Провал в памяти

Никакой помощи.

Его голова наполнилась тысячами сознаний, чьи владельцы и не подозревали о его существовании. Когда чье-то мышление становилось на мгновения доминирующим, всплывая на поверхность мозга, Пит словно перевоплощался в этого человека, начинал смотреть на мир чужими глазами.

Он был человеком по имени Билл Харви, который сидел на белой табуретке у себя на кухне, читал комиксы и пил теплое молоко в надежде прогнать бессонницу, и вдруг… ...стал парнем, подгладывающим в дом напротив, где какая-то женщина легкомысленно приоткрыла окошко ванной комнаты. Его звали Динси Харриман, ему двадцать семь лет, он работает в ближайшей булочной, холост, страдает от сознания своей вины. Он прижал лицо к холодному стеклу, чтобы получше разглядеть ее, и...

...превратился в Пита Маллиона, дергающего ручку двери кабинета, чтобы выбежать в коридор.

Вдруг он осознал, что даже если доберется до гаража, сядет в машину и сможет благополучно уехать из дому, не попав в аварию, то чужие голоса станут звучать громче, по мере того как расстояние между ним и их владельцами будет сокращаться.

В коридоре он упал...

...и стал неким Леонардом, лежащим на желтом кафеле своей ванной, прислушиваясь к разрывающемуся сердцу, чувствуя, что умирает, думая, что в шестьдесят семь умирать еще слишком рано, слишком рано, слишком рано...

...Пит оттолкнулся от пола, поднялся и дошел до прихожей, пытаясь разобраться в хаосе, заполонившем его сознание.

На горизонте появились еще по меньшей мере десять тысяч источников мыслей. Если предыдущие атаковали его как пчелиный рой, то эти уже были похожи на нашествие саранчи. Они затмили небо, устремились вниз, нацелившись на него. Пита закружил какофонический вихрь их надежд и мечтаний, горестей и радостей.

Затем наступила благодатная тишина.

Пит лежал на полу в прихожей уже более получаса; последние десять минут он был в сознании. Все голоса ушли, кроме одного, самого близкого — Деллы. Он не пытался встать, его ноги еще были слабы и сильно дрожали. Вместо этого он прислушался к самым сокровенным мыслям жены и научился проникать в самые потаенные уголки ее души, глубоко в подсознание, где скрывались загадочные и непостижимые черты ее натуры. Он узнал ее лучше, чем мог бы узнать за годы, его сердце защемило от новых чувств, порожденных их новой близостью.

Вскоре, опасаясь, что больше не вынесет психологического напряжения этого первого урока, Пит отключил ее сонные видения от своего мозга. Теперь он с легкостью регулировал звучание голосов. Казалось, он всегда знал, как это делается. Пока он спал, его разум словно научился сдерживать поток воображаемых образов. В долгожданной тишине Пит с трудом поднялся, зашел в спальню, натянул джинсы и рубашку.

На кухне он оставил Делле записку на случай, если она проснется и, не обнаружив его, подумает, что у него новый приступ амнезии. Он открыл черный ход, вышел в гараж, затем на задний двор, а оттуда на улицу.

Ему не терпелось испытать новые возможности своего мозга. Это позволяло не думать о том, откуда у него такие способности.

Глава 7

Около часа Пит бродил по улицам города, останавливаясь рядом с домами, вызывая мысли их обитателей. Чем дольше он эксплуатировал чужие умы, тем легче ему становилось это делать, наконец он был в состоянии улавливать чужие мысли, не теряя чувства реальности, не загоняя собственное “я” в дальний угол сознания. Тогда он всерьез задумался о телепатических способностях, которые у него открылись. Тут же возник целый ряд вопросов, оставшихся без ответа, и они снова и снова проносились у него в голове. Откуда у него этот дар? Как он связан с его приступами амнезии? Имеет ли к этому отношение тот незнакомец, что преследвал его? Или первопричина лежит в том странном приступе искажения времени и пространства, что он пережил несколько дней назад в поисках офиса “Портер-Маллион”? Приведут ли его новые способности к очередным приступам амнезии, как это было после пространственно-временного отклонения?

Проникнув в сознание девятилетнего мальчика, Пит был поражен необузданной фантазией, которую он там обнаружил. В детском мозгу все возможно, мечты всегда сбываются, все цели легко достижимы. Одновременно Пит продолжал задавать себе вопросы и так увлекся этими двумя занятиями, что не заметил первых признаков появления в его мозгу чужих мыслей. Сначала его кто-то успокоил, внушил полное равнодушие. Затем сильная ясная воля подчинила его мозг. Питу стало холодно и страшно, новый контакт словно опустошил его. Детские размышления растаяли. Чужое сознание вливалось в него, заполняя все уголки мозга, пока не завладело им целиком.

Пит оглядел темную улицу. Тускло мерцали фонари, ветви вязов отбрасывали на тротуар зловещие тени. Но вокруг никого не было.

Пит осторожно исследовал странный импульс. Он был похож на все остальные, но все же что-то отличало его от мыслей, ранее открывшихся Питу. Это было нечто гладкое, плоское. Оно было ярко-белого цвета, но не светилось в темноте. И оно было холодным, как ком снега.

Пит пытался найти лазейку. Но не смог.

— Кто вы? — спросил он.

Оно не ответило. Пит понимал, что отсутствие ответа вовсе не означало неспособность говорить. Кто бы это ни был, он не хотел отвечать, потому что тишина была ему на руку.

— Что вам нужно?

Снова молчание.

Пит охватил его воображаемыми пальцами и обнаружил тонкий ручеек мысли. Он ухватился за эту ниточку и увидел яркие образы, странным образом наползающие друг на друга. Холодный разум был как-то связан еще с чьим-то сознанием. Пит позволил себе телепатически пробраться вперед по этой тонкой ниточке мыслей, пока вдруг совершенно неожиданно не натолкнулся на ясный разум.

Пит смотрел на мир через две янтарные плошки, которые различали цвета самого высокого и низкого спектра, а также определяли тепло и холод.

Глазами он каким-то образом воспринимал звук, потому что у него не было ушей.

Он ощупал беззубый и безгубый рот, прикоснулся к деснам, похожим на хладнокровных змей.

Он поднял восьмипалую руку и нажал какую-то кнопку на панели перед собой.

Больше Пит не мог этого выносить. Он моментально переключился на предыдущее глухое сознание, не содержащее никаких своих мыслей. Затем он полностью вернулся в свое тело и изгнал прочь чужой разум из своей головы. Белоснежный шар вспыхнул и исчез.

Перед ним на тротуаре появился высокий человек. На нем были черные брюки, черная рубашка и черное пальто. Мужчина подходил все ближе, и Пит узнал в нем незнакомца, что преследовал его последние несколько дней.

— Кто вы? — снова спросил он.

Ответом, как, впрочем, он и ожидал, была тишина.

Их разделяли всего пятьдесят метров.

Пит попробовал проникнуть в его сознание, но натолкнулся на белый шар, холод и полное отсутствие мыслительного процесса. Была лишь тонкая нить, тянущаяся назад к безглазому существу, но Пит не хотел идти по ней во второй раз.

Он убрался из мозга незнакомца.

Их разделяли каких-то двадцать метров.

Руки мужчины висели вдоль тела. Оружия в них не было. И хотя в его облике не было ничего страшного, казалось, этот человек излучает опасность.

В двух метрах от Пита он остановился, его мертвенно-бледное лицо ничего не выражало. Он кивнул в знак приветствия и произнес:

— Добрый вечер, мистер Маллион.

Он говорил голосом телевизионного диктора. Если бы он злобно и грубо орал, это было бы не так страшно. Этот вежливый тон в сочетании с бархатным тембром сбивал с толку.

— Не пугайтесь, мистер Маллион.

— Чего мне пугаться?

— Вам не будет больно.

— Что не больно?

— То, что мы хотим с вами сделать, мистер Маллион.

— Спокойный, вежливый голос, отеческие успокаивающие интонации. — Мы постараемся, чтобы все прошло как можно безболезненнее.

Лицо незнакомца по-прежнему ничего не выражало.

Пит снова ощутил, как его сознанием завладевает белый шар, который медленно расширялся, угрожая подчинить его себе полностью. Нить, тянущаяся за шаром, стала толстой, как бельевая веревка, которая постепенно разрасталась и укреплялась, пока не превратилась в корабельный канат. Со своего далекого электронного командного пункта безглазое существо посылало усиливающийся импульс в сознание человека в черном, чтобы через него воздействовать на Пита Маллиона. И вдруг на Пита обрушился бесконечный поток спокойных, мирных мыслей, которые омывали острые углы страха, смягчая их.

Незнакомец не улыбнулся. Но и не нахмурился. Все это выглядело более чем странно, но Пит заметил, что его лицо было похоже скорее на искусно сделанную резиновую маску, а не на человеческую плоть. И хотя это была действительно отличная имитация, возрастные и мимические морщины были какими-то неестественными, словно пролегли не за годы, а за минуты. В своем отдаленном пристанище безглазый начал излучать желание спать, усиливая его образами спокойствия и комфорта. Пит почувствовал тяжесть, словно на плечи легла непосильная ноша. Его укутывала усталость, обволакивала слабость. Ему захотелось упасть на асфальт, свернуться калачиком и спать, спать...

Но он был так заворожен невозмутимостью незнакомца, что это задержало его сознание на какой-то миг, миг, которого хватило на то, чтобы протянуть руку ко лбу человека в черном и нащупать у самых волос границу маски. Он не нашел ничего особенного. Но через секунду Пит ощутил, как легко поддалась плоть. Его ногти впились в кожу, срывая ее от до самых бровей.

Сонливость как рукой сняло.

Незнакомец отступил, зажав рану рукой. Впрочем, крови все равно не было. Но под эластичной плотью сверкнул тусклый блеск шлифованной стали, гладкой и плоской.

Глава 8

Пита могли спасти только быстрые ноги. Повернувшись спиной к существу, он воспользовался его замешательством, перепрыгнул через низкую, аккуратно подстриженную живую изгородь и оказался на лужайке перед огромным викторианским особняком со множеством башенок. На улице он был слишком уязвим, здесь же тени уже наполовину скрыли его.

Пит обернулся и посмотрел через плечо. Незнакомец исчез; его не было на тротуаре, он не бросился вдогонку. Возможно, повернул за угол, чтобы там перехватить Пита. Но это казалось маловероятным, ему было бы легче преследовать его по пятам.

Значит, существо ищет помощи. Его искусственное лицо было испорчено, что увеличило опасность быть замеченным другими людьми. Он ушел, чтобы исправить повреждения и выслать подкрепление.

Куда ушел?

При мыслях об этом Пит застыл от страха. Он стоял в тени, тяжело дыша, прислушиваясь к ночным звукам, и пытался определить, откуда они исходят. Было только одно разумное объяснение: безглазое, беззубое существо, сидящее за своей панелью управления, — чудовище из его ночных кошмаров.

Пит осторожно пересек лужайку, нерешительность оставила его. Стараясь держаться в тени кустов и стен, он дошел до дорожки, ведущей к гаражу, а оттуда попал на улицу в центре квартала. Он остановился и огляделся по сторонам. Улица была пуста. Пит решил пойти налево, где ярко горели фонари. До полного выяснения обстановки он решил не возвращаться домой. Там могли быть наблюдатели.

Он прошел несколько кварталов на запад, вдоль зеленых жилых улиц, потом свернул в деловой район, он надеялся, что там народу будет побольше. В столь ранний час магазины еще не открылись, но в ресторане “У Хальберсторма” кто-то сидел, это заведение работало круглосуточно. Пит перешел дорогу и очутился в небольшом сквере перед рестораном, где присел на скамейку, чтобы собраться с мыслями.

Он не рассчитывал, что сумеет справиться со сложившейся ситуацией, не выяснив, кто преследует его, а это означало, что ему придется проникнуть в мозг того безглазого чудовища, которое уже давно населяло его ночные кошмары. Темноволосый мужчина оказался роботом — это объясняло искусственное лицо, скрывавшее его металлическую сущность, и отсутствие мыслительной деятельности его “мозга”. Приоткрыв воображаемую завесу, Пит позволил чужим мыслям проникнуть в свое сознание. Он изучил все излучения иного разума, пытаясь найти нить металлических образов, которые исходили от существа, управляющего механическим человеком.

Через несколько минут Пит обнаружил, что к его рассудку снова приближается белое сферическое сознание. Оно пробиралось сквозь слои размышлений Пита, пытаясь найти лазейку. Как и прежде, безглазое чудовище, направлявшее свою волю, использовало образы покоя и сна.

Испугавшись возможности поддаться этому гипнозу, Пит изгнал из головы все чужие мысли и осмотрел сквер. Справа к нему приближались два одинаковых существа в черном, изготовленные по тому же образцу, что и испорченный им робот-андроид. Они чуть ли не дружески помахали ему руками.

Пит встал и пошел к переходу.

На другой стороне улицы у ресторана стоял еще один робот, который, сунув руки в карманы, наблюдал за ним. Когда он понял, что Пит его заметил, то сошел с тротуара и начал переходить дорогу.

Пит обошел скамейку и быстро углубился в полумрак сквера, направляясь к кустам боярышника, где надеялся скрыться. Там он рискнул обернуться. Все трое уже вошли в сквер. В тени деревьев, вдали от фонарей, они казались просто прогуливающейся компанией. Потом они побежали, стремительно сокращая расстояние между собой и своей жертвой.

В зеленой стене кустарника Пит нашел дыру, проскочил в нее, сильно оцарапался об острые сучья и продолжил бегство. Он постоянно чувствовал, как его преследователи пытаются пробиться в его мозг, чтобы определить, куда он собирается бежать, что предпримет. Пит нашел способ легко обезопасить себя от их влияния, скрыв свое сознание за воображаемой прозрачной стеной. Это было уже кое-что.

С восточной стороны к скверу примыкала автостоянка универмага “Гриддс”. Пит выбежал на открытую площадку для парковки, ему казалось, что щебенка слишком громко хрустит у него под ногами. Он был уверен, что те трое все еще преследуют его, он даже не тратил время на то, чтобы посмотреть назад.

Пешеходная дорожка, разделявшая “Гриддс” и соседнее здание, была так узка, что на ней с трудом разошлись бы два человека. Выбежав из надежного убежища между стенами двух домов, Пит оказался на пустой автомагистрали. Он остановился, но, услышав приближающиеся шаги, что было сил бросился через четырехполосную трассу в темноту другого переулка.

Пит постоянно ощущал, как настойчивые пальцы пытаются пробраться за ограждение, которое он возвел для защиты своего рассудка. Но даже если им не удастся завладеть его сознанием, они могут легко выследить его даже при таком минимальном контакте. Если он не оторвется от них на значительное расстояние или не освободится от мысленных атак, ему никогда не избавиться от преследования.

Он пробежал четыре квартала, пока не оказался в маленьком дворике, выложенном кирпичом, где полукругом стояли три склада. Три переулка между ними терялись во тьме. Пит выбрал крайний справа и побежал вдоль ржавой металлической складской стены. Он заметил лестницу, ведущую на второй этаж.

Там, где заканчивались железные ступени, он разглядел металлическую дверь запасного выхода с толстым квадратным стеклом посередине. Окошко было двойным, и за ним наверняка находилась кнопка пожарной сигнализации. Пит взбежал по лестнице и стал колотить по стеклу, которое находилось на уровне его груди. Наконец ему удалось разбить его. Осколки осыпались, но воя сирены не последовало. Пит протянул руку в квадратное отверстие, стараясь не пораниться об острые остатки стекла, нащупал замок, повернул его и распахнул дверь.

Взревела сигнализация.

Пит инстинктивно отшатнулся и посмотрел вниз на дорогу. Трое преследователей неумолимо приближались к нему. Они будут на лестнице через несколько секунд. Вытирая испарину со лба, Пит вошел на склад, не обращая внимания на сирену, захлопнул дверь и запер ее.

Внутри было темно. Сквозь разбитое окошко виднелись луна и уличный фонарь, этого света хватало всего на пару метров пространства полупустого склада. Пит поспешно шагнул в темноту, уверенный, что, чем меньше он будет стоять на свету, тем быстрее его глаза привыкнут к мраку.

Он споткнулся о ящик и упал, сильно ударившись плечом. Оцарапанное, покрытое синяками тело пронзила такая боль, что Пит едва не остался лежать на деревянном полу, потирая ушибленные места. Но надо было торопиться. Пит слышал, как те трое уже поднимаются по лестнице, их каблуки стучали по железу. Чертыхаясь, он поднялся и осторожно стал двигаться дальше. Он шел, вытянув руки вперед, стараясь избежать еще одного падения.

Скоро Пит наткнулся на другую стену. Перед собой он смутно видел лишь темные очертания каких-то предметов. Придерживаясь рукой за стену, Пит пошел в глубину склада.

Трое андроидов возились с дверью запасного выхода. Наконец она с грохотом распахнулась.

Пит дошел до задней стены, но дверей там не обе наружил. Он повернулся и пошел назад к запасному выходу. Сирена замолчала. Пит понял, что это значит. Ее отключила полиция, которая уже едет сюда. Он не знал, хорошо это или плохо.

— Мистер Маллион.

Пит чуть не вскрикнул, услышав этот дикторский голос, но взял себя в руки и продолжал идти.

— Мы не причиним вам вреда, — сказал диктор.

Пит не останавливался.

— Вы совсем не почувствуете боли, мистер Маллион. Мы вас уверяем.

Он дошел до конца, не издав ни звука, который мог бы выдать его. Нащупал перила, за которыми была пустота. Пит догадался, что они на втором этаже, который тянется вдоль стен всего склада. Где-то должна быть лестница вниз.

— Мистер Маллион, — раздался голос одного из трех существ совсем близко. Пит шел, держась за холодные перила.

Он остановился, у него бешено забилось сердце, перила кончились. Он осторожно прощупывал ногой в пустоте перед собой, пока не обнаружил ступеньку. Через секунду он был уже на полпути к первому этажу; забыв про осторожность, он перепрыгивал через две ступени. Когда его ноги коснулись цементного пола, Пит услышал, как роботы бросились вдогонку.

За складскими ржавыми стенами послышался вой полицейской сирены. Эти трое останутся или исчезнут?

— Мистер Маллион, подождите секунду...

Пит не стал слушать их, а бросился к контейнерам, за которыми можно было спрятаться.

Восьмипалое существо предприняло еще одну попытку сломать стену вокруг разума Пита. Оно хотело пробраться внутрь, уничтожить его защиту, пленить его, чтобы положить конец всему делу. К счастью, стремление Пита к свободе было гораздо сильнее, чем желание странного существа поймать его. В какую-то секунду перевес оказался на стороне человека. После этой атаки у Пита закружилась голова, он почувствовал себя обессиленным. Но все же продолжал оберегать свой мозг от любых посягательств. Пригнувшись, чтобы его не заметили, Пит углублялся все дальше между рядами ящиков и коробок.

Три полицейские машины с грохотом въехали на кирпичную площадку. Сирены затихли, печально взвыв напоследок, и вместо них повсюду стали раздаваться голоса нескольких человек. Отдавались приказы, слышались ответы. “Наверх!” — крикнул кто-то. Тут же загрохотали железные ступени лестницы запасного выхода.

— Мистер Маллион, полиция сейчас будет здесь и арестует вас. У нас есть выход, нас они не найдут. А вы останетесь здесь, и вас схватят, если вы не поможете нам.

Полицейские добежали до двери и начали ломать ее. Пит вспомнил, с какой скоростью тот поврежденный им робот исчез с улицы несколько часов назад. Он вспомнил, как внезапно пропал наблюдатель за домом всего неделю назад, когда он вернулся домой после первого приступа забвения. Он надеялся, что — появление полиции спугнет роботов. Теперь он понял, что они останутся здесь до последнего момента. Эти механические люди обладали сверхъестественной силой, всех возможностей которой они наверняка еще не продемонстрировали.

Пит продолжал крадучись идти вперед, скрываясь от роботов, и вдруг наткнулся на толстую дренажную решетку, вделанную в цементный пол. Судя по всему, она прикрывала проход к канализационным трубам. Вся эта конструкция была немного приподнята над полом, чтобы облегчить слив воды.

На втором этаже полицейские наконец справились с дверью и побежали к лестнице. Они шарили яркими лучами своих фонариков по нижнему этажу. Им, очевидно, очень не хотелось спускаться вниз. Изредка полицейские кричали в пустоту, призывая “злоумышленников” сдаться и этим облегчить свою незавидную участь.

Пит опустился на колени у дренажной решетки и приподнял ее. В водостоке было достаточно места, чтобы он мог там скрыться. Пит подумал о крысах и тараканах. Но потом решил, что встреча с крысами или тараканами чревата меньшими опасностями, нежели перспектива обнаружения его полицией или роботами. Первые, скорее всего, запрут его где-нибудь в сумасшедшем доме, у последних на уме наверняка планы убить его. Безболезненно, конечно, как они и обещали.

Пит отложил решетку в сторону и спрыгнул вниз. Воды на полу совсем не было, присутствия крыс и тараканов он тоже не заметил. Он высунулся наружу и поставил решетку на место. Она с грохотом опустилась, но с этим Пит уже ничего не мог поделать.

Он даже и не предполагал, что на свете существует такая темнота — густая, вязкая. Казалось, его страх подпитывался этой темнотой и потому усиливался с каждой минутой. Пит прекрасно понимал, что его преследователям потребуется какое-то время, чтобы выяснить, куда он скрылся, но он знал, что те трое отлично видят в темноте, и это делало их борьбу неравной.

Наверху кто-то закричал. Полиция? Или роботы?

Пит прислушался к голосам и топоту ног у себя над головой.

В ржавых стенах склада раздался выстрел револьвера, разнесшийся гулким эхом.

В дренажную решетку вцепились чьи-то пальцы, Пит видел, как кто-то пытается ее сдвинуть.

Он повернулся к черноте зияющего перед ним тоннеля, наклонился, чтобы не удариться головой о низкий, сводчатый потолок, и побежал, распугивая крыс, если они там были.

Глава 9

Питу повезло, что погода стояла ясная, небо уже несколько дней оставалось чистым. В дренажном тоннеле было сухо или почти сухо, некоторое неудобство доставляли лишь изредка попадавшиеся лужи скользкой, жидкой грязи. Он несколько раз падал в них, в кровь разодрал колени и локти. Одежда на нем промокла, от него несло нечистотами, обертки жевательной резинки облепили ему брюки, лицо покрывала грязь, левый рукав рубашки был разорван от манжета до плеча. На бегу он не переставая сыпал отборными ругательствами, кляня на чем свет стоит сырость, роботов, полицию, темноту и крыс. Но весь испытываемый им сейчас дискомфорт не шел ни в какое сравнение с тем, что ожидает его в случае поимки.

Глаза немного привыкли к темноте, но все равно он практически ничего не видел. За спиной не было никаких признаков преследования.

Он уже не бежал, а шел. Грудь разрывалась, мышцы ног дрожали от слабости. Пит держался рукой за сердце, словно, сжимая его, мог успокоить его бешеное биение. Он плутал в подземных лабиринтах, пытаясь убедить себя, что каждый поворот в канализационной системе создает дополнительные трудности тем, кто примется его преследовать.

Впереди во тьме показались бетонные ступени, укрепленные каменными плитами. Город располагался на двух холмах и разделяющей их равнине, поэтому канализационная система была выстроена на разных уровнях. Слабый голубой свет предрассветного неба, проникающий в решетки над его головой, указывал ему дорогу.

Пит поднялся по ступеням, стараясь не наступать на сырые кучки гниющей листвы, облеплявшие почти все технические стояки.

Наверху Пит обнаружил два тоннеля, расходящиеся в противоположных направлениях. Прямо перед ним в глухой каменной стене была тяжелая металлическая дверь, выкрашенная в серый цвет, на которой белой краской чья-то небрежная рука вывела число “17”. Над дверью горела голубая лампочка в проволочном плафоне в виде решетки. Пит подошел к ней, подергал ручку. Дверь была заперта.

— Эй, там! — закричал Пит, но ответа не получил.

Он принялся колотить в дверь, уверенный в том, что это какой-нибудь ремонтно-эксплуатационный пункт. Вход был надежно укреплен, под его немилосердными ударами дверь лишь немного подрагивала.

— Эй, там!

Нет ответа.

Пит отвернулся от двери и присел на верхнюю ступеньку лестницы. Но вместо того чтобы задуматься о своем нелегком положении, его мозг отправился в мысленное путешествие к Делле и остался рядом с ней на долгие приятные минуты.

Пит попытался представить ее себе. Сейчас она еще в постели, в тепле, уютно свернулась под одеялом, подняв руку ко рту, словно вот-вот начнет сосать палец. Она всегда так спала; ему не составило труда мысленно увидеть ее.

Делла...

Вот она напугана.

Она терпеть не может ничего, что ползает, — сороконожек, слизней, гусениц, водяных клопов, змей, ей становится нехорошо от одной мысли обо всех этих тварях, не говоря уж о том, чтобы нечаянно их коснуться. Но она никогда не показывает своего страха, потому что не желает, чтобы о ней думали как о типичной женщине, падающей в обморок при виде мышонка. Ее страшат мысли о раке, опухоле, которая приносит внезапную, таинственную смерть. Она часто пугается, когда он слишком быстро ведет машину, делает резкие повороты, обгоняет другие машины на узкой или скользкой дороге. Иногда ночью ей снится, что она разбилась в “тандерберде”, ее тело изуродовано, на асфальт течет кровь, а в это время мерцают голубые огни “скорой помощи”, воют сирены, доктора безуспешно пытаются вытащить ее из груды покореженного железа, обивки, битого стекла...

Она уверена в себе.

Она не боится людей, она открыта и спокойна, всегда готова первой протянуть руку. Она самостоятельна и знает, что с честью выйдет из любого затруднительного положения. Если ее соперник — человек, она всегда удержит ситуацию под контролем. Она не боится бедности, не боится, что все ее сбережения пропадут в результате экономического спада, депрессии или стихийного бедствия. Она не сомневается, что всегда сможет обеспечить себя. Она не боится заниматься любовью, не боится телесных радостей, не верит в диеты — кто только придумал это наказание за удовольствие? — или в правила поведения, ограничивающие свободу без необходимости. Себя она тоже не боится.

Желание Пита получше узнать внутренний мир своей жены, ее сокровенные мнения по поводу всего на свете было так сильно, что могло стать опасным, это было одновременно и тягостно, и необходимо ему.

Наверное, именно к этому всегда и стремится любовь, это и есть основа настоящего чувства — познание глубин и обожание, несмотря ни на что? Каждый новый клочок информации, полученный им, был еще одним связующим звеном между ними. Так, в изучении задворок души, Пит нашел настоящую крепкую любовь, какую ему только доводилось испытать. Он узнал о Делле так много, что мало-помалу они превратились в единое целое. Она была частью него, и Пит любил ее.

Он оживил ее прошлое, страхи и радости, родительские шлепки и сочельники. Он изучил ее мечты о будущем.

Постепенно он проник во все сферы ее жизни, пытаясь найти настоящую Деллу, которую он так плохо знал раньше. Временами он был приятно удивлен тем, что созданный им образ жены похож на имевший место в реальности. Иногда же эта разница между его представлениями и живым человеком оказывалась так велика, что Пит поражался собственной слепоте в их отношениях.

И когда он снова собрался проникнуть в детские воспоминания Деллы, исследовать мечты, отношение ко многим вещам, в его мозг ворвался белый шар, затмив все горизонты сознания. Он плыл по воздуху, пробуя силу мысленной защиты Пита, пытаясь разрушить ее.

Пит открыл глаза, стряхнул посттелепатическую летаргию, которая охватила его.

Совсем близко в тоннеле зазвучали звуки шагов, раздающиеся эхом в каменных стенах. Они казались нечеловечески тяжелыми и громкими, роботы приближались.

На нижних ступенях появился один из них. Он поднял голову и растянул губы в улыбке, его искусственное лицо от этого стало зловещим.

— Оставайтесь на месте, — сказал андроид. — Не двигайтесь, пожалуйста. — Его лицо было окрашено в синий цвет сигнальной лампочкой над дверью, глаза сверкали как драгоценные камни.

Робот медленно, осторожно пошел вверх по лестнице. Пит начал приподниматься.

— Оставайтесь на месте, — повторил робот.

Пит почувствовал, как что-то ударилось о защитную стену его мозга — нечто, что должно было заблокировать его волю и обеспечить выполнение всех распоряжений механического человека. Но Пит оборонялся сильнее, чем они предполагали; его защита прогнулась, но выстояла. Питу было приятно думать, что набрался свежих сил после взаимодействия с разумом Деллы.

Он бросился в правый дренажный тоннель. Он ступил в него, держась руками за его стены, чтобы не упасть, и обернулся. Пит увидел, что первый робот уже взбежал по ступеням. За ним из темноты показалась голова второго. Пит пригнул голову и ринулся вперед во мрак трубы.

Белый шар кружил вокруг его сознания, наблюдая за всеми его передвижениями. Он прогонял его снова и снова, но шар возвращался через миг, ничуть не уменьшившись в размерах. Пит хотел было установить контакт с восьмипалым существом, которое управляло роботами, но не мог позволить себе тратить время и энергию, когда его преследователи так близко.

Он дважды повернул, пытаясь затеряться во вспомогательных тоннелях, хотя прекрасно понимал, что это вряд ли поможет ему изменить ситуацию, ведь существа снова взяли его на телепатический поводок. Но Пит был не из тех, кто легко сдается. Он всегда верил в то, что, как только человек перестает ощущать себя победителем, он перестает им быть в действительности. И неминуемо проигрывает.

Пит устремился в темноту огромных труб, он поддерживал уверенность в своих силах, мысленно подбадривая себя. В какой-то момент он оказался в тупике. Он отчаянно пытался нащупать во мраке продолжение лабиринта, но вокруг были лишь каменные стены.