Майор и мафия

      - Все! Я его трахнула!
      Ее сестрички, как оказалось, вовсе и не спали, сбросили свои пле- ды на пол, трусики туда же, а юбочки задраны до пупков, и гладят они себя между ножек и улыбаются. И, чувствую я, что фаллос вовсе и не разрядился, а совсем напротив, еще ему хочется. Тогда я гово- рю второй желтоватой соседке:
      - Это надо делать не так.
      - А как?
      Перевел я ее за руку к себе на колени лицом к носу. ожками
      она сама на кресло забралась. нанизалась на мое великолепие и по- неслась по дороге Радостных Совокуплений быстрее "Боинга". Дос- таю ее горячие груди, посасываю соски, слежу за соседками. Они
      времени зря не теряют, тоже грудочки друг другу целуют и между
      ножками копошатся. Моя желтоватая допрыгалась до оргазма, при
      жалась грудью к моему носу, а голубоватая нетерпеливо говорит:
      - Проводите меня, пожалуйста, в туалетную комнату. - Сни
      маю желтоватую с колен, застегиваю молнию, иду следом за голубо- ватой. Она задиком под миниюбочкой шевелит, а ноги у нее длинные, как, у цапли на взлете.
      Сворачивает в душевую, становится на обтянутую кожей скаме
      ечку и ждет. Я спускаю ее трусики и вхожу, правда уже без преж
      него рвения. о работаю. Чувствую, девочка при последнем издыха
      нии, а разрешится никак не может. Тут кто-то из-за спины говорит:
      - Мойра только в попку кончает. - Что ж не предупредили?
      Я ее влагой между булочек смазал, поставил влажный член как надо и поехал. Она скоро заверещала на каком-то языке и ослабла насов- сем. Усадили мы ее на другую скамеечку, а розовая уже в стойке за- дом шевелит. Вдул и ей. А желтая подняла свою одежду и лобком
      меня взад толкает, чтоб я, значит, еще шибче. Голубая пришла в се- бя, грудками к боку прижимается, а член пальцами у корня схватила и крутит его вокруг оси. Кайф пошел сплошным потоком. Розовая
      кончила, желтая выхватила член у голубой и глубоко в рот себе...
      И в этот момент трахнуло так, что погас свет и меня укусили
      очень больно.
      Сначала я даже не сообразил, что это могло быть. о, когда рез
      ко упало давление и хлынула волна холода, я понял, что дело плохо, Быстро на место!
      В салоне, аварийный тусклый свет. Кто-то кричит, стоны. а пе
      редних местах - кровь. В борту дыра около метра в диаметре... е
      знаю, что там у них повреждено, но думаю, что с десяти тысяч мет- ров... минут десять в запасе есть. "Все-таки вляпался я с этим чер- товым "Аэрофлотом", Хотя ведь это "Пан-Америкен". Звенит в ушах, холод собачий. .Добрались до своих мест. Раздал я с верхней полки девчонкам спасательные жилеты, помог надеть. а себя наце
      пил. Соображаю: "Где бы это могло быть?" Как ни крути, на пятом часу полета - Бермудский треугольник!
      - ичего,.- говорю девушкам, -- вода в океане теплая, нас
      быстро спасут. - А сам-то знаю, что главная опасность - акулы.
      Стало теплее, снижаемся. Все необходимое у меня в сумке, в плас- тиковом пакете. Быстро перебираю: документы, кредитная карточка, эректор с колечком, пусть будет, ампулы с "Антиакулином". а всех не хватит. езаметно одну прикрепляю к ноге. В морской воде он
      начнет- растворяться и на сутки я обеспечен от акульей пасти. Пакет под сорочку и на шею. Можно приводняться. А самолет с нервным
      снижением идет, моторы то загудят, то - ослабнут.
      Заработало радио: "Вынужденная посадка на воду... жилеты... привязные ремни..." - Прохрипело и замолкло. За иллюминатором Полярная звезда точно на траверзе. В Америку, летим, мать Вашу... Осмотрел замки люка. Хорошо, что "Вовнутрь открываются", как в "Икарусе". Удар хвостом о воду, потом нос резко вниз. Что-то за- трещало. Удар такой, что едва голову не оторвало. Всплыли. Я за
      рычажки дернул, люк в салбн вывалился, а за ним - вода. Я поток
      пересилил, меня жилет, как За шиворот выдернул на поверхность,
      я - к люку. Помог девушкам, еще кому-то... Волна меня подхвати
      ла и по верхнему краю люка головой...
      Солнце сверху жарят, вода меня качает,.ничего понять не могу.
      В голове - боль. Вдали какие-то точки... Вспомнил...
      Очнулся от смертельного крика. Полный штиль, океан, как стол
      под голубой белесой скатертью. И эту скатерть режут плавники
      акул. Еще крик. Еще. Косяк акул шел на меня, как "свинья" тев- тонских псов-рыцарей, обтекая, словно одиноко стоящее дерево.
      "Антиакулин" действовал. о вдруг я увидел, как одна из акул, бе- шеная, наверное, успел подумать, отделилась, повернулась белым
      животом и страшный удар потряс мою голову...
      Кто-то объявил, что я умер. о безмолвия не было.
      Очнулся в каюте старпома. Значит все в порядке. Что за кош
      мары? А где же он сам? За окном, то есть за иллюминатором, те
      мень, значит побудки не было... Проснулся днем, день такой серый, туманный, северный в общем. Тихо кругом. Черт возьми, Я же все
      проспал, бычок мне врежет!.. ет... это не старпома каюта... это во- обще не наша каюта... И пахнет не по-нашему... Где я? Шевельнуть- ся не могу...
      Маришка бежит по траве босиком и кричит: "Папа, папочка! а
      меня козел напал!" А жена говорит: "Я твою блядь рыжую кисло- той оболью!" А как выглядит,- не помню. Где я?
      - Просыпайся, просыпайся.., ничего придуриваться1 - прогово
      рил кто-то из верхнего угла.
      Я не поверил своим глазам: под потолком в крупной ячеистой
      авоське висела большая седая человеческая голова с обнаженным ту- ловищем без ног и без рук с жалким пенисом, которые свешивался
      в ячейку.
      Голова что-то говорила, но, охваченный ужасом, я снова прова
      лился в жирную темноту.
      - у и здоров ты спать,
      услышал через какое-то время,
      давай знакомиться, вижу, что слышишь... не отворачивайся.
      - Кто ты?
      - Зови Дейвом и спрашивай, кем я был?
      - Кем ты был? - сознание удерживалось с трудом, в нем да
      же не было любопытства.
      -Был я штурманом на "летающей крепости".
      - Где мы?
      - Считай, что я почесал затылок, - голова улыбнулась мне,
      а я не смог заставить себя хотя бы мгновение выдержать его улыб- чивый взгляд. - Я и сам не знаю. Чертовщина здесь какая-то...
      - Давно ты здесь? - сознание по-немногу становилось устой
      чивым.
      - С Корейской войны. Шли уже домой...
      - Сорок лет?
      - е знаю. Шли в орфолк, да не дошли... Очнулся с раздав
      ленными руками и ногами.
      - Это Бермуды?
      - Я же сказал: не знаю! Думаю - здесь впуклость земли..
      - Как это?
      - А так... Есть выпуклость, есть вогнутость, а сеть, значит, и
      впуклость. -В голове снова пополз туман. Сквозь тюки шерсти го
      лос Дейва доносился еле-еле.
      - Здесь полно. чертовщины. Ветер - ни зюйд-веста, ни норд
      оста, только вверх и вниз. очью - вверх, днем - вниз! Вон, смот- ри, пальмы растут, как веники. и зимы, ни лета - одна погода все время. Дождей нет, только туман все время.
      - Ладно, Черт с ним. Отлежусь и дальше... Мне в ью-Йорк...
      - Ты что, ничего не понял? Где же это ты видел, чтобы с впук
      лости пароходы плавали или самолеты летали?
      - А как же?..
      - А так же! Я тебе что талдычу? Отсюда никто никогда не уп
      лывал и не улетал. Да и сюда только жмурики, да мы с тобой. Был, правда, один еще. Давно уже... о пожил часок и... скис! Пароходы со жмуриками, лодки, плоты. едавно яхту принесло, людей нет, а
      запасов полно... Куда они делись? а поверхности земли это может
      быть? Консервов всяких, питья, курева здесь - залейся!
      - А кто меня -сюда принес, кто живет тут?
      Этого я тоже не знаю. Здесь все перепутано. Вроде первобыт
      ные, а из автоматов стреляют... А ходят с копьями. Жрут все, что жуется, море приносит, плоды круглый год, коренья, а то и друг
      друга... Сам увидишь.
      . - А тебя почему не съели?
      - Я у них производитель, свежая кровь была... Да теперь, вид
      но, и мне крышка.
      - Почему?
      _ Сожрут они меня. Пол-острова - мои дети. Кровесмешение
      идет.
      - А что же их мужики!
      - е могут!
      - Так мы на острове импотентов!
      - Считай, что так. Выродились, собаки!
      "Интересные дела случаются в нашей сельской местности!" - подумал я. Разговор меня страшно утомил, мысли опять начали пу
      таться.
      Вечер. Дейв на месте.
      - Проснулся? Тебя-то как зовут?
      - Рэф.
      - Ты откуда? .
      - Я? С самолета. Они пожрать дают?
      -- Посмотри на столе. И меня угости.
      - Что это? - а столе четыре банки американской свиной ту
      шенки и пара бутылок кока-колы. В желудке аж что-то завопило.
      Ключик-открывашка. Банку я открыл, а встать к Дейву ае могу.
      - Поешь сам. Мне потом.
      Лопаю тушенку, а Дейв меня в курс вводит:
      - Хотели тебя сразу сожрать, им консервы надоели. о хунта
      сказали, что ты - свежая кровь, теперь меня сожрут, когда ты го- ворить по ихнему станешь. Пока оставили переводчиком.
      - А на каком они говорят?
      - а никаком! Слов-то всего штук пятьдесят. И ни одного ци
      вилизованного, будто миллион лет оторвались...
      - Может с Атлантиды? Или инопланетяне?..
      - Уж больно дикие! И пятьдесят слов.
      - Как у Эллочки-людоедки?
      - У кого?
      - Так. У одной знакомой.
      - А-а.
      - Чем же они занимаются?
      - А ничем. Родят ребенка, пустят его кормиться, он и растет
      сам по себе. Мужики у них слабаки. Правят бабы, хунта такая. Толь- ко не то, что законов, у них даже обычаев нет, сказок нет, песен. Памяти даже. Ссорятся все только, из-за жратвы, да еще бабы из-за меня. У них этот инстинкт остался - продолжить род. У мужиков
      его нет. Те - только пожрать. А у баб ни стыда ни совести. Возбу- дят меня и давай тыкать. Я семя сброшу, тут же другой передают.
      Вот, помню, публичный дом в Сеуле, какие девочки были! Пока она
      ножки тебе раскроет, она и поблагодарит тебя за то, что ты ее вы- брал, и песенку споет, и за родителей твоих выпьет, и потанцует го- ленькой, и оближет... А здесь! Есть чем, тычат. А нет, сорвут банан, сдерут шкуру и давай...
      - Будем думать, как отсюда смыться?
      - Да мне-то зачем? У меня что, в цивилизации жизнь лучше бу
      дет?
      - А что- у тебя там никого нет?
      - А если б и были? Сам говоришь - сорок лет! А здесь я - ве
      личина! Вот только тебя мне не. надо. Давай я помогу, чем смогу, ты и уматывай. Ты только притворись, что языка совсем понять не мо- жешь. А потом меня опять на руках будут носить, а не держать в
      кошолке! Так что жри и спи. Сил набирайся. Ох и накинутся они на тебя, бабы!
      Я пощупал пакет с документами и успокоенный уснул..
      а рассвете разбудили люди с копьями. Что-то поурчали. Дейв
      говорит:
      - Вставай. а работу зовут. Имей в виду, они тебе штук трид
      цать выдадут, не усердствуй. Сделай двух-трех и падай замертво.
      Они это понимают.
      Снял спасательный жилет и пошел вслед за копьеносцами. Вышел
      на палубу, похоже американского сторожевика, вокруг еще с деся
      ток гражданских судов. а берегу вигвамы, землянки, люди очень
      похожие в профиль на идолов острова Пасхи. Туман. есильный ве
      тер сверху. Жую прихваченный кусок тушенки, перебираемся на бе
      рег по доскам. Слабость в ногах. Привели под развесистое дерево. Под ним ящик, на ящике ковер и вокруг человек сорок, в основном женщин. Обступили, чего-то ждут. Кто-то набросил на голову мне
      мешок, кто-то по заду шлепнул и кричат что-то вроде: "Хоп-хоп- хоп!" Кто-то забрался в брюки, достал мою сплошную вялость и с сожалением хрюкает. о, понятно, дразнить их не стоит, а то еще
      сожрут, не разобравшись.
      Протянул руку вперед. Стоит моя впуклая Дульсинея на ящике,
      выставив явно женский задик. А у меня с детства есть определенное недоверие к женщинам. Кто-то ляпнул, что у татарок эта самая шту- ка расположена не вдоль, а поперек. Так что я всегда вначале паль- цем проверю, вдоль или как?
      Что было делать? Вынул из кармана еще с вечера уложенный
      туда эректор, надел его на совершенно вялый член, пошевелил голов- ку, какие-то смутные воспоминания в ней проснулись и пещеристое
      тело начало заполняться кровью.
      Понемногу разогрелся и работа пошла сносно. Одной, второй,
      третьей. - "Все, думаю, на всех все равно не напасешься!" Кричу им на чистейшем русском языке: "Хватит! ет меня больше!" А они почти хором орут понятно что - "Давай еще!" Влил я в четвертую и упал у ее зада. Мешок свалился и я увидел, что они расходятся. Только последняя себя по животу хлопает, хвастает, наверное.
      Прошелся я по деревне. Одеты кто во что горазд, на меня ни
      какого внимания. Всюду разбросаны какие-то ящики, мешки, баулы.
      Они их, наверное, и не раскрывали. Потянул из кучи что-то белое. а это кусок парашютного шелка. И мелькнула у меня мысль. Вспом
      нил я наши с Юркой полеты в Крыму на "летающем крыле". От- крыл ящик лежат с инструкциями эти самые крылья. Взял я па
      рочку принес в каюту. Снова пошел на поиски. ашел спасательную
      авиационную резиновую шлюпку. Спрятал под кровать. Дейв спра
      шивает, что это такое? Я сказал - пригодится. Спросил:
      - А что это чаек не видно?
      - ет здесь ничего. Дай пожрать.
      Покормил я его и снова на охоту вышел. ашел анкерок шлю
      почный, набрал воды из ручья. Все пошло, как надо. Вернулся,
      Дейв говорит:
      - Ты имей в виду, вечером тебя хунта к себе позовет. Приго
      товься. Вечером девчонка пришла, зовет за собой. Прошли на боль- шой сухогруз в каюту капитана. В салоне накрыт стол с кучей бу
      тылок. Три дамы, слегка пьяные, в набедренных повязках с грудями, как у коз. Одна из них такая, что меня сразу на рвоту потянуло.
      о она-то и была старшей.
      Что-то они полопотали и в меня пальцами тычут. Девчонка с ме
      ня одежду стащила и стою я перед ними в чем мать родила. С до
      хлым пенисом, как, на картинке в медицинской энциклопедии. А они взяли какой-то .журнал, что на столике кучей лежали, смотрят на
      картинку и на меня, удивляются чему-то. Мне показали, а там на
      весь разворот прекрасно эрегированный американский член с яйца
      ми. а другом развороте прекрасная блондинка с прекрасным чле
      ном во рту. Взглянул я на их торчащие вперед зубы, и содрогнулся: только не это! Руками - так и быть. Самая молодая подошла, взя
      ла его в руку и водит ногтем вдоль. а эректор намякивает. адел
      я его, залопотали утвердительно.
      Старшая карга меня за руку в спальню потянула. А там в ил
      люминаторы публики набилось, как на представление Кио в цирке.
      Толкнула она меня на постель и набросилась. Жирная, мокрая, во
      нючая, насаживается на эректор, что-то кричит, лапищями за воло- сы тащит, урчит, воет, вопит. Минут десять терзала. аконец сва
      лилась. Тут же средняя накинулась. С ней уже лучше пошло, я ее
      хоть как-то ощущал женщиной. С молодой почти хорошо уже полу
      чилось. Снабдил и ее частью гуманитарной помощи из бывшей стра
      ны социализма.
      Старшая опять полезла. Я не знаю, что буду чувствовать в те
      минуты когда они начнут пожирать меня. о более жуткого кошмара , я и представить себе не мог. Они показывали позы из журналов за- казывали, значит, и заставляли выполнять акты один за другим.
      Мысли о побеге пришлось пока оставить и они насиловали меня до
      утра. А утром пришли копьеносцы. Когда мешок надели на голову,
      я тут же свалился замертво.
      Погулял еще, нашел еще модификацию спасательной шлюпки в
      комплекте, с парашютом. Заменил парашют на "летающее крыло" - пора смываться. Покормил Дейва. Еще прогулялся. Пришел на берег
      бухты. Разулся, босиком подошел к воде. Волны с легиим шурша
      нием перебирали мелкую прибрежную гальку, порой захлестывали
      ступни и тогда между пальцами ног оставались красно-желтые пес
      чинки. Мне показалось все это знакомым, словно я здесь уже был
      когда-то. Когда когда-то? а Бермудах?? а впуклости земли??? Чушь совершенная!!!
      Возвращаясь, обнаружил едва присыпанную песком кучу .чело
      веческих костей. екоторые были свежие, обглоданные.
      Я не рассчитывал, что хунта после вчерашнего оставит меня в
      покое. О гуманизме они ведь не слышали! о, подумав, решил сме
      нить тактику.
      Еще у себя надел на член не только эректор, но и колечко.
      Раздели. Я в полной боевой готовности. о чтобы не забыть как
      и для чего это делается, ухватил младшую и... удивился. Такой
      страсти на впуклости земли я встретить не ожидал. Я о колечке-то забыл. Через минуту вылетела в тираж. Я за среднюю -то же ca
      мое! а старшую тряпку набросил. И та тоже. А у меня флотская
      мощь так и выпирает. Я младшую по второму кругу. Среднюю. Сам
      завелся, кончить не могу, а они от меня, как шайбы из станка-автома- та. По четвертому сами не захотели. Жмутся по углам, от страха дро- жат и зрители все разбежались. Черт с вами.
      По пути к себе наметил мачту повыше, надел амуницию и, подож
      дав темноты, попрощался с Дейвом.
      Поднялся на мачту. Ветер вверх. Дернул кольцо и... вырвало меня, как пробку из бутылки шампанского. Минута, другая. и земли, ни
      неба нет, но восторг такой, что я во все горло заорал:
      Широка страна моя родная,
      Много в ней лесов, полей и рек...
      Стропы держат хорошо. И думаю про себя: какой я все-таки молодец!
      Допел песню до конца, хотел еще Высоцкого вспомнить про
      Бермудский треугольник, но как ни бился...
      Лечу уже минут двадцать. Холодать начало. Тишина, только ветер
      чуть посвистывает. Сверху светлеть начало. Куда же меня несет?
      Какие-то перебои начались, словно воздушные ямы... Потряхивает.
      И внутри что-то меняется, туман розовый... Важную мысль надо
      сформулировать, а в черепной коробке большая почка набухает и
      может вот прямо сейчас лопнуть... евдалеке чистыми голосами, как хор мальчиков, поет неразборчивое... А листья из ушей будут расти? ехорошо стало... Стропы кто-то дергает... Тревожно. Электричка на меня наезжает и пламя, и нога левая горит. Жарко. Кто это меня по голове! Больно-то как! Bce!
      ...Очнулся утром, у постели - сиделка. Выбежала, вернулась с
      врачом, поговорили о моем самочувствии: все нормально. Проспал я трое суток, но, кроме истощения, никакой патологии нет и завтра
      можно выписывать.
      Спросил о документах. Сказали, что все в порядке, мне их вернут. И кредитную карточку тоже. Ощущаю общую слабость, но в целом
      самочувствие сносное... Как же я сюда попал?
      После обеда явился агент ФБР. Рассказал, что обнаружило меня
      дальнее наблюдение военно-морской базы орфолк, при мне обнару
      жены документы, они проверены и поэтому мистер Эркраф приветст
      вует меня на территории Соединенных Штатов Америки от имени
      американского правительства...
      ичего не понимаю. Почему Америка? Кто этот человек? Почему
      я в больнице? А этот мистер еще говорит:
      - В ваших вещах обнаружен билет на рейс 785, с которым была
      потеряна связь и он не прибыл в аэропорт назначения. Вы единствен- ный пассажир, который может рассказать о его судьбе... - я смотрел на него с таким удивлением, что он и без слов понял, что ничего внят- ного рассказать не могу.
      - Мы увидимся завтра утром, а пока - отдыхайте. - Он ушел.
      В голове какая-то каша. Почему я понимал по-английски?
      Вечером по телевизору передавали новости и несколько человек
      рассуждали о судьбе рейса 785. Я воспринимал все это совершенно
      отрешенно.
      ...Мистер Эркраф пришел утром и повторил вчерашнюю информа
      цию. Я поблагодарил правительство США за гостеприимство. Он пе
      редал мне документы и вещи, спросил об эректоре и колечке, но по- скольку они явно не имели ни военного, ни шпионского назначения, тему эту оставил. Я не знал, что сказать ему, я сам видел их в первый раз. Предложил расписаться. Я поставил какую-то закорючку. Вече- ром опять по телевизору говорили о рейсе 785, но обо мне ни слова. Врач решил подержать, меня еще денек под наблюдением.
      Выключил. Уснул...
      ...Весь следующий день прошел в ожидании выписки. Меня смот
      рели какие-то важные врачи, расспрашивали, качали головами и уходи- ли. Память в это время понемногу возвращалась я и про себя решил: пока не приду в себя полностью, ничего не рассказывать. Твердил
      одно: летел в научную командировку, авиакатастрофа, очнулся здесь. Все это было похоже на правду, хотя откуда взялась спасательная
      шлюпка образца сорок седьмого года никто понять не мог. Хорошо,
      что "летающего крыла" не оказалось при мне. О нем я уже вспомнил.
      Вечером меня все-таки выписали. Я заказал по телефону такси и
      номер в отеле. Около двадцати часов, расплатившись за лечевие, за новый костюм и прочее вышел к такси..
      Чувствую, со мной что-то неладно. Пока толкался с выпиской, стал замечать за собой странности: вокруг девушек полно в халатиках,
      стройные, длинноногие, а я на них никакого внимания. Почему-то вид мой меня интересует и я все зеркала ищу посмотреться, очень инте- ресно, как я выгляжу. В такси всю жизнь ездил на переднем, потяну- ло на заднее сиденье. Сел и ещё брюки натянул на колени. И смешно мне и тревожно, поделать с собой ничего не могу.
      Приехал в гостиницу, записался, поднимаюсь в номер. Там юиая
      служителыница, но не рабыня, браслета на левом предплечье нет.
      Одета не как эллинка, под верхним платьем надето что-то. Эллинки под ним ничего не носили. Сама-то я как одета?.. Служительница по- могала мне избавиться от одежды, в постель уложила голой, а у меня опять груди нет и фаллос торчит, с ума сойти.. А она села у постели и грудями водит своими из стороны в сторону и ногу до подвязки вы- ставила и ждет от меня чего-то. А что от меня ждать, если я такая же... Во всяком случае никакого желания у меня гладить ее ножку
      нету.
      А она говорит, что работа у нее кончилась и она привезет мне
      покушать. Я не поняла какие она мне гомеровские кущи развешивает, меня больше фаллос свой новый мучает. о я не подаю вида, дони
      маю, что не в Элладе, что у них свои обычаи.
      алита она что-то в кубки прозрачные, выпила я, аж дыхание
      сперло. ет. Эллины таких крепких напитков не пьют. Варварское ва- рево и варварские обычая. Потому что она сделала сразу темно, за- лезла ко мне и сосцами бок гладит и руки за фаллос ухватились.
      Что-то с ними делают и что-то она ждет от меня. епривычно мне все это и про лесбос Афродиты напоминает. А служительница повозилась еще немного, сказала непонятное слово: "Импотент" и ушла. Попро- щалась наверное...
      ...Утром все было в порядке. Член наполнен предутренними жела
      ниями, привычно возбужден. В душе запас энергии. Принял душ,
      побрился, позавтракал в номере. Готов к труду и обороне.
      Пришил агент. Сказал, что сегодня они меня раскроют и к вечеру
      будет прессконференция. Мне это ни с какой стороны не нужно, но в чужом монастыре какие свои уставы? Кроме того, как говорили мои
      учителя, агент в чужой стране не должен пахнуть агентом, как новорожденные зайцы не должны пахнуть зайцами, чтобы хищники их не
      съели. Согласился.
      В зале приемов отеля набилось человек пятьдесят репортеров,
      телевизионщиков, киношников. Я им коротко рассказал, что летел в США в научную командировку, что был взрыв, что я выплыл из са
      молета, что наверное случайно наткнулся на шлюпку и больше ничего не помню. Как они меня не пытали, ничего я ям больше не сказал.
      Представитель Военно-морских сил рассказал, как они меня наш
      ли, что поиски остатков самолета ничего не дали.
      Представителю "Пан-Америкен" досталось больше всех за безо- пасность полетов, но он валил все на терроризм и на слабость контро- ля в Брюсселе, а возможно и в Москве.
      Вечером меня показывали по всем телеканалам во всех ракурсах.
      Боюсь и "Останкино" что-то передаст. Мне такая известность ии к че- му, ни здесь, ни у себя дома. Как я Маришке объясню, почему папа улетел в Монголию, а оказался в Атлантике?
      И этот день прошел впустую.
      После прессконференции спустился в ресторан. Жую мясо, а сам
      размышляю над своим состоянием. Получается так, что с восьми утра до двадцати двух, примерно, я чувствую и ощущаю себя нормальным
      мужиком, а всю ночь - женщиной. Хорошо бы проверить.
      Попросил телефонный справочник. Отыскал адрес клуба "Голубой Эрот" объединения гомосексуалистов, приехал около двадцати трех. Швейцар четно опрашивает: "Вы дама или..."
      - Дама, дама, - отвечаю.
      - Вам - направо - дал ему доллар.
      аправо что-то вроде гримуборной, где пассивные гомики доводят
      себя до внешне женской кондиции. Бюстгалтеры с пробкой и пласти- ком натягивают, чулочки с подсочками, платьица примеряют, ту
      фельки. Макияжем балуются.
      Приведя себя "в порядок", наведя зверсний макияж, выходят в гостиную. Музыка играет, "мужчины", заигрывают, "дамы" кокет- ничают, завлекают...
      ...Продолжение следует...