Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Ледяной ад

ModernLib.Net / Клемент Хол / Ледяной ад - Чтение (стр. 7)
Автор: Клемент Хол
Жанр:

 

 


      Кен надел скафандр и выбрался из корабля вместе с остальными. Оказавшись в здании станции, он стянул тяжелое одеяние и поспешил в мастерскую - посмотреть, насколько далеко сейчас находится их зонд. Удовлетворенный полученными сведениями, он направился в обсерваторию, чтобы продолжить свою беседу с Ладжем Драем. По пути ему никто не встретился: Ли остался на корабле, Фет исчез по каким-то своим делам, как только за ними закрылась дверь, а оставшиеся обитатели базы были заняты. На сей раз Кену было все равно, увидят его или нет, поскольку все, что ему было нужно, - это совершенно оправданный и законный разговор.
      Его планы относительно ожидаемого спора и приведения мощных аргументов оказались разрушены самым простым фактом - дверь обсерватории оказалась заперта.
      Кен впервые обнаружил на этой станции запертую дверь, и голова его начала лихорадочно работать. Он был абсолютно уверен, что торговый зонд вернулся во время отсутствия «Кареллы», и сейчас где-то в помещениях базы находится партия этого самого тафака. Если это единственная запертая дверь - а ведь Драй использовал это помещение в качестве кабинета…
      Кен всем телом прижался к двери, стараясь определить на слух, есть ли кто-нибудь в помещении обсерватории. Ничего не услышав, он все же не слишком уверился в последнем - но даже если там никого нет, что он собирается делать? Профессиональный детектив смог бы открыть дверь за несколько секунд. Кен профессионалом не был - а дверь, насколько он мог понять, была заперта надежно. Оставалось только поискать Драя где-нибудь в другом месте.
      Он спустился по аппарели ярдов на десять, так что дверь обсерватории уже скрылась из поля зрения, и тут услышал, как она открывается. Кен немедленно развернулся и пошел обратно наверх, словно как раз туда и направлялся. Однако дверь почти сразу закрылась, а Кен оказался лицом к лицу с Фетом. Впервые Кен увидел техника всерьез обеспокоенным и встревоженным - тот постарался не встречаться взглядом с ученым и еще плотнее обхватил щупальцем маленький предмет, который нес с собой, - скрыв его таким образом от постороннего взгляда. Пробормотав приветствие, техник торопливо проскочил мимо и с потрясающей скоростью исчез за поворотом аппарели, ничего не ответив на поспешный вопрос Кена о том, в обсерватории ли находится Драй.
      Кен еще несколько секунд смотрел ему вслед. Фет всегда был неразговорчив, но никогда не проявлял недружелюбия. А сейчас казалось, что присутствие Кена его очень рассердило.
      Вздохнув, детектив-самоучка снова двинулся вверх. В конце концов, в дверь можно просто постучать. В первый раз ему помешала это сделать лишь подсознательная надежда, что Драй находится где-то в другом месте, и поэтому у него есть шанс тайно проникнуть в запретное помещение. Поскольку здравый смысл подсказывал ему, что пошарить в обсерватории все равно не удастся, оставалось только постучать в дверь.
      «Хорошо все-таки, что я не стал экспериментировать со взломом», - подумал Кен, когда дверь открылась. За ней стоял Драй, явно ожидавший его. По выражению лица босса нельзя было ничего понять - то ли событие, так встревожившее Фета, его не беспокоило, то ли он был гораздо лучшим актером, чем техник. Кен, полагавший, что неплохо знает Фета, склонялся к первому.
      – Увы, я совсем не уверен в том, что саррианская почва нам подойдет, - начал разговор Драй. - Я согласен, что большинство веществ, присутствующих в ней, могут также и существовать на Третьей, в ее температурных условиях - но я не уверен, что обратное верно. Разве там не может быть веществ, твердых или жидких при низких температурах, но газообразных в наших условиях? В тех почвах, которые мы завезем из дома, их точно не окажется.
      – Об этом я не думал, - согласился Кен. - Я, правда, не могу представить, какие же из этих веществ могут там оказаться, но это само по себе ничего не значит. Я могу выяснить, какие неорганические компоненты должны повести себя подобным образом, но если их экосистема хоть в чем-то подобна нашей, там должно быть более миллиона органических соединений, а их мы не найдем ни в каких каталогах. Проклятие, я боюсь, что нам действительно придется использовать почву прямо с этой планеты, - он надолго задумался, пока Драй не отвлек его:
      – Вы всерьез полагаете, что мы сможем высадиться на Третью?
      – Не вижу никаких принципиальных проблем, - ответил Кен. - По-моему, до нас исследователи ухитрялись высаживаться на планеты и с гораздо худшими условиями. Правда, Фет дает только пессимистичные прогнозы, а я подозреваю, что он гораздо лучше знаком с практической стороной дела. Мы сможем продолжить разработки в этом направлении, когда вернется зонд со скафандром, то есть уже совсем скоро. Если верить приборам, он отправился в обратный путь часа два назад.
      Итак, окончательное решение вы сможете принять дня через три, не раньше. Туг должно быть еще что-то… ага! Вы, кажется говорили, что потеря тепла оказывается такой значительной именно из-за наличия хорошо проводящей его атмосферы?
      – Верно. Но вы знаете не хуже меня, что в обычном скафандре можно находиться за много световых лет от ближайшего солнца - потерю тепла очень легко возместить. А к чему это?
      – Я только что подумал: в этой системе должны быть другие планеты. Если мы найдем среди них безатмосферную и с примерно такой же температурой, как на Третьей, мы можем взять землю оттуда.
      – Хорошая идея, - Кен снова преисполнился энтузиазма. - Что же касается соответствующей температуры, то у Третьей имеется спутник - вы сами мне его показывали. С «Кареллой» мы можем добраться туда очень быстро - а заодно перехватим тот зонд прямо по дороге. Вызовите Фета, и мы сразу же отправляемся!
      – Боюсь, что Фет будет некоторое время занят, - ответил Драй. - Кроме того, я на этом спутнике бывал, и его грунт представляет собой по большей части порошок застывшей и размельченной лавы - совсем как в Полярной пустыне на Сарре. Прежде чем мы займемся этим, следует перебрать другие возможности. Проблема в том, что до сих пор единственная достоверная информация, имеющаяся у нас относительно планет данной системы, - это описание их перемещений по орбитам. Мы ведь не интересовались ими, не собираясь их посещать. По-моему, у Пятой и Шестой тоже есть атмосферы, что исключает их из возможного списка. Посмотрите, где сейчас находится Четвертая, - вы ведь умеете пользоваться эфемеридами?
      После этого случая Кен окончательно уверился, что вежливость - совершенно ненужная черта характера. Если бы этого не требовала вежливость, он не стал бы отвечать на этот вопрос, а если бы необходимость ответить не занимала так его мысли, он никогда не сделал бы такую грубую ошибку - не подошел бы к шкафчику, в котором лежала нужная таблица, и не достал бы ее. Только коснувшись бумаги, Салман Кен осознал, что делает, - и лишь могучим усилием воли ему удалось заставить себя подтвердить это: да, он умеет пользоваться таблицей эфемерид и даже знает, где она лежит. Он завершил начатое движение, но после этого у него возникло ощущение, словно в желудке заработал лабораторный вакуумный насос.
      Достав листки, Кен повернулся к своему работодателю. Тот все еще стоял на том же месте, лицо его было непроницаемо.
      – Боюсь, я был несколько несправедлив к нашему другу Фету, - заметил он небрежно. - Поначалу меня весьма удивило ваше замечание о том, что рейс на Сарр может занять всего неделю. Я, конечно, понимаю, что все получилось совершенно случайно и ваши действия никак не могут являться самым вульгарным шпионажем, - но тем не менее остается проблема: что же делать с вашими излишними знаниями? Тут нам придется немного подумать. А пока продолжим наш разговор о Четвертой планете. Удобно ли она сейчас расположена для визита и сможем ли мы действительно подобрать ваш зонд со скафандром, не слишком отклоняясь от курса?
      Кен совершенно растерялся. Невозмутимая вежливость со стороны Драя - это не то, чего он ожидал при данных обстоятельствах. Но он ни за что не поверил бы, что его собеседник и в самом деле настолько равнодушен: за этим пристальным взглядом скрывались какие-то недобрые эмоции, хотя по лицу ничего прочесть было нельзя. Все, что ему оставалось, - это последовать примеру и напустить на себя такой же вид. С некоторым усилием он перевел взгляд на эфемериды у себя в руках, нашел нужные строки и быстро произвел в уме некоторые подсчеты.
      – Сейчас планеты как раз находятся под прямым углом, если смотреть отсюда, - объявил он наконец. - Как вам известно, мы сейчас находимся между солнцем и Третьей, Четвертая же находится в противоположном направлении, до нее примерно вдвое больше. Но для «Кареллы» это все равно не расстояние.
      – Согласен. Тогда мы вылетаем через час. Подготовьте пока все снаряжение, которое нам может понадобиться. На Четвертой планете лучше использовать инженерные скафандры, а не обычные защитные костюмы - хотя на ней и нет атмосферы. Скажите, кого вам дать в помощь.
      – Как насчет Фета? - Кен заподозрил, что техник впал в немилость из-за того, что якобы выдал секрет их местонахождения.
      – Не сейчас, он пока занят. Я пришлю к вам кого-нибудь Другого - он появится, пока вы подбираете в мастерской все необходимое. У вас есть час на сборы. - Ладж Драй отвернулся, демонстрируя, что разговор окончен.
      Присланного им помощника Кен уже видел неоднократно, но До сих пор с ним ни разу не разговаривал. И на сей раз пообщаться не получилось - тот оказался почти таким молчуном, как и Фет. Кен даже не узнал, как его зовут. Новый техник помог ему с отбором оборудования и транспортировкой его на «Кареллу», после чего так же молча удалился. Пора было отправляться.
      Ордон Ли, явно имевший особые распоряжения, направил корабль вокруг планеты с ускорением, заметно превышавшим тяготение планеты. Пассажирам корабля могло показаться, что мир теперь находится у них над головой. Солнце осталось где-то позади, у самого горизонта, а впереди вспыхнули сияющие голубые искры - Земля и ее спутник. Пилот замедлил радиальное ускорение и двинулся прочь от звезды. Чудовищная мощность межзвездных двигателей уже через несколько минут превратила Землю и Луну в крупные диски. Ли аккуратно рассчитал мощность, выведя корабль на такую орбиту, чтобы он оставался неподвижным относительно планеты, но при этом находился в миллионе миль от нее в сторону Солнца. Драй указал Кену на контрольную панель, похожую на ту, что была установлена в мастерской.
      – Она настроена на ваш зонд; экран справа - индикатор радара, с помощью которого вы сможете наблюдать за аппаратом. В верхней части панели находится указатель курса, а при помощи этого переключателя вы можете включить у зонда маячок, по сигналу которого производится наведение.
      Кен молча сел перед приборами и через несколько минут уже освоился с ними. Поначалу из-за большого расстояния показания компаса были крайне неточными, но вскоре благодаря Ли дистанция значительно уменьшилась. Через четверть часа невидимый пока зонд был уже в двенадцати милях по курсу. С этого момента Кен и сам мог прекрасно справиться с управлением. Вскоре они с Драем вышли из контрольной рубки и прошли в грузовой отсек «Кареллы», где принятый на борт зонд уже начал прогреваться.
      На сей раз их вниманием полностью завладел скафандр, прикрепленный к аппарату снаружи. Он пробыл в атмосфере возле самой поверхности где-то около часа, и Кен полагал, что любые возможные проблемы за это время должны были проявиться в полной мере. Его слегка расстроило, что на скафандре воздух конденсировался точно так же, как и на корпусе зонда, - если обогреватели работали как надо, тепловое равновесие должно было достигаться где-то между внутренним и внешним слоями покрытия скафандра еще в те несколько часов, которые скафандр провел в космосе. Еще точнее, равновесие должно было быть достигнуто в любом случае, и температура при этом должна была быть значительно выше.
      Впрочем, со скафандра жидкий воздух перестал капать гораздо быстрее, и надежда снова вернулась к Кену. Он отстегнул скафандр от внешних колец и более подробно осмотрел его.
      Внешняя поверхность металла изменила свой вид - это сразу бросалось в глаза. Полированная сталь, когда-то имевшая серебристый цвет, теперь во многих местах покрылась голубоватыми пятнами. Большинство из них располагалось ближе к окончаниям «рукавов» и на внутренней поверхности ног. Кену очень хотелось бы списать это на коррозию, вызванную кислородом, - но тогда подобное неровное распределение пораженных участков было совершенно необъяснимо. С явным беспокойством он вскрыл скафандр и сунул руку внутрь.
      Холодно… Слишком холодно, чтобы можно было говорить о комфорте. Нагревательные спирали могли бы справиться с этим, но они не работали.
      Кен достал ленту из записывающего устройства и отнес ее к дешифратору. Запись была начата автоматически, когда подключенный к радиоаппарату скафандра барометр зонда сообщил о вхождении в атмосферу. Эта лента прояснила все.
      В течение нескольких минут температура и давление держались на одном уровне. Затем, приблизительно в то время, когда зонд должен был почти достигнуть поверхности планеты, и давление, и температура по совершенно необъяснимым причинам начали стремительно падать. Причем снижались они очень странно и неровно - температура в какой-то момент даже подскочила выше нормальной. Запись прекратилась, когда температура достигла точки замерзания серы - скорее всего, воздух возле движущихся частей устройства затвердел и заклинил их. Больше прибор не включался. Планета оказалась самой настоящей тепловой ловушкой.
      Не было никакого явного свидетельства того, что герметичность скафандра где-то была нарушена, но Кен подозревал, что это все-таки случилось. Весьма вероятно, что голубоватые пятна на скафандре - это следы горения, появившиеся, когда через миниатюрные дырочки в защитном слое брызнула находящаяся под высоким давлением сера и воспламенила кислород. И сера, и кислород способствуют горению, а также прекрасно вступают в реакцию друг с другом. Кен хорошо это помнил и решил, что следует забраться в справочник и посмотреть там температуры образования различных сульфидов кислорода.
      Наконец он пришел в себя.
      – Пусть Фет внимательно осмотрит эту штуку, когда мы вернемся, - сказал он. - У него могут возникнуть соображения, где и почему не выдержала изоляция. Пока же мы можем отправиться на Четвертую планету и посмотреть, нет ли там чего-нибудь, что может сойти за почву.
      – Насколько я понимаю, мы уже некоторое время находимся на ее орбите, - ответил Драй. - Я приказал Ли двигаться к ней, как только этот скафандр окажется у нас на борту, - но не приземляться, пока я сам не появлюсь в рубке управления.
      Они оба направились туда, ловко цепляясь за прикрепленные стенам поручни и передвигая таким образом свои невесомые тела. Через несколько секунд они были уже у двери в рубку - даже Кен успел за последнее время привыкнуть к необычной гравитации, равно как и к ее отсутствию.
      Предположение Драя оказалось верным - двигатели корабля уже не работали, а на экранах был виден Марс. Для саррианского зрения он выглядел еще темнее Земли; было заметно, что у него есть атмосфера, однако куда менее плотная, чем вокруг Третьей планеты. Сейчас они находились слишком близко, чтобы рассмотреть так называемые каналы, которые при достаточно качественных средствах наблюдения превращаются в речные долины. Впрочем, реки тоже являются для саррианцев вещью весьма экзотичной. С той широты, на которой они находились, не было видно и снежных шапок на полюсах, но «Карелла» понемногу сдвигалась на юг, и вскоре белая равнина тоже появилась в поле зрения. Ее размеры сильно уменьшились за последние два месяца, но для пришельцев ледяная шапка и сейчас была странным зрелищем.
      Точнее, зрелищем совершенно непонятным. Кен коснулся своим щупальцем Драя:
      – Точно такое же белое пятно, как и на Третьей планете! Я совершенно явственно его помню! Все-таки эти две планеты в чем-то похожи.
      – И не только в этом, - заметил Драй. - Возьмем почву отсюда? Я вовсе не уверен, что на Третьей планете тафак растет именно в таких регионах.
      – Я тоже так думаю, но я все же хочу провести анализ. Мы можем приземлиться на краю этого белого пятна и собрать образцы всего, что сможем найти, Ли?
      Пилот явно был полон сомнений. Но в конце концов он согласился осторожно войти в атмосферу - однако отказавшись приземляться, пока не станет известно, насколько быстро воздух будет забирать тепло с корпуса корабля. Ни Кен, ни Драй не возражали против такой меры предосторожности, и бело-коричнево-зеленоватое пространство под ними наконец-то из раскрашенного диска, висящего в чернильной темноте, стало превращаться в пейзаж, где можно было рассмотреть кое-какие детали.
      Атмосфера оказалась чисто символической: корабль еще висел в сотне футов над поверхностью, а иглы датчиков давления отказывались отлипать от нулевой отметки. Одна пятидесятая саррианской нормы. Кен указал на это пилоту, но Ордон Ли все равно не хотел давать корпусу корабля коснуться планеты, прежде чем не провел минут пятнадцать, наблюдая пирометры снаружи. В конце концов, убедившись, что тепло не уходит быстрее, чем восстанавливается, он приземлился на полосу темного песка и несколько секунд прислушивался к скрипу корпуса, приспосабливавшегося к изменившейся нагрузке и локально повысившейся теплоотдаче. Наконец, удовлетворившись результатом, Ли оторвался от панели управления и повернулся к Кену.
      – Если вы хотите осмотреть это место, то можете вылезать. Не думаю, что ваши скафандры сильно уязвимее этого корпуса. Если проблемы и будут, то только с ногами - потерь тепла через воздух можно не опасаться. Но если замерзнут ноги, не задерживайтесь - быстро возвращайтесь на корабль.
      Кен лукаво глянул на Драя:
      – Жаль, что мы не захватили два костюма, - заметил он. - Наверное, вам хотелось бы пройтись со мной.
      – Ни за что! - последовал выразительный ответ, и Кен засмеялся. Как ни странно, его первоначальный страх перед ледяными планетами этой системы совершенно улетучился - теперь исследователь горел желанием продолжать эксперименты. С помощью Драя и Ли он влез в скафандр, закрыл его и начал тестирование систем жизнеобеспечения. Затем Кен вошел в воздушную камеру «Кареллы» и, пока выкачивался воздух, внимательно следил за показаниями своих датчиков. Вроде бы все работало нормально. Он повернул переключатель, управляющий внешней дверью шлюза.
      Пока дверь медленно отползала в сторону, открывая перед ним марсианский пейзаж, Кен почему-то не мог отвлечься от мыслей по поводу странной окраски того скафандра, который вернулся из атмосферы Третьей планеты. Интересно, а здесь не случится чего-либо подобного?
      Примечательно, что в это же самое время в ста шестидесяти миллионах миль от этого места тринадцатилетний мальчик пытался представить себе, что же могло послужить причиной пожара, выжегшего небольшую отдельную полосу кустарника на голом скалистом склоне холма, всего в пяти милях от его дома.

11

      Даже с точки зрения землянина, Марс - место малопривлекательное. Там до отвращения холодно, слишком сухо и совершенно нет воздуха - ни пригодного для дыхания, ни хоть какого-ни-будь. Для Кена самым неприятным оказалось первое и последнее.
      Пейзаж, простиравшийся перед ним, был плоским и пятнистым. В некоторых местах проглядывала голая скала, но таких пятен было не так уж много. Большая часть местности представляла собой бесплодный темный грунт, и лишь изредка встречались вкрапления зеленого, коричневого, красного и желтого. Почти половина пространства была покрыта чем-то светлым - из космоса оно казалось сплошной белой массой. Вполне возможно, подумал Кен, что ближе к полюсу эти пятна действительно собираются в сплошную массу - пилот, как и собирался, посадил «Кареллу» на краю ледяной шапки.
      Он осторожно сделал шаг в сторону от корабля. Гравитация здесь была меньше, чем на Сарре, но заметно выше, чем на Меркурии, и скафандр казался ужасно тяжелым. Двумя щупальцами, размещенными в правом «рукаве» он направил конец неуклюжей стальной трубки в землю, при этом оперируя управлением на ее другом конце. Не без труда Кену удалось отскрести кусочек темно-коричневой почвы и поднести его к глазам. Для того чтобы без помех посвятить все свое внимание добытому образцу, ему пришлось зафиксировать коленные сгибы скафандра и опереться на хвостообразный отросток, отходящий от корпуса сзади.
      Стекло в шлеме скафандра не проявляло пока никаких признаков порчи, но Кен все-таки постарался не коснуться его изучаемым образцом. Впрочем, он чуть было не забыл об этой предосторожности, когда увидел на поверхности образца множество маленьких разноцветных пятнышек. Несомненно, это были растения - пусть и очень странной формы, маленькие и очень мягкие по сравнению с кристаллическими обитателями Сарра. Но все-таки здесь имелась растительная жизнь! И она могла существовать в таком холоде! Те экземпляры, которых касался горячий металл его манипулятора, тут же сворачивались и ссыхались - хотя поверхность скафандра должна была сильно остыть. Кен радостно сообщил об открытии своим спутникам в корабле.
      – Эти жизненные формы должны иметь много общего с растениями Третьей планеты, - добавил он. - И те, и другие, без сомнения, пользуются каким-то видом химической энергии, поскольку температурная разница невелика. В почве должны быть все необходимые элементы, даже если их соединения и не совсем такие, какие нам нужны. Но все известные нам формы растительной жизни способны выживать в довольно широком диапазоне условий. - Он снова посмотрел на добытый им образец. - Края образца немного изменили свой цвет - похоже, на него тоже действует жар, исходящий от меня. Драй, вы были правы - в этой почве, без сомнения, есть какие-то летучие вещества, которые сейчас испаряются. Интересно, удастся ли нам исследовать и синтезировать их? - Задумавшись, он уронил свой образец на землю.
      – Потом попробуете, - предложил Драй. - А сейчас почему бы вам не исследовать эти белые пятна? И скалы: тут точно должно быть что-то общее. В конце концов, все почвы берутся из скального грунта.
      Кен с этим согласился. Он убрал свою подставку, освободил ножные сочленения скафандра и снова стал удаляться от корабля. Холода он до сих пор совершенно не чувствовал, даже ноги не замерзали. Оказывается, почва не так уж хорошо проводит тепло. Ничего странного в этом не было, но Кен подумал, что в будущем следует остерегаться ходить по голой скале, которая здесь время от времени попадалась.
      Ближайшее белое пятно находилось ярдах в тридцати от дверей шлюза. Несмотря на тяжелый скафандр, Кен добрался до него довольно быстро - но вот с осмотром возникли проблемы. Наклониться к поверхности он не мог, а попытаться зацепить и поднять это вещество к глазам поначалу не решался. Но вспомнив, что манипуляторы его скафандра несколько длиннее его собственных конечностей, а также то, что первый образец оказался вполне безопасным, он в конце концов опустил одну «руку» и попытался отскрести еще один образец.
      Это оказалось очень просто. Манипулятор легко прошел по поверхности вещества, оставив за собой темный след - очевидно, белая субстанция покрывала грунт очень тонким слоем. Но, подняв образец к глазам, Кен обнаружил, что сумел захватить лишь немного темного песка. Совершенно озадаченный, он повторил процедуру и на сей раз успел заметить, как последние остатки белого вещества исчезают с подхваченных им песчинок.
      – Вы правы, Ладж, - сообщил он на корабль. - Это действительно очень летучее вещество. Мне не удалось захватить его достаточно, чтобы как следует рассмотреть, но я попытаюсь найти место, где оно лежит более толстым слоем, - с этими словами он снова направился вперед, к центру белого пятна.
      Оно имело ярдов пятьдесят в ширину, и Кен предположил, что в центре толщина слоя должна быть несколько глубже. Так оно и оказалось, но глубина увеличилась не настолько, чтобы мешать ему передвигаться. Там, где прошел исследователь, остались четкие следы - пятна темной земли. Вещество стремительно испарялось, как только его касался металл скафандра. Сам Кен этого не заметил, хотя в своем скафандре он вполне мог смотреть назад, не поворачиваясь при этом всем телом, - но наблюдатели из корабля видели все прекрасно. Драй сообщил об этом ученому по радио, и тот ответил:
      Скажете мне, если они прекратят исчезать - это будет означать, что слой вещества достаточно толст, чтобы его можно было подхватить. Я сейчас даже представить не могу что это может быть. Мне нужно гораздо больше информации, чтобы я мог выдвинуть хотя бы правдоподобную гипотезу.
      – Следы стали не так заметны, - сообщили ему вскоре из корабля. - Теперь это лишь отдельные пятна в форме вашей ступни, а не сливающиеся друг с другом коричневые круги. Скоро это должно прекратиться совсем.
      И оно действительно прекратилось. Когда Кен не достиг еще даже середины пятна, Драй сообщил ему о том, что следов за ним больше не остается. Тот сразу же остановился, выпустил, как и раньше, свой опорный «хвост» и подхватил большую пригоршню неуловимого вещества. На сей раз песка ему не попалось - толщина слоя достигала здесь уже нескольких дюймов. Оказавшись в его манипуляторах, вещество снова стало исчезать, но не настолько быстро, чтобы он не сумел его немного рассмотреть. Оно имело кристаллическую структуру, его частички улавливали и рассеивали слабый солнечный свет, однако отдельные кристаллики оказались слишком мелкими, чтобы можно было разглядеть их форму. Добыча испарилась прежде, чем его это устраивало, - но, по-видимому, у него было мало шансов рассмотреть ее получше. Нужно каким-то образом сохранить такой образец и проанализировать его в лабораторных условиях. Тут у Кена возникла идея, как все это можно осуществить, - но для ее воплощения требовалось очень хорошо подготовиться. Сообщив это на корабль по радио, он приготовился разворачиваться на обратный маршрут.
      Возможно, все дело было в полусидячей позе, которую он принял и при которой опорные поверхности нижних конечностей не касались внутренней стороны скафандра. А возможно, дело было в его увлеченности исследованиями. В любом случае, Кен не сразу заметил, что происходит. Лишь приняв вертикальную позу, он почувствовал острый жгучий холод, пронзивший его нижние конечности, - и немедленно откинулся назад, стараясь отдернуть их от внутренней поверхности скафандра. Впрочем, в следующий момент Кен сообразил, что промедление только ухудшит дело, - и бросился бежать.
      Увы, бегом это можно было назвать лишь с большой натяжкой. Еле сдерживая крик боли, напрягая каждый мускул, Кен толкал неуклюжую груду металла в сторону корабля. Но даже сквозь эту боль сознание продолжало анализировать ситуацию. Неудивительно, что следы постепенно исчезли, - соприкасавшиеся с грунтом подошвы скафандра почти достигли температуры окружающей среды. Перепад между температурой в + 500 и -50 градусов по Цельсию оказался слишком велик для каких-то жалких трех дюймов стали, вакуумной полости, слоя жидкого цинка и слоя изолятора. И это несмотря на работу мощных нагревательных спиралей внутри самого скафандра!
      Пока он пытался добраться до входа в корабль, боль несколько ослабла, но это его не обрадовало, а лишь напугало еще больше. Если он перестанет чувствовать свои ноги, он упадет, и умрет прямо на глазах у экипажа «Кареллы» - ведь на борту корабля нет другого такого же комплекта специального снаряжения.
      Сейчас стало холодно даже его лицу - он терял тепло и через особое стекло в куполе шлема. Кончикам щупальцев тоже было холодно, но не слишком - их спасало то, что смертоносного белого вещества касались только оконечности манипуляторов, расположенные в нескольких дюймах от управлявших ими конечностей. Прилагая невероятные усилия, Кен добрался до края гибельного пятна, и теперь между ним и шлюзом оставалось лишь тридцать ярдов голой земли. Это земля тоже была холодной и, скорее всего, имела ту же температуру, что и белое вещество, - но она хотя бы не так вытягивала из него тепло. Дверь шлюза была открыта, как он ее и оставил, но почему-то начало казаться, что она удаляется вместо того, чтобы приближаться с каждым шагом. Нижняя часть его ног уже потеряла всякую чувствительность. Впервые Кен был рад неудобной жесткости скафандра, который позволял двигаться как на ходулях - только так он и мог сейчас передвигаться. В какой-то момент он споткнулся и испугался, что не сможет снова выпрямиться в этой тяжеленной штуке. Но затем все-таки ухитрился это сделать - сам не зная как, и никто в корабле не мог объяснить ему.
      Движение вперед продолжалось. Еще десять ярдов… пять ярдов… два… -Кен с грохотом ткнулся в борт «Кареллы». Еще шаг - и он внутри шлюза. Два - он оставил позади массивную дверь. В безумной спешке махнул тяжелой рукой в сторону переключателя - сил только-только хватило нажать его. Но цепь все же замкнулась, внешняя дверь захлопнулась, и этот звук достиг его ушей через металлический пол и скафандр.
      Шлюз начал заполняться воздухом, он конденсировался на скафандре, а на конечностях к металлу примерзал желтый налет. Когда давление достигло нормы, внутренняя дверь раскрылась. За ней в коридоре стояли Драй и Ордон Ли - первый дрожал от леденящего холода, вырвавшегося сейчас из шлюза. Пилот быстрее всех сообразил, что надо делать, - он метнулся к ближайшему шкафу и достал оттуда сварочную горелку. Держа пламя перед собой, он осторожно приблизился к Кену.
      Серный налет немедленно исчезал в пламени, но снова появлялся, как только огненное острие перемещалось в другое место. Прошло немало времени, прежде чем металл достаточно нагрелся и перестал обрастать им, и еще больше - прежде чем стало можно его коснуться. Кена вытащили из скафандра в полубессознательном состоянии. Лишь когда мучительная боль постепенно оставила его конечности, он смог начать внятно говорить. Но его несказанно обрадовало, что никаких долговременных травм он не получил. Настоящего обморожения не оказалось, хотя цвет кожи показывал, что он был чрезвычайно близок к этому.
      Драй и Ли, удивленные и напуганные таким результатом этой короткой вылазки, были потрясены значительно больше, услышав, что Кен собирается совершить еще одну. Даже Драй, при всей заинтересованности в получении необходимой информации, чистосердечно попытался отговорить его от этой затеи. Но на Кена уговоры не действовали, и босс быстро махнул на него рукой - в конце концов, ведь рискует он лишь собственным здоровьем.

  • Страницы:
    1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14