Бегущий За Ветром в погоне за несбывшейся мечтой

      Девушка указала своим пиратам на несколько деревянных ведер, закрепленных возле фальшборта*:
      - Быстро! Набрать воды. Шесть ведер вылить на каждого. Начать с меня!
      Только после того, как ее приказание было выполнено, и освобожденные разбойники со свистом и веселыми воплями окатили друг друга водой, Фаэй Милли скомандовала:
      - Поднять якорь! Приготовиться к отплытию!
      Она вопросительно посмотрела на Бегущего За Ветром. Тот улыбнулся. Девушка все больше и больше завоевывала его симпатии. То, что во вражеском порту, в окружении военных кораблей она первым делом позаботилась о чистоте, его приятно удивило. Волшебник сделал своим шестом круговое движение, и тугой ветер наполнил паруса джонки.
      * * *
      Отцом Фаэй Милли был знаменитый пират и контрабандист Бородатый Хиджог. Однажды он захватил судно, на котором плыла некая баронесса с запада. За баронессу вскоре заплатили неплохой выкуп, и она покинула корабль, а одна из ее служанок осталась. Между ней и главарем разбойников вспыхнула необыкновенная любовь. Наверное, в характере женщины была тяга к авантюрам и приключениям, а в душе жестокого пирата жила мечта о сильном и светлом чувстве. От этого союза и родилась Фаэй Милли. От матери девушке достались высокий рост, светлая кожа, большие карие глаза и имя Милли. От отца она получила густые черные волосы, ловкость и силу, характер бойцового петуха, имя Фаэй и профессию. Предводительница пиратов, действительно, считала морской разбой такой же профессией, как, к примеру, рыболовство или землепашество.
      Все эти сведения Фаэй Милли сообщила Бегущему За Ветром в первый же день их совместного путешествия. По праву почетного пассажира волшебник занял свободную каюту рядом с капитанской, так что три раза в день они вместе садились за стол. На джонке оказалось достаточно пригодных в пищу припасов пищи и пресной воды. Та гниль, что была свалена в главном трюме, предназначалась для пленников, так что теперь пираты брали реванш, вычищая офицерские кладовые на корме. Кроме этого, они сбросили свои полуистлевшие лохмотья и нарядились в роскошные одежды. Должно быть, капитан военной джонки не все отобранные у пиратов ценности сдавал в царскую казну, кое-что оседало в его трюмах. Так что каждый смог подобрать себе и одежду, и оружие по вкусу.
      Вначале, при выходе из порта Тхо-Хеджа, Фаэй Милли боялась, что ее людей окажется недостаточно для того, чтобы управлять большой военной джонкой. Но когда она увидела, что не надо "ловить" парусами ветер, что он сам просится в них, то немного успокоилась. Ее даже не удивило то, что далеко за кормой разыгрался небольшой ураган, запечатавший выход из бухты Тхо-Хеджа и не давший царскому флоту броситься в погоню.
      Фаэй Милли, так же, как и ее команда, разумеется, поняла, что ее спаситель - могущественный волшебник. Бегущий За Ветром предполагал даже, что между собой морские разбойники называют его настоящее имя. Правда, сам он отрекомендовался им под прозвищем Странник, и именно так обращались к нему пираты. Естественно, всех интересовало, зачем он разыскивает колдуна Вих-Дар-Лохара. Фаэй Милли несколько раз осторожно сворачивала разговоры на эту тему. Волшебник не сопротивлялся, но как-то само собой получалось так, что девушка сообщала Бегущему За Ветром гораздо больше информации, чем получала сама.
      - Не знаю, кто тебе наплел, будто мой папаша дружит с этим колдуном, - рассказывала на второй день за ужином Фаэй Милли, аппетитно уплетая вяленое мясо, сушеные фрукты и восточные сладости, лично мне он не раз говорил, что Вих-Дар-Лохар - поганый типчик, и с ним надо держать ухо востро. Да и мне этот старикашка конкретно не по нутру - слишком вертлявый, без мыла лезет во все дыры. Мои папаша с мамулей и были-то на его островке несколько раз, да и меня с собой прихватывали. Так я только и ждала, чтобы сделать оттуда ноги. Последний раз, к примеру, этот старый павиан на меня так пялился, будто ждал, что я вот-вот перед ним ноги раздвину!
      Бегущий За Ветром слушал непрекращающийся поток слов, но почти не вникал в их смысл. Он смотрел на девушку и думал, что лишний раз подтвердилась теория о том, будто самые красивые дети рождаются от смешанных браков. В Фаэй Милли чудесным образом слились воедино Запад и Восток, породив прекрасную амазонку, смелую, независимую, правда, к сожалению, не очень воспитанную. Волшебника удивляло, что столь юная особа может командовать жестокими пиратами. По его представлениям, кровожадные разбойники давно должны были пустить девушку по кругу и выбрать себе нового, более подходящего капитана - здоровенного детину с бугрящимися мышцами и свирепым нравом. Неужели только авторитет ее отца удерживал их от подобного поступка? Или есть в Фаэй Милли что-то, что заставляет морских разбойников безропотно подчиняться ее приказам?
      - Сейчас мой папаша гуляет где-то на востоке, - продолжала тем временем девушка. - Слыхал, небось, что Тласколан вновь сцепился с Хочитланом? Лично я не знаю, за что они там друг другу глотки режут, только мой папаша не зря говорил, что пока цари воюют, нам можно спокойно поживиться за их спинами. Так что я заброшу тебя к колдунишке, потом зайду на остров Тухлой Черепахи, наберу лентяев и пройдох в команду и тоже подамся на восток. Э-э-э, так ты уверен, что тебя не надо подождать у острова?
      Она уже не в первый раз задавала этот вопрос, и Бегущий За Ветром вновь вежливо поблагодарил за предложение:
      - Спасибо, Фаэй Милли, но, к сожалению, я не знаю, сколько времени мне придется провести на этом острове. Не хочу понапрасну утруждать тебя бесполезным ожиданием.
      - Да уж, у вас, колдунов, что день, что год - все равно. Ты, случаем, не в ученики к Вих-Дар-Лохару думаешь напроситься?
      - Нет. Точно нет! - усмехнулся Бегущий За Ветром.
      - Я так и думала. Уж больно хороший ветер дует нам в корму. Такое может сварганить только нехилый маг. Всегда бы мне такой ветер! А что? Оставайся со мной, Странник, вместе мы таких дел наделаем! Твой ветер, мои головорезы. Да нам не будет равных по всему архипелагу. Да что там какой-то Шори-Галдо. О нас узнают все - от Тласколана до Эльруда, от Камочитки до Северной Берлоги! Я больше никогда не попадусь в такую ловушку, какую поставили на меня джонки этого несмышленого щенка царя Тхо-Хеджа. Слышишь, никогда! И никогда я не потеряю в бою столько людей. Клянусь!
      Среди запасов продовольствия находилось и несколько больших бочек с вином. Команде Фаэй Милли запрещала злоупотреблять алкоголем до ближайшего порта, однако сама иногда переходила меру. Бегущий За Ветром понял, что ее до сих пор мучает позор от испытанного унижения и боль за убитых товарищей, даже если этими товарищами были морские разбойники. Он жалел девушку и чувствовал, что в глубине его души что-то тянется к ней, вызывая желание обнять, успокоить, приласкать. Но волшебник держал себя в руках, держался подчеркнуто вежливо и официально. Он считал себя женатым человеком и хранил верность своей любимой.
      Бегущий За Ветром нисколько не протестовал против пиратского промысла. Его представления о добре и зле несколько отличались от человеческих. Вернее, наоборот, его мысли соответствовали началу людской истории, тогда как все остальное он считал наносным, временным, слишком часто меняющимся, чтобы под него подстраиваться.
      Когда-то давно волшебник жил вместе с морскими народами Астунии, которым религия вообще запрещала работать. Все, что им было нужно для жизни, они добывали набегами на прибрежные селения. Жестокость и безумная жажда крови тех людей вызвала бы дрожь ужаса даже у самых отъявленных злодеев из команды Фаэй Милли. Но сейчас Бегущий За Ветром вел другую жизнь, и старался полностью ей соответствовать.
      Волшебник вежливо, но достаточно ясно объяснил девушке, что не сможет примкнуть к ее команде, так как у него есть неотложные и очень важные дела. Возможно, позднее, когда он с ними разделается...
      Фаэй Милли поняла его правильно и нисколько не обиделась на отказ. Такая же переменчивая, как весеннее море, через несколько минут она задорно смеялась, рассказывая о том, как однажды захватила судно, перевозившее девушек в гарем Ходижар-раджи. Только ее большие карие глаза неотрывно смотрели на Бегущий За Ветром со странным выражением тщательно скрываемой грусти. Волшебник понял, что предводительница пиратов в него влюбилась.
      * * *
      - Паруса! Паруса на горизонте! - раздался громкий крик дежурившего в "вороньем гнезде"* пирата.
      Бегущий За Ветром выскочил из своей каюты и нос к носу столкнулся с Фаэй Милли. У девушки были красные глаза, опухшие веки и плохое настроение. Вчера вечером волшебнику пришлось укладывать ее на кровать, так как после выпитого вина она не в состоянии была проделать это самостоятельно. Теперь Фаэй Милли злилась на себя, что потеряла самоконтроль, на своего спасителя, за то что он такой правильный и добрый, снова на себя, что не смогла оставить его на ночь в своей каюте, снова на него, что он не замечает ее чувств, снова на себя... Короче, впервые в жизни девушка пребывала в состоянии влюбленности. Крик наблюдателя заставил ее собраться и вернуть прежний задор. Бегущий За Ветром понял это и про себя поблагодарил парус на горизонте.
      На палубу выскочили все пираты и с напряженным вниманием рассматривали парус. После недолгих споров решено было, что это джонка Колченогого Го-Джена.
      - Сто тысяч проклятий и акульи жабры в придачу! - радостно воскликнула Фаэй Милли. - Есть еще справедливость в этом поганом мире. Сейчас мы выпустим кишки этому предателю и повесим его на них прямо на рее. Эй, Странник, поверни-ка ветер вон в ту сторону!
      - С чего это вдруг? - удивился Бегущий За Ветром. - Я не собираюсь участвовать в грабежах. Хочу напомнить тебе, уважаемая Фаэй Милли, что, согласно нашему уговору, мы идем к острову Вих-Дар-Лохара.
      Все пираты мгновенно замолчали и свирепо уставились на волшебника. Наверное, первый раз в жизни их капитану осмелился кто-то возразить. Они переводили взгляды с Фаэй Милли на Бегущего За Ветром, и волшебник на всякий случай приготовил свой шест к магическому пассу. Девушка сжала в руке эфес меча, пристегнутого к поясу. Костяшки ее пальцев побелели от напряжения. Потом она медленно разжала кулак.
      В гнетущей тишине Фаэй Милли крепко схватила волшебника за локоть и потащила его за собой в каюту. Она захлопнула дверь, схватила со стола кружку с недопитым вином, одним махом опрокинула в рот и прошипела, как рассерженная кошка:
      - Я не умею говорить так длинно и красиво, как ты. Только что ты унизил лично меня перед моими ребятами. Теперь я должна тебя убить, или они убьют меня.
      - Извини, я не хотел, - искренне произнес Бегущий За Ветром, только теперь понимая, какую ошибку допустил.
      - И что ты теперь намерен делать?
      - Я? - удивился волшебник. - Почему именно я должен что-то делать? Я не имею никакого желания ни ссориться с тобой, ни нападать на какого-то Колченогого. Мне нужно как можно быстрее попасть на остров колдуна. Никаких остановок, никаких задержек.
      - Ты что, не понял?! Какой в глотку крокодилу остров, если ты бросил лично мне вызов перед всей командой? Один из нас должен умереть!
      - Мне жаль тебя, - ледяным тоном произнес Бегущий За Ветром.
      Его спокойствие взбесило Фаэй Милли и с шипения она перешла на рычание:
      - Да кто ты такой, разорви тебя крокодил и растопчи носорог?!
      - В последнее время мне что-то слишком часто задают этот вопрос, - как ни в чем не бывало, примиряюще улыбнулся волшебник. - Хорошо, я не Странник, я - Бегущий За Ветром.
      - Так... - девушка села на смятую постель и задумалась. - Так. Ты можешь уничтожить всех нас?
      - Могу, - честно ответил волшебник. - Но мне бы этого не хотелось.
      - Так... Понимаю, - Фаэй Милли закрыла ладонями лицо и замерла, слегка покачиваясь взад-вперед. Когда она отняла ладони, ее глаза были немного краснее, чем утром. - И ты меня пойми, Бегущий За Ветром. Мне очень нужно расправиться с Колченогим Го-Дженом. Это он заманил меня в ловушку. Это из-за него я потеряла три четверти ребят и свою галеру. С твоей помощью я быстро догоню его, убью и мы снова пойдем к острову проклятого колдунишки. Пойми, лично я должна это сделать.
      - Я могу вызвать бурю, которая потопит его корабль, - предложил Бегущий За Ветром.
      - Это не то! - воскликнула девушка. - Я сама должна вонзить клинок ему в брюхо, провернуть и смотреть прямо в глаза, чтобы видеть, как из поганого предателя выходит жизнь.
      - Но у тебя же не хватает людей. Все равно, без моей помощи ты не справишься с большим кораблем.
      - Я прошу тебя только догнать его. Все решит поединок капитанов. Таков наш закон.
      - А если ты не победишь? - спросил волшебник, глядя прямо в глаза девушки.
      Та вскочила с кровати:
      - Я?! Не смогу проткнуть этого гнилого червя, не годного даже на приманку для ловли мурен? Ты что, обо мне не слышал?
      - Честно говоря, до позавчерашнего дня - нет.
      - Тогда тебе придется поверить лично мне на слово! - твердо заявила Фаэй Милли, сверкнув глазами и тряхнув копной не расчесанных густых волос.
      Именно такой она очень понравилась Бегущему За Ветром. В ней было что-то от девушек его юности: необузданных и нежных, жестоких и справедливых, сильных и чутких. Он на мгновение углубился в воспоминания, а Фаэй Милли приняла его молчание за сомнение.
      Тихо и отчетливо она проговорила:
      - Ты освободил лично меня из плена, помоги уж и смыть позор. Я не знаю, чем могу заплатить такому великому волшебнику как ты. Будь ты проклят, я отдам тебе самое дорогое, что у есть лично у меня - свою невинность.
      Наконец-то невозмутимость покинула волшебника. Он ожидал всего, чего угодно, но только не этого. Девушка истолковала его округлившиеся глаза и вставшие домиком брови как выражение сомнения, поэтому быстро продолжила:
      - Да, задуши меня кальмар, я - девственница, и ничуть этого не стыжусь. Здесь, на Шори-Галдо, верят, что девушка вроде как не имеет души, не считается полноценным человеком, пока ее не познает мужчина. Он вроде как осчастливит ее частичкой своей души. Папаша тоже так считал, поэтому, когда мне стукнуло двенадцать и лично я впервые познала тайну лунного цикла, он попытался подложить меня под одного из своих друзей-капитанов. Но мамуля-то объяснила мне, что все это чушь и мужские бредни. Поэтому лично я подсыпала этому любителю свеженького детского тела сонный порошок, чиркнула себя ножом по руке и брызнула кровью на простыни. Наутро я заявила папашиному дружку, что он оказался на высоте, хотя и не помнит об этом. Он поверил! Свиньи и подонки всегда охотно верят в такие вещи! Так лично я получила право на свободу и уважение. Но с тех пор я решила, что не расстанусь со своим сокровищем, пока не полюблю по-настоящему. Откуси мне ноги акула, я и не думала, что это окажется легендарный Бегущий За Ветром. Конечно, я понимаю, что ты и я не пара, но я же видела, как ты смотрел на меня вчера вечером. И не спорь! Женщины чуют такие вещи почище вас, волшебников. Ты спас мою жизнь, за это я согласилась указать тебе логово Вих-Дар-Лохара. Так помоги же мне сейчас отомстить за унижение, и я отдам тебе то, что ценю дороже жизни!
      Со смесью противоречивых чувств Бегущий За Ветром выслушал страстный монолог юной предводительницы пиратов. Давно уже он не оказывался в столь глупом положении. Он боялся, что его отказ может оскорбить Фаэй Милли, хотел сохранить верность любимой жене, и в то же время чувствовал тягу к молодой разбойнице.
      Наконец, волшебник собрался с мыслями и произнес:
      - То, что ты сказала, делает тебе честь Фаэй Милли. Действительно, ты мне очень нравишься и я, как и любой мужчина, посчитал бы за счастье принять твой дар. Ты открыла мне свою тайну, и я открою тебе свою. Один негодяй похитил мою жену. Он решил спрятать ее на острове Вих-Дар-Лохара, наверное, считая, что колдун сможет меня остановить. Корабль с похитителями уже должен дойти до острова. Именно поэтому я так тороплюсь туда.
      - Так ты женат?! - поразилась девушка. - Вот уж не думала, что волшебники...
      - Да, у меня есть жена и я ее люблю, - твердо сказал Бегущий За Ветром, внушая это больше самому себе, чем Фаэй Милли. - Поэтому я не могу принять от тебя твое сокровище. Когда-нибудь ты встретишь другого достойного мужчину, полюбишь его...
      - Тогда тебе придется меня убить, - горько сказала девушка. Лично я не могу продолжать путь, пока не разделаюсь с Колченогим Го-Дженом.
      - Хорошо, - тяжело вздохнул волшебник, - я поверну ветер. Мы догоним тот корабль. Надеюсь, это не займет слишком много времени. Он шагнул в сторону девушки, протянул руку и осторожно погладил ее по голове. - Я верю, что ты вновь победишь, Фаэй Милли, а потом мы продолжим путь к острову Вих-Дар-Лохара.
      Молодая пиратка потянулась к нему всем телом, но как будто натолкнулась на ледяную стену. Бегущий За Ветром отдернул руку и опустил глаза:
      - Извини, но я не могу...
      - Разорви меня кашалот! - вскричала Фаэй Милли, злясь на саму себя. - Вот уж не думала, не ждала, что тот единственный, кого лично я выберу своим первым мужчиной, меня отвергнет. Ладно, проехали! Раз ты готов мне помочь, то уж, не обессудь, придется потерпеть, чтобы я восстановила свою власть над ребятами.
      Ударом ноги пиратка распахнула дверь каюты и решительно вышла на палубу к замершей в ожидании команде. Обернувшись, она прокричала волшебнику:
      - Твои извинения приняты! Но никогда больше не смей перечить лично мне на моем корабле. Запомни это, а то узнаешь, как заточен мой меч!
      Бегущего За Ветром немного позабавил этот маленький спектакль. Впрочем, за свою долгую жизнь он повидал и не такое. Слишком часто одни люди строят свой авторитет за счет унижения других людей. По крайней мере, девушка заранее честно его предупредила.
      Не давая пиратам опомниться, Фаэй Милли скомандовала:
      - Руль налево! Поворот на врага! Приготовиться к бою!
      Очнувшиеся разбойники со всех ног бросились тянуть шкоты*, вытаскивать из кают луки и стрелы. Подгоняемый попутным ветром, корабль стрелой понесся вперед, тогда как паруса у Колченогого Го-Джена бессильно обвисли. Вскоре уже можно было разглядеть длинную приземистую галеру с высокими кастелями для лучников и пращников. Она была примерно вдвое меньше военной джонки, но еще издалека Бегущий За Ветром увидел, что на палубе полным-полно людей. Он засомневался в успехе нападения, так как брать на абордаж корабль, когда противников раз в пять больше, равносильно самоубийству.
      - Это же мерзкие трусливые слизняки! - задорно прокричала Фаэй Милли своим пиратам, стоя на планшире* и держась за ванты, чтобы лучше рассмотреть врагов. - Они вывесили белый флаг! Эти предатели, наверное, приняли нас за царских сторожевых собак.
      Действительно, не успели еще корабли сблизиться, как с галеры раздался усиленный рупором отчаянный вопль:
      - Не нападайте! Это же я - Го-Джен Амр-Рохад. Я честно служу его величеству Хошин Джосу, царю благословенного Тхо-Хеджа.
      Фаэй Милли поднесла к губам воронку из жесткой лакированной кожи и прокричала в ответ:
      - Ты - Колченогий Го-Джен, предатель и подлец. Ты сдаешь своих старых товарищей, чтобы тебя самого не повесили сушиться на рее. Но лично я перед двумя командами вызываю тебя на поединок капитанов! Тебе конец, трусливая жаба с кривой лапой!
      - Кто это говорит? - послышался растерянный голос.
      - Это говорю я - Фаэй Милли. Ты заманил лично меня и моих ребят в лапы военной флотилии. Но я победила их, и захватила эту джонку. Теперь пришла твоя очередь отправляться на корм рыбам. Готовься к поединку!
      Бегущий За Ветром подошел к девушке и тихо сказал:
      - У Колченого слишком много людей. Ты не справишься. Позволь, я все-таки просто потоплю их галеру. Без всяких там поединков и абордажей.
      - Ну уж нет! - резко возразила Фаэй Милли. - Я лично должна вспороть брюхо Го-Джену. Ты не бойся - его команда не двинется с места, пока идет поединок. Таков наш закон. Чтобы тебя считали капитаном, надо это доказывать. - Она спрыгнула на палубу и с надеждой посмотрела в глаза волшебника. - А ты, что, правда, мог бы потопить этот корабль? Ради меня?
      - Милая девочка, - улыбнулся Бегущий За Ветром, - на моих руках столько крови, сколько ты себе не сможешь даже вообразить. Что для меня какой-то пират? Капля в море! Просто я хочу закончить это дело побыстрее.
      - Ладно, постараюсь, - буркнула разочарованная Фаэй Милли. - А тебе пора бы уже сбавить ветер, а то мы сейчас на полном ходу долбанем их корыто прямо в борт.
      Волшебник торопливо взмахнул шестом, и через несколько минут два корабля мягко соприкоснулись бортами. Палуба галеры находилась ниже, чем у джонки, так что сверху Бегущий За Ветром мог видеть круг, который образовали пираты Го-Джена и самого их предводителя в центре. Крупный чернобородый мужчина сжимал в руках обоюдоострую секиру и небольшой круглый щит. Теперь стало ясно, почему его прозвали Колченогим - одна ступня была неестественно вывернута внутрь, что, впрочем, не мешало пирату легко подпрыгивать на месте, разминаясь перед боем. Волшебник также с тревогой отметил то, что часть вооруженных луками врагов находится на высоких кастелях и на вантах, что позволило бы им обстреливать палубу джонки.
      Он хотел было обратить на это внимание Фаэй Милли, но замер, внезапно пораженный ее красотой. Девушка сбросила парчовый халат и осталась лишь в тонкой шелковой безрукавке и в широких шароварах до колен. Сквозь одежду просвечивали округлые изгибы ее тела. Она по-кошачьи потянулась и приняла протянутые одним из ее пиратов щит и кривой меч.
      - А почему ты будешь сражаться на их галере? - спросил Бегущий За Ветром.
      - Таковы правила. Кто бросает вызов, тот и идет в гости! - Фаэй Милли усмехнулась, но мгновенно посерьезнела. - Ты за меня беспокоишься?
      - Да, конечно, - волшебник немного смутился под настойчиво-вопросительным взглядом карих глаз. - Ты бы хоть какие-нибудь доспехи одела. Или шлем.
      - Дело будет жарким! - заявила девушка. - Кроме того, женская красота - самая лучшая защита. Лично я это не раз проверяла! Я, бывало, втыкала меч в брюхо тем, кто слишком пялился на мои прелести. Жаль, что с Го-Дженом этот номер не пройдет - мерзавец предпочитает мальчиков. Остается только надеяться, что один из его людей дважды подумает, прежде чем выпустит стрелу в такое прекрасное тело.
      Фаэй Милли тряхнула головой, забросив за спину заплетенные в несколько косичек волосы, и одним движением перемахнула на палубу галеры. Бегущий За Ветром, как и остальные пираты, привалился к фальшборту, чтобы не пропустить ни одного мгновения поединка.
      Бой начался, как только ноги девушки коснулись вражеской палубы. Фаэй Милли едва успела отпрянуть, и в то же мгновение в место ее приземления вонзилась тяжелая секира. Девушка прыгнула вперед и нанесла молниеносный рубящий удар, но Го-Джен принял его на щит и вновь взмахнул своим оружием.
      Теперь-то Бегущий За Ветром понял, почему Фаэй Милли признали капитаном. Девушка прекрасно фехтовала и двигалась. Пожалуй, она была одним из лучших бойцов, которых волшебник встречал за свою долгую жизнь. Но и в поединке она сошлась не с последним из воинов. Го-Джен серьезно теснил Фаэй Милли благодаря своей грубой силе, длинным рукам и секире, древко которой превышало длину клинка девушки. Это позволяло ему держать свою верткую соперницу на расстоянии и не позволять ей приблизиться для нанесения удара.
      Волшебник думал, что если бы девушка вооружилась не восточным кривым мечом, а прямым западным оружием, шансов на победу у нее было бы гораздо больше. Сейчас, чтобы нанести сильный рубящий удар, ей нужно было подойти вплотную к врагу, тогда как колющим выпадом она могла поразить его с большего расстояния. Кроме того, Фаэй Милли мешал слишком плотный круг столпившихся на палубе пиратов. Она не могла использовать свои преимущества: ловкость, проворство, скорость. Ей приходилось принимать силовые условия боя, навязанные Колченогим Го-Дженом. Бегущий За Ветром достаточно хорошо знал повадки пиратов, чтобы считать, будто они нарочно помогают своему капитану. Едва ли их связывали отношения дружбы и любви. Просто люди вели себя также, как положено вести себя в подобных условиях: толпились, кричали и свистели, толкались и огрызались, делали ставки и подначивали обоих сражающихся.
      Бегущий За Ветром начинал прикидывать, как можно незаметно помочь девушке, когда в ходе поединка наметились перемены. Колченогий Го-Джен уже не так быстро и широко размахивал секирой, тогда как Фаэй Милли, казалось, только что вступила в бой. Даже наоборот, она усилила натиск. Это заметили и остальные члены ее команды, так что с высокого борта джонки раздался оглушительный приветственный рев.
      Этот звук, наверное, заставил Го-Джена пойти ва-банк. Он отбросил свой щит, перехватил секиру обеими руками и ринулся в решительную атаку. Под его могучими ударами окованный медью щит Фаэй Милли треснул, рука девушки обвисла, открыв беззащитную верхнюю часть тела. Пиратка упала на одно колено и неуклюже оперлась своим клинком о палубу, как-будто в приступе внезапной слабости. Го-Джен радостно прокричал что-то нечленораздельное, сделал шаг вперед и занес секиру, чтобы, как это поется в песнях, развалить противника от шеи до паха. Но этот шаг его погубил. Не поднимаясь с колена, девушка крест-накрест взмахнула своим мечом, и потом, подставив левую ладонь под тупую внутреннюю кромку клинка, обеими руками блокировала обрушившийся сверху удар. Меч сломался у рукояти, но защитил Фаэй Милли от широкого лезвия секиры. Второго удара Го-Джен нанести не мог. Он выронил оружие и завыл от боли, обеими руками пытаясь зажать ужасные раны на животе, из которых вываливались внутренности и хлестала кровь. Через несколько мгновений пират повалился на бок, несколько раз дернулся в агонии и замер.
      Мертвая тишина воцарилась над палубами обоих кораблей. Безоружная Фаэй Милли ничуть не смутилась. Она вскочила на труп поверженного врага и задорно воскликнула:
      - Вот что бывает с теми, кто лично меня предает!
      Она обвела пылающим взором круг столпившихся пиратов и грозно спросила:
      - Есть ли тут кто-нибудь, кто оспорит мое право на этот корабль?
      Толпа прошелестела тихим шепотом и смолкла. Здоровенные, покрытые шрамами рубаки и жилистые мускулистые бойцы опустили глаза, не рискуя связываться с этой бешеной черноволосой пантерой. Бегущий За Ветром был восхищен и очарован девушкой, но при этом не забывал следить за вражескими лучниками. Однако, его опасения оказались напрасными. Неписаный закон морских разбойников действовал строго и беспощадно. Того, кто осмелился бы нанести удар в спину, ждала немедленная смерть от рук своих же товарищей.
      - Переройте своими рылами всю каюту капитана и принесите мне оттуда те грязные монеты, что он получил за мою жизнь, - приказала Фаэй Милли. - А потом можете выбрать себе нового вожака и катиться на все четыре стороны.
      Ей беспрекословно подчинились, и вскоре в ладонь девушки лег увесистый кожаный мешочек. Она взвесила его, демонстративно покачав рукой вверх-вниз, и задумчиво произнесла:
      - Царские сторожевые псы дорого ценят мою голову.
      Почти без замаха Фаэй Милли перебросила сокровище через борт галеры, и он исчез в океанских волнах. Пираты на обоих кораблях благоговейно затаили дыхание. Такие поступки могли себе позволять только короли и королевы преступного мира. С высоко поднятой головой девушка подошла к борту джонки и тут на мгновение застыла. Если сверху вниз спрыгнуть было легко, то вскарабкаться обратно оказалось непросто. Если бы джонка повернулась к галере кормой, то победительница чинно взошла бы вверх по трапу. Но корабли покачивались на волнах, сблизившись бортами, и, так как джонка была длиннее галеры, перед девушкой возвышался гладкий борт, а под ногами плескалась полоска воды.
      Бегущий За Ветром понял растерянность девушки. С легким ветерком он послал прямо к ушам Фаэй Милли свой шепот:
      - Прыгай вверх, не бойся.
      Пиратка подняла глаза вверх и встретила ободряющий взгляд волшебника. Не колеблясь, она немного присела и, взмахнув руками, взлетела в воздух. Упругая волна подхватила ее, перенесла через фальшборт джонки и опустила на палубу. Со стороны это выглядело, как необыкновенный по красоте и высоте прыжок. Пираты так и застыли с открытыми ртами.
      Но Фаэй Милли быстро вывела их из восторженного ступора:
      - Ставь парус! Отваливаем! Не торчите на месте, бездельники! Все по местам!
      * * *
      - Земля! Вижу землю. - Сообщил пират, сидящий в "вороньем гнезде".
      На горизонте показался остров колдуна Вих-Дар-Лохара. Фаэй Милли выполнила свою часть договора - нигде больше не задерживаясь, она довела джонку до цели Бегущего За Ветром. Волшебник понял это, так как еще издали почувствовал магическую ауру, исходившую от суши. Другие острова архипелага, мимо которых они проходили, таких волшебных полей не имели. Следовательно, где-то впереди находилось жилище колдуна.
      За время путешествия предводительница пиратов и волшебник ни разу не говорили о своих чувствах. Фаэй Милли больше не прикасалась к запасам вина, и только по глазам девушки Бегущий За Ветром догадывался о том, что происходит в ее душе. Эти догадки скорее печалили его, чем доставляли удовольствие. Он понимал, что им неминуемо придется расстаться, и чувствовал какую-то неловкость, хотя его разум и сердце хором пытались доказать, что он поступает правильно.
      - Ну, мне пора, - тихо сказал он, выходя на палубу.
      - Ты все еще... - робко начала Фаэй Милли, но передумала и не стала договаривать.
      - Мы уже обо всем договорились, - твердо произнес волшебник. - Я благодарю тебя за помощь. Дальше наши пути расходятся. Попутный ветер будет сопровождать тебя до острова Тухлой Черепахи.
      - У нас еще несколько часов! - с отчаянием и мольбой воскликнула девушка, разом разрушив ледяную оболочку капитана пиратов. - До острова не близко. Неужели я не сумею уговорить тебя?...
      - Извини. Прощай. - Коротко ответил Бегущий За Ветром, вспрыгивая на свой шест.
      Это был отчаянный шаг человека, раздираемого противоречивыми чувствами. На глазах изумленных пиратов их спаситель и пассажир взлетел вверх и понесся вперед. В то же мгновение сильный встречный ветер накренил джонку. Пока моряки торопливо перекладывали румпель и разворачивали корабль, Фаэй Милли продолжала смотреть на удаляющуюся точку. Даже если бы она и хотела последовать за своей первой любовью, это стало невозможным. Девушка решительно встряхнула волосами и твердым шагом направилась в свою каюту, чтобы напиться до бесчувствия.