Империя (Под развалинами Помпеи)

Не говоря о значительном числе врагов, им прощенных и нетронутых, занимавших затем важные должности, упомяну о Юнии Новате и Кассии из Падуи, оба плебейского рода; одного из них Август считал достаточно наказанным денежным штрафом, другого – легкой ссылкой, первого за распространение ругательного письма под ложной подписью Агриппы, второго за то, что он, на одном веселом пиру, сказал, что у него нет недостатка ни в желании, ни в смелости убить Августа.»

100

См. Velleius Paterc. lib, с. LV.

101

Императорский титул у римлян давался солдатами военачальнику после одержанной им победы: он соответствовал нынешнему званию командующего армии. Императором был провозглашен и Цицерон в свою бытность в Сицилии, что видно из его писем. Сенат утверждал этот почетный титул, которым награжденное им лицо пользовалось после своего триумфа. После падения республики звание императора, бывшее до того времени, как мы сказали, лишь почетным титулом, стало принадлежать лишь представителю абсолютной власти; первые императоры, и особенно Август, желали этим соединить навсегда в одной своей особе права и привилегии римских консулов.

102

Тацит в кн. IV своих Аннал, в гл. LXVI, пишет: «Голиций Афр, осудивший Клавдию Пулькру, мать Вара Квинтилия, богатого родственника цезаря» и т. д. Тоже самое утверждает Сенека (Controv., 3 del. 2). Дванцати, в своем описании семейства Августа и Ливии, помещенном в предисловии к его переводу Тацита, называет Ливию или Ливиллу, дочь Агриппины и Германика цезаря, женой Вара. Дион же и Тацит называют ее Юлией.

103

Tacit., Annal., LXVI.

104

Delle Antichita giudaiche, lib. XVII, с XII, 8.

105

Вергилий: эклоги IX, XV. 6, 7, 11, и 12.

106

Веллей Патеркол (в гл. LVII) называет германцев людьми в высшей степени жестокими и вероломными по природе. Тацит же, напротив, в своем сочинении «О германских нравах» хвалит их характер и нрав.

107

Все эти имена и частности заимствованы мной у того же историка, Веллея Патеркола.

108

См. Velleius Pater., lib. II, с. LVII.

109

См. Averani, Del Vitto e delle Cene degli Antichi (O пище и ужинах древних народов). Milano, Daelli, 1863. Он цитирует Плиния, говорившего о превосходстве осетра между прочими рыбами: Apud antiquos piscium nobilissimus ha– bitus acipenser (Lib. IX, cbp. XIX). «Осетр был в таком почете у древних, – прибавляет Аверани, – что его подавали на стол с большой торжественностью». В то время эта рыба была редкой в Риме.

110

Sigma, называвшаяся также suggestum semirotundum, было полукруглое обеденное ложе, приспособленное к круглому столу и названное так потому, что своей формой напоминала букву древнегреческой азбуки сигму, писавшуюся, как итальянское С. Такая сигма была удобнее обыкновенного римского обеденного ложа (lectus tricliniaris), так как не требовала подобно последнему определенного числа гостей, а именно девяти, но приспособлялась и к меньшему числу.

111

Вот что пишет о рыбе гаро Курти в другой своей книге, «Помпея и ее развалины»: «Из вод Тирренского моря, омывающих берег изнеженной Помпеи, тамошний рыболов, между сотней самых разнообразных рыб, вытаскивает в изобилии и гаро, для которого ныне не существует особого общеупотребительного названия. Из этой рыбы добывается икра, употреблявшаяся в древние времена в жидком виде; так приготовляется она и ныне, в нижней Италии». Плиний сообщает, что в большом употреблении была, в его время, другого рода жидкость, которая называлась garum: она приготовлялась с помощью соляного рассола из рыбьих внутренностей и других частей, обыкновенно выкидываемых. Эта жидкость приготовлялась когда-то только из рыбы, называемой у греков garon (Hist. Natur., XXX, 7). Тот же Плиний свидетельствует, что Помпея, наравне с Клазомени и Лепти, отличалась своим garum. О нем упоминают также Гораций и Марциан; первый говорит, что garum приготовлялась из соков иберийских, т. е. испанских рыб: Garum de sussis piscis iberi (Satir., lib. II, 8); второй поэт воспевает его так: Nobile nunc sitio luxuriosa garum (Lib. XIII, ep. 77).

112

Баскауда или баскавда (bascauda), упоминаемая сатириком Ювеналом и поэтом Марциалом, была, действительно, корзиной британской работы. Этого рода корзины привозились в Рим из Британии и удержали, у римлян свое местное название; они были предметом украшения обеденного стола.

113

Уже цитированный нами Аверани в уроке VII, Delle leggi osservate nel bere (о правилах, соблюдавшихся при питье), пишет, что ciatum был стакан, вмещавший жидкости не более двух унций. Десять чьятов составляли один сестарий, весивший двадцать унций. Вышеупомянутый же квадрант заключал в себе три чьяты и был самой обыкновенной мерой.

114

Storia romana, lib. V, cap. XI.

115

Одеяние коа приготовлялось из очень красивой и почти прозрачной ткани, действительно нисколько не скрывавшей форм тела; такую одежду употребляли обыкновенно женщины, отдавшиеся проституции, а также певицы и музыкантши. См. Rich., О значении Соа vestis. Plin., Nat. Hist., XI, 20. Propert. IV, 5, 55. Ovid., De arte Amat., II, 298. Hor., Sat., I, 2, 101. Паллой же (palla) называлась широкая пурпуровая мантия.

116

Слово gamelia – брачная – происходит от греч. gamos – свобода, брак. Это название давалось также и Юноне, как богине, председательствовавшей в брачных церемониях.

117

Об этом гимне, полный перевод которого Курти дает в своем другом сочинении (Pompei e le sue Rovine, Cap. XXI, i Lipanari), он говорит следующее: «Он исполнялся при церемониях во время весенних праздников Венеры» (Pervigillium Veneris) и ученые долго трудились над отысканием его автора. Альд Мануций и Эразм приписывали его знаменитому Катуллу, но он слишком скромен, чтобы принадлежать этому поэту. Юст Липсий приписывал его одному из поэтов эпохи Августа. Скалигер – другому Катуллу, о котором упоминают Ювенал и Марциал и т. д.

118

Менадами назывались вакханки. Такое имя давалось им, потому что во время священных оргий они приходили в состояние безумного экстаза, бегая с распущенными волосами и полуобнаженные, с тирсом (жезлом Бахуса) в руках. Еврипид утверждает, что менады умели сохранять свое целомудрие и в таком экзальтированном состоянии, защищаясь тирсом от тех мужчин, которые готовы были совершить над ними насилие; но Ювенал высказывает иное мнение, а Ликофров называет вакханкой женщину, предавшуюся разврату.

119

Dufour, Histoire de la Prostitut., cap. XlV.

120

Epitragia одно из названий Венеры. Легенда объясняет это название следующим образом. Собираясь в Колхиду, Тезей получил от оракула приказание взять себе проводником в это путешествие Венеру; и в ту минуту, когда он на берегу моря готовился принести ей в жертву козу, последняя мгновенно превратилась в козла (tragos). По этому случаю он дал богине название epitragia. В Элладе долгое время находилась статуя Венеры, прозванной народной; тут она была изображена сидящей верхом на козле. Эта статуя, очевидно, изображавшая Венеру Эпитрагию, была работы Скопы. См. Plutarc, in Thes.; Pozzoli, Dizionar, della Mitologia.

121

Наложница по римским законам была в доме uxoris loco (вместо жены), поп uxoris jure. Вот что пишет по этому поводу автор этого романа в своей книге Rovine di Pompei: «Существовало еще другого рода сожительство между мужчиной и женщиной, дозволенное законом и особенно законами Юлия и Паппии Поппеи, названной конкубинатом и имевшее место обыкновенно между лицами, не могшими вступить между собой в брак. Конкубиной называлась, таким образом, женщина дурной славы, или отпущенница, или невольница. Конкубинатство между господином и его отпущенницей было самым частым явлением, покровительствуемым законом».

122

Еще в начале этой книги я сообщил читателю суждение известного историка Вануччи о развращенных нравах эпохи Августа и о бесстыдном поведении римских женщин, доходивших до того, что их вносили в списки публичных проституток. Здесь же, в доказательство упомянутого факта по отношению к Ургулании, привожу слова другого авторитетного писателя: «Эмилия Лепида, – пишет Тацит (Annal., lib. VI), – вышедшая замуж за юношу. Друза и обесчестившая его, оставалась не наказанной, пока жил Лепид, ее отец; потом она была обвинена за связь со своим невольником; поступок ее был очевиден, и она, не думая оправдываться, лишила себя жизни». Тот же историк во 2-й книге, под 769 г., повествует: «В этом году сенат издал строгие указы против женского разврата, запретив всякой женщине, имевшей отца, деда или мужа из аристократической фамилии, торговать собой. Указ этот был вызван тем фактом, что Вестилия, из преторианского семейства, записалась в число разгульных женщин».

Ювенал, кроме того, что касается Мессалины, припоминает еще поведение Иппии, жены сенатора, которая, бросив мужа и детей, бежала «с грязным гладиатором».

Язва разврата была не новой вещью; еще за пятьдесят лет до Р. X. Клодия была до такой степени распутна, что получила прозвище quadrantaria, что означало женщину, продающуюся за самую мелкую монету.

123

Помпея называлась еще Colonia veneria Cornelia. Первый, устроивший тут колонию, был Луций Корнелий Силла.

124

См. Овидия, кн. I Метаморфоз; Ювенала Сатиру VI; Марциала Эпиграм., lib XII, 29.

125

Момсен: «Римская история», кн. V, гл. XII.

126

Eleg. Lib. I. Eleg. HI. Этот перевод сделан мной с итальянского языка, на который элегия Тибулла переведена самим автором этого романа.

127

Satir., VI – Надобно заметить, что упомянутый тут обычай перешел в католическую церковь и продолжается до настоящего времени: мне случалось видеть много храмов, посвященных Матери Божьей, стены которых увешаны такими досками, изображающими преимущественно больных, лежащих на постели и окруженных молящимися родственниками.

128

Мистагогом назывался, собственно, тот из жрецов богини Изиды, который посвящал неофитов в самые мистерии. Цицерон, однако, дает это название тем, которые показывали посетителям сокровища храмов и которые, в сочинениях Лукана, зовутся monstratores.

129

La regina della prostituzione sacra in Roma (Livia Au– gusta, V. I, p. 240).

130

Cm. Dufour, Histoire de la prostitution, cap. XIV; но еще более авторитетный в этом отношении писатель, Иосиф Флавий, сообщает между прочим следующее:

«Паулина, супруга Сатурпина, считавшаяся одной из первых в Риме по своему происхождению и по своей красоте, была любима Децием Мундусом, который изыскивал всевозможные средства, чтобы соблазнить ее, дошел даже до того, что предлагал ей двести тысяч драхм. Когда не удалось и это средство, молодой человек решился умереть с голоду; но одна женщина по имени Ида, бывшая невольница его отца и известная своим развратом и безобразием, решилась спасти его. Заставив Деция Мундуса вручить ей пятьдесят тысяч драхм и зная набожность Паулины и преданность ее богине Изиде, прибегла к следующему обману. Придя к изидиным жрецам и открыв им страсть молодого человека, просила их помочь ему достигнуть своей цели. Побежденные жадностью (Ида, дав им двадцать пять тысяч драхм, обещала дать столько же, если они удачно исполнят ее просьбу), они обещали удовлетворить страсть Деция Мундуса. Старший летами из жрецов отправился к Паулине и передал ей, будто бы Серапис требует ее к себе. Глупенькая охотно выслушала это приказание, но сказала, однако, об этом своему мужу, позволившему ей идти. Она отправилась в храм, где после ужина, когда жрец запер наружные двери и потушил лампады, к ней явился Деций Мундус в образе бога Сераписа. Возвратившись ранним утром домой Паулина рассказала всем явление, ей этого бога. На третий день встретился с ней Мундус.

– Ты сберегла мне, – сказал он ей, смеясь, – двести тысяч драхм.

Тогда глупая женщина, догадавшись об обмане, сообщила всю историю своему мужу и просила его помочь ей отомстить обманщикам. Сатурпин поспешил передать случившееся Цезарю Тиверию, который выпытав все от самих жрецов, приказал Иду распять на кресте, храм Изиды разрушить, ее статую бросить в Тибр, а Мундуса наказал лишь изгнанием, приняв его безумную страсть за смягчающее вину обстоятельство».

131

Ио, дочь Инака, любимая Юпитером, была превращена им в телку, а впоследствии сделана бессмертной и была египетской богиней под именем Изиды.

132

Храм Изиды был первым зданием, открытым в Помпеи, или лучше сказать, это здание послужило к открытию самого города, место которого до тех пор было неизвестно.

133

Пастофорами назывались у греков такие жрецы в длинных мантиях, обязанность которых была носить в некоторых церемониях постель богини Венеры или ее покров. Пастофоры существовали и в египетском культе. См. Pozzoli, Dizion. Delia Mitolog.

134

Аподитерион – греч. слово – комната в древних банях, где посетители раздевались перед купанием или гимнастическими играми. (Прим. переводчика).

135

Клессидрой назывались водяные часы, обыкновенно служившие древним для измерения времени. Этим именем древние называли также свои гидравлические машины. Этим же именем греки называли сосуд, служивший им для полива цветов и прочих мелких растений, полов и т. д. (Прим. переводчика).

136

Да не подумает читатель, что все это выдумка автора – заставить изидиных жрецов заменять богиню внучкой Августа для Деция Силана и милетской девушкой для Мунация Фауста. Такая фантазия была бы вовсе некстати в том труде, автор которого старается быть добросовестным иллюстратором того времени, в которое происходит его рассказ. Апулей сообщает, что он под именем Луция присутствовал на изидиных мистериях, и я говорю тут со слов этого очевидца. «Я находился, – пишет этот верующий, передавая о своем посвящении в упомянутые мистерии, – у самых границ ада и стоял на пороге жилища Прозерпины; оттуда я возвратился, пройдя через все стихии. В самую полночь я видел солнце во всем его блеске и находился в присутствии высших и низших богов и поклонялся им вблизи». (Met., lib. 9).

Молитву Апулея заставил я повторить Деция Силана; и Апулей утверждает, что после его молитвы ему явилась богиня Изида и дала тем самым ответ, который я вложил в уста Юлии. «Чудесное» появление Изиды, в данном случае, находит свое естественное объяснение в замене богини какой-нибудь женщиной и в ловком обмане со стороны жрецов этого культа. Но все века сходствуют между собой: хитрость и обман изидиных жрецов мы видим и в наши дни воспроизведенными в изображении мадонн и разных святых статуй и картин с подвижными глазами и говорящими, и все это делается нынешними жрецами с той же целью – эксплуатировать в свою пользу суеверие толпы.

137

Древние канделябры имели только один фитиль, т. е. огонь, a lychnuchi, как я уже сказал, имели два огня и более в том случае, когда они были висячими, спускаясь с потолка подобно нашим люстрам.

138

Синтезис – synthesis – одеяние, предписываемое обычаем при ужинах и вечерних пирах.

139

То есть, клянусь тебе Юпитером камнем. Это была самая обыкновенная формула клятвы у древних римлян. Цицерон пишет (Ad. Flam., 12): quomodo placebit jovem lapidem jurare cum scias jovemi ratum esse nemini posse? Авель Гелий же утверждает, что эта клятва была самой священной у римлян.

140

В древности каждый религиозный обряд, каждый гимн в честь Цереры, Изиды, Бахуса и даже Муз назывался оргией. Проперций называет свои песни Orgia tila. Быть может, неприличие и невоздержанность, введенные в религиозные обряды, сделала святую оргию синонимом разнузданности и разврата.

141

Сабинская трава принадлежала к породе кустарников и росла в стране сабинян; римляне употребляли ее во время жертвоприношений, окуривая ею алтари и храмы своих богов. Costum было очень душистое растение. Оно служило также для той же цели. Об обоих этих растениях Проперций упоминает в своих элегиях (III, VI, lib. IV).

142

Apul., op. cit.

143

Многие народы Греции также праздновали подобные праздники; и очень вероятно, как утверждают мифологисты, что святое судно Минервы, которое с таким торжеством появлялось на великих праздниках этой богини в Афинах, было ни что иное, как изображение святого судна богини Изиды.

144

Флор упоминает об этом факте, а Проперций намекает на него в одной из своих элегий (Eleg. XXII, lib. III). Ютурну называли дочерью Даная и сестры Турна, царя рутулов. Обладавшая замечательной красотой, она была сделана Юпитером, за оказанные ему ласки, бессмертной и превращена в источник. Этот источник находился близ Рима и его вода употреблялась во время жертвоприношений преимущественно богине Весте, при которых запрещено было употребление иной воды, и называлась девственной водой. Ютурна, как богиня, была почитаема девушками и замужними женщинами: первые надеялись с ее помощью выйти поскорее замуж, вторые – иметь счастливые роды. См. Ovid., Fast., 2.

145

Корнелий Галл, посланный за резкую и смелую речь в ссылку, был убит, и Вергилию было запрещено написать в память его похвальное слово; сочинения Лабиена были сожжены, а он сам принужден был замучить себя голодом; Тимаген из Александрии, историограф Августа, также не понравился ему за свою резкость и не смел показываться ему на глаза; после этого он, предав огню свои записки о событиях современных, предпринял исследование о деяниях Александра Македонского, подобно нынешним академикам. Из сочинений Корнелия Галла, Азиния Поллиона, считавшегося лучшим писателем трагедий, Педия, Тимагена и Вария до нас ничего не дошло, за исключением немногих отрывков, приписываемых первому из них.

146

На одной из мраморных досок (Анцирских), на которых со слов самого Августа и по его приказанию описаны его деяния, читаем следующее:

L'egibus novis latis, exempla majorum exolescentia revocavi, et fugientia jam ex nostro conspectu avitarum rerum exempla imitanda pro posui.

Если сам Август писал о себе такие льстивые слова, можно ли сомневаться после этого в том, что его чересчур хвалили другие?

147

Гораций, Ерор.

148

Канту Stor. degli Ital. vol. I, cap. XXX.

149

Канту Stor. degli Ital. vol. I, cap. XXX.

150

Phedr. Fabula, V, lib. I.

151

Amor., lib. II, eleg. П. Изиду называли так потому, что как помнит читатель, ей приписывали введение в употребление льна.

152

Скрибония была его второй женой, если не считать дочери Сервилия Изаврика, с которой он был обручен еще юношей. Но после примирения с Марком Антонием, уступая увещаниям обеих партий, желавших союза между своими предводителями, он женился на дочери Антония, Клодии. Но поссорившись с ее матерью, Фульвией, он бросил и ее intactum adhuc et virginem, как пишет Светоний.

153

Я говорю здесь о детях, признанных законнорожденными.

154

Аврелий Виктор, Epitome in August.

155

Светоний, Cajus Caligula, XXIII.

156

Дион, lib. 54.

157

Светоний, in Tiber., VII.

158

Об этом говорит Даванцати в предисловии к своему переводу Тацита, Светоний в своем повествовании о Тиверии говорит, что он взял себе в жены Агриппину, рожденную от Марка Агриппы, племянника Цецилия Аттика, римского всадника, к которому сохранились письма Цицерона.

159

Eleg. V, lib. I Amorum.

160

Эринии было общее имя всех трех адских фурий, называвшихся также Евменидами. Исполняя просьбы, обращенные к ним верующими, они не мстили тем, кто проклинал их.

161

Fritillus, или у немцев Wuerfelbecher, – чашка, в которой смешиваются игральные кости.

162

Эти две главные морские станции империи носили название преторий вероятно лишь вследствие своего значения, так как они не были подчинены власти преторов.

163

Марциал в эпиграмме 67 (lib. Ill De Pigris Nautis) говорит: Lentos tingit ad celeusma remos.

164

Звездой Диоскуров или звездой Кастора и Поллукса древние греки называли тот блуждающий огонек, который нынешние итальянские моряки зовут огнем св. Эльма (fuoco di S. Elmo); в других местах Италии он зовется огнем св. Николая или еще огнем святого тела (fuoco di S. Nicola, fuoco di corpo Santo). Этот блуждающий огонек часто замечают на морской поверхности или после бури на вершине мачты.

Луциан в своем диалоге «Корабль или желание» заставляет Тимолая рассказывать о том, каким образом судно Герона было спасено звездой Диоскуров. «Наконец, – говорит Тимолай, – боги сжалились над нами (пассажирами судна) и со стороны Ливии они увидели в небе огонь, который указал им на берег; и светлая звезда Диоскуров остановилась на вершине мачты и направила судно в левую сторону моря; таким образом они отошли от подводных скал».

165

Acatium, из греч. akatiov, было маленькое судно с хорошим парусом, принадлежавшее к тому сорту судов, которые носили у римлян общее название actuariae, т. е. приводившиеся в движение с помощью весел и с помощью паруса. Оно употреблялось преимущественно греческими пиратами (Фукидид, IV), было вооружено острым носом, rostrum, и имело закругленную и изогнутую вовнутрь корму inflexa (Плиний: Nat., Hist., IX). Луциан в своих диалогах также упоминает об этом судне.

166

Весной 490 г. до Р. X. Дарий, окончив военные приготовления, поручил начальство над войском полководцу Децию и своему племяннику Артаферну. Им дан был приказ привести в подданство Дария все те греческие города, которые отказывались платить ему налоги; Афины же и Эретрию приказано было сжечь и разрушить до основания. Что сталось тогда с Эретрией, читателю уже известно; что касается судьбы Афин, то они были разрушены во время знаменитой битвы при Марафоне, в которой герой Мильтиад остался победителем.

167

Когда Клисфен после изгнания Иппия (510 г. до Р. X.) ввел военные реформы, граждане, призванные к службе, были разделены по трибам, которые были подчинены стратегам, или генералам. Их было десять, по числу триб, главным начальником которых был третий архонт, Полемарх.

168

Биремой называлась лодка, потому что она была снабжена двойным рядом весел.

169

Sveton., In Cesar, с. IV.

170

Inferum или Tuscum называлось Тирренское море, на юге Италии; Superum – Адриатическое море.

171

Epibati. Тимену следовало бы сказать classiarii, так как этим именем называли римляне матросов своего военного флота, но в данном случае я вложил в уста Тимена, как грека, греческое название таких матросов. (Прим. автора).

172

Гекатомба – от греч. hekaton – сто и bus – бык, означает жертвоприношение из ста волов (см. слов. Михельсона, Москва, 1873). (Прим. переводчика).

173

Несс, кентавр (или центавр – у древних – баснословное существо, полулошадь и получеловек), преложил себя Геркулесу для доставки Деяниры на другой берег реки; но, переплыв с сидящей на нем Деянирой реку, Несс попытался увезти ее; Геркулес убил его стрелой, и Несс, умирая, отдал свою окровавленную рубаху Деянире, уверив ее, что рубаха отличается свойством заставить Геркулеса вновь полюбить Деяниру в случае, если бы он, бросив ее, увлекся другой женщиной. Но рубаха была отравлена и сделалась причиной смерти Геркулеса.

174

Я говорю «во время Бренна», следуя историкам, но теперь уже известно, что слово Brenn не было собственным именем, а титулом, дававшимся галлами своим военачальникам.

175

us principia называлась главная квартира в римском лагере, где помещались палатки главнокомандующего и прочих высших военных чинов, а на площади, находившейся перед этими палатками, говорились речи к солдатам, производился суд и совершались жертвоприношения. См. Tit. Liv., VII, 12, XXVIII, 24. Tacit., Annal., Ill, 13. Rich. Dizion. delle antich. greche e remune.

176

Римский год, как известно читателю, начинался с марта месяца, и месяц июль, как пятый, считая с марта, назывался у римлян quintilis. Позднее, а именно несколько лет перед эпохой нашего рассказа, со времени первого триумвирата по указу Марка Антония quintilis в честь Юлия Цезаря получил название Julius, откуда итальянский luglio, а русский июль.

177

Macrob., lib. I, cap. XI.

178

Anteambulus, так назывался слуга, обязанностью которого было идти впереди носилок своего господина или своей госпожи, чтобы очищать дорогу в толпе народа (Светоний, о Веспасиане). Это имя давалось также вольноотпущеннику или клиенту, шедшему впереди своего господина во время его выхода.

179

Flabellifera, так называлась невольница, державшая веера – flabella своей госпожи.

180

Акт, которым невольник объявлялся свободным, называется manumissium. В одной из следующих глав мы увидим, как он совершался.

181

Epichysis имел небольшое и узкое отверстие; из этого кувшина греческой формы лили вино в кружки и бокалы. Этот кувшин был уже в употреблении у римлян в эпоху Августа, заменив собой менее изящные guttus.

182

Сцилла – одна из скал итальянского берега, знаменитая в древности теми опасностями, каким подвергались мореплаватели при приближении к ней (Dix. d'ogont Mitat. e Antichita). Она находилась на оконечности полуострова, составляющего часть Абруцц. Хотя древние, говоря о Сцилле, называли всегда вместе с ней и Харибду, но не нужно думать, будто они находились одна против другой в проливе, называемом ныне Мессинским. Сцилла лежала более по направлению к северо-востоку и таким образом, что когда входили в пролив с северной стороны, то перед входом в него, по левую сторону, находился водоворот Харибда, а далее, по правую сторону, скала Сцилла. В то время, когда мореплавательное искусство не было еще так совершенно, как ныне, проход этот был очень опасен, и нередко случалось, что мореплаватели, желая избегнуть Сциллы, попадали в Харибду, и обратно; отсюда произошла поговорка: «попасть из Сциллы в Харибду»; в этом смысле говорит древний поэт: