Ложа Рыси (Адепт - 2)

      Перегрин посмотрел сначала на часы, потом на свою одежду.
      - Господи Боже! Адам, я не знаю другого человека с таким плотнейшим расписанием! Хватит мне времени принять душ и переодеться?
      - Если поторопитесь, - хмыкнул Адам. - Я-то успею.
      Перегрин одним глотком допил чай и начал поспешно запихивать акварели обратно в папку.
      - Не знаю, как вы ухитряетесь!.. Какова на сегодня форма одежды - для встречи с викарием и исследования квартиры с привидениями?
      - Одевайтесь как угодно, но обязательно повяжите галстук, - ответил Адам, когда молодой художник направлялся к двери. - Я подберу вас у сторожки через полчаса, - смеясь, крикнул он вслед Перегрину. - И не забудьте прихватить этюдник.
      Глава 2
      Ритмичный гул несущих винтов вертолета, немного приглушенный припорошившим вершины снегом, разносился над гранитными пиками Кэйрнгормских гор. Три белохвостых оленя, спокойно ощипывающих листья, помчались по прихваченным морозом вереску и папоротникам, когда винтокрылая машина скользнула ко дну долины. Внизу косые лучи утреннего солнца осветили голубоватый шифер и готические окна викторианского дома, застывшего над пенящимся потоком. Перед самым водопадом "вертушка" прянула вверх, облетела большую центральную башню и легко, как оса, опустилась на траву обнесенного стеной внешнего двора.
      Поджарый, экономный в движениях пилот остановил двигатели и вылез из кабины. На нем была коричневая кожаная летная куртка и неряшливый остроконечный колпак, какие полвека назад носили военные летчики, но на солнце сверкнули вполне современные солнцезащитные очки. Слегка пригибаясь под замедляющими вращение лопастями, он обошел машину и открыл дверь пассажиру. На пассажирском сиденье сидел довольно бледный и стройный человек с зачесанными назад, редеющими на макушке светлыми волосами. Судя по одежде, он мог быть кем угодно, от преуспевающего адвоката до профессора университета, однако костюм под добротным, академического вида пальто выдавал в нем скорее завсегдатая Савилл-Роу, нежели академических аудиторий. На самом деле этот человек пытался заниматься и тем, и другим, и не преуспел ни в том, ни в другом. Если кто-то начинал интересоваться источниками его весьма значительного состояния, он, как правило, только загадочно улыбался и неопределенно намекал на благоразумные инвестиции и наследство. Светло-серые глаза мужчины были даже более непроницаемы, чем обычно, когда он неподвижно стоял на лужайке, молча разглядывая готический декор дома.
      Пилот у него за спиной достал из кабины дорогую кожаную папку и почтительно подал хозяину.
      - Что-то еще, мистер Ребурн?
      Человек, названный Ребурном, рассеянно покачал головой и сунул папку под мышку; его внимание было сосредоточено на верхних этажах башни.
      - Не сейчас, мистер Барклей. Пока вы свободны, но не уходите слишком далеко. Можете спуститься на кухню и узнать, не припасла ли кухарка что-нибудь для вашего желудка;
      В ответ пилот ухмыльнулся и сделал вид, будто отдает честь.
      - Слушаюсь, мистер Ребурн!
      Пилот снова заглянул в кабину вертолета, чтобы убедиться, все ли выключено, а Ребурн быстро пошел через лужайку к дому. Парадная дверь открылась при его приближении, и человек, одетый в нечто вроде монашеской рясы, приветствовал гостя кивком, больше похожим на поклон. Не говоря ни слова, "монах" почтительно провел прибывшего через вестибюль в длинный коридор, обшитый дубовыми панелями. По левой стороне коридора в одной из панелей была дверь, ведущая в маленькую раздевалку, где рядом с большим зеркалом висел белый балахон. Ребурн сбросил пальто и пиджак, передав их ожидающему служителю, и присел на маленький табурет, чтобы снять ботинки и носки. Он надел балахон поверх рубашки и брюк, взял папку, и служитель вновь вывел его в коридор. Крутая винтовая лестница привела их на круглую площадку, куда выходили две двери. Служитель постучал в одну из них, подождал ответа и впустил Ребурна в помпезную викторианскую библиотеку.
      Южную стену библиотеки занимал большой эркер, верхние секции которого были сделаны из витражного стекла и гризайли с серым узором. Солнечный свет, льющийся в окно, бросал цветные пятна на пол, застланный богатыми восточными коврами. Там, где стены не были загорожены книжными полками, узорчатые красно-золотые обои вторили обрамлявшим эркер портьерам из тяжелой, старинной парчи. В центре комнаты темным силуэтом на фоне окна выделялся большой библиотечный стол в стиле Буля, из красного дерева с витыми ножками. За столом в глубоком уютном кресле сидел обложенный мягкими подушками старик.
      - Верховный Мастер, - прошептал Ребурн, коротко наклонив голову.
      Окинув прибывшего проницательным взором, старик указал искривленным пальцем на кресло справа.
      - Садись, - проскрежетал он, слабым и резким от старости голосом. Докладывай.
      Ребурн опустился в кресло, расправив складки одеяния и прислонив папку сбоку к ножке кресла.
      - Вам не понравится то, что я скажу. Наши худшие опасения касательно Геддза и прочих подтверждаются. Они все погибли, а сокровища утрачены.
      Суровое лицо старика не изменилось, и Ребурн продолжал:
      - Барклей, как вы помните, был в ту ночь в фургоне на другой стороне лоха, где ждал прибытия золота и книги заклинаний. На основании собранных мною фактов можно сделать вывод, что гроза, о которой он рассказал, вызвана Воинством Сидов. Я должен сделать вывод, что это они ответственны за неудачу.
      Старик пренебрежительно фыркнул.
      - Похоже, Геддз фатально переоценил силу Знамени Фейри Маклеодов.
      - Возможно, - сказал Ребурн, - хотя сомневаюсь. Если Знамя не смогло защитить наших людей, это произошло из-за изменения его состояния. Наш агент в эдинбургской полиции рассказал мне, что Знамя Фейри - без рамы - было передано Главе клана Маклеодов другим полицейским из Эдинбурга, инспектором Ноэлем Маклеодом. Это означает, что рама и стекло, видимо, каким-то образом были повреждены, прежде чем Геддз и прочие смогли скрыться. А раз Знамя не было заключено в витрину, оно стало скорее источником опасности, чем защитой.
      - Объясни.
      - Существует легенда, - продолжал Ребурн, - что любой человек, не принадлежащий к клану Маклеодов, коснувшись Знамени, будет мгновенно испепелен. Полиция говорит, что там взорвалась бомба, но я подозреваю, что на поверку легенда оказалась истиной. Витрина каким-то образом была разбита - возможно, при помощи этого инспектора Маклеода, - но наш человек в панике забыл о легенде. Он попытался снова схватить его и, не будучи Маклеодом, заплатил высшую цену. А когда стало ясно, что прикосновение к Знамени означает неминуемую смерть, уцелевшим не осталось ничего другого, как столкнуться с Войском Фейри; те же разорвали их на куски.
      Верховный Мастер долго обдумывал это предположение, потом бросил на Ребурна острый взгляд.
      - Ты уверен, что Геддз был среди жертв?
      - О да, - сказал Ребурн, - Совершенно уверен.
      Он вытащил из кармана брюк красивое золотое кольцо с кроваво-красным сердоликом, точно такое же, что и сам носил на правой руке. Когда он поднял кольцо, солнечный луч сверкнул на вырезанной в камне оскаленной морде рыси.
      - Это кольцо Геддза. Оно еще было на оторванном пальце, когда деятельный инспектор Маклеод приобщил его к доказательствам вместе с другими ошметками человеческой плоти, обрывками одежды, обломками лодки и шпагой Хепберна. Наш агент в эдинбургской полиции смог сравнить отпечаток оторванного пальца с отпечатками Геддза, зафиксированными в нашей картотеке. Они совпали.
      Верховный Мастер протянул костлявую, с синими венами руку. Когда Ребурн положил кольцо ему на ладонь, старик сжал его в кулаке и закрыл глаза. Мгновение он сидел неподвижно, словно погрузившись в глубокую задумчивость. Потом открыл глаза и мрачно кивнул.
      - Да, это кольцо Геддза.
      - Что касается отпечатков пальцев... Надеюсь, полиция не сможет использовать их для установления его личности?
      - Исключено, - сказал Ребурн с холодной уверенностью. - Геддз не состоял на учете в полиции. Здесь нам ничего не грозит.
      - А его медальон?
      - Пропал. Наверное, утонул в лохе.
      - А остальные?
      Ребурн наклонил голову.
      - Барклей утверждает, что двое пытались сбежать на лодке и даже подняли на борт сундук. Он мельком видел, как лодка отплывает от берега у подножия замка, но она явно наткнулась на что-то в воде. Барклей сначала не хотел говорить мне, но ему показалось, что это было пресловутое чудовище, выгнанное магией из глубин Лох-Несса. Во всяком случае, лодка пошла на дно, а люди утонули, их тел так и не нашли.
      Лицо Верховного Мастера было непроницаемо.
      - Каков же результат полицейского расследования?
      Ребурн пожал плечами.
      - Полиция выдвинула довольно туманную версию о возможной связи случившегося с деятельностью террористов. Что до лодки, то они теоретически допускают столкновение с затонувшим бревном. Эти объяснения могут казаться надуманными, однако других нет, по крайней мере официально. В конце концов, кто мог бы догадаться об истине?
      - Ваш инспектор Маклеод? - предположил Верховный Мастер.
      На красивом лице Ребурна промелькнула неприязнь.
      - Возможно. Я не забыл о нем. В настоящий момент он оказывает нам услугу, отвлекая внимание властей от некоторых странностей, упущенных следствием, но его мотивы далеко не ясны. Он будет взят под наблюдение.
      - Еще бы, - под набрякшими веками старика пылала злоба. - Он слишком часто появляется на нашем пути, сначала в Мелроузе, потом в Дунвегане и, наконец, в Уркхарте. И всегда вместе с теми двумя - Синклером и... молодым художником.
      Ребурн поднял светлую бровь.
      - Я допускаю, что присутствие Маклеода вполне объяснимо. Он считается в полиции знатоком оккультизма, а Мелроуз бесспорно находится в его юрисдикции. Что до Дунвегана, то можно предположить, что инспектор принадлежит к этому клану, и, вероятно, получил соответствующие полномочия от его главы. Уркхарт, однако, другое дело, поэтому нашему человеку в Эдинбурге приказано держать Маклеода под наблюдением.
      - А Синклер?
      - Я навел кое-какие справки. Похоже, он довольно известный врач-психиатр, которого полиция иногда привлекает в качестве консультанта. Остается узнать, ограничивается ли его интерес к оккультизму только профессиональным любопытством.
      - Ну а художник?
      Ребурн кивнул.
      - В известном смысле он производит впечатление самого опасного из этой троицы, именно потому, что непохож на Маклеода или Синклера. Его зовут Перегрин Ловэт, и, несмотря на то, что он протеже Синклера, его присутствие среди них труднее всего объяснить. Будь он вдвое старше, я бы заподозрил в нем главу Команды Охотников, но ведь он еще совсем мальчик.
      - Симпатичный мальчик? - Мастер презрительно скривил губы. - Если да, то незачем искать другие причины покровительства Синклера.
      Ребурн фыркнул.
      - Кое-что это могло бы объяснить, но я сомневаюсь. У титулованного доктора Синклера стойкая репутация дамского угодника. По-моему, истоки его взаимоотношений с Ловэтом надо искать в чем-то другом. И я намерен этим заняться.
      - Ловэт не стоит твоего личного внимания, - сказал Верховный Мастер. Если хочешь, чтобы за ним наблюдали, приставь к нему кого-нибудь другого, без кого легко обойтись. Если у нас все пойдет по расписанию, у тебя найдутся дела поважнее.
      - Интересно. - На гладкой коже между светлыми бровями Ребурна наметилась легкая морщинка. - Что, если присутствие этих троих не случайно? И они действительно адепты какой-нибудь ложи и представляют реальную угрозу? Они видели эмблему на кольце Геддза и могли догадаться...
      Старик фыркнул.
      - Мы бы уже знали об этом. Впрочем, если тебе так хочется, держи их под наблюдением. Если они и дальше будут досаждать нам, займемся ими вплотную.
      - Но если они в ответе за наши потери в Уркхарте...
      - Наши потери в Уркхарте в конечном счете незначительны, - отмахнулся Верховный Мастер. - Что мы, в сущности, потеряли? Золото? Прискорбно, конечно, но у нас есть другие источники. Книга заклинаний? Кто может сказать наверняка, что содержащиеся в ней заклинания были так могущественны, как утверждает предание? Нельзя забывать, что даже неумеха Геддз завлек дух Майкла Скотта в ловушку и заставил выполнять свои приказы. Интересно, сумел бы он это сделать, если бы Скотт действительно обладал теми знаниями и силами, какие приписывает ему легенда? Что до Геддза и его людей, продолжал старик пренебрежительно, - то стоит ли сожалеть о потере не выполнивших своего предназначения? В Ложе Рыси нет места неудачникам. Без них мы сильнее!
      Сжав сердоликовое кольцо в скрюченных пальцах, он с трудом выбрался из кресла и нетвердыми шагами подошел к простому дубовому столу, скрытому в алькове. На столе стоял маленький переносной горн с набором инструментов и свинцовыми формами. Верховный Мастер включил горн. Пока тот нагревался, старик зажал ободок кольца в настольных тисках и взял ювелирный молоточек. Быстрый, резкий удар, и камень разбился на полдюжины осколков, похожих на кристаллизованную кровь. Старик смел их в руку и высыпал в ступку. Под электрическим пестиком они вскоре превратились в алый песок, который был ссыпан в пластиковую бутылочку с плотной крышкой. Потом старик вынул из тисков оправу, бросил ее в крохотный тигель и стал нагревать в горне.
      Ребурн наблюдал за этой процедурой со своего места и привстал, когда Мастер, вернувшись к столу, бросил ему пластиковую бутылочку.
      - С Геддзом покончено, - заметил Ребурн, когда старик снова сел. - Что делаем дальше?
      - Что и намеревались, - раздраженно сказал Верховный Мастер. - Цель остается неизменной. Просто прибегнем к другому средству.
      Ребурн вскинул голову.
      - Вы говорите о Солисском торке?
      - А почему бы нет?
      Мастер выдвинул ящик в торце стола, вытащил продолговатый ларец из полированного ясеня и подтолкнул его к Ребурну. Бросив на старика косой, почти недоверчивый взгляд, блондин открыл защелку на передней части коробки и осторожно поднял крышку. Внутри на алом шелке покоилась тяжелая гривна из метеоритного железа, выполненная в пиктском стиле. Светлые глаза Ребурна расширились от благоговения.
      - Впечатляет, не так ли? - прошептал Мастер. - Друиды были великими искусниками. Стихийные силы, которыми насыщен торк, столь же могущественны, как любое из заклинаний, придуманных Майклом Скоттом. Разве я не настаивал с самого начала на том, что нам следует вновь пробудить его дремлющую энергию, использовав ее в наших целях?
      - Настаивали, - подтвердил Ребурн, - но по прошествии стольких веков... риск...
      - Вполне укладывается в приемлемые границы, - сказал Мастер. - Ты ошибаешься, думая, что торком давно не пользовались. Как бы я мог поручиться за его могущество, если бы лично не испытал его?
      - Инцидент в Балморале? Так я и думал. Кто же был субъектом?
      - Не имеет значения, - равнодушно отмахнулся Мастер. - Мелкая сошка с неподобающими его положению запросами. Однако в следующий раз нам понадобится кто-то более значительный. Надеюсь, ты нашел мне такого.
      К Ребурну вернулось самообладание.
      - Разве я когда-нибудь разочаровывал вас? - спросил он, потянувшись за папкой.
      Под тяжелым взглядом Верховного Мастера Ребурн открыл папку и извлек на свет черно-белую фотографию. Старик мельком глянул на нее, перевернул и прочитал напечатанное на обороте, потом снова, уже внимательнее посмотрел на фотографию и вставил ее в открытую крышку ларца, где хранился торк.
      - Великолепно, - прошептал он. - Весьма подходящий выбор. Помощь нужна?
      - Не помешала бы, - кивнул Ребурн. - Мои люди готовы сыграть свои роли, когда придет время, но усилий потребуется немало. Если бы я мог рассчитывать на дополнительную поддержку...
      Морщинистые губы Верховного Мастера сложились в холодную улыбку.
      - Конечно. Возьми шестерых по своему выбору.
      Глава 3
      Дом священника прихода святого Павла Шотландской Епископальной Церкви в Кинроссе, нелепый викторианский коттедж, располагался по соседству с церковью, в стороне от улицы среди пышных розовых кустов. Когда Адам осторожно завел свой темно-синий "рейнджровер" на покрытую гравием дорожку, объехав розовый трехколесный велосипед, Перегрин бросил унылый взгляд на небо, такое ясное во время утренней прогулки, а теперь затянутое облаками.
      - Что может сравниться в непостоянстве с шотландской погодой? - сказал он. - Хорошо, что мы выехали пораньше. Нам повезет, если еще до ленча не начнет лить как из ведра.
      Едва Адам заглушил двигатель, из-за выкрашенной желтой краской двери появилась энергичная, прямая фигура в плаще спортивного покроя, надетом поверх одеяния священнослужителя, и с маленьким портфелем в руке. Священник весело помахал им свободной рукой и сошел с крыльца.
      - Еще раз доброе утро, Адам! Очень рад, что вы смогли приехать. А это, значит, и есть мистер Ловэт?
      - Он самый. Перегрин, позвольте представить вас отцу Кристоферу Хьюстону, моему давнему другу.
      Перегрин пожал руку новому знакомому. Кристофер Хьюстон был худощавым и гибким, с большим добродушным ртом и копной густых каштановых волос, из-за которых он казался растрепанным, как школьник, только что вернувшийся с площадки для игр. Даже в черном костюме священника он выглядел легкомысленным, однако карие глаза над прямым длинным носом проницательно смотрели на собеседника.
      Перегрин, стараясь придать себе серьезный вид, сказал:
      - Счастлив познакомиться, сэр.
      - Нет, "сэр" у нас Адам, а я - просто Кристофер, - дружелюбно отозвался священник.
      - Муж хочет сказать, что незачем быть таким официальным, - донесся из-за плеча Кристофера веселый женский голос. - Тот факт, что он носит воротничок, не дает никаких оснований разводить церемонии - тем более, если вы приехали в компании Адама.
      Несколько захваченный врасплох, Перегрин повернулся - и встретился взглядом с чудесными серо-голубыми глазами. Лицо, осиянное этими глазами, было скорее привлекательным, чем хорошеньким: с широким гладким лбом и довольно решительным подбородком. С женщиной были две маленькие девочки, старшая лет пяти, а вторая - около двух. Все три были одеты для прогулки.
      - Моя жена Виктория и дочери Эшли и Александра, - объяснил Кристофер. Викки, ты решила познакомиться прямо сейчас?
      - Да. - Она улыбнулась, и на щеках показались очаровательные ямочки. Добро пожаловать в "Розмаунт", Перегрин. Я давняя ваша поклонница... хотя не представляла, что вы столь молоды. Чтобы рисовать так, надо быть лет на двадцать старше!
      Адам фыркнул, взял покрасневшего Перегрина под руку и потихоньку увел его к машине, бросив приглашающий взгляд на Кристофера.
      - У него старая душа, Виктория, - сказал он мимоходом,.- но вам придется подождать нашего возвращения, чтобы обсудить это. Кроме того, судя по вашему и девочек виду, вы тоже собирались уходить.
      Виктория бросила нежный взгляд на дочерей. Девочки с любопытством таращились на Перегрина. Дружелюбная невинность их внимания рассеяла напускную серьезность молодого человека. Разом почувствовав себя дома, он улыбнулся им и был вознагражден застенчивыми ответными улыбками.
      - Мы только заглянем к маме, - сказала Виктория, - если девочки тотчас же перестанут кокетничать с Перегрином... Вы ведь вернетесь к ленчу, не так ли? - Кристофер кивнул. - Замечательно. Значит, мы еще увидимся. Идемте, девочки. Бабушка ждала нас к десяти, мы уже опоздали.
      - Мы тоже опоздаем, если не поторопимся, - сказал Кристофер.
      - Ждем только вас, - рассмеялся Адам. - Давайте, приятель, садитесь в машину.
      Перегрин решил, что Хьюстоны ему нравятся. Он пересел на заднее сиденье и, взяв у Кристофера портфель, поставил на пол рядом со своим этюдником. Пока все пристегивались и Адам с Кристофером обсуждали, какой маршрут лучше выбрать, у Перегрина мелькнула мысль, что Хьюстоны ему, пожалуй, интереснее того, что может ждать в Эдинбурге.
      Он был уверен, что в обоих супругах таится больше, чем видно на первый взгляд. Хотя короткий разговор перед домом священника состоял только из дружелюбных банальностей, поведение Адама было необычно свободным очевидно, с Хьюстонами он не чувствовал необходимости быть настороже. И эти вроде бы случайные слова о том, что у Перегрина старая душа...
      Решив проверить свою интуицию, по крайней мере насчет Кристофера, Перегрин глубоко вздохнул и откинулся на сиденье, смежив веки. Образы физического мира расплылись перед ним цветными, движущимися пятнами. Переключив внимание на затылок Кристофера, молодой человек сделал еще один долгий глубокий вздох и приготовился изучить священника глубинным зрением...
      Но не успел он зафиксировать первое впечатление, как в его сознание ворвался мягкий голос Адама.
      - Итак, друг мой, - обратился тот к Хьюстону, - прежде чем мы встретимся с вашей юной леди, не скажете ли вы что-нибудь еще, что, по вашему мнению, мне следует знать о ней?
      Вырванный из своего близкого к трансу состояния, Перегрин увидел отражение задумчивого лица Кристофера Хьюстона в ветровом стекле.
      - По-моему, я уже все рассказал вам. Хелена Прингл - здравомыслящая девушка, совсем не из тех, кто дает волю полету фантазии. Вот почему я насторожился, когда она позвонила мне и сказала, что с ее квартирой что-то не так.
      - Она утверждала, что видела наяву нечто потустороннее? - спросил Адам.
      - Слава Богу, нет. Но с тех пор, как я навестил ее, у нее снова были кошмары - настолько неприятные, что она опасается ложиться спать. Я говорил вам, что не вижу необходимости в формальном экзорцизме, хотя вам следует знать, что я взял с собой кое-что - просто на всякий случай.
      С этими словами он указал на портфель.
      Употребление слова "экзорцизм" неприятно поразило Перегрина. Он резко поднял голову и неожиданно встретился с удивленным взглядом Адама в зеркале заднего обзора.
      - Не беспокойтесь, - сказал Адам. - Не ожидая никаких осложнений, Кристофер предпочитает быть готовым ко всему, и я тоже. Чем бы мы ни собирались заняться сегодня, вряд ли нам придется изгонять демонов при помощи колокола, книги и свечи. Просто держите глаза открытыми и будьте готовы нарисовать все, что придет в голову...
      На Николсон-стрит жили в основном студенты Эдинбургского университета. Квартира Хелены Прингл находилась на втором этаже большого стандартного дома напротив ряда мелких магазинчиков. Кристофер провел спутников по двум пролетам лестницы и постучал в дверь слева от площадки. Почти сразу же из-за двери раздался тихий, неуверенный девичий голос:
      - Отец Хьюстон?
      - К вашим услугам, дорогуша, - весело отозвался Кристофер. - Я привел с собой подкрепление на случай, если придется проводить серьезное обследование и мне понадобится помощь.
      Хелена Прингл открыла дверь. Это оказалась пухленькая и белокурая девушка с хорошим цветом лица и роскошными светло-рыжими волосами. Проводя их в гостиную, она старалась улыбаться, но Адам успел заметить залегшие под большими голубыми глазами тени.
      - Это доктор Адам Синклер, - представил Кристофер. - Он психиатр, специалист по гипнотерапии. А это мистер Ловэт. Общими усилиями мы как-нибудь уладим вашу проблему.
      Хелена, стоящая у окна гостиной, тревожно перевела взгляд с Кристофера на Адама.
      - Психиатр? - пробормотала она. - Значит, я психически больна?
      - Отнюдь, - сказал Адам с успокаивающей улыбкой. - Из рассказа Кристофера я понял, что вам снились какие-то исключительно беспокойные сны. Нам обоим пришло в голову, что не мешало бы внимательнее присмотреться к этим снам, дабы понять, что их вызывает. С вашего разрешения, я мог бы попробовать гипноз, чтобы помочь вам вспомнить детали, которые вы, возможно, пропустили.
      - Вы хотите загипнотизировать меня? - прошептала девушка нерешительно.
      - Уверяю вас, здесь нет ничего общего с тем, что показывают поздно ночью в фильмах ужасов, - сказал Адам, стараясь ободрить ее. - Я еще никогда не кусал пациенток за шею.
      Он ласково улыбнулся в ответ на испуганный взгляд и продолжал:
      - Если говорить серьезно, то процедура совершенно безопасная и вполне клиническая. Вы все время будете сознавать ситуацию. Я ведь просто консультант. Кристофер будет рядом; если хотите, он может даже держать вас за руку.
      Несмотря на явные усилия сдержаться, короткая, застенчивая улыбка промелькнула на губах Хелены.
      - Я... понимаю, - прошептала она. - Наверное, глупо, что я так испугалась. - Взгляд ее голубых глаз остановился на Перегрине, неловко топтавшемся на заднем плане. - Вы тоже психиатр?
      - Нет, я...
      - Мистер Ловэт - художник, - вмешался Адам. - Он помогал мне и раньше. У него дар переводить психические ощущения в конкретные образы. Бояться вовсе не глупо, но когда вы поймете, что вас пугает, то сразу почувствуете, что страх уходит. Мистер Ловэт сделает кое-какие наброски, когда вы будете рассказывать о ваших снах.
      - Отец Хьюстон? - Хелена повернулась к Кристоферу. Тот ободряюще потрепал ее по плечу.
      - Я бы не привел их, если бы сомневался, что они могут помочь, - твердо сказал он ей. - Почему бы вам не попробовать?
      Хелена сделала глотательное движение, потом кивнула.
      - Хорошо, - робко промолвила она. Затем расправила плечи и посмотрела на Адама. - Меня еще никогда не гипнотизировали, доктор Синклер. Что мне делать?
      Адам уже успел осмотреть уютную комнату. Старомодный чугунный камин был со вкусом стилизован под современный, свет из-за решетки тепло играл на цветастой обивке мягкой мебели. Среди мелких украшений в комнате было полдюжины маленьких кристаллических призм, висящих на правом окне на прозрачных нейлоновых нитях.
      - Во-первых, предлагаю всем устроиться поудобнее. Можно называть вас Хеленой?
      - Да, конечно.
      - Спасибо. Думаю вам, Хелена, будет удобно сесть в кресло справа от камина, и я попрошу одолжить одну из этих прелестных призм на окне. Да, вот эта подойдет.
      Наблюдая, как Адам обустраивает сцену для предстоящей работы, Перегрин вспомнил о своем первом опыте гипноза. Как и Хелену Прингл, его терзали страхи и дурные предчувствия, пока Адам не помог ему разглядеть в них проявление дара. Он надеялся, что проблемы Хелены разрешатся так же успешно, как и его.
      Адам взял призму и повесил ее на подсвечник, стоящий на каминной полке.
      - Теперь мы просто задернем занавески. Вы увидите, что при приглушенном свете расслабиться намного легче.
      Хелена внимательно смотрела на него, вся съежившись от волнения, и Кристофер пододвинул свое кресло поближе.
      - Ну-ну... Бояться нечего, уверяю вас.
      Он взял маленькую напряженную руку Хелены и крепко сжал ее в своих ладонях, при этом придвинувшись еще ближе, так что они с девушкой почти касались друг друга коленями.
      Тем временем Перегрин выбрал стул с прямой спинкой, стоящий между окнами, где, как он знал, свет будет падать на бумагу лучше всего. К тому же он выпадал из поля периферического зрения Хелены и меньше отвлекал бы ее. Молодой человек готовил этюдник и карандаши, когда увидел нечто, что сразу привлекло его внимание - на правой руке священника отблескивало золотое кольцо с квадратным сапфиром. Не с овальным, какие иногда носили Адам и Маклеод, и, пожалуй, меньшего размера, но, без всякого сомнения, служившее той же цели. Раньше кольца у Хьюстона не было, художник наверняка заметил бы его.
      "Отец Небесный, он один из них! - подумал Перегрин. - Он делает то же, что Адам, помогает ему ввести девушку в гипнотический транс. И они не впервые работают вместе!"
      Священник легко прижал два пальца к пульсу на запястье Хелены и говорил с ней так тихо, что Перегрин не мог разобрать ни слова. Выражение лица Кристофера было спокойно-отстраненным, словно он прислушивался к далекой музыке.
      В тот миг, когда просветление снизошло на Перегрина, перед его глазами словно появилась сероватая пленка. Он будто смотрел сквозь какую-то тяжелую полупрозрачную ткань, похожую на занавеску в душе. Шесть недель назад такое помутнение зрения перепугало бы. Однако теперь, благодаря Адаму, он знал, что это означает и что ему нужно делать.
      Моргнув разок, он откинулся на стуле, глядя словно бы сквозь Хелену. После нескольких медленных, глубоких вздохов от вуали перед глазами стал отделяться призрачный верхний слой. Не обращая пока внимания на подробности, художник начал фиксировать на бумаге зрительные ассоциации, вызванные резонансами прошлых событий...
      Свет в комнате был приглушен. Заметив краем глаза, что Перегрин рисует, Адам вернулся к камину и бросил вопросительный взгляд на Кристофера. Священник слегка кивнул, Хелена тоже поглядела на него; выглядела она гораздо менее встревоженной, чем раньше.
      Плавным движением, выработанным долгой практикой, Адам взял призму с подсвечника на каминной полке и опустился в кресло напротив пациентки. Он протянул руку так, чтобы призма висела чуть выше уровня глаз Хелены. Многочисленные грани поймали отсвет огня в камине, преломляя мерцающие янтарные блики в радугу красных, желтых и зеленых вспышек. Игра цветных огоньков притягивала взгляд Хелены, как магнит.
      - Это ваш собственный кристалл, Хелена, и вы знаете - в нем нет ничего таинственного или пугающего, - тихо сказал Адам, двигая нитку между пальцами, чтобы она слегка вращалась. - Просто это поможет вам сфокусировать все внимание в одной-единственной точке. Так мы отвлечем ваше сознание, чтобы подсознание, откуда приходят сны, постепенно смогло приблизиться к поверхности и продемонстрировать все, что нам надо увидеть. Поэтому я хочу, чтобы все свое внимание вы сосредоточили на кристалле. Смотрите, как он поворачивается и искрится, смотрите, как он ловит свет... Теперь вы будете видеть только кристалл и слышать только мой голос, а все прочие внешние звуки отступят. Вы сосредоточитесь на кристалле и на том, что я говорю.
      Адам наблюдал за движениями ее взгляда, уже захваченного неуловимым мерцанием кристалла.
      - Прекрасно, Хелена. Позвольте себе расслабиться. Вам спокойно и уютно. Кристофер рядом... Вы ведь последнее время не отдыхали? Вы, наверное, очень устали. Так устали... Думаю, больше всего на свете вам сейчас хочется поспать. Почему бы не позволить себе вздремнуть? Пусть ваши веки опустятся... вот так. Вам тепло, вы в безопасности, вас тянет в сон... вы вялая, сонная...