Новинки инопланетной фантастики. Зазеркальщики

Константин Игнатов

Новинки инопланетной фантастики. Зазеркальщики

Глава 1. Астра

Все вокруг называли ее Астрой. Хотя, быть может, своей аппетитной фигуркой тянула она вполне на спелый георгинчик или же на полновесную кокетку хризантемку. Среднего роста пухленькая светловолосая зеленоглазая губашлепка. Как говорят, манкая девушка. Посмотришь – вроде бы ничего особенного. Пусть симпатяшка, но не красавица писанная. А вот взор приковывает – не оторвешь. И громом среди ясного неба приходит осознание – таких единицы! Магнетизм демонический. Хочется постоять с ней рядом, легкомысленно улыбаясь, отчебучить какую-нибудь безобидную глупость, поболтать о чем-то приятном, цветочки понюхать, проблеять какую-нибудь незатейливую мелодию. Да и не только постоять, поболтать и понюхать, но даже и гораздо больше; стыдно сказать, до самого «нельзя». Хочется – и все тут! Даже на лицах самых угрюмых мужиков при виде Астры (Астрочки) без спросу проскальзывало выражение щенячьего восторга – хотя бы на секунду!

Ну и она, конечно, знала, что всем хочется. И, судя по всему, ей это доставляло немалое удовольствие. Как же иначе? В этом вся женская сущность. Справедливости ради, стоит отметить, что в силу природной сдержанности, врожденного такта, в общем, породы (в хорошем смысле слова), она – в отличие от большинства представительниц прекрасного пола – всю жизнь решала задачу «наоборот»: как бы сделать так, чтоб кавалеры, наконец, отстали. (Другие девицы ломают головы над тем, как бы приманить их побольше) Однако, решая свою изначально невыполнимую задачу, Астра непроизвольно достигала обратного результата – будто нарочито кокетничала, жеманничала; милой архаичной скромностью, со вкусом обставленной неброскостью приваживала к себе еще больше самцов всех мастей. Куда ж от них денешься?! Точь-в-точь по Фрейду: они гуськом тянулись за пресловутым либидо, словно струйка аромата за чашечкой крепкого отборного кофе.

В общем, печать судьбы, неуловимое обаяние внешности. Подарочек от папочки и мамочки. Спасибо им. Дело свое знают назубок. Сработали на совесть, без брака.

Вероятно, совсем не трудно после всего вышеперечисленного догадаться, кто из девушек слыл королевой космической базы «Дальний Восток» на далекой планете Радужная, вокруг кого плелись любовные интриги, кто занимал первые строки в местных рейтингах, чатах, пересудах и просто сплетнях?

Правильно – Астра!

Сама дива космоса не больно-то баловала вниманием местных «орлов». Девушка питала нежные чувства к Турбошокеру, своему давнему знакомому, другу, любовнику. О бой-френде «цветочка» никто не знал, т. к. на станции счастливчик ни разу не появлялся. О том, что у Астры на Большой Земле есть постоянный парень, окружающий люд мог только догадываться.

Особенности местной атмосферы позволяли время от времени играть полуденному солнцу в небе всеми цветами радуги. Отсюда, вероятно, и название «Радужная». Засим все радужные моменты заканчивались. Планета отличалась бедной (по нашим понятиям) флорой и фауной. В воздухе не хватало кислорода. Сквозь жидкий газовый слой из космоса пробивалось жесткое излучение. Интенсивность его относительно не высока, но все же при длительном пребывании на поверхности планеты без специальной защиты можно схлопотать опасную дозу. Человек без дыхательной маски на Радужной ощущал себя примерно так же, как земной альпинист на вершине покоренного пика.

Базу «Дальний Восток» (ДВ) защищал энергетический купол, который препятствовал утечке искусственной атмосферы, гасил вредное излучение, сохранял заданный уровень давления, влажности, температурного режима. Купол покрывал довольно значительную территорию. Под ним размещался целый поселок с жилыми, хозяйственными, производственными постройками, научно-исследовательской лабораторией и даже высокопроизводительным сельскохозяйственным комплексом с безотходной технологией.

Персонал ДВ состоял на полувоенном положении. Все службы колонии работали строго по расписанию, подчинялись единому руководству.

Доступ простым туристам на Радужную был строго воспрещен в силу ограниченного потенциала систем жизнеобеспечения. Выход за пределы защитного купола осуществлялся только с разрешения коменданта базы Звездочета, только в составе научной группы и только в специальной экипировке.

Немудрено, что жениху Астры Турбошокеру ни разу не довелось проведать на базе подругу. Правила для всех одинаковы.

Турбошокер – кличка отпугивающая, однако в строчку. Опасен до высоковольтности; силен, находчив, изворотлив, как уж на сковородке; живуч, непотопляем. Для своих – любимец-лапочка Тоша, Тур. Рослый, метр восемьдесят, зеленоглазый шатен с атлетической фигурой. Космолетчик со стажем, опытный пилот, капитан, навигатор, на которого всегда можно положиться. Отличный боец – и в рукопашной и за пультом субпространственного истребителя. Для всех остальных – космический бродяга. Настоящее имя Турбошокера Трофим само собой давно трансформировалось в Трафик. Тоже в цель. С железом и софтом Тоша с юных лет на «ты».

Глава 2. Турбошокер

«Впереди лежит – позади бежит», – загадка старая, как мир, из детства ясноглазого. Головоломка не хитрая. Конечно же, дорога. Насчет впереди и позади верно подмечено. Про жизненный путь можно сказать то же самое. Казалось бы, двенадцать лет – срок немалый. Но это если смотреть вперед. Что там еще ожидает нас в будущем? А стоит оглянуться назад, двенадцать лет – пустяк. Вроде все как вчера только и случилось. И лица все стоят перед глазами как живые. Знаковые события в людской памяти сидят цепко, неувядающим свежачком.

Трофим Турбошокер – не исключение.

Постулат о неотвратимости наказания за содеянное надоедливо звенел в мозгу Трафика древней кукушкой из настенных часов: «Ку-ку, виновен…». Нельзя сказать, что ежечасно, но ежедневно – точно. Долг платежом красен. Не за горами час расплаты. Скоро уж, совсем скоро за тобой придут…

Да кто придет-то?

Ясно, кто – космический зазеркальщик.

Как внезапно после осени приходит зима, так нежданно-негаданно приблизилась та самая дата, о которой совсем не хотелось вспоминать. Аккурат двенадцать годков тому назад Турбошокер по воле обстоятельств собственноручно прихлопнул самого галактического потусторонщика.

Всем известно, что, достигнув двенадцатилетнего цветущего возраста (зазеркальщик очень быстро мужает), воскресший чужак приступает к поиску своего убийцы, дабы совершить справедливое возмездие. Именно к этому моменту, никак не раньше, у мстителя полностью восстанавливается память личности из прошлого воплощения. Он, как на ладони, видит предыдущую жизнь, если та оборвалась насильственно. То есть, по логике, ему это даже по приколу, чтоб не терять связь времен и поколений. Отсюда потусторонщики такие наглые, прилипчивые, дотошные. Не боятся смерти. Ведут себя вызывающе, перечат всем, где это только возможно, провоцируют. Короче, хамье. Развелось их сегодня пруд пруди, как собак нерезаных. Слоняются с планеты на планету, будто у себя дома.

Шокер поморщился: «Так и прибил бы всех разом…». С виду-то они хлипкие, беззащитные. Да низ-з-зя!!!

Воскресают, иными словами, реинкарнируют в новорожденное тело они под чужой личиной. Хотя для нас все на одно лицо. Впрочем, как, наверно, и мы для них. Но различия все же есть, если присмотреться. Они же присматриваются – различают нас и… обязательно находят обидчика. Так уж они устроены. Чужие – сильные эмпаты. Их буквально тянет к будущей жертве, как бы далеко та ни находилась на просторах галактики.

За способность возвращаться из прошлой жизни данный вид гуманоидов и прозвали по всей галактике «зазеркальщиками», «потусторонщиками».

Немудрено, что Трафик теперь пристально всматривался в каждого встречного инопланетянина – долговязого «примата», в принципе очень похожего на обычного человека, но с неестественно худощавым телосложением и чудаковато заостренным к затылку черепом. «Этот или не этот?.. Хрен их разберет!..».

Насчет хилой комплекции чужака особо обольщаться не стоит. Худенький-худенький, а вдарит, точно богатырь. У них иной метаболизм, иной потенциал мышечной массы. Потому зазеркальщик и тощий, что лишний вес ему без надобности. Организм рационален. Зачем наращивать и питать излишек, если и так хватает?

Исключений из общего ряда тоже хоть отбавляй. Попадаются среди зазеркальщиков и здоровяки на зависть борцам сумо.

Естественно, Турбошокер, как человек разумный, готовый за себя постоять, все эти двенадцать лет не сидел, сложа руки, а активно готовился к будущей встрече со своим «кровником» зазеркальщиком. Трафик в полном соответствии со своим именем перелопатил гору информации о потусторонщиках, отметил для себя ряд интереснейших моментов в традициях и нравах любителей космической вендетты, в их отношениях с остальным галактическим сообществом.

А именно:

Во-первых, самый простой путь – шлепнуть потусторонщика во второй раз и отстрочить тем самым встречу с ним еще на двенадцать лет – отметался с порога, т. к. чужой наготове и успевает выдать «в эфир» дикий ментальный крик смерти. После этого дважды убивший зазеркальщика – сам не жилец. В охоту на него включается целая свора инопланетян. Уйти от них невозможно, и церемониться они при таком раскладе не настроены.

В мирах потусторонщиков считалось особой доблестью выследить и сразить наповал землянина (либо прочего инопланетянина), посмевшего дважды подряд умертвить потусторонщика. Удачливый охотник на такого человека-наглеца почитался у зазеркальщиков за национального героя, пользовался всеобщим уважением и любовью, пожинал лавры доблестного мужественного защитника отечества. Ведь потусторонщики – раса неприкасаемых! А какой-то выскочка из стороннего космического рода посмел подвергнуть сомнению сей основополагающий постулат! Несчастный! Такого нельзя спускать никому. Это требование видового иммунитета, самозащиты.

Во-вторых, потусторонщики никогда не проигрывают дела о вендетте в Общегалактическом Суде. Правозащитники хомо сапиенс опираются в своей практике на фундаментальные права человека. Правозащитники инопланетян, в свою очередь, оперируют собственным списком особых привилегий, в ряду которых священное право на Акт Возмездия ставится практически на одну ступень с главнейшим правом – правом на жизнь. Чужие утверждают, будто системное устройство микрокосма зазеркальщика не позволит ему жить спокойно, плодотворно трудиться на благо мирового сообщества, пока тот не удовлетворит галактический Зов Крови из прошлой жизни. Ни больше ни меньше! Лобби в Верховном Суде у потусторонщиков очень сильное. Да и собачиться с ними никто не желает – себе дороже.

Однако…

В-третьих, есть и обнадеживающая информация.

Чужие имеют стройный Кодекс Чести. Сам Акт Возмездия обставлен массой условностей и отнюдь не напоминает примитивное умерщвление по типу оприходования скота на бойне. Зазеркальщик уже в новой жизни ждет, пока старый обидчик даст ему серьезный повод для закрытия старых долгов. Вернее, не столько ждет, сколько провоцирует жертву на агрессию против себя – физическую либо моральную, ну скажем, на грубое оскорбление (словом и делом). И только получив веский повод, зазеркальщик с легким сердцем исполнит свой долг – лишит жизни того, кто когда-то лишил жизни его самого. Причем сделает это совершенно неожиданно, усыпив бдительность противника.

Теоретически игру в кошки-мышки с зазеркальщиком, если не поддаваться на провокации, можно вести бесконечно. Особенно, зная слабые места в психологии потусторонщика.

А они есть!!!

Самое сильное из них – склонность к суициду. Чужой запросто может наложить на себя руки, если его довести – занизить самооценку ниже тротуара. Самоубийство мстителя одним махом решает все проблемы – и Зов Крови погашен, и сородичи не в обиде.

Розовая мечта поэта!

Главное, давить ему на самолюбие. Зазеркальщик очень спесив, мнителен, у нег явно завышено суперэго, значение собственного «Я». И если удастся быстро, наскоком спустить инопланетянина с небес на землю, его это удручает до невозможности.

Потусторонщики отличаются доверчивостью, принимают почти все за чистую монету. Навтирать ему по ушам всякой фигни, запудрить мозги – и прощай, вендетта…

Обман!

Какая прелесть!

Подарок Богов!

На нем держится вся человеческая цивилизация. Он цементирует семью, укрепляет государство, способствует карьерному росту, исполнению тайных желаний.

Ну и, конечно, сладостный подвид обмана – самообман! Куда же без него?! Красивые черпают в нем красоту, сильные – силу, умные – ум.

А вот для зазеркальщика нужно подстроить ситуацию с самообманом наоборот – с отрицательной самооценкой. И проблема решена.

Однако игра здесь очень тонкая, на грани жизни и смерти с обеих сторон. Ведь нужно ощутимо уязвить чужого, и в то же время сделать это относительно тактично, сдержанно, чтобы он не счел грубый выпад поводом для свершения вендетты.

Самим зазеркальщикам подобная перепалка по нраву – ребята с черным юморком. Игры «в вежливость» с будущей жертвой приводят их в восторг, точно кошку, перебрасывающую придавленного мышонка с лапы на лапу. В этом у потусторонщика кроется даже некая самоцель. Вероятно, тот самый микрокосм чужака, на который ссылаются адвокаты и эксперты в Галактсуде, требует доказать прежде всего самому исполнителя вендетты не отвлеченную желательность Акта Возмездия, а его настоятельную необходимость. Говоря проще, пока сам зазеркальщик не убедит себя лично, что его враг виновен, можно спать спокойно.

И есть ряд методов запудрить мозги строптивому инопланетянину, вынудить его искать причины трагедии из прошлой жизни в самом себе, а не в наследившем кровью человеке (либо представителе другой космической расы).

Самый простой и эффективный метод – подсадить зазеркальщика на Бальзам Озарения – специальный вид инопланетного алкоголя. Действует на потусторонщика Бальзам так же, как наркотик на человека – притягивает, засасывает, одновременно угнетает, разрушает личность. То, что нужно! Человек же способен употреблять экзотический напиток без особого ущерба для здоровья – как обычное вино, не более того.

Бальзам Озарения – напиток чрезвычайно редкий и дорогой. Аборигены с далеких планет держат секреты его производства в глубокой тайне. Турбошокер выяснил, что на космической базе «Дальний Восток» – той самой, куда попала по распределению после Академии Астронавтики на два года его девушка Астра, – научились производить некое подобие знаменитого дурмана. Трафик через Галактическую Сеть попросил подругу выяснить подробный рецепт экзотического Бальзама, чтобы подготовиться к встрече своего «кровника» во всеоружии.

А сам пока суть да дело решил смыться подальше от постоянных мест дислокации, дабы затруднить противнику поиск. Тоша собрался улизнуть в длительную космическую экспедицию. Нужно постоянно передвигаться по просторам галактики. Это позволит не оставлять в отдельно взятом пространстве четкого ментального следа, служащего маяком для сильнейших эмпатов – зазеркальщиков.

Бесцельно болтаться в космосе не будешь – глупо и не по карману. Лучший выход – подрядиться пилотом в какой-нибудь коммерческий караван судов.

Глава 3. Новинки инопланетной фантастики

Основные кадры для космического транспорта, – как военного, так и гражданского, – куют многочисленные Отделения Академии Военно-Космических Сил (ВКС) на всех людских планетах.

Турбошокер окончил в свое время Московский Филиал Земного Отделения. После выпуска отслужил офицером положенный срок – три года – в регулярных космических войсках. Затем уволился в запас. По своему свободолюбивому характеру, склонному к приключенческой романтике, он больше подходил для гражданки.

Трофим, как и большинство бывших вэкээсовцев, состоял членом профсоюза «Боевое Космическое Братство» (БКБ). В неформальной космической тусовке имел репутацию железного профи. Функционеры из БКБ частенько подкидывали Трафику выгодную работу.

Вот и сейчас Турбошокер решил обратиться по старым связям за получением очередного контракта к своему давнему товарищу, бывшему сослуживцу ПрофСтроителю – одному из портовых профсоюзных боссов.

К сожалению, ничего подходящего на сегодняшний день у флотского деятеля не нашлось. Экипажи, как объяснил босс, по всем заказам и контрактам сформированы и утверждены на полтора месяца вперед. Втиснуть кого-то из блатных без очереди не представлялось возможным. ПрофСтроитель развел руками. Портовый профсоюз – большая деревня. Тут все на виду. Скандалы с персоналом никому не нужны. «Через полтора месяца, – пожалуйста, – заверил товарищ. – Будешь первым. А сейчас… извини…»

Турбошокер объяснил сослуживцу ситуацию с зазеркальщиком – время не терпит, необходимо срочно куда-то смыться, вопрос жизни и смерти. Трофим знал, к кому обращаться. Стучитесь – и отворят вам.

– Зазеркальщики – ребята серьезные, – согласился профсоюзный босс. – Но, как учили в Академии, безвыходных ситуаций нет. Пойдем другим путем…

– Не мытьем, так катаньем, – улыбнулся Тур.

Высокий транспортный функционер имел хорошие связи с фирмами, контролирующими нелегальные космические перевозки.

– Сейчас я дам тебе твердую рекомендацию к одному черному маклеру. У них больше подрядов, чем на официальном флоте. Им такие парни, как ты, всегда нужны. Организует тебе какую-нибудь срочную экспедицию. Без проблем.

Турбошокер, естественно, знал, что полкосмоса живет контрабандой. Самому не раз доводилось калымить на левых перевозках. Чего уж тут…

Буквально через пару часиков Трофим сидел в кабинете черного маклера, известного в определенных кругах под прозвищем Черныш.

– ПрофСтроитель сказал, тебе срочно нужно свалить из данного сектора, – начал подпольный босс.

– Да.

– Зачем, меня не интересует. Это ваши дела. Не могу отказать столь уважаемому человеку.

– Секрета особого нет. Скрываюсь от потусторонщика.

– Меня не касается, – вновь повторил Черныш. Но в газах маклера проскользнула искорка неподдельного интереса. Умудренный опытом делец взял ценную информацию на заметку. – ПрофСтроитель поручился за тебя, как за своего. Поэтому обязан предупредить откровенно: есть суперсрочный заказ, но работа – тухловатая.

– В смысле?

– Одна мутная контора вербует космолетчиков для пилотирования каравана с контрабандой. Можно пристроить тебя в этот караван.

– То, что нужно. Я ходил на всех классах грузовиков.

– Это понятно, – остановил жестом маклер. – Груз у них стрёмный.

– Как и любая контрабанда, – не понял Шокер.

– Я изложу, дальше решай сам.

– Добро.

– Что-нибудь слышал о дисках-мультигрёзах? Самая перспективная отрасль пиратского шоу-биза…

– Какие-то игрушки для тинэйджеров?

– Почти. Вкратце ситуация такова. Диски наподобие видео, только ментальные – там человек не только видит и слышит, но и чувствует. Причем его восприятие расширяется многократно по сравнению с обычной реальностью. Например, он может чувствовать себя одновременно в интимном акте – занятии сексом – и девушкой, и парнем, то есть переживать весь процесс за двоих!

– Разве это возможно? Мозг-то один.

– Возможно. Будь уверен. Ресурсы черепной коробки позволяют переживать и более масштабные сцены с участием десятков людей. К примеру, в массовом сражении быть сразу во всех телах воюющих солдат!

– Ни фига!

– Да уж! Короче, восприятие переходит на совершенно иной уровень, увеличивается до невозможности – скачкообразно! Можно даже чувствовать себя поедающим различные деликатесы и самими деликатесами, отправляющимися в рот.

– Во! Белиберда! – усмехнулся Турбошокер. – А зачем это нужно? Кто это придумал?

– Придумали где-то в мирах Зазеркальщиков, у них там подобные штуковины поставлены на поток.

– Зачем?

– Первоначально задумывалось как отвлечение от насилия, излишних маний, скажем, сексуального характера и т. д. Ну то есть некто озабоченный гуманоид поучаствовал ментально в каком-то событии, предположим, в половом сношении – и доволен на все сто. Выбирай подружку, какую хочешь. В жизни-то они на него даже и не взглянут. А тут полный карт-бланш. И все прекрасно.

– Все равно какая-то фикция, – возразил Трафик, – подделка получается.

– Ну это ты так считаешь. А те, кто попробовал, балдеют до упора.

– Значит, проблема отвлечения от маний и тайных запретных желаний решилась?

– У них, зазеркальщиков, может, и решилась. У нас не совсем.

– Полагаешь, потусторонщики специально втюхали нам очередную гадость, чтоб ослабить людской социум изнутри?

– Тут есть, над чем подумать, но не факт. Вполне возможно, сказывается различное устройство микрокосмов. Они потому и зазеркальщики, что не такие, как мы. Психосоматические реакции на различные раздражители у нас отличаются коренным образом.

– Сказано, чужие.

– Согласен.

– И в чем проблема? Что с маниями у наших маньяков?

– Не обязательно маньяков. Любителей острых ощущений тоже пруд пруди.

– Диски зазеркальщиков не воспринимаются нашими пользователями?

– Воспринимаются. Еще как! Потусторонщики специально адаптируют программы под людей.

– Я же говорю, подосовывают преднамеренно. От них хорошего не дождешься.

– Наши эксперты работают. Выясняют, что к чему, зачем им это понадобилось, и как от этого избавиться…

– Вместо одних маньяков получили других? – догадался Шокер.

– Да, – согласился маклер. – Зависимость от этих ментальных дисков сродни наркотической. Так что на базе одной проблемы возникла другая, еще более сложная.

– Зависимость устойчивая, непреодолимая?

– Почти. Особенно от контрафакта. Возникает с первого просмотра или, скорее, прочувствования.

– Ну и пусть себе смотрят свои диски (чувствуют). Что здесь такого?

– Дело в том, что однажды прочувствованный сюжет конкретного мультигрёзчика уже более не интересует. Ему требуются все новые и новые. А стоят такие диски, сам понимаешь, очень дорого – дороже навороченных наркотиков. Да и производится их не так уж много, по крайней мере, адаптируется под человека. Во всяком случае – легально. А нелегальные копии вообще опасны для здоровья и для психики.

– Почему?

– На этих дисках-мультигрёзах пираты-производители специально отключают функцию частотного ограничителя, которая защищает мозг от воздействия неблагоприятного спектра. В итоге человек очень быстро теряет контроль над своими эмоциями.

– Что это дает пиратам?

– Вот из-за таких контрафактных дисков менталоманы и получают непреодолимую зависимость, подсаживаются, так сказать, на иглу менталоплеера, считай, с первого просмотра. Такой потребитель с пиратского рынка уже никогда не уйдет; по сути, это больной человек, – такой же, как и наркоман.

– Короче, в результате отвлечения от озабоченностей получили озабоченность еще более сильную… Благими намерениями дорога в ад выстлана, – вставил Шокер.

– Хотели как лучше, получили как всегда, – подтвердил босс. – Эти менталоманы, чтобы достать новый диск ведут себя наподобие наркоманов, жаждущих зелья – готовы идти на любое преступление.

– Но у них же нет физической ломки, как у классического торчка?

– Да вроде нет, хрен их разберет. Там какая-то психическая нестабильность, будто кто-то их все время подстегивает изнутри.

– А когда он посмотрит свой диск, то надолго успокаивается?

– Не очень. На несколько дней. Потом опять начинается зуд.

– А если создать для них пункты обмена дисками, типа «Посмотрел – передай товарищу»?

– Ну с товарищами они и так обмениваются. А официальные пункты создать невозможно из-за юридических коллизий. Нарушение авторских прав. Легальные фирмы производители тогда разорятся и вообще перестанут выдавать продукцию. Сам представь, у них купят несколько копий – и будут их бесконечно тасовать туда-сюда через пункты-обменники. Им-то от этого какой прок?

– А если сдавать в прокат?

– Не получается. Один берет, а смотрят все, кому не лень. Законопослушные фирмы производители заявляют, что бросят все к чертовой матери – и возитесь тогда с этими менталоманами, как хотите.

– Лечить зависимость не получается?

– Пока устойчивых обнадеживающих результатов достичь не удалось. Хотя здесь тоже бизнес на чьем-то горе, как на болезнях. Шарлатаны заверяют доверчивых ротозеев, что обладают уникальными технологиями. На поверку их хваленые технологии не работают.

– А подпольный рынок обмена дисками существует?

– Конечно. Но не столько обмена, сколько продажи. Мафикам тоже не выгодно пускать один диск по кругу, точно трубку мира. Они следят за этим довольно строго, пресекают «нарушение авторских прав» на свой манер.

– Ножом и кастетом, – усмехнулся Трафик.

– Зато подпольные мафиозные диски гораздо дешевле лицензионных.

– Но и опасней!

– Опасней, как я уже объяснял.

– В общем, картина ясна, – резюмировал Шокер.

– По сути, караван с ядом, – скривился маклер. – Пусть и ментальным. Да еще от чужих! Тут и измену припаять могут. Если федералы стопорнут, по головке не погладят. Это тебе не зерно в обход таможни. Загремишь на нары до скончания века.

– А куда деваться? – возразил Трофим. – Позарез нужно на тот конец галактики. Здесь меня лепестками роз тоже не осыплют.

– Мое дело – предупредить, – пожал плечами босс.

– Мультигрёзы все равно доставят, – придумал себе оправдание Турбошокер, чтоб заглушить голос совести. – Не я, так кто-нибудь другой…

– Как скажешь. – Маклер озадаченно помолчал минуту-другую, что-то обдумывая. Затем обратился к Туру. – И все же подставлять ПрофСтроителя – дурной тон. Твой покровитель – слишком влиятельная фигура. На всякий непредвиденный тебе надо кардинально изменить внешность. Сейчас направлю тебя к нашему фейс-конструктору. Он подрихтует тебе вывеску. Мама родная не узнает.

– Гм-м, – теперь уже озадачился Турбошокер.

– Не волнуйся. Через месяц-полтора все подкожные наполнители рассосутся – и твой облик вернется практически без купюр.

– О’кей, – согласился Трофим.

– Повторяю, только как человеку ПрофСтроителя, рейс тухлый. Смотри по обстоятельствам. Если что не так, линяй с маршрута. Хоть с товаром, хоть без.

– Караван, скорее всего, пойдет в составе конвоя, с мощным охранением – сторожевики, субпространственные истребители и прочая дребедень… – почесал за ухом Тур. – Улизнуть от них на грузовике-буксире почти фантастика…

– Вот и пофантазируй, – «подбодрил» маклер. – Для своей же безопасности. Сторонние космолетчики (не из их группировки) могут после операции просто исчезнуть, как не нужные свидетели.

– Есть конкретные сведения в пользу подобной версии?

– Ничего нельзя исключать, – покачал головой Черныш, знаток подпольных грузовых потоков.

– Тогда без вопросов.

– Будь всегда начеку. Не доверяй никому.

Турбошокер согласно кивнул, дескать, опасность осознаю

– Кстати, товарец, если что, мы у тебя перекупим – по счету «раз», – подмигнул маклер. – Заодно нехило подзаработаешь. В обиде не оставим.

Трафик сразу так и не понял, забота ли это о человеке ПрофСтроителя или прямой намек на грабеж каравана изнутри. «По обстоятельствам, так по обстоятельствам», – решил он сам для себя.

– Фейс-конструктор под новый «фасад» сообразит тебе и документы. Рекомендации и явки получишь не от нашей группировки, а от ребят с Лау. Мы тебя, как и ты нас, не знаешь. – Босс ткнул пальцем Турбошокеру в грудь. – Это в общих интересах.

– О’кей, – вновь подтвердил Трофим.

– Для того, чтобы после окончания операции ты смог вернуться в свой порт без риска для жизни, – еще раз объяснил босс.

– Вернуться под своим настоящим именем? – уточнил Шокер.

– Естественно, коль в экспедицию пойдешь под чужим именем и под чужой личиной.

– А на ребят с Лау положиться можно?

– Железно.

– Хорошо.

Далее Черныш ознакомил Шокера с некоторыми деталями будущей экспедиции.

Закончили встречу крепким рукопожатием.

Глава 4. Страхобой

Бюро Галактической Безопасности (БГБ) не могло оставить без внимания усиление контрабандного потока дисков под названием «мультигрёзы» в миры Лиги. Вредоносность контрафактных IT-игрушек для социума принимала отнюдь не игрушечный, далеко нешуточный характер. Для пресечения нелегальных поставок поддельных дисков руководство Галбеза создало специальную оперативную группу с широчайшими полномочиями.

Возглавил опергруппу опытный генерал Войко. В первую очередь генерал затребовал у руководства себе в помощь одного из самых ценных спецов Галбеза – Ивана Стрельцова, с которым его связывала давняя крепкая дружба. Иван Стрельцов – инфохомос* (*Примечание: Подробнее об инфохомосах см. роман «Крещение киберударом») или Чтец, как их называют в БГБ (иногда Киберчтец). Чтец – уникальный суперспециалист в области информационных технологий; по сути, медиум, экстрасенс, способный подключаться телепатически без всяких приборов к технополю (киберпространству), мысленно воздействовать на информационную среду – дистанционно управлять средствами связи, программами, приборами, прочей современной инфраструктурой. Для них не существует непреодолимых кодов, преград, секретов в технополе.

Аналитики БГБ с большой долей вероятности вычислили путь поступления контрафакта почти от самой отправной точки. Производственная база контрабандистов располагалась, судя по всему, на отдаленной планете Синий Крокодил. Это на самой окраине Лиги, почти что нейтральная зона – на границе с Конгломератом Планет, по соседству с владениями зазеркальщиков. Действовать там, в приграничье следовало особенно осторожно, дабы не вызвать нареканий и протестов со стороны межзвездного зарубежья.

Уничтожение нелегального производства должно опираться на стопроцентно обоснованное, полностью доказанное обвинение. В этом случае влиятельные соседние планеты одобрят самые жесткие меры.

Для вскрытия инфозащиты секретного объекта, выявления истинных масштабов правонарушений, сбора доказательств Стрельцов решил лично выехать непосредственно на место – планету Синий Крокодил – под видом обыкновенного туриста. Тахиоканалов для мгновенной телепортации там, конечно, нет. Слишком дорогое удовольствие для миров третьей категории (по классификации Лиги). Придется тащиться на рейсовом звездолете. Это, как минимум, недельки полторы. «Нет худа без добра, – прикинул Стрельцов. – Современный космический лайнер – практически летающий отель со всеми удобствами. Лишний отпуск под видом служебной командировки еще никому не помешал».

Штатную агентуру в данном районе решили пока не задействовать. До выяснения всех обстоятельств дела нельзя привлекать к планируемой акции БГБ излишнего внимания. Ибо в случае утечки информации контрабандисты смогут свернуть производство, вывезти за пределы объекта готовую продукцию, уничтожить улики, замести следы.

Руководитель опергруппы, осознавая высокую степень риска предстоящей разведки, пытался уговорить Ивана отказаться от визита в стан врага. Но Чтец отличался стойким напористым решительным характером. Склонить его на свою сторону оказалось практически невозможно. В итоге Войко пришлось согласиться с предложенным планом. Генерал вызвался лично проводить близкого друга до космопорта. По пути еще раз обсудить кое-какие детали операции.

Шеф вызвал служебную вертушку.

Диспетчер доложил о готовности летательного аппарата. Вертолет ожидал высокопоставленных пассажиров на крыше офиса БГБ.

Службисты направились к лифту.

В это время инфохомос уловил в технополе тревожную вибрацию. Чтецу почему-то показалось, будто сигнал адресован именно ему. Стрельцов остановился, сконцентрировал внимание на киберпространстве. Неожиданно Иван понял, кто-то отстукивает в технополе сигнал бедствия, используя простейшую азбуку Морзе – общепринятый сигнал «SOS»: три точки, три тире, три точки. «Спасите наши души!!!» Между криками о помощи опытный радист на большой скорости передавал какую-то информацию. Причем сам характер звучания сигналов, напоминающий комариный писк, показался инфохомосу подозрительно знакомым. Иван пока не мог вспомнить, где раньше сталкивался с подобным звуком. Чтец пытался идентифицировать писк на уровне интуиции. Безуспешно.

Инфохомос мысленно пронесся сквозь инфомассив, содержащий таблицу с кодами азбуки Морзе, впитал ее в себя, точно губка. Уже в следующее мгновение Киберчтец легко понимал далекий передатчик и… тут же изумился: послания между сигналами «SOS» адресованы лично ему – Ивану Стрельцову.

Чтец, как опытный радист на ключе, телепатически «отстрочил» в киберпространстве со скоростью суперсовременного корабельного пулемета встречный запрос:

– Кто ты? Где ты? Что тебе угрожает? Какая помощь требуется от меня?

На секунду сигнал «SOS» оборвался. Затем «комар», терпящий бедствие, с расстановкой отстучал:

– Стрельцов, если это ты, передавай, пожалуйста, свое сообщение помедленней. Я не могу разобраться в твоей «пулеметной очереди». Всё слилось в сплошной треск. Приём.

Кибердвойник Стрельцова (мысленный отпечаток личности в инфополе), сдерживая себя, подстать новичку на курсах новобранцев, медленно повторил свое обращение:

– Кто ты? Где ты? Что тебе угрожает? Какая помощь требуется от меня?

Тут же последовал ответ:

– Ваня, дорогой, я – пиндальбок, которого ты продал на планете МХ-747 военному офицеру*. (*Примечание автора: См. роман «Расплавленный жемчуг галактики») Не представляешь, как я рад тебя слышать, дружище!

«Пиндальбок?.. дружище?..» – повторил про себя Стрельцов. Он чуть дар речи не потерял от такой наглости.

Век бы не видать подобных друзей…

Как только в народе их не называют: остроголовы, червиголовы, червихвосты, страхобои, пиндальбоки и многое другое…

Небольшие, размером с волейбольный мяч, создания? А сколько чести?!

Как говорится, мал, да удал. Пиндальбок представляет собой автономный мозг необычного инопланетного существа (либо необычное инопланетное существо как таковое в виде автономного мозга!). По форме страхобои напоминают большую гусеницу с острыми концами и толстым-толстым гребнем посередине. Как если бы обрубить два крокодильих хвоста и составить их вместе, соединив по граням среза. Противный, скользкий червиголов постоянно извивается. На сгибах то там, то тут появляются десятки хрящевидных уплотнений, словно округлые грани шарикоподшипника – по виду вспухшие чири-гнойники. Это, образно говоря, места подсоединения «внешней периферии» (т. е. наружного физического тела), своеобразные «штепсельные разъемы» для будущих нервных окончаний. Пиндальбоки – изощренные паразиты. Они не имеют собственных тел. Поэтому внедряются в других существ, как правило, гуманоидов самых различных типов. Делают это невероятно проворно. Остроголовы обладают феноменальной способностью контактного гипноза. Он основан на выделении червихвостами таинственных химических реагентов – гормонов мгновенного действия. Стоит только прикоснуться к пиндальбоку, как человек тут же подпадает под влияние страхобоя. Хотя вряд ли у кого-то возникнет желание добровольно прикасаться к отвратительным тварям. При приближении чужака остроголов враждебно выгибает спину, словно испуганный кот, угрожающе шипит. Если в этот момент все же находится смельчак, которому удается погладить жирную мозговую гусеницу, то под его рукой скользят прохладные и одновременно энергонасыщенные, словно под током, твердые-твердые шарики. Существо изгибается, переливается из одной твердой формы в другую, будто цельнолитой кусок живой мускулатуры. Человек цепенеет от страха, застывает, точно статуя, по коже пробегают мурашки (контактный гипноз в действии). Именно в этот момент, когда потенциальная жертва находится в беспомощном состоянии, пиндальбок и совершает «внедрение». Впрыскивает «клиенту» анестезирующую сыворотку, прогрызает череп, вышвыривает наружу мозг «донора» (или, как его еще называют, «подвоя»), сам забирается в голову. Затем изнутри залепляет «шрам внедрения» специально выделяемой биомассой. Со временем шрам выравнивается, затвердевает, зарастает. Вот и все!

Но даже если пиндальбок раздумает по каким-то причинам внедряться в смельчака, решившего его потрогать, гладить дважды маленького монстрика никому в голову не придет. У человека возникает какая-то непреодолимая боязнь к червихвостам. Страхобои они и есть страхобои, – живые персонажи фильмов ужасов, словно бы сошедшие с экранов изощренных триллеров.

«Прививаются» пиндальбоки, как правило, на дисковиков, – низкоразвитых, по их понятиям, животных. Это как если бы человек взял тело обезьяны. Дисковики – приземистые, метра полтора, гуманоиды. Их необычный череп напоминает по внешнему виду метательный диск, то есть сплющен с боков. Шея, в нашем понимании, отсутствует. Ярко выраженного носа как такового тоже нет. Вместо носа – острая грань диска с еле заметными дырочками-ноздрями по бокам. Сверху диск как бы вмят. Наверное, таким образом освобождено место для самого пиндальбока (поговаривают, будто страхобои специально вывели дисковиков; выращивают их на своих фермах, чтобы использовать в качестве подвоя). Ушки у сплющенных гуманоидов маленькие, подвижные; по форме точь-в-точь улитки. Вращаются во все стороны, словно минилокаторы. Дисковики идеально подходят для червихвостов биологически. Но все-таки низкорослые гуманоиды неуклюжи, малоподвижны. Поэтому остроголовы зачастую совсем не прочь внедриться в более высокоразвитое существо, например, в человека.

«Подвой» интересует пиндальбока лишь как своеобразный «живой футляр». Страхобои подавляют в теле донора половую функцию размножения. Поэтому вновь образованное создание, так называемый "«гибрид", т. е. «пиндальбок-привой плюс донор-подвой», является (наверное, к счастью) бесплодным.

Сами червихвосты размножаются отдельно от своих приобретенных тел-жилищ. За время жизни страхобой меняет обычно восемь-десять тел. В принципе, если внешняя форма не нравится, остроголов может отбросить её, как ящерица хвост. В перерывах между созданиями «гибрида» пиндальбоки спариваются друг с другом для продолжения собственного рода.

Одним словом, довольно необычные паразиты.

В голове у Ивана вихрем пронеслись самые жуткие страшилки о деяниях червиголовов, которые он во множестве слышал еще в юности…

Теперь все встало на свои места. Стрельцов вспомнил, откуда ему известен характер «комариного» писка в киберпространстве. Посредством такого звука общаются между собой страхобои. Сигналы, испускаемые пиндальбоками, характеризуются неустойчивостью, слабой интенсивностью. Почему, собственно, и напоминают комариный писк. Обнаружить их на значительном расстоянии от источника не удастся даже тренированному инфохомосу.

Отсюда напрашивается вывод: данная особь находится в пределах городской черты.

Как ее сюда занесло?

Приятель червихвост, надо полагать, не знает, что Иван владеет языком пиндальбоков. Поэтому прибег к азбуке Морзе. На кодировку-раскодировку сообщений у бедолаги, по всей видимости, уходит масса времени. А сейчас дорога каждая секунда. Киберчтец стремительно выдернул из технополя логический ключ (можно сказать, автопереводчик) к языку страхобоев, который сам же вывел, используя всю мощь Галактической Сети, и прогудел в технополе комариным басом:

– Говори на своем языке, не стесняйся. Я тебя слышу и прекрасно понимаю.

На минуту в диалоге возникла заминка. Очевидно, даже в критической ситуации червиголов испытал настоящий шок и смятение оттого, что кто-то из людей, пусть даже инфохомос, свободно владел его языком (следовательно, Киберчтец мог еще там, на МХ-747, без труда подслушивать переговоры его собратьев). Вскоре замешательство отступило. Пиндальбок быстро-быстро затараторил:

– Ваня, Ваня, срочно помоги. Выручай. Погибаю…

– Где ты? – бросил Стрельцов из врожденной сердобольности. – Что с тобой?

– Я в окружном морге.

– Что ты там делаешь?

– К сожалению… находясь в теле покойного дисковика, двигаюсь вместе с гробом в печь крематория и, наверное, через минуту уже буду в камере сгорания… Сделай же что-нибудь!!! – закричал напоследок червиголов. – Я тебе еще пригожусь, Иван.

Всё это напомнило Стрельцову романтику русских старинных сказок, в которых главному герою (как правило, Ивану) всегда приходилось кого-то выручать. В благодарность зверушки молвили человеческим голосом: «Я тебе еще пригожусь».

Недолго думая (практически мгновенно), кибердвойник Стрельцова отыскал в технополе соответствующий инфомассив, заклинил автоматику морга. Транспортер, на котором стоял гроб с пиндальбоком, тотчас остановился – в нескольких метрах от печи крематория. Но ведь рослые санитары могли перенести гроб на руках, вручную задвинуть его в топку. Поэтому инфохомос мысленно нырнул в блок-схему электроподстанции, обслуживающей сие мрачное заведение, отключил отделение крематория от энергоснабжения (дабы заглушить электропечь). Одновременно кибердвойник Стрельцова скользнул в телефонную сеть, позвонил директору всего медицинского центра. Иван, используя полномочия офицера БГБ, официально запретил предпринимать какие-либо действия до своего приезда. Для убедительности Киберчтец прибавил, что заведению угрожают террористы, здание может взлететь на воздух.

«Окружной морг находится на краю мегаполиса, – отметил про себя Стрельцов (ему приходилось там бывать пару раз по долгу службы). – Не беда! На вертушке добраться до места можно за несколько минут». Инфохомос пулей влетел в кабину скоростного лифта.

На самом верху возле летательного аппарата начальство уже поджидал предупредительный дежурный офицер. Иван быстро проскочил мимо него. На бегу Чтец скороговоркой выпалил:

– Шеф, по местам. Опаздываем. – И скрылся в люке.

Немолодой уже службист поспешил следом. Стрельцов буквально с порога крикнул пилоту:

– Гони в морг!

– Какой морг? – несмело уточнил лейтенантик, сидевший за штурвалом. Предварительно ему задали совсем другой маршрут.

– Окружной, – ответил инфохомос.

– Зачем в морг? – ошарашено выдавил Войко.

Пилот растерянно переводил взгляд то на одного, то на другого офицера, не зная, кого слушать. Иван нервно продублировал приказ:

– Лейтенант, не спи, – замерзнешь. Гони в морг.

Войко согласно кивнул пилоту: дескать, делай, как велят. Два раза повторять не пришлось. Вертолет резво сорвался с крыши небоскреба и на большой скорости помчался к окраине мегаполиса.

Генерал устало плюхнулся в кресло рядом со Стрельцовым, самым спокойным тоном произнес:

– Зачем в морг-то, Ваня?

– Да приятель у меня там объявился, – возбужденно ответил Киберчтец.

– Какой приятель? Что он там делает? – не понял Войко.

– Известно, что… в гробу лежит… уйдёт ведь гад… они же хитрые…

В глазах у пожилого куратора засветился такой интерес к собеседнику, который вспыхивает, вероятно, у психиатра при виде нового пациента. Стрельцов, поймав тревожный огонек во взгляде старшего товарища, понимающе улыбнулся:

– Шеф, всё в порядке. На месте объясню. – Иван кивнул головой в сторону пилота. Мол, лишние уши нам ни к чему.

Успокоенный генерал откинулся на спинку кресла, расслабился. Войко, как обычно, полностью доверял инфохомосу. Да что там доверял. Он любил его, как родного сына; и, случись что, любому башку проломил бы за него, не задумываясь.

Киберчтец тоже расслабился, закрыл глаза, мысленно связался с пиндальбоком:

– Ты в порядке?

– О, кей, Ваня. Правда, долго находиться внутри мертвеца не смогу. Трупный яд уже начал выделяться. Он мне все железы закупорит. Пожалуй, я выберусь наружу.

– Погоди! До моего приезда ничего не предпринимай, – властно предупредил Стрельцов. – Если тебя заметит хоть один человек, то на поимку поднимут весь Галбез. Остаток жизни проведешь в секретных биолабораториях БГБ. Можешь не сомневаться. Выцарапать тебя на свободу я уже не смогу!

– А ты скоро, Вань? – жалобно пискнул червихвост.

– Через несколько минут буду на месте.

– Ты меня им не выдашь?..

– Зачем? Как я понял с твоих слов, ты мне еще пригодишься…

– Конечно, конечно, Ваня, – поспешил заверить страхобой. – Мы, пиндальбоки, свое слово держим накрепко. Это уж точно!

«Бабушка надвое сказала», – хмыкнул про себя инфохомос.

Вскоре геликоптер плавно приземлился на стоянку перед центральным входом морга. Чтец командирским тоном обратился к пилоту:

– Лейтенант, у тебя оружие есть?

– Так точно, господин полковник. Табельное, как положено…

– Бери оружие, закрывай аппарат, пойдешь с нами.

– Есть.

– Тягу не глуши, – распорядился Стрельцов. – Мы тут недолго. Сразу вылетим по первоначальному маршруту.

– Есть.

– Всё. – Киберчтец захватил элегантный саквояж. – Пошли.

Генерал Войко, прислушиваясь к распоряжениям Ивана, непроизвольно ощупал кобуру под кителем. Инфохомос заметил движение куратора и на выходе из типолета тихо шепнул:

– Шеф, воевать здесь не с кем. Парня поставим в оцепление у дверей, чтобы персонал не шарахался. Оружие придаст лейтенанту грозный вид.

Войко понимающе кивнул.

К вертолету, на котором красовалась эмблема БГБ, уже бежал работник морга. Он представился директором заведения.

– Людей вывели? – деловито поинтересовался Иван.

– Да.

– Проводите нас в крематорий

Руководитель центра с подчеркнутым уважением глянул на погоны генерала, торопливо засеменил к зданию.

– Вот здесь, – указал через минуту на одну из дверей директор комплекса.

– Хорошо. Сейчас мы проверим помещение. Проследите, чтоб никто из работников сюда пока не приближался, ожидайте нас в центральном холле. Мы сообщим результаты обследования, в зависимости от них выдадим дальнейшие инструкции.

Стрельцов оставил на входе вооруженного лейтенанта с приказом: «Никого не впускать». А сам с генералом Войко поспешил внутрь.

В помещении крематория на транспортере, ведущем в топку электропечи, одиноко стоял пластиковый гроб. Инфохомос жестом подозвал куратора. Вместе они сняли крышку. В узком ящике лежал сморщенный труп дисковика.

– Это и есть твой приятель? – то ли в шутку, то ли всерьез спросил генерал.

– Нет. Приятель глубже.

Киберчтец через технополе мысленно передал пиндальбоку, чтоб тот вылезал наружу. Голова у мертвеца тут же неуклюже зашевелилась. Пожилой Войко, оцепенев, с суеверным ужасом уставился на жуткое зрелище. Череп покойного дисковика на затылке сначала взбугрился. Затем начал понемногу расширяться, точно вырастая на глазах. Голова медленно повернулась вбок, словно труп осматривался по сторонам. Наконец шрам внедрения на затылке лопнул. Оттуда, извиваясь и шипя, полезла светлая мускулистая пупырчатая масса.

Генерал с отвращением отступил на шаг назад.

Через минуту страхобой полностью освободился, выполз на грудь мертвецу. Тело, покрытое ошметками кровавой слизи, быстро сжималось и разжималось, словно у большой гусеницы. Таким способом червиголов пытался стряхнуть с себя остатки чужой плоти.

– Вот он, мой дружок, – ласково вымолвил Стрельцов и бережно, как к котенку, протянул к пиндальбоку руки. – Иди ко мне.

Существо послушно прыгнуло к парню в ладони, всем своим видом демонстрируя умиротворение и радость от встречи со старым другом. И не промахнулось же, хоть и безглазое! Страхобои, пользуясь эхолокацией, отлично «видят» на несколько метров вокруг себя. Растроганный червихвост довольно мурлыкал в технополе, в благодарность за спасение транслировал Ивану посредством контактного гипноза прямо в мозг бравурные марши.

Пораженный генерал Войко их, естественно, не слышал. Он с вытаращенными глазами и отвалившейся нижней челюстью в изумлении наблюдал за странной идиллией. Бывалый службист, конечно же, догадался, что видит перед собой одного из легендарных пиндальбоков.

– Ваня, откуда ты его знаешь? – с трудом выговорил куратор. – И что он здесь делает? Надо срочно сдать эту тварь в биолабораторию…

– Тс-с, шеф. Это мой агент.

– Какой агент?

– Уверяю, шеф, этот малый нам еще пригодится. Пока никому ни слова. Добро?

– Вань ну ты… – В глазах генерала Войко такие тайные интриги выглядели, понятное дело, вопиющим нарушением всех уставов, инструкций и, вообще, служебной этики.

– Гарантирую, – убеждал Стрельцов, – инкогнито необходимо сохранить для пользы дела.

– Но почему? – удивился старый службист.

– Все знают, страхобои – коварные и опасные существа…

– Ну?

– Поэтому Краб (неофициальная кличка директора БГБ) постарается убрать пиндальбока от меня подальше – для моей же безопасности. Но при этом лишит нас ценного источника информации. А время не ждет…

– Да-к ты это… можешь с ними общаться, что ли?

– Запросто, – похвастался Киберчтец. – Они только с виду ужасные… А вообще, – веселые, юморные зверушки.

Куратор недоверчиво покосился на Стрельцова:

– Хорошо, – наконец сдался генерал. – Тебе видней, Иван. – И похлопал парня по плечу. – Что ты собираешься с ним делать?

– Забрать с собой. Во время полета для общения будет достаточно времени.

– Ты смотри там с ним поосторожней, – с сомнением в голосе посоветовал опытный службист. – А то он с тобой пообщается, а не ты с ним.

– Спокойно, шеф. Один парень научил меня, как их содержать.

– Что ты имеешь в виду?

– Я думаю, на звездолете найдется просторный аквариум с надежной крышкой.

– Что-нибудь в этом роде обязательно.

– Больше ничего не нужно. Из питания пиндальбоку понадобится только сухое вино. На такой диете он может протянуть с месяц.

Тем временем червихвост так и ластился к Ивану. Парень немножко выждал, пока новоявленный, вернее, старый знакомый успокоится, и спросил через технополе:

– Стыдно сказать, столько дней провели бок о бок на MX-747, а я даже не поинтересовался, как тебя зовут, друг… Познакомимся?

– Пиндаль, маленький дружок, – с готовностью ответил страхобой.

– Что, такое длинное имя? – удивился инфохомос.

– Нет. Имя короткое: «Пиндаль».

– Это, наверное, как Иван у русских? – пошутил инфохомос.

– А как Иван у русских?

– Ну, довольно распространенное имя… на протяжении вот уже нескольких веков.

– О-я!.. верно, – поддержал страхобой. – Как ты догадался?

– Ну… звучит очень красиво, – отбрехался парень.

– В самую точку, Ваня. Ты прав, – гордо заявил червиголов.

Змееносец осмотрелся по сторонам, заметил у стены раковину с краном для мойки рук. Затем перевел взгляд на забрызганного кровью паразита.

– Слушай, Пиндаль, тебя можно сполоснуть водой?

– Лучше вином, – отозвался страхобой.

– Ясно, лучше. Я бы сам с удовольствием залез в ванну с шампанским. Но, за неимением таковой, приходится довольствоваться тем, что есть. Нам надо спешить. Ты мне весь саквояж изгадишь в таком виде, – объяснил Чтец.

– Ладно. Давай уж водой, если тебе так не терпится, – вяло согласился червиголов. – Чего не сделаешь ради друга… – Пиндаль еще долго ворчал в киберпространстве. Его нечленораздельное мычание, вероятно, должно было раскрыть Стрельцову глаза на высокую жертвенность поступка маленького друга.

Иван, не долго думая, тщательно промыл страхобоя под холодной струей, завернул его в свою спортивную одежду, сунул в саквояж. Одновременно кибераналог Чтеца снял в технополе все ограничения, наложенные на автоматику морга, восстановил энергоснабжение крематория. Затем врубил транспортер, отправил гроб с останками дисковика в электропечь, чтобы замести всякие следы присутствия пиндальбока.

Руководителю медицинского центра на выходе Стрельцов объяснил: тревога оказалась ложной, тщательный осмотр помещения не выявил ничего подозрительного.

Офицеры БГБ быстро заскочили в вертушку. Летательный аппарат, провожаемый обеспокоенными взглядами медперсонала, взмыл в небо.

Чтец решил использовать время полета для более тесного знакомства с червихвостом. Повседневная жизнь уникальных паразитов – тайна за семью печатями. Парень попросил куратора, чтоб его не беспокоили, удобно устроился в кресле, закрыл глаза, мысленно обратился к маленькому попутчику, упакованному в саквояж:

– Пиндаль, тебе повезло, что я оказался поблизости. Иначе б ты уже, наверное, жарился б в печи.

– Спасибо, друг, – с чувством продекламировал спасенный страхобой. – Я этого никогда не забуду.

– Да уж, – пробухтел Иван, автоматически перебирая в уме байки о кровожадных наклонностях пиндальбоков. – Как ты здесь оказался, Пиндаль?

– Долго объяснять, – уклонился червиголов.

– Но все же… Что произошло, когда мы расстались?

– Сначала я попытался бежать от офицера (которому ты меня продал) в теле одного из гиперов.

У инфохомоса сердце ёкнуло.

– Его звали случайно не «Титул»? – обеспокоено спросил он, вспоминая своего помощника.

– Нет. Кажется, «Атлас».

– Фу, – у Ивана отлегло от души. Хотя, конечно, и Атласа жалко. Вся боевая команда Дэвида – отличные ребята, несмотря на то, что – гиперы. Особенную привязанность Стрельцов питал, естественно, к Титулу. Добродушный громила спас Чтеца от боевиков-потрошителей. Большинство людей считают гиперов злобными, безжалостными монстрами, исходя из устрашающего вида трехметровых созданий. На самом деле по своей природе они нежные, как котята (если, конечно, здоровяков специально не натаскивать на жестокость). «Как они там теперь?..» – подумал с теплотой Иван о былых товарищах.

– Пиндаль, как тебе удалось внедриться в гипера?

– Офицер поместил меня в аквариум, оставил на столе. Ночью часовой заснул. Я изнутри расшатал свой стеклянный домик, помаленьку, помаленьку пододвинул к краю, пока тот не упал и не разбился. – («Первое правило – не оставлять аквариум на столе», – сделал себе зарубку Иван) – Гипер подскочил, как ужаленный. Хотел спросонья ударить меня ножом, – продолжил червихвост. – Я увернулся, дотронулся до руки, парализовал клиента. Однако внедриться, как следует, не удалось. Не успел еще я толком подключиться к нервной периферии, как прибыла смена караула. Я неуклюже попытался оказать сопротивление. Но фактически рефлексы еще не контролировал. Поэтому меня, то есть гипера, сразу пристрелили. А зря… внешняя форма, в принципе, довольно удобная…

Инфохомоса передернуло от столь делового замечания.

– И что потом? – поинтересовался Иван.

– Жуть! – уныло прошипел пиндальбок. – За убитого гипера чуть не казнили.

– Как?

– Поймали сетью, сделанной из гамака, устроили «электрический стул». Подсоединили провода. Напряжение повышали потихоньку, пока я не отключался. Так несколько раз. Еще немного, – точно б, коньки отдал.

– Что же тебя спасло?

– Наверное, жажда наживы, испытываемая офицером. Ведь я – ценный товар, как ты знаешь.

– О, да! – подтвердил Иван.

– Еще накануне офицер вызвал через Галактическую Сеть знакомого барыгу-перекупщика. Буквально на следующий день тот уже появился на МХ-747.

Стрельцов улыбнулся, вспомнив Дэвида: «Вот жучок. Говорил, да куда я с этим страхобоем… ему вина цистерна нужна… А у самого отработанный канал сбыта под рукой. Ну да ладно. Все равно молодец Дэвид. Хоть выручил тогда».

Пиндаль продолжил:

– Барыга поместил меня в дисковика, которого предусмотрительно привез живьем с собой. Сначала мы через рулетку прыгнули на какую-то малоразвитую планету. Там дисковика упрятали в огромный контейнер, оборудованный потайными отверстиями для дыхания, завалили экзотическими фруктами, поставляемыми на экспорт. Но когда контейнер прибыл на эту планету, таможенный контроль раскопал под грудой ценных плодов контрабанду. Тут же, у тахиотамбура, завязалась перестрелка. Очевидно, барыга не хотел меня терять. Таможенники оказались не промах. Сначала шлепнули перекупщика, следом дисковика.

– Не везет тебе с внешними формами, – вставил Иван.

– Ой, не говори, друг, – с сожалением вздохнул страхобой. – Ну, а затем карантинщики, вероятно, выдали предписание немедленно сжечь труп. Потому что дисковики переносят опасный для людей вирус «Стормбрингер». Вернее, могут переносить. Мой-то экземпляр был абсолютно здоровым, можешь мне поверить. И вообще, «Стормбрингер» водится лишь на окраинах двадцать четвертого сектора. Мы, пиндальбоки, туда не суемся. Поскольку дисковики ведь не только переносят вирус. Но и сами от него болеют. А нам не очень-то приятно, да и, ясно дело, опасно обладать зараженной внешней формой. Как говорится, в здоровом теле здоровый дух.

– Ну да, – не удержался Чтец. – Гигиена прежде всего. Руки мой перед едой.

– Правильно, Ваня. Всегда поддерживай себя в хорошей форме.

От столь дельного совета инфохомоса опять передернуло. В добродушном пожелании ему почудился скрытый двойной смысл.

Между тем время на борту вертушки за приятной светской беседой пролетело незаметно. Стрельцов открыл глаза, когда почувствовал, что летательный аппарат приземлился. Он подхватил саквояж, поспешил к выходу.

На лужайке перед посадочной площадкой генерала встречал адъютант. Штабной офицер рысцой подбежал к начальнику. Войко отмахнулся от него, послал вперед. Когда адъютант удалился, куратор кивнул на объемистый портфель в руке у змееносца, тихо спросил:

– Ваня, как ты с ним управляешься? Он же в любой момент может тебя парализовать, а затем внедриться. Особенно когда вы останетесь наедине в каюте звездолета. Это игра с огнем.

Стрельцов отрицательно покачал головой:

– Я нашел противоядие еще на МХ-747. Действует безотказно.

– Ты принял какой-то лекарственный препарат? – удивился Войко.

– Да какой там препарат? – рассмеялся инфохомос.

– Сам сказал: «Противоядие».

– Понимаешь, шеф, органы чувств у страхобоев направлены на технополе. В нем сосредоточена сфера их общения. Но и мне оно не чуждо, – подмигнул Чтец. – Я нащупал чудесный канал, по которому можно в случае нападения легко переадресовывать самому пиндальбоку удар, нацеленный на меня. Получается замкнутый круг.

– То есть, жаля тебя, он жалит себя? – поразился генерал.

– Так точно, – улыбнулся Чтец. – Сам себе кусает хвост. Причем чем сильнее удар, тем сильней отдача. А мне хоть бы хны.

Старый службист тоже рассмеялся.

– Вот этот самый страхобой там, на МХ-747, пару раз рыпнулся. Так чуть сам не окочурился, – закончил Стрельцов.

Однако лицо куратора вновь вытянулось в серьезную мину:

– А если, Ваня, он тебя, так сказать, убаюкает, усыпит бдительность. А потом неожиданно подкрадется: раз – и готово!

– Не получится, – отмахнулся молодой человек.

– Почему?

– У меня реакция выше.

– Какой ты самоуверенный, – осуждающе фыркнул генерал. – Противника надо уважать, Ваня.

– А я уважаю, шеф. Я ж говорил, забавные такие зверушки, – отшутился Чтец.

– По-моему, Ваня, ты их недооцениваешь.

Стрельцов терпеливо улыбнулся:

– Шеф, объясняю еще раз. Пиндальбоки только общаются через технополе. Да и то через какой-то мизерный его участок. Но думают и существую здесь, как и все биологические существа. А мой кибераналог (двойник, отпечаток сознания) живет в технополе безвылазно.

– Ну и что?

– Там совсем другие понятия о действии и времени. К примеру, страхобой еще только собирается сделать мне гадость. А кибердвойник уже отчетливо видит зарождающийся в инфополе «негатив», направленный непосредственно на меня, классифицирует его как опасную тенденцию, принимает ответные меры.

– Когда ж он успевает классифицировать? – усомнился Войко.

– Я же говорю, в киберпространстве время совсем другое.

– Как другое?

– Ну, допустим, на примере… На рассвете солнце еще не взошло, но воздух уже побелел, посерел, и мы чувствуем, что дневное светило вот-вот появится. Понятно?

– Понятно.

– Так же и в технополе: тенденция распространяется впереди самого явления. И ее (при соответствующей тренировке, конечно) можно улавливать или, скажем, классифицировать – как вам угодно.

– Хорошо, – сдался куратор. Но все же уточнил. – А если ты будешь спать, тогда как?

– На ночь пиндальбока необходимо изолировать – поместить в надежный аквариум. Только и всего.

Генерал Войко понял, что спорить бесполезно; закрыл тему.

– До встречи, шеф.

– Давай, Ваня. Не теряйся. Почаще выходи на связь.

– Хорошо.

Офицеры на прощание пожали друг другу руки.

Стрельцов шагнул в серую дверь – и оказался в зале ожидания космодрома.

На регистрацию полетных документов выстроилась приличная очередь. «Эх, жаль, снял мундир БГБ, – огорчился Иван. – Прошел бы сейчас прямо в голову колонны. И ни один пассажир не пикнул бы… – Парень нерешительно почесал за ухом. – Придется разыгрывать роль спокойного добропорядочного гражданина … Следовательно, зачем спешить?» Киберчтец с независимым видом покорно пристроился в конец людской змейки.

Впрочем, очередь двигалась довольно быстро. Так что спешить действительно было незачем. Документы Стрельцова на контроле не вызвали никаких подозрений. Служащий космопорта спокойно принял из рук Киберчтеца объемистый саквояж, поставил его в аппарат для проверки ручной клади, где просвечивалось содержимое сумок, которые пассажиры брали с собой в салон.

Тем временем инфохомос вклинился в автоматику, убрал изображение пиндальбока на мониторе у охранника. Но одному из проверяющих все равно что-то не понравилось. А может быть, он просто послушно следовал инструкции по досмотру личных вещей пассажиров. Дотошный охранник открыл саквояж (сердце у Стрельцова замерло), сунул туда руку. Но тут же вытащил обратно, щелкнул застежкой, придурковато улыбнулся, протянул портфель Ивану:

– Всё в порядке. Проходите, пожалуйста.

Стрельцов, как ни в чем не бывало, спокойно принял свою ручную кладь, отошел на несколько шагов, как бы невзначай оглянулся. Служащий все так же придурковато улыбался, не обращая внимания на очередь пассажиров, выстроившуюся возле него. Иван мысленно спросил:

– Пиндаль, ты что парализовал охранника?

– Если б парализовал, он застыл бы, как статуя, – нехотя ответил червиголов. – Просто немного загипнотизировал, внушил ему прекрасную мысль.

– Какую?

– Всё хорошо, голубчик.

– И долго он так будет улыбаться? – обеспокоился Стрельцов.

– Ну, наверное, часов двенадцать. Ничего страшного. Он сейчас полон счастья. Наслаждается жизнью.

– А обойтись без этого было нельзя? – укоризненно спросил инфохомос.

– Нет, конечно, – отрезал страхобой. – Во-первых, он меня сразу обнаружил бы и, как следствие, мог тут же шлепнуть, как последнего гада, либо поднять панику…

– А во-вторых?

– А во-вторых, лапает меня нагло грязными ручищами, как собственную бабу. Пусть жену свою дома щупает, – обидчиво пропищал червиголов. – Пришлось сделать так, чтоб он отстал.

– Ты правильно поступил, Пиндаль, – согласился Чтец.

– Стараюсь, Ваня.

Уже через час бэгэбэшник с саквояжем в руках переступил порог собственного номера «люкс» на звездолете. Увидев шикарную двуспальную кровать (если не трехспальную), Иван, как истинный ценитель народного фольклора, тут же вспомнил старинную русскую мудрость: «Работа – не волк. В лес не убежит».

Парень завалился на мягкое ложе, остался доволен.

Но хоть работа – не волк, все же пришлось связаться с капитаном судна. Через четверть часа в каюте появился объемистый аквариум с плотной крышкой. В крышке предварительно было просверлено несколько маленьких отверстий для воздухообмена. Минутой позже из ресторана доставили пару ящиков превосходного сухого вина.

Как только посторонние люди покинули номер, Чтец выпустил на волю страхобоя. Червиголов, осмотревшись, стремительно подполз к ящику с вином; схватил одним концом туловища бутылку, другим обхватил пробку. Через секунду послышался тихий хлопок. Пиндаль быстро высосал содержимое, поставил на пол пустой сосуд, довольно крякнул в технополе:

– Ух, Ваня. Хорош-шо пошла!

– Ты бы хоть подождал товарища, – с иронией ответил Стрельцов. – Чокнулись бы за удачное знакомство.

– Да я не против. Это ж только начало. – Пиндальбок с завидной сноровкой откупорил еще две бутылки – одну себе, другую Ивану. – За знакомство!

Стрельцову лень было тянуться за фужером. Он отхлебнул прямо из горлышка:

– За знакомство!

Упругая мягкость, комфортность шикарного ложа вкупе с действием вина соблазнительно клонили Стрельцова в сон. По правде сказать, неутомимый экстрасенс за последние несколько суток хронического недосыпания чертовски устал. Работы – по горло. Чувствуя необходимость в немедленном отдыхе, Чтец ласково усадил червихвоста в аквариум, заботливо напутствовал:

– Сиди тихо, дружок. Не мешай спать. Если разбудишь раньше времени, – задницу надеру. Понял?

– Понял, Ваня.

– Знаешь, что это? – спросил Стрельцов, показывая пиндальбоку маленький приборчик размером со спичечный коробок.

– Что?

– Датчик движения. Он зациклен на музыкальный проигрыватель. – Парень показал пальцем на динамики, подвешенные над кроватью. – Стоит крышке аквариума лишь пошевелиться, как включится громкая музыка. Тогда я встану и… и проведу с тобой неприятную воспитательную беседу.

– Да не переживай ты, Ваня, – заверил страхобой. – Спи спокойно. Я покараулю. Вот еще проблема…

– Ну-ну. – Чтец плотно прикрыл крышку, закрепил защелки.

Затем аккуратно установил на стеклянную поверхность датчик движения, мысленно включил его в электрическую схему и с чувством выполненного долга завалился спать. Но перед этим одним махом, на манер пиндальбока, осушил бутылку вина и довольно крякнул. Хотя, в общем-то, алкоголем по жизни не увлекался.

Глава 5. Хладоген

Двадцать килограммов груза, которые дозволяется колонисту взять с собой в двухгодичную экспедицию на вновь осваиваемую планету или на одинокую космическую базу, – это очень мало. Проблема дороговизны «стартовой массы» с двадцатого «стартового» века не утратила своей остроты для космического транспорта и по сей день. Каждый полетный грамм на вес золота. Пассажирам, соответственно, – жесткие ограничения.

А ведь отправляются во внеземелье живые люди – со своими интересами, комплексами и причудами. Не роботы бездушные. Судите сами, что можно напихать в жалкий чемодан? На два года полнокровки? Кстати, вес самого чемодана тоже входит в установленные двадцать килограммов. Поэтому особо ненасытные путешественники используют вместо дорожных сумок легкие пластиковые пакеты, чтобы сэкономить хоть что-то на упаковке.

В фильмах и книгах космолетчиков принято почему-то изображать эдакими несгибаемыми, обветренными, скалоподобными энтузиастами, бескорыстными подданными Его Величества Космоса, которым ничего кроме дальних походов не нужно. У них все с собой: форменная экипировка на груди и приказ от начальства в груди. Но, сказать по правде, в жизни всё выглядит несколько иначе. Встречаются, разумеется, и гранитные аскеты с высеченными из базальта лицами. Правда, редко. Преимущественно среди старперов (старых персон; в англо-русской помеси – звездных персон – от star), да и то – самых занудных и нелицеприятных типов.

А едут в дальние дали больше молодежные компании. Им нужны новые острые ощущения, им нужны приключения. Им нужна гонка за самоутверждение. Им нужен быстрый карьерный взлет. Им нужен хороший заработок, наконец. Короче, всё и сразу. И чемоданчик свой заветный они забивают под завязку, словно старый пиратский сундук.

Прежде всего это любимая одежда, самые пикантные, самые улетные вещички. Нет, можно, конечно, припереться вечером на дискотеку (в главном ангаре) в спецухе. Но тогда и танцевать придется с почти бесполым существом, облаченным в жесткий щетиноподобный комбинезон. А хочется чего-то мягкого, пушистого, теплого…

Во-вторых, это косметика. Само собой разумеется. Душистый земной запах на чужбине – самый шик. Особенно для дам. Хотя и мужиков аромат вездесущей машинной смазки отнюдь не красит.

В-третьих, все те милые безделушки, которые превращают временное пристанище в уютное жилье.

Ну и в-четвертых, оснастка по интересам: музыкальные инструменты, миникомпы, диски, книги, спортивные причиндалы – ракетки, мячи, щитки, дротики, боксерские перчатки, заковыристые шахматные доски – и прочая, и прочая дребедень. Ведь для нормального молодого человека жизнь одной работой не ограничивается. Напротив, настоящая жизнь после работы только начинается. Трудовой день – лишь подготовка к вечеру, вахта – преамбула к желанному отдыху.

К сожалению, некоторые приятные вещи в «пиратский сундук» так и не попадают. В частности до алкоголя дело, как правило, не доходит. Элементарно не хватает места. И у служб космического снабжения в списках товаров, поставляемых на дальние базы, подобный пункт не значится. Ну не относится веселящая жидкость к предметам первой необходимости. И все тут. А жаль… Иногда недурно было бы расслабиться после трудовой смены. Разве не так?

Вот-вот…

В этом свете находка механика Хладогена на слаборазвитой планете Радужной приобретала оттенок гениального изобретения. Он обнаружил на прилегающей к базе «Дальний Восток» территории дрожжевой гриб, а также подходящую для виноделия ягоду. Хладоген наглухо засекретил фирменный рецептик, с помощью которого ему удавалось получать из ягод и гриба отличный бодрящий и – о! прямо скажем – пьянящий напиток.

А еще, как выяснил механик, напиток стимулировал влечение к противоположному полу. Уже после пары бокалов появлялось и крепло стойкое сексуальное желание. Причем оно не принимало грубые агрессивные формы. Напротив, сопровождалось ярким романтическим настроем. Употребление самодельного доморощенного Бальзама Озарения вызывало ощущение некого неуловимого счастья, замешанного на половом влечении, подсознательном стремлении к продолжению собственного рода; побуждало к игривому флирту.

Открытием пикантных свойств Бальзама изобретатель Хладоген ни с кем не делился. Не был уверен: может, это только на него напиток оказывал столь животворящее воздействие. Но пытливые дегустаторы-сослуживцы быстро разобрались сами, что к чему.

В итоге чудодейственный Бальзам пользовался на станции «Дальний Восток» бешеной популярностью. Вскоре к утлому жилищу Хладогена – скромному ангарчику, затерявшемуся средь хозяйственных построек, – где располагался заветный погребок с веселящей жидкостью, пролегла широкая народная тропа.

Звездочет, комендант базы, разумеется, знал о функционировании на вверенной ему территории незаконной винокурни. Но подпольную деятельность, противоречащую некоторым параграфам Устава земной колонии на Радужной, пресекать не спешил, т. к. сам являлся потребителем контрафактного Бальзама. Звездочет, администратор со стажем, седовласый ветеран космоса отлично понимал, не стоит перегибать палку в общении с персоналом. Люди – живые существа со своими страстями и желаниями. Если какое-то событие, явление способствует сплочению коллектива, упрочению корпоративного духа колонии (а небольшая винокурня способствовала), – глупо этому препятствовать.

Более того, звездочет даже освободил Хладогена от части прямых обязанностей, дабы тот мог уделять больше времени производству экзотического зелья.

В любом случае скромная сырьевая и производственная база не позволили бы Хладогену при всем желании залить поселок вином. Куда там… Хотя бы текущие праздники да юбилеи закрыть по самому минимуму. Тут уж не до пьянства. Тем более повального.

Волонтеры-добровольцы из числа отдыхающих после трудовой смены с удовольствием помогали виноделу со сбором ягод и дрожжевого гриба. Звездочет не возражал. Под видом научных исследований выдавал групповые разрешения на выход за пределы защитного купола.

От желающих не было отбоя, т. к. впоследствии бескорыстные помощники обретали право на внеочередное получение Бальзама.

Особую тягу к инопланетному напитку (его действию) испытывал почему-то женский пол.

Хладоген в этой связи вниманием прекрасной половины обделен, естественно, не был. Хотя обладал пренеприятнейшим скверным характером. Отсюда и ледяное прозвище.

Механик отличался удивительной заносчивостью, язвительностью, высокомерием, объективно ни на чем не основанном. Единоличное обладание секретом «эликсира любви» испортило его еще больше. Угловатый, невзрачный, низкорослый, сутулый винодел упивался своей незаменимостью, «нужностью» всем окружающим. Пожалуй, только самопальный Бальзам Озарения превращал на время своего изобретателя в более-менее доброжелательного собеседника. «Под кайфом» Хладоген на время утрачивал непонятную тяжесть характера.

Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.