Счастливчик

Саркофаг задвигался, словно живое существо, и, насильно раздвинув зубы в рот втиснулись несколько пластмассовых трубок. Затем в нос. И, наконец, в уши. Я ожидал продолжения, но напрасно. Издевательство над телом закончилось.

Через трубки стал регулярно, с равными интервалами, поступать воздух. И на том спасибо.

– У нас все готово, – раздался в ухе голос старика, – Мы начинаем контрольный отсчет. Счастливого тебе пути. И не забудь, что я тебе сказал напоследок.

Теоретически переброс выглядел совершенно просто. Физическое тело, в данном случае мое, разлагалось на математические величины. Затем, направленным потоком выплевывалось в заданную точку и уже там восстанавливалось в прежнюю величину. В особые дебри я не лез, так как не по моей прямой специальности. Единственное, что меня всегда волновало, смогу ли я потом мыслить по прежнему? А то превращусь в маленького злобного карлика, какой интерес?

Саркофаг тряхануло и только его довольно тесная конструкция уберегла меня от получения синяков и ссадин.

– Что там у вас происходит?

А в ответ – тишина. Заснули они там, что ли? Я тут ни жив, ни мертв, а они мне никаких сведений о ходе эксперимента.

Неожиданно створка «Зеркального гроба» распахнулась и внутрь саркофага хлынула вода. Слишком неожиданно. Мне просто повезло, что во рту торчала трубка подающая воздух.

Я еще ничего не понимал. Толи авария в Академии, толи специально предусмотренная ходом эксперимента необходимость.

Давление массы воды по моим оценкам было примерно такое же, как на глубине сорока, сорока пяти метров под уровнем моря. Это полностью опровергло мысль об аварии. И скорее всего…

Я выпустил изо рта трубку, оттолкнулся от саркофага и вышел в открытую воду.

Вода достаточно теплая. Соленая. Нормальная. Зеленая.

Покрутившись немного вокруг «Зеркального гроба», я решил с ним расстаться, предварительно автоматически отметив координаты его нахождения. И, ровно работая ногами, устремился к поверхности.

Я не ожидал, что все произойдет так быстро. И, наверно, слишком просто. Но на то она и наука, чтобы двигаться семимильными шагами в сторону вселенского прогресса.

Через десять минут я вынырнул, выплюнул в атмосферу, словно кит, струйку переработанного пара, огляделся.

Берег находился примерно в километре от меня. Доплыть, что чихнуть. Главное, чтобы рядом не водились рыбы, питающиеся плавающими Ночными Охотниками.

Перевернувшись на спину, ровно дыша, я не спеша поплыл к оранжевой полоске, любуясь оранжевыми облаками и оранжевыми птицами, свободно парящими по оранжевому небосводу. Оранжевая идиллия.

Кажется, я даже заснул.

Глава 7

Зеркальный мир

За зеркальное время

Огромное судно, похожее на сплющенный пирожок, промчалось мимо, подняв высокую волну, которая подбросила меня до неба, затем затянула в зеленую глубину и снова выбросила на поверхность.

Если так пойдет и дальше, я не стану верить в дальнейшем ни одному слову Главы Академии. Почему? Объясняю. Сооружение, чуть не угробившее меня, абсолютно незнакомо. Ни конструкцией, ни предназначением. А я, смею, заверить, достаточно высокий специалист в области распознавания как воздушных, так и наземных, включая надводных, подводных, подземных и космических аппаратов. Ничего подобного в мире, из которого я только что прибыл – я не видел. Какой тут разговор о зеркальности?

Данный вывод слегка осложнял мою миссию. Считалось, что я при необходимости могу воспользоваться любым транспортом в зеркальном мире. Но если нет зеркальности, то где гарантия, что все остальное, включая и управления машинами, такое же?

Но это все можно оставить на потом. Гораздо интереснее то, что в данное время я находился в непосредственной близости от берега. Точнее – от роскошного пляжа. На котором убивали время люди. Зеркальные люди.

Еще одна проблема. Я имею ввиду мой внешний вид.

Пока подгребал поближе, родилась идея. Нетрадиционная и не совсем порядочная.

Прочистив легкие и убедившись, что организм функционирует как положено, я нырнул и остаток пути до берега проделал под водой. Приятно иногда почувствовать себя обычной подводной лодкой. Далее совсем просто. Найти подходящий объект для диверсии и в самый неподходящий для него момент сдернуть ту часть одежды, которую обычно носиться при купании.

Я иногда не понимаю, почему люди так цепляются за свою собственность. Подумаешь, трусы? Так нет! Я основательно выбился из сил, но человек, которого я выбрал в качестве жертвы, никак не хотел расставаться с малозначительным предметом гардероба. Пришлось бросить это занятие и вынырнуть, предварительно отплыв подальше от рассерженного типа.

Повторять налет не хотелось, поэтому я плюнул на правила приличия и вышел на берег в чем был. И сделал неправильно.

Пляж, под дикие крики загорающих, опустел мгновенно. Вслед за ними, оценив ситуацию, повыскакивали из воды купающиеся и тоже стремглав умчались вдаль.

Самое неприятное во всей этой ситуации, что я совершенно не знал, что здесь не так. Ну подумаешь – голый. Стоит из за этого так переживать? Лично я даже глазом не повел бы.

Но имелось и много положительных моментов. Имеется ввиду оставленная одежда. Борьба с совестью была недолгой. Не в том я положении, чтобы выбирать. Когда еще представиться такая возможность?

Натянув на себя брюки и засунув под мышку рубашку с желтыми на красном разводами, я выбрал направление движения и побрел по пляжу.

Никакого определенного плана не имелось. По всем правилам в первые дни нужно оглядеться, осмотреться, обжиться. А главное узнать, какая валюта имеет хождение в зеркальном мире. Впереди, по меньшей, мере полгода.

Я не собирался переворачивать весь мир в поисках Янины. Поиск следовало вести в совершенно другом разрезе. Будь ты хоть семи пядей во лбу, попав в незнакомый мир, всегда совершаешь ошибки. От невнимательности ли, от восторга, какая разница. Я был убежден, что такая девчонка, как Янина совершит не одно и не два, а, возможно, целый букет ошибок. Кто—то видел, кто—то слышал. Проблем не должно возникнуть. Примерная точка ее исчезновения указывает на эту планету. Безусловно, нельзя исключать возможности, что она находиться где—нибудь в другом месте. Но это, так сказать, уже вторичные сложности.

Я молотил песок пляжа уже минут пятнадцать. Толи вести здесь быстро распространяются, толи еще какие причины, но я не встретил ни одного человека. Только брошенные вещи. Странные привычки. И мне даже не стало стыдно, когда я покопался в карманах и нашел то, что искал. Деньги. Старик снова оказался не прав. Никакой зеркальности. Если, конечно, я правильно понял предназначение желтых, плотных листков.

Но это все ерунда. Как вы думаете, как часто фортуна поворачивается лицом к Ночным Охотникам? Я отвечу сам. С регулярной постоянностью. Никто не догадается, чье лицо было изображено на этих желтых листках—купюрах? Но это уже нечестно. Была подсказка. Янина, кто же еще. Собственной персоной. Я хотел сказать, собственным профилем.

Новость настолько приятная, что я на память о дорогом подарке решил насобирать побольше изображений девчонки. Я же сказал, только на память. Ночные Охотники никогда не врут. Почти.

За этим интересным занятием меня и застала местная полиция. Может быть она в данной местности и называется иначе, но выполняемые функции те же самые, что и у нас.

Это не был обычный наряд двух полицейских. Перед моим зачарованным взором разворачивалась самая великая, из всех виденных мною ранее, операция по захвату преступника. Наверно я долго соображаю потому, что прошло довольно порядочное количество времени, прежде чем я понял, кто является нарушителем закона. Если на всем пляже только я один, да к тому же занимаюсь мародерством ( надо честно смотреть в глаза правде ), то все эти люди в ярко красных, с коричневыми разводами, маскхалатах прибыли именно по мою душу.

Выглядело это примерно так.

Короткими перебежками, прикрываясь прозрачными щитами, с обоих сторон пляжа двигалось не менее сотни полицейских. С высокого холма, ограничивающего пляж, по канатам спускалось еще столько же. Среди травы я даже разглядел блестки оптических прицелов. С моря, со страшным ревом, к берегу приблизилось несколько катеров на воздушных подушках. Из них, вслед за раскрашенными в пурпурный цвет амфибиями, в воду попрыгали аквалангисты и, поднимая невероятное количество брызг, порулили к суше.

Я задрал голову и с удовольствием, совершенно неподходящим к обстановке, заметил несколько вертолетов, осуществляющих воздушную поддержку. Если у ребят имеются космические корабли, то я уверен, за мной наблюдают и из космоса.

Что я в это время делал? Да все тоже. Обшаривал карманы и собирал деньги.

– Не двигаться! Вы арестованы именем Правительства!

Я оторвался от увлекательного занятия и осмотрелся.

Полицейские обступили меня не двойным, и даже не тройным кольцом. Как бы лучше объяснить? Поставьте в центр большого торта тоненькую свечку и назовите ее моим именем. Вот полное представление ситуации в которую я попал.

Кто сказал что я сильно расстроился? Вы просто не знаете Ночных Охотников. Никакого волнения и беспокойства. Только холодный расчет и выдержка.

– Вы мне? – обратился я к человеку с массой звезд и нашивок на мундире. По меньшей мере местный маршал.

Наш диалог протекал на немного измененном наречии западно – рекрианского района. Язык не сложный и мне знакомый.

– Я сказал не двигаться, – грозно повторил маршал и дал предупредительную очередь из автомата системы Брайн—Грицко образца последней межпланетной войны прошлого века.

За моей спиной раздались крики и, повернувшись, я отметил, что заслон за моей спиной валяется, уткнувшись носом в песок.

Если я его не остановлю, маршал может перестрелять всю свою гвардию.

– Да не двигаюсь я, – лицо маршала облегченно разгладилось.

– Вы арестованы, – уже спокойно сообщил он вторично.

Лучший способ нападения, как говорил Глава Академии в приватных беседах, нападение. Воспользуемся умным советом.

– Кем? За Что? И по чьему указанию?

Маршал задумался.

У меня вообще возникло такое предположение, что на данной планете полностью отсутствует уголовный мир. А ребятам нечем заняться. Вот они и радуются появившейся возможности порезвиться.

– Это… – начал было маршал, но что—то пошло не так, и он снова задумался.

Я посмотрел кругом. Да, по меньшей мере человек триста, не считая бронетехники и вертолетов. И все норовят взять меня на мушку. Все бы ничего, да пальцы почти у всех полицейских нервно трясутся. Я понимаю, конечно, все хотят отличиться первыми и пристрелить опасного злодея, чтобы попасть на передовицы газет и в часовые новости. Но не до такой же степени!

Маршал, посовещавшись с группой дипломированных сотрудников, наконец пришел к определенному выводу и с гордостью сообщил мне:

– Вы арестованы Правительственной полицией. За тягчайшее преступление против личности. По распоряжению и прямому одобрению последнего.

Ценная информация, ничего не скажешь.

Теперь прикинем наши шансы. Грустное лицо, скривленные губы и дрожь в голосе:

– Что со мной теперь сделают?

Маршал отдал пару приказов и тут же, на моих глазах, полицейские развернули походную спутниковую связь дальнего радиуса действия. Со всеми причиндалами и прибамбасами.

Прибамбасы, это такие штучки у станции, которые все время крутятся и светятся. А причиндалы – все остальное.

Пока маршал торопливо разговаривал с невидимым собеседником, глупо загораживаясь от меня ладошкой, я стоял, как того требовало положение. Не двигаясь и не махая руками. С ангельской терпеливостью ожидая приговора.

– Замечательно! – Маршал положил наушники и микрофон и теперь радостно потирал руки, – Согласно законам, которые мне откапа… передали, тебя ждет пожизненное заключение.

– А далеко, гражданин маршал?

– Да нет, у нас единственная на планете тюрьма. В двух километрах отсюда. В ясные дни, если постараться, виден даже пляж.

– А заключенных много?

– Об этом не беспокойся, приятель. Кроме тебя – никого. Зато отдельная пяти—комнатная камера. Два санузла, сауна. Двадцать человек прислуги. Ну и охранники, само собой. Пятиразовое питание. Ресторан рядом. Шесть дней в неделю свободный выход в город с ночевкой. Я понимаю, что тяжело. Но сам виноват. Провинился.

Честно скажу, закрался ко мне в сердце червячок. Может, думаю, бросить все это дело, да и остаться с этими хорошими ребятами.

– А как насчет денежного довольствия?

– Как и положено – по закону. Среднемесячный доход городского жителя. Плюс командировочные, гостиные. Не забудь и про компенсацию за моральный ущерб.

Что на моем месте сделал бы нормальный, среднестатистический обыватель Коалиции? Верно! Отмахнул бы в сторону все подлые предложения. Лучше умереть стоя, чем жить на таких провокаторских условиях.

Я проглотил густую слюну. Или сейчас или никогда.

– Ну что, родимый? – кажется маршал расстроился. Слишком долго думаю.

– Полковник, перед тем как сдастся, – после этих слов опущенное было оружие, снова нацелилось на меня. Надо поосторожней со словами, – Один вопрос.

Маршал довольно спокойно проглотил полковника.

– Давай, родимый, только побыстрее. А то пора докладывать о блестяще выполненной операции.

– Скажите лейтенант, кто изображен на купюрах ?

Толи маршалу не понравилось столь резкое разжалование до лейтенанта, толи сам вопрос, но он побагровел до красноты неимоверной, затопал ногами и заколотил себя в грудь кулаками.

– Взять неблагодарного. В случае побега пристрелить мерзавца. При сопротивлении приказ тот же. При захвате соблюдать пункты устава, с тридцать восьмого, от параграфа второго, до шестьдесят четвертого, параграфа восьмого. Для тех кто не понял, повторяю подробнее.

Как мне везло в этот прекрасный, солнечный день.

Пока маршал, слегка путаясь в окончаниях, четко и доходчиво объяснял личному составу правила захвата нарушителя, через мегафон и применением наглядных пособий в виде плакатов и манекенов, я расковырял ногой в песке неглубокую ямку. Кусками материала, оторванными от рубашки, заткнул уши и приготовился вспомнить старые времена.

Солнце уже склонилось к оранжевому горизонту, когда взмыленный и усталый маршал отдал приказ клюющим носами войскам на начало операции. Лениво закричав что—то вроде :– «За планету! За Правительство!» полицейские , постреливая в воздух, затрусили ко мне.

Я встрепенулся, чертыхнулся и, упав на колени, стал быстро работать руками.

Не думайте, что ковыряние в Тверди благодарное и легкое занятие. Попробуйте зарыться в песок хоть на половину туловища. Смею заверить, не каждому под силу. Тем более за минимально возможное время.

Мне проще. Я прошел эту школу полностью. С самых ранних дней, насколько помню, я учился этому ремеслу. И должен без лишней скромности доложить, что достиг значительных успехов.

Главное в нашем деле спрятать в Твердь, или в иной другой материал земли, голову. Настроить дыхание. Задать определенный темп. Это не просто , ковыряться. Свои правила, свои хитрости. Движение рук, самих кистей, определенное для каждого момента положение пальцев. Буквально все направлено для того, чтобы зарыться глубже, быстрее, даже, простите, элегантнее.

Расстояние в Тверди не меряется метрами и километрами. Только – меры.

Я ушел в глубину уже мер на пять, когда наверху сообразили, что происходит нечто непредсказуемое. Нарушитель не просто сходит с ума, а самым наглым образом ускользает от правосудия.

Стали стрелять. Но поздно. Твердь, где б она не находилась, не любит посторонних предметов и не пропускает их слишком далеко в свои сокровищницы.

Я слегка убавил прыть. Спешить не стоит. Дорога не любит торопливых. Тщательно исследуйте направления, скрытые, если они имеются, полости. Наличие других, посторонних предметов. Одно дело скользить по Дороге на планете, где нет иного, кроме Леса хозяина. Совсем другое здесь. Вдруг свалка по дороге. Или подземные склады. Мало ли.

Опять же наличие воздуха. Требуется так устраивать Дорогу, чтобы максимально пользоваться насыщающим почву воздухом. Существует проблема выработки, но это весьма секретные материалы, не подлежащие разглашению. Когда—нибудь, когда—нибудь я стану старым и тогда… Но это еще нескоро. Пусть помрут все мои враги.

Выходить на Поверхность не имело смысла. Наверняка по всему району объявлено военное положение. Скоро сюда соберется вся армия. Но и оставаться здесь рискованно. Могут пригнать технику и перековырять всю округу вдоль и поперек.

И тогда я придумал гениальный, по – моему, план. Я стал прокладывать дорогу в сторону моря. Чутье, выработанное годами, подсказывало, под каким углом стоит рыть, чтобы не встретиться с океаном. Мер шестьсот от берега и достаточно.

Тяжелый труд. Неблагодарный. Пальцы немного отвыкли от работы. Но именно в те минуты, когда становилось невмоготу, я возвращался мыслями к своей родине. К своему клану. К Росси, наконец. И это придавало новые силы.

Дорога растянулась на долгие три дня. Я ничего не ел. Не пил. Устал безбожно. Но я сделал то, что хотел. Убежище на дне моря. С отдельным выходом и на сушу и на море. Достаточно просторное для того, чтобы поместиться самому и перетащить «Зеркальный гроб». С этим саркофагом пришлось изрядно помучиться, но терпение и настойчивость осилят все. Теперь, по крайней мере, можно спокойно заниматься своими делами и не волноваться о возвращении домой.

Через две недели мне уже ничего не хотелось делать.

Пещера разрослась, появились новые комнаты и кладовки, которые я забил морскими продуктами. Каждый день я выплывал на поверхность и проверял как дела. Мои опасения оправдались частично.

Насколько я видел, местность вокруг пляжа представляла настоящий полигон.

От кромки воды, с большим радиусом, механизмы, похожие на роторные экскаваторы, вырыли глубоченную канаву. Потом в нее залили мазут и подожгли. А на оставшемся круге продолжили работать саперы. То тут, то там то и дело раздавались оглушительные взрывы. Ошметки земли, песка и скал взлетали в воздух и шлепались, разбрасывая тучи брызг, в воду.

Моими поисками занимались весьма обстоятельно. И со знанием дела.

Но хорошее и приятное рано или поздно заканчивается. Полицейские разошлись, военные разъехались, технику увезли. Остались только перевернутые руины красивой некогда местности, да чадящий дым от полу засыпанной канавы.

Да и мне пора заниматься делами. Но теперь более осторожно. Можно даже по ночам.

В одну из темных ночей, когда звезды вышли на бал, над раскуроченным пляжем раздался леденящий душу любого живого существа крик. Это вышел на свою кровавую охоту Ночной Охотник. Дитя леса и тьмы. Ужас ночи. Бойтесь. Ибо на Поверхность явился страх.

Правда страшно? Это я так, для профилактики.

Определенного плана поиска не существовало. Янина, если, конечно, она еще была жива, могла находиться где угодно. Галактика большая. Беспечный ветер мог занести ее на любую из сотни тысяч планет. Но здравый смысл подсказывал мне, что портреты определенных личностей так просто на деньги не лепят. А потому, прежде всего стоит посетить местные библиотеки. Почитать общественные издания. Поговорить с людьми древнейших профессий, с юристами и коллекционерами старого антиквариата. Может еще что—то сделать.

В город! В город. К людям.

Большинство обывателей Коалиции наивно считают Легионеров, читайте в скобках – Ночных Охотников, существами наделенными чуть ли не сверхъестественными способностями. Должен сказать, что это абсолютно ошибочное мнение.

Мы такие же как все. Или почти такие. У нас нет в пятках встроенных реактивных двигателей. Мы не можем читать чужие мысли. Мы многое чего не умеем.

Безусловно, встречаются моменты, благодаря которым мы можем сказать о себе – да, мы Легионеры. Пострелять, помахать кулаками ради забавы, плевое дело. А все остальное сплошные враки. Просто за нашей спиной стоит сила.

И как Легионер отличается от простого, среднестатистического человека, так и Я, Ночной Охотник, отличаюсь от Легионера.

Хотя я тоже не могу читать мысли. Но могу и должен предугадать, о чем подумает в следующее мгновение враг или друг. Могу отличить правду от наглой лжи. Как? Очень просто. Способ доступен даже десятилетнему пацану. Только наблюдательность. Глаза, руки, положение головы и тела, интонация. Если сумеете все это охватить разом, вы победитель.

Что еще? Интересной особенностью Охотника является полнейшая его безграмотность. Но до поры до времени. Например – я. В жизни ни разу не сидел за пультом управления космического корабля. Даже не знаю, где у них зад, а где перед. Но заявляю со всей ответственностью. Как только я окажусь внутри любого летающего аппарата, супер лайнера или военной яхты первого класса, во мне мгновенно сработают задвижки, открывающие камеры с заключенными там знаниями об управлении, конструкции, функциональной особенности любого механизма.

То же самое и с остальными областями. Медицина. География. Космическая топография. И все остальное. Нужно только сочетание определенного момента и места.

И вы во все это поверили?

Я перелез через поваленное дерево, внимательно осмотрелся по сторонам.

Зрение, обостренное до критического состояния на Дорогах, ничего подозрительного не заметило.

Почти две недели безрезультатного поиска закопавшегося человека ничего не дал. Жаль, не будет ни медалей, ни очередных воинских званий.

Я люблю ночь. Есть что—то притягательное в ее тишине. Странной тишине. Когда исчезают звуки людей и возвращается природа. Властвовать.

Небольшой лесок, почти вплотную подступающий к морю, закончился.

Идти в город ночью нельзя. Кто знает, какие законы в нем царят. Не успеешь и шагу ступить, как тут же окажешься окруженным со всех сторон служителями закона.

А вы не там плюнули. А вы не здесь стоите. А не пройти ли нам в тюрьму. С кондиционерами и саунами.

До утра стоит переждать здесь. Среди деревьев, невысоких и не слишком густых.

Я растянулся на траве, опустив голову на кочку и предался размышлениям о жизни. О себе. О судьбе.

Вот я – Ночной Охотник. По всем параметрам самый совершенный человек Коалиции. А не греет. Что я могу? Оставаться живым в любой ситуации и при любых условиях? Эка невидаль. Обыкновенный приспособленец к природной среде. Мокрица.

Ковыряться в земле с непостижимой для любого другого человека скоростью? Нашел чем гордиться. А ведь в сущности своей, я не знаю жизни. Любовь? Я любил нечеловеческое существо. Верность? Что это такое? Долг? Кому? Академии ? Старику? И все остальное. Честность, преданность, жалость. Где это у меня? Спрятано за личиной Ночного Охотника?

Неосторожная оранжевая ночная букашка размером с коротконогого Чага, запрыгнула на мою ногу и тут же была коварно схвачена.

На вкус ничего. Немного пресновато. Но калорийно. Не то что морские звезды. За две недели они мне опротивели.

Кажется пора двигаться. На окраине города я буду, когда светило взойдет над землей.

Пробраться через периметр города оказалось немного сложнее, чем я ожидал. Происшествие на пляже несомненно было этому причиной. Мне пришлось несколько раз не двигаясь лежать на земле, пропуская многочисленные патрули. Если вся суматоха только из—за меня, то право, зачем так волноваться? Я же не диверсант и не лазутчик.

Лучшего способа проникнуть в город чем через канализационные шахты не существует. Данный факт столь древен, что даже неоспорим. Самое главное, чтоб в темных , сырых коридорах на вас не набросилось внеземное чудовище. Но это я так, для поднятия настроения. Во всей галактике не существует разновидностей канализационных монстров.

Раза два, из боковых каналов на меня глазели светящиеся глаза. Всегда становиться не по себе от этого. Только определив мысленно размеры животного, приходишь к выводу, что самое страшное обычно не самое большое. Маленькие зверьки с длинными хвостами. Крысы. Такое впечатление, что они шествуют впереди человека—иследователя.

Представьте. Исследовательский корабль опускается на необследованную планету. Приборы показывают полное отсутствие живых существ. Открывается входной шлюз и перед изумленными космолетчиками, забронированными в скафандры высокой защиты на пороге сидят крысы. Торжественный прием. И так везде. Иногда мне кажется, что это не они для нас, а мы для них являемся крысами, паразитирующими в крысином обществе.

Над головой загрохотало. Скорее всего дорога. Можно подниматься на поверхность. Только отойти чуть в сторону, чтобы не попасть в самую гущу города. Где—нибудь в уголочек цивилизации.

Такое место нашлось довольно быстро. Наверху тишина. Тоненький ручеек стекающих из—под крышки помоев и нечистот. Самое то.

Стараясь не попадать под благоухающие капли, я, осторожно цепляясь за прогнившие скобы, выбрался на улицу.

Темный, безжизненный переулок, куда еще не успели долететь живительные лучи солнца. Кругом сплошные стены и горы мусора. Скорее всего сюда не часто заглядывает общественность.

Теперь немного привести себя в порядок.

На пляже я насобирал довольно много симпатичных вещей и у меня в подводной пещере имелась неплохая коллекция одежды. В настоящее время я находился в строгом ядовито желтом пиджаке с синим попугаем на спине, зеленых, по колено, брюках, и в ботинках с одуренно толстой подошвой. Да, забыл. На голову я натянул пятнистую панаму с дыркой на макушке, а на нос – очки в толстой роговой оправе. Для меня – самая лучшая конспирация.

Первый на кого я напоролся, беспечно выскочив на белый свет, здоровенный полицейский с огромной резиновой дубиной.

Именно напоролся. Ткнулся в спину. Чуть не сбил с ног.

Парень и так был слегка чумной от того, что участвует в самой настоящей операции по захвату преступника, а тут еще такое счастье в руки.

Я приготовился было быстренько вывести его из игры, но сделал правильно, что подождал.

– У Вас все в порядке, гражданин? – он действительно обратился ко мне с большой буквы. И он действительно волновался – все ли со мной в порядке?

– О! Без проблем… гражданин, – а как его еще называть? В моем словарном запасе на данный счет фигурировало более пятидесяти десятков определений данной профессии, но я боялся, что ни одно из них может не подойти.

– Если хотите, гражданин, я вызову врача. Это недолго, гражданин, две минуты. Вы подождете, гражданин ? – вот это я понимаю сервис!

– Премного благодарен. Премного благодарен… – раскланиваясь, я задом попятился от полицейского. Едва я отодвинулся от него более чем на полтора метра, полицейский мгновенно потерял ко мне всякий интерес.

Пронесло. Но впредь нужно вести себя более чем осторожно. Если, конечно, не хочу, чтобы моей скромной персоной заинтересовались все полицейские города. Довольно трудная задача, если допустить, что здесь нет преступников, а следовательно и преступлений. А я не могу гарантировать, что какое то мое действие, вольное или невольное, будет не противозаконным.

Едва я развернулся, дабы побыстрее покинуть это место, как на меня налетело неизвестное тело. Охнуло, взмахнуло руками и шлепнулось на асфальт. Еще одна неудачная попытка контакта. Не везет мне нынче.

– Простите, я не хотел, – стандартная фраза в таких ситуациях. Ни к чему не обязывает и говорит о хорошем воспитании.

А в следующее мгновение я оказался сидящим рядом с жертвой. Ибо…

Есть такое определение, как профессиональное везение. Это когда все сразу и сейчас.

Передо мной, с лицом излучающим гнев, сидела Янина.

– О! Привет, блин…

Конечно, я бы мог сказать что—то типа : – « Доброе утро, мадмуазель. Сегодня прекрасный день. Не правда ли?» Или. «Ты чё под ноги не смотришь, крыса слепая?» (Нет, последнее не годиться. Слишком сухо для Ночного Охотника. ) Но не сказал. Потому, что обалдел от привалившего ко мне счастья.

Я уже с удовольствием представлял, как появлюсь перед глазами Главы Академии. Герой вернулся, выполнив задание в кратчайшие сроки. Прошу годичный отпуск и жалование за три года вперед. Но…

Хорошая, мощная, выполненная с чувством и знанием дела пощечина отправила меня в легкий нокаут.

– За что? – естественный вопрос человека, который считает себя спасителем.

Янина ничего не ответила, подскочила, словно подстегнутая, и ломанулась от меня.

Странное поведение. Я ее выручаю из беды, а она? Стоп. Она же меня не знает, если судить по словам ее отца. Значит, что? Надо доходчиво объяснить.

– Янина ?!

Девчонка уже скрылась за углом, и мне следовало поторопиться, если я не хотел упустить ее и потерять.

Но, вероятно, девчонка передумала, так как тут же появилась снова.

– Давно бы так, – пробурчал я. Но слегка ошарашено. Потому, что Янина успела сменить одежду. При столкновении на ней была красная, а сейчас уже синяя футболка.

А впрочем какая разница. Я схватил ее за руку, намереваясь уже не отпускать никогда.

– Девочка, ты идешь со мной. Твой папаша желает видеть тебя немедленно.

Я напрасно ожидал увидеть в ее глазах признание или чувства подобные этому. Следующая, хоть и не такая сильная пощечина развернуло мне лицо на девяносто градусов. Второй раз за две минуты. Если так дело пойдет дальше, то вскоре мое лицо превратиться в кровавое месиво.

Но поспешим за беглянкой, которая пропадает так же неожиданно, как и появляется. Куда это она зашла? Ага. В Магазинчик с веселым названием «Утренний моцион». Ну и мир!

Я ленивым движением распахнул двери, в полной уверенности, что на сей раз не стану подставлять щеку, а сграбастаю Янину и доставлю ее обратно в целостности и сохранности.

Не помню, говорил ли я или нет, но есть такое понятие, как профессиональное невезение. Это когда ничего и никогда.

Магазин был битком набит одними Янинами.

В это невозможно поверить и еще более невозможно представить, но со всех сторон меня окружали женщины одного возраста, одного роста, с одним и тем же лицом. Лицом девушки, которую я искал.