Эликсир молодости

— Это был герцог Бернард — одна из легендарных личностей в Провансе. Эксцентричная особа, которую никогда не забудут, прежде всего из-за того, что ему приписывалось обладание волшебной силой.

— Волшебной! — воскликнула Трина. — В каком смысле?

Герцог улыбнулся.

— Когда вы пробудете в Провансе какое-то время, то наверняка услышите, как местные жители говорят о каких-то людях, которых называют fadas.

— А что это за люди? — спросила Трина.

— На самом деле это мечтатели, художники, поэты и колдуны, которые верили в волшебные сказки, видели Богоматерь в кружеве листьев на деревьях и могли предсказывать будущее.

— Совсем как шотландские виски, — заметила Трина.

— Точно! — согласился герцог. — Слово fadas наверняка произошло от шотландского fada-fey!

— Так вот каким был ваш предок!

— Да, я считаю его легендарной личностью. До сих пор о нем сохранилось немало преданий.

Девушка, заинтересованная разговором, пересекла вагон и села рядом с матерью, как та и хотела. Когда она слушала герцога, в ее глазах горел неподдельный интерес.

— Мой прапрапрадедушка был изобретателем, далеко обогнавшим свое время, — продолжал свой рассказ де Жирон. — В те времена, когда он жил, между различными знатными родами в Провансе шла бесконечная борьба за власть. К тому же отдельные провинции постоянно сражались между собой, а Прованс даже бросил вызов всей Франции.

— Я читала, что их отряды постоянно пересекали Вар, — вспомнила Трина.

— Точно! — согласился герцог. — Именно тогда герцог Бернард восстановил все старые секретные ходы в замке и построил новые, которые были очень остроумно сконструированы.

— В чем же заключались его новшества? — спросила девушка.

— Во всем замке едва ли сыщется хоть одна комната, в которой герцог Бернард не мог бы мгновенно скрыться от чужих глаз.

— Как интересно! — воскликнула Трина. А герцог продолжал с воодушевлением, польщенный вниманием двух таких очаровательных слушательниц.

— Он вывез из Италии мастеров, которые были непревзойденными знатоками такого рода секретов. Вы могли дотронуться до какой-то облицовочной плитки на камине, и тот моментально поворачивался, открывая потайной проход. Или скрытый рычаг поворачивал плиту в стене, и никто потом не мог догадаться, что за холодным камнем находится какое-нибудь помещение.

— Продолжайте же! — воскликнула Трина, когда герцог на мгновение замолк.

— Узкие потайные лестницы были скрыты в башнях, — продолжал он, — с которых вы могли прямо с крыши попасть в подземелье, не появляясь в других частях замка.

— Мне даже не верится, что подобные вещи до сих пор существуют на свете. Я думала, что такое встречается только на страницах романов! — воскликнула Трина. — Вы их нам покажете?

— Я вам покажу все ходы, о которых знаю. Должен сообщить, что еще множество ходов остаются неисследованными, а часть из них, скорее всего, осыпалась.

— А люди считали, что герцог Бернард был волшебником, обладающим возможностью неожиданно исчезать и появляться из воздуха, — предположила Сузи.

— Они думали, что у него есть крылья ангела и он обладает коварством дьявола. Раз за разом его враги штурмовали замок, будучи уверенными, что он находится внутри. И хотя они обыскивали каждый уголок, им никогда не удавалось найти его.

Он рассмеялся и продолжил:

— Иногда он насмехался над ними из-за зубцов на стенах башни, но стоило сотням стрелков нацелить в него свои арбалеты, как его смех раздавался уже откуда-то из рва с водой.

— Так вокруг замка есть ров? — спросила Трина.

— Да, как и положено делать вокруг подобных строений, — ответил герцог, — а через ров перед главными воротами перекинут подъемный мост.

— Я всегда мечтала увидеть настоящий старинный замок, — сказала девушка. — Думаю, что именно такие замки описывала мама, когда рассказывала мне в детстве сказки.

— Я обязательно покажу вам замок, милые дамы. Как я уже говорил вашей матери, Трина, что она сама очень напоминает персонаж какой-нибудь сказки.

Леди Сузи поняла, что он имеет в виду поцелуй, который разбудил Спящую Красавицу, и покраснела, но девушка, поглощенная рассказом герцога, не обратила на это внимания.

— Покажете нам замок? Почему же мы не сможем жить в нем? — спросила она.

— По двум причинам, — ответил герцог. — Во-первых, потому, что моя бабушка, которая живет в доставшемся ей в наследство большом уютном особняке по соседству, вернее, «малом замке», как мы привыкли его называть, не смогла бы составить вам в замке компанию в силу своего преклонного возраста и нездоровья, а во-вторых, по причине, о которой я еще не успел ничего сказать вашей матери.

— По какой? — спросила с легкой тревогой леди Сузи.

— Я сдал замок в аренду!

— Сдали замок? — ошеломленно повторила она его слова.

— Только на летние месяцы. К тому же сумма, которую мне предложили, была настолько внушительной, что я не смог отказаться.

Герцог немного помолчал, а затем продолжил:

— Это значит, что я смогу жить там всю зиму, не беспокоясь о деньгах.

Леди Сузи понимала, что это объяснение предназначено специально для нее, однако без всякой связи с его словами сказала:

— Вы не должны были делать этого. Уверена, что одна только мысль о том, что в горячо любимом вами месте будут жить совершенно посторонние люди, должна быть неприятна вам.

— Когда мне сделали это предложение, — сказал, как будто не слыша ее, герцог, — мне показалось, что судьба решила смилостивиться надо мной, поэтому я не стал противиться ей.

Леди Сузи понимала, что он имеет в виду, однако боялась взглянуть на него, поэтому неизбежный вопрос задала Трина:

— Кто же арендовал ваш замок? Наверное, очень богатые люди?

— Без сомнения, — ответил герцог. — К тому же они англичане.

— Англичане? — в один голос воскликнули мать и дочь.

— Не знаю, доводилось ли вам когда-либо слышать о них, — сказал герцог, обращаясь к Сузи. — Вдовствующая маркиза Клайвдон, которая, я думаю, была известной в свете красавицей около десяти или пятнадцати лет тому назад.

— Конечно, я слышала о ней, — ответила леди Сузи. — Я помню, как отец однажды говорил мне, что она была самой красивой женщиной, которую ему доводилось видеть в жизни. К тому же со страниц многих газет и журналов годами не сходили ее портреты.

— Я так и предполагал, — сказал герцог. — Она захотела снять Жиронский замок, потому что верит, что в Провансе ей снова удастся вернуть свою былую красоту.

Леди Сузи и Трина посмотрели на него с удивлением.

— Как она собирается сделать это? Герцог пожал плечами.

— Прованс имеет репутацию не только прекрасного места для восстановления здоровья, где делают чудодейственные снадобья для лечения любых болезней, но в особенности как местность, где человек забывает о своих годах, сбрасывает с плеч груз прожитых лет и к нему возвращается молодость.

— Неужели это правда? — спросила леди Сузи.

— Это одна из легенд, которую постоянно повторяют в Провансе, и в особенности в окрестностях Арля.

— Почему именно там?

— Женщины в Арле, — ответил герцог, — не без основания пользуются репутацией самых красивых представительниц слабого пола во Франции. Они считают, что обязаны этим всем тем лечебным травам и снадобьям, слухи о которых, несомненно дошли до маркизы.

— Вы сами верите в это?

— Если быть честным до конца, — серьезно сказал Жан де Жирон, — я думаю, что своей красотой они обязаны только смеси итальянской и греческой крови, которая течет в их венах.

Он улыбнулся своим спутницам и добавил:

— Очень трудно не догадаться об этом, глядя на их лица с прямыми носами с хищно очерченными ноздрями, черными глазами и пышными волосами, которые обрамляют их классические профили.

— Мне не терпится взглянуть на местных красавиц, — сказала Трина, — вы так образно описали их.

— Когда они замечают, что на них смотрят, то начинают двигаться величественно, как королевы, — улыбнулся герцог, — и, конечно же, остаются молодыми гораздо дольше, чем женщины в других провинциях Франции.

— Вы, конечно, обеспечите своих арендаторов необходимыми лечебными снадобьями? — поинтересовалась девушка.

— Действительно, когда я два дня назад разговаривал с маркизой, это было единственное, что ее интересовало.

— Даже самый красивый человек начинает когда-то стареть, — заметила леди Сузи, — это неизбежный жизненный процесс, и он никого не минует.

В это мгновение она смотрела на внимательно слушавшую де Жирона Трину и думала, что герцог, несомненно, должен сделать сравнение между матерью и дочерью, и сравнение это будет не в ее пользу.

— Единственное, что я обещал сделать, — это найти ей эликсир молодости, описание которого сохранилось в одном из древних манускриптов в моей замковой библиотеке.

— Если хотите, я помогу его вам найти, — предложила Трина. — А мама, которая читает по-французски так же хорошо, как по-английски, будет еще одним полезным помощником.

— Мы должны найти нечто такое, что заставит маркизу почувствовать, что она не зря потратила свои деньги, — засмеялся герцог.

— Она одна собирается жить в замке? — спросила леди Сузи.

— Нет, я думаю, что ее сын какое-то время будет находиться вместе с ней. К тому же маркиза упоминала о том, что ее приедут навестить друзья. Что касается меня, то я считаю, что она приехала в Жиронский замок лишь для того, чтобы на время укрыться там от костлявых рук приближающейся старости.

— Наверное, я через несколько лет буду делать то же самое, — тихо заметила леди Сузи.

— Что касается вас, то сейчас вы выглядите так же молодо, как Трина, — ответил герцог. — Потребуется по крайней мере еще лет тридцать, чтобы вы начали беспокоиться о своих морщинах. Я же к тому времени буду выглядеть как восьмидесятилетняя развалина.

— Предположим, что мы действительно найдем древний рецепт эликсира молодости, — сказала Трина задумчиво, — тогда мы сможем производить его, разливать по флаконам и продавать за сумасшедшие деньги по всему миру. Матери моих подруг по Конвенту тратят астрономические суммы на всякие кремы и лосьоны, чтобы поддержать свою увядающую красоту.

— А что, это превосходная идея, — заметил герцог. — Остается удивляться, как такие деловые практичные мысли приходят в очаровательную девичью головку.

— Для тех, кто решит купить его, мы выдвинем обязательное условие — провести в замке целый месяц, и, конечно, за высокую плату, — продолжала увлеченно Трина. — И вскоре вы станете настолько богаты, что больше никогда не потребуется сдавать замок в аренду.

— У вас так много идей, — заметил герцог, — что мне остается только надеяться на то, что вы вместе с матерью приготовите этот эликсир молодости для маркизы. Должен признаться, что, когда она попросила меня об этом, мне не оставалось ничего другого, как согласиться, потому что маркиза была необычайно настойчива и предложила ко всему прочему крупную сумму денег. Теперь же нахожу, что эта идея совсем не так нелепа и даже забавна.

— Конечно же, — сказала Трина, — в особенности если у вас есть точный рецепт, спрятанный где-нибудь в пыльном манускрипте, до которого никто не дотрагивался целые столетия. Это же так интересно, мама! Мы сможем вместе делать настойки из лекарственных растений и потом смешивать их, добиваясь чудесного эффекта!

— Наверно, будет лучше, если мы испробуем его сначала на себе, — заметила леди Сузи, — чтобы быть уверенными в том, что наши пациенты не умрут в корчах от какого-нибудь редкого яда!

Герцог улыбнулся, услышав это, и сказал:

— Мы должны стать партнерами. Надеюсь, никто не возражает, что это дело должно быть чисто семейным.

Когда де Жирон говорил это, он бросил многозначительный взгляд на Сузи, однако та в этот момент размышляла о том, что деловая, практичная Трина, без сомнения, может принести герцогу намного больше пользы, чем она сама.

У нее более живой ум, больше энтузиазма молодости и жизненной силы, которые, как она считала, должны быть присущи жене герцога.

«Я слишком стара и не приспособлена к жизни, чтобы принести успех какому-либо предприятию», — подумала Сузи.

Она посмотрела в окно вагона, и удивилась тому, что солнце вдруг стало светить не так ярко, как четверть часа назад.

Когда они прибыли в Арль, там их уже ждали два экипажа. Одним из них был очень впечатляющий открытый кабриолет с четырьмя запряженными в него лошадьми, а другой — большое ландо для багажа и слуг.

— Как мне здесь нравится! — воскликнула Трина, когда они уже сели в экипажи. — Я припоминаю, что Прованс считается одной из красивейших частей Франции.

— Я тоже так считаю, — согласился герцог и добавил, глядя на Сузи:

— Это земля влюбленных, потому что здесь повсюду слышны трели соловьев.

Леди Сузи была несколько удивлена, а де Жирон продолжил:

— Вы услышите их еще до того, как ляжете спать. Они будут петь вам о любви, которой напоен здешний воздух.

Герцог говорил это с такой проникновенной интонацией, что его слова вызывали в Сузи чувства, которые она не могла скрыть. Она почувствовала, что краснеет, и постаралась перевести разговор на безобидную тему.

— Я очень рада, что в Провансе есть соловьи. Кто-то говорил, что во Франции не так уж много птиц из-за того, что здесь их нещадно истребляют — крупных в качестве дичи, а мелких — как врагов полей и огородов.

— В наших краях это не принято, — возразил ей де Жирон. — На моей земле сохранились зайцы и кабаны, там также водятся тысячи серых куропаток и овсянок.

— Мы все же не должны забывать, — заметила Трина, — что нашей основной целью являются лекарственные растения.

— Я покажу место, где вы сможете найти множество нужных трав, — улыбнулся герцог. — Хочу обратить ваше внимание на то, что воздух Прованса буквально пропитан запахами розмарина, лаванды, тмина и цветущих апельсиновых деревьев.

— Смотрите, вон шпили храмов! — воскликнула Трина. — Как красиво звенят колокола! Мы посетим церковную службу?

— Конечно, — кивнул герцог и снова со значением посмотрел на Сузи.

Они проехали главную улицу и покинули пределы города. Трина и леди Сузи с любопытством всматривались в окружающий пейзаж, разглядывали скалы, которые, как они знали, были характерной чертой Прованса. Белые, сверкающие на солнце, как головки сахара, они придавали окружающему пейзажу странный, немного дикий вид и в то же время придавали местности своеобразный облик.

На некоторых из этих утесов, горделиво вздымающихся к небу, можно было увидеть руины неприступных крепостей, которые так никогда и не покорились врагу. А внизу под ними громоздились жуткие каменные завалы, напоминавшие останки демонов и других сверхъестественных существ.

Путешественницы не уставали восторгаться увиденным и забрасывать герцога вопросами. Наконец Жан де Жирон указал вперед и воскликнул:

— Вот и мой замок!

Он стоял высоко над серебряной рекой, а за ним вздымались отвесные скалы. Башни замка буквально упирались в голубое небо. Он выглядел очень мощно. Казалось, что прошедшие столетия не оставили на нем своих следов. В то же время он казался неотъемлемой частью ландшафта, словно был творением самой природы, а не делом рук человеческих.

— Он прекрасен! — воскликнула Трина. Леди Сузи понимала, что герцог ждет, что она тоже выскажет свое мнение, однако в это мгновение она могла лишь молча смотреть на величавое сооружение.

Потом, понимая, что все же должна что-то сказать герцогу, она еле слышно прошептала:

— Это ваши корни, которые вы обязаны сохранить.

Герцог улыбнулся, как будто прочитал ее мысли, и леди Сузи поняла, что ему было приятно, что она относится к замку так же, как он сам.

Они пересекли реку по средневековому мосту и двинулись по обсаженной деревьями аллее, которая вела к замку.

Трина высунулась из экипажа, — чтобы лучше разглядеть все вокруг, а герцог положил свою ладонь на руку Сузи и сказал тихо, так, чтобы только она могла его слышать:

— С приездом домой, моя дорогая!

Леди Шерингтон хотела предупредить его взглядом, что не стоит говорить подобных вещей при Трине. Однако единственное, что ей удалось выразить глазами, это такую глубокую любовь к нему, что у де Жирона возникло чувство, будто Сузи его поцеловала.

Они миновали замок и двигались еще примерно с четверть мили через ухоженный парк к другому, гораздо меньших размеров строению, построенному в XVIII веке. Оно отличалось изысканным и утонченным стилем, традиционным для Франции того времени.

Когда экипаж остановился у парадной лестницы и выбежавшие слуги окружили кабриолет, чтобы приветствовать их, к герцогу подскочили несколько небольших собачек, которые повизгивали от радости и подпрыгивали, пытаясь заглянуть ему в глаза.

Среди встречавших было несколько пожилых слуг, которых он представил Сузи и Трине. Потом все прошли через просторный холл в гостиную, огромные окна которой выходили на прекрасный цветущий парк и реку.

В гостиной в удобном кресле сидела пожилая женщина, словно сошедшая с одного из шедевров художника Фрагонара. Ее совершенно седые волосы были тщательно уложены. Несмотря на то что ее лицо избороздили глубокие морщины, оно сохранило некогда присущие ему благородные аристократические черты.

Она протянула к вошедшему Жану высохшие руки, пальцы которых были унизаны многочисленными кольцами. Никто, глядя на нее, не сомневался бы, что она искренне рада видеть своего внука.

Герцог поцеловал ей руки, потом расцеловал в обе щеки.

«— Как твои дела, дорогой мальчик? — спросила она по-английски, поскольку гостьи были англичанками. Поступая так, хозяйка дома выказала им свое уважение, разговаривая на родном языке приезжих.

— Я очень рад видеть тебя, бабушка, — ответил герцог, — и хочу представить тебе своих друзей: леди Шерингтон, с которой я очень хотел тебя познакомить, и ее дочь Трину.

Герцогиня сощурилась и с улыбкой сказала:

— Или мои глаза обманывают меня, или в связи с преклонным возрастом у меня стало двоиться перед глазами.

Герцог рассмеялся.

— Не правда ли, это настоящее чудо, бабушка? Тебе тоже кажется, что перед тобой стоят две совершенно одинаковые женщины?

— Да, подобного я никогда не видела, хотя немало прожила на свете, — согласилась с ним старая герцогиня. — А теперь разрешите предложить вам немного освежиться. Вы, должно быть, устали от столь долгого путешествия.

Слуги принесли им вино и поднос с деликатесными маленькими корзиночками с паштетом, которые Трина нашла просто восхитительными.

Поскольку в их распоряжении был еще целый час до начала ужина, леди Сузи и Трина настояли на том, что должны хотя бы мельком осмотреть старый замок.

— Мы горим нетерпением после всего того, что вы о нем рассказали! — воскликнула Трина. — Пожалуйста, поедем туда сейчас же! В противном случае, я уверена, за ужином я не смогу проглотить ни кусочка, думая только о нем!

— Ну что ж, давайте отправимся туда, — сказал герцог, довольно улыбнувшись. — Вы прекрасно знаете, что я и сам очень хочу показать его вам обеим.

Он упомянул Трину, когда произносил эти слова, однако они предназначались только Сузи, хотя та и считала, что он всего лишь проявляет вежливость по отношению к ней.

Старый замок производил потрясающее впечатление. Сузи поняла, как много денег ушло на то, чтобы украсить его средневековые стены прекрасными гобеленами и картинами, а также заполнить подлинной старинной мебелью.

На полулежали сотканные столетия назад персидские ковры. Стены украшали прекрасные зеркала в золоченых рамах, созданные искусными мастерами. Их дополняли столы из ценных пород дерева, украшенные резьбой, позолотой и инкрустацией.

Огромные камины, способные сжигать в своих недрах целые стволы деревьев, должны были поддерживать тепло. Многие из них были облицованы мрамором, и изящный орнамент выдавал работу прекрасных мастеров. Потолки поражали взгляд искусными барельефами античных богинь и купидонов.

Леди Сузи и Трина восхищались каждой комнатой, в которую входили, до тех пор, пока не устали от их великолепия. В конце концов они добрались до библиотеки.

Там были тысячи книг, большинство из которых были переплетены в кожу и украшены золотым орнаментом. Книжные полки возвышались от пола до потолка.

Трина обвела библиотеку внимательным взглядом, и на лице ее отразилось отчаяние.

— У вас есть какая-нибудь идея о том, где могут стоять те книги о растениях, которые мы ищем?

— Сейчас я не могу вам ничего сказать, — ответил де Жирон, — но два раза в неделю сюда приходит хранитель библиотеки, который поддерживает тут порядок в течение долгих лет, и я уверен, что он скажет нам все, что мы хотим знать.

— Слава богу! — воскликнула Трина. — В противном случае нам с мамой придется провести здесь целое столетие, чтобы отыскать то, что необходимо.

— Я не возражал бы против этого, — с улыбкой заметил герцог.

Он вдруг неожиданно сменил тему разговора и сказал:

— Посмотрите в окно, я хочу вам что-то показать. Они подчинились его просьбе, однако увидели за окном все тот же прекрасный вид.

— Что именно вы хотели нам показать? — удивилась леди Сузи.

Она обернулась, когда произносила эти слова, и увидела, что комната пуста.

— Жан!

Дверь, через которую они вошли, была также закрыта, но герцога не было в библиотеке.

— Жан! — снова позвала она, внезапно испугавшись.

Вдруг секция книжных полок отодвинулась в сторону, и перед ней появился де Жирон!

Трина взвизгнула от восторга и захлопала в ладоши, как маленькая девочка.

— Так вот где находится одно из потайных мест! Покажите же мне, как им пользоваться, ну пожалуйста, покажите!

Герцог объяснил ей, что на резьбе, украшавшей книжную полку, спрятан маленький рычажок. Он тут же нажал его, и вся секция повернулась.

Трина настояла на том, чтобы самой испробовать действие хитроумного устройства. Когда панель закрылась за ней, герцог повернулся к леди Сузи.

— Ну, так как, моя дорогая — спросил он. — Вы хотите жить здесь со мной?

— Вы не должны задавать мне этот вопрос, — быстро ответила Сузи. — Вы прекрасно знаете, что я не могу дать ответ.

— Вы уже ответили, — возразил герцог, — признавшись, что любите меня. Это все, что я хотел услышать. Здесь будет наш дом, любимая. Здесь мы родим наших сыновей, здесь сделаем друг друга счастливыми.

— Пожалуйста, замолчи… Ты должен быть благоразумным, — взмолилась Сузи.

Герцог шагнул к ней и нежно поцеловал.

— Вот мое благоразумие! — произнес он. Когда книжная панель снова открылась и Трина вернулась в библиотеку, ее мать стояла на прежнем месте и смотрела в окно.

Глава 3

— Это что-то невообразимое! — воскликнула Трина, захлопывая книгу. Они находились в библиотеке замка, куда приехали по настоянию девушки. — В этой книге, написанной на очень трудном для меня старофранцузском языке, говорится, что герцог Бернард не только когда-то исчез сам, но вместе с ним пропали и его оружие, сокровища и женщины. Интересно, сколько их у него было?

Она посмотрела на мать и воскликнула:

— Мама, ты меня не слушаешь!

— Извини, что ты сказала, дорогая?

В этот момент Сузи думала о герцоге и всех тех бедах и заботах, которые привнесла своим появлением в его жизнь.

Минувшим вечером после ужина, когда вдовствующая герцогиня уже собиралась отправиться почивать, герцог сказал:

— Я надеюсь, бабушка, ты не будешь возражать, если я завтра сюда перееду?

— Переедешь сюда? — воскликнула удивленно герцогиня. — Зачем тебе это надо? Что случилось с замком? Ты же всегда предпочитал жить там.

— Ничего не случилось, — успокоил ее герцог. — У меня не было случая рассказать тебе раньше, но я сдал его в аренду на следующие три месяца.

Все на мгновение замолчали, а старая дама непонимающе посмотрела на своего внука:

— Сдал его? Что это значит — сдал?

— У меня его арендовала маркиза Клайвдон, — ответил герцог. — Они с сыном, который тоже приедет сюда, весьма важные персоны в Англии, к тому же очень богаты. Кроме того, бабушка, мне очень нужны деньги.

— Никогда не слышала ничего более возмутительного, — с трудом вымолвила герцогиня. Она так разволновалась, что перешла на родной французский язык, чтобы выразить свои чувства.

— C'est incroyable ! Невероятно, чтобы герцог Жиронский брал на свои личные расходы деньги у иностранцев! Мы можем быть не богаты, но, по крайней мере, у нас есть гордость!

— Какая польза от гордости, когда нет денег, — заметил ей внук.

— Деньги! Деньги! Это все, о чем ты можешь думать? — воскликнула герцогиня. — Если это единственное, что тебе нужно, то есть достаточно простое средство достать их без того, чтобы докатиться до уровня лавочника, продающего свои жалкие товары.

— Я не думаю, что есть что-то предосудительное в том, чтобы сдать замок тому, кто восхищается его красотой и временно поживет в нем, не причиняя вреда находящимся там вещам, — примирительно заметил герцог.

— Ты рассуждаешь как глупец! — вспыхнула старая дама. — Я знаю, что в настоящий момент ты испытываешь некоторые финансовые трудности. Однако ты прекрасно знаешь, что это только вопрос времени, пока ты снова не женишься на женщине с большим приданым. Может быть, даже большим, чем у королевы Марии-Терезы.

Герцогиня так разволновалась, что усиленно жестикулировала руками в такт своим словам.

Поскольку герцог хранил молчание, старая женщина продолжала:

— Сегодня утром я получила письмо от твоей кузины Жозефины. Она пишет, что герцог де Суассон в беседе с их общим другом заметил, что был бы рад, если бы одна из его дочерей вышла замуж за герцога де Жирона.

— Когда я захочу жениться на дочери герцога де Суассона, я сообщу об этом, — холодно сказал герцог. — Я уже не юноша, бабушка, чтобы кто-то снова устраивал мой брак, как будто мне опять двадцать лет. Теперь я сам буду решать, на ком мне жениться. Я также не хотел бы, чтобы кто-то из родственников вмешивался в мои личные дела, даже руководствуясь благими намерениями.

Старая герцогиня поджала губы и позвонила в серебряный колокольчик, который стоял на столике подле нее. Когда на ее призыв пришел слуга, она жестом показала, чтобы ее вывезли из комнаты.

Не вымолвив ни слова, глядя прямо перед собой, она покинула комнату, оставив после себя гробовое молчание.

Герцог налил себе коньяка и, сидя в кресле, потягивал его. Сузи нарушила тишину первой:

— Мне жаль, что ваша бабушка так расстроилась, однако она права — конечно, она считает унизительным сдавать внаем дом предков.

Герцог усмехнулся.

— Уверяю вас, что в своей жизни мои предки делали гораздо худшие вещи.

— Однако это не повод… — начала с сомнением в голосе Сузи.

— Не вижу больше причин обсуждать все это, — прервал ее герцог. — Изменить что-либо я уже не в силах. Маркиза прибывает завтра.

Они поговорили еще о каких-то пустяках, но настроение у всех было испорчено, и они разошлись по своим комнатам. Когда Сузи легла в кровать, то долго не могла заснуть, ворочаясь с боку на бок.

Она знала, что виновата в том, что герцог не изъявляет особого желания жениться на дочери герцога де Суассона или любой другой девушке с большим приданым, которое поможет содержать замок в порядке.

— Я должна уехать, я должна покинуть его, — сказала она себе в очередной раз.

Однако Сузи прекрасно понимала, что он будет возражать, а если она все же отважится уехать, то последует за ней в Англию или туда, куда они с Триной уедут.

Она решила поговорить с ним об этом завтра утром.

Но когда пришло утро, то возможности для доверительного разговора с герцогом Сузи не представилось.

Поскольку маркиза приезжала во второй половине дня, Трина настояла на том, чтобы еще раз осмотреть замок. Сразу после завтрака они отобрали в библиотеке все нужные им книги и перенесли их в кладовую. Они уже нашли несколько древних манускриптов, в которых рассказывалось о чудодейственных свойствах местных трав. Трина, однако, считала, что книг все еще недостаточно.

— То снадобье, что мы приготовим маркизе, должно дать немедленный эффект, — настаивала она. — Только тогда она поверит в него.

— Состав может временно улучшить ее самочувствие, — сказала леди Сузи, — но я не верю в то, что силы какого бы ни было растения будет достаточно для того, чтобы сотворить чудо с ее лицом.

Трина, однако, сохраняла надежду на успех. Она нашла в манускриптах ссылки на» Vinaigre des Quatre voleurs», который представлял из себя смесь, содержащую среди прочих составляющих «эликсир молодости». Это был экстракт, который когда-то использовали для лечения заразных болезней. Однако перезрелая венгерская королева, которой удалось выйти замуж за юного польского короля, считала, что обязана своим семейным счастьем регулярно принимаемому экстракту.

— Он, конечно, содержит дикий чабер, фенхель и розмарин, которые, как считал каждый древний лекарь, задерживают наступление старости, — сказала Трина. — Но туда входит еще масса других неизвестных мне растений, и я намерена найти их.

Она видела, что мать с самого утра очень рассеянна и как бы витает в облаках, и даже теперь, когда девушка рассказывала интересные вещи о герцоге Бернарде, та отрешенно смотрела куда-то в сторону. Трина взглянула на мать и отметила, что она выглядит необычайно бледной и утомленной. Под глазами у нее залегли темные тени, и Трина подумала, что мать сейчас впервые с того момента, как они встретились, выглядит именно на столько лет, сколько ей на самом деле.

— Что случилось, мама? — спросила она. — Ты неважно выглядишь сегодня. Ты не заболела?

— Я просто плохо спала, — Это герцогиня так расстроила тебя?

— Конечно, она стара и для нее слишком важны пышность и слава герцогов Жиронских. Она забыла о том, что они тоже люди. Она непоколебимо верит в то, что несет ответственность за то наследие, которое герцоги Жиронские пронесли сквозь века, — сказала леди Сузи, словно размышляя вслух, — и которое должно быть передано следующим поколениям их рода.