Сад сирен

Киллоу Ли
Сад сирен

      Ли КИЛЛОУ
      САД СИРЕН
      Силиковиталовые сады теперь в большой моде. С тех пор, как новый владелец Далриа переименовал его в Сад Сирен и превратил в обязательную для обозрения достопримечательность Гэйтсайда, не проходило и недели, чтобы очередная состоятельная дама не играла перед моим носом своей чековой книжкой, интересуясь, сколько я хочу за кристаллоскопии. В таких случаях оставляю ее на Ли Эмриса, моего партнера, всегда умеющего тактично отказать настойчивой просительнице. Сад Далриа - действительно мое творение, признание в любви Лорне Далриадиан, повторить которое я не смог бы ни для кого. С тех пор я даже не захожу в Далриа, все необходимое для сада делает Ли.
      Избавиться же от снов - не в моей власти. В них я брожу по ступеням террас, по дорожкам, прохожу мимо поющих групп, отдыхаю на каменной скамье в тени старых деревьев. Я слышу звучание колоколов и дрожащих натянутых струн, смех, еле различимый в музыкальных аккордах. Я поднимаюсь навстречу Лорне Далриадиан, она подходит ко мне, ее глаза прячутся под длинной челкой. Я протягиваю руку, чтобы убрать волосы с глаз, но вдруг - треск, ужасающий скрежет, он все громче - и я просыпаюсь. Я не могу заснуть и, закутавшись в одеяло, дрожу всем телом от смешанного чувства горя и ярости.
      Была поздняя весна, когда впервые она вошла в мою контору. Стоял один из кристально чистых дней в горах, дома в Гэйтсайде переливались всеми цветами радуги. Она вошла и посмотрела на меня. Этот взгляд парализовал на минуту мои речь и ноги. Дело не в красоте, женщины ее класса всегда прекрасны (если не от природы, то с помощью хирурга или косметолога). У нас было много подписчиков среди таких, но их присутствие не вызывало благоговейного трепета. С таким же эффектом она могла быть и ведьмой. Все, что я увидел - были ее глаза - самые выразительные из всех существовавших зеркал души. Переливающиеся как радуга, калейдоскоп, северное сияние.
      Пульсирование цветов загипнотизировало меня. Я стоял, наблюдая, как меняются оттенки радуги - от зеленого к фиолетовому. Пока она не опустила ресницы, густые и темные, похожие на веера из перьев, я не мог осознать, что она говорила.
      Она представилась и спрашивала о моих кристаллах. Голос вызывал в памяти школьницу, присевшую в робком реверансе.
      Тем временем я почувствовал, что снова обрел способность говорить.
      - Да, у нас хороший выбор. Что Вы предпочитаете: просто купить или оформить подписку?
      Тимонский Силиковитал - небольшой питомник. Основной доход мы получаем от покупателей - туристов, приехавших осмотреть Звездные ворота "Скала Диана" и желающих увести на память нечто, прилетевшее оттуда, межзвездное, инородное. Они покупают кулоны, носят их несколько недель и, когда камни перестают петь, прячут их в коробку, а с появлением скрежета и визга, выбрасывают. При подписке питомник обязуется заменить кристалл по первому требованию клиента, недовольного его тоном, цветом или цветением.
      Я объяснил преимущества обеих форм покупки Лорне Далриадиан, она засмеялась в восторге:
      - Я знала, что они живые, но не хотите ли Вы сказать, что они могут цвести и вянуть как цветы?
      - Разумеется.
      Я подвел ее к демонстрационному столу и вставил в магнитофон рекламную кассету с предлагаемыми тонами:
      - Какой тон Вас интересует?
      Она пожала плечами. Ее глаза из серебряных стали цвета голубой лагуны.
      - Я бы хотела прослушать все.
      Я включил запись и проиграл звуковой ряд, напоминающий перезвон больших колоколов и маленьких колокольчиков, смешанный с гудением вибрирующей струны.
      - Эти все обладают низкими тонами и молодые дамы, вроде Вас, находят их слишком нудными.
      - Тогда мой муж их одобрит, - ее голос изменился, - Питер считает, что я должна выглядеть взрослее.
      Я знал, что Питер Далриадиан значительно старше Лорны, его называли "создателем королей". Интересно, как его угораздило выползти на белый свет из своего прокуренного мрачного кабинета и встретить это наполненное светом существо.
      - Я не могу решиться, - произнесла Лорна, беспомощно поворачиваясь ко мне. - Вы долго работали с ними, помогите мне выбрать что-нибудь.
      - Как пожелаете, миссис Далриадиан.
      - Пожалуйста, называйте меня - Лорна, - она сморщила нос, - Подобное обращение напоминает мне первую жену Питера.
      Я никогда не выполнял просьбу клиента с таким удовольствием.
      - Хорошо, Лорна.
      К несчастью я снова заговорил. Простой, смертный, здоровый мужчина не мог противостоять этой улыбке.
      - Я думаю, - произнес я дрожащим голосом, - что больше всего Вам подойдет колокольный звон, тон середины звукового спектра - F над средним C. Какой цвет вам больше всего нравится?
      - Голубой.
      Я дотронулся до селектора:
      - Ли, мне нужен голубой F в пузырьке и поселенец.
      Пока мы его ждали, я назначил цену и объяснил, как заботиться о кристалле. Неземные жители, они изменяют нашу среду лишь на короткое время. Их носят в пузырьке, защищающем от воздействия атмосферы и перепада температур, или помещают в питательный раствор.
      Неудобство содержания живых кристаллов заключается в том, что они в конце концов умирают. Питательная среда ненадолго продлевает их жизнь. Я пояснил Лорне, что я или Ли раз в две недели выезжаем на обслуживание стационарных кристаллов и сообщим ей, когда нужно будет заменить кристалл на свежий.
      Пока она расплачивалась, вошел Ли, держа в одной руке жилище и защитную коробку в другой. Из коробки доносился приглушенное пение.
      Глаза Лорны приобрели золотистый оттенок:
      - Можно мне посмотреть?
      Ли открыл коробку. Вибрирующий кобальтово-голубой кристалл был упакован в лед. Он пел, когда она рассматривала его. Потом голос задрожал и затух. Через несколько секунд звук возобновился.
      - Замечательно, - выдохнула Лорна.
      Ли закрыл коробку и передал ей, объяснив в цветастых выражениях, что отнесет постоянный кристалл с жилищем в машину.
      Она подняла глаза:
      - До свидания. Большое спасибо.
      Я обрел чувство реальности, когда вернулся Ли с высоко поднятыми бровями.
      - Это - самая прекрасная женщина, когда-либо посещавшая Гэйтсайд, пробормотал я.
      - Во всяком случае, нечто экстраординарное, - согласился он.
      В противоположность общественному мнению Ли ценил красивую женщину менее, чем нового мужчину. Дам он рассматривал как ценное произведение искусства, не живое, но прекрасное. Впрочем его бесстрастность развила способность глубоко проникать в людские души.
      - Не позволяй этому новому явлению злоупотребить твоим вниманием в ущерб другим клиентам, - улыбнулся он. Его слишком ясное представление обо мне доставляло порой массу неудобств.
      Я повторил про себя предостережение Ли несколько раз, но это не помогло - ее глаза преследовали меня: ночью во сне и днем среди мерцающих кристаллов в вивариуме. Я даже согласился исполнять обязанности Ли, когда настал день обслуживать ее поселенца.
      Очарование первой встречи не покидало меня. И вот в один прекрасный день загорелся красный свет сигнальной лампочки, предупреждающий, что кто-то вошел в контору. Из-за шума в вивариуме и наших шлемов мы ничего не слышим, поэтому провели световую сигнализацию. Дело в том, что пение Сирен принято лишь в определенной модуляции. Звучание полного спектра популяции кристаллов может разрушить человеческую барабанную перепонку. Семь участников пятой Внешней Экспедиции вернулись абсолютно глухими.
      Я оставил Ли наблюдать за лежбищем вибрантов и вышел встретить клиента.
      Это была Лорна. Глаза были печальны, она протянула пластиковую коробку.
      - Он умер, - прошептала она тоном обиженного ребенка.
      Я открыл коробку. Сирену невозможно было узнать. Она лежала молча, цвет изменился на грязно-серый, края покорежились и обуглились. Мертвые кристаллы - неприятное зрелище, особенно те, что сгорели в нашей атмосфере.
      - Что случилось? - спросил я.
      - Я показывала его подруге, потом вышла из комнаты. Подруга хотела рассмотреть его получше и вынула из жилища. Когда звук изменился, она испугалась, положила его обратно и больше уже не трогала. К моему приходу он стал таким.
      В ее глазах стоял зеленый туман.
      - Он скрипел, - прошептала она. - Это был кошмарный звук, как хрипы предсмертной агонии.
      Я слышал этот звук. Человеческий голос не в состоянии передать его ужас.
      - Им больно?
      - Никто не знает. Может быть, это просто механический эффект: под влиянием температуры повышается частота и звук становится похожим на скрежет.
      - Он кричал как от боли. Я услышала его даже с другого конца дома.
      - Как ваша подруга? С ней все в порядке? В таких случаях частоты, вырабатываемые кристаллом, могут плохо подействовать.
      Она задумчиво посмотрела на меня. Потом, произнося каждое слово раздельно, сказала:
      - У нее заболела голова... и зеркало треснуло.
      Перевела взгляд на камень в коробке:
      - Что Вы сделаете с ним?
      - Он все еще хороший генетический материал. Его можно скормить грейзерам в питомнике.
      Она прикрыла глаза.
      - Грейзеры - это класс силиковиталов, которые питаются Сиренами, пояснил я.
      Ее глаза расширились и приобрели серебристый оттенок:
      - Камень, который ест другие камни? Покажите мне.
      - Тимон существует, чтобы служить своим клиентам.
      Поддерживая под локоть, я подвел Лорну к панели обозрения вивариума.
      Я попросил ее постоять тихо, пока не поднесу полки с кристаллами разных цветов под ослепительно белый свет солнечных батарей. Экран панели задерживал лишь вредные длины волн, не уменьшая видимого свечения. Через него можно было видеть Ли, бесшумно передвигающегося между полками и столами с неземными созданиями в своем защитном шлеме.
      Лорна вздохнула и протянула руки к панели, словно пытаясь достать кристаллы.
      - Ли принесет сейчас грейзер, - сказал я.
      Он поместил красноватый шарик в одно из лежбищ. Отпущенный, он некоторое время сидел неподвижно, потом начал ощупью пробираться к кристаллам, напоминая большую амебу. Я попытался объяснить, как процесс воспроизводства сирен использует пищеварительную систему больших силиковиталов для смешивания их генетического материала и формирование спор, которые выводятся вместе с "экскрементами" гейзеров. Она не отрывала взгляда от экрана.
      - Так вот зачем они поют... - прошептала она. - Они завлекают грейзеров.
      На моей памяти ни один из клиентов не интересовался, почему кристаллы издают вибрирующие звуки. Я подумал, какой замечательный ум скрывается за этими магическими глазами.
      - Это непостижимо, - произнесла она. - Я думаю, что большие скалы съедают грейзеров, а еще большие съедают и их.
      - На планете Уинтер так оно и есть.
      Она снова наклонилась к экрану. В глазах появились всполохи полярного сияния.
      - Восхитительно работать с такими созданиями.
      Я кивнул. Она тяжело вздохнула:
      - Моя жизнь невыносимо банальная вещь.
      Установилась короткая пауза, она рассеянно рассматривала стол.
      - Вы позволите мне войти и выбрать самой новую Сирену?
      Мне не хотелось отказывать ей, но я не рискнул бы ввести новичка в звуконепроницаемом шлеме в питомник с поедающими камни созданиями. В ее глазах мелькнуло разочарование.
      - У нас есть свежие упаковки декоративных орнаментов. Вы можете выбрать из них, Лорна.
      Кристаллы сидели рядами на полках рефрижератора, их переплетенные корни были опущены в лотки с питательным раствором. Как только я открыл первую дверь, нас обдало холодом и мы услышали нестройные звуки. Разноголосые кристаллы пели каждый свою мелодию.
      После долгих колебаний Лорна выбрала тинклер цвета красного вина.
      - Орнаменты... - произнесла она, когда я упаковывал кристалл. - Для завтрашнего банкета Катрин Джордж?
      Я кивнул.
      - Мне всегда нравились ее декорации. Если будете собирать их сегодня, мне можно посмотреть?
      Ни один мужчина не смог бы отказать этому фиолетовому взгляду. Я подал ей защитную куртку и кислородную маску, так как в лаборатории поддерживалась низкая температура и разреженная атмосфера. Передо мной встала проблема, как сконцентрироваться в ее присутствии, под ее взглядом, ощущая ее запах так близко.
      Она сама разрешила эту проблему:
      - Я не хочу просто стоять рядом. Что мне делать?
      Я предложил ей перенести лотки с кристаллами из кабинета на рабочий стол и подать мне блоки, используемые как основа. Вскоре я уже объяснял ей технологию соединения кристаллов. Отдельный образец слишком прост, только комбинация постоянных, вибрирующих или дискретных низких тонов дает необходимую частоту звука. Заказ, который мы выполняли, требовал, чтобы цвета и звуки переходили один в другой, переливались, смешивались. Я показал Лорне, как обрывать корневую сеть, оставляя достаточную длину корня для посадки на основу нужного цвета, затем, как закрывать защитный угол готовой группы. Когда подошел Ли, закончивший работу с хорами в вивариуме, орнаменты были почти готовы, в глазах Лорны поверх маски отражалась цветовая гамма кристаллов, окружающих нас.
      Ли поднял брови:
      - По-видимому, я здесь уже не нужен.
      Загорелась лампа вызова. Я вздохнул под маской:
      - Подождите минуточку, я быстро.
      Покупателями были шесть леди среднего возраста. Из их разговора я понял, что они возвращались домой после посещения Звездных ворот и случайно заметили мою рекламу. Они хотели купить на память недорогих сирен.
      Я продал им пастельных тинклеров и после объяснения, как продлить период "цветения" кристаллов, не заботясь о том, слушают они меня и будут ли следовать моим указаниям, выпроводил болтливую компанию и поспешил назад в лабораторию.
      Однако, эти шесть леди были только началом. Поток туристов казался неиссякаемым, к нему присоединились подписчики, недовольные своими кристаллами, и, наконец, заказчик, требующий поющую группу для рожающей жены. Несмотря на весь этот кошмар, работа продвигалась быстро, и к закрытию мы не доделали лишь шесть из двадцати пяти орнаментных групп.
      Лорна выпрямилась, оглядывая нашу работу, вслушиваясь в мелодии перезвонов.
      - Как красиво, - улыбнулась она мне. - Похоже на концерт.
      Я усмехнулся:
      - При следующей селекции я сыграю мой "Концерт Уинтерского Сада."
      Глаза Лорны затуманились. Они не видели меня, она была где-то далеко, на созвездии Андромеды или даже еще дальше.
      - Лорна?
      - Сад, - произнесла она мечтательно. - Сад, - северное сияние снова зажглось в ее глазах. Голос повеселел:
      - Это было бы замечательно.
      Ли нахмурился:
      - Только не сад Сирен.
      Я пояснил:
      - Они обладают своеобразным свойством. По отдельности, кажутся безразличными к тому, что их окружает, но собранные в большие группы, они становятся более чувствительными. Когда люди рядом с ними испытывают сильные эмоции, сирены реагируют, обычно повышая частоту своих звуков. Даже сигналу воздушной тревоги до них далеко. Если группа велика, по-соседству с ней лопаются все стекла, а сад из этих групп может разрушить и ближайшие дома.
      - Это - правда? - ее глаза сверкнули как у дикого животного в свете костра, она улыбнулась, взяла меня за руку.
      - Это - один из самых необыкновенных дней в моей жизни. Можно, я зайду как-нибудь еще?
      Я с трудом подавил желание удержать ее руку, положить себе на грудь.
      - В любое время.
      - Я обязательно расскажу вам, как выглядели наши кристаллы на банкете. До свидания, Ли.
      Он кивнул. Мы оба проводили ее взглядами.
      - Господи, какая женщина, - вздохнул я. - Эти глаза!
      - В ее глазах притворство все... - пробормотал Ли.
      - Что?
      Он повернулся ко мне:
      - Будь осторожен. Смотри не влюбись в нее. Я фыркнул:
      - Это было бы глупо. Ты знаешь таких женщин: они капризны, кидаются на любую новинку, способную разогнать их скуку. Не думаю, что мы заинтересуем ее надолго.
      - Но если она пробудет здесь какое-то время?
      - Мне достаточно хорошо известен характер ее зловредного супруга.
      Я почти убедил его.
      Я даже почти убедил себя, пока снова не увидел Лорну. Она пришла на следующий день после банкета у Джорджей, передать ее настроение почти невозможно - истерика, смех и слезы вперемежку. В глазах застыло дикое выражение, встревожившее меня. Мне показалось, земля поплыла под моими ногами.
      - Это было какое-то бедствие, - проговорила она. - О нет, не орнаменты. Они - прекрасны. Мне хотелось всем сообщить, что я помогала их составлять, но, - вздохнула она, - Питер сказал: "Лучше бы ты увлекалась полотерством". Неприятности начались, когда все сели за стол. Катрин усадила композиторов Денни Кейса и Линкольна Говарда друг против друга. Кейс - ярый приверженец традиций, как Вы знаете. Он с пренебрежением отозвался о гармонии в сочетаниях орнаментов. Говард принял это замечание на свой счет, как критику своих музыкальных рядов. Началась ссора. Они раскричались, ближайшие кристаллы стали им подвывать. Потом включили все остальные группы.
      Я застонал.
      - визг был такой, как-будто кто-то пронзает иглами мой мозг. Мне хотелось подраться, разбить что-нибудь. То же испытывали все остальные. Они скрипели и визжали, стекло, посуда билась слева и справа. Окна полопались. Кейс и Говард чуть не убили друг друга - их с трудом растащили.
      - Похоже, миссис Джордж аннулирует свою подписку, - произнес Ли. Лорна погладила его по руке:
      - У вас еще осталась я.
      Она стала нашей постоянной посетительницей. Мы могли видеть ее по три-четыре раза в неделю. Я спросил, откуда у нее столько свободного времени.
      - Питер слишком занят политикой, - ответила она. - Он никогда не берет меня с собой в деловые поездки. Считает, что я недостаточно дипломатична. Веду себя как ребенок.
      Я не заметил ее ребячливости, хотя она, действительно, задавала вопросы сотнями. Некоторые из них - глупые, некоторые - наивные, некоторые - неожиданные, показывающие ее наблюдательность.
      Она научилась помогать мне в работе с клиентами и составлять небольшие хоры из поселенцев вивариума. На удивление, ее способности к дизайну оказались выше, чем у меня. Она могла бы достичь уровня Ли. Моя жизнь превратилась в ожидание ее появления. Казалось, только Ли недоволен сложившейся ситуацией. Он третировал ее с неизменной вежливостью, даже галантностью: ее присутствие не смягчало его угрюмость, когда же он улыбался, в глазах не было теплоты.
      - Что ты имеешь против нее? - не выдержал наконец я.
      Он оторвал взгляд от группы, которую составлял для церемонии венчания Гуилфорда.
      - С тех пор, как она здесь появилась, ты совсем забросил питомник.
      Я глупо ухмыльнулся:
      - Виноват. Ты мог бы привыкнуть к моим увлечениям.
      Он подключил позиции двух тинклеров, недоверчиво пожав плечами.
      - Она другого класса, Мишель.
      Эта фраза меня задела.
      - Ты думаешь, я хочу поймать фортуну?
      Он не поднял головы:
      - Мне интересно знать, что ловит она. Лорна из тех женщин, которые могут заполучить любого мужчину, кого захотят.
      - Ты полагаешь, что меня она не может захотеть?
      Тинклеры начали диссонировать. Ли провел по ним пальцем, как бы успокаивая:
      - Что ты ей можешь дать такого, чего нет у сотни других более сильных, умных и здоровых мужчин? Он был прав, и несмотря на смягчающий тон, его слова обожгли меня. Я услышал агрессивную ноту в своем голосе, но не попытался скрыть ее.
      - Это - одинокая женщина. Ее муж все свое время посвящает игре "власть в тени трона", а возвращаясь домой, он только и делает, что отыскивает ее ошибки и ругает за них. Одинокие часто влюбляются в людей в благодарность за то, что они их любят.
      - Она не влюблена, - ответил он серьезно. - Посмотри объективно. Я не хочу сказать, что наивность - всего лишь поза, только поверхностный слой ее души. Когда-нибудь ты увидишь нечто совершенно иное в ее глазах, темное и страшное. Если же ты сейчас ей нужен, то не ради себя самого.
      Поднимающийся визг кристаллов действовал мне на нервы. Я раздраженно стиснул зубы:
      - Поскольку твои сексуальные убеждения не допускают любовь между мужчиной и женщиной, тебе не следует давать советы.
      Он глубоко вздохнул:
      - Я не хочу видеть тебя несчастным.
      - Прекрасно. Я не нуждаюсь в твоей заботе и не смей лезть в мою личную жизнь!
      - Пожалуйста, потише. Я не смогу закончить группу, если кристаллы будут так выть.
      "Болван!" - подумал я. "Его планы расстроены, вот он и бесится."
      Проводить время с Лорной становилось все приятнее. Составляя группы, она смеялась и подпевала кристаллам. Больше всего ее увлекала высадка живых кристаллов с неповрежденными корнями в песок. Они жили дольше, и это заинтересовало ее.
      - Они, как миниатюрные сады, - заметила она однажды. - Неужели настоящие сады действительно невозможны?
      - Вы непременно хотите устроить сад? Боюсь, это нереально. Вспомните банкет у миссис Джордж. Представьте себе все то же самое, увеличенное во много раз.
      Она вздохнула:
      - было бы так красиво.
      Указательным пальцем она вырыла маленькую ямку в песке.
      - Можно же как-нибудь контролировать силу их реакции. Вы пользуетесь несбалансированным раствором для минорных хоров, поющих на похоронах. Нельзя ли нечто подобное подобрать для снижения их чувствительности?
      Я согласился:
      - Вполне возможно. - Чем больше я думал об этом, тем сильнее эта идея занимала меня. Если мне удастся уменьшить их восприимчивость, "кошмар Джорджей" никогда не повторится.
      - Черт побери, хотелось бы мне выкроить время для исследований. Глаза Лорны заблестели как темный обсидиан:
      - У меня все время свободное. Я выделил ей одну секции в кабинете. Она заполнила ее кристаллами, сидящими в чашках с песком, пропитанным питательным раствором. Любопытство заставляло меня заглядывать к ней почти каждый день. Звуки становились все более странными. Каждые 4-5 дней настроение Лорны менялось. Оно было то бодрым, то безнадежным. Я решил, что лучше не расспрашивать ее, а ждать, когда она сама захочет рассказать мне о своих успехах. Прошло несколько недель. Я сидел, сосредоточившись над книгой, когда вдруг почувствовал, как волосы на моей голове встали дыбом. Из лаборатории доносился страшный вой. Я кинулся туда, не зная что думать. Может быть, система охлаждения вышла из строя?
      Лорна раскачивалась из стороны в сторону, пытаясь содрать с себя кислородную маску. Задыхаясь, она бросилась ко мне, спрятав лицо на моей груди. Естественно, я не мог не обнять ее.
      - Лорна, что случилось? Ты ранена? - спросил я.
      Неожиданно она откинулась назад и рассмеялась:
      - Они сидят тихо. Все остальные сходят с ума, когда я скрежещу, визжу, трещу, а голубые сидят тихо.
      Звук постепенно затухал, сливаясь с вибрантами и дискретными тонами. Через открытую дверь я видел рабочий стол, уставленный лотками с кристаллами. Отдельно от других стоял лоток с голубыми.
      - Тебе удалось снизить порог их чувствительности? - спросил я недоверчиво.
      - Не совсем. Они потихоньку ворчат. В саду их Ворчание будет раздражать, но вреда не принесет, - ответила она.
      Ее глаза светились триумфом.
      - Что ты сделала?
      - снизила концентрацию магния, - она приподнялась на цыпочки и поцеловала меня. - Когда ты займешься моим садом?
      - мы начали на следующий же день с подробного изучения схем и фотографий сада Далриа. Пока рабочие готовили лежбища, а электронщики устанавливали купола и системы жизнеобеспечения по моим чертежам, а занялся дизайном групп.
      У нас было очень много работы в питомнике, поэтому саду я мог выделить время только ночью. По вечерам лаборатория была единственной освященной комнатой во всем здании. Даже панели с солнечными батареями в вивариуме были темны. Без света кристаллы теряют свою активность. Странно было, входя в вивариум и слышать лишь низкий гул системы охлаждения. Когда же я выносил их на свет в лабораторию, они глухо ворчали, как-будто ругаясь, что их зря разбудили. Потом восстанавливался их нормальный голос.
      Каждую ночь из темноты, в полом одиночестве я вызывал в воображении образ Лорны Далриадиан. Я старательно вспоминал каждую деталь - интонации ее голоса, смех, жесты, как меняется цвет глаз - пытаясь описать ее с помощью голосов кристаллов и их расцветок. Я избегал всего, что ассоциировалось с грубостью, тяжестью, неподвижностью, - только яркие цвета, чистые и веселые, танцующие звуки. В качестве фона я выбрал нежнейшие мелодии тинклеров, перезвоны колокольчиков и нашептывание вибрантов.
      Закончив очередное лежбище, я отмечал его позицию и тип на плане, сделанном в натуральную величину. Лорна отказалась смотреть немую безголосую схему:
      - Я лучше подожду, когда все будет готово.
      Мне важно было узнать мнение Ли, но он казался равнодушным к моей работе, а я не хотел спрашивать его после нашего разговора.
      Составив последнюю секцию, я завалился спать со спокойной душой. И проспал все следующее утро. Когда-же наконец появился в питомнике, Ли сообщил, что Лорна звонила предупредить о своем отъезде.
      - Муж уехал по делам из города и взял ее с собой.
      Я остолбенел. Уехала из города? Когда надо начинать высадку? Как она могла?
      Ли сказала, не поднимая головы:
      - Она - его жена, - он словно прочитал мои мысли. - Она была счастлива, как новобрачная.
      Я не мог поверить. За всю их совместную жизнь Питер Далриадиан не подарил ей ни одной счастливой минуты. Ли просто хотел отомстить мне.
      Он продолжал:
      - Она просила передать тебе, что надеется увидеть сад готовым, когда вернется.
      Он помедлил.
      - Я просмотрел диаграммы.
      Только тогда я заметил разложенные на столе схемы.
      - Что ты думаешь об этом?
      - Это - портрет Лорны. Я не прав?
      - Как ты догадался?
      - Все очень прозрачно. Нельзя не понять. И гораздо лучше, чем я думал. Наверное только Сирены могут точно передать ее облик. Когда ты хочешь начать высадку?
      За несколько следующих дней мы обслужили подписчиков и предупредили, что временно не принимаем заказы. Потом закрыли вход в вивариум с улицы, чтобы никто не мешал работе над садом.
      Высадка сада - очень утомительно, кропотливое занятие. Надо по номеру на пузырьке определить положение кристалле на диаграмме, перенести его на постоянное лежбище под купол через специальное отверстие - люк доступа. Это сложно сделать, потому что люк маленький, так как он не должен пропускать под купол воздух. Каждое лежбище состояло из нескольких дюжин кристаллов и отделочного материала - досок, обсидиана и песчаника. Посадка могла занять целый день. В самые удачные дни нам удавалось закончить не больше двух лежбищ. Почти двое суток ушло на одно длинное и узкое с четырьмя ликами.
      Мы медленно продвигались к завершению, но чувствовали при этом не усталость, а наоборот прилив энергии. Окружавшее нас в первые дни молчание сменилось музыкой целого оркестра Сирен, число инструментов в котором увеличивалось с каждым днем.
      Пустующие пьедесталы, центры фонтанов заполняли изящные сонатропические статуи. Они слегка вибрировали, резонируя с пением кристаллов.
      Вдоль дорожек и на ступенях террас были расставлены скамейки. На наших глазах сад из чертежа превращался в блестящую реальность.
      Мне не верилось, что это моя работа. Я не ожидал такого. Звуки были гораздо богаче тех, что я проектировал.
      - Хорошо? - недоверчиво спросил я, стоя рядом с Ли на верхней террасе, рассматривая сад. Он усмехнулся.
      - Завтра мы закончим последнее лежбище, - продолжал я. - На следующей неделе,
      Повернувшись к дому, я случайно задел пьедестал статуи и едва успел поддержать ее. Она качнулась, но не упала.
      - На следующей неделе Лорне будет дома, - закончил я.
      Мы договорились, что я покажу ей сад. Около дома она удостоила меня лишь коротким приветствием, хотя глаза ее сияли, как солнце и пальцы крепко сжали мою руку.
      Мы бродили по дорожкам, поднимались по ступеням, останавливались у фонтанов и статуй. Вокруг нас звучали голоса сирен. Мягкие задумчивые звуки хоров плавно переходили в журчание. Шум фонтанов смешивался с перезвонами тинклеров. В саду стоял колокольный звон. Лорна шла молча. Она не произнесла ни слова, пока мы не поднялись на верхнюю террасу. Там она прошептала: "О, Мишель..." Взглянув на меня, она робко коснулась моей щеки: "Это чудесно."
      Я снова тонул в ее бездонных глазах, в калейдоскопе их цветов. В глубине сияние исчезало - они становились неожиданно холодными и пустыми. Какое-то таинственное, чуть красноватое свечение проступало сквозь их темноту. Это отрезвило меня.
      - Я чуть не разбил одну статую, - вырвалось у меня. Мой голос звучал неуверенно. - Тебе следует после закрепить их. - Конечно, Мишель, - Она опустила голову мне на грудь. - Мне часто снился будущий сад. Я и представить не могла, что это будет так замечательно.
      Я обнял ее.
      - Ты вдохновляла меня.
      Она рассмеялась. От ее смеха у меня потеплело в груди. Она прижалась ко мне. Восторг охватил меня.
      - У нас будет настоящая выставка, Мишель. Я приглашу сюда всех известных критиков.
      - В этом нет необходимости, дорогая.
      - Она взглянула не меня. - Ты разве не хочешь, чтобы о твоем таланте узнали все?
      - Нет. Я делал этот сад только для тебя одной. Я сделал его, потому, что я... - спохватившись, я замолчал. "Кто я такой, чтобы объясняться ей в любви?" - подумал я. "А почему нет? Кто еще может сделать ее счастливой?"
      - Лорна, - произнес я, собравшись с духом, - я люблю тебя.
      В ее глазах засветилось что-то непонятное. В этот момент мы услышали мужской голос: "Лорна!" - я отпрыгнул назад, как будто меня ударило током.
      - Чем ты занимаешься?
      Мы оглянулись и увидели в дверях мужчину. Я узнал его по фотографиям - слабо различимая фигура всегда на заднем плане.
      - Привет, Питер, - откликнулась Лорна.
      Никогда раньше я не слышал таких резких нот в ее голосе.
      - Это - Мишель Тимон. - представила меня. - Он показывал мне сад.