Бурда-Моден

      - Здорово! - я поскоблил ложечкой днище кастрюли. Крема не было. Класс! Ты чего туда добавила? Мяты?
      - Зубной пасты, - серьезно отозвалась Ирка. - "Aquafresh". Знаешь, есть такая, полосочками... Лапы прочь!
      Я спешно отдернул руку от стоявшего на столе торта, и заныл: Немножко, с краешка хоте-е-е-ел!.. Чуть-чуть попробовать. Жалко, да?
      - Не ной! - нахмурилась Ирка. - Нельзя!
      Что она всегда умела делать - это торты. Ноздреватый, чуть влажный бисквит, перемежающийся слоями ежевики. Розовый, закатный крем, а поверху великолепная россыпь ягод...
      - Ладно-ладно... - она не сдержалась, засмеялась, подошла и уселась на колени. - Прекращай! Ребеночек... Вино поставил?
      - За окном. Не спеши, пусть похолоднее...
      - А вот этим мы займемся потом... - она выскользнула из рук. - Нечего рожи корчить, успеется! Доставай вино, неси на стол. Торт тоже. Я сейчас.
      Она вышла, а я перетащил все в большую комнату, достал клеенку, вынул из стенки чистые майонезные баночки, открыл, разлил и стал ждать. У соседей гремела музыка и рубили мебель. "Ламбада".
      Ностальгический вечер. Давно так не сидели. "И когда еще сядем - вот вопрос", - ухмыльнулся внутренний голос. Ну и пусть! Сегодня я хотел так за закрытыми шторами, за крепкими стенами, при ярком электричестве, без предчувствий гражданской войны, без голода и страха. Я буду есть торт и вам его у меня не отнять.
      В дверь постучали. Ирка. Накрашенная, причесанная, довольная собой и зеркалом. Котенок. Наверное, платье новое...
      - Входите, мисс!
      Но она не вошла, постучала снова.
      - Заходи!
      И опять стук.
      - Эй!
      Все громче и громче... Захотел встать, не смог. Ноги вмерзли в паркет, лед до колен... Почему? Топил же! А за дверью уже гремело, грохотало и исходили криком незнакомые голоса. С кровью и мясом выдрал ноги из трясущегося пола. Но погас свет и оказалось, что я лежу в серой тоске дождливого утра, глядя как открывается дверь.
      Не в платье она была, в рваных джинсах, моем дождевике, с автоматом в руках. Бестолковый сон! Повернувшись на бок, я закрыл глаза и, натянув на голову одеяло, увидел то, что было на самом деле - яркий свет, вино и красивое платье. Я успел еще улыбнуться, прежде чем взорвавшийся торт ударил в лицо, залепив глаза алыми ежевичными брызгами...
      Все оказалось выверено до мелочей. Пилот "вертушки" ювелирно усадил машину между двух скал, в километре от передовых постов. Даже не пившие и не спавшие не успели разобраться. Пулеметные гнезда закидали гранатами. Цели были известны, группы знали свои задачи и к приходу катеров работа закончилась. Горел и рвался склад, полыхал, укутанный бесполезной маскировочной сетью танк и черные фигурки перебежками двигались по склону. Треск огня сливался с выстрелами и криком.
      Осечки не случилось - разведка сработала четко, как обычно. Бой кончился, командир десанта постепенно приходил в себя. С лица сошло выражение озверелой сосредоточенности, он уже мог говорить связно. Не выпуская из рук десантный "Тифлис", пытался что-то нашарить в карманах. Ирина протянула пачку сигарет, но он только покачал головой, бурча под нос. Вдруг радостно улыбнулся, достал из кармана конфету и, сорвав зубами обертку, закинул в рот.
      - По времени ты хорошо уложился, молодец, - Ирина стояла у окна и смотрела вниз. Десантники "подчищали" поселок, догорала солярка, вдали постреливали.
      - Вам спасибо, - невнятно выдавил командир. - Все точки указали, не то бы пришлось поковыряться...
      - Ясновиденье...
      - Как? - не понял он.
      - Это называется ясновиденьем. Телепатия...
      - А-а-а! Ну, конечно! - до развала командир успел закончить два курса института и некоторые термины еще помнил, хотя и с трудом. - Ваш дар...
      - Прекрати! - отмахнулась Ирина. - Дрянь, дешевка... Вот был настоящий профессионал!
      Она кивнула в сторону кровати, на скрюченное, прикрытое лохмотьями одеяла тела. Командир недоверчиво фыркнул. Кровать, шкаф, стена - все было изрезано пулями. Чувствовалось, стреляли много, не особенно целясь.
      - Он сильно сдал. Хотя, был момент, когда я начала сомневаться...
      Командир десанта еще раз взглянул на забрызганную кровью стену, подумал, что смерть во сне, в сущности не так уж и плоха, усмехнулся и спросил:
      - А не боялись, что он вас как агента?.. Выведет?
      - Едва ли. Я ведь его давно знала. Он всегда был таким... романтиком.
      Командир согласно покивал и опять подумал, что не проснуться - просто отлично. Гарантия от неприятных сюрпризов. Он окинул взглядом ее ноги, грудь, попытался увидеть в ней женщину и не смог. Живой передатчик, агент, офицер безопасности, старуха с косой.
      - Да, - он постарался придать голосу требуемую лояльность. - Пленных надо расстреливать, а за ошибки платить.
      Ирина мельком отметила это вранье, глупое и неумелое, знакомо-романтичное, но тут же забыла о нем, нащупав в кармане сложенный листок.
      - Три яйца, две чайные ложки лимонного сока, три столовые ложки воды, семьдесят грамм сахара, сто грамм муки...
      - Что? - командир не понял. Она шептала, глядя пустыми глазами сквозь него, вдаль и молилась своим богам.
      - Бисквитную массу выложить в смазанную жиром форму и выпекать при ста восьмидесяти градусах примерно семнадцать минут. Для начинки вымойте ежевику, размочите желатин в воде. Ягоды размять ложкой и смешать с простоквашей...