Вихрь мистических связей

      Басов во всех своих фильмах снимал жену и очень болезненно относился к её стремлению сниматься у других режиссеров.
      В 70-е годы былая сверхвысокая продуктивность Басова сходит на нет, здоровье ослабло. Последовали инфаркт и развод с Титовой. Тяжелые переживания, ещё два фильма, инфаркт и смерть на 64-м году жизни.
      Одной из жен Басова, правда недолго, была Наталья Фатеева (Собака). Тот брак был для Натальи Николаевны недолгим, так же как и её брак с космонавтом Егоровым (Бык), длившийся пять лет. Фатеева вспоминает: "Когда мы познакомились, он мне показался надежным, спокойным. Пока "завоевывал меня", вел себя очень достойно, я бы даже сказала, красиво. Но стали мы с ним жить - и тут... Разные мы люди оказались, разные стремления у нас были, даже книги по-разному мы с ним читали... Когда мы разводились, от его благородства не осталось и следа. Он утащил у меня машину, отсудил квартиру - я потом жила в коммуналке. Всё это я бы могла ему простить. Но то, что он свою дочь, которой сейчас 24 года, в последний раз видел в двухлетнем возрасте, этого я понять не могу. В голове не укладывается: что же за мужья у меня были, что же за отцы из них получились..."
      Людмила Сенчина (Тигр) чуть не вышла замуж за Кобзона (Бык), пела с ним дуэтом "А любовь тогда уже цвела". Но миновав благополучно один векторный союз, Сенчина тут же попадает в другой. Речь о человеке не менее известном, чем Кобзон, - о Стасе Намине (Коза), создавшем легендарные "Цветы". Познакомились они в 1980 году, а в начале 90-х годов брак распался. Л.Сенчина рассказывает: "Стас оказался очень ревнивым человеком по-человечески, творчески. Он отвадил от меня очень многих людей, он решал, с кем мне общаться, а с кем - нет. Он мне часто повторял: "Я не хочу, чтобы моя жена пела музыкальный хлам". Возможно, он и был искренен. Но в этом своем рвении зашел слишком далеко..." Одним словом, хотя оба и были музыкантами, но это был настоящий мезальянс. Невозможно представить, как людей столь разного круга могло затянуть в брак. Разве что векторное кольцо... "Он очень многое мне дал. Он открыл для меня совершенно другой мир: новую музыку, новых людей, благодаря ему я прочитала те книжки, о которых и не подозревала, увидела те фильмы, посмотреть которые мне бы и в голову не пришло..."
      И ещё раз про кино
      Иногда векторная история - это не роман, не брак, а какой-то эпизод, мимолетный случай, о котором бы забыть раз и навсегда. Однако именно от векторного кольца до кольца времени один шажок. Нет ничего. Проще, чем зациклиться на какой-то векторной истории.
      Вот, скажем, съемки в 1950 году "Кубанских казаков". У руля процесса маститый режиссер Иван Пырьев (Бык), перед камерой - юная дебютантка Екатерина Савинова (Тигр), играющая Любочку. За пределами съемочной площадки идет своя жизнь, среди особенностей которой традиционно существующее покровительство режиссера дебютанткам. Однако Савинова условий этой игры не знает и на настойчивые ухаживания Пырьева отвечает тем, на что не решались самые знаменитые актрисы, - отвешивает мэтру пощечину. Пырьеву бы посмеяться над чудачеством алтайской девчушки, но нет - затаил обиду и делал всё чтобы карьера талантливейшей актрисы в кино не состоялась. Пырьев возглавлял "Мосфильм", был председателем оргкомитета Союза кинематографистов СССР, в его власти было многое, в том числе возможность снять с роли уже утвержденную актрису. (Так было с фильмом Г.Чухрая "Сорок первый", где Савинова должна была играть главную роль.)
      Очень странной была история создания сценария векторного киношедевра "Зимняя вишня". Оказалось, что в основе написанного сценария была реальная векторная история, тянувшаяся около двадцати лет со сценаристом Владимиром Валуцким. Причем, судя по всему, реальная история была гораздо круче кинематографической версии, так потрясшей наших зрительниц.
      Очень интересно тасовалась колода артистов. Главную героиню должна была играть Наталья Андрейченко (Обезьяна), героя - Сергей Шакуров (Дракон). В такой паре (патриархальные отношения) фильму был бы гарантирован провал. Потом Андрейченко заменили Сафоновой (Обезьяна), легче не стало. Но тут ситуацию спасает Шакуров. После нескольких дней съемки он внезапно отказывается от роли и уезжает. И только тогда появляется Виталий Соломин (3мея), и картина обретает свое истинное векторное звучание.
      Еще один актерский брак, длившийся семь лет. Ничего особенного. Олег Басилашвили (Собака) и Татьяна Доронина (Петух). Вместе учились, вместе распределились, вместе попали в Большой драматический театр в Ленинграде к Товстоногову (Бык). Там произошла рокировка. О.Басилашвили вспоминает: "На первых порах судьба Татьяны складывалась очень хорошо, а я был так... на подхвате. Так что мне в первые несколько лет в БДТ было довольно тяжело. Я даже хотел уходить. Но потом Георгий Александрович почувствовал мое настроение, подошел и сказал: "Я вижу, что вы хотите уйти из театра. Прошу вас, не делайте этого. Вы мне очень нужны". Он это сказал, и у меня выросли крылья. И вот с этого мгновения как-то у меня всё пошло в гору..." Так один вектор выбивает другой - Бык спасает Собаку от власти Петуха. Идет элементарная компенсация. Всё, что Петух забирает у Собаки, та с лихвой компенсирует из неисчерпаемых энергетических кладовых Быка.
      А вот ещё одна душещипательная история из разряда случайных векторных встреч (ох уж эти векторные случайности!). Шел как-то по улице Горького в Москве молодой Коля Бурляев (было ему 14 лет), и вдруг его останавливает молодой человек (23 года) и с ходу спрашивает: "Хочешь сниматься в кино?" На что Бурляев не выразил никаких восторгов, а, напротив, строго попросил представиться и предъявить документы. Оказалось, что это был Андрон Михалков-Кончаловский. Он и привел Николая на съемки "Иванова детства", фильма, сделавшего Бурляева знаменитым. Легко догадаться, кто здесь кто. Бурляев - Собака, а Андрон представляет знак, служащий Собаке, - Быка.
      Андрон Сергеевич на этом мимолетном эпизоде не остановился и женился на Наталье Аринбасаровой (Собака), с которой познакомился и подружился на съемках собственного фильма "Первый учитель". Причем сюжет фильма в каком-то аспекте был повторен в жизни: свою жену Андрон забирал у её родственников, приехав с милицией. Впрочем, долго брак этот не тянулся, хватило двух лет.
      Вернемся в прошлое
      Еще раз вернемся в прошлое. На этот раз с помощью старинной книги Н.Дубинского "Женщина в жизни великих людей". Интересно играть с векторным кольцом, откатывая его в прошлое, а потом вновь притягивая к современности.
      Вот, к примеру, Луиза Альбани (Обезьяна) и итальянский поэт и драматург Витторио Альфьери, родившийся 16 января 1749 года, а стало быть, принадлежащий Змеям (начало года Змеи - 13-14 января).
      "Если в истории всемирной литературы есть пример редкой по своему бурному и тревожному характеру связи между поэтом и женщиной, то это, конечно, связь Альфьери и графини Альбани. С другой стороны, трудно также указать более яркий пример непосредственного влияния женщины на творчество поэта, Пегас которого всегда нуждается в легких ударах хлыста, чтобы уносить своего повелителя в бездонные пространства поэзии".
      Первоначально графиня была женой Карла Эдуарда Стюарта (Крыса) и пребывала в векторном браке на правах хозяйки. Ей было 20 лет, ему 52. Надежды на английский престол таяли. На какое-то время Карл пришел в себя, но вскоре дела его пошли совсем плохо. "Здоровье его пошатнулось, силы ослабели. Жена почувствовала к нему отвращение, тем более что Карл Эдуард жестоко обращался с ней. Она долго томилась, ждала и искала удобный случай, чтобы решиться порвать со своим мужем..."
      Тут она и знакомится с будущей звездой итальянской поэзии Альфьери. Поэт от природы был нелюдим и избегал знакомств с женщинами, особенно такими красавицами, как графиня Альбани. Однако для неё пришлось сделать исключение. Слишком очевидны были её достоинства: невиданная красота, ангельский характер, любовь к словесности и прочим искусствам, а сверх того, она имела большое состояние. Вот слова самого поэта: "Такова была страсть, с этого времени нечувствительно развившаяся и взявшая верх над всеми моими привязанностями, над всеми моими мыслями. Она угаснет только с моей жизнью... Любовь моя не только не отрывала меня от полезных занятий, не суживала, если можно так выразиться, моих идей; напротив, она подстрекала, ободряла меня и представляла собой пример всего прекрасного. Узнав и оценив такое сокровище, я страстно отдался ей. И я не обманулся, ибо после десяти лет, в. минуту, когда я пишу эти строки, когда, увы, для меня настало время горьких разочарований, я более и более пылаю страстью к ней, а между тем время уничтожило в ней многие пустые преимущества скоропроходящей красоты. Каждый день мое сердце возвышается, смягчается, улучшается с ней, и я думаю и уверен, что и её сердце, опираясь на мое, почерпнет в нем новые силы".
      Находясь рядом с графиней Альбани, поэт пишет свои лучшие произведения, его продуктивность вырастает до предела. Для полного счастья не хватало только разрушить брак графини с Карлом Эдуардом. "Но как этого достигнуть? Карл Эдуард не отпускал жену от себя ни на шаг, а уезжая, буквально запирал её на ключ". Пришлось выманить их на прогулку, во время которой графине удалось спрятаться в монастыре и из одного векторного брака ускользнуть в другой. Началась скитальческая жизнь, ибо признать официальным этот брак было невозможно без развода со Стартом. Постепенно в эту историю втягивается, как в воронку, пол-Европы. Герцог Тосканский, папа римский, наконец, король Швеции Густав III, добившийся её развода.
      Скитания продолжаются и после смерти бывшего мужа. Революция изгоняет влюбленных из Парижа, они возвращаются во Флоренцию, где живут, если верить автору, абсолютно счастливо. Вот только одна незадача: у графини новый друг - художник Фабр. Альфьери же умирает 53 лет от роду, якобы так и не узнав об измене своей грандиозной любви. (Данный эпизод ещё пригодится для уточнения знака Альфьери, ибо представить подобные страсти между Драконом и Обезьяной совершенно немыслимо.)
      На одну страницу попали два знаменитейших векторных брака. Женой Рубенса (Бык) была Елена Фоурман (Тигр), красоту которой и свое отношение к ней он запечатлел на многих своих полотнах. Аналогична ситуация с Рембрандтом (Лошадь) и знаменитой (в живописном смысле) Саскией (Крыса). В обоих браках слуги хоронят хозяев. Единственная разница в том, что Фоурман после смерти Рубенса сразу выходит замуж, а Рембрандт двенадцать лет прожил вдовцом. Интересно, что и умерли они почти одновременно: Рубенс в 1640-м, Саския в 1642-м. Не странно ли всё это?
      Чтобы никому не было обидно, к поэтам и художникам добавим какого-нибудь композитора. Например, Шопена (Лошадь). Чем он хуже, скажем, того же Мюссе (Лошадь), у него ведь тоже что-то бурное было с Жорж Санд? Многие считают, что Жорж Санд погубила его. А ведь при первой встрече она ему совершенно не понравилась. Он писал, что её "лицо ему совершенно несимпатично. В нем есть даже нечто такое, что его отталкивает". "Но не одной красотой побеждает женщина. Как ни несимпатична она кажется на большом расстоянии, если принять во внимание, что она не только часто меняла любовников, но нисколько не церемонилась с ними и бросала при первом удобном случае; находя даже возможность издеваться над ними и позорить в своих романах, как она сделала это с Мюссе, тем не менее было, вероятно, в ней нечто притягательное, против чего не могли устоять даже люди, явно ей не симпатизирующие. Лучшее доказательство - любовь Шопена" (Н.Дубинский). (Хотел бы я посмотреть, как Жорж Санд расправляется с Обезьянами или каково было бы её превосходство над равными ей знаками мужчин (Кот, Коза, Кабан). А то сладила с двумя Лошадьми, а уж разговору-то...)
      Шопена особенно жалко. "Нежный, хрупкий, с женственной душой, проникнутый благоговением ко всему чистому, идеальному, возвышенному, он вдруг влюбляется в женщину, которая курит табак, носит мужской костюм, ведет самые свободные разговоры".
      Далее Н.Дубинский производит научное действие - сравнивает историю двух пар: Жорж Санд с Мюссе и её же с Шопеном. "Когда она сошлась с Мюссе, они уехали в Венецию; когда она сблизилась с Шопеном, местом их совместного пребывания сделалась Майорка. Сцена другая, но обстановка та же, и, как мы увидим, даже роли оказались одинаковыми и с одним и тем же грустным концом. В Венеции Мюссе, убаюканный близостью Жорж Санд, писал стройные стихи с искусными рифмами; на Майорке Шопен, также убаюкиваемый близостью Жорж Санд, создавал баллады и прелюдии. В разгар страсти Мюссе заболел; заболел также в минуты высшего любовного экстаза и Шопен. Словом, повторилась та же история. Болезнь Мюссе охладила жар талантливой женщины. То же самое произошло и во время болезни Шопена. Когда у него появились первые признаки чахотки, она стала тяготиться им. Красота, свежесть, здоровье - да; но как любить больного, хилого, капризного и раздражительного человека?"
      Взять бы Дубинскому да и сравнить годы рождения Шопена и Мюссе (а они родились в один год), поискать ещё нечто подобное, и векторное кольцо было бы открыто на сто лет ранее... Ведь, в принципе, ничего не изменилось с тех времен. Векторное кольцо могло быть открыто в Древнем Риме, Древней Греции и уж тем более в Китае. Однако суждено ему было открыться только в самом конце ХХ века в России, в Москве, на улице Наметкина, в квартире номер 60...
      "Нужно было кончать эти отношения. Но как? Шопен слишком к ней привязался. Знаменитая женщина, опытная в таких делах, испытала все средства, но напрасно. Тогда она вспомнила выходку, которую позволила себе по отношению к Мюссе, правда, после его смерти. Как и тогда, она написала роман ("Лукреция Флориани"), в котором под вымышленными именами вывела себя и своего возлюбленного, причем героя, то есть Шопена, наделила всеми слабостями, а себя возвеличила до небес. Казалось, после этого разрыв неизбежен, но Шопен медлил. Он не мог расстаться с Жорж Санд. Шопен ещё думал, что можно вернуть невозвратимое. Действительность, однако, показала, что сделать этого нельзя. В 1847 году, ровно через десять лет после их встречи, любовники расстались".
      Горы книг, фильмов и прочего высокохудожественного хлама накручены вокруг истории Санд и Шопена. Нет человечеству успокоения. Божественна музыка Шопена, проза Жорж Санд, допускаю, также великолепна. Людям трудно понять, отчего так трагичны отношения двух великих, а может, и величайших людей? Поэтому к этой паре люди будут возвращаться вновь и вновь. Векторное кольцо в этой точке пространства стало кольцом времени.
      "Через год после разлуки Шопен и Жорж Санд встретились в доме одного общего друга. Встреча поразила писательницу. Она вспомнила зло, которое причинила композитору, вспомнила свою несправедливость, жестокость, и ей захотелось помириться с ним. Полная раскаяния, подошла она к бывшему возлюбленному и протянула ему руку. Красивое лицо Шопена покрылось бледностью. Он отшатнулся и вышел из зала, не промолвив ни слова..."
      Закономерный финал... Освобожденный слуга протрезвленным взглядом оценивает свое прошлое. Остается только напомнить о цифрах: Мюссе умер 47 лет от роду, Шопен - 39 лет, Санд прожила 72 года.
      Интернационализация
      Когда-нибудь, если Бог даст, напишу "Векторное кольцо-2", в котором постараюсь увести страшное колечко подальше от русской земли. Не нам же одним мучаться. Пусть иностранцы тоже покрутят этот хулахуп. Не у всех же народов низкая чувствительность, есть же кто-то, кто чует эту пакость за версту. Речь конечно же о кино и кинорежиссерах.
      Вот, к примеру, Фолькер Шлендорф (Кот) в 1984 году взялся экранизировать безусловно векторный сюжет про "Любовь Свана" Марселя Пруста. Я читал саму книгу в 1979 году (может, мы её с Шлендорфом вместе читали) и не все подробности помню, надо бы перечитать. Но то, что сюжет любви - векторный, нет никаких сомнений.
      Надо бы цитировать по книге, но я процитирую по фильму, большой беды нет. "Эта любовь стала для меня болезнью. И в такой стадии, что излечиться от неё - равнозначно смерти. Хирурги в этом случае говорят, что больной уже неоперабельный" - это слова героя, Свана. При первой встрече Одетта оставила его безразличным, вызвав даже какую-то брезгливость. Но ответив на её любовь, Сван с каждым шагом, с каждым днем теряет себя, опускается всё ниже, на самое дно. Но осознав смертельность своей болезни, Сван не пытается спастись, боится излечения, малодушно желает смерти от несчастного случая для своей возлюбленной. Одним словом - классический векторный тупик.
      Спрашивается: при чем тут Шлендорф, ведь всё это придумано (либо элементарно описано) Марселем Прустом. А при том, что Свана у него играет Джереми Айронс (Крыса), а Одетта воплощена Орнеллой Мути (Обезьяна). По-моему, гениально играют все: Айронс, Мути, ну и конечно само кольцо. Хотя, если честно, настоящего восприятия без понимания языка, без просмотра, что называется в подлиннике, нет.
      "Любовь Свана" показывали 26 марта, а на следующий день показывали "Таксиста" Мартина Скорсезе (Лошадь). Я всегда плохо понимал американское кино да и фильм посмотрел не с самого начала. Назвать этот фильм шедевром векторного кино нельзя по определению, фактически это фильм одного актера, Роберта Де Ниро (Коза). И всё же юная Джоди Фостер (Тигр) одерживает грандиозную победу благодаря службе таксиста. Замечательный американский фильм, блистательная комедия - называется "Как украсть миллион". Поставил фильм Уильям Уайлер (Тигр). В главных ролях Одри Хёпберн (Змея) и Питер О'Тул (Обезьяна). Ее папа наводняет мир фальшивыми шедеврами Челлини, Ван Гога и т.д. Она не одобряет отца, но и не осуждает. Постепенно складывается тупиковая ситуация, из которой незадачливое семейство выручает мужественный герой О'Тула. Ничего сложного, ничего векторного, никакого надрыва, никаких трагедии. И всё же дуэт великолепный, маленькие искорки проскакивают, всё приятно, мило и легко.
      Еще одна комедия, не менее знаменитая, - называется "Большие гонки". Главную героиню играет Натали Вуд (Тигр), вокруг неё увиваются два Быка, один из них Тони Кертис. Веселое кино, смотрел его в детстве, было довольно смешно. Вектор конечно же помогает играть непринужденно.
      Певец и актер Крис Кристоферсон (Крыса) - сплошные "Крис" и "Крыс" играет месте с певицей и актрисой Барбарой Стрейзанд (Лошадь) в музыкальное кино. Речь о фильме "Звезда родилась". Посмотреть фильм не удалось, однако премий нахватал он много, видимо, кино получилось.
      Увы, к западному кино подбираться очень пока трудно, слишком мало я его смотрел, слишком скудна информация по годам рождения. Куда легче следить за нашими фильмами. К примеру, показали в "Старом телевизоре" фильм "Мы, нижеподписавшиеся" Татьяны Лиозновой (Крыса). В нем много действующих лиц, столкновений лоб в лоб, но почему-то лишь одна пара рождает ощущение странности и извращенности - Куравлев (Крыса) и Янковекий (Обезьяна). Все остальные пары разыграны в открытую, а здесь диапазон от объятии и заверений в дружбе до драки в купе. Случайно ли это?
      Еще один фильм: "Его звали Роберт". Классическое векторное столкновение да ещё с мощной знаковой основой. Роботизированная Змея в лице двух персонажей Олега Стриженова сталкивается с природолюбивой и сумбурной Козой в исполнении Марианны Вертинской. Разумеется, конфликт разрешается в пользу последней.
      Пани Моника
      Смотреть телевизор - занятие довольно скучное. Но если при этом пальцы лежат на клавиатуре, а мысли плещутся в прокопанном русле любимой рукописи, то становится много веселее.
      Вот, к примеру, идет документальный фильм про какую-то современную российскую фашистскую организацию. Лидирует в ней круглолицый юноша мясницкого вида и худощавый юноша, кличущий себя человеком-волком. Первый демонстрирует корреспонденту отрезанные уши в колбе, второй, как впоследствии выяснится, был именно тем, кто срезал уши с убитого им человека. Оба явно не в себе, хотя у второго лицо скорее даже симпатичное. Оба оказываются из мистических знаков и конечно же (А как ещё им было попасть в эту книгу?) оказались в векторной паре. Первый (Пирожок) Обезьяна (1968), второй - Виктор Баранов - Крыса (1972). Разумеется, всем заправлял первый, а на больший срок (как убийца) сел второй.
      Смотрю телевизор далее. Мир дожевывает скандал с Моникой и президентом. Президент получил свою долю позора, Моника пытается получить свою долю гонорара за книги и интервью. Я пытаюсь получить свою долю векторной информации. (Напоминаю, что она - Бык, а он - Собака).
      Название фильма не помню, на экране Моника с полудебильным выражением на лице рассказывает эту в общем-то скучнейшую историю. И что так взволновало человечество? Остается повторить банальную векторную истину: векторная пара образует воронку, вихрь, который втягивает в орбиту своего вращения всё новых и новых людей.
      Моника утверждает, что президент не казался ей безумно привлекательным, пока она не увидела его лично. В первый раз, когда она его увидела, у неё перехватило дыхание... Далее следует странная блуждающая улыбочка и следующие слова: "У него способность, дар притягивать. Он очень чувственный, привлекательный и буквально затягивает вас своей энергией. Он как будто смотрит и видит тебя насквозь, словно видит все основы твоего бытия. Своими глазами, энергией, духом... очень мощно..."
      Дальше описание первой встречи, первого поцелуя. Она прозвала его Красавчиком, а он называл её Пацанкой. Поначалу их встречи были частыми и любвеобильными, разговоры - теплыми, в каких бы далеких командировках ни был Билл Клинтон, он звонил ей домой, интересовался её настроением, а если её не было, то оставлял ей нежные послания на автоответчике.
      Моника упирает на одиночество самого могущественного человека и утверждает, что секс не был главным, главное - любовь. Утверждает, что их отношения были равными, потом задумывается, сомневается в сказанном и вновь утверждает, что их отношения не соответствовали положению хозяина и прислуги. "Неправда, что он получал всё, а я ничего", - утверждает Моника.
      Потом предвыборная пора, и Билл пристраивает векторную подружку в Пентагон, общение продолжается по телефону. Моника разочарована, под это дело появляется демон-искуситель - некая Линда Трипп (возможно, тоже Собака), которая первой втягивается в векторную воронку и потом, со временем, втянет в неё всю вселенную.
      После выборов всё вроде бы возвращается на круги своя: новые свидания, новые планы, даже мечты о будущей совместной жизни - и вдруг начало скандала, в воронку втягивается ФБР, ЦРУ, потом пресса, прокуратура, вся Америка, а потом и весь мир. Причем, по версии многих обозревателей, жертвы бомбежек в Ираке и Югославии - тоже последствия невинной, на первый взгляд, шалости, оказавшейся между тем зародышем векторного урагана.
      В концовке векторная любовь оборачивается неприязнью. Можно представить, как "обрадовался" Клинтон, узнав о подробностях истории, в которую попал. Она расстроена его злостью, говорит, что ей было больно. Говорит, что когда-нибудь извинится перед президентом за то, что не сумела скрыть отношения. Но тут же заявляет, что. больше не любит его. Мораль чисто женская: Клинтон не мужчина, а только политик.
      Атлас Ленинграда
      Первая (историческая) часть книги подходит к концу. Мне почти нечего добавить к сказанному. Я добираю какие-то крохи из текущих событий. Бедный Йорик Примаков (Змея) попал на растяжку между Ельциным (Коза) и Зюгановым (Обезьяна). Он сразу даже заболел, сник. Ельцин ещё раз показал, что Тигры ему интересны и дороги, а Змеи вызывают скуку и пренебрежение. Примаков стал сдвигаться в сторону слуги, растяжка лопнула. Вместе с Примаковым посыпался ещё один Змей - Сысуев. Ельцин в своем амплуа - разгоняет всех: хозяев, слуг, случайных прохожих...
      На обложке "Кинословаря" нахожу пару векторных заметок. Когда Райзман (Кот) снял фильм "А если это любовь", Юткевич (Дракон) написал статью "А если это не любовь". Тот же Райзман (тот же Кот), разругав при личной встрече фильм Абдрашитова (Петух) в пух и прах, в инстанциях грудью за него стоял, проявив потрясающее благородство. В результате у слуги - комплекс благодарности, у хозяина - взгляд свысока.
      На этом я хотел закончить первую часть, выбрав, как говорится, лимит по объему, но тут пришло время съездить в деревню, в глушь, в Саратов, где в избе на самой верхней полке я нашел знаменитый "Атлас Ленинграда".
      Собственно, Ленинград тут ни при чем. Был у меня толстый и большой не нужный мне "Атлас Ленинграда". В него я стал клеить фотографии векторных пар. Было это в пору максимального увлечения кольцом, году так в 1987-1988-м. Потом об "Атласе" как-то забылось. Как и всё второстепенное, он переехал в деревню и вот спустя двенадцать лет нашелся.
      Стираю пыль с обложки. Открываю. Бог мой, кроме фотографий тут полным-полно всяких векторных текстов. Бедная моя книга, бедная моя первая часть, бедный мой читатель, бедный я сам... Впрочем, начинается "Атлас Ленинграда" действительно с векторных фотографий. Ахеджакова (Тигр) в обнимку с Филозовым (Бык) - это кадр из фильма "Допинг для ангелов". Франсуа Миттеран (Дракон) обнимает Алена Делона (Кабан) после вручения тому ордена Почетного легиона. "Без вас немыслима французская культура!" А вот одна из любимых векторных фотографий - увешанный орденами и медалями Юрий Гагарин (Собака) нежно треплет за ушко Валентину Терешкову (Бык). Тут же Шуйдин (Собака) заглядывает в глаза своему напарнику Юрию Никулину (Петух). Описание странного и внезапного визита Гавриила Попова (Крыса) к папе Иоанну Павлу II (Обезьяна). Наконец, противостояние Ельцина (Коза) и Рыжкова (Змея), указывающее на время создания первой страницы - это 1991 год. Впрочем, на третьей странице более старая фотография - Казанник (3мея) уступает свой мандат депутата Верховного Совета СССР Ельцину (Коза) - это 1989 год. И всё же дата создания "Атласа" - 1991 год.
      Фильм "Прости". Благополучная семья. Жена, муж, ребенок. Хорошая квартира, достаток. Вот оно, кажется, счастье? Но нет счастья, нет любви. Режиссер Э.Ясан. В главных ролях Игорь Костолевский (Крыса) и Наталья Андрейченко (Обезьяна). Жизнь миллионеров: Джейн Фонда (Бык) и Тэд Тёрнер (Тигр) смотрят друг на друга влюбленными глазами. Впрочем, во взгляде Тэда уже появляется что-то робкое и неуверенное. Андропов (Тигр) и Горбачёв (Коза) - у начала славных дел.
      Архивные фотографии. Сталин (Кот), нелепый и скособоченный, сидит рядом с грустным и солидным Максимом Горьким (Дракон). Кругом какие-то цветочки, кустики... Редкое тройное фото - Мейерхольд (Собака) принимает в гостях французского писателя Андре Мальро (Бык) и нашего Бориса Пастернака (Тигр). Так пара Тигр - Собака обязательно притянет Быка. Кстати, выясняется, что Мальро был министром культуры в правительстве де Голля (Тигр).
      Художественное фото. Актриса Екатерина Васильева (Петух) и режиссер Александр Сокуров (Кот) в композиции, изображающей что-то трагическое. Рядом чрезвычайно заумный текст, доказывающий, что при полном отсутствии личных и творческих связей, Васильеву и Сокурова связывает нечто более важное и мощное, некий единый стиль творчества, единая задача "страдальческого эстетизма, религиозного искусства"...
      Вновь Горбачёв (Коза) - всё-таки 1991 год на дворе, - но теперь он в паре с "плаксой" Рыжковым (Змея). Горбачёв смеется, Рыжков задумчив. Солженицын (Лошадь) рядом с Зубром (Крыса)...
      Несколько историй
      А вот история политическая. 13 сентября 1971 года на территории Монголии потерпел катастрофу самолет китайских ВВС, на котором второй человек в Пекине - Линь Бяо (Коза), объявленный преемником Мао Цзедуна (3мея), пытался бежать в Советский Союз после раскрытия планов военного переворота. (Не точно такой ли была история Тито и Джиласа?)
      Линь Бяо не устраивали экономические эксперименты Мао, культ личности "великого кормчего". Отнюдь не был он уверен и в твердости намерения Мао сделать его преемником. Наконец, Линь Бяо не разделял воинственную линию вождя в отношении СССР. С августа 1970 года ряд крупных военачальников, на которых опирался Линь Бяо, достаточно внятно проявляли оппозиционность Мао. В ответ последовала перетасовка высшего военного эшелона и удаление лояльных Линь Бяо воинских частей из района Пекина.
      К февралю 1971 года Линь Бяо понял, что тянуть более нельзя. В конце марта был составлен план заговора с захватами городов, убийством Мао и т.д. Возможно, что в план заговора была втянута и наша держава. Такая вот векторная история с несостоявшимся преемником Мао.
      Другая история относится к разряду окололитературных, Может, когда-нибудь распишу её поподробнее. А пока лишь скажу, что порешили стреляться два наших замечательнейших поэта - Николай Гумилёв (Собака) и Максимилиан Волошин (Бык). Стреляться так стреляться. Дело для нашей литературной истории вполне обыденное. Однако стреляются два векторных поэта, и начинаются загадки. Один источник утверждает, что пистолет Волошина несколько раз дал осечку, и Гумилёв, с его благородством дворянина, выстрелил в воздух, посчитав в такой ситуации стрелять в противника поступком неблагородным. А вот Волошин... повел себя гнусно.
      По другим свидетельствам, всё было не так. Граф А.Толстой, секундант Гумилёва: "Гумилёв предъявил требование стреляться в пяти шагах до смерти одного из противников. Он не шутил... Я заметил, что он с ледяной ненавистью глядит на Волошина, стоявшего, расставив ноги, без шапки... Три! - крикнул я. У Гумилёва блеснул красный свет, и раздался выстрел. Прошло несколько секунд. Второго выстрела не последовало. Тогда Гумилев крикнул с бешенством: я требую, чтобы этот господин стрелял..."
      А вот свидетельство самого Волошина: "Гумилёв промахнулся, у меня пистолет дал осечку. Он предложил мне стрелять ещё раз. Я выстрелил, боясь по неумению своему стрелять, попасть в него..." Такая вот разноголосица. Придется к этой дуэли вернуться ещё раз.
      Совсем короткая история про Фаину Раневскую (Обезьяна), очень любившую Осипа Абдулова (Крыса). Именно он уговорил Раневскую выступать с ним на эстраде (вот и ещё одна эстрадная пара). С этой целью они инсценировали рассказ Чехова "Драма". Это их совместное выступление в концертах пользовалось большим успехом. Когда не стало Осипа Наумовича, через некоторое время Раневская начала играть с другими партнерами, но вскоре прекратила выступать в этой роли. Успеха больше не было. Это к тому, что без векторной искры не всякую роль сыграешь...