Экзо

      Дрей ответил не сразу. Сначала дошел до той незримой точки, у которой его придержали за локти дюжие охранники, оба нано, как ни странно. Этот лишний десяток шагов ему понадобились, чтобы просто понять, о чем его спрашивают. Он так до конца и не был уверен, в чем суть вопроса, но нужно было что-то отвечать.
      — Я доставщик. У меня заказ, надо кое-что клиенту добыть на западе города.
      — Тогда тебе повезло, что мы тебя перехватили. Afortunado. У нас здесь хоть цивилизация, все культурно, без всяких там выкрутасов. А на западе у нас отморозки, их даже я не контролирую, своя власть. Там бы тебя живьем сожрали, и косточки бы не стали выплевывать. Ogro, ogro verdadero.
      — Каннибалы? Это правда?
      — Я всегда говорю правду. За это меня здесь и уважают! У них на западе никакого порядка, делают что хотят, моих людей почем зря гробят. Ну ничего, еще годик другой, я их к рукам приберу… Для наведения порядка, конечно. — Тут же поспешил добавить мэр. — Там тоже люди живут. Им нужна цивилизованная власть. Чтобы спокойствие, чтобы все работали и наслаждались благами развитого общества. RИgimen existente меня совсем не устраивает.
      Дрей промолчал, но градоначальнику особо собеседник и не требовался. Десяток подчиненных, важно стоящих вдоль стен, внимали мудрости. И мэр вещал, в основном, для них.
      — Мы тут многого добились. У нас порядок. Еды у всех вдоволь. Экзо и нано живут душа в душу. Развлечения есть, мы же все-таки крупный город, как-никак. Народу ведь всегда что нужно? Хлеба и зрелищ. Basta!
      Мэр поднялся из-за стола и начал неторопливо прохаживаться по комнате, развивая тему, которая явно была его любимой.
      — Сейчас еще немного в городе разберемся и будем думать, как объединить под знаменами новой власти окрестных навозников. Хватит им уже прозябать в нищете и невежестве.
      Дрей все же не выдержал:
      — А если они будут не очень на это согласны?
      — Peso de lider. Тебе не понять. Меня поймут будущие поколения. Большое и сильное государство невозможно без насильственного объединения на начальном этапе. А бойцы у меня — лучшие. Не просто лучшие, а самые верные. И не потому, что я такой хороший, а потому что у нас порядок! Люди любят порядок. Каждый знает, что я от него жду. И знает, что за это получит.
      Где-то сзади кашлянул Хаммер. Взгляд мэра тут же «прыгнул» в ту сторону.
      — Да, кстати, по поводу награды. Хаммер, ты и твои люди молодцы. Es un guapo verdadero. Зайди прямо сейчас в хранилище, выдадут все обещанное, я уже распорядился. Побольше бы таких исполнительных командиров, как ты, давно бы уже вся округа вернулась к цивилизации. И на западе всех бы покрошили в мелкий винегрет. Кстати, Хаммер, не хочешь этим заняться?
      — Я бы не против, господин мэр, — неуверенно откликнулся Хаммер. — Только людей маловато, положим же всех, кто за порядком следить будет?
      — Ну смотри, поговорим еще. Дело merecer la atenciСn.
      Взгляд мэра прыгнул на лицо Дрея:
      — Значит, нарушил ты наши границы. Пытался тайком пробраться на суверенную территорию и изъять ценности, принадлежащие нам по праву. Delincuente. Хорошо хоть, сам признался… — Мэр с крайне задумчивым видом забарабанил пальцами по столу.
      Если бы Дрей не пообщался заблаговременно с боевиками мурашей, он мог бы всерьез поверить, что сейчас решается его дальнейшая судьба. Но, так как его успели слегка просветить о возможных вариантах наказания, то ему было даже слегка смешно. Наказание было одно.
      — Ладно, — мэр решительно хлопнул по столу. — На первый раз простим, я думаю. Ты же не рецидивист, раньше на нашу территорию не залезал. Да и человек, я вижу, хороший. Поступим так: выступишь на наших гладиаторских боях. Выиграешь — да и дело с концом. Проиграешь — ну не судьба значит тебе.
      — А что будет, если я выиграю? — невинно поинтересовался Дрей. — Отпустите?
      — Выиграешь первый бой, получишь право на второй. Во втором бое — только претенденты на профи. Это значит, что если выиграешь второй бой, то станешь профессиональным гладиатором. А это почет, это уважение, muchachas bonitas и прочие прелести во всевозможном виде. — Взгляд мэра вновь остановился на Дрее, на этот раз дольше обычного. После чего градоначальник подмигнул пленнику, и тут же его внимание опять ускакало куда-то дальше.
      Подмигивание было многообещающим. Мэр давал понять, что Дрей скоро будет купаться в роскоши, менять женщин как перчатки и остальное, что он сам себе придумает. И для того, чтобы получить все это, нужно закрыть только пару формальностей — выиграть два смертельных поединка.
      — Мы любим, чтобы на арене бои были честные. — Голос любителя испанского стал деловитым. — Поэтому ты должен честно нам рассказать обо всех боевых мутациях и геммах, которые у тебя есть. Расскажешь, или мне придется отправлять тебя на полный тест? Только у нас оборудование слегка ser anticuado, поэтому процедура может быть слегка болезненной. Но я повторю — бои у нас честные. Никто не узнает о твоей карте, кроме организаторов. Нам ведь надо подобрать тебе достойного соперника. Так как?
      Не то чтобы Дрей боялся болезненности процедуры, равно как он мало верил в то, что его генная карта останется тайной, однако у него были свои причины, чтобы не проходить тестирование. Причины достаточно веские. Да и Хаммер предупреждал, что рассказать о своих геммах стоит сразу — единственная возможность скрыть ряд приятных дополнений от будущих соперников.
      — Конечно, раз вы говорите, что это останется между нами… — Начал Дрей, — значит из мутаций, относящихся к делу: нервный ускоритель три и четверть, «Геракл», "Стайер", "Лихорадка"…
      — Базовая «лихорадка»? На сколько хватает ускорения?
      — Минуты на две, хотя я как-то стараюсь ей не пользоваться, сами понимаете.
      — Да, понимаю, ощущения потом неприятные. А как сдерживаешь? Если это мутация?
      — Как-то научился держать себя в руках. Химия, сами понимаете. Не будешь дергаться, лихорадка не начнется.
      — Согласен. Ладно, proseguir.
      — "Веретено" — это улучшение вестибулярного аппарата, один из подвидов «центрифуги». "Четыре пробирки стихий". Стандартный модификатор ядов, хотя я не уверен, насколько это нужно.
      — Не нужно, не нужно, у нас честные поединки, я же сказал. Еще что-нибудь?
      — Не знаю даже. — Дрей сделал вид, что глубоко задумался. — Вроде все. Остальное я уже сам догнал.
      — Ну ладно, поверим. И что там у тебя с гемами?
      — "Набор путника", «Вортекс», "Кулак бога", "Тварь преисподней", «Ассимилятор», "Экзо" в вариантах два и четыре сигма, «Оракул» и "Логик подворотни", "бастард богов", "День защиты", «Тень-два», "Обитель зверя". Все. Прочие мелочи к делу не относятся.
      Это было далеко не все, но и перечисленного хватило. Прихвостни мэра вдоль стены зашевелились, мэр довольно ухмыльнулся. Дрей подумал было упомянуть еще что-нибудь, чтобы добить их окончательно, хотя бы гем "Кассир Харона". Но все же сдержался.
      — Impresionar. — Мэр закивал, — очень впечатляет. А "Обитель зверя" — это что вообще?
      — Рывковое увеличение мышечного усилия. Какие-то там модификаторы гормонов в кровь вбрасываются. — Дрей слегка лукавил. Он точно знал, какие вариации гормонов синтезируются его организмом. Но показывать себя слишком большим умником в этой аудитории как-то не хотелось.
      — И что, все постоянное?
      — Нет, не все. «Тень» подсунули негодную. Сначала чуть не сдох после инъекции. Потом оказалось, что мутация нестабильна и выветривается. Хотя, может оно и к лучшему.
      — Ладно, подберем тебе достойного нано. У нас молодежь, знаешь, тоже хорошо прокачана. Будет интересно, и народу удовольствие. Народу нужны зрелища. И мы эти зрелища народу даем. Так что давай, не подведи меня. — Говоря это, мэр впервые подошел к Дрею. Только для того, чтобы похлопать его по плечу. Аудиенция была закончена.
 
      Клетушка, в которой «поселили» будущего гладиатора, изящным убранством похвастаться не могла. Дрею было все равно. Была кровать, на которую он улегся и тут же уснул. День выдался тяжелым, и ему хотелось хотя бы немного восстановить форму до выхода на арену. Может быть предстояла встреча с сосунками, всего лишь молодыми неопытными нано. Но эти сосунки только и делали, что развлекались в драках, так что недооценивать их не стоило. Тем более, когда бои проходят по весьма упрощенной олимпийской системе — либо выигрываешь, либо труп.
      Дрей не хотел, чтобы завтра с арены вынесли труп экзо.
      За всю ночь он проснулся только один раз, уже под утро. Просто приоткрыл глаза, когда тихо отворилась дверь. Это был Хаммер. В одной лапище он держал пластиковый поднос с едой. Каким образом ему удалось наняться на должность разносчика пищи, доставщик интересоваться не стал.
      — Ты, дятел, — тихо сквозь зубы зашипел толстяк, поставив поднос и наклонившись к самому уху экзо. — Я же как маму тебя просил, не трепись. Зачем ты куковать начал, тетерев? Все геммы сдал! Действительно надеешься, что информация не расползется? Совсем больной на голову? Так как младшим родился, так дураком и помрешь.
      — Не все, — коротко ответил Дрей. Этого оказалось достаточно. Зрачки Хаммера сузились, показывая сосредоточенную работу мысли. Он достаточно быстро осознал сказанное, и развивать тему не стал. Заговорил о другом:
      — Короче, ты влип, навозник. Влип конкретно. У одного из советников мэра сыночек как раз "на выданье". Он заставил папашу записать себя на сегодняшний бой. Папаша был против, особенно после того, как вчера узнал о твоем внушительном наборе, но сыночек уперся. Но папочка ведь не хочет смерти мальчика. А условия поединка завтра простые — с арены выходит один, второго выносят прямиком на запчасти и вытяжки.
      — И что?
      — Ты знаешь, что такое советники мэра? У них власти в городе ненамного меньше, чем у Самого. И возможностей тоже, не все у нас мэр решает. Поэтому считай себя ходячим трупом. Если ты грохнешь сыночка советника, то не доживешь даже до второго боя. Такого тебе не простят. Тупик. Проиграешь — труп, выиграешь — тоже труп. Не выкрутишься. Плакал мой выигрыш.
      — Ладно, придумаю что-нибудь, — нарочито лениво и спокойно сказал Дрей. Идей у него пока не было, но Хаммера надо было успокоить. В конце концов, это был единственный человек, который был на его стороне в этом мурашнике, хотя и по своим причинам.
      — Да и выиграть тебе тоже будет нелегко. Сыночка накачали новыми цацками. По всему твоему списку встречные меры приняли. Парень и так был не слабенький, а на сегодня он вообще монстр. Однодневные культуры запрещены перед такими боями, но никто не будет перечить советнику мэра, никто даже не вякнет. Так что, возможно, твоя первая проблема даже и не возникнет.
      — Не волнуйся. — Дрей оставался подчеркнуто спокойным. — Наш уговор в силе. Ставь на меня, только больше выиграешь, вот и вся разница. И… спасибо за информацию.
      — Не за что. Не выиграешь хотя бы этот бой, я тебя сам за проигранную ставку грохну. Я три ампулы вечных кровяных пловцов поставил, с возможностью регенерации. Все, что было. И плазмидный вариант "мании Гейгера".
      — Вечный?
      — Нет, мутировавший. На год хватит, не больше. Потом выветривается.
      — Жаль, я бы взял.
      — Ты выиграй сначала, потом поговорим. За вечный тебе не один десяток боев надо пройти.
      — Ладно, тогда потом и поговорим. Еще раз спасибо.
 
      Место, названное ареной, навевало весьма мрачные ощущения. Возможно, зрителям так не казалось. Возможно, для местных все было как раз наоборот — для них это место было связано с одним из немногих «достойных» развлечений, существующих в мурашнике. Но у Дрея настроение было препаршивое.
      Толстые стальные прутья, поднимающиеся на несколько метров вверх и резко сходящиеся под потолком. Грубо приваренные поперечные прутья, делающие каркас практически непреодолимым. Прутья были такие, что сразу же возникал вопрос — какие титаны должны были бороться внутри, на ринге. Такие прутья даже бульдозером было сразу не взять.
      Как полагается, две двери, оформленные полностью под интерьер, — для торжественного вступления на арену гладиаторов. Итого — круглая площадка радиусом не более пяти метров. Входят двое, выходит один. Вот и все правила, как их понял Дрей.
      И зрители, ожидающие развлечения, лучшего развлечения в этом городе. Мэр был прав, для сохранения личной власти он давал этим людям основное — хлеб и зрелища. Со зрелищами, похоже, была некоторая напряженка, раз непроверенный боец выставлялся на ринг против неоперившегося юнца, который должен был отстоять свое право называться мужчиной.
 
      Либо советник мэра не был уверен в эффективности краткосрочных нанокультур, либо он слишком сильно обожал своего отпрыска. Но он решил убедиться в том, что выскочка-навозник знает, чем рискует. В принципе, сомнения в пользе от только что введенных в организм роботов Дрей готов был полностью разделить. В таких случаях важна сыгранность. Самого себя с собственным телом. А за день управлять новыми возможностями не научишься. Вот подрастерять бразды правления над тем, что у тебя уже есть — это да, это более вероятно. Хотя делиться с кем-либо своим мнением на этот счет Дрей, в общем то, в текущий момент не планировал.
      На место представления Дрея вели четыре охранника. Вели закованного в ручные и ножные кандалы, как какого-то заключенного прошлой эпохи. Ему приходилось семенить, и выглядел он слегка смешно. Во всяком случае, ему хотелось усмехнуться. Он и усмехался, про себя, надо же было хоть чем-нибудь заняться.
      Как раз этих охранников небрежно отодвинули в сторону несколько откровенных громил, ярко выраженных нано, до такой степени нагруженных модуляторами, что Дрей готов был поспорить, что даже в их моче нано-роботов больше, чем у среднего обывателя в крови.
      Дрей увидел знакомое лицо и быстро сообразил, что к чему. Удивился. Оказывается, даже у советников мэра есть личные телохранители? Странная все-таки жизнь у них здесь, в мурашнике.
      Не обращая внимания ни на охранников, ни на своих телохранителей, советник подошел вплотную к Дрею.
      — Если ты еще не знаешь, навозная крыса. — Голос был ровным и лишенным каких-либо интонаций. — С тобой на арену выйдет мой сын. Если с ним что-нибудь случится, то твоя смерть будет долгой, мучительной, и очень, очень болезненной. Советую тебе сдохнуть на арене.
      Советник отодвинулся, повернулся, и зашагал прочь. Охраняющие его контейнера для нано-ботов двинулись следом. Ни одной эмоции, ни одного жеста, полное отсутствие мимики. Подошел, сообщил, ушел. Советник был опасной фигурой. И Дрей был более чем уверен, что свое обещание он сдержит. Хотя это мало что меняло.
      Оставшуюся часть пути доставщик размышлял, что же все-таки было основой подобного отсутствия эмоций у советника — высокий самоконтроль человека с сильной волей или все же не обошлось без популярной, хоть и в очень узких кругах, нанокультуры "фарфоровый душитель". Полное подавление эмоций, причем необратимое, в наследственном варианте не существует.
 
      Его расковали прямо на арене, вначале заперев дверь, через которую он только что прошел. Во всем этом было мало целесообразности — куда он мог деться, когда кругом было такое количество враждебно настроенных мурашей, немалая часть которых, судя по внешнему виду и оружия, считала себя бойцами.
      Зато в этом было много театральности. Злобный убийца, поедающий маленьких детей, схвачен и доставлен для справедливого суда. Сейчас вот еще судья выйдет, и объявит приговор. Было видно, что ставка Хаммера должна сыграть. Ведь никто всерьез не верил в выигрыш даже такого крутого чужака. Справедливость, как никак. Зло должно быть наказано. А уж зло, которое привели в клетку в кандалах, будет наказано наверняка.
      Дрей почти ожидал чего-то в этом роде. Что сейчас встанет со своего места в ложе мэр и произнесет суровую проповедь о том, что преступление и наказание связаны неразрывно, что враги не получат ни пяди их мурашника, что шпионы навозников будут выпалываться беспощадно…
      Под приветственные крики на арену вышел сынок советника. Дрей смотрел на него равнодушно. Надо было смотреть, но сейчас ему было больше интересно услышать мэра.
      Мэр ожиданий Дрея не оправдал. Тон хозяина города был радушный. А смысл его речи полностью отличался от того, что предполагал доставщик:
      — Граждане города! Мои дорогие избиратели. Сегодня мы рады приветствовать на этом ринге двух бойцов. Сильнейших бойцов из многих, которых мы видели. Мне даже немного жаль, что выживет только один из них, но таковы наши правила и наши законы. Мы призываем сильных, чтобы защитить наше мирное существование. Мы призываем молодых. Мы призываем тех, чья воля — это наши идеалы, чьи сердца наполнены любовью к нашему народу.
      Мэр сглотнул. По его щеке скатилась одинокая слеза. И закончил коротко, чтобы подчеркнуть торжественность момента:
      — Пришла пора доказать, что вы можете быть достойны именоваться бойцами. Живыми или мертвыми.
      Дрей вновь посмотрел на соперника. Из необычно оформленной речи мэра он понял одно — если мэр делал ставки на этот поединок, то он поставил именно на чужеземца.
 
      Может быть, нано и был юнцом, но это был здоровый юнец. Мышца бугрились при малейшем усилии, явственно выступающие вены показывали, что с доставкой крови в нужные места тела тоже было все в порядке.
      Время от времени нано чуть подергивал руками, как будто наслаждался видом своей мускулатуры. Дрей знал, что это не просто подергивание, не просто игра мышцами на публику. Базовый нано, что ни говори. С более продвинутыми колониями нано-роботов подобных проблем не возникало. Это подергивание означало накачивание отдельных частей тела нано — усилителями. Базовая хитрость. Дернешь так мышцами разок другой и нано-боты, как фагоциты, сойдутся к одному месту, чтобы в нужный момент увеличить мышечное усилие в разы, может даже в десятки раз.
      Одновременно подергивание значило, что рефлексы у парня именно базового нано. Слишком тривиально. Слишком предсказуемо. Возможно, сейчас противник был накачан более продвинутыми культурами. Но рефлексы есть рефлексы, их за день не поменяешь. А тело привыкло работать с унаследованными от папы и мамы ботами.
      Ударили в гонг. Никаких объявлений, пожатий рук и настойчиво высказываемых пожеланий по поводу честного боя. Бой без правил. Тысячелетия прошли, а не поменялось ничего. Арена, гладиаторы, и зрители, жаждущие крови.
      Боец был неплох. Даже со своими старыми ботами он справлялся весьма прилично, в чем Дрей убедился сразу, когда звон гонга еще не затих, еще вибрировал в воздухе. Противник одновременно, вернее, почти одновременно дернул мышцами левого бедра, потом правого, затем напрягся левый бицепс.
      На правый бицепс Дрей посмотреть не успел — противник атаковал. Удар левой ногой, удар правой ногой, удар левой рукой. Предсказуемо, еще раз убедился Дрей, но, как ни странно, ничуть не менее опасно.
      Нано бил красиво и эффективно. Никаких тебе задираний ног для демонстрации растяжки и открытия паха для встречного удара. Жесткие и короткие удары по коленям, бедрам, которые пришлось встречать жесткими блоками на голень. Больно, надо полагать, было обоим.
      Скорее всего, нано-боты повысили болевой порог у противника. Дрей сознательно сдерживал использование гемма SinDolor. Не чувствовать боли — это хорошо, но слишком много побочных эффектов. Пока можно терпеть, лучше потерпеть. Поэтому сейчас в его крови бушевал обычный адреналин, позволяющий знать, что боль есть, но практически не обращать на нее внимания.
      Третий удар, рукой, он пропустил. Сознательно пропустил. Удар был слишком слабый и излишне медленный. Удар был рассчитан на то, что на него успеют среагировать. Это была всего лишь начальная связка. Расчет на то, что Дрей начнет отступать, уклоняться и блокировать, позволяя своему противнику развернуть полную комбинацию.
      Вместо этого нано получил два жестких столкновения голень о голень. А затем его кулак ударился в напружинившиеся мышцы груди экзо. Дрей шагнул навстречу, заставив комбинацию противника умереть в зародыше.
      Дрею был нужен всего один удар, и он его сделал. После чего резко отскочил назад, изображая боль, страх и чуть ли не полное поражение.
      Внешне удар выглядел как смазанный удар в челюсть, от которого нано успел уклониться. Поэтому кулак Дрея «промазал» чуть ниже ключицы. Но было еще кое-что. Короткое невидимое движение неудачно оттопырившегося большого пальца, ткнувшегося в лимфо — узел под челюстью противника. Для обычного человека — ничего страшного. Для экзо — ничего страшного. Для большинства из нано — тоже ничего страшного…
      Нано пошел в повторное наступление. Сейчас нужен был спектакль, чтобы не разочаровать зрителей. Если зрители будут довольны, то будет доволен и мэр. Если будет доволен мэр, то сложнее будет хоть в чем-нибудь обвинить чужака.
      Экзо прыгнул. Это был красивый маваши в прыжке. Эффектно выглядящий, легко принятый на предплечье противника. До головы Дрей, конечно, достал, но обычные зрители не могли знать, что головы он скорее только коснулся, нежели ударил в полную силу — основной удар был принят рукой противника.
      Волей-неволей и нано вовлекся в красивый обмен бессмысленными ударами. Сильными, мощными и бесполезными против мало-мальски опытного противника.
      Для среднестатистического нано задетый лимфатический узел не означал бы ничего, но, судя по тому, что рассказал Хаммер и до чего Дрей додумался сам, была большая вероятность того, что этот юнец накачал себя нано — ботами одной из культур т-симуляторов. Скорее всего, внешними подобиями т-киллеров, что-нибудь вроде "тополиного пуха". Эти боты были великолепны для ускорения вывода из крови продуктов метаболизма и позволяли увеличивать выносливость бойца. Одна проблема, связанная со всеми роботами этого вида, подделками лимфоцитов, заключалась в том, что при резком механическом возбуждении лимфоузла их концентрация неоправданно возрастала, приводя к непродолжительной коме, крайне напоминающей смерть.
      Дрей это знал. Потому что был любопытным. Сама по себе подобная информация несла в себе мало практической пользы. Убить человека было значительно проще, чем правильно ударить по лимфоузлу нано. Но вот гляди-ка, и эти сведения пригодились.
      Теперь он ждал, устраивая красочное шоу. Ждал, когда его удар в самом начале поединка принесет видимые результаты и можно будет эффектно завершить бой.
      Это было балансирование на тонкой грани. Могло оказаться, что ни тополиного пуха, ни его аналогов у нано нет. Могло оказаться, что удар Дрея будет не псевдо, а по настоящему смертельным.
      Выбор у него был небольшой. Просто убить противника было бы неразумно. Просто умереть на этом ринге самому? Не лучше.
      Нано решил перевести бой в партер. Может, уже почувствовал слабость, возможно — просто предпочитал борьбу. Зато Дрей обниматься с противниками любил не очень, поэтому его удары стали резче и короче. Пусть слабее — зато меньше шансов, что противник успеет сделать захват.
      К сожалению доставщика, в ограниченном пространстве крайне сложно удержать дистанцию. Крайне сложно избежать захвата. А как только захват сделан, дорога одна — к удушающим и болевым приемам. Дрей был уверен — что и те и другие не сильно-то подействуют на переполненного ботами нано. Оставалось только сразу ломать кости и суставы.
      И захват был сделан. Нано, вместо того чтобы поставить очередной блок, принял удар корпусом и захватил руку Дрея. После чего тут же повалился на пол, увлекая за собой экзо.
      Кисть оказалась заломлена, рука держалась на изломе суставов, шея — в удушающем захвате ногой. Крайне неудобная позиция для продолжения боя. Но опять же, излишне банальная, чтобы не суметь из нее выбраться.
      Удар свободной рукой, удар почти из невозможного положения мыском босой стопы. Захват значительно ослаб, и Дрей тут же ужом освободился от удушающей шею ноги, а затем, извернувшись неестественным, как могло показаться зрителям, образом высвободил и руку.
      Еще мгновение — и он уже душил нано сгибом локтевого сустава. Занятие абсолютно бесполезное. Продавить накачанные мышцы нано таким захватом было нереально, а задушить — заняло бы несколько минут минимум только до того момента, когда нано начнет слабеть. Нереально, столько Дрею его было не удержать.
      Да не больно-то и хотелось. Зато тянуть время на таких приемах было одно удовольствие. Что сейчас Дрею и требовалось.
      В реальном времени бой длился не более десяти минут. Публика орала, визжала, швырялась о решетку бутылками, разве что не пыталась пробраться на арену, чтобы помочь одному из гладиаторов.
      Но в какой-то момент Дрей наконец почувствовал, что его оппонент существенно слабеет, сам того не понимая. Особенность сбоя ботов культур "тополиного пуха" в этом и заключалась — вроде сам ничего не чувствуешь, а потом неожиданно оказываешься в коме.
      Надо было действовать, пока слабость противника не стала очевидна окружающим. Пришла пора эффектной концовки. Дрей высвободился из очередного захвата и вскочил на ноги.
      Это было три удара, — из которых значимым был только один. Первый удар отправил противника в нокаут. Второй и третий были сделаны для виду, но зрителям должно было показаться, что именно они — смертельные.
      Дыхание нано должно было почти остановиться. Пульс — замедлиться до предела. Конечно, это скоро обнаружат. Но не слишком быстро, чтобы попытаться привести лежащего в сознание и заставить Дрея его добить. Все соблюли лицо. Все довольны и никто не умер.
      А если кто и останется недовольным, или что-то заподозрит — то Дрею было на это начихать. Мэр, возможно, был умным политиком, но убивать людей, чтобы позабавить зрителей и укрепить чью-то власть в мурашнике, доставщик не собирался.
      Краем глаза он заметил, как на арену бросился советник мэра. Надо было дать ему возможность изобразить безутешного отца без необходимости проявлять актерский талант. Но экзо опасался, как бы советник не начал исполнять свои угрозы прямо сейчас.
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.