Одна из главных надежд — что эта встреча даст толчок междисциплинарным дискуссиям и работам. Появилась даже идея об организации своеобразной "службы знакомств", которая поможет исследователям из разных областей найти друг друга. Примерно по такой схеме: "Я экономист, изучающий затраты на антивирусное программное обеспечение, ищу психолога, специалиста по первичным страхам перед хищниками".
И кто знает, быть может, на наших глазах рождается совсем новая исследовательская дисциплина, названия для которой пока не придумано…
Цифровые коммуникации очень выпукло продемонстрировали, сколь противоречиво люди воспринимают тайну личной жизни. С одной стороны, право личности на приватность по-прежнему никем всерьез не оспаривается и считается одной из основ современной цивилизации. С другой же стороны, и молодежь, и народ постарше с энтузиазмом и массой подробностей расписывают свою личную жизнь в социальных сетях типа Facebook или "В контакте", без колебаний раздают свои паспортные данные и реквизиты других важных документов, охотно используют доступные возможности по отслеживанию перемещений с помощью сотовых телефонов или GPS-навигаторов.
Некоторые ученые всерьез занялись изучением этого парадокса с восприятием приватности. На семинаре в Бостоне было рассказано об одном из таких исследований, проведенном группой поведенческих экономистов в Университете Карнеги-Меллона (George Loewenstein, Leslie John, Alessandro Acquisti). Главный вывод работы: принципы приватности очень неустойчивы, и люди им следуют (или, напротив, не следуют) в сильнейшей зависимости от того, кто интересуется их личной жизнью, как именно это делается и в каком контексте. Причем зависимости эти зачастую оказываются далеко не очевидными.
Конкретные исследования проводились над несколькими группами студентов на предмет, к примеру, их участия в противозаконных действиях. В одном случае испытуемым гарантировали конфиденциальность опроса, заверив, что никакая информация из их ответов дальше не пойдет. Казалось бы, это должно сделать людей более откровенными. Вышло же с точностью до наоборот — студенты замкнулись. Лишь 25% признали, что списывали чужие работы. С другой стороны, когда опрашиваемых никто ни в чем не уверял, в списывании признались больше половины.
Как сформулировали этот парадокс теоретики, "чем меньше человек задумывается о приватности, тем более низкие ограничительные барьеры он выставляет".
В другом эксперименте студентам предлагалось ответить в онлайне на вопросы о своем неблаговидном поведении — сперва на одном сайте, потом на другом. Первый сайт был оформлен строго официально, в соответствии с канонами научно-исследовательских работ, второй — неформального вида, с изображением ухмыляющегося беса и заголовком типа "Ну, колитесь, чуваки…". Так вот опрашиваемые с куда большей готовностью признавались в своих грешках (вплоть до баловства с кокаином) в "несерьезной" обстановке.
Автор: Валерий Яценков
Стереотипы — штука прилипчивая. Вот, скажем, Япония. Если судить только по новостным заметкам или кинофильмам, может показаться, что местные жители поголовно ходят с полными карманами гаджетов, забыли про бумажные книги, смотрят телепередачи на дисплее сотового и пользуются говорящими унитазами в промежутках между ездой на продвинутых тачках.
Понятно, что на самом деле Япония другая, но какая она? Разумеется, лучший способ почувствовать и понять страну — не проскакать по ней туристическим галопом, а пожить жизнью, хоть чем-то похожей на жизнь аборигена. Но и тогда каждый приезжий увидит свою Японию, настолько своеобразна и многогранна эта страна.
Мы с коллегой отправились на острова на две недели по приглашению японской торговой компании. Увы, это был не отдых, а расписанные по минутам поездки на фабрики и заводы, от глухой провинции до Осаки и Токио, на всех видах местного транспорта. Вечером — обязательный визит в небольшой ресторанчик и посиделки за кружкой пива или кувшинчиком сакэ в компании таких же, как мы, офисных тружеников в пиджаках и галстуках. Пора приниматься за разрушение стереотипов: в обычной жизни японские менеджеры собираются за столом или барной стойкой далеко не каждый вечер, это слишком накладно. Максимум два раза в неделю, а в остальные дни они, как и мы, спешат домой к женам и детям. Зато во время вечернего отдыха снимаются пиджаки, ослабляются галстуки и забывается японская сдержанность. Громкий смех, сигаретный дым, а за соседним столиком чинно пьют сакэ дорожные рабочие, которые пришли прямо в комбинезонах и сапогах.
Увы, нам не удалось сфотографировать японские заводы изнутри, практически везде снимать запрещалось (вплоть до настоятельной просьбы сдать фототехнику на хранение).
Впрочем, наша основная работа, связанная с серийным производством и поставками автомобильных комплектующих, читателей "КТ" вряд ли заинтересует. Поэтому я отобрал несколько вполне нейтральных кадров, на которые вы можете поглядывать, читая эту статью.
Чудо, которого не было
Корпоративная этика не позволяет мне красочно расписать технологическую начинку некоторых заводов, поэтому скажу коротко — технологических чудес я не видел, стереотип оказался ошибочным. Зато теперь я знаю Главную Тайну японского производства: разумная достаточность, возведенная в абсолют. Религия целесообразности. Если станок способен производить нужное количество деталей с нужным качеством, его не заменят на новый с расчетом "на перспективу", а выжмут все двести процентов ресурса путем оптимизации производства по мелочам.
Лишь когда производство упрется в невозможность работать дальше… нет, станок не сдадут в металлолом, его продадут другой компании, пониже рангом, и купят новый.
Значительную роль в долгожительстве техники играет высочайшая тщательность в эксплуатации и обслуживании.
Большинство здешних механических цехов визуально почти не отличается от таких же цехов в России.
Поэтому после посещения японских заводов остается гнетущее чувство: почему они могут на своих станках делать продукцию, которая покорила мир высочайшим качеством, а не ныть о необходимости коренной перестройки производства и привлечении инвестиций? Что не так внутри нас?
Японское будущее вашего офиса
В равной мере вышесказанное относится к оргтехнике. Офисы большинства скромных российских фирмочек по уровню оргтехники способны дать фору многим крупным японским компаниям. "А как же “Япония — страна будущего”?" — спросите вы. Чтобы увидеть эту часть будущего, вам не надо ехать в такую даль, просто оглянитесь вокруг в собственном офисе.
Пожелтевшие от старости копиры, старые лязгающие клавиатуры и громоздкие "аквариумы" ЭЛТ-мониторов — не такая уж редкость в рядовом японском офисе. По тамошним понятиям считается неприличным небольшой фирме покупать дорогую оргтехнику без крайней нужды. Ведь это всем покажет, что сотрудники не умеют беречь заработанные деньги! Кроме того, в Японии очень ценится долгая история фирмы, а сверкающий, с иголочки, обставленный новой техникой офис может создать у посетителя впечатление, что такой истории нет. Исключение делается лишь для крупных компаний, ориентированных на западный рынок. Принимая вас в новом офисе, японцы будут особо подчеркивать, что компания старая, даже о-о-чень старая, но так уж случилось, что решили обновить оборудование и покрасить стены… Теперь я понимаю, почему посещающие наш офис японцы переглядываются и кивают головой, глядя на 19-дюймовые S-IPS мониторы NEC на столах у менеджеров. Мне за две недели пребывания в Японии такой монитор попался на глаза лишь раз, на столе инженера-конструктора крупного предприятия. Остальные ЖК-мониторы, хоть и японских марок, но с диагональю 15-17 дюймов, и работать будут… страшно подумать, сколь долго они смогут работать. А уж про то, что тамошний рынок далеко не самый удачный для продаж новых версий Windows (равно как и прочего версифицированного софта), известно давным-давно, и это лишь продолжение упомянутой выше особенности японского менталитета.
Я давно подозревал, что по ошибке родился не в той стране. Теперь уверен, что должен был родиться в Японии. О любви к японской классической прозе и восхищении настоящей японской кухней я напишу как-нибудь в другой раз. Если же говорить о компьютерах, то циничное кидалово непрерывного апгрейда железа и софта я научился фильтровать не хуже истинного японца. Для этого достаточно вовремя задать себе вопрос: "А оно мне действительно надо?" и не обманывать себя. Подозреваю, что таких потребителей, как я, большинство, и лишь титанические усилия маркетологов и рекламщиков поддерживают коллективное безумие бесконечного обновления. Кстати, в Японии почти не встречается реклама электронной продукции и автомобилей. В основном рекламируют пищу и напитки, одежду, услуги банков. Очень много рекламы на бесплатных телеканалах и сравнительно мало на улицах.
Русские пришли
Впрочем, я забежал вперед, оставив позади немало интересных дорожных впечатлений. Давайте к ним вернемся. Начнем с того, что нынче аэропорт Ниигаты в значительной мере "настроен" под русских, и даже при полном незнании иностранных языков там не заблудишься. Все надписи повторяются на русском, корейском и английском языках.
Причем заметно, что русскому языку отдан явный приоритет. Объявления по радио тоже делаются на русском и английском языке.
Практически весь персонал аэропорта довольно сносно говорит по-русски. Если добавить к этому толпу налитых пивом русских мужиков, волочащих вязанки автомобильных бамперов, и хабаровчанок с ящичками японской клубники, то можно чувствовать себя почти как дома. Минувшей зимой на горнолыжных курортах в окрестностях Ниигаты русских отдыхало больше, чем японцев[ Во всяком случае, русские потратили в несколько раз больше денег, чем все прочие иностранцы и японцы вместе взятые.], а местные отели охотно принимают на работу русскоговорящий персонал и печатают буклеты на русском языке.
С беспроводным доступом в Интернет в аэропорту Ниигаты совсем никак. То есть, теоретически, имеется платная точка доступа WiFi от японского оператора DoCoMo. Но за нее нужно платить или со своего японского телефонного аккаунта, или искать карточку оплаты, что сходу сделать не легче, чем для Билайна в аэропорту Красноярска или Новосибирска[Господа провайдеры! Мало смонтировать точку доступа в аэропорту. Нужно, чтобы персонал киосков, где должны продаваться скрэтч-карты, хотя бы понимал, о чем идет речь, а сами карты были в наличии]. Когда мы спросили встречающего нас японца о стоимости "докомошного" доступа в Сеть, он так выразительно вытаращил раскосые глаза и замахал на нас руками, возопив "Very expensive!!!"["Очень дорого!!!"], что даже расхотелось узнавать подробнее.
Впрочем, спросили мы исключительно из любопытства, потому что сидеть в Сети было некогда.
Папарацци-неудачник
Ближайший доступ в Сеть ждал нас в отелесанатории Yosikawaya и не очень-то обрадовал. Отель, построенный на горячем источнике, создан исключительно для релаксации (в нем иногда отдыхают члены императорской семьи), поэтому такая прозаичная вещь, как доступ в Сеть, в номерах отсутствует. Островок сетевой цивилизации нашелся в закутке холла на первом этаже и выглядел так: стол, стул, какой-то древний DSL-роутер, похожий на вертикально поставленный кирпич с лампочками, компьютер NEC и пожелтевший от старости 17-дюймовый ЭЛТ-монитор. Поскольку у роутера оставалось три свободных порта, я попросил разрешения подключить к одному из них ноутбук (благо провод у меня был свой). Просьба повергла персонал в замешательство. Сотрудники долго совещались и бегали по подсобным помещениям, после чего мне было вежливо отказано.
Пришлось садиться за японско-английскую клавиатуру, входить на свой почтовик через веб-интерфейс и бойко строчить письма транслитом. Разумеется, о чтении писем или посещении русских сайтов речи не было, по причине отсутствия кириллической кодировки на компьютере.
Жаль, что я плохой папарацци. Утром я решил сфотографировать это чудо техники для "Компьютерры", но стоило мне повернуться с фотоаппаратом к компьютеру, как бдительный сотрудник отеля, подкравшийся сзади, ухватил меня за локоток, отвел в сторонку и всучил несколько рекламных буклетов: "Здесь уже есть готовые фотографии нашего отеля, и вы сможете показать их своим друзьям, когда вернетесь домой". Разумеется, нужной нам фотографии в буклете нет.
Vista не пройдет
Во всех остальных гостиницах проводной доступ в Сеть был разведен по номерам. В одном из номеров я минут пять искал розетку, пока не нашел ее на спинке кровати, почти возле пола, за мусорной корзинкой. Зато стало понятно, почему вместе с ключом от "апартаментов" мне выдали четырехметровый моток сетевого кабеля. Интернет везде очень быстрый и безлимитный[По крайней мере, так утверждали оплатившие наше проживание японцы. Возможно, в некоторых случаях они просто солгали из вежливости, а проверить это не удалось. В ответ на прямой вопрос персонал гостиницы улыбается и говорит: "Не думайте об этом. Все расходы полностью оплачены".Вот и понимайте, как хотите.]. Но — характерная деталь — только в одной гостинице, маленькой и провинциальной, мой ноутбук смог скачать текущее обновление Висты. В гостинице Hanshin, например, Vista исправно сообщала о наличии обновлений, но сервер для скачивания был недоступен. В других гостиницах даже информация об обновлениях не всегда доступна. Это понятно — если хотя бы часть постояльцев, имеющих ноутбук, захочет вечером скачать полный пакет обновлений, накопившихся за время поездки, то для гостиницы в целом потребуется весьма серьезный канал. Зато с IP-телефонией никаких проблем. Для звонков домой и в офис мы использовали SIP, наговорили вдвоем в общей сложности часов десять, и обошлось это в сущие копейки. С потоковым видео и прочими способами расходовать трафик я не экспериментировал, постеснялся.
Беспроводной доступ для постояльцев ни в одной из пяти гостиниц не попадался. Коегде видны одна-две точки доступа, закрытые и со слабым уровнем сигнала, явно от расположенных где-то рядом офисов. В центре Осаки, с подоконника 19-го этажа, ловятся пять-шесть закрытых сетей со слабым сигалом. Судя по названиям, никакой провайдер WiFi там не просматривается, нет даже DoCoMo, только офисные сети. Для сравнеия: с подоконника гостиницы в центре Новосибирска видны три-четыре точки с хорошим уровнем сигнала, одна из которых принадлежит местному провайдеру беспроводного доступа. Подозреваю, что на самом деле большинство беспроводных сетей в Японии работает в диапазоне пяти гигагерц, оттого их и не видно. Но спросить было не у кого.
Прогресс проехал мимо
Одним из расхожих символов Японии является скоростной поезд — синкансен. Дословно это переводится как "новая скоростная магистраль". Да, облик суперэкспресса, особенно двухэтажного, и поездка на нем действительно впечатляют. Но к хорошему привыкаешь быстро и уже после второй поездки не видишь ничего особенного ни в скорости и тишине, ни в комфорте мягких кресел салона. Гораздо сильнее неискушенного человека потрясает не поездка на синкансене, а его проезд мимо. (Некоторые провинциальные станции синкансен "прошивает" насквозь, не снижая скорости.) Однажды мы стояли на платформе такой станции и услышали повторенное несколько раз объявление, явно с тревожно-предупреждающей интонацией, но наши японские коллеги сохраняли спокойствие. Вдруг вдалеке послышался нарастающий свист и шум, через секунду в лицо ударила упругая волна воздуха, качнув назад, через один путь от нас с реактивным свистом пронеслась размытая сине-белая полоса, обратная волна воздуха толкнула нас вперед, еще секунда — и шум затих вдалеке.
Нехватка неочевидного
Второе впечатление от синкансена вполне бытовое. Входя в вагон, вы оставляете крупный багаж в тамбуре, на открытых полках, а сами идете в другой конец вагона, на свои места. Русскому человеку трудно понять, как это возможно: оставить пару чемоданов в тамбуре электрички, пусть даже комфортабельной, и через три часа поездки в полном вагоне, после пяти остановок, найти их нетронутыми. При желании ничто не помешает вам уйти с чужими чемоданами, но! — здесь так не принято. Этот момент очень важен для понимания японского менталитета. Оказавшись в Японии, я долго не мог понять, чего мне не хватает. Чистенькие улочки, крошечные домики, левостороннее движение — это все хоть и непривычно, но на виду.
Донимала нехватка чего-то неочевидного. Лишь через несколько дней я понял: звуки! Не слышно нашего любимого "квик-квик" автомобильных сигнализаций, а также рингтонов сотовых телефонов. Ни одна машина не завывает на обочине, испугавшись проехавшего мимо грузовика. Сначала подумал, что сирена в сигнализациях запрещена законом. Оказалось, нет. Просто так не принято, неприлично. Как пояснила мне переводчица Юко, коренная жительница Осаки, в Японии звук на сигнализации включает только законченное быдло — например, сутенеры или наркодилеры, которым есть чего бояться или есть что прятать в автомобиле.[Кстати, о преступлениях. В Осаке мы видели по телевизору репортаж об ужасном преступлении, которое попало в выпуски новостей местных каналов. Мужчина, проходя мимо клумбы, ударом зонтика срубил бутоны нескольким тюльпанам. Злодейство было зафиксировано камерами наблюдения, район немедленно оцеплен, и десятка два полицейских с собаками приступили к поискам негодяя. ] Отношение к рингтонам примерно такое же. Лишь однажды за две недели мне удалось услышать рингтон, и то хозяин телефона заткнул его на первой секунде, стыдливо озираясь по сторонам. Максимум, что допускается, — звук поступившей эсэмэски. Когда стоишь на платформе в ожидании поезда, вокруг то и дело кто-нибудь выхватывает из кармана телефон, однако происходит это словно в немом кино: звонок не слышно и никто не орет в трубку, делясь с окружающими подробностями разговора. Очевидно, вибровызова вполне достаточно, чтобы не пропустить звонок, даже если телефон лежит в дамской сумочке.
Вы не представляете, как это чудесно: за две недели ни разу не услышать рядом идиотское верещание "Моя мамулечка… твоя дочулечка…" Бр-р-р, ненавижу!
Складной гламур для всех
Форм-фактор массового японского телефона вполне удобен для ношения в кармане. Современный народный мобильник — это раскладушка, толщиной миллиметров восемь и размерами примерно пять на девять сантиметров, яркий и сочный дисплей на всю крышку, в нижней половинке плоская металлическая клавиатура. Впрочем, встречаются и более толстенькие старые модели.
Никто особо не заморачивается разделением телефонов на "мужские" и "женские".
Часто можно видеть солидного менеджера в строгом дорогом костюме, прижавшего к уху гламурный розовый или красный телефон с золотыми узорами и блестками, или подростка с трубкой, украшенной маленьким плюшевым мишкой и цветными ленточками. О популярности различных моделей я побеседовал с 28-летним японским менеджером — самый лакомый потребитель для производителей гаджетов. Ничего неожиданного он мне не рассказал. Да, форм-фактор раскладушки по-прежнему популярен. Время от времени разные производители предпринимают робкие попытки продвинуть слайдеры или моноблоки, но тщетно. Модели меняются часто, в среднем каждые три месяца производитель анонсирует новую модель, и это, пожалуй, единственная область техники, где японцы изменяют традиционному консерватизму.
Разумеется, к частой смене телефонов больше склонны молодежь и взрослые в возрасте до 35 лет. Наиболее популярны телефоны Panasonic, Sharp, Sony (без "Ericsson"). Из зарубежных моделей — Nokia и немножко Motorola. Удивило отсутствие игровых гаджетов в руках подростков, даже во время долгой поездки в поезде. Лишь один раз, в вагоне метро, попался подросток с PSP в руках, да и то с устаревшей "толстушкой". Не знаю, как в Москве, а в Красноярске подростков с PSP в руках можно встретить чаще, чем в Осаке.
История на десерт
Излагать отрывочные дорожные впечатления можно довольно долго, но объем статьи ограничен. На десерт расскажу историю покупки адаптера PCMCIA — CompactFlash, который мне заказал доведенный до отчаяния коллега. Примитивная копеечная вещь, однако в России никому особо не нужная. Оттого их можно заказать лишь в Москве, с учетом пересылки — за совершенно безумные деньги, 700-800 рублей, хотя красная цена этому кусочку пластмассы с контактами — пятьшесть долларов. Оказавшись в гипермаркете электроники "Ёдобаси", я отправился на поиск адаптера в сопровождении японского коллеги. На всякий случай на листке бумаги крупно написал "PCMCIA — CompactFlash adapter". Увы, у продавцов японских компьютерных магазинов проблем с эрудицией и целостностью восприятия еще больше, чем у российских. Девушка консультант зацепилась взглядом за слово "adap ter" и повела нас к прилавку с сетевыми адаптерами. Выяснив, что ошибочка вышла, передала нас юноше-консультанту. Он воспринял второе слово с конца и отвел нас к прилавку с картами памяти CompactFlash. Затем к прилавку с кардридерами. Опять не то, но несколько ближе. Отчаявшись понять, чего мы хотим, продавец по рации призвал откуда-то из глубин супермаркета местного гуру, совершенно гикнутого вида, лохматого и небритого. Бегло глянув на бумажку, гуру удивленно хмыкнул, заулыбался, покивал головой и повлек нас в другой конец торгового зала. Именно там, на стенде с аксессуарами вроде чехлов для КПК, возле самого пола висели они — три разных вида искомых адаптеров. Все по 600 иен (чуть меньше шести долларов), сделаны в Тайване. В таком месте, да в зале размером с футбольное поле самостоятельно мы не нашли бы их никогда.
Мы все немножечко японцы. Но меньше, чем хотелось бы…
Как видите, японские студенты, подрабатывающие в компьютерных магазинах, очень похожи на российских, равно как и рабочие в цехах. Живя в Японии, гуляя по ее узеньким провинциальным улочкам и совещаясь в заводских конторах, мы вовсе не чувствовали себя иноземцами в окружении чуждой культуры, как мне довелось читать в путевых заметках западных авторов.
Не знаю, особое ли это умение русских людей — быть близкими любой другой культуре, или мы с японцаи не столь уж духовно далеки, как кажется…
И наплевать на гаджеты и роботов, жили без них и еще потерпим, а понадобится — купим. Только очень хочется успеть дожить до того времени, когда мои, даже самые маргинальные, сограждане перестанут бросать окурки на тротуар, материться во весь голос, разговаривая по сотовому, и пить пиво из горлышка прямо у выхода из метро… короче, когда мы все станем немножко другими. Немножечко больше японцами.
