Кошка

– Ну, пойдём в столовую, я накормлю тебя ужином. Поскольку ты иностранец, поешь сегодня со мной.

– Это великая честь?

– Слуги едят в кухне.

Я промолчал. Ссориться с ней сейчас мне не хотелось. Для неё я, и правда, слуга, и ничего больше.

Стол был уже накрыт на двоих, чему я был очень удивлён.

– Два прибора? Откуда ты знала, что встретишь меня? Или ты кого-то ждала?

– Я всегда ставлю два. Мне могут нанести неожиданный визит, не люблю, когда здесь суетятся, когда я ем.

– Странно.

– Ничего странного, просто привычка. Ешь.

Я понюхал похлёбку в миске, она вкусно пахла. На столе стояла сметана, или что-то похожее, молоко, сыр и масло. В этом мире явно уважали молочные продукты. Мы молча поели. Никто не появился возле стола, и наша трапеза прошла спокойно и уединённо.

– Мне нужно отлучиться по делам, а ты можешь отдохнуть. Здесь есть комната для гостей, я покажу тебе. Если устал, ложись спать, на сегодня ты свободен. Вечером можешь убрать конюшню и накормить лошадей. Мы рано ложимся спать, но рано и встаём. Осмотрись, но дальше конюшни не ходи. Потом я сама определю, где тебе можно бывать, а где нет.

– О! Какие строгости! Надеюсь, я не в рабстве? Ты не посадишь меня на цепь?

– Нет. Но определённые правила соблюдать необходимо. Я не могу тебе всё позволить. Если не хочешь подчиняться, лучше скажи сразу. Я тебя не держу.

Я поднял руки вверх. Не хватало, чтобы она выгнала меня.

– Нет, нет! Я согласен на всё ради тебя.

Натэлла смягчилась.

– Ограничений не будет много. Просто у меня есть свои секреты.

– Понимаю, понимаю. Не сердись. Я не хочу знать чужие секреты.

– Вот и хорошо. Идём, я покажу тебе комнату.

Мы прошли по короткому коридору, и Натэлла толкнула деревянную дверь.

– Здесь.

Я просунул голову.

– Очень мило.

Комнатка была небольшой, но уютной. Занавесочки на окнах, деревянная кровать с периной и огромными подушками, пушистый ковёр на полу.

– Располагайся, – Натэлла распахнула дверь пошире.

– С превеликим удовольствием, – я переступил порог, начиная чувствовать усталость.

Потом я подошёл к окну и раздвинул занавески, чтобы рассмотреть открывающийся вид. Это, наверное, был сад, потому что я увидел деревья различных пород, с растущей под ними зелёной травой. Вдалеке виднелись цветные пятна, видимо, цветники. Сад был большим и простирался, покуда хватало глаз.

Когда я обернулся, Натэллы уже не было. Я разделся и с наслаждением растянулся на кровати. Должно быть, я сразу уснул, потому что когда проснулся, в комнате было темно. Я встал с кровати и выглянул на улицу. Начинался вечер. Я вспомнил про лошадей и поспешил в конюшню, выполнять свои новые обязанности. Натэлла не появлялась, я сделал всё необходимое и вернулся в комнату. Через некоторое время в дверь постучали, я крикнул: «Открыто!», но никто не вошёл. Тогда я встал и открыл дверь сам. Там никого не было, но возле двери стоял столик на колёсиках с моим ужином. Я вкатил его и с аппетитом поел. Пока я вынужден принимать все правила её игры. В чужой монастырь, как известно, со своим уставом… Потом я лёг на кровать и опять уснул. Утро вечера мудренее.

Меня разбудил звон – нежный и мелодичный, он словно раздавался из ниоткуда и отовсюду одновременно. Я открыл глаза и потянулся. В открытое окно ударила струя свежего воздуха, взбодрившая меня. На тумбочке возле кровати стоял завтрак, невесть откуда взявшийся, я его съел, не забивая себе особенно голову. Как только я закончил, вошла Натэлла в чёрном трико в обтяжку и пиджаке для верховой езды.

– Как спалось?

– Замечательно. Только знаешь, – вдруг мне захотелось сдерзить, – не люблю спать один.

– Вот как? – Натэлла приподняла бровь. – Да ты нахал.

– Ничего подобного. Разве я сказал грубость? Просто ты спросила, а я ответил. Ты тоже спишь одна?

– Не твоё дело! – Натэлла немного покраснела, чего я от неё, признаться, совсем не ожидал. – Ты предлагаешь нам спать вместе?

– Почему бы и нет? Ты мне нравишься. А я тебе?

– Прекрати! Я наняла тебя на конкретную работу. Через час мне понадобится Билли. Я еду на прогулку. Оседлай его, – Натэлла нервно била себя хлыстом по ногам.

Я встал с кровати нарочито медленно, чтобы она получше рассмотрела мои достоинства. Я предполагал, что Натэлла вовсе не скромница. Она внимательно следила за мной, пока я одевался, и мне даже показалось, что она вовсе не так равнодушна ко мне, как хочет казаться. Она нервно покусывала губы, явно что-то желая что-то сказать, но колебалась. Наконец она решилась.

– Ты можешь поехать со мной. Оседлай Рыжую Стеллу. Посмотрим, какой ты наездник.

– Спасибо, моя госпожа! Но Рыжая Стелла ваша любимица. Как вы отважились на такое? Доверится постороннему…

– Ничего, это пойдёт ей на пользу. Она немного застоялась.

– Уже бегу! – я застёгивал пуговицы кафтана на ходу, радуясь тому, что удаётся так быстро завоевать её доверие.

Я заседлал лошадей и попробовал вскочить на Стелу. К моему удивлению, она не особенно сопротивлялась. Хотя для меня была явно маловата, но в принципе ничего критичного.

Натэлла сразу пустила свою лошадь в галоп, и я вынужден был последовать её примеру. Стелла оказалась резвой и послушной, и я сразу проникся к ней симпатией. Она легко бежала, не ведая усталости, и мы даже в какой-то момент обогнали Билли. Но Натэлла его пришпорила, и он снова обошёл нас. В лесу кони замедлили бег, и мы пустили их шагом. Я ехал за Натэллой, потому что не знал дороги, а она молчала. Наконец мы свернули с тропы и вошли в чащу. Тут Натэлла спешилась с лошади, и я за ней. Буквально через пару шагов я увидел роскошную поляну, покрытую густой шелковистой травой. Мы отпустили лошадей попастись, а сами с наслаждением опустились на траву.

– Здесь очень мило! – я был совершенно искренен. – Ты каждое утро тут гуляешь?

– Нет. Я люблю менять маршрут. Здесь есть места не менее красивые. Но это одно из моих любимых, – Натэлла легла на спину, подложив руки под голову.

Я устроился рядом. Наклонился к ней. Я решил рискнуть. Скорее всего, ей нравится напор и сила. Я прижал её руки к земле, чтобы она не мешала мне. Она попыталась меня укусить. Из губы пошла кровь, и я озверел. Я целовал её так страстно и долго, что она совсем перестала сопротивляться, и обмякла под тяжестью моего тела. Надо признаться, у меня закружилась голова. Я хотел её так сильно, как ни одну женщину на свете, никогда раньше. Я забыл Маргариту и Клару, я вообще всё забыл. Мне показалось, что мы две саламандры, слившиеся друг с другом в огненном порыве, и постигшие, наконец, тайну философского камня. В тот момент я любил её самой чистой любовью, и желал только одного – быть с ней рядом.

Потом мы молча лежали в траве, которая касалась наших лиц. Дыхание постепенно восстанавливалось, восторг уступал место умиротворению.

– Как ты прекрасна, Натэлла! – я был искренне восхищён. – Мне не доводилось испытывать ничего подобного!

– Я рада, что понравилась тебе. Ты тоже был очень хорош. Наши мужчины не такие.

– А какие?

Она пожала плечами.

– Ленивые и корыстные, в основном. Не могут испытывать страсть. Ах, я не хочу даже говорить о них! Они все глупцы!

– И ты сейчас никого не любишь?

– Нет.

– То есть твоё сердце совершенно свободно? Я правильно понял?

– Правильно. Но берегись занять моё сердце, – Натэлла засмеялась. – Даже я не знаю, хорошо это или плохо. Я капризна и своенравна.

– Мне как раз нравятся такие. Не люблю скромниц. От них веет затхлостью.

– Моя сестра такая скромница. Или прикидывается ею.

– О! Да ты не очень любезна. Не любишь сестру? Кто она?

– В том то и дело, что никто. Всего лишь моя сестра. Волчица в овечьей шкуре. Ты прав, я её недолюбливаю.

– За что же?

– Я же сказала, она притворяшка. Вечно смотрит, как глупая корова, а все умиляются. Ах, ах! Какая нежная, милая! – разговор начал раздражать Натэллу, и я решил, что пока хватит.

– Ну, да Бог с ней, давай о тебе.

Настроение Натэллы резко изменилось.

– Поехали домой. У меня дела. Стелла, Билли! – Натэлла засвистела, как заправский пират, и лошади лёгкой трусцой вбежали на поляну.

Всю обратную дорогу мы ехали молча, видимо, упоминание о сестре надолго выбило Натэллу из колеи.

Возле ворот замка мы спешились и завели коней в конюшню. Мрачное настроение Натэллы мало-помалу развеялось, и она что-то напевала себе под нос.

– Тебе приготовили флигель, можем пойти, посмотреть. Тебе должно там понравиться.

Я не стал спрашивать, почему она не хочет поселить меня в доме, видимо, у неё были на то свои причины. Скорее всего, так ей было удобнее.

– Идём, хочется осмотреть своё жилище.

Флигелёк располагался прямо возле конюшни, и снаружи выглядел очень аккуратно. Впрочем, внутри тоже всё было на высшем уровне. Комната, небольшая кухня, ванная, всё сверкало чистотой, как будто было куплено и установлено специально к моему приходу. Натэлла прошлась по помещению, придирчиво осматривая каждый уголок, потрогала кровать, расправила скатерть на столе. Я наблюдал за ней с порога, не до конца понимая, зачем она это всё делает и почему придаёт столько значения комнате для конюха.

– Вы довольны, моя госпожа?

– Вполне. Думаю, тебе будет здесь неплохо.

– Я тоже так думаю. У меня ещё не было более уютного и чистого жилища.

– Странно. Тебя не волнует чистота?

– Ну, почему же, волнует. Но я как-то не думаю об этом.

– А я люблю, когда чисто. Ненавижу грязь и пыль, – Натэлла брезгливо поморщилась. – В пыли заводятся пауки. Они отвратительны.

– Боишься пауков?

– Нет. Чувствую омерзение. Ладно, располагайся. Пауки не будут тебя беспокоить. Завтрак тебе принесут сюда. Я приеду вечером, вместе поужинаем. Ты тоже займись делами.

– Можно мне сходить в деревню?

– Нет! Тебе незачем туда ходить. Деревня далеко, не стоит тратить столько времени даром.

Я сделал обиженный вид.

– Тогда скажи, что мне можно? Не сидеть же мне весь день в конюшне? Я никого здесь не видел, мне и поговорить не с кем. Я чувствую себя узником. Еду мне приносят в комнату, опять же, неизвестно кто. Слуги-то хоть у тебя есть? С ними-то мне можно общаться? Так и со скуки помереть недолго. Знаешь, мне это не очень нравится.

– Ну, хорошо. Поешь на кухне. Машка тебе накроет.

– Кто это Машка?

– Кухарка. Она вкусно готовит. Потом можешь погулять по саду.

– А в доме? Могу я побыть в доме? Всё-таки интересно, как вы живёте? Или у тебя там секреты?

– Да нет. Всё, что я хочу сохранить в тайне, я закрываю на ключ. Ходи, пожалуйста.

– А кроме Машки, у тебя ещё есть кто-нибудь?

– Нет, остальные приходят по расписанию. Мне незачем столько посторонних людей в доме.

– Кстати, на ком ты поедешь по делам?

– Я возьму Стеллу. Заседлай её, и иди на кухню.

Я заседлал Стеллу, помог Натэлле взобраться на неё, и долго смотрел вслед, пока она не исчезла из поля зрения. Я начал опасаться, что если Натэлла и дальше будет вести себя подобным образом, я могу влюбиться и забыть про Маргариту и её ожерелье. В своём мире я вовсе не был одержим высокой моралью, и нарушить обещание для меня было парой пустяков. И в самом деле, чем Натэлла хуже Маргариты? Если она считает, что способна быть королевой, значит, у неё есть основания так думать. Почему одна сестра должна иметь всё, а другая ничего? Они могли бы вполне счастливо править вместе, дополняя друг друга. Но нет, вечное соперничество, где каждый пытается доказать, что только он достоин.

Я погрузился в мечтания. Теперь наилучшим выходом мне казалось, чтобы Натэлла добровольно отдала ожерелье Маргарите, и они бы, наконец, помирились. Покой и счастье снизошли бы на этот мир, а я бы почивал на лаврах миротворца. Я расчувствовался, представив, как Натэлла и Маргарита благодарят меня со слезами на глазах.

Посторонний звук привёл меня в чувство. Я вернулся на землю и поплёлся в кухню, знакомиться с Машкой.

Машка оказалась женщиной средних лет, немного полной, но вполне приятной. Я поздоровался и вошёл.

– Привет, меня зовут Джокер. А тебя?

Она угрюмо молчала. Я решил не сдаваться.

– Что у нас на завтрак? Ты уже ела?

Молчание. Я пожал плечами. Машка поставила мне на стол тарелку с варевом, сметану и хлеб. Я взял её за руку.

– Ответь мне, как мне к тебе обращаться?

Она вырвала руку, сердито замычав при этом. Я всё понял. Конечно, она была глухонемой. Поэтому Натэлла и держала её здесь. Как всё просто! Кто бы мог подумать! Как же я сразу не догадался, идиот! Вся моя злость на Машку улетучилась, и я засмеялся.

– Прости, я погорячился. Очень вкусно, ты знаешь. Ты отличная кухарка, – я поднял палец кверху, пытаясь изобразить восторг от её стряпни.

Она слегка покраснела от удовольствия. Я хлопнул её пониже спины. Она стыдливо хихикнула. Контакт был налажен. Я встал из-за стола и жестом показал ей, что иду работать, она кивнула. Насвистывая, я удалился – решил осмотреть дом до прихода Натэллы, потом сад. Я питал очень слабую надежду, что наткнусь на ожерелье, небрежно брошенное среди других драгоценностей, хотя понимал, что вряд ли она хранит украшения в открытой комнате. И, кстати сказать, Клара не сказала мне, как я смогу узнать его, если даже увижу. У Натэллы могло быть огромное количество жемчужных украшений, учитывая её статус. Я подумал, что стоит спросить об этом у Клары при встрече.

Замок изнутри оказался довольно странным сооружением. Основное место занимали коридоры, слабо освещённые свечами. Это были целые лабиринты коридоров, переходов, лестниц всех мастей и размеров. Изредка встречались двери, но только парочка из них оказались открыты. Мне было страшно неудобно, но я вошёл в каждую.

Это были спальни со стандартными наборами мебели – в общем, ничего особенного. Я осмотрел зеркало с резным комодом, но нигде не обнаружил даже намёка на шкатулку с драгоценностями. Ящики комодов были пусты, как будто их никогда не использовали по назначению. Кровати находились в образцовом порядке, и совершенно не верилось, что на них кто-то спал. Вообще, комнаты выглядели нежилыми, и мне показалось, что Натэлла просто подшутила надо мной, создав иллюзию моей привилегированности. Вряд ли можно было ожидать, чтобы она всецело доверяла мне, после двух дней знакомства.

Возвращаясь назад, немного разочарованный неудачей, я, похоже, заблудился. Коридор стал узким и совсем тёмным. Он освещался уже не свечами, а факелами, да и то расположенными друг от друга на порядочном расстоянии. Я брёл наугад, надеясь лишь на то, что это не лабиринт минотавра, а простой замок. Так я добрался до конца коридора, и решил уже повернуть обратно, но вдруг из темноты выступила дверь. Её явно сделали незаметной, потому что она почти сливалась со стеной, и только внезапный всполох пламени от факела позволил мне её увидеть.

Дверь была обита кованым железом и выглядела внушительно. У неё даже не было ручки, и она напомнила мне двери на космическом корабле в фильмах про звёздные войны. Я потрогал её, металл был прохладным на ощупь и немного шероховатым. У меня не было ничего, чтобы вставить в щель и попробовать открыть дверь, хотя я подозревал, что вряд ли так можно чего-то добиться.

Я потоптался немного около двери, как вдруг резкий свистящий звук разрезал тишину. От неожиданности я присел и вздрогнул. Звук нарастал, становясь навязчивым. Он то приближался, то удалялся, напоминая сирену гражданской обороны. Я повернул обратно и ускорил шаг. Кому-то явно не нравилось, что я здесь нахожусь. Я физически почувствовал что-то недоброе в воздухе и поспешил покинуть это место.

Не помню, как я шёл, но, в конце концов, очутился в холле замка, откуда начал своё путешествие. Я вздохнул с облегчением. Эта запертая комната напомнила мне комнату Синей бороды из одноимённой сказки. Я подумал, что там Натэлла прячет трупы своих неудавшихся любовников или убитых младенцев. Я представил реки крови, стоны мучеников, запертых вечными узниками в тесной комнате, тела которых отдают на съедение диким зверям после смерти. Мне захотелось на воздух и свет. Я вышел во двор и вздохнул полной грудью. Солнце светило вовсю, пели птички, мир наполнялся разнообразными звуками, приятными для моего уха.

Я пошёл по тропинке в глубь сада. Там было прохладно и легко дышалось. Я просто шёл туда, куда вела тропинка, не задумываясь ни о чём. Вряд ли у Натэллы есть тайны в саду, хотя всё возможно. Так я забрался в самую глубину сада, где стояло большое раскидистое дерево, под которым росла высокая шелковистая трава. Я решил посидеть здесь, так как немного устал. Лёгкий ветерок едва шевелил листву и создавал живительную прохладу. Я растянулся на траве и закрыл глаза.

Очевидно, меня сморил сон, потому что в какой-то момент память отключилась, и я очнулся только от того, что по мне кто-то ползал. Я подумал, что это насекомые, обитающие в траве, и поднял руку стряхнуть их. Но рука моя повисла в воздухе, и я замер с широко раскрытыми глазами. То, что бегало по мне, было вовсе не насекомыми, это были маленькие зелёные человечки, настолько крохотные, что я едва мог их разглядеть. Они даже были одеты в смешные одёжки, и обуты в миниатюрные башмачки. Увидев, что я проснулся, они разбежались врассыпную. Только один, на вид побольше остальных, немного замешкался, вылезая из моего кармана. Мне удалось взять его пальцами за ногу. В ответ он впился мне в палец зубами, причинив такую боль, как будто я напоролся на кактус. От неожиданности я вскрикнул и отпустил его, а он убежал. Долю секунды я ещё видел его, пока он не скрылся в густой траве. Воистину, удивительны дела твои, Господи! Сон испарился, и я отправился обратно – нужно было поработать в конюшне до прихода Натэллы.

Я закончил все дела, но Натэлла не появлялась. Быстро темнело, и мне стало неуютно в чужом мире. Я пришёл в свой флигель и лёг на кровать. Я даже немного забеспокоился по поводу отсутствия Натэллы. Я бросал взгляды на окно, надеясь услышать стук копыт, но было тихо. «Ну, вот, совсем как ревнивый муж», – усмехнулся я про себя. Потом я вдруг вспомнил свою работу, и мне стало любопытно, что они там думают? Объявили ли меня в розыск или просто уволили за прогулы? Мне было совершенно безразлично, что там происходит, мысль посетила меня как бы между прочим. Я почувствовал голод, и собрался спуститься в кухню, поискать съестного, если Машка ушла. Но вдруг дверь отворилась, и на пороге я увидел Натэллу. С распушёнными тёмными волосами, в трико в обтяжку, она была очень хороша.

– Поздненько ты возвращаешься. Я уже собирался уснуть. И, между прочим, я голоден. У вас, что, не принято кормить работников обедом, ну, на худой конец, ужином?

– Я решила сама принести тебе еду, – Натэлла вкатила столик, уставленный посудой, в середине которого красовалась бутылка причудливой формы.

– О, да ты и это успела? Когда же ты приехала? Я и не слышал. Неужели сама распрягла лошадь?

– Сама, тебя же не было во дворе. Я сама распрягла её, и отвела на место, а потом приготовила ужин.

– Ты меня просто удивляешь. Прости, не знал, что тебя нужно встречать во дворе. Я думал, что услышу стук копыт, и выйду.

– Ничего. Я сама виновата, что не предупредила тебя. Ну, хватит об этом. Садись, давай поужинаем.

Мы присели прямо на кровать, и подвинули столик к себе. Натэлла налила жидкость из бутылки в бокалы, и протянула мне один.

– Пей!

– Что это? – я понюхал жидкость. Она пахла спиртным.

– Вино. Моего собственного приготовления. По особому рецепту.

– Зелье? Приворотное зелье?

– Нет, будешь спокойно спать, – Натэлла засмеялась. – Боишься? – Она отпила глоток.

Я последовал её примеру.

– Видишь, нет, – я отпил ещё. Вино было очень необычным на вкус, но отменного качества. – Очень вкусно, – Я залпом выпил бокал.

Натэлла молча наблюдала за мной.

– Ты не боишься, что я отравлю тебя?

– Зачем тебе травить чужестранца, которого видишь первый раз в жизни? Но, возможно, ты травишь всех чужестранцев? – мне вдруг стало чрезвычайно весело. – А что ты делаешь с трупами? Отдаёшь на съедение диким зверям? – я погрозил ей пальцем. – Ну, тогда прощай. Я согласен умереть от твоей прелестной ручки, – я схватил её руку, и попытался поцеловать. Натэлла со смехом отдёрнула её, задев мой укушенный палец.

Я вскрикнул, инстинктивно убрав руку за спину.

– Что это с тобой? – Натэлла взяла мою ладонь в свою.

– Ах, это! – я продолжал сотрясаться от смеха. – Маленький зелёный монстр укусил меня, когда я поймал его вылезавшим из моего кармана. Сущий дьявол! Кто это был? Или я сошёл с ума? Ха-ха-ха!

– Ах, это! – Натэлла махнула рукой. – Травяной гном. Их здесь полно. Они безобидны, но очень настырны. Любят кусочки фруктов, крошки печенья, даже небольшие прозрачные камушки. Глупышки принимают их за драгоценности, и прячут в свои сундучки. Стоит кому-то уснуть, они облепляют его, и рыщут по всему телу. Не обращай внимания, от них нет ни толку, ни проку.

– Ах, травяные гномы! Ха-ха-ха! – я определённо не мог остановиться. – У нас таких нет! Очень славные человечки! Чуть не отгрызли мне палец!

Натэлла засмеялась вместе со мной. Мы не на шутку закатились, я обнял её за талию, и мы упали на кровать, продолжая сотрясаться от смеха.

– А на чём ты замесила вино?

– Вино? – Натэлла отхлебнула порядочный глоток из своего бокала. – А на мухоморах! Прелестные грибы!

– На мухоморах? Чудесный вкус! Обожаю мухоморы! – я поймал Натэллу за волосы и притянул к себе для поцелуя. Она не сопротивлялась.

Потом я вдруг почувствовал, что мы лежим совершенно голыми в высокой густой траве, и она щекочет моё тело, ставшее вдруг чрезвычайно гибким и подвижным. Натэлла вывернулась из моих рук, её обнажённая грудь коснулась моего разгорячённого лица, и мне даже показалось, что сзади у неё мелькнул хвост. Мы убегали и догоняли друг друга, нежно покусывали, целовались, сплетались, опять расплетались, наши тела стали такими гуттаперчевыми, что иногда я не понимал, где она, а где я. Мы залазили на деревья, спускались с них, пока я, наконец, не настиг Натэллу, и не прижал её к земле, а она выгнулась и обхватила меня ногами. Я ощутил, как вздымается её живот, и хотел взять её здесь же, но вдруг что-то привлекло моё внимание, я ослабил хватку и повернул голову. Я увидел Клару и Маргариту, неподвижно стоявших поодаль, и скорбно взирающих на наши игры. Я оттолкнул Натэллу, и направился к ним, но остановился на полпути – мне стало чрезвычайно неловко, что я совсем голый. Натэлла попыталась удержать меня, побежав следом и хватая меня за руки, но я вырывался. Тогда она ударила меня из всех сил по лицу, и я провалился в пустоту.

Когда я очнулся, уже светало. Голова ужасно болела, и я еле смог подняться с кровати. Натэллы рядом не было, и мне захотелось поискать её. Я нисколько не сомневался, что она напоила меня зельем. Но она и сама пила его, возможно, так у них принято расслабляться? Всё это вызвало во мне противоречивые чувства. Я вспомнил про Маргариту, и мне стало стыдно. Она там чахнет с каждым часом, а я развлекаюсь в объятиях ветреной красотки. Ведьмы, укравшей у сестры ожерелье, чтобы свести её в могилу.

Я осторожно вышел из-за двери и поплёлся по коридору в направлении гостиной. На подходе к ней я услышал, что оттуда доносятся звуки голосов, и решил для начала посмотреть, кто это там? Я замедлил шаг, подкрался к проёму и осторожно выглянул. Натэлла стояла ко мне спиной, и я инстинктивно убрал голову. На плече у неё сидела небольшая ярко-зелёная ящерица, похожая на карликового геккона. Она что-то стрекотала Натэлле на ухо, а та увлечённо внимала её стрекоту. Я не знал, что делать, но решил постоять немного здесь, в надежде услышать что-нибудь интересное для себя. И не ошибся. Натэлла покивала головой, потом заговорила сама.

– Так ты уверен, что он просто заблудился, а не шёл туда специально?

Мне показалось, что ящерица энергично закивала головой.

– А как ты это понял?

Ящерица опять застрекотала, и мне даже послышались звуки человеческой речи.

– Ну, хорошо, Гектор, я тебе верю, ты молодец. Ты думаешь, что достаточно напугал его?

Ящерица закивала. Натэлла вздохнула.

– Надеюсь, он больше не сунется туда. А ты уверен, что он не шпион? Может, его послала Маргарита?

На сей раз ящерица закрутила головой в разные стороны, что, очевидно, должно было означать отрицание. Я усмехнулся. Этот Гектор весьма наивен. Что поделаешь, земноводное. Они никогда не отличались особой сообразительностью. Удивительно, что Натэлла поручила именно ему присматривать за мной. Натэлла почесала ящерицу за ушком, если таковое имелось, и вытянула губы для поцелуя. Гектор потёрся о них безобразной мордой. Я чуть не сплюнул от отвращения.

Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.