Сборник 'Фэнтези-2007' - Красотки и оборотни

ГЛАВА 6

Пока мужчины охотились на оборотня, девушки в доме Кидина тоже не спали. Маленькая русоволосая Юта забрасывала кузину вопросами о жизни в далеком Эгиларе, откуда та приехала. Энна охотно отвечала. Эгилар, судя по ее рассказам, был огромным процветающим городом, полным чудес и красот. Юта восхищенно слушала, то и дело разглядывая пышное платье кузины и яркие аляповатые серьги в ее ушах. Зиата, лишь за полночь вернувшаяся домой, совсем, казалось, не прислушивалась к их разговору. Она то и дело выглядывала в окно, явно кого-то поджидая.

– Да что ты там высматриваешь? – уязвленная ее невниманием, воскликнула Энна.

Кузина не отвечала. Тогда Энна обернулась к младшей, Юте, в которой обрела благодарную слушательницу:

– Ну вот скажи, как можно в этой деревне полюбить? Здесь же только крестьяне чумазые живут. Ну разве что из замка солдат какой-нибудь приедет, такой же неотесанный мужлан. Не понимаю, о чем с ним можно разговаривать.

Она вызывающе посмотрела на Зиату. Но, не дождавшись никакого ответа, снова обратилась к Юте.Крупные дешевые камни в закачавшихся серьгах блеснули в пламени свечи, по темным стенам пробежали отсветы.

– В город нужно за женихами приезжать. Какие господа заходят к папеньке в аптеку! Эх, познакомила бы тебя с приказчиком или оруженосцем, да только без толку. Сама посуди, о чем им с дурой деревенской говорить!

– Ну а с тобой они, конечно, говорят… о том, как геморрой их замучил или понос третьи сутки от толчка отойти не дает, – язвительно вставила Зиата.

– Много ты понимаешь! – сквозь зубы процедила Энна. – За такой ерундой благородный господин никогда в аптеку не пойдет, на то прислуга есть. Сами-то они ко мне с деликатными просьбами приходят. Например, за «слезой Эванны»…

– Ой, а что это? – с любопытством воскликнула Юта.

Энна снисходительно посмотрела на маленькую кузину.

– Зелье любовное, – терпеливо пояснила она. – За ним ко мне сэр Руватег ок-Марнот из замка Крейн приезжает. Щедрый рыцарь, никаких ему денег не жалко, для того чтобы даму сердца обольстить. Такие редко сейчас встречаются. А то чаще всего это зелье женщины покупают, и совсем понемногу. Для особенно важных случаев. Потому как уж больно оно дорогое. Его смешивают особым образом… Берется Гангмарова желчь, потом еще толченые листья заморского дерева бубус, еще берется… в общем, много редкостных ин… ин… ингредиентов!

– Ох, мне бы его хоть чуть-чуть, – мечтательно прошептала Юта.

– Еще чего, – презрительно скривилась Энна. – Кого это ты тут собралась обольщать? Вот то ли дело в городе! Там женщины есть, – взволнованно зашептала она, – которые любят за деньги!

– Тоже мне невидаль, – опять бесцеремонно перебила сестру Зиата. – У нас в деревне Натка рыжая живет. К ней мужики со всей округи ходят…

– Да знала бы ты, с кем сравниваешь вашу Натку! – не на шутку возмутилась Энна. – Вот представь себе, – мечтательно закатив глаза, опять обратилась она к Юте, – …в высоком доме у реки живут шикарные дамы, к которым каждый вечер приходят благородные рыцари знатного происхождения. Все очень красиво, не то что у вас в деревне. Улица там камнем мощенная, по вечерам освещена масляными фонарями. И вот, представляешь, дама в роскошном платье медленно проходит мимо знатного господина, но никогда не пялится на него, как Зиатка на Астона. Нет! Та дама смотрит куда-то вдаль гордо и равнодушно, и только когда благородный рыцарь сам обращается к ней и спрашивает цену, она поворачивает голову и удостаивает его первым взглядом.

– Что же твои шикарные дамы не могут без зелья никого прельстить? – насмешливо вставила Зиата.

– Да что ты в этом понимаешь? – воскликнула Энна. – Бывает ведь иногда, благородный рыцарь так напьется, что не способен выразить даме свои чувства. Ну и тогда, конечно, без зелья не обойтись. Только пользоваться им нужно очень осторожно, а то не приведи Гилфинг, что может случиться. Взять вот хотя бы ту же Гангмарову желчь. Если смешать ее с одной травкой, совсем казалось бы безвредной, то вместо любовного зелья выйдет яд. Но слава Гилфингу, такого еще ни разу не случалось. Зато нередко применяют Гангмарову желчь с настоем листьев дикой белены. Ее покупают гордые неприступные женщины, которые никогда не продают любовь за деньги!

– А зачем им тогда это зелье? – удивленно спросила Юта.

Энна тяжело вздохнула и принялась терпеливо объяснять.

– У нас же, пойми, настоящий город, а не какая-то задрипанная деревня. В Эгиларе живут порядочные женщины, любви которых безуспешно добиваются богатые господа. Вот подумай сама, что отвечает рыцарю такая благородная дама, если он хочет подарить ей дорогое кольцо?

– Отказывается! – убежденно ответила Юта.

– Ну ты и дура! – сокрушенно вздохнула Энна. – Кольцо-то, бывает, из чистого золота! Нет, бесполезно с тобой говорить, пойду-ка я лучше спать, – притворно зевнула она и вышла из комнаты. Юта бросилась следом за ней.

Зиата же, казалось, ничего не слышала и не замечала. Она все тревожней вглядывалась в ночную тьму за окном. Потом решительно встала, накинула на плечи теплый платок и незаметно выскользнула из дома.

* * *

Заклинание, позволяющее видеть в темноте, называется «глаз Дурда». Существуют разные модификации формулы, а также разные легенды о происхождении названия. Большинство их сводится к всевозможным вариантам старой байки, что, дескать, во время Последней Великой войны, когда коалиция сил Света осаждала орков Сына Гангмара в Черной Скале, нашелся некий чародей, научившийся делать первые подобные амулеты из глаз пленных орков. Ну а того орка, из чьего глаза был сделан амулет для самого Фаларика Великого, звали Дурд. Враки, конечно… Стал бы великий король интересоваться именем орка, которого разрезали на куски придворные чародеи…

Колдун шел по тропинке, внимательно приглядываясь к буйным зарослям лопухов и колючек справа и слева. Его вариант «глаза Дурда», заключенный в камешке на цепочке, позволял неплохо видеть на расстоянии четырех-пяти шагов, дальше все расплывалось и искривлялось, превращая окрестности в черно-белый калейдоскоп. Дешевая версия «глаза Дурда» не давала цветной картинки, но, по крайней мере, позволяла видеть тропу под ногами… Заново разжигать погасший факел магу не хотелось, огонь могли заметить, а это не входило в намерения чародея… Поэтому он пробирался осторожно, едва ли не на ощупь, пользуясь некачественным «глазом». Вот сквозь серую пелену где-то на самой границе зрения проступили вертикальные оранжевые нити – это огонь, горящий в сарае, стал виден сквозь узкие щели в стенах. Значит, отсюда можно идти, пользуясь нормальным зрением.

Маг пробормотал «авенорэт», отключающий «глаз Дурда», и крепко зажмурился. Несколько секунд странных ощущений и рези в глазах… Без действия амулета окрестности выглядели совсем по-иному – словно в другой мир вывалился. Колдун еще раз огляделся, ориентируясь на отсветы в щелях, и с удвоенной осторожностью направился к сараю. Если прорехи в стенах так широки, что сквозь них видно пламя, то и для подглядывания они подойдут тоже. Подобрав полы мантии, маг крался среди зарослей, протягивающих к нему жадные колючие ветви, и старался не шуметь… Останавливался, отцеплял цепкие сучья и иглы, впившиеся в балахон… Вот и сарай. Выбрав подходящую дыру на уровне глаз, маг заглянул внутрь.

В помещении горело несколько факелов, укрепленных на стенах, и не было ничего удивительного в том, что свет виден издали. Посреди сарая, рядом с убитым волком, лежал обнаженный человек – несомненно, мертвый. Рутка суетился вокруг, должно быть, подавал Кидину инструменты, а сам толстяк, стоя на коленках над распростертыми телами, производил некие непонятные операции… Пахло кровью, смертью и еще чем-то – резким и отталкивающим… И – медом. Сквозь зловещие запахи пробивался сладковатый приторный аромат меда. Томен молча наблюдал…

Вот староста склонился над мертвым человеком, в его руке сверкнуло красным лезвие ножа, послышался неприятный треск… тихий хруст… Колдун с удивлением понял, что крестьянин срезает с руки трупа продолговатый лоскут кожи… Потом Рутка подал толстяку маленький горшочек… Тот снова склонился над рукой покойника… На черную магию это было совершенно непохоже – любое колдовство требует заклинаний, произносимых вслух, а Кидин работал молча, только пастух время от времени испускал скорбные вздохи… Староста снова выпрямил спину и тяжело выдохнул – при его тучной комплекции работать сидя и согнувшись в три погибели очень нелегко… Вот в руках Кидина маг разглядел полоску волчьей шкуры и тут только заметил – в серой шкуре мертвого хищника зияли алые прорехи – там, где были срезаны лоскуты меха…

– Хороший клей на меду получается, – пробормотал староста, – славный клей, крепкий… Одно только плохо – мухи на него летят.

– Мух и так будет много, – пробасил в ответ Рутка, – они и без твоего меда здесь найдут, на что слететься…

Колдун отскочил от стены сарая и порывисто обернулся к зарослям сорной травы – его обильно рвало. Кидин, услышав шум, вскочил на ноги. Они с пастухом переглянулись и бросились к дверям, Рутка по дороге сорвал со стены факел, староста подхватил свой топор…

* * *

Добрый рыцарь сэр Гервик ок-Гервик издали приметил толпу сервов посреди улицы. Крестьяне сгрудились вокруг пустого пространства в центре, задние вставали на носки, стараясь разглядеть получше, передние, похоже, упирались, не желая подходить близко к чему-то, лежащему посередине…

– За мной! – скомандовал рыцарь конвою. Копыта не выбивали звонкой дроби, увязая в мягком вязком ковре тончайшей пыли, покрывшей дорогу и взлетающей кругленькими облачками под ударами подков. Завидев сеньора, сервы слегка подались назад, в центре рыцарь приметил старосту и здоровяка пастуха.

– Кидин! – позвал сэр Гервик.

Тот выступил вперед, снимая шапку, у кого были покрыты головы – тоже, опомнившись, поскидывали шапки перед господином…

– Приветствую, мой господин, – печально провозгласил староста, – чем могу быть полезен доброму сеньору?

– Послушай, Кидин, – начал рыцарь, – вчера я отпустил до утра в деревню своего вассала по имени Астон. Нынче он не вернулся. Насколько я помню, Астон собирался навестить твою дочь, а?.. И что это за человек?

Палец грозного рыцаря указал на долговязую фигуру в сером балахоне. Вихрастый парень стоял позади старосты, опираясь на длинный толстый посох, свежеструганый конец которого венчался странным набалдашником.

– Это, с позволения вашей милости, колдун из Мирены. Пригласили отвадить волка-оборотня. Помните, сэр Гервик, на прошлой неделе я позволения спрашивал?..

– Э… да, припоминаю… Н-ну… и как? Выследили волка? И где, Гангмар возьми, мой человек? Или тебе, быть может, не по нраву, что он ухаживает за дочкой?

– Что вы, сэр Гервик!.. Я Зиату до вечера с мастером Астоном отпустил… Разве ж не рад был, что… с вашей милости солдатом… мы ж со всем почтением… Эх!.. Да только… Лучше взгляните, Ваша милость… Взгляните сами.

Староста сокрушенно развел руками и отступил в сторону, открывая то, вокруг чего топились его земляки. Сеньор попробовал заставить коня сделать шаг вперед, но животное уперлось и, фыркая, стучало копытом на месте. Рыцарь пригляделся – и брезгливо сплюнул.

– Что это за нечисть?..

На дороге лежал пропавший солдат Астон – обнаженный и, разумеется, мертвый. На его теле, покрытом ранами и ссадинами, запятнанном спекшейся кровью, в нескольких местах проступали клочья серой шерсти. Лицо было смято ударом чего-то тяжелого, но в изуродованном рту легко можно было разглядеть здоровенные желтые клыки… Над трупом обильно вились мухи.

– Устроили мы с мастером чародеем засаду на зверя, – принялся неторопливо пояснять староста, Клим вот с нами был да Рутка-пастух. Привязали овцу… Приманка, значит… Ночью из леса пришел зверь, да и попался в нашу ловушку. Климу вон досталось в драке…

Лицо Клима было и впрямь покрыто ссадинами и кровоподтеками, а кисть правой руки обмотана тряпками.

– Та-ак… – протянул рыцарь, – а с пастухом что?

Лицо Рутки было обожжено.

– Это я нечаянно… – пробасил здоровяк, – факелом…

– В суматохе нечаянно сам себе припалил рожу-то, – пояснил Кидин. – Такая сутолока у нас вышла, пока зверя пришибли… Уж больно здоров да верток оказался. И вот ведь чудо-то какое – едва сдох, тут же словно туманом каким-то исходить волк начал. Мы глядим – вот чудеса-то! И превращается, стало быть…

– Обычное дело, – вставил маг нудным голосом, – метаморфозы телесной оболочки оборотня, вызванные тем, что при летальном исходе витальные силы оставили его и…

– Тьфу! – ответил сэр Гервик.

Все помолчали. Должно быть, вывод, сделанный господином, казался всем единственно верным.

– Так что, добрый сэр Гервик, волка-то на наш край кто напустил, выходит…

– Я не знал, – отрезал рыцарь. – В замке он вел себя как обычный человек.

Вообще-то господин не обязан оправдываться перед собственными сервами, но случай был особый, здесь пахло религиозным судом…

– Так оно и понятно-то, днем он был – человек как человек, – миролюбиво согласился староста, – я вот и дочь с ним смело отпускал… Днем-то… А теперь и не знаю, как быть… Ваш человек, добрый сэр, ваша ответственность, уж простите меня, старого дурня… Перед честной девицей, говорю, ответственность…

– Ладно! – буркнул рыцарь. – На вот тебе, да гляди – помалкивай!

С этими словами сэр Гервик вытряхнул все, что было в кошеле на поясе – горсть монет, в том числе и несколько серебряных – и швырнул на дорогу. Конь сеньора нервно переступил передними копытами.

– Смотри же – помалкивай, слышишь! – повторил рыцарь. – И гляди за дочкой, не приведи Гилфинг, волчонка родит!

Выкрикнув это, рыцарь дернул поводья, разворачивая коня.

– У моей Зиаты ни до чего такого с оборотнем не доходило! – торопливо крикнул в спину сеньору староста. – Она честная девушка, и жених ей вскоре найдется!

Нагнувшись, чтобы подобрать из пыли монеты, староста закончил шепотом: «…с таким-то приданым…»

– Найдется, – уверенно подтвердил Клим, взмахнув перевязанной рукой и не спуская при этом глаз с пальцев старосты, выуживающих из пыли монетки. – И раньше бы нашелся, если б не… Эх…

Люди начали расходиться. Колдун, до сих пор спокойно наблюдавший за происходящим, теперь подошел к старосте и протянул руку. Тот, посопев немного, вложил в протянутую ладонь несколько монет.

– Рассказал бы мне все честно, дешевле бы обошлось, – заметил молодой маг.

– А если бы ты ничего не узнал, то обошлось бы еще дешевле. Забирай монеты и проваливай из нашей деревни, чародей. Да гляди, язык-то за зубами держи.

– Ладно, – кивнул Томен. – Ты же не забудь бражки мне своей в дорогу дать, как обещал. Напиться хочу… Ох, хочу я напиться…

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

НЕУЛОВИМАЯ БАНДА

ГЛАВА 7

Когда утро начинается с оглушительного стука в дверь – это бы еще ничего… Но если ночь длилась не больше трех с половиной часов… если этой ночи предшествовал веселый и продолжительный вечер… то стук превращается в нечто ужасное, сродни вселенской катастрофе. Просыпаться не хотелось… Вспоминать не хотелось…

Колдун Томен Пеко (обычно именующий себя Пекондором Великолепным) с трудом оторвал голову от подушки и задумался. Брага, выпитая вчера, все еще шумела и переливалась бурными морскими волнами в мозгах – поэтому думать было нелегко. Первая членораздельная мысль, пришедшая в нечесаную голову мага, могла быть сформулирована примерно так: «Это явились клиенты, больше так требовательно стучать, наверное, никто не стал бы». На смену первой явилась вторая мысль: «Нужно открыть дверь и поговорить с клиентом». И наконец, словно солнце, восходящее над бурным океаном вчерашнего хмеля, шумящего в голове, вспыхнула и засияла третья мысль: «Как хорошо, что я вчера не смог раздеться! Теперь одеваться не нужно!»

Томен с трудом приподнялся и оглядел себя. А что – вполне пристойный вид, подходящий, чтобы встретить гостя. Тот, кто является к магу в такую рань, не может быть слишком уж привередлив и наверняка не станет придираться к беспорядку в одежде колдуна и в его жилище… Чародей прохрипел:

– Да сейчас… Сейчас… Иду… – и сел в кровати.

Потом встал. Стучать перестали – услышали, значит… Томен, машинально одернув измятое одеяло («И постель вчера разобрать тоже так и не смог, это хорошо! Сегодня застилать не надо…»), поплелся встречать гостей. Пока он добрался до входной двери, успел прийти в себя настолько, что к концу пути уже практически не держался за стены. Ну разве что совсем чуть-чуть. Повозившись минуту с замком и запирающим заклинанием, распахнул дверь. На пороге топтался старый приятель Корель Лотрик, шкипер «Одады», а в двух шагах поодаль – некий незнакомец. Приезжий был довольно высок ростом, плотного сложения и одет, как подобает воину. Впрочем, перья его шляпу не украшали, а меч в ножнах показался Томену самым обыкновенным, ничуть не похожим на какое-нибудь родовое оружие – вероятно, перед магом был простолюдин. Внимание к мелочам во внешности предполагаемого клиента – одна из первых заповедей практикующего мага. Тем более если живешь в маленьком городке, где все знают тебя с детства и не желают признать, что три года ученичества превратили вихрастого пацаненка в полноценного, так сказать, колдуна. Не верят земляки, что Томен – настоящий маг, а не прежний мальчишка. А ведь из детского возраста он явно вышел… Хотя, с другой стороны, вихры остались прежние… Да и то сказать – какие клиенты в родной Мирене? Если и перепадает иногда серьезный заказ, так от приезжего. Может, как раз сейчас Томену повезет.

Игнорируя Кореля, маг обратился к незнакомцу:

– Приветствую, почтеннейший мастер! Какие заботы, позвольте осведомиться, привели вас к моему скромному порогу? Нуждаетесь ли вы в услугах квалифицированного чародея?

Вместо ответа приезжий смерил Томена неуверенным взглядом и на всякий случай покосился на вывеску. Вывеска гласила: «ПЕКОНДОР ВЕЛИКОЛЕПНЫЙ. Широкий спектр магических услуг. Высокое качество. Анонимность гарантирована». Оглядев снова Томена с ног до головы, незнакомец обернулся к Лотрику и спросил:

– Этот, что ли, и есть Великолепный?

– Он самый, – заверил его, ухмыляясь, шкипер, – не смотри, что неказист. Дело свое парень знает, не сомневайся.

– Ну… если так…

– Ручаюсь, – уверенно молвил Корель, – испробуй его – не пожалеешь. В конце концов, у тебя что – большой выбор?

Томен на всякий случай решил промолчать, ибо привык прятать гордость поглубже в карман, если дело касалось возможности подзаработать – а этот чужеземец явно больше полагался на слова шкипера, чем на любые похвальбы незнакомых колдунов.

– Ну ладно… – протянул незнакомец. Энтузиазма в его голосе не прибавилось, но, видимо, подействовал аргумент Кореля насчет отсутствия выбора. Тут Томен решился наконец вставить слово:

– Не сомневайтесь, почтенный мастер, в округе вы не найдете мага, более знающего, нежели Пекондор Великолепный. Шкипер Корель подтвердит, что…

– Помолчи, Пекондор хренов, – с досадой бросил Лотрик, – «в округе»! Ясное дело, в нашей за…той округе ты – лучший маг, а я – лучший мореход… А Мирена – самый большой город. В округе-то… Господину Колю нужен в самом деле знающий маг.

– Ну так я же…

– Помолчи, говорю, – строгим голосом повторил шкипер, – приходи через полчасика в «Морскую птицу», там и поговорим. В порядок себя приведи и все такое…

С этими словами он удалился, увлекая за собой чужеземца. Томен поскреб в затылке и отправился «приводить себя в порядок». Дело есть дело.

* * *

Когда гости свернули за угол, Томен воровато огляделся и вышел за порог. Неподалеку от двери под водостоком стояла бочка для дождевой воды. Колдун с тяжелым вздохом перегнулся через борт, брезгливо разогнал ладонью замерших на черной поверхности жучков и несколько жухлых листьев… Зажмурился, вздохнул еще раз… и с размаху опустил голову в воду…

Ровно через полчаса Пекондор Великолепный переступил порог «Морской птицы». Оглядев пустой зал, колдун устремился в угол, где скучали его утренние гости. Томен старался держаться с достоинством. Темная мантия, испещренная едва заметными знаками, таинственно колыхалась вокруг долговязой тощей фигуры, отлетая на каждом шагу широкими волнами. Навершие посоха, на который опирался Великолепный, слабо светилось в полутьме… Лицо мага, таинственно бледное, могло с равным успехом свидетельствовать как о тяжком похмелье, так и о бессонных ночах, проведенных в чтении старинных манускриптов да в магических опытах…

– Хорош! – Одобрил внешний вид приятеля Лотрик и кивнул на свободный стул. – Садись!

Его спутник промолчал. Теперь, когда он снял шляпу, выяснилось, что приезжий обладает изрядной лысиной.

Едва Пекондор осторожно присел на предложенное место и отставил в сторону посох, шкипер помахал рукой, адресуя жест владельцу «Морской птицы», который, наверное, пребывал в меланхолическом настроении и задумчиво выводил пальцем узоры на полированной поверхности стойки, размазывая пролитые капли пива. Утром заведение, естественно, пустовало и у хозяина было достаточно времени для философских рассуждений. По знаку Лотрика кабатчик, в свою очередь, кивнул дочери, помогавшей ему в заведении. Та подхватила приготовленный заранее поднос и направилась к угловому столику, старательно покачивая попкой. На подносе красовалась небольшая глиняная чарочка – зная пристрастие молодого мага к вину, шкипер сделал заказ заранее. Выставив посуду перед Великолепным, девочка не сдержалась и, опустив поднос, нагнулась к посоху:

– Ух ты… Томен, он светится! А можно я потрогаю?

– Брысь! – рявкнул на нее шкипер, затем обернулся к магу: – Значит, так. Вот этого господина звать Коль Токит, и он сержант стражи в славном городе Ливда.

Приезжий коротко кивнул, Томен вежливо склонил голову.

– Так вот, – продолжил шкипер, – мастер Коль ищет знающего мага. Я присоветовал ему тебя. Понял?..

– А что за дело? – спросил Великолепный, вертя в руках чарку, к которой так и не приложился.

– У нас в Ливде объявилась банда, – медленно, словно нехотя, начал рассказывать стражник, – грабят приезжих. Грабят часто. А поймать мы их не можем. Свое-то жулье все известно наперечет, а это какие-то пришлые. И никто не знает, кто они, откуда… Ни разу не попались, ни разу следов не оставили.

Токит умолк и поднес к губам кружку.

– Вот как? – вставил колдун, он ожидал продолжения. – Совсем никаких следов?

– Да вот… – Сержант запнулся, подыскивая слова. – Бывало, задержишь по подозрению кого… И – все.

– Что значит – «все»? – удивился Лотрик.

– А то и значит… – Сержант отхлебнул, поставил кружку на стол и уставился на мага. – То говорят – отпустили, мол, ни при чем твои арестанты были, то еще как… Наша забота – хватать и в каталажку тащить. Дальше – не моего ума дело. И выходит такой оборот, что я не могу поймать кого надо? – В голосе стражника была неподдельная обида. – Я? Да я в страже сколько лет! Двадцать лет без малого! В сержанты выслужился… В общем, решили мы, что дело-то нечисто. Что в банде есть очень сильный колдун. А тут уж нам не светит…

Стражник сокрушенно развел руками и снова взялся за кружку. Дальше слово взял моряк:

– Стражники к местным, ливдинским, магам обращались – без толку. Кто сразу отказался, кто на второй-третий день, мол, не хочу. Словно сговорились. Тогда наняли в Берне чародея.

– Хороший маг, знающий – все так говорили, – подтвердил сержант и снова уткнулся в кружку.

– И что?

– Мага звали Горек Дудочка, слыхал о таком? – бросил Лотрик.

– Это которого убили? – припомнил Томен.

– Вот именно, – веско промолвил Токит, – которого убили. Вместе с учеником. В Ливде. На второй день. Вернее, на второй день мы их мертвыми нашли. А убили их в первую же ночь.

* * *

За столом воцарилась тишина. Томен решился наконец отхлебнуть вина. Картина начинала проясняться. Местные ливдинские чародеи не решались заняться поисками неуловимой банды, а вернские…

– А что другие вернские маги? Они не хотят сквитаться за Горека? Или в Велинке кто? – Томен назвал другой крупный город, где, как он знал, практиковало несколько известных чародеев.

– Вернские боятся, – объяснил Коль, – Дудочка считался там одним из первых. А в Велинке… Тамошние маги уже прослышали про Горека.

– Тоже боятся?

– Нет, цену подняли. Вот мне Лотрик и посоветовал взять тебя.

Молодой маг перевел взгляд на шкипера.

– Ага, – кивнул тот, – я сержанту сказал, что ты знающий маг, толковый, шустрый. И что цену назовешь приличную, не станешь с ливдинцев три шкуры драть.

– Три шкуры не стану, – согласился Томен, – но если эти разбойники Горека Дудочку одолели… Горек был в самом деле хороший маг… Я даже не знаю… Сейчас-то у меня есть несколько выгодных заказов… Но я должен подумать о будущем. А сколько согласен выложить за поимку бандитов ваш магистрат?

– Граф, – поправил стражник, – у нас уже три месяца правит не магистрат, а граф. Его светлость Эрствин из Леверкоя. Тридцать келатов.

Колдун едва не подпрыгнул на стуле от удивления – сумма была громадной. Для жителя крошечной Мирены – громадной. Вообще-то Томен, рассуждая о якобы имеющихся у него «выгодных заказах», кривил душой. На самом деле он, как говорили у них на побережье, «крепко сидел на мели» и отчаянно нуждался в деньгах. Последнее дельце, поимка волка-оборотня в Гервике, позволило всего лишь наконец-то расплатиться со старыми долгами… Блефуя, маг собирался прощупать клиента. В общем, ему стоило немалого труда не показать, как он поражен размерами обещанного вознаграждения, и выдавить из себя:

– Ну… Я не знаю… Это, конечно, несколько больше, чем я потеряю, отказывая своим нынешним заказчикам… – Чтобы выдержать паузу, колдун снова отхлебнул из чарки.

Разумеется, сержант воспринял ответ, как должное – то есть как начало торга:

– На самом деле граф согласен заплатить и больше, но он ждет, что я вернусь с более известным магом. Вряд ли он одобрит мой выбор.

– Однако в Берне и Велинке вам, мастер, все равно не удалось найти никого, – отпарировал Томен.

– Я мог бы отправиться в Гавань, – заметил сержант.

Гавань – еще один крупный город, расположенный куда дальше от Ливды, чем Берн.

– Но это займет много времени, – подхватил Томен, – а графу недосуг ждать. Поэтому я – более предпочтительный вариант.

– Ладно, – сдался Коль, – граф, вероятно, раскошелится и согласится… скажем, на тридцать пять… на сорок келатов…

Чародей молчал. Многозначительная пауза затягивалась… Наконец стражник добавил, внимательно глядя на Томена:

– …Если я ему объясню, как нам нужен именно этот маг. Тогда, вероятно, согласится и на сорок пять. Келатов.

– Энмарских? – уточнил маг. – В наше смутное время келаты чеканят все, кому не лень.

– Энмарских. Но десять келатов – мне. Или я поищу другого мага.

– И пять – мне, – вставил Лотрик, – или больше не жди, чтобы я приводил к тебе выгодных заказчиков. Крутись сам в этой за…той Мирене, как хочешь.

– Десять – многовато… – протянул Томен, игнорируя пока что Лотрика, – я же вижу, вы хотите нанять именно меня. Потому что сегодняшний день вы все равно потеряли. Нашу гавань без прилива покинуть не так-то просто, а прилив заканчивается. Значит, вы, мастер сержант, твердо решили иметь дело со мной… Десять – многовато!

– А сколько – не многовато?.. Твой приятель шкипер заверил меня, что ты порядочный и сговорчивый малый…

В результате переговоров, длившихся без малого полтора часа, Томен несколько увеличил предполагаемый гонорар, а заодно убедился, что его наниматель нервничает и боится отказа. Дело представлялось серьезным, но Томен согласился – награда, которую ему сулили, превышала, пожалуй, обычный годовой заработок чародея. Как тут не согласишься?

После того как ударили с ливдинцем по рукам, Томен распрощался и отправился готовить свой магический арсенал. Отплытие было назначено на завтрашнее утро.

ГЛАВА 8

Утро выдалось неожиданно ненастное. Ночью прошел дождь, и в сером неверном утреннем свете пода в гавани выглядела даже более мутной и грязной, чем обычно. Томен, держась за перила, чтобы не потерять равновесие на осклизлых досках причала, поднялся на борт «Одады» – принадлежащего Лотрику судна. Хозяин приветствовал его хмурым кивком:

– Собрался? Барахло свое увязал? Снеси в каюту. Сейчас сержант появится, и пойдем…

– Грузиться, значит, не будем? – на всякий случай спросил колдун.

Он знал, что шкипер собирается везти в Ливду пшеницу. Даже с пассажирами на борту «Одада» не должна идти порожняком.

– С вечера загрузились…

Томен бросил мешок в предназначенной ему каюте и поднялся на крышу кормовой надстройки к шкиперу. Несколькими минутами позже появился ливдинский стражник. Такой же угрюмый, как и все, кто находился сейчас на борту «Одады», сержант пробурчал неразборчивое приветствие и спросил шкипера:

– Скоро отходим?

– Прямо сейчас, – ответил Лотрик, – из нашей гавани иначе и не выйдешь. Часом позже начнется отлив. Так что немедля и пойдем. Я уж и портовый взнос заранее уплатил, чтоб не задерживаться. К тому же бриз поймать надо…

Неуклюжие каботажные суда вроде «Одады» были не приспособлены к движению на веслах, так что для выхода из гавани им требовался или крепкий ветерок с суши, или буксир. За буксир нужно было платить, так что моряки предпочитали бриз, дующий, по Гилфинговой милости, бесплатно.

– Вот поэтому ваш городишко не вырос за столько лет, – ни с того ни с сего буркнул сержант, – что гавань неудобная. Мирена-то постарше Велинка будет, а?

– Верно, – согласился шкипер, – нет гавани, нет и оборота. Больше четырех-пяти барок зараз у причала и не встанут. Купцам неинтересно здесь причаливать – город не растет.