Секретные материалы (№204) - Истина где-то там (Бессонница). Файл №204

Обмениваясь на бегу фразами, они миновали похожий на клетку для птиц вестибюль отеля, махнули испуганному портье, чтобы тот не высовывался и очутились на деревянной лестнице, до самого верха застеленной ковровой дорожкой, которая заглушала шаги.

Тут инспектор их немного притормозил.

Малдер вытащил пистолет.

Два отчетливых выстрела прокатились по лестничной клетке, и сразу же вслед за ними отчаянный женский крик пронзил здание от подвала до чердака.

Все инстинктивно присели.

Мелькнули перила, скудно освещенный коридор на втором этаже, снова

Дверь захлопнулась. Щелкнул изнутри замок. Малдер отмечал все эти детали точно со стороны. Сознание, как всегда в таких случаях, отключилось№ он принимал решения и двигался, словно на автопилоте. Мелькнуло

Окно на противоположном конце номера была открыто. Малдер перегнулся, всматриваясь в темноту, скопившуюся внизу. Разгонял ее только свет синеватого, какого-то надрывного фонаря, выхватывавшего мелкую плитку, которой был застлан дворик, остекленные ребра парадных, четыре автомобиля, приткнутых каждый на положенном месте, слева от входа, и громадную кирпичную стену, которая отделяла эту часть человеческой жизни от остальной. Она загораживала обзор. Полное спокойствие, тишина. Малдер, во всяком случае, никого не видел.

Лицо у Крайчека была растерянное:

Они и не могли ничего увидеть отсюда. Аугусто Коул стоял за этой самой стеной, тяжело дыша и прижимаясь к теплому кирпичу всем своим крупным тренированным телом. Голоса и кваканье «скорой помощи» доносились, уже заметно размытые расстоянием, но он знал, что сверху, из номера, сюда наверняка смотрят. Переходить улицу на другую сторону было опасно. Он зубами разодрал аптечную упаковочку, которую так сжимал в кулаке с того момента, как выпрыгнул из окна, заслышав приближающуюся сирену, шумно втянул в себя воздух, ловя губами таблетку ярко-синего цвета, проглотил ее, постоял секунду, чувствуя, как она царапает пищевод жесткими гранями, и пошел

Строчки возникали на экране компьютера, по мере того как Скалли их набирала. Пальцы ее, как бабочки, порхали над клавиатурой. От напряжения она непроизвольно покусывала губы. Следовало торопиться, Малдер мог позвонить в любую минуту. Она хотела бы закончить работу к этому времени. Тем более что при чтении документов у нее возникали и собственные соображения, которые она тоже впечатывала, выделяя, чтобы не перепутать, другим шрифтом.

Она на мгновение подняла голову, и в это время резко зазвонил телефон.

Малдер сообщил явно пониженным голосом:

Скалли вздохнула:

Поглядывая по сторонам, они пересекли шоссе, забитое транспортом, и, чуть задержавшись при входе, чтобы оценить обстановку, вошли в кафе, где солнца было, казалось, больше, чем посетителей.

Это была, видимо, типичная придорожная забегаловка, куда проезжающие заскакивают на полчаса, чтобы утолить голод. Новые лица вряд ли могли бы привлечь здесь внимание. И тем не менее, едва они появились, человек в куртке официанта бросил на них быстрый настороженный взгляд, а затем еще больше согнулся, вытирая стойку между подносами и горой грязной посуды.

Малдер сунул руку за пазуху, чтобы вытащить удостоверение, однако Сальваторе Майола воспринял этот невинный жест по-своему. Длинное и какое-то испуганное лицо его, покрытое рыжей щетиной, мотнулось; он отступил на шаг и вскинул руки, забыв выпустить тряпку, которая отвисла до локтя.

За правым ухом его была заложена сигарета. Видимо, Сальваторе Майола как раз собирался перекурить, когда его оторвали.

Малдер поспешно предъявил раскрытое удостоверение.

Сальваторе Майола немедленно опустил глаза. Вероятно, он хотел казаться спокойным, но его выдавали растерянные мелкие движения пальцев, которые теребили тряпку, и выдавал голос, дрогнувший, когда он ответил:

Сальваторе Майола вскинул на них затравленные глаза, несколько мгновений молчал, а потом кивнул

Сальваторе Майола порывисто, как будто последний раз в жизни, вздохнул и попытался ухватить поднос с грязной посудой. Ему, по-видимому, нужна была причина, чтобы скрыться отсюда.

Крайчек осторожно переместился так, чтобы отрезать выход на кухню.

Майола сразу же замер.

Здоровенный мужчина в джинсах и клетчатой рубахе с закатанными рукавами, по виду типичный шофер, протиснулся между ними и, не торопясь, смерил Крайчека, а затем Малдера оценивюще-вызывающим взглядом:

Он был явно не прочь поставить на место нагловатых пришельцев. Однако Сальваторе Майола был другого мнения на этот счет.

Джеремия был разочарован:

Он вернулся за столик, и двое его друзей в точно таких же джинсах и клетчатых рубашках с закатанными рукавами молча выслушали, что он им доложил.

Сальваторе Майола пробормотал:

Сальваторе Майола кивнул и все-таки подхватил поднос с грязно посудой. Посмотрел на Крайчека, который с подчеркнутой вежливостью, уступил ему дорогу. Вдруг поставил поднос обратно и решительно обернулся.

За столиком он сразу же вынул из-за уха сигарету и закурил. Крайчек жестом показал Малдеру, что шрам не шее присутствует. Малдер мигнул, давая понять, что тоже видел его. Сальваторе Майола заговорил между мет

Майола посмотрел на него:

Он затянулся сразу на половину сигареты. В образовавшейся паузе слышно было, как переговариваются мужчины за столиком у окна.

В их сторону они уже не смотрели.

Малдер негромко сказал:

Сальваторе Майола выпрямился, и на лице его выступили капельки пота.

скоростное шоссе на Лонг-Айленде

Пробка на шоссе было чудовищная. Она тянулась насколько хватало глаз; настолько во всяком случае, насколько Малдер мог видеть, приоткрывая дверцу и выпрямляясь, из салона машины. Сплошной железной змеей уходили вперед трейлеры, легковушки, микроавтобусы, и не было никакой надежды, что хотя бы в ближайшие полчаса удастся протолкнуть вдаль эту громадину. Двигались они так: проедут метров пятьдесят и опять остановятся. Чад отработанных газов висел над колонной.

Малдер закашлялся и убрался внутрь, щелкнув дверцей.

Крайчек, будто не слыша, уставился в габариты ближнего автомобиля.

Мелодично запел телефон, и Малдер выхватил трубку из кармана. Говорила Скалли, и по торопливой ее интонации, чувствовалось в каком она нетерпении.

Он посмотрел на часы. Шесть сорок одна… Колонна дернулась и прошла вперед метров двадцать.

И остановилась опять.

Малдер помотал головой:

станция в Бронксе

платформа прибытия

Стрелка на старинных вокзальных часах дрогнула, переместилась и показала девятнадцать тридцать восемь, когда Малдер и Крайчек выскочили из машины и, расталкивая встречных, точно сумасшедшие, понеслись через вокзал к платформе, куда прибывал поезд.

Состав, естественно, уже замер там, где ему и положено, а пассажиры, кто с ручной кладью, кто без нее, неторопливо шествовали вдоль вагонов. Впрочем, можно было надеяться, что еще не все потеряно, но тут Малдер, внезапно остановившись, потряс в воздухе кулаками.

Он рванул к противоположной стороне перрона. Встречные шарахались, но даже не успевали посторониться. Малдер проходил сквозь них, как ящерица по извилистому проходу. На него оглядывались, и это не прошло незамеченным. Коул, стоявший у таксофона сбоку от главного здания, повернулся и проводил его внимательным взглядом. А затем повесил трубку и неторопливо двинулся в ту же сторону. В отличие от Малдера он к себе внимания не привлекал. Малдер же, с трудом затормозив у края перрона, сделал отмашку Крайчеку

Доктора Джеральди пока видно не было. Крайчек знаками показал, что у него тоже ничего подозрительного не наблюдается. Поток пассажиров постепенно редел. Малдер нервничал, ощущая, что все идет как-то не так. Его познабливало от предчувствия неудачи. Если доктора Джеральди не удастся перехватить на вокзале, значит, надо будет организовать немедленный поиск его в ближайших гостиницах, выставить специальное охранение на похоронах Гриссома и во что бы то ни стало найти врача раньше, чем до него доберется Коул. Неужели они все-таки где-то ошиблись?

Настроение у него ухудшалось с каждой секундой. Он по-прежнему танцевал, чтобы держать в поле зрения всю платформу. То и дело он оглядывался на точно также танцующего между пассажирами Крайчека. Больше он сейчас ничего не мог сделать. И в тот момент, когда Малдер решил, что

Это был именно доктор, сомневаться не приходилось. Слишком характерная внешность, чтобы спутать его с каким-нибудь другим человеком. У Малдера стремительно оборвалось сердце. Потому что одновременно за спиной доктора Джеральди выросла зловещая, вся темная какая-то фигура Аугусто Коула. Коул настигал Джеральди сзади и уже поднимал на вытянутых руках пистолет с длинным дулом. Вероятно, у него был навинчен глушитель.

В этой ситуации решали даже не мгновения, а их ничтожные доли. Отмахнув Крайчеку и надеясь, что тот не прозевал сигнал тревоги, Малдер свободной рукой в свою очередь выхватил из кобуры пистолет и, чтобы отвлечь Коула и сбить его с толку, закричал:

И не дожидаясь, пока Коул отреагирует, нажал на курок.

Грянул выстрел поверх голов. Пассажиры шарахнулись. Малдер рванулся вперед, не видя перед собой ничего, кроме безумных насмешливых глаз Коула. Почему-то он видел их необычайно отчетливо. И тут сокрушительный удар в грудь отбросил его от доктора Джеральди, а второй такой же удар безжалостно швырнул на асфальт.

Малдер потерял сознание. И когда Крайчек, сопровождаемый полицейским, оба

Ничего подозрительного на перроне не наблюдалось. Тем не менее полицейский на всякий случай не убрал пистолет, чтобы контролировать обстановку, а растерянный Крайчек присел возле Малдера и осторожно перевернул тело.

Пулевых ранений он на теле не видел. И к тому же Малдер, будто включенный, внезапно открыл глаза, медленно сел, видимо пока плохо соображая, где он и что с ним, и вдруг, точно подброшенный вскочил на ноги:

Малдер приложил обе руки ко лбу и сморщился.

Он пошел вперед, внимательно рассматривая пассажиров. Ответом ему были испуганные и раздраженные взгляды.

Крайчек растерянно произнес:

Станция в Бронксе

помещение службы безопасности

Картинка на смотровом экране застыла, в правом нижнем углу замерла оцифровка, фиксирующая реальное время съемки, а потом всплыла надпись, свидетельствующая, что пленка закончилась.

Сбоку от смотрового экрана был прилеплен большой портрет Аугусто Коула.

В тесноватом помещении службы безопасности Бронкса скопилось десять или одиннадцать человек: несколько полицейских, еще не отошедших от возбуждения перестрелки, тучный начальник станции, который то и дело вытирал платком мощный затылок, дежурный по станции, двое одинаковых мужчин в штатском, наверное, агенты ФБР, курирующие этот район. Народу более чем достаточно. Все смотрели на Малдера. Или во всяком случае ему казалось, что

Он нервно облизнул губы.

Крайчек осторожно тронул его за плечо:

Они отступили в крохотный коридорчик, другим своим концом выходящий на улицу и, не уговариваясь, плотно прикрыли дверь в помещение. Крайчек сразу же оттеснил Малдера в дальний угол.

Крайчек несколько секунд смотрел на него ничего не выражающим взглядом.

Затем в лице его что-то дрогнуло.

Крайчек поднял бровь

Малдер прервал его:

Шепот был быстр и яростен. Малдер двумя пальцами оттянул нижнюю губу, как будто хотел оторвать, отпустил и с недоумением посмотрел на свою пустую ладонь.

Приоткрылась дверь, и из помещения высунулся полицейский.

Они вернулись обратно, и тот же полицейский возбужденно указал на смотровой экран.

Кадр сменился, и оцифровка времени показала 19 часов 38 минут. Машины у железных контейнеров, где ее засекли, действительно не было.

Вереница вагонов на ближайшем пути загораживала фонари, которых и так на этом участке вокзала было негусто, и потому решетчатая нога семафора утопала во тьме, однако ножи, которые один за другим Коул выкладывал на обложку Библии, смертельно блестели: гладкие широкие заточенные лезвия, прочно насаженные на рукояти. Их было общим числом штук семь или восемь.

Ужасающая картина.

Джеральди рванулся, но нейлоновые веревки держали крепко. Они врезались в грудь и заставили его чуть ли не задохнуться от боли. Порвать их было предприятием безнадежным.

Джеральди обмяк.

Коул выпрямился и посмотрел на него долгим изучающим взглядом. Как будто хотел понять, что собственно этот человек пытается ему втолковать.

Тогда Коул неторопливо развернулся и со всего маху хлестнул доктора по лицу.

Пощечина отдалась эхам.

Коул произнес, улыбаясь, словно нечто приятное:

Длинные зловещие тени вытянулись по земле. Словно приближалась к решетчатой ноге семафора воинская шеренга. Джеральди не верил своим глазам. Из кромешного мрака, из ночи, как будто и в самом деле из преисподней, один за другим выходили солдаты особого подразделения «Джей Си». Такие, какими он их все эти годы помнил: в потрепанных пятнистых комбинезонах, в военных кепи, с закатанными рукавами. Вот первый из них нагнулся и уверенно взялся за рукоятку ножа, лежащего с краю.

Аугусто Коул поднял ладонь, точно благословляя:

Он застыл, будто статуя.

И тогда Джеральди вдруг понял, что его ждет. Он пискнул, как заяц, и задрожал, обвисая на жестких веревках. Он уже не пытался молить о пощаде. Он просто ждал, чтобы этот ужас кончился, как можно скорее.

А первый солдат шагнул к семафору и высоко, почти до невидимых звезд, поднял руку.

Машина резко затормозила, их обоих бросило вперед, чуть ли не на ветровое стекло, дверцы встопорщились, как крылья жука, наколотого на булавку, и только тогда Малдер услышал протяжный человеческий крик, вытягивающийся из-за пакгаузов.

Крик повторился, и теперь место, откуда он исходил, выделилось вполне отчетливо. Действительно

Они перепрыгивали через какие-то загородки, через кучи жирного угля, через полосатые рейки, по-видимому предупреждавшие об опасности. Свет двух фонарей метался то на вагоны, то обратно на землю. И вдруг выхватил из темноты грузное, обвисшее на веревках тело. Человек был привязан к решетчатому основанию семафора. Блеснули в скользнувшем луче стекла очков, которые ему, вероятно, уже не понадобятся.

Малдер присел и потрогал свесившуюся на грудь тяжелую голову. Ручей темной крови медленно оттекал от тела.

Малдер побежал в узкий проход между вагонами. Впереди была чернота, как провал в преисподнюю. Позади же него набирал громкость и накал торопливый голос:

Коул подтянулся на руках, перекинул тело через бетонный край перекрытия, который был точно обгрызен, опираясь на костяшки, выпрямился во весь рост и, вялой трусцой пробежав до конца пустой секции, внезапно остановился.

Секция заканчивалась обрывом. Впереди открывалась громадная трепещущая россыпь огней ночного Нью-Йорка: знакомые очертания небоскребов, освещенные проспекты, где, как насекомые, сновали машины. Спасение, но, к сожалению, абсолютно недосягаемое. Потому что между ним и ближайшей улицей было метров тридцать пустого пространства. Секция, видимо, выдавалась из недостроенного здания, и внизу, как жадная смерть, торчали обрезки труб и углы арматуры.

Пути дальше не было.

И возвращаться обратно тоже уже не имело смысла. Малдер шел за ним по пятам, он это знал. И когда за спиной раздался напряженный, готовый сорваться голос: «Коул! Отойдите от края!»

И Малдер, наверное, это тоже почувствовал, потому что, не торопясь, нагнулся и положил фонарь, и освободившийся рукой подкрепил пистолет, направленный на резко выделяющуюся среди ночного квадрата фигуру.

Тогда Коул все-таки обернулся, держась за шею, и подставил лицо рассеянному свету далекой лампочки. Горела она где-то на другом конце мира.

Снизу донеслось надрывное завывание сирены. Мелькнули проблесковые маячки. Вероятно, подъехала к вокзалу «скорая помощь».

Коул прислушался и кивнул со странным удовлетворением:

Лицо его исказилось.

Малдер осторожно сказал:

Коул, держась за шею, медленно покачал головой:

Он, расширив глаза, смотрел на что-то за спиной Малдера. Малдер повернулся, стараясь, чтобы движения были спокойные. Крайчек с пистолетом в руках приближался к ним от обгрызенного края секции. Фонарь его тоже лежал на полу, а пиджак и колени

Он наконец остановился.

Коул только мигнул.

Жутковатая улыбка появилась на лице Аугусто Коула. Вероятно, так мог бы улыбаться мертвец, только что вылезший из душной могилы. Ничего человеческого, ничего, что бы напоминало ему о жизни. Аугусто Коул повернулся боком и вскинул правую руку. Пистолет внушительных размеров глянул на Малдера черным зрачком.

Это был вовсе не пистолет, а

Малдер вдруг понял, что сейчас произойдет.

Два выстрелы грянули, почти слившись в один. Гулкое эхо прокатилась по всем этажам недостроенной бетонной коробки. Откуда-то потек тонкой струйкой песок, наверное, сдвинутый сотрясением. Аугусто Коул схватился за грудь и повалился лицом вперед

Затылок ударился о бетон. Лицо повернулось на бок, и веки застыли на половине движения.

Малдер молча обернулся на Крайчека. Тот торопливо сказал:

И тогда Малдер согласно кивнул.

Что-то мешало ему сразу уйти отсюда. Ах, да… Библия, уроненная Аугусто Коулом, лежала неподалеку от неподвижного тела.

Он прошел мимо полицейских машин, столпившихся у вокзала, будто стадо животных, и непрерывно мигающих маячками. Нашел свою машину, сел в нее и несколько мгновений сидел, как будто ничего не видя и не слыша из окружающего. Потом открыл ключом нижний ящичек на панели и сунул руку под пачку бумаг. Вдруг

Крышка треснула и отскочила.

Желтого конверта в ящичке уже не было.

Штаб-квартира ФБР

Вашингтон, округ Колумбия

Скалли была растеряна. Она поглядывала на Малдера, словно была виновата в том, что случилось:

Кто-то ворвался ко мне в кабинет, влез в мой компьютер, забрал с собой все документы и стер все файлы. Отчет, который я подготовила для тебя, исчез.

Он все время оглядывался, но в закутке, ведущем к вспомогательной картотеке, не было ни одного человека. Сюда вообще редко кто заглядывал. И он бы почувствовал, если бы за ними велось специальное наблюдение. Правда, чтобы следить, вовсе необязательно ходить хвостом за объектом слежки. Существует аппаратура, которая берет звук просто с невероятного расстояния. Впрочем, наплевать; сейчас это уже значения не имеет.

Он кивнул Скалли:

Малдер посмотрел на Скалли и глубоко вздохнул. Он ничего не ответил…

Совещание было открыто в десять утра. Трое людей сидели за громадным столом, простершимся по кабинету от окна до выхода. Шторы на окне были не отдернуты, а лишь подвязаны по бокам, и внезапно яркий световой треугольник мешал вглядываться в присутствующих.

Собственно, совещанием это назвать было нельзя. Здесь все решал один человек, занявший сейчас место председательствующего. Остальные двое, расположившиеся справа и слева, были просто статистами. Они и вели себя как статисты

Зато председательствующий явно знал, что ему требуется. Он, кисловато морщась, перелистал картонную папку с надписью «Секретные материалы», захлопнул ее, снял очки в роговой строгой оправе, закурил, не торопясь, и выпустил дым, вспыхнувший на солнце синей переливающейся струей.

Крайчек, замерший в другом конце кабинета, вздрогнул от неожиданности и дернул волевым подбородком.

Один из статистов повернул голову к председателю и как будто мысленно произнес какую-то фразу, которую председательствующий воспринял. Возникла пауза. Крайчек нервничал. Он неплохо понимал этих людей, хотя работал с ними недавно. Полусонный их вид его не обманывал. Они были опасны, как хищники, защищающие добычу. Речь здесь шла не только о Малдере, но и о нем самом.

Он решительно произнес:

Папка была принята и перелистана так же, как предыдущая. Председательствующий ничем не выразил своего отношения к прочитанному. Лишь опять затянулся и снова выпустил синий дым.

Председательствующий кивнул. А потом медленно, сознавая весомость этого жеста, опустил докуренную сигарету в пепельницу и сильным нажатием пальца затушил ее.