Проститутка Дева

Я потом руководителю сказал, что неправильно таких уродов, как Бармалей с серьгой, по телику показывать. Мне дали понять, что разные герои должны быть, что я тоже, может, кому-нибудь не очень нравлюсь. Шоу такое, такая специфика. Как потом они меня достали, эти начальнички, своими указаниями и спецификой! Но что поделать?! Я сразу понял, что нужно к этому ко всему, к шоу, к указаниям сверху, правильно относиться. Тут выколупываться, поперек идти – не в тему. Мне ж бабки светили, и не маленькие, по любому. Ни хрена не сделаешь… Три месяца надо потерпеть. Тем более с этим в платке и с серьгой всегда можно после того, как шоу кончится, подрулить и побазарить по-пацански. Отметелить его, короче, качественно и от души. Да и второго, Карабаса-Барабаса тоже неплохо бы приложить чем-нибудь тяжелым где-нибудь в укромном месте. Он вообще, как потом оказалось, – полный козел!
      Девахи, по началу показалось, – нормальные. Особенно Белоснежка. Грудь, как у Памеллы Андерсон! У меня постер ее и ее груди вместе со всем остальным в ларьке на двери висит. Я сразу на эту Белоснежкину грудь запал. Только мне не нравится, когда девчонки очки носят. Типа, учительницу третьего класса напоминает. Хотя так-то ничего, сексуально, если вдуматься. Да и очки в постели можно снять.
      Больше всего меня бесили эти дурацкие погонялы-клички! Это меня сначала хотели назвать Бармалеем! Я подвалил к этому Владику, сказал, типа, не по-пацански это звучит – Бармалей! Ну, он малость помялся, но потом согласился сменить на Серого Волка. Потом сказал, что правильно, по имиджу этот паря с серьгой больше на Бармалея похож. Я-то понял, по какому такому имиджу! Просто Владик вовремя понял, что со мной не надо очень сильно упираться рогом, тогда и я с понятием отнесусь.
      Я же, со своей стороны, въехал, что совсем без погонял – хреново. Когда сменили мне на Серого Волка, я согласился. Что мне, реальными бабками рисковать из-за клички? На зоне вообще – номера, а что поделаешь?
      Выдержки из дневника участницы риэлити-шоу "Последняя девственница Красной Шапочки Вау! Обожаю заниматься нейл-дизайном! Это такой продвинутый макияж: разукрашивание ногтей или приклеивание к ним биндисов (такие специальные штучки – уже готовые узоры, ленточки, шарики). У меня это классно получается. Ногти у меня длинные, идеальной формы, любая позавидует.
      Сегодня первый день съемки, который пойдет в эфир, надо выглядеть поэффектнее. Я зашла в гостиную – все уже собрались – мне сразу бросилось в глаза, что Карабас с книжкой сидит в кресле. Вау! Дурак, что ли? Чего, всем хочет показать, что он очень умный? А Русалочка? У нее такой вид был, типа, она вообще не при делах.
      Устроилась на диванчике и смотрит на всех, как будто она в зоопарке, а вся компашка – обезьянки. Вот, блин, видимо не въехала еще, что все мы тут обезьянки!
      Я подула на ногти, чтоб лак быстрей высох и паутинка серебристая к нему побыстрее пристала, а этот придурочный Бармалей подбежал ко мне и схватил за руку! Темперамент, типа, всем свой демонстрирует.
      – Ты что!? – закричала я. – Сдурел? У меня же ещё лак не просох! Я целый час сегодня макияжем занималась. Осторожней нужно быть с девушкой!
      – Ага-ага! Вот мы как раз про нее! Про эту самую осторожность. И очень интересуемся твоим драгоценным мнением.
      Ну, понятно, установку вчера всем дал главреж, вот разговоры и ведутся ясно о чем. О девственности и прочем. Что ж, можно поучаствовать. Я выбрала место повыгоднее, где, по моим расчетам, я точно вся в кадр попаду. У Бармалея беседу развивать получалось как-то по-протокольному, не врубался он, что перед камерами надо больше естественности проявлять. Но это его проблемы и режиссера. Вот когда я свое риэлити-шоу буду устраивать, то точно таких, как Бармалей, не возьму.
      Я на его вопрос мило улыбнулась и ответила уже заготовленной специальной фразой.
      Фразой обтекаемой и универсальной в моем положении:
      – Просто так сложилось. Судьба у меня такая. Не было подходящей ситуации и нормального парня. Вот и все.
      Что я буду при всех всю правду о себе выкладывать? А так не подкопаешься. Я сделала задумчивый вид и добавила:
      – Но к сексу я нормально отношусь, был бы партнер достойный.
      – Достойный? А что, по-твоему, значит достойный? – подал голос Карабас-Барабас, оторвавшись от своей книжки, философии или фиг знает, что он там читал.
      – Мы, – мудро уклонилась я от ответа, – настоящие женщины, привыкли полагаться на интуицию. Вот который мне понравится тот и будет достойным.
      – А я тебе нравлюсь? – спросил Серый Волк. Тупо и нагло. Надо ж быть таким тормозом!
      – Нравишься, нравишься, Серый. Только даже и не мечтай ко мне в постель нырнуть!
      Не моего ты уровня человек.
      – Вот она! Женская логика! – усмехнулся Карабас. – Только что, вроде как, ты, Шапо, сказала, что если бы попался достойный, ты с ним лишилась бы девственности.
      Так?
      – Так.
      – Я тебя спросил, что ты подразумеваешь под достойным, ты сказала – тот который нравится. Так?
      – Ну?
      – Вот тебе и "ну". Волк нравится, а в постель с ним не пойдешь. Как это все понимать?
      Карабас явно надо мной подсмеивался. Я от него только отмахнулась. Разводить философию – это мне не по кайфу! Хотя я понимаю, что надо что-то говорить все время. Мы ж перед камерами как никак. Белоснежка – та вообще, по-дурацки хлопала глазами и с опаской поглядывала на черные зрачки, уставившихся на нее камер. Вот точно ей промывку мозгов устроят! Говорил же режиссер, чтоб не вперивались в камеры. Говорил, чтобы нормально, как обычно себя вели. Ну чего поделаешь, если некоторые не догоняют. Я вообще-то думаю, что это со временем пройдет. День-два и все. Не помню, кто-то сказал, что человек ко всему привыкает. По себе знаю – это точно…
      Я продолжила разговор, вообще получалось, что я за всех отдуваюсь:
      – Что за фигня!? Да все ты понял, Карабас! Не хотелось бы мне иметь Серого как партнера. Сексуального, типа, партнера. А как соучастник по шоу – нормально. С ним хоть все понятно и он путаных вопросов не задает, как ты.
      – Значит, чё? Чё, Шапка, пошли в койку? – спросил Серый Волк с таким идиотским видом, что все засмеялись, даже эта дурочка Белоснежка:
      – Тебе ж, Волк, сказано, что не интересен ты Шапо как сексуальный партнер!
      – Ну, тогда с тобой пошли!
      – Уймись Волчара! – сквозь смех сказала я. – Вы давайте, на чем остановились, продолжайте. Раз уж начали. У нас тут тема девственности, самая продвинутая!
      Но Серый Волк все грузил своей тупостью:
      – Да ладно мне мозги пачкать! Ясно, что ты на лимон губищу раскатала, вот и вся причина! Были бы мы не в студии, без камер ты бы быстро ко мне в койку запрыгнула!
      Что за придурок! Я разозлилась, но сдержалась и коротко ответила:
      – Будь уверен, не запрыгнула бы!
      Мне вообще эти деньги фиолетово! Мне главное, чтобы меня заметили нужные люди!
      Заметили и оценили! Чтобы мои книги издали, чтобы дали возможность затусоваться в нужных местах. А с миллионом этим… Любому нормальному человеку ясно: мимо мы все пролетим. Круто будет, если хоть что-то от этого миллиона урвем. Надо реально мыслить.
      Белоснежка заговорила, типа, на нее снизошло откровение или что там нисходит сверху? Явно на камеру работала, репетировала наверное, свою речь, в туалете, где никто не заметит:
      – Для нас, девушек, лишение девственности – это и правда серьезный шаг! И правда, здесь без осторожности нельзя! А как же? Первого раза больше не будет, девственная плева рвется во время первого же раза и все! Так что вопрос о первом разе очень важен! А уж последующие – это не то! Совсем не то! И правда, первый раз должен быть только с тем, уж если не по любви, то с человеком, который тебе очень-очень нравится!
      Ва-ау! Вообще, я заметила, что сначала все так себя немного неестественно ведут с непривычки, к камерам привыкают, друг к другу. Только я нормально себя вела.
      Что я понимаю, так это как себя на риэлити-шоу нужно подавать! Главное – естественность. Это все ценят, уж я-то знаю.
      – Чего-то я не понял! Ты, значит, у нас только с мужем согласна? – усмехнулся Бармалей и подергал себя за серьгу, привычка у него такая дурная, нервная, я заметила. Это мне очень не нравится в парнях, когда они не по делу волнуются.
      Парень всегда должен себя вести уверенно.
      – Ну, что до того, чтобы потерять ее с мужем… – Белоснежка закатила глазенки свои к потолку, вдохнула воздуха побольше, так что ее большая грудь поднялась и продолжила. – Лично для себя я решила, что брачная ночь у меня будет далеко не первой. И вообще, я совсем не горю желанием вступать в брак. Мне кажется, брак – это потеря свободы, а это убивает любовь. Но любовь и секс всегда должны заканчиваться браком!
      – Вау! Какая ты у нас хитрая Белоснежка! – усмехнулась я. – Вот значит как!
      Вообще всех запутала!
      – Ага-ага! – вклинился Бармалей. – Это что же выходит? В постель ты можешь залезть только получив гарантии, что мужик потом на тебе женится? Знаешь, как я это расцениваю?
      – Ну и как же, интересно? – Нежка насторожилась – А вот так! Ты отдаешься не для того, чтобы получить удовольствие, а для того, чтобы потом получить то, что хочешь! Выйти замуж! – Бармалей проговорил это так зло, что я поняла: назревает если не скандал, то скандальчик. То-то зрители порадуются, да и вся редакторская группа. Любят они все это дело.
      – Ну и что? – удивилась Белоснежка. – Что такого? Конечно, я должна точно знать, какие намерения у мужчины. У моего партнера по сексу.
      – Так вот, дорогая моя! – заявил Бармалей. – Та, кто отдается за что-то, как называется?
      – Как? – Белоснежка не могла понять, какой ответ последует. Надо же быть такой дурочкой!
      – Бл… Проституткой! – радостно закричал Серый Волк со своего пуфика, который облюбовал с самого прихода на шоу.
      – Что!? – возмутилась Белоснежка и вскочила с дивана, воинственно сжимая в руках подушку. – Что ты сказал!? Это я проститутка?
      Карабас встрепенулся, он видимо зачитался, не въехал в тему спросил:
      – Как ты ее назвал?
      – Да, ты чё, Барабас? – вступился за Серого Волка Бармалей. – Не обзывал он Белоснежку! Это разговоры такие абстрактные. Ничего личного.
      – Ни фига себе абстрактные! – продолжала возмущаться Белоснежка.
      Мне лично все это смешно было, как дети! Что с них взять, они ж жизни не видели.
      Я решила немного масла в огонь подлить, приколоться чуть-чуть:
      – Белоснежка, а ты слышала о виртуальном сексе? Там никто никому ни чем не обязан. Там даже в постель не надо прыгать ни к кому и уж тем более к себе в постель никого пускать не надо. Красота!
      Белоснежка и повелась, как дурочка! Тема-то скользкая, а она и рада стараться:
      – Да, до шоу я занималась сексом по смс, – с умным видом заговорила. – У меня был смс-партнер, он писал мне, что я вулкан!
      Тут уж Серый и Бармалей прикололись по полной! Один Карабас с Русалочкой остались безучастными. Уткнулись в свои книжки! Русалочка только ноги клетчатым пледом закрыла, будто ей холодно.
      – О, Нежка! Виртуальный секс – это я знаю! Слышал-слышал! Это для идиотов, ни на что не способных! – закричал Серый Волк.
      – Я тоже знаю, знаю даже, как Нежка это все проделывает, – поддержал его Бармалей, резко встал со стула, взял со стола банан покрупнее, потыкал в него пальцем, как на кнопки на мобильнике, а потом стал изображать Белоснежку, передразнивая ее писклявый голос:
      – Беру я мобильник, и для начала мы обмениваемся парочкой фраз и выясняем, что друг от друга хотим. "Как ты выглядишь, бейби?" – пишет он мне.. "Мммм, О! Я блондинка, 90-60-90, а ты?" – отвечаю. Он мне: "Я выгляжу супер! Просто класс! Я – высокий, спортивного телосложения парень, 22 см. Ну, ты понимаешь, о чем я!" – Бармалей начал тыкать пальцем в банан, типа смску отбивает. Он прикольно щурился и дрожал, как инвалид. А когда изображал Белоснежку, то идиотски хлопал ресницами, в точности как она. – О-о! Супер! Я представляю, как мы страстно целуемся…Моим фантазиям нет предела! О! Я уже хочу его, и мои пальчики начинают опускаются в трусики!
      Бармалей полез к себе в штаны. Прикольно! Это мне понравилось! Он еще так сладострастно смотрел на банан, что я не выдержала и засмеялась. Белоснежка не выдержала, бросила в Бармалея подушкой и закричала:
      – Хватит! Дурак! Хватит клоуна изображать!
      – А что, не так? Не похоже? – спросил Бармалей, поймал подушку и заржал.
      Белоснежка густо покраснела (даже под гримом было видно) и ответила не очень уверенно:
      – Нет, не так!
      – Да ладно! Все именно так! – радостно продоложил Бармалей. – Ты, Нежка, сексуальная девчонка! Виртуальным сексом только всякие ущербные занимаются!
      Закомплексованные! Давай я тебе покажу класс! Прямо сейчас!
      – Ну, ты разбежался! – сказала Белоснежка.
      А Серый Волк показал свой огромный кулачище Бармалею:
      – Но, ты! Тебе чего, не ясно, что Белоснежка со мной должна?
      – Что она с тобой должна, Волчара? – с Бармалея его задор спал, он насупился.
      – А то! Из-за чего мы тут с тобой паримся.
      – Да тебе уже Белоснежка дала ответ на твои тупые приставания!
      – Да мне пофиг! Я сказал, что она со мной будет! – не унимался Серый.
      Мне стала скучна эта их дурацкая разборка и я сказала:
      – А вот интересно, что об этом думает наша Русалочка? Что там у нее в книжке по поводу девственности пишут? Или, может, у нее собственные соображения на этот счет имеются?
      – Да-да! – поддержал меня Бармалей, очистил банан и присел в ногах у Русалочки, на пол. – Расскажи-ка нам, Русалочка, о своих умных мыслях!
      Русалочка, надменно нас так оглядела, но все же сказала:
      – Хорошо, я скажу, что я думаю по этому поводу, только, пожалуйста, больше не приставайте ко мне с этими вопросами.
      – Конечно-конечно! – с притворным рвением воскликнул Бармалей.
      И Русалочка нам целую лекцию задвинула, мы просто обалдели!
      – Если почитать любое сексуальное пособие, – говорила она, – там подробно описана разница в восприятии чувственной любви между девушками и юношами. Для юноши на первом месте стоит именно половой акт, а для девушки все-таки чувства.
      Потому что тело ее для секса просыпается позже. Поэтому неудивительно, что девушка воспринимает попытки юноши сразу же перейти к сексу без понимания. – Русалочка внимательно оглядела присутствующих, убедилась, что все ей внемлют и продолжила. – Наверное, не нормально отдаться первому встречному по первому требованию. Именно это – противоестественно, а значит это – не свобода для девушки, а потворство ложным установкам. Потому что так принято! Потому что если не лишишься девственности до шестнадцати, то ты – не продвинутая, отстой. Я считаю, что девушка должна сначала почувствовать свое тело, разбудить его. Для того, чтобы оно было готово к полноценным занятиям сексом, вот вам одна из причин хранения девственности. Вот и получается, что чаще всего лишение девственности происходит из любопытства или для того, чтобы стать "продвинутой".
      Полнейшая чушь, по-моему!
      Да, блин, это вот все от книжек и от большого ума. Знала бы эта дурочка, как все на самом деле… Сразу видно, что она всю жизнь на всем готовеньком! Конечно, я не стала этого говорить и просто ее подколола:
      – Ва-ау, Русалочка! Какая ты умная! Это ты все в своих книжках вычитала медицинских? А вот что ты сама думаешь, интересно бы знать, без науки. Ты тоже только после замужества? Как в 17-ом веке или как у религиозных фанатиков?
      – Вовсе нет, – продолжила Русалочка. – Я считаю, что эти психологические установки – "до свадьбы ни с кем!", "я должна хранить девственность до замужества!" или у мужчин – "жениться только на девственнице!" – приносят больше вреда в большинстве случаев.
      – Чё-то я ни фига не пойму, – вмешался Серый Волк. – Ты чё мозги паришь? Когда же ты трахаться-то будешь? Непонятки, блин, какие-то!
      – Да-да! Проясни ситуацию, – усмехнулась я. – Я сейчас тебе переводу с волчачьего: лично, ты, Русалочка, при каких условиях лишишься девственности?
      – Это очень просто, – заулыбалась Русалочка. – Если я буду очень любить человека.
      – А миллион-то как же?! – засмеялся Бармалей. – Вот ты меня внезапно полюбишь очень-очень сильно, тогда что?
      – Я не знаю… – честно призналась Русалочка. – Миллион мне нужен.
      – Вот все вы, телки, такие! – закричал Серый Волк. – Из-за миллиона удавитесь!
      Русалочка покраснела, вскочила с дивана и убежала в спальню.
      Надо будет ей интересненьких вещей порассказать перед сном! Пусть просветится и проникнется реальными вещами.
      А то, блин, в первый же день развели какую-то идиотскую философию! Надо во все это дело, типа, соли подсыпать, а то что же получается, у нас чё тут – клуб юных философов? Нет уж, на фиг! Кому это интересно! Что же потом про меня скажут?
      Типа, ага-ага, эта та самая Таня Середа, которая в самом унылом риэлити-шоу участвовала? Посоветуют на философский факультет поступить, на фиг! Я что, для этого здесь нарисовалась? …
 

3.

 
      Бывшая редко звонила Мигунову.
      Практически за всю их пост-совместную жизнь не более десяти раз. Ревнивая она.
      Ревновала к известности, к бомонду.
      А тут вот с утра – звонок.
      Это я…
      Ты знал, что Верочка в этом срамном шоу снимается? Знал?
      Эта новость была сюрпризом для Мигунова.
      Он понял, что бессмысленно говорить правду и бессмысленно клясться, все равно Надя не поверит, как же… Бывший редактор "Норма Ти-Ви" и не знал? И знал, и специально Верочку туда засунул.
      – Ты знаешь, что она в институте академический отпуск взяла? – кричала Надя. – Ты понимаешь, чем это чревато? В этом году академка, а в следующем году ее отчислят!
      И без того было тошно на душе, а тут еще она орет.
      Мигунов бросил трубку.
      Надя перезвонила.
      – Ты чего трубки бросаешь? Ты у меня добросаешся! Я на тебя на алименты не подавала, когда ты от нас ушел, так я задним числом подам, будешь со своих бывших миллионных зарплат алименты как миленький за десять лет платить.
      – Но ведь я же давал вам деньги, это ведь нечестно, – искренне изумившись такой жениной коварности, возразил Мигунов.
      – А кто это подтвердит? – злорадствовала Надя. – Свидетелей нет. А расписок у тебя тоже нет. Так что присудят тебе.
      Мигунов замолчал, поняв, как он жалок теперь.
      Без должности, без статуса, без былых доходов и связей.
      Теперь даже бывшая жена может его облаять, унизить и припугнуть судебными преследованиями.
      – Да не знал я, что она на это шоу пойдет, не знал! – в сердцах крикнул он. – Я и про само это шоу не знал, его привезли из Англии, уже когда меня от должности освободили.
      – А как же Верочка туда попала? – ехидно повизгивала Надя. – Туда, небось, отбор, как в театральный институт, сто человек на место, думаешь, я не знаю? И скажешь, что ее без твоей протекции туда взяли?
      – И скажу, – кивнул Мигунов. – Без моей протекции, и, более того, без моего какого бы то ни было ведома.
      – В общем, – подытожила Надя, – поезжай на свое это телевидение или позвони туда и скажи, чтобы Верочку с эфира сняли, чтобы не позорили больше. Ты понял?
      И трубку повесила.
      Вот еще забота! ….
      Мария Витальевна разобрала чемоданы.
      Любовно развесила в шкафах наряды, расставила на полочках в ванной любимые шампуни, разложила на туалетном столике парфюмерию с косметикой.
      На вилле был небольшой бассейн овальной формы с голубой океанской водой.
      Мария Витальевна искупалась, приняла душ, потом позагорала в шезлонге минут тридцать.
      Для первого раза достаточно, не девочка уже, это двадцать лет назад, когда впервые до Геленджика дорвалась, тогда до солнечных ожогов на плечах загорала!
      В гостиной мягко свистел прохладой мощный кондиционер.
      Мария Витальевна положила себе льда в стакан, налила немного виски, присела на диван перед большим плазменным экраном.
      Здесь было несколько российских каналов по спутнику.
      "Первый канал", "Россия", "НТВ", "Норма Ти-Ви"…
      Мария Витальевна пощелкала лентяйкой, порыскала по перечню передач…
      – О Господи! – невольно вырвалось у нее.
      Мария Витальевна едва стакан не выпустила из рук.
      С экрана на нее глядел Иван.
      Ее мальчик Ванечка.
      Иван сидел на какой-то кухне в компании каких-то очень современных молодых людей и рассуждал о любви.
      – Воспитанная и вообще правильная девушка в первый раз отдается только по большой любви, – говорил ее Ванечка.
      – Не, чувак, ты жизни не знаешь, – возражал ему юноша в красной пиратской косынке, – девчонки из одного только любопытства рады невинности лишиться и девяносто процентов тёлок делают это не с любимыми, как ты говоришь, а просто с опытными мужиками, предпочитают взрослого мэна влюбленному сопляку, понял?
      – Это ты на себя намекаешь, что ли? – лез в бутылку Иван.
      – Ну и на себя, а что? – петушился юноша в красной косынке. – Вон, спроси у девчонок, с кем они хотят: с тобой, книжным червяком, или с опытным трахальщиком вроде меня? – Юноша в косынке обернулся через плечо к девушке, что загружала посуду в моечную машину. – Скажи, Белоснежка, с кем бы ты первым пошла, со мной или с этим? С Карабасом?
      Белокурая девушка и вправду походила на диснеевскую Белоснежку.
      Она сняла с рук резиновые перчатки, отвела упавшую на глаза светленькую прядь и сказала что-то непонятное, на современном молодежном и совершенно непостижимом для ума Марии Витальевны языке.
      Потом на кухню вошел другой юноша, бритоголовый, напоминающий околовокзальных бандитов. Вошел и сразу заявил свои права на белокурую мойщицу посуды, обняв ее за плечи и попытавшись поцеловать.
      – Белоснежка, скажи этим уродам, что ты будешь только со мной! – сказал бритоголовый с самодовольной ухмылочкой. – Скажи им, пусть пойдут умоются!
      Мария Витальевна даже и не заметила, как пролетели сорок пять минут. Она даже не заметила, что здорово простыла – почти голая под свистящим кондиционером. И когда передача кончилась и пошла реклама, Мария Витальевна сильно расчихалась.
      Она встала, пошла к шкафу-купе, достала толстый свитер…
      Теперь она знала, что отныне каждый день по три раза в сутки по полтора часа на телеканале "Норма Ти-Ви" она будет видеть своего Ванечку.
      Марии Витальевне вдруг очень захотелось любви.
      А любовью Мария Витальевна называла секс.
 

4.

 
      У Алины Милявской была своя система отношений с коммерческим директором торгового дома молодежной одежды "До-До".
      Во-первых, они были любовниками.
      Или не совсем любовниками, но единожды переспали.
      Во-вторых, Константин Петрович, так звали коммерческого директора, делился с Алиной частью отката.
      Там был сложный расчет.
      Алина как директор департамента рекламы канала "Норма Ти-Ви" имела право давать скидку оптовым покупателям рекламного времени. Обычно за предоставление такой скидки она просила с близко знакомых клиентов что-то вроде премии. Она им своей директорской властью скидку в десять процентов на заказ ста трансляций ролика, а они ей за это десять процентов от сэкономленного. Десять процентов с десяти процентов порою составляли до пяти, а в иной раз и до семи тысяч долларов. Не так уж и плохо для одинокой женщины с окладом в пять пятьсот.
      Но такой возврат от предоставленных скидок был не единственной формой взаимовыгодного сотрудничества. Рекламодатель перезакладывал в бюджете расходы на рекламу, и Алина помогала списывать эти расходы по счетам за невыстреленные в эфир трансляции. Реклама – это такой продукт, что предъявить его проверяющим органам очень сложно. Вот и обдирали ребята из русского "До-До" своих итальянских хозяев, а Алина Милявская могла позволить себе за два года переехать из однокомнатной квартирки в Южном Бутово в трехкомнатную на Проспекте Мира неподалеку от Сухаревской. И место в престижном многоэтажном гараже для своей новенькой "Ауди" купить.
      – Костя, – фамильярно обратилась к директору Алина, едва его секретарша, поставив поднос с кофе, затворила за собою дверь. – Костя, мы сделали все, как ты просил, вот я тебе на си-ди первые три передачи записала.
      Константин Петрович взял диск, вставил его в щель плеера и нажал на кнопку лентяйки.
      Экран сперва светился голубым, потом замерцал, потом на нем появилась надпись: "Генеральный спонсор телешоу "Последняя девственница" – Торговый дом молодежной одежды "До-До"…
      Константин Петрович закурил, плюхнулся в свое кожаное директорское кресло и, покрутив его вокруг своей оси, принялся выговаривать своей визави:
      – Смотрел я вчера вашу программу, смотрел, Алиночка, и вот что тебе скажу…
      Тон его не предвещал ничего хорошего, и Алина Милявская как-то даже сжалась внутренне, будто встарь, когда папа ругал ее за прогулы уроков и за запах табака…
      – Хреново вы подаете нашу продукцию, эта фифочка, которая Красная Шапочка у вас, она вообще в какой-то левой курточке нарисовалась в первом часу, это не из нашей коллекции…
      – Из вашей, из вашей! – замахала руками Алина. – Ты в каталоге посмотри, сам не знаешь, а говоришь.
      – Ну, ладно, – кивнул Константин Петрович, – а что это за отстой, ваша парочка баран да ярочка, эти ваши Русалочка и Карабас? Гоните вы их в шею с программы!
      Они какие-то деревянные, не молодежные какие-то!
      – Да ты что, Костя, окстись! – всплеснула руками Алина. – Карабас – это же сынок нашего генерального, да и потом, по замыслу врио главреда, умные тоже нужны, вроде как яйцеголовый студент-ботаник.
      – Ну, с этим понятно, а эта Русалочка, она тоже дочка, что ли? – спросил Константин Петрович.
      – Представь себе, – кивнула Алина. – Тоже дочка и за нее тоже просили.
      – Ну, у вас как в Советском Союзе! – воскликнул Константин Петрович. – Никак вы не можете без блатных!
      – А вы разве не возьмете на работу сынка или дочку, если вас итальянский хозяин попросит? – спросила Алина.
      – Ладно, – махнул рукой Константин Петрович. – Скажи вашему режиссеру, чтобы наш ролик два раза в рекламном окне – самый первый и самый последний в ряду, потому как…
      – Потому как еще Штирлиц говорил, что запоминается последняя фраза, – заученно сказала Алина. …
 

Глава 5.
 
1.

 
      Таня Середа была девушкой талантливой.
      У одного великого русского писателя есть в записках такая мысль, что Россия, основными из богатств которой являются широчайшие шири и высочайшие выси, населена народом, главная черта характера которого может быть охарактеризована одним словом: талантливость.
      И талантливость эта проявляется в основном в том, что истинно русский человек преимущественно лишен бремени сомнений, порождаемых у обычного европейца знаниями и образованностью. Истинно русский человек никогда не сомневается.
      Вооруженный ломом и кувалдой, он без колебаний примется за ремонт импортного компьютера. Не утрудив себя поглядеть в инструкцию, русский человек запросто сядет в кресло пилота современного лайнера и примется жать на все рычаги и педали… Говоря о такой талантливости русского народа, писатель заметил, что истинно талантливый русский человек готов вообразить себя экономистом на том лишь основании, что умеет отличать десятирублевую ассигнацию от сторублевой. И равно может вообразить себя акушером на том лишь основании, что пару раз видел голую женщину.
      Может, в чем-то писатель и переборщил, доведя мысль до абсурда, но теперь, в наше время, ежедневно видя, с какой ненавистью русские водители относятся к правилам дорожного движения, поминутно выезжая на встречную полосу и всякий раз проскакивая перекресток тогда, когда желтый свет уже давным-давно сменился на красный, убеждаешься в прозорливости и вечной правоте великого сатирика.
      Таня Середа тоже не была обременена знаниями. И посему, не имея сомнений и неуверенности, порождаемых культурой, полагала себя талантливой журналисткой на том лишь основании, что в школе пару раз делала стенгазету, за которую удостоилась похвалы подруг и родительского комитета.
      Более того, Таня написала книгу и теперь угрожала обществу тем, что собирается написать еще одну.
      Соль и перец первого ее сочинения состоял в том, что оно изобиловало словечками вау и у-упс. На этом основании Таня полагала, что написала современную прозу.
      Таня когда-то слышала по телевизору, который был вообще-то единственным таниным университетом, как сказали, что у молодежи должна быть своя литература, в которой пишется о проблемах этой самой молодежи, и тем самым этой молодежи литература такая будет близка и понятна…
      Таня Середа в силу своей талантливости поняла эту сентенцию таким образом, что писать для молодежи надо про ролики, скейт-борды, рэп, наркотики, про перманентное отсутствие денег, про кроссовые велосипеды и про неврубающихся, тормозящих родаков… Причем, писать следует, обильно вставляя в каждый абзац словечки вау и у-упс…
      Так Таня написала первый свой роман "Тормоз", который отнесла в пару редакций и из которых ждала теперь положительных, восторженных ответов.
      Второй свой роман "Типа любовь" Таня решила написать сразу после съемок в программе "Последняя девственница".
      Девственницей Таня не была уже лет пять или шесть… С тринадцати, что ли, лет…
      Но справку от гинеколога достала.
      И кастинг на программу прошла.
      В некоторые передачи, даже в самые взрослые и самые популярные, (за примером ходить далеко не надо, вспомнить хоть бы "Поляну расчудес") кандидат чем дурнее, тем для режиссера желаннее.
      Поэтому, что ли, Таня на программу и попала.
      И получила псевдоним – Красная Шапочка. …
      Красная Шапочка заглянула Вере через плечо и спросила, – - Это ты на каком языке пишешь?
      – На французском, – ответила Вера.
      – А-а-а, – протянула Красная Шапочка. – А я по-английски умею до десяти считать.
      Выдержки из днивника участника риэлити-шоу "Последняя девственница" Серого Волка Квартирку для съемок могли бы и побольше сделать, сэкономить решили на квадратных метрах! Я как только понял, что у нас с девчонками спальни раздельно будут, сразу сказал режиссеру и его шестеркам: