Глава 1
Лорд-протектор
Сапоги герцога Бергана прогрохотали вверх по спиральной лестнице Дома Изменников. Герцог ненавидел лестницы, особенно каменные. Они всегда напоминали ему о том, как далеко он от своего любимого Брекенхольма. Да, там тоже имелись лестницы, но их было мало. Дом Берлорда находился высоко в ветвях одного из пяти Великих Деревьев – благодаря этим деревьям небольшой лесной Брекенхольм считался одним из чудес Семиземелья. С земли в дом и сам хозяин и его посетители попадали в подъемнике, крепкой плетеной клети, возносившей их на высоту ста двадцати метров к могучим ветвям Великого Дуба. По легенде, которой охотно верил Берган, пять Великих Деревьев Брекенхольма были древними прародителями всех деревьев в Лиссии.
С тоской по дому герцог умел справляться, но необходимость ежедневно подниматься и спускаться по лестницам Дома Изменников выводила его из себя.
Если бы Лев не заперся в своем замке Хайклифф, эта необходимость отпала бы. Но пока что, за неимением другого подходящего помещения, ему и другим членам Совета Волка приходилось собираться здесь, в этой старой башне с таким неподходящим названием. Дом Изменников изначально был построен как гарнизонная крепость и тюрьма. Хотя позднее его намного превзошел по величине замок Хайклифф, башня Дома Изменников продолжала выделяться на фоне остальных городских сооружений. В последние несколько десятилетий башня использовалась исключительно как тюрьма, в которой содержались воры, мошенники и храбрые, но глупые идеалисты, рискнувшие критиковать короля и его правление. Хотя в тюремных камерах все еще оставалось много преступников, Берган, став Лордом-протектором, позаботился о том, чтобы как можно скорее выпустить на свободу политических заключенных, полагая, что если они были противниками Льва, то, разумеется, станут сторонниками Медведя.
С того момента, когда с трона был низвергнут король-лев Леопольд, мир разительно изменился. На несостоявшуюся свадьбу сына Леопольда, принца Лукаса, и леди-лисицы Гретхен съехались Верлорды со всех концов страны, и теперь они выступали на стороне герцога Бергана и его союзников Манфреда и Микеля, верлордов-оленей из Бейрбонса. Все они дружно поддерживали Дрю Феррана, юношу, явившегося буквально ниоткуда, воспитанного обычными людьми и до последнего времени ничего не знавшего о том, что он является последним в роду Вервольфов и имеет полное право на трон короля Вестланда. Юноша был очень неопытным, не подготовленным к своей новой роли и, казалось, мог сбежать при первой же возможности. Помочь Дрю привыкнуть к роли наследника престола старались члены Совета Волка – опытные, знающие и тактичные Верлорды. Дрю нужно было не только свыкнуться с тем, что он станет новым королем, ему нужно было смириться с тем, что он является оборотнем, таким же, как все аристократы Лиссии. И трудно сказать, что пугало его больше – перспектива занять трон или способность трансформироваться в дикого зверя.
Когда Берган наконец забрался на самый верх, лестница вывела его на каменную площадку перед тяжелой деревянной дверью, по сторонам которой стояли солдаты – преданные, уцелевшие еще от старой гвардии Вергара. На них были надеты рыцарские плащи с изображением серебряной волчьей головы на черном фоне – этот герб был памятен старому герцогу. При виде его Берган невольно перенесся мыслями в прошлое, припоминая старинные походы, в которых он сражался плечом к плечу с Вергаром. Этот парень, Дрю, совершенно не походил характером на своего отца.
Вергар – целеустремленный и волевой – был вместе с тем человеком предсказуемым и упрямым, Дрю же выглядел порой слишком задумчивым и умудренным для своих юных лет. Впрочем, Берган полагал, что, если бы Дрю вырос в Хайклиффе и был воспитан кровными родителями, он стал бы двойником своего отца. Но Дрю воспитывался в фермерской семье на Холодном побережье. Его приемный отец в свое время служил в старой Волчьей гвардии и с раннего детства обучал Дрю обращаться с мечом – искусству, которое совершенно неизвестно большинству крестьян. Приемная мать Дрю была горничной королевы Амелии и очень любила мальчика. Под влиянием этих факторов Дрю вырос необычным, уникальным Верлордом – способным с одинаковой легкостью покорять сердца и умы как обычных людей, так и равных себе оборотней. Берган не сомневался в том, что когда-нибудь Дрю станет великим, быть может, даже величайшим королем.
Стражники широко распахнули перед Верлордом дверь, и он вошел в зал заседаний Совета Волка. Берган пока что жил прямо в одном из помещений этой башни, в то время как остальные члены Совета поселились в больших домах в пригороде Хайклиффа.
Дрю со своей матерью, королевой Амелией, жили в доме верлорда-оленя герцога Манфреда и его семьи. Манфреду принадлежал красивый особняк Бак Хаус в богатейшем районе Хайклиффа, в последние пятнадцать лет простоявший практически необитаемым, поскольку Лорд Стормдейла предпочитал держаться подальше от короля Леопольда. После свержения Льва Манфред распорядился проветрить и прибрать свой старый особняк и набрал полный штат прислуги. В этом доме можно было спокойно, без помех со стороны, готовить Дрю к его новой роли, которую ему предстоит сыграть, как только повстанцам удастся выкурить Льва из его каменной норы, замка Хайклифф. Но Леопольд без борьбы не сдастся, это ясно.
– Что тебя задержало? – спросил герцога граф Микель, Лорд Хайуотера и младший брат Манфреда. Верлорд-олень стоял возле круглого стола в центре зала Совета, перелистывая пачки лежащих на нем документов. Рядом с Микелем находился Гектор, юный Борлорд и наследник престола в Редмайре. Гектор держал в руках доску для письма с прикрепленным к ней листом бумаги, на котором он делал пометки пером, записывая вопросы, которые предстояло решить на сегодняшнем заседании Совета. Гектор был самым молодым членом Совета Волка. Годы ранней юности он провел при дворе Льва, где был учеником магистра, передавшего ему столько знаний о Семиземелье, что сейчас Гектор сделался незаменимым в тех случаях, когда Совету нужно было восстановить старые связи с былыми историческими союзниками, разбросанными по всей разодранной на клочья стране. Нужно признать, что учителем Гектора был известный злодей, верлорд-крыса Ванкаскан, инквизитор короля Леопольда, практиковавший, помимо всего прочего, еще и черную магию. Берган был очень рад, когда узнал, что Гектор уклонился от изучения древней магии и сосредоточился вместо этого на медицине, с особым интересом изучая целебные свойства трав и растений.
– Тысяча извинений, – пробурчал Берлорд, направляясь к столу. Налил себе из графина бокал воды, жадно выпил его одним глотком.
– Жажда замучила ходить по этим лестницам?
Берган обернулся на прозвучавший от окна голос. На подоконнике, прислонившись спиной к каменному переплету, сидел граф Вега и доедал яблоко. Он осмотрел огрызок, повел бровями и вышвырнул его за окно, а затем весело улыбнулся, обнажив свои ровные белоснежные зубы, напоминавшие о второй, звериной натуре лорда-акулы.
– Рад видеть тебя выползшим из своей норы в такую рань, Вега, – безразлично сказал Берлорд, вновь поворачиваясь к столу. Граф не сделал попытки присоединиться к остальным, вместо этого он продолжал спокойно сидеть на окне и рассматривать Хайклифф.
– Если вы не намерены обращать на меня внимание, Берган, у меня действительно не будет повода вставать раньше полудня. Или вы просто не доверяете мне настолько, чтобы поручить хоть что-нибудь? До сегодняшнего дня я считал себя членом этой маленькой шайки. Я ошибался, да?
Гектор встревоженно взглянул на покрасневшее лицо Берлорда.
– Граф Вега, – вежливо, но твердо сказал Микель. – Вас приглашали присутствовать на всех заседаниях Совета с момента его создания месяц назад. На скольких заседаниях – а они проводятся ежедневно – вы за это время присутствовали, я могу сосчитать на пальцах одной руки. Вам не кажется, что у кого-то из нас этот факт может вызвать раздражение?
– О да, конечно. Но как адмирала Волка…
– Действующего адмирала, – резко поправил его Берган.
– Как адмирала Волка, – демонстративно подчеркнул Вега, – меня мало затрагивают сухопутные проблемы. В сферу моей деятельности не вписываются разбирательства между фермерами и рыночными торговцами. Если хотите, я с радостью отдам вам свой голос – просто добавьте мое имя к своим именам, однако за что голосовать, решайте, пожалуйста, сами. Мне кажется, вы знаете, что делаете, парни.
Берган заворчал – его терпение готово было лопнуть – и грохнул кулаком по столу так, что все подпрыгнули. Гектор с ужасом увидел, как кулак герцога начал словно распухать, трансформируясь в огромную медвежью лапу с мощными когтями. Плечи Бергана стремительно расширились, под наброшенным на них плащом взбугрились стальные мышцы. Лицо герцога потемнело, стало покрываться бурой шерстью, из бороды сверкнули острые белые клыки.
– Насмешничаешь надо мной, Акула? Забыл, с кем разговариваешь?
Берган сделал шаг в направлении Веги, отбросив в сторону пытавшегося остановить его Микеля. Гектор мог лишь беспомощно наблюдать за происходящим. Трансформация Веги произошла стремительно и выверенно – торс лорда-акулы надулся под его белой, затрещавшей по швам рубашкой, руки посерели, заострились плавниками. Рот Веги чудовищно расширился, заполнился рядами ужасных, острых как бритва зубов. Лорд-акула посмотрел на взбешенного лорда-медведя горящими, немигающими, черными как ночь глазами.
– Милорды! – ахнул Гектор. Даже лорд-олень Микель начал трансформироваться, готовясь вклиниться, если понадобится, между двумя Верлордами.
Напряженную атмосферу разрядил звук открывшейся двери, пропустившей в зал лорда Брогана.
– Отец! – воскликнул он, с одного взгляда оценив ситуацию. Берган резко повернулся, отвлеченный этим возгласом, и тяжело задышал, укрощая в себе зверя. То же самое проделал и Вега. Вернув себе свой обычный облик, оба Верлорда настороженно посмотрели друг на друга.
– Все в порядке? – спросил юный Берлорд. – Я не помешал?
– Все отлично, – сказал Берган, отводя взгляд в сторону от Веги и обнимая сына. Лорд-акула уселся назад на подоконник.
– Рад видеть тебя, отец.
– А я тебя, сын, – ответил Берган, хлопая Брогана по спине. – Охота оказалась удачной?
Броган быстро обменялся рукопожатиями с Микелем и Гектором, небрежно кивнул Веге. Лорд-акула лениво махнул в ответ рукой, с уставшим видом отвернулся и вновь уставился в окно. Остальные четверо Верлордов подтащили стулья и расселись вокруг стола.
– Не совсем, – сказал юный Берлорд. – Мы поймали возле гавани пару людей Льва, которые пытались нанять судно, но выйти на след принца до сих пор не удалось.
Берган скрипнул зубами. С начала осады замка принца Лукаса мельком видели в разных местах много раз. Зная, насколько опасен этот человек, Совет поручил Брогану разыскать его. Люди юного Берлорда прочесывали квартал за кварталом, расспрашивали горожан, вылавливали пытавшихся спрятаться отбившихся от своих и оставшихся вне осажденного замка гвардейцев Льва.
– Думаете, он все еще здесь? – спросил Микель.
– В последний раз его видели неделю назад, – сказал Берган. – Может быть, он уже скрылся из города?
– У него для этого была масса возможностей, – кивнул Броган. – Несмотря на комендантский час, Хайклифф, в принципе, продолжает жить как обычный город. Люди должны работать, торговать – не забывайте, что Хайклифф остается одним из самых оживленных и крупных морских портов в Лиссии. За всем, конечно, не уследишь. Мы можем круглые сутки охранять городские ворота и порт, однако время от времени дезертирам-одиночкам удается прорваться – такой случай, например, имел место на прошлой неделе. Абсолютно всех не выловишь.
– Остается лишь надеяться, что среди этих случайных отдельных перебежчиков не оказалось сына Леопольда, – хмуро пробурчал Берган. – Это было бы для нас очень крупной неприятностью. Если Лукас не прячется в замке, то, поймав его, мы получим в свои руки ключ, который поможет нам положить конец осаде. Я достаточно хорошо знаю Леопольда, он обожает своего сына. Всю жизнь баловал этого мальчишку, исполнял все его прихоти – стоит нам схватить Лукаса, и Леопольд сдастся в обмен на свободу принца.
– Кстати, о прихотях Лукаса, – заметил Микель. – Что будем делать с Гретхен?
Герцог Берган вздохнул и поскреб свою бороду – снова эта проблема с Лисицей! Она была одной из самых завидных невест во всей Лиссии – без пяти минут наследница семейного престола в Хеджмуре, одном из богатейших и древнейших домов Верлордов. Граф Гастон, покойный отец Лисицы, вел широкую торговлю по всему Семиземелью, сколотил огромное состояние, финансировал многие военные кампании Волка – и Льва, между прочим, тоже. Гретхен должна получить это огромное состояние по наследству, и многие подозревали, что Гастон умер не своей смертью, а был убит по приказу Леопольда, желавшего поскорее женить своего сына на этой баснословно богатой девушке.
Сейчас Гретхен вместе с Берганом оставалась в Доме Изменников – считалось, что это самое безопасное для нее место, – и, мягко говоря, не была счастлива от того, как все складывается, по двум довольно веским причинам.
– Ты знаешь мои чувства к ней, Микель, – заговорил Берган. – Я горжусь этой девушкой – мы все ею гордимся, – но находиться в городе ей небезопасно, по крайней мере, до тех пор, пока не окончится осада. Нам всем будет спокойнее, если Гретхен будет оставаться подальше от городских стен Хайклиффа. Кроме того, ее присутствие будет отвлекать Дрю.
Броган и Микель согласно кивнули, Гектор промолчал, а Вега промолвил со своего подоконника:
– Ради всего святого, оставьте вы их в покое, не лишайте их радости. Юность человеку дается только раз, и при этом так ненадолго!
Берган недовольно покачал головой:
– Бездумно проведенная, растраченная впустую юность может принести человеку много вреда, Вега, а нам предстоит вырастить и подготовить нового монарха. Сейчас Дрю как никогда нуждается в помощи опытных наставников. Нравится вам это или нет, граф, но внимание, которое уделяет Дрю леди Гретхен, не идет ему на пользу. Он должен слушать своих наставников, таких, как я сам или Манфред, а не витать в пустых грезах о своей прелестной Лисичке. Нет, нам необходимо вмешаться и немедленно покончить с этим!
– Очень может быть, что они по-настоящему влюблены друг в друга, – присоединился к отцу Броган, – но сейчас не время и не место для ухаживаний.
Берган заметил, как Гектор нерешительно поднял руку – до сих пор юноша на всех заседаниях Совета не проронил еще ни слова.
– Говори, парень. Не будь таким стеснительным, ты здесь равный среди равных, мы все братья. Что у тебя на уме?
– Я просто хотел сказать… – Гектор нервно прокашлялся. Берган давно заметил, что юный Борлорд, когда нервничает, начинает массировать ладонь левой руки большим пальцем правой. Странная привычка, но она, очевидно, помогает ему успокоиться. Вот и сейчас Гектор потер левую ладонь и продолжил, чувствуя обращенные на себя взгляды всех членов Совета: – Хотел заметить, что, строго говоря, леди Гретхен по-прежнему остается невестой принца Лукаса, по крайней мере, формально. Прослужив последние пять лет под началом Ванкаскана, я имел возможность хорошо изучить характер принца. Не как его друг, а как сторонний наблюдатель. Я видел, каков он в гневе, – Гектор стыдливо опустил голову. – Я знаю, что вызывает у него раздражение. Я знаю, что способно разжечь его страсть. Гретхен способна разжечь ее.
Все присутствующие какое-то время молчали, оценивая услышанное, затем Берган хлопнул в ладоши.
– Значит, решено, – сказал он. – Если Лукас все еще на свободе и его действительно видели, мы не имеем права идти на риск. Гретхен нужно увезти туда, где она будет в полной безопасности. Например, в Хеджмур – пусть вернется домой и примет на себя бремя ответственности перед своим народом. Это ей будет полезно, быстро научит ее быть серьезной. Кроме того, там она будет в окружении своих людей – ее отца там очень любили, так что и к ней отнесутся, я думаю, весьма доброжелательно.
– И она должна будет оставаться там до тех пор, пока мы не покончим с Леопольдом, – добавил Микель. – Когда свалим Льва и его приспешников, тогда и начнем думать о будущем. Если леди Гретхен и Дрю предназначены друг для друга, это покажет время, а пока что незачем торопиться с этим вопросом. Чему быть, того не миновать.
– Мудрые слова, лорд-олень, – заметил Вега, сползая со своего подоконника и потягиваясь. – А теперь, если я вам сегодня больше не нужен, пойду, пожалуй, поиграю в кости в таверне «Разбойничий нож».
– Вега, вы в самом деле находите это допустимым – играть в азартные игры с простолюдинами в каких-то грязных кабаках? Подобного поведения трудно ожидать от Верлорда, пусть даже с таким пестрым прошлым, как у вас, – покачал головой Берган.
– Я знаю, что делаю. Вы забываете, Берган, что посетители таверны – матросы, докеры, солдаты – это мой народ. Если вы хотите узнать, что говорят между собой простые люди о грозящих Волку опасностях или местах, где может прятаться принц, то – без тени неуважения к блистательной работе Брогана – я к вашим услугам.
Лорд-акула подмигнул юному Берлорду. Броган улыбнулся в ответ.
– Каждому свое, Вега. Я привык к своим методам – искать следы, стучаться в двери, собирать сведения. Вы продолжайте заниматься своим делом – швыряйте кости, пейте бренди. Такая жизнь, похоже, вам по вкусу.
Вега отвесил изысканный поклон перед членами Совета Волка и пошел к двери, небрежно бросив через плечо:
– Как говорится, удачной охоты.
С этими словами Вега исчез.
– Святой Бренн! – буркнул Микель, тряхнув головой и заметно расслабляясь после ухода графа. – Напомните мне еще раз, что он делает в Совете? По-моему, ничего, просто валяет дурака с самого начала осады.
– У него свои дела, – вздохнул Берган, согласно кивая. – Можно ли ему верить? Не знаю. Но, когда было нужно, он выступил на нашей стороне. Был одним из Верлордов, схватившихся с Леопольдом на эшафоте, и потому получил право называться членом Совета. Со стороны Вега действительно выглядит подозрительно – пьяница и игрок. Но откуда мне знать, кто он на самом деле?
Остальные рассмеялись, атмосфера в зале успокоилась и прояснилась. Теперь можно было переходить к текущим делам.
– Моя дочь еще не вернулась? – спросил Берган.
– Нет, она запаздывает, – ответил Броган, поджимая губы.
Берган коротко хохотнул. Леди Уитли продолжала доставлять хлопоты. После начала осады герцог много раз пытался отослать ее назад, в Брекенхольм, но она каждый раз умела увернуться. Ее мать, леди Райнье, терпеливо ожидала возвращения семьи домой – Берган пытался вернуть хотя бы дочь, но безуспешно. Ожидал Уитли и ее наставник-следопыт Хоган, готовый продолжить их занятия. Но на все требования отца Уитли отвечала тем, что постоянно выезжала в качестве разведчика – пусть и не до конца обученного – со всевозможными военными патрулями.
– Под чьим она сейчас началом? В каком патруле?
– Отец, – успокаивающим тоном сказал Броган, – постарайся не волноваться, она должна вернуться со дня на день. Сейчас она выполняет обязанности разведчика в армейском патруле вдоль дороги Гриммс Лейн, на севере. Когда Лев полетел с трона, в крысином городе Вермайр начались беспорядки. Но если случится конфликт, Уитли окажется далеко от боевых действий. Все будет в порядке, уверяю тебя: отрядом командует не кто-нибудь, а Харкер. Кроме того, служба в армейской разведке многому научит Уитли как следопыта. Что ни говори, а приобретенного на практике опыта ничем не заменишь.
– Да, я тревожусь за нее, – пробурчал Берган, – и ничего не могу с этим поделать. В конце концов, она моя дочь. Я не прощу себе, если с ней что-нибудь случится. Конечно, это хорошо, что она с капитаном Харкером, он присмотрит за ней, но все равно, я хочу, чтобы после возвращения она оставалась под твоим прямым командованием. Не отпускай ее от себя, сын.
Броган кивнул, отлично понимая отцовские чувства.
– Гектор, – продолжил Берлорд, – пришли подтверждения от наших более удаленных лордов и леди?
После своего образования Совет Волка первым делом разослал сообщения во все концы Лиссии. Согласно традиции, прежде чем новый монарх взойдет на трон, необходимо было проконсультироваться с каждым правящим Верлордом. Если большинство из них высказывались за, этого было достаточно для того, чтобы перейти к следующему шагу – коронации.