой из семи чакр и доводил меня до совершенно неописуемых ощущений: в тех местах, где он дотрагивался, появлялась вначале учащенная пульсация, которая, в конце концов, разряжалась необыкновенным чакровым оргазмом, который был иным, чем привычный, но абсолютно потрясающим по ощущениям.

Меня поразил этот опыт. Я знала о существовании таких явлений из книг и тантрических тренингов. Но сама никогда прежде не испытывала ничего подобного. Этот случай вызвал во мне еще больший интерес и уважение к Владу. Я понимала, что таким образом он хвастается передо мной своими фишечками, старательно наработанными специально для этих целей – чтобы обескураживать понравившихся девушек. Но я не могла не восхищаться его способностями. Ведь даже очень авторитетные тренеры по тантре, у которых я была на занятиях, не могли поделиться такими умениями.

Впрочем, может быть, в этом трюке ему помогал эффект от выкуренной травы. Может быть, и так, но то, как искусно он применял палитру доступных ему веществ, планомерно околдовывая меня своим обаянием, на мой взгляд, само по себе достойно признания. Мне нравилась эта игра, и я шла на нее вполне осознанно. Единственное, чего я не учла во всем этом, так это предстоящей сложности отличать мои настоящие чувства от специфического эффекта. Я до сих пор не могу понять, являлась ли моя любовь к Владу велением моей Души по отношению к нему, или же мое сердце открывалось благодаря психоделикам, а также искусным энергетическим приемам Влада, и мои чувства к нему были всего лишь одним из возможных проявлений этого нового для меня состояния глубочайшей открытости и Любви.

Впрочем, об этом я задумалась позже, когда уже вернулась в свой город и попыталась спокойно разобраться в себе. В тот волшебный вечер я, разумеется, не отвлекалась на такие размышления. Тогда я впервые в жизни окунулась в переживание невероятной Любви и близости с другим человеком. Я растворялась в этом божественном чувстве и хотела оставаться в нем как можно дольше. Это была именно та Близость, о которой я всегда интуитивно догадывалась и неустанно искала ее во всех отношениях, которые у меня были. Но то ли те мужчины были не способны поддержать меня в этом стремлении, то ли я сама была тогда еще не способна на такую глубину чувств, но прежде я никогда такого не испытывала. Да, этой ночью я была одновременно под воздействием МДМА и мастерства Влада. И то и другое помогало мне преодолеть все препятствия и познавать это желаннейшее из чувств…

Мне хотелось пробыть в этом состоянии как можно дольше, чтобы, наконец, вдоволь напитаться пробудившейся во мне любовью, полностью отогреться и щедро поделиться ею с Владом. Я поняла, что никогда раньше по-настоящему не любила. И вот сейчас я действительно осознавала, какое же это блаженство не только купаться в лучах чьей-то любви, но и самой излучать ее, щедро одаривая объект своих чувств, а вместе с ним и вообще все, что окружает и жаждет этой живительной энергии. Для меня это было невероятно ценным открытием. Я впервые постигла радость отдавания! Я делилась с ним своей бесконечной любовью с такой же ненасытностью, с какой прежде стремилась получать ее от других.

Но в какой-то момент Влад прервал это блаженство, намереваясь познакомить меня с тем другим состоянием, которое определяется сексуальным центром. Меня охватило смущение и даже настоящее негодование: как он может так запросто прерывать это важнейшее для меня открытие голосом преподавателя, торопящегося перейти к новому материалу! Тем временем он бережно перевел руки на область моего крестца и, пока я разбиралась в своих чувствах и возмущениях, что-то уже начало меняться в моем состоянии. Все сильнее и сильнее я чувствовала, как от низа живота по телу поднимается опьяняющая истома. Мои бедра начали покачиваться, и тело начало непроизвольно двигаться в волнообразном, манящем ритме, то слегка изгибаясь, то зазывающе опрокидывая голову, то медленно приближаясь к Владу своими сосочками.

– Новое состояние, говоришь… – проговорила я невообразимо бесстыжим голосом. – Так ты предлагаешь сладкий секс?…

Вскоре я уже до неприличия дерзко извивалась вокруг его тела, изощренно приговаривая дразнящие вещи. Мой голос стал настолько чувственным и музыкальным, что, казалось, я ласкала его то шепотом, то идущей из глубины хрипотцой, то внезапно шлёпающей откровенностью. Мое тело буквально вилось вокруг него, словно бы зная совершенно точно, чем бы еще усладить этого лакомого мужчину. Наконец, мои губы добрались до самого заветного и с упоением захватили его манящий жезл. Я хотела этого еще и еще, снова и снова открывая для себя всё новые оттенки наслаждения… Изощренность моих ласк не имела пределов, они происходили как будто сами по себе, самые неожиданные и каждый раз именно такие, каких просило его тело. Мы как будто стали чем-то единым, и свои прикосновения я словно бы ощущала его рецепторами. Точно так же, отдаваясь своему наслаждению, смакуя все возможные оттенки своей чувственности, я ощущала, что тем самым открываю для него совершенно новые грани сексуальности, каких он еще не испытывал прежде в своем теле.

– Вот они – кайфовщики, – прозвучал его ласкающий голос, – они знают, как доставить друг другу удовольствие…

Поразительное наслаждение пронзило всю мою плоть, когда он, наконец, вошел в мое лоно. Мне хотелось, чтобы это не кончалось никогда. Но тут я почувствовала, что Влад вновь перемещает центр внимания к сердцу. Моей первой реакцией было сопротивление. Казалось, что сейчас я совсем не готова. «Нет! Когда угодно, но только не сейчас!», – вопило мое дорвавшееся до плотских услад тело. Но прилив небывалой влюбленности перебил какие-либо мысли… Да, это была именно влюбленность, а не любовь. Но оказывается, она отличается от любви только тем, что усилена чувственной страстью.