Закон Космоса. На краю вселенной. Книга первая

Через несколько минут я почувствовал впереди полицейские заслоны, но это уже не имело значения. На мгновение прикрыв глаза, я визуализировал дорогу, уходящую вправо от трассы, и сразу свернул на нее – настолько уже был уверен в своих силах.

V

Машину обступила тьма. Я включил фары, но, проехав лишь несколько десятков метров, остановился. Мрак стал совершенно непроглядным. В узком коридоре света фар заскользили неясные призрачные тени. Грузовик качнулся, словно от сильного порыва ветра, потом еще и еще. Раздались странные звуки, перекрывающие рокот двигателя и слышные даже сквозь бронированные борта кабины. Словно злобный многоголосый шепот. Машина опять опасно качнулась несколько раз. Звуки стали громче. Огромный расплывчатый силуэт поднялся перед бампером, и тут же последовал сильный удар в лобовое бронестекло. Включив переднюю передачу, я добавил газа и плавно отпустил сцепление. Грузовик дернулся пару раз, но не тронулся с места, а двигатель едва не заглох, словно что-то удерживало тяжелую машину. Быстро включив пониженную передачу, я повторил свои действия и добавил газ как следует, до средних оборотов. Все шесть колес с шумом прокрутились несколько раз; грузовик медленно и нехотя, преодолевая чье-то огромное сопротивление, тронулся с места. Я вдавил педаль до упора, и рев мощного двигателя перекрыл наружные звуки. Скорость начала нарастать. И вдруг машина, освободившись, резко рванулась вперед. Не теряя времени, я сразу визуализировал еще одну дорогу прямо перед собой.

На этот раз все окрасилось призрачным зеленоватым сиянием. Я опять остановился, а через несколько секунд выключил фары. Теперь я оказался на высоком каменистом берегу моря или огромного озера. Прямо перед колесами машины начинался крутой склон, который, постепенно выравниваясь, переходил в пологий песчаный пляж. Высокие древовидные растения, росшие небольшими группами, отбрасывали резкие тени. Свет шел от огромной бледно-зеленой планеты с широким ярким кольцом. Гигант уже почти на треть диаметра скрылся за горизонт. Несколько минут я сидел, прислушиваясь к ровному рокоту двигателя – очевидно, содержание кислорода в атмосфере здесь было близко к земному, а температура, если верить датчикам, около десяти градусов тепла. Потом я заглушил мотор, откинул верхний бронированный люк, выдвинул подножку и выбрался на крышу кабины. Огляделся – благо света было достаточно. Позади меня, в сотне с лишним метров, виднелась темная полоса леса, а еще дальше довольно высокий горный массив. В противоположном же направлении, со стороны гигантского светила, была лишь гладкая поверхность воды, только справа и слева недалеко от берега, различались небольшие острова с пышной растительностью.

Перебравшись на крышу фургона и присев на один из закрепленных здесь газовых баллонов, я долго смотрел на эту картину. Легкий прохладный ветерок, дующий со стороны моря, доносил незнакомые запахи, а в чаще позади раздавались странные звуки. Море отступало – видимо, был час отлива, и огромная планета постепенно скрывалась за горизонтом. Теперь оставалась лишь половина ее диаметра. На зеленоватой поверхности смутно различались элементы атмосферных циркуляций. Кольца выглядели более обширными и менее яркими, чем у нашего Сатурна, и кое-где сквозь них отчетливо проглядывали звезды. На глаз видимые угловые размеры превышали тридцать градусов, тогда как для нашей Луны в среднем они близки к тридцати минутам. На мгновение я задумался о приливных ускорениях, которые должна вызывать близость такого гиганта. По очертаниям берега и голым стволам деревьев с высоко расположенными пышными кронами можно было судить об исключительно сильных морских приливах. А еще подобное гравитационное воздействие зачастую вызывает повышенную тектонику литосферных плит и, как следствие, сильную вулканическую активность. Но в окружающей меня обстановке не чувствовалось ни страха, ни напряжения – мир, напротив, казался уютным и доброжелательным. Безусловно, в природе существует масса явлений, не укладывающейся в рамки ортодоксальной науки. Кому, как не мне знать это!

Вокруг медленно, но заметно темнело – планета продолжала заходить. На глаз я бы сказал, что местные сутки по протяженности близки к земным. Через некоторое время, наверное, сменив «лунную» ночь, наступит день, и я увижу настоящее местное светило. Теперь я задумался о собственной судьбе, сознавая, что произошло. Да, я заблудился в чужих мирах. Магические способности еще не вернулись ко мне в достаточной степени, и нельзя было так поспешно ими пользоваться. Теперь необходимо переждать какое-то время. Запасов продовольствия с избытком хватит на пару месяцев – я всегда отличался предусмотрительностью. В баках почти шестьсот литров бензина; для хозяйственных нужд есть значительный запас газа и сухого горючего. Имеется даже солидный резерв питьевой воды, но, надеюсь, здесь с ней не будет особых проблем. Словом, похоже, можно будет спокойно отдохнуть и даже познакомиться с этим миром поближе. Вот только слишком много кататься не придется – огромный многолитровый двигатель в отсутствие дорог расходует уйму топлива.

Я еще раз оглядел темнеющую поверхность моря, потом спустился в кабину, прикрыл люк, вышел наружу и закрыл дверь. Уже с фонарем в руках обошел машину. Никаких следов недавней атаки черных теней обнаружить не удалось. Поднимаясь в жилую часть, я глянул на небо. Немало ярких звезд, но ни одного знакомого созвездия. Заперев дверь, я стал готовиться ко сну.

VI

Мой сон был беспокоен – слишком поздно лег накануне. Несмотря на усталость, я просыпался каждые полчаса и, когда за окнами немного посветлело, решил подниматься. Сегодня меня ждали лишь занятия йогой и умеренная разминка – всего около трех часов, не считая медитативных упражнений.

Снаружи похолодало – что-то около пяти градусов тепла, а влажность оставалась довольно высокой, что и следовало ожидать на берегу моря. Я с удовольствием сделал пробежку по кромке влажного песка. Дышалось как-то особенно свободно и легко. Видимо, мир был насыщен особой энергией, возможно даже, дающей магическую силу разумным существам. Выполняя рядом с машиной асаны йоги, я время от времени поглядывал на горную цепь, небо над которой окрасилось в рубиновый цвет. А потом не удержался и быстро поднялся на крышу автодома. И увидел то, что уже ожидал: громадное темно-красное светило.

Позднее, уже закончив тренировку, я достал портативный менисковый телескоп со встроенным спектрографом, установил прибор на штатив и настроил его. Через минуту, когда процессор обработал данные, я уже знал, что этот мир освещает не красный гигант, а маленькая холодная звезда спектрального класса К6-К7, с поверхностной температурой менее 3000 кельвинов. Радиус такой звезды примерно вдвое, а светимость в десять раз меньше солнечных. И, чтобы обеспечить условия жизни, сходные земными, радиус орбиты планеты должен находиться в пределах 10-20 миллионов километров. Отсюда и необычайно большой видимый диаметр звезды.

Светило поднималось, и все вокруг приобретало красноватый фон. Непривычным было и небо – темно-синего цвета.

После завтрака, решив немного пройтись, я надел две наплечные кобуры с крупнокалиберными пистолетами и захватил тяжелое самозарядное гладкоствольное ружье четвертого калибра, стреляющее зарядами картечи в 114 граммов или пулями соответствующего веса. И, конечно, короткий меч у пояса и ножи за голенищами сапог.

Прогулка прошла без приключений. Правда, увидев на опушке леса незнакомые следы крупных животных, я не стал углубляться в чащу. Конечно, с таким арсеналом можно постоять за себя, но мне совсем не хотелось устраивать здесь лишний шум.

Еще засветло я поднялся на крышу фургона и оглядел окрестности в телескоп. На одном из островов, среди пышных зеленых деревьев, мне почудились остатки каких-то строений, сложенных из камня. Я запланировал посещение этого острова на следующий день. Спустя час, когда достаточно стемнело, я провел по возможности тщательное астрономическое наблюдение. Гигантская планета, конечно, сильно мешала мне в работе, но я не собирался дожидаться здесь «безлунных» ночей. Скоро я определил несколько знакомых галактик, в том числе «Туманность Андромеды», видимую под непривычным углом. Потом мое внимание привлекла достаточно удаленная галактика с двумя спутниками – тоже крупными звездными системами, расположенными на расстояниях, близких к ее диаметру. И тут мои руки дрогнули – это был Млечный путь с Магеллановыми облаками. Не сразу я овладел собой: одно дело – академическая относительность пространства-времени, другое – видеть свой мир, оставленный сутки с небольшим назад, на космологическом расстоянии, превышающем миллион парсек. Потому что даже мне, с моими знаниями и опытом, трудно было допустить возможность преодоления силой мысли межгалактических расстояний. Впрочем, это мог быть и вовсе другой пространственно-временной континуум, соприкасающийся с покинутым мною миром именно этой планетой, и тогда все не так уж и сложно. Ну что же, если мне не суждено вернуться, никто не пострадает от этого. Жена? Так мы в разводе уже пятнадцать лет, и у нее своя жизнь. Сыновья? Но теперь это уже взрослые, грамотные парни, владеющие собственным бизнесом. Да, пока я жив, мне будет недоставать их – мы много общались, даже когда они стали самостоятельными людьми, не говоря уже о том, что я сам занимался их воспитанием. Надеюсь, их в какой-то мере утешит наследство в виде дюжины солидных банковских счетов, нескольких роскошных загородных домов и городских квартир, а также дорогих моторных яхт и автомобилей.

А еще я сознавал, что за тридцать с лишним лет провел более сотни смертельных боев, перекрыв все мыслимые рекорды, и, наверное, мой черед, так или иначе, был уже недалек… Словом, жалеть, видимо, уже ни о чем не приходится.

Я неважно спал этой ночью. А с четырех утра (с коррекцией на местное время) началась тяжелая семичасовая тренировка. Потом я долго отдыхал и лишь ближе к вечеру собрался навестить ближайший остров. Распаковав надувную лодку, я установил киль, пайол, транец и накачал компрессором борта. Затем вытащил из грузового отсека подвесной мотор, способный работать на любом сорте бензина. Прикрутив струбцинами к транцу тяжелый двигатель, я поставил топливный бак, положил на пайол ружье и подвел под лодку небольшую складную тележку. Потом с усилием покатил ее к воде – все вместе весило более сотни килограммов, а маленькие колеса глубоко врезались в песок. Мотор завелся от ручного стартера с десятой попытки, когда я уже вслух высказал свое мнение об его изготовителях. Опустившись на заднее сиденье и придерживая румпель, я включил передний ход. Лодка легко двинулась вперед. Незагруженный нос вначале задрался, но скоро вернулся в прежнее положение, и лодка быстро заскользила по гладкой поверхности воды. До острова было лишь метров триста, но я собирался осмотреть его со стороны моря. На середине пролива глубина превысила полсотни метров – судя по ручному эхолоту. С минуту я плавно огибал береговую линию острова, который был в плане близок по форме к эллипсу с полуосями примерно триста на четыреста метров. Торопясь завершить осмотр засветло, я еще прибавил обороты. Лодка резко рванулась вперед – с такой нагрузкой этот мотор мог легко разогнать ее до пятидесяти узлов. Но дно вдруг резко пошло вверх, и пришлось убрать газ. В прозрачной воде тут и там замелькали каменные глыбы, источенные волнами, а местами из воды выглядывали целые стены полуразрушенных древних строений. Осторожно маневрируя среди руин, я подплыл к берегу. Потом, остановив мотор, выпрыгнул на галечный пляж, вытащил лодку как можно дальше на берег и привязал фал к ближайшему дереву, в расчете на начинающийся прилив. Прихватив ружье и поднявшись на берег, туда, куда не доставал прибой, я неожиданно обнаружил тропинку, уходящую вглубь острова. Я прошел по ней с сотню шагов, все время оглядываясь по сторонам, – всюду среди буйной растительности виднелись остатки древних строений – и вышел на поляну, окруженную высокими деревьями. На противоположной стороне ее, метрах в пятидесяти от меня, стояла каменная хижина, полускрытая огромными листьями местных растений. Подойдя ближе, я обнаружил, что поляна представляет собой возделанный участок земли – и тут, и там виднелись грядки с какими-то посадками. Не особенно заботясь о безопасности, я прошел прямо к хижине и толкнул грубо сколоченную деревянную дверь. Уже с порога я почувствовал запах тления. Прямо против входа на примитивном кресле сидел человек в простой одежде из серой ткани. Голова его свешивалась на грудь, а длинные белые волосы полностью скрывали лицо. Я оставил дверь открытой и распахнул ставни двух небольших окон – стекол здесь не было. Комната оказалась заставлена своеобразным подобием мебели с предметами обихода на ней. На неструганом столе – масляные светильники необычной формы и толстые книги в кожаных переплетах. Я взял одну из них и раскрыл на середине. На ветхой странице была изображена схема шри-янтры – одного из древних магических символов. Пролистав еще несколько страниц, я увидел изображение квадрата Сатор, а также текст на незнакомом языке. Бросив книгу, я подошел к мертвому хозяину и стволом ружья откинул волосы с его лица. Это был глубокий старик, каким, по стереотипу, и положено быть колдуну. Он умер не своей смертью – серая ткань его балахона на груди насквозь пропиталась запекшейся кровью. Итак, местный мир был населен людьми. По всей видимости, колдунами, убийцами и разбойниками.

Я не стал больше осматривать помещение – мне не внушала уважение его обстановка. Истинный маг должен обходиться без ритуалов, атрибутики и уметь дать отпор собственным убийцам. Закрыв окна, я вышел наружу и захлопнул дверь. Постоял несколько минут, вдыхая чистый влажный воздух, затем направился в обратный путь.

Выйдя на берег, я обнаружил, что прилив уже приподнял лодку, и мне пришлось подтягивать ее за фал. С секунду помедлив, прежде чем ступить в нее, я оглядел горизонт. Не далее, чем в трех кабельтовых, шел корабль. Достаточно большое деревянное трехмачтовое судно с полным парусным вооружением.

VII

Корабль шел по ветру под всеми парусами. Я бы оценил его скорость в семь-восемь узлов, хотя здесь и ощущался лишь легкий ветерок – не более одной-двух миль в час. Вот судно заметно сменило курс, нет, оно не перешло на другой галс, а сделало поворот в сторону берега градусов на тридцать, продолжая идти на фордевинд. Я опустил бинокль. Для этого корабля на всех курсах дул свежий попутный ветер.

Потом несколько минут я осторожно вел лодку вблизи берега. Но прилив уже скрыл древние руины, и можно было не опасаться столкновения. Миновав остров, я резко прибавил ход. Проскочив несколько километров и обогнув далеко выдающийся в море песчаный мыс, я оказался перед входом в глубокий залив с берегами, покрытыми необычайно буйной растительностью. Помимо яркой зелени местной листвы в глаза сразу бросались огромные фиолетовые, желтые и красные цветы. Я убрал газ до минимума, внимательно разглядывая чащу, в которой все время чудилось какое-то движение. Ширина водной глади здесь не превышала нескольких десятков метров, но глубина была достаточно велика. Местами пышные кроны деревьев свешивались до самой воды, и тут, и там лежали огромные рухнувшие стволы, поросшие мхом и какими-то травянистыми растениями. Вот залив немного повернул направо, и его берега расступились, образовывая просторную бухту. Я резко свернул в сторону, скрывая лодку за водяным кустом – прямо посередине бухты находился еще один парусный корабль. Привязав лодку к толстой гибкой ветке, я потянулся к сумке за биноклем. Прилив набирал силу и это место становилось ненадежным укрытием, но я не собирался здесь задерживаться. Сквозь крупную листву можно было разглядеть высокий борт с закрытыми пушечными портами, три мачты и наполовину зарифленные паруса – видимо, судно завершало маневр перед постановкой на якорь. Здесь стоял почти полный штиль, но этот корабль и не нуждался в ветре. На полубаке виднелась пара крупных метательных орудий арбалетного типа, а на шкафуте – несколько сложных катапультных устройств с рядом дополнительных приспособлений. Меня не удивило это, казалось, примитивное вооружение – здешний мир наполнен магической энергией, а даже рядовому колдуну ничего не стоит взорвать пороховой заряд на значительном расстоянии, лишь визуализировав в нем слабую электрическую искру.

Ветка, к которой был привязан фал, опасно изогнулась – вода заметно поднялась за эти несколько минут. Чтобы не быть замеченным с корабля, я осторожно высвободил фал и переключил работающий мотор с «нейтрали» на «задний ход». Осторожно вернувшись за поворот, я развернулся и уже на переднем ходу отправился назад, постепенно прибавляя газ. Через четверть часа я уже подкатил лодку к грузовику. Затем перегнал свой автодом к лесу и поставил так, что его почти совсем скрыли одиночные деревья на самой опушке.

Эта ночь прошла неспокойно – в чаще все время слышалась какая-то возня, чередующаяся то свирепым рыком и истошными воплями, то оглушительным топотом и треском сучьев, напоминающим пистолетные выстрелы. В довершение всего, где-то рядом рухнуло дерево и раздался пронзительный визг придавленного существа. Под утро шум начал стихать, и мне удалось вздремнуть пару часов. После тренировки и завтрака я отправился на небольшую прогулку. Корабль, замеченный мной с острова, продолжал крейсировать вдоль берега. Второе судно, скорее всего, по-прежнему находилось в заливе. Я почувствовал легкое беспокойство. Это чувство не покидало меня, даже когда я вернулся в автодом и прилег на диван с настоящей книгой (а не ее электронным подобием) в руках. Продолжая читать произведение одного из любимых с детства авторов, я наконец перестал воспринимать текст. Отложив книгу, я задумался. Скоро, наверное, в ближайшие сутки, я окажусь перед выбором, и в моей жизни произойдут серьезные изменения. Мертвый маг на острове, оба корабля, ждущие своего часа, и мое появление здесь – звенья одной цепи. Думаю, я бы легко мог проследить пространственно-временные линии, по крайней мере, самые близкие варианты, и узнать возможные события. Но я не хотел видеть будущего. Любого. И не желал перемен в своей судьбе. Никаких.

На следующее утро я поднялся еще раньше обычного, чтобы тренироваться свои семь часов. На деле я, уже, конечно, несколько лет не укладывался в это время: приходилось добавлять новые упражнения, комбинировать и улучшать комплексы и проработки. Я устал за эти семь с лишним часов, впрочем, не больше, чем обычно.

Подключив электробритву к бортовой сети, я глянул в окно и заметил сквозь листву, что корабль, проходя в очередной раз мимо острова, остановился и лег в дрейф. Следуя раз и навсегда установленной привычке, я тщательно побрился и подравнял усы. Потом принял контрастный душ, не спеша выпил кофе и лишь затем снял с полки бинокль, чтобы глянуть на судно.

С борта спускали шлюпки. Переведя взгляд левее, я заметил плывущие вдоль берега две большие лодки, полные вооруженных людей, без сомнения, высадившихся с корабля, находящегося в заливе. И те, и другие, я полагаю, встретятся у хижины мертвого колдуна. Я также должен буду оказаться там и сыграть свою роль, иначе моя жизнь пойдет иным, не слишком завидным, путем.

Открыв шкаф, я оглядел свой гардероб. Камуфляжа у меня не водилось, а хотелось чего-то не слишком заметного на фоне листвы. Я остановил свой выбор на рубашке и брюках кремового цвета – ничего более подходящего не нашлось. Благо, что были светло-коричневые сапоги и такие же перчатки. Не особенно спеша, я оделся и пристегнул к широкому кожаному поясу ножны с тяжелым боевым ножом, решив, что этого будет достаточно – те парни на лодках вооружены до зубов, и я всегда сумею воспользоваться арсеналом любого из них. Что касается огнестрельного оружия, то здесь оно, похоже, было куда опасней для его обладателя.

Когда я показался с лодкой из-за деревьев, почти скрывших грузовик, обе шлюпки уже вошли в прибрежные заросли острова. Оказавшись на воде, я завел мотор и сразу взял правее, чтобы пристать к противоположному концу острова. Обогнув его и выбрав место, где можно будет укрыть лодку, я успел заметить, что пара шлюпок, спущенных с корабля, лежащего в дрейфе, уже преодолела большую часть пути. Выбравшись на берег и вытащив лодку, я осторожно углубился в чащу. Отсюда до хижины колдуна-неудачника было метров триста-четыреста, но я не слышал ни голосов, ни звона оружия – видимо, солдаты это были образцовые.

Заросли оказались едва проходимые, повсюду были остатки разрушенных строений, попадались глубокие ямы, подвальные помещения с давно рухнувшими перекрытиями и громадные глыбы от развалившихся древних стен. А еще стояла почти полная тишина, лишь изредка легкий ветерок шелестел листвой, чуть слышно шуршал прибой – был час отлива, да временами раздавались пронзительные крики птиц. Я прошел так, что не хрустнул ни один сук, не дрогнула ни одна ветка – все же я был Охотником уже четвертый десяток лет. Вооруженные люди почти полностью окружили поляну, тщательно укрывшись за деревьями и кустарниками. Наверное, с поляны они были незаметны – этому способствовала и их зеленая одежда. Для меня они, впрочем, были как на ладони и я без труда оценил их вооружение. На поясе у каждого была пара ножей и тяжелая, чуть изогнутая сабля. В руках – арбалеты пистолетного и ружейного типа.

Я обошел по периферии почти всю поляну, насчитав около двадцати человек. Это были крупные, светлолицые и темноволосые люди. Последнее обстоятельство я оценил не сразу – мешали их металлические шлемы. Когда я остановился вблизи хижины за спиной одного из солдат, мое внимание привлек стоявший неподалеку молодой мужчина атлетического телосложения, выделявшийся богатой одеждой и манерой держаться. Не просто командир. Вождь. Король. Рядом с ним стоял седобородый худой человек в хламиде с накинутым капюшоном. Наверное, очередной маг, и не очень сильный, раз не сумел почувствовать мое присутствие.

На тропинке послышались шаги, звякнуло оружие, и на поляне появилось с десяток человек. Тоже здоровенные солдаты. Следом вышла молодая девушка в окружении дюжины вооруженных до зубов верзил-телохранителей. Высокая, наверное, лишь на пять-десять сантиметров ниже меня, черная юбка, открывающая колени, короткий жилет из такой же ткани, белая кружевная блузка и высокие черные сапожки. Распущенные великолепные темные волосы до пояса. Ее присутствие было неуместно среди грубых солдат, да и одета она была не так, как следовало бы нарядиться женщине в подобной ситуации. Не двигаясь, я следил за ней сквозь листву, любуясь идеальной осанкой и стройной, женственной, без намека на худобу, фигурой. Ее люди озирались по сторонам, видимо, чувствуя, но не замечая врагов. Скорее всего, это было воздействие колдуна, стоявшего неподалеку, наверное, поэтому он и пропустил мое появление, занятый укрытием своих солдат.

Девушка направилась к хижине. Вот она открыла дверь, слабо ахнула и отступила назад. Щелкнули арбалеты. Человек пятнадцать из стоявших на поляне, кто с криком, кто со стоном, а кто и с проклятием рухнули на землю. Я услышал русскую речь. Точнее, какой-то архаичный диалект. Уцелевшие телохранители схватились за оружие, прикрывая девушку. Я наконец разглядел ее на удивление милое, теперь побледневшее лицо. Настоящая красавица. Но слишком юная для столь опасного приключения.

На поляну со всех сторон выступили представители враждебной группировки, и среди них – мужчина с внешностью вождя. Он что-то сказал девушке – я не разобрал слов, потому что думал о том, что мое вмешательство сразу поведет этот мир иным путем и полностью изменит мою жизнь. Следовало все оставить как есть и тихо удалиться в чащу, но даже для меня, беспощадного, расчетливого охотника, не все разумные поступки казались правильными…

Не думая больше о последствиях, я сделал несколько шагов вперед и со входом ударил ногой в спину ближайшего солдата. Он пролетел метра три и еще столько же пробежал на четвереньках. Все разом оглянулись на меня. Секунды за две, может быть, даже за три, я нанес семь ударов: четыре – правой ногой в нижний уровень и три ребром ладони и кончиками пальцев в шеи и лица солдат. Четверо с воплями осели на грядки, трое свалились как подкошенные. Люди шарахнулись от меня, и в глазах у многих я прочел суеверный ужас. Я встретился взглядом с девушкой и невольно вздрогнул, как от электрического разряда. Конечно, такая реакция была совершенно неуместна в моем возрасте…

– Незнакомец! – услышал я суровый властный голос. – Я вызываю вас!

Слова были произнесены по-французски и опять на каком-то старом диалекте. Я понимал почти любой язык, но, разумеется, чтобы говорить на нем, мне также нужна была практика. На мгновение я испытал странное чувство раздвоенности – сценарий разыгрывавшегося спектакля был предсказан десятки лет назад, и все участники послушно исполняли свои роли. Однако мне, в отличие от них, сразу удалось овладеть собой, и я уже знал, что смогу вносить в действие свои коррективы.

– Незнакомец! – обратилась ко мне девушка – у нее был звонкий, очень приятный голос. – Возьмите!

Она подала мне саблю в металлических ножнах – оружие для предстоящей дуэли, глядя на меня в каком-то детском изумлении. Наверное, я оказался не таким, как в древнем предсказании. Я взял оружие из ее рук. Это была абордажная сабля, богато украшенная золотом и драгоценными камнями, скорее всего, сделанная специально для сегодняшнего боя. Я обнажил широкий, слегка изогнутый клинок и вернул ножны девушке. Прекрасная балансировка, хорошо развитая гарда, эфес, почти полностью защищающий ладонь.

Мой противник выступил вперед с аналогичным оружием в руке. Люди отступили назад и в стороны, давая нам место для поединка.

– Я убью вас, незнакомец! – услышал я секундой позже.

– Я просто надеру тебе уши, мальчуган! – тщательно подбирая французские слова, сказал я и усмехнулся.

Кругом послышался ропот – в предсказаниях, видимо, фигурировал другой ответ. Седобородый маг, откинув капюшон хламиды, выступил вперед.

Незнакомец! – громко произнес он. – Любые магические действия во время поединка будут караться смертью!

– При необходимости я справлюсь с вами со всеми разом! Голыми руками! Безо всякой магии! – просто сказал я и увидел, как сник старый колдун, сразу поверивший моим словам.

Мой противник отсалютовал мне саблей и шагнул вперед. Конечно, он был не королем, а, скорее, лишь наследником с возложенным на него тяжким бременем – ролью, которую сейчас пришлось играть. Я взглянул на девушку, улыбнулся ей, и в ту же секунду отбил первую яростную атаку. Абордажная сабля – оружие не слишком подходящее для скоростного техничного боя. Она больше годится, чтобы рубиться со всего плеча на палубах захваченных судов, не заботясь о стратегии и тактике поединков. Здесь, впрочем, выбор был не за мной.

Парень умел обращаться с клинком. Возможно, он был лучшим фехтовальщиком своего мира. Но он избрал слишком высокий темп – так спешил покончить со мной! Ну что же, он готовился к этому всю жизнь. Под бешеным напором я медленно и нехотя отступил на несколько шагов. В отличие от своего не в меру горячего противника, я не спешил. Да, я был утомлен семичасовой тренировкой и, конечно, не успел восстановить силы, но вместе с тем я знал, что моего железного сердца хватит на много таких боев, и ни на мгновенье не сомневался, что легко возьму вверх.

Бой шел целую минуту. Потом еще одну. Я даже решился затянуть его на третью – убить противника было нетрудно, но я не хотел проливать кровь, и, чтобы сохранить жизнь такому превосходному бойцу, да еще сражаясь на грядках с корнеплодами, следовало потрудиться. Шагнув назад, я споткнулся, зашатался и на секунду опустил саблю. Парень сделал великолепный молниеносный выпад с глубоким переносом. Завершая собственное обманное движение, я жестко отбил его оружие вниз и в сторону, а через мгновение, по ломаной траектории, ударил тупой стороной клинка запястье противника. Он вскрикнул и выронил саблю, хватаясь за предплечье левой рукой. Скорее всего, перелом был оскольчатый и действительно причинил сильную боль. Двое солдат придержали его за плечи и отвели в сторону. Седой колдун глянул по сторонам и шагнул ко мне.

– Ты не убил его! – с удивлением сказал он.

– В этом не было необходимости, – ответил я, пытаясь вернуть саблю девушке.

– Нет! – быстро сказала она и, в свою очередь, подала мне ножны. – Она ваша и была сделана специально для вас.

Девушка хотела сказать еще что-то, но старик-маг продолжал топтаться рядом, не решаясь задать мне вопрос.

– Тебе лучше увести своих людей, – посоветовал я ему. – Через несколько минут сюда подойдет еще один отряд, и они не станут брать пленных!

– Ты еще сильней, чем мы думали! – покачал головой старик.

– Торопись! – продолжал я. – Если вы немедленно не сниметесь с якоря, то еще до ночи вас возьмут на абордаж и пустят ко дну, предварительно вздернув весь экипаж на реях.

– Сейчас ты обрел верного друга! – сказал колдун и сделал знак своим людям.

– Двоих! – усмехнулся я, глянув в сторону бывшего противника. – И это меня тревожит.

– Не могу усомниться в твоей правоте и сейчас! – колдун коротко поклонился мне.

Они ушли быстро и практически бесшумно, учитывая, что пришлось помогать их предводителю и трем-четырем солдатам, получившим увечья в результате моего вмешательства.

Уцелевшие люди из охраны девушки занялись оказанием помощи раненым. Впрочем, их было немного, да и у тех почти не оставалось шансов – солдаты, стрелявшие в них, знали свое дело. Я посмотрел на девушку и встретился с ней взглядом. У нее были необычайно чистые большие голубые глаза. И на мгновение я забыл обо всем на свете. Даже о своих немалых годах. Похоже, наступило время перемен. Варианты будущего легко менялись от каждого слова, жеста, незначительного поступка. Разобраться во всем этом стало непросто. Девушка опустила глаза.

– Вы хотели говорить со мной! – мягко произнес я, помогая ей.

– Да… Но это сложный и долгий разговор… – тихо и неуверенно ответила она.

Внезапно я четко увидел наиболее вероятный вариант своего земного будущего: мои сыновья стояли и смотрели на черные от сильного пожара руины какого-то здания. И только по уцелевшим фрагментам ограды из дикого камня я понял – это все, что осталось от одного из моих загородных домов. Наверное, там пришло и мое время…