Монетка

Андрей Лазарчук

МОНЕТКА

Таких морозов в это время не бывало никогда. Во всяком случае дед Александр, что живет этажом ниже, ничего похожего не помнит. Он говорит, что это спутниками да космонавтами все испохабили. И то: минус тридцать в конце октября… пардон, у нас не Диксон.

Где-то я читал, как один оригинал несколько лет подряд считал прохожих на улице и измерял температуру воздуха. Результат сенсационный: оказывается, в мороз люди предпочитают сидеть дома. Чудак, спросил бы меня. Я бы ему это за две минуты разъяснил.

По ящику гнали какую-то многосерийную ерунду, и я его выключил. Пол, что ли, подтереть? Да нет, Нина только вчера порядок наводила. Пожрать приготовить? Что там у нас в холодильнике? Я поплелся на кухню, и тут позвонили в дверь.

На площадке стоял, весь скукожившись, какой-то полузнакомый бородач. Одет он был явно не по погоде: белая шляпа, светлый плащик, кремовые брючки и – бог ты мой! – летние туфли с дырочками! Хотя бывает, конечно… летел человек, скажем, в Сухуми, а попал сюда. «Ирония судьбы», дубль два…

– Это квартира Орловых? – замороженным голосом спросил он.

– Да, – сказал я. – Входите.

– А вы – Николай.

Интонация была неуместная – утвердительная; но явно уж никак не до интонаций ему сейчас было…

– Николай, Николай, – подтвердил я, почти волоком втаскивая его в прихожую. – Раздевайтесь скорее, я сейчас чаю… Унты вот наденьте, ноги согреются.

Он долго лил воду в ванной – отогревался. Я успел вскипятить чайник, поджарил яичницу, нарезал хлеб и сало, разлил водку по стаканам. Наконец он появился, чуть оттаявший, и сел напротив.

– Да, я не представился, – сказал он, протягивая через стол руку. – Николай.

– Прекрасно, – сказал я. – Можно не насиловать память. У меня с этими именами собственными…

Он сочувственно покивал.

– Я, знаете, по делу… – начал он.

– Догадываюсь, – сказал я. – Но сначала водку.

– Да. За знакомство…

– Долой внутренний холод!

– Долой. А о чем вы догадываетесь?

– Что по делу. Без дела сейчас, думаю, редко кто отважится.

– А что такое? – насторожился он.

– Мороз ведь.

– А-а… Ну да, конечно, такой мороз… – с явным облегчением сказал тезка.

Честно говоря, я удивился. Такая отчетливая, хоть и сдержанная реакция на, в общем-то, тривиальные и безобидные слова…

– Так вот, о деле, – продолжал он. – Вам не кажется знакомым мое лицо?

– Кажется, – признался я. – Но вспомнить не могу.

– Это потому, что вы никогда не стриглись так коротко и не отпускали бороду. Вот, – и он прикрыл низ лица рукой.

Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.