Смерть на Ниле (= Убийство на пароходе 'Карнак')

      - Так все это представляется вам, - возразил Пуаро.
      - Да нет же. Я знаю. Он любил меня и всегда будет любить.
      - Даже теперь.
      Ответ готов был сорваться с ее губ, но она усилием воли заставила себя промолчать. Она взглянула на него и густо покраснела, и, поникнув, опустила голову, а потом сказала придушенным тихим голосом:
      - Да, теперь он ненавидит меня. Ненавидит, ненавидит... Но лучше бы он был поосторожней.
      Она схватила маленькую шелковую сумочку и протянула на ладони миниатюрный пистолет с перламутровой ручкой:
      - Хорошенькая штучка, не правда ли? - спросила она.
      - Такая маленькая, и не верится, что это настоящий пистолет. Но он настоящий. Из него можно застрелить человека. А я хорошо стреляю.
      Она улыбнулась, вспомнив о чем-то.
      - Еще ребенком я жила с матерью в Южной Каролине, и дедушка учил меня стрелять. Он был старомодным чудаком и верил, что вопросы чести решаются оружием. Мой отец тоже умел стрелять и несколько раз дрался на дуэли. Он умел драться и на шпагах. А однажды он убил человека. Так что, как видите, мсье Пуаро...
      - Она смело посмотрела ему в глаза.
      - Во мне течет горячая кровь! Я купила эту игрушку, когда все только началось. Я хотела застрелить одного из них. Только никак не могла решить кого же. Смерть одного - ничего не решает. Если бы Линнет боялась, - но она смелая и сильная. Она может вынести боль. И тогда я решила - подожду. Эта мысль нравилась мне все больше и больше. В конце концов, убить я могу в любой момент. Ждать и думать об этом гораздо интереснее.
      Она засмеялась, и этот смех, чистый, серебристый, разнесся по тихому саду. Пуаро схватил ее за руку.
      - Успокойтесь, прошу вас, успокойтесь.
      - В чем дело? - спросила Жаклина с вызывающей улыбкой.
      - Мадемуазель, я умоляю вас, прекратите то, что вы затеяли.
      - Вы хотите, чтобы я оставила в покое нашу бесценную Линнет?
      - Мое желание гораздо глубже. Я прошу вас - не отдавайте свое сердце злу.
      Она смотрела на него изумленно, по-детски, чуть приоткрыв рот.
      Пуаро говорил очень серьезно:
      - Тогда произойдет непоправимое. Зло свершится, оно завладеет вами, и вы не сумеете избавиться от него.
      Жаклина пристально смотрела на него. Казалось, в глазах ее появилась неуверенность, смущение.
      - Не знаю... - проговорила она, и после минутного колебания добавила совсем по-иному, как бы приняв решение, - нет, вам не остановить меня.
      - Нет, - грустно повторил Пуаро, - мне не остановить вас.
      - Даже если я решусь убить ее, вам ничего не поделать со мной.
      - Нет, если вы готовы расплачиваться. Жаклина де Бельфорт рассмеялась.
      - О, я не боюсь смерти! Для чего мне жить? По-вашему, убить человека это преступление, даже если человек отобрал у вас все, что было дорого в жизни?
      - Да, мадемуазель, я твердо верю: убийство - это преступление, за которое нет прощения, - спокойно ответил Пуаро.
      Жаклина снова засмеялась.
      - Тогда вы должны одобрить мое поведение, мой план мести, потому что пока он имеет силу, я не буду стрелять, но иногда так страшно мне становится, тошно, тяжко, и хочется сделать ей больно - воткнуть в нее нож или приставить к ее виску мой маленький пистолет и просто нажать курок! О!
      Это восклицание поразило его.
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.