Сингл и Сингл

Хобэн, конечно, протестовал, точнее, возмущенно протестовал, но протестовал на грузинском, и Евгений ему возражал. Тут Тинатин вернулась с большим пистолетом в руке, как показалось Оливеру, таким же, какой предлагал ему Мирски в Стамбуле. Но возвращение Тинатин прошло незамеченным, потому что у обоих охранников Хобэна вдруг возникло желание покинуть комнату. У одного – через дверь на веранду, у второго – через окно между камином и кухней. Но оба остановились, а потом распластались на полу, не добравшись до цели. Сразу стало понятно, почему они потерпели неудачу: люди в черном входили в комнату в тот самый момент, когда охранники хотели из нее выйти. Стычка привела к тому, что люди в черном, с черным оружием в руках взяли верх.
      Никто не произнес ни слова и не раздалось ни единого выстрела, пока комнату не озарила вспышка и от грохота чуть не лопнули барабанные перепонки. Но причиной стали не гром и молния, не разрыв шумовой гранаты, а пистолет Тинатин, который она, держа обеими руками, словно клюшку для гольфа, направила на Хобэна. В результате ее телодвижений во лбу Хобэна возник большой яркий рубин, а глаза его широко раскрылись от изумления. В это самое время Брок уже уводил Тайгера в угол и простыми и доходчивыми фразами объяснял ему, как неудачно сложится в дальнейшем его жизнь, если он откажется от сотрудничества с правоохранительными органами. И Тайгер слушал его, слушал уважительно, как положено пленнику, поставив ноги вместе, прижав руки к бокам, поникнув плечами, ловя каждое слово.
      «Что я вижу? – думал Оливер. – Что понимаю теперь, чего не понимал раньше?» Ответ нашелся сразу, понятный, как и вопрос. Того, что он искал, просто не существовало. Он прошел путь до конца, открыл дверцу в самую потаенную, запертую на семь замков комнату и обнаружил, что она пуста. Секрет Тайгера состоял в том, что никакого секрета не было вовсе.
      Другие люди врывались в окна и двери, уже не люди Брока, потому что это были русские, и кричали они на русском, и возглавлял их бородатый русский, и этот бородач, к недовольству Оливера, ударил Евгения по голове какой-то дубинкой, отчего лицо старика залила кровь. Впрочем, Евгений этого, похоже, и не заметил. Он стоял, заложив руки за спину, а закричала Тинатин, требуя, чтобы ее мужа оставили в покое. Впрочем, Тинатин ничем не могла помочь Евгению, потому что ее обезоружили и бросили на пол лицом вниз, и она наблюдала за происходящим с уровня пола. На этом же уровне, к своему удивлению, тут же оказался и Оливер. Он шагнул к бородачу, чтобы высказать ему пару слов, а в следующее мгновение потерял точку опоры. Ноги почему-то взлетели выше головы, он шмякнулся спиной об пол, и чей-то стальной каблук с такой силой опустился ему на живот, что свет померк, и он подумал, что умер. Но не умер, потому что свет появился вновь, а мужчина, который пнул его, лежал на полу и стонал, держась за промежность, после, как быстро догадался Оливер, удара Агги, вооруженной автоматом и одетой в черный костюм пантеры с боевой раскраской апачей на лице.
      Действительно, он бы никогда ее не узнал, если бы не ее шотландский выговор, когда она, со строгостью школьной мымры втолковывала ему: «Оливер, поднимайся, пожалуйста, вставай, Оливер, быстро!»А поскольку на слова он никак не реагировал, она отбросила автомат и отчасти подняла, а отчасти заставила его подняться. Он стоял, покачиваясь, и тревожился насчет Кармен, не разбудил ли ее весь этот шум и гам.

ВЫРАЖЕНИЕ ПРИЗНАТЕЛЬНОСТИ

      Выражаю особую благодарность Алану Остину, фокуснику из Торки, Девон; Сюркю Яркану, менеджеру Программы организации туризма университета Богачи, Стамбул; Тимуру и Георгию Барклая из Мингрелии; достопочтенному Филу Коннелли, в прошлом сотруднику таможни Ее величества и охранной фирмы «Эксайз инвестигейшн сервис», и Питеру, швейцарскому банкиру, которого я могу упомянуть только по имени.