Тогда еще сохранялась иллюзия, что через пятилетку-другую мы обгоним Америку и поэтому об уровне жизни американского населения позволялось писать на удивление откровенно.
"О своем отце Том помнил лишь что у него черные усы и большая теплая рука..." - странное совпадение, я когда был маленьким, тоже ждал своего отца, который должен был приехать с Дальнего Востока. Мне было 3 года, и однажды поздно вечером, когда я уже спал, мой отец вошел в комнату и поцеловал меня. Я проснулся и сказал: "Папа!" У него были большие рыжие усы и теплые руки... Потом всю жизнь мама и бабушка убеждали меня, что я не мог этого помнить. Но я помнил, и помню до сих пор, это ни с чем не сравнимое ощущение счастья.
И повесть Грина так необычайно попала в резонанс с моей душой, что мелкие несоответствия - ведь я совсем не был похож на маленького Тома - никак не повлияли на мое восторженное восприятие этого чудесного произведения.
У меня совершенно особое отношение к этой вещи, я не вижу в ней недостатков, я вместе с мальчиком готов кричать: "Я убил твой гнев!"
И спасибо что я смог еще раз прочитать эту восхитительную повесть.
Искусственная поделка. В 25 году у нее - светофоры вдруг откуда-то взялись в Ленинграде (или за 10 лет жизни за границей она на радостях стала путаться в фактах и событиях?), груз, если подмочат, вдруг почему-то должны признать негодным, и куча подобных фантастических измышлизмов. Персонажи ходульные, полудохлые, вся страна, конечно же, куча г..., из которого одна Алиса Розенбаум вырвалась вся в белом. Осталось одно стадо. Язык отвратительный, серый, местами перегруженный метафорами, местами хуже телеграфного. Три слова лейтмотивом через "многабукав" - для всего - для описания характера, поведения, и т.д. и т.п. - повелительно, насмешливо, медленно. Но пипл, как известно, не брезглив...