Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Жизнь замечательных людей - Татищев

ModernLib.Net / Биографии и мемуары / Кузьмин Апполон / Татищев - Чтение (стр. 26)
Автор: Кузьмин Апполон
Жанр: Биографии и мемуары
Серия: Жизнь замечательных людей

 

 


      Здесь уже отрицательная реакция киевлян на приглашение Игоря, по существу, оправдывается. Но портрет его выдержан, так сказать, в реалистических тонах: «Сей Игорь Ольгович был муж храбрый и великий охотник к ловле зверей и птиц, читатель книг и в пении церковном учен. Часто мне с ним случалось в церкви петь, когда был он во Владимире. Чин свясченнический мало почитал и постов не хранил, того ради у народа мало любим был. Ростом был средний и сух, смугл лицем, власы над обычай, как поп, носил долги, брада же уска и мала. Егда же в монастыри был под стражею, тогда прилежно уставы иноческие хранил, но притворно ли себя показуя или совершенно в покаяние пришед, сего не вем, но что бог паче весть совести человек».
      Татищев в данном случае сохранил даже запись летописца о себе в первом лице. Он полагал, что все эти портреты принадлежали перу владимиро-галицкого летописца, доказательство чему видел и во внимании к делам Юго-Западной Руси. По мнению Татищева, таким летописцем мог быть печерский монах Нифонт, бывший одно время игуменом на Волыни, а затем новгородским епископом (умер в 1156 году). Такого рода служебные перемещения действительно часто объясняют появление новых источников у летописцев, составляющих какой-либо местный свод. Только никогда не следует торопиться назвать имя этого летописца. Скажем, Нестор — автор Жития Феодосия — также, видимо, писал во Владимире Волынском. Но самое существенное уточнение внес Б. А. Рыбаков, заметив, что летописец был несомненно светским человеком: с князем вместе он мог петь только на клиросе. Как показал Б. А. Рыбаков, летописец был близким Изяславу Мстиславичу человеком, сопровождавшим его и при перемещениях с одного стола на другой. А как раз до 1143 года Изяслав занимал Владимир Волынский.
      Татищев все-таки представлял все летописание до 1156 года в качестве своеобразной эстафеты, где летописцы, сменяя один другого, трудятся над одной и той же летописью. Поэтому он старался «исправить» и «дополнить» текст, когда встречался с расхождениями в описаниях и оценках. Позднее Шлецеру летописание будет представляться таковым даже до начала XIII века. Поэтому он и считал, что прежде написания истории надо реконструировать летопись. Критики «Истории» Татищева часто смотрели на летописание подобным же образом, а потому практически в любых изменениях им текста своего сочинения (в частности, в изменениях, вносимых во вторую редакцию по сравнению с первой) видели «фальсификации». С. Л. Пештич в этой связи особенно настаивал на редактировании Татищевым портрета-характеристики Юрия Долгорукого. Действительно, Татищев уже в первой редакции проявил неуверенность, фактически опустив описание внешности. Во второй же редакции один текст был зачеркнут и вместо него написан иной: «Сей великий князь был роста не малого, толстый, лицем белый, глаза не вельми, великий нос долгий и накривленный, брада малая, великий любитель жен, сладких пищ и пития, более о веселиях, нежели о расправе и воинстве прилежал, но все оное состояло во власти и смотрении вельмож его и любимцев. И хотя, несмотря на договоры и справедливость, многие войны начинал, обаче сам мало что делал, но большее дети и князи союзные, для того весьма худое счастье имел и три раза от оплошности своей Киева изгнан был».
      Существенное отличие от зачеркнутого текста заключалось в описании внешности: в зачеркнутом тексте — «нос краткий, нагнут». Б. А. Рыбаков высказал догадку, что исходный текст был трудночитаемым (речь-то идет лишь о форме носа), а окончательная редакция вполне согласуется с изображением миниатюры Радзивиловской летописи. Добросовестность же Татищева, по мнению историка, засвидетельствована своеобразной полемикой, которую автор «Истории Российской» вел в примечаниях к тексту с летописцем.
      Полемика эта действительно примечательна. Ведь С. Л. Пештич считал, что текст фальсифицировался «в угоду монархическим и крепостническим взглядам». В тексте же «Истории» защищается принцип феодальной раздробленности: каждый держит отчину свою. Идею единодержавия в ней проводит в своей речи «Изяславичев злодей» Юрий Ярославич Туровский, настаивавший на подчинении всех князей Юрию Долгорукому, как старейшему. Противоположную политическую линию проводил в обращении к отцу Андрей Юрьевич. И тот и другой ссылались на исторические примеры: Юрий брал, их из «святого писания», а Андрей из собственно русской истории, напомнив о пагубном намерении Ярополка Святославовича и Святополка Владимировича установить единодержавие.
      Примечание Татищева интересно и с точки зрения уяснения его политических воззрений. «Сии два разсуждения, — пишет он, — едино другому противно. Первое — политическое к приобретению силы, славы и чести государства, ибо то довольно всякому известно, что монархическим правлением все государства усиливаются и разпространяются, от нападений неприятелей безстрашны... Другое же — на правилах морали и закона естественного утверждается, и есть подлинно, взирая на гражданина, правильно и благочестно; но иное к сему правительству право, как то совершенно после такое государей разделение безсилие изъявило».
      У Татищева, как можно видеть, нет однозначной оценки спора, данного в его летописном источнике однозначно с позиций Изяславичей, боровшихся с притязаниями Юрия Долгорукого на единодержавие. Он, конечно, за единодержавие, как наиболее целесообразную для России форму политического устройства. Но «закону естественному», оказывается, более соответствовала своеобразная феодальная демократия. Рассуждение Андрея Юрьевича само по себе «правильно и благочестно». Но путь этот ведет к ослаблению государства. Очевидно, должна быть найдена такая форма, которая позволила бы соединить вытекающие из естественного закона права граждан с принципом единодержавия. И хотя Татищев понятие «единодержавие» отождествлял с монархией, ратовал за нее именно потому, что иных форм единодержавия не видел.
      Б. А. Рыбаков убедительно доказал, что большинство «татищевских известий» восходят к летописной традиции XII века, связанной с домом Мстиславичей, потомков Мстислава Владимировича. Именно в рамках этой летописной традиции постоянно возвышалась роль боярства, к чему сам Татищев должен был относиться настороженно (хотя и необязательно враждебно). Летописание это было более светским, чем любая из известных нам летописей. И эта особенность использованного Татищевым источника объяснена Б. А. Рыбаковым: в XII веке провиденциализм еще не подчинил мирскую жизнь. Богословские назидания по тому или иному случаю появятся под пером позднейших редакторов и сводчиков.
      Если через летописание Мстиславичей в «Историю» Татищева попадали многие оригинальные известия о Галицко-Волынской Руси, а само это летописание, возможно, более всего сохранялось как раз на юго-западе, то события в Руси Северо-Восточной у историка часто даются в проростовской окраске, в то время как «каноническая» Лаврентьевская летопись чаще держится владимирской традиции. Бесспорным свидетельством наличия у Татищева более ранних и достоверных источников является рассказ «Истории» о гибели Андрея Боголюбского. Повесть об убиении Андрея Боголюбского помещена в древнейших доступных нам Лаврентьевской и Ипатьевской летописях. У Татищева же обнаруживаются существенные разночтения с ними. Так, у него указывается на участие в заговоре против князя его собственной супруги. Неожиданное подтверждение правильности этого сообщения обнаруживается в миниатюрах Радзивиловской летописи. Вне связи с текстом на одной из них изображена женщина, которая держит отрубленную левую руку.
      По «каноническим» летописям получается, что князю первоначально отрубили правую руку. Татищев в соответствии с изображением миниатюры говорит о левой руке. Вопрос, может быть, так бы и остался неразрешенным, если бы не одно обстоятельство: останки князя сохранились и антропологическое обследование показало, что отрублена была именно левая рука. Татищевский текст получает, таким образом, приоритет перед древнейшими известными летописями.
      В «Истории Российской» имеется еще один довольно богатый фонд известий, который может восходить к ростовскому летописанию: это различные фольклорные сюжеты, связанные с подвигами героев-богатырей. Подобные известия имеются в Никоновской летописи, где они также нередко носят проростовскую окраску. Но в татищевской «Истории» подчас даются несколько иные сюжеты. Главным героем татищевских дополнений является Александр Попович, который и в большинстве былин связывается с Ростовом (в то время какг скажем, Добрыня Никитич часто называется «рязаничем»).
      Ростов в русской истории вообще играл большую роль, чем это представляется по сохранившимся летописям, хотя и они с этой точки зрения остаются недостаточно оцененными. Необходима работа и о ростовском летописании, которое может реконструироваться именно на материале «Истории Российской» с привлечением также позднейших сборников исторического содержания. Ростов чем-то походил на Новгород: здесь также княжеская власть ограничивалась боярством, а епископ почитался больше князя. К тому же Ростов постоянно соперничал с Владимиром и Суздалем, следовательно, события получали здесь иное освещение, нежели в этих княжеских центрах. У Татищева была особая Ростовская летопись, ростовский материал, видимо, включался в Симонову летопись, а также в отдельные «топографии» — местные истории. Не исключено, что и наиболее весомые источники Татищева — летописи Раскольничья и Голицынская — давали материал Северо-Восточной Руси в ростовской интерпретации.
      Татищев снабдил примечаниями только часть летописи до 1238 года. Это второй и третий тома «Истории». Последующую часть татищевского свода часто считают лишь списком Никоновской летописи. Это, однако, неверно. Никоновская летопись не позволяет понять многих специфических чтений «Истории» и в этой части. Уже в рассказе о татаро-монгольском нашествии имеются сведения, отсутствующие в известных сводах. Встречаются они и далее. Многие неясные события можно понять именно с привлечением таких показаний «Истории».
      Известно, например, сколь затруднительно преодоление противоречий, выявляющихся в источниках, посвященных Куликовской битве и последовавшему затем нашествию Тахтамыша. Неясно, в частности, почему Дмитрий пошел на такую крайнюю меру, как изгнание митрополита Киприана после возвращения на пепелище. У Татищева же это решение князя имеет естественное объяснение: Киприан подбивал тверского князя добиваться в Орде ярлыка на великое княжение. Изгнание Киприана вместе с духовником Владимира Андреевича Серпуховского Афанасием указывает и на еще одно направление в деятельности митрополита: стремление поссорить московского князя с его двоюродным братом, намек на что просматривается и в некоторых летописях. Имеются у Татищева и дополнительные сведения, объясняющие причины расхождений Дмитрия с Олегом Рязанским.
      По первоначальному плану Татищев собирался довести изложение до 1613 года — возведения на престол Михаила Романова. В этих хронологических пределах он выделял два периода: «от пришествия татар до опровержения власти их и возстановлении древней монархии первым царем Иоанном Великим». Только рубежом берется не 1480 год, когда пало ордынское иго, а начало княжения Ивана III в 1462 году. Основными источниками и этих частей остаются летописи. Но привлекаются также отдельные повести и другие сочинения.
      Вторая половина XVI века у Татищева не выстроилась в непрерывное погодное изложение. Таково было состояние летописных источников: летописание, ставшее в середине столетия официальным, государственным делом, было прервано с 60-х годов, когда начались массовые репрессии и опалы воздвигались часто на тех, кто совсем недавно находился на вершине фавора.
      Прямое сообщение об учреждении опричнины в настоящее время известно лишь в одной — так называемой Александро-Невской летописи. Ее в распоряжении Татищева, очевидно, не было. Но косвенных данных достаточно много. Поэтому отсутствие сведений о ней в «Истории» побуждает поставить вопрос: а как он к ней вообще относился? В «Рассуждении» о событиях 1730 года Татищев ведет воображаемый спор с теми, кто считает, что «вымышленная свирепым царем Иваном Васильевичем Тайная канцелярия в стыд и поношение пред благоразсудными народы, а государству разорение, ибо за едино неосторожно сказанное слово пытают, казнят и детей невидных имения лишают». Татищев согласен, что так бывает. Примером такого рода («не хочу далеко искать, но всем нам довольно знаемое») являются и «неистовые временщики» Скуратов и Басманов, то есть те, с кем и связывалась непосредственно опричнина. Но он возражает против мнения, будто Тайная канцелярия лишь российское явление, и не видит большой беды в учреждении, если во главе его будет поставлен кто-то «благочестивый и справедливый».
      Большим материалом, в том числе и утраченным ныне, располагал Татищев по самому концу XVI — началу XVII века. Эта эпоха его особенно привлекала по ряду причин. Во-первых, его постоянно интересовал крестьянский вопрос, то есть причины установления крепостного права. Он собирал указы и прочие документы, которые могли бы пролить свет на этот вопрос. Во-вторых, в Смуте просматривался кризис и государственной системы: надо было разобраться в причинах столь тяжелых для государства событий. В-третьих, с 1598 по 1613 год сменилось несколько монархов разных династий: представлялась возможность порассуждать о «законных» принципах избрания самодержцев. И хотя Татищев не свел воедино свои выписки — это одна из наиболее компактных собранных им подборок источников.
      По первоначальному плану Татищев не собирался выходить далее 1613 года, но материал собирал и на весь XVII век, далее по время Петра I. Более всего Татищева в этом случае затрудняла не сама работа («яко более известей сохраненных остается»), а ее излишняя злободневность. «В настоящей истории, — оправдывается он, — явятся многих знатных родов великие пороки, которые если писать, то их самих или их наследников подвигнуть на злобу, а обойти оные — погубить истину и ясность истории или вину ту на судивших обратить, еже бы было с совестию несогласно, того ради оное оставляю иным для сочинения».
      В соответствии с представлениями и потребностями эпохи Татищев писал историю государства. Поэтому погодно излагались основные политические события, как они отмечались и летописями или иностранными хрониками.
      Социальные вопросы Татищевым рассматривались главным образом в его исследованиях и подготовленных публикациях по истории русского права. Публикации «Русской Правды» и Судебника 1550 года были готовы уже к концу 30-х годов. Но немецкая Академия наук их не выпустила в свет. М. Н. Тихомиров причину этого видел в том, что Татищев «правильно оценил значение «Русской Правды» как памятника русского права, отвергнув представление о заносном, норманском, происхождении древнейших русских законов». Сам Татищев с сожалением отмечал, что кое-кто «печатать более за вред и поношение, нежели за пользу и честь, почитают».
      За пределами основного исторического труда остались также многочисленные собранные Татищевым этнографические материалы. Одних пословиц он записал около полутора тысяч. Много данных было получено им в ответах на разосланные анкеты. Не вполне ясно, как даже он намеревался использовать все эти материалы. Определенный выход в этой связи просматривается в задуманных им «лексиконах». Но этим вопросом практически еще и не занимались. Достаточно сказать, что историческое содержание «Лексикона российского исторического, географического, политического и гражданского», опубликованного еще в конце XVIII века, стало темой специального исследования лишь в самое недавнее время (статья Л. Н. Вдовиной). Правда, были собственно лингвистические исследования и публикации. Но некоторые из татищевских «лексиконов» пока не разысканы.
      Г. В. Плеханов в труде, посвященном истории общественной мысли в России, дал много ярких и метких характеристик отдельным русским мыслителям. У Плеханова не было многих материалов, которыми располагает современный исследователь. И тем не менее его характеристики поражают проницательностью. Это вполне относится и к Татищеву. «По методу своего мышления, — подчеркивал он, — прошу читателя заметить: по методу мышления, а не по отдельным взглядам, Татищев является как бы главою многочисленного рода просветителей, очень долго игравшего влиятельную и плодотворную роль в нашей литературе. Если он был первым выдающимся представителем этого рода, то Чернышевский и Добролюбов были самыми передовыми, крупными и блестящими его представителями. После них он начал быстро мельчать и клониться к упадку».
      У Плеханова в данном случае проступает одна серьезная ошибка: он не учитывает того, что Чернышевский и Добролюбов являются вершиной революционно-демократической традиции, идущей от Радищева. Зато и в отношении Татищева можно снять оговорку: «по методу мышления». И по отдельным взглядам Татищев также был просветителем, хотя его иногда и пугали выводы, которые необходимо было сделать из собственных посылок. Но в этом, собственно, и заключается внутренняя противоречивость просветительства. Полстолетия спустя Радищев сделал те выводы, которые старался обойти Татищев. И это означало переход от просветительства к революционно-освободительному движению.

Основные даты жизни и деятельности В. Н. Татищева

       1686, 29(19) апреля— Рождение В. Н. Татищева.
       1693— Василий Никитич взят стольником ко двору Прасковьи Федоровны.
       1704— Начало службы В. Н. Татищева в армии.
       1706— В. Н. Татищев поручик полка А. И. Иванова (позднее Азовского полка).
       1709— Участие В. Н. Татищева в Полтавской битве. Ранение его.
       1710— Поход во главе отряда от Пинска до Киева и Коростеня.
       1711— Участие в Прутском походе.
       1712— Пребывание вместе с полком в Польше.
       1713-1714— Заграничная поездка (Пруссия, Саксония и др.).
       1714— Женитьба на Авдотье Васильевне Андреевской.
       1715— Рождение дочери Евпраксии.
       1715-1716— Вторая поездка в Германию.
       1716— Перевод в артиллерию.
       1717— Поездка в Гданьск.
       1717— Рождение сына Евграфа.
       1718— Участие в Аландском конгрессе.
       1720-1722— Руководство уральскими заводами.
       1723— Тяжба с Демидовыми.
       1724— Пребывание при дворе Петра I.
       1725-1726— Поездка в Швецию.
       1727-1733— Служба в Московской монетной конторе.
       1734-1737— Управление уральским краем.
       1737-1739— Руководство Оренбургской экспедицией.
       1739-1741— Руководство Калмыцкой комиссией.
       1741-1745— Исполнение обязанностей губернатора Астраханского края.
       1746-1750— Болдинская ссылка.
       1750, 15 июля— Кончина В. Н. Татищева.

Краткая библиография

Сочинения В.Н. Татищева

      История Российская. Т. I-VII. М.-Л., 1962-1968.
      Собрание законов древних русских. Там ж е, т. VII.
      Избранные труды по географии России. М., 1950.
      Заводской устав. «Горный журнал». Спб., 1830, ч. III. кн. IX.
      Разговор о пользе наук и училищ. В кн.: Татищев В. Н. Избранные произведения. Л., 1979.
      Произвольное и согласное разсуждение и мнение собравшегося шляхетства русского о правлении государственном. Там же.
      Записка об учащихся и расходах на просвещение. В кн.: Попов Н. В. Н. Татищев и его время. М., 1861.
      Духовная. «Избранные произведения».
      Краткие экономические до деревни следующие записки. Там же.
      Разсуждение о ревизии поголовной и касающемся до оной. Там же.
      Разсуждение о беглых мущинах и женщинах и о пожилых за побег зборах. Там же.
      Представление о купечестве и ремеслах. Там же.
      Сказание о звере мамонте. Там же.
      Лексикон российской исторической, географической, политической и гражданской. Там же.
      Представление в Кабинет о причинах башкирских волнений и о мерах для улучшения управления башкирами. — В кн.: Материалы по истории Башкирской АССР, т. 3. М.-Л., 1949.
      Разсуждение о буквах кирилловских. «Хрестоматия по истории русского языка», т. 2, вып. 2, М., 1948 (сост.: С. П. Обнорский и С. Г. Бархударов).
      Учреждение коим порядком учителя русских школ имеют поступать. «Исторический архив», т. V. М.-Л., 1950 (подг. Н. Ф. Демидова).
      Наказ шихтмейстеру. Там же, т. VI, 1951 (подг. Н. И. Павленко) .
      Предложение о размножении фабрик. Там же, т. VII (подг. П. К. Алефиренко).
      Переписка за 1746-1750 гг. Т а м же, т. VI (подг. А. И. Андреев) .
      Указ шихтмейстеру Одинцову. — «Уральский археографический ежегодник за 1973 г.». Свердловск, 1975 (подг. А. М. Сафронова).
      Краткое изображение, в чем монетное дело требует исправления. — «Исторические записки», т. 101. М., 1978 (подг. А. И. Юхт).
      Разсуждение есть ли польза манету российскую удобрить, а нискую истребить. Там же.
      Письма 1742-1745 гг. Там же, т. 104. М., 1979 (подг. А. И. Юхт).
      Отрывок из собственноручных записок Татищева о живущих в Сибири народах. — В кн.: Попов Н. А. В. Н. Татищев и его время.
      Лексикон, сочиненный для приписывания иноязычных слов обретающихся в России народов, для которого выбраны только такие слова, которые в простом народе употребляемы (публикация А. П. Аверьяновой). — «Ученые записки ЛГУ», 1957, вып. 23, No 197.
      Сборник пословиц В. Н. Татищева (публикация Ф. М. Головенченко). — В кн.: Русская литература. Статьи, исследования публикации. «Ученые записки Московского государственного педагогического института имени В. И. Ленина». М., 1961.

Литература

       Алефиренко П. К.Крестьянское движение и крестьянский вопрос в России в 30-50-х годах XVIII века. М., 1958.
       Андреев А. И.Труды В. Н. Татищева по географии России. В кн.: Татищев В. Н. Избранные труды по географии.
       Андреев А. И.Примечания В. Н. Татищева к «Древним русским законам». — «Исторические записки», т. 36, М., 1951.
       Андреев А. И.Труды В. Н. Татищева по истории России. В кн.: Татищев В. Н. История Российская, т. 1.
       Бак И. С.Экономические воззрения В. Н. Татищева. «Исторические записки», т. 54, М., 1955.
       Бестужев-Рюмин К. Н.Биографии и характеристики, Спб., 1882.
       Блюмин Г.Юность Татищева. Л., 1986.
       Валк С. Н.«Русская правда» в изданиях и изучениях XVIII — начала XIX века. «Археографический ежегодник за 1958 г.». М., 1960.
       Валк С. Н.«История Российская» В. Н. Татищева в советской историографии. — В кн.: Татищев В. Н. История Российская, т. VII.
       Вдовина Л. Н.«Лексикон российской» В. Н. Татищева как источник по истории и культуре XVIII в. — «Вестник Московского университета». Серия истории. 1986, No 5.
       Голендухин Н. Д.Новые материалы к биографии В. Н. Татищева. — В кн.: Материалы к биографии В. Н. Татищева. Свердловск, 1964.
       Гордин Я. А.Хроника одной судьбы. М., 1980.
       Дейч Г. М.В. Н. Татищев. Свердловск, 1962.
       Добрушкин Е. М., Лурье Я. С.Историк-писатель или издатель источников? — «Русская литература», 1970, No 2.
       Иофа Л. Е.Современники Ломоносова И. К. Кирилов и В. Н. Татищев. М., 1949.
       Клыш М. А.К вопросу о Симоновой летописи, бывшей у В. Н. Татищева. — «Вестник Московского университета», серия IX, 1978, No 1.
       Колосов Е. Е.Новые биографические материалы о В. Н. Татищеве. «Археографический ежегодник за 1963 г.». М., 1964.
       Кондратов Н. А.Лингвистические взгляды В. Н. Татищева. — «Вопросы языкознания», 1983, No 2.
       Корецкий В. И.Формирование крепостного права и первая крестьянская война в России. М., 1975.
       Корсаков Д. А.Василий Никитич Татищев. «Русская старина», 1887, июнь.
       Корсаков Д. А.Из жизни русских деятелей XVIII века. Казань, 1891.
       Кузьмин А. Г.Рязанское летописание. М., 1965.
       Кузьмин А. Г.Статья 1113 года в «Истории Российской» В. И. Татищева. — «Вестник Московского университета». Серия истории, 1972, No 5.
       Кузьмин А. Г.Политические и правовые взгляды В. Н. Татищева. — «Советское государство и право», 1982, No 9.
       Кузьмина М. П.Экономические воззрения В. Н. Татищева. Свердловск, 1966.
       Луппов С. П.Книга в России в послепетровское время. Л., 1976.
       Маньковский Г. И.Горнозаводской устав В. Н. Татищева. — «Труды Института истории естествознании и техники», вып. 9. М., 1957.
      Материалы к биографии В. Н. Татищева. Свердловск, 1964.
       Милов Л. В.Татищевские портреты-характеристики и «Симонова» летопись. — «История СССР», 1978, No 6.
       Нечаев Н. В.Горнозаводские школы Урала. М., 1956.
       Павленко Н. И.Развитие металлургической промышленности России в первой половине XVIII века. М., 1953.
       Павленко Н. И. и Горловский М. А.Материалы Совещания уральских промышленников 1734-1736 гг. «Исторический архив», т. 9. М., 1953.
       Пальмов Н. И.К астраханскому периоду жизни В. Н. Татищева. — «Известия АН СССР», VII серия. Л., 1928, No 4-7.
       Пекарский П. П.Новые известия о В. Н. Татищеве. Спб., 1864.
       Петров Л. А.Общественно-политическая и философская мысль России первой половины XVIII века. Иркутск, 1974.
       Персиц М. М.«Разговор двух приятелей о пользе наук и училищ В. Н. Татищева» как памятник русского свободомыслия XVIII века. — «Вопросы истории религии и атеизма», вып. III. 1956.
       Плеханов Г. В.История русской общественной мысли. Соч., т. XXI. М., 1925.
       Пештич С. Л.Русская историография XVIII века, ч. I. Л., 1961, ч. II, Л., 1965.
       Пештич С. Л.Необходимое дополнение к новому изданию «Истории Российской» В. Н. Татищева. «Проблемы истории феодальной России». Л., 1971.
       Попов Н.В. Н. Татищев и его время. М., 1861.
       Попов Н. А.Ученые и литературные труды В. Н. Татищева. Спб., 1886.
       Протасов Г. А.Записка Татищева о «произвольном рассуждении» дворянства в событиях 1730 г. «Проблемы источниковедения», т. XI, М., 1963.
       Рожков В.Деятельность артиллерии капитана В. Н. Татищева на уральских заводах в царствование Петра Великого. Спб., 1884.
       Рыбаков Б. А.В. Н. Татищев и летописи XII в. — «История СССР», 1971, No 1.
       Рыбаков Б. А.Русские летописцы и автор «Слова о полку Игореве». М., 1972.
       Смирнов И. И.Очерки социально-экономических отношений Руси XII-XIII вв. М.-Л., 1963.
       Сенигов И.Историко-критические исследования о новгородских летописях и о Российской истории В. Н. Татищева. М., 1887.
       Соловьев С. М.Писатели русской истории XVIII века. «Архив историко-юридических сведений, относящихся до России». Кн. II, пол. I, отд. III. M., 1855.
       Тихомиров М. Н.О русских источниках «Истории Российской». — в кн.: Татищев В. Н. История Российская, т. 1.
       Устюгов Н. В.Башкирское восстание 1737-1739 гг. М.-Л., 1950.
       Чупин Н. К.Василий Никитич Татищев. Пермь, 1867.
       Шакинко И. М.Василий Татищев. Свердловск, 1986.
       Юхт А. И.Государственная деятельность В. Н. Татищева в 20-х — начале 30-х годов XVIII в. М., 1985.
       Grau С.Der Wirtschaftsorganisator, Staatsmann und Wissenschaftler Wasilij N. Tatiscev (1686-1750). Berlin, 1963.
       Вlanc S.Un disciple Pierre le Grand dans la Russie du XVIII siecle, V. N. Tatiscev (1686-1750), Lille, 1972.

  • Страницы:
    1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24, 25, 26