Менты - Свадебный подарок

Неготовый к такому повороту, старший лейтенант попытался как-то оправдаться, но Петренко взглядом остановил его.

– Будешь дежурить два раза вне графика, – вынес приговор подполковник. Потом сурово посмотрел на подчиненных: – Докладывайте, что у нас по текущим делам.

Слово взял Соловец:

– Вчера мы задержали Александра Лукичева, шофера бригады «скорой помощи», которая на прошлой неделе подобрала скончавшуюся на Большом проспекте пенсионерку Людмилу Лебедеву.

– По показаниям свидетельницы Авдеевой, Лукичев является убийцей Гуницкого и Трифонова. Кроме того, он покушался на жизнь самой Авдеевой, – сказал Ларин.

– Вы же говорили, что Гуницкий умер своей смертью, – удивился Мухомор.

– Авдеева слышала, как Лукичев говорил Трифонову, что подменил Гуницкому шприц, когда тот делал себе инъекцию, – ответил Ларин.

– А что говорит сам Лукичев? – спросил Мухомор.

– Под давлением предъявленных улик он сознался в убийстве Трифонова, – сказал Дукалис. – У нас были показания Авдеевой. Кроме того, несмотря на то что он стер свои отпечатки, экспертам удалось выявить их на шашке, которой он заколол Трифонова. Что касается Гуницкого, здесь Лукичев все отрицает и, боюсь, доказать убийство не удастся.

– Одно доказали, и то хорошо, – рассудил Мухомор. – Значит, дело можно считать закрытым?

– Не совсем, Юрий Саныч, – сказал Ларин.

– Что еще? – спросил подполковник.

– Дело в том, что ожерелье, из-за которого закрутилась эта история, так и не было обнаружено, – объяснил капитан.

– То, которое якобы у мертвой пенсионерки на шее висело?

– По показаниям Авдеевой и Лукичева, у Лебедевой действительно с собой были ценности, – сказал Соловец.

– И куда же они делись?

– Лукичев ожерелья не брал, – произнес Ларин, – иначе он не стал бы убивать Гуницкого и Трифонова. Остается два варианта. Бриллианты забрал либо Трифонов, либо Авдеева. Медсестра утверждает, что ожерелья у нее нет.

– Вы ее слушайте больше! – отреагировал Мухомор.

– Я думаю, если бы ценности были у Авдеевой, она не стала бы подвергать жизнь опасности и отдала их Лукичеву, – предположил Ларин.

– А я ей не верю, – сказал Соловец. – Обманывала же она своего мужа с Трифоновым.

Мухомор вздохнул.

– Темное дело, – сказал он. – Что вы намерены предпринять?

– Думаю, надо последить за этой Авдеевой, – ответил Соловец. – И поработать с ювелирными салонами, чтобы в случае появления кого-либо с ожерельем они дали знать.

Мухомор выпятил нижнюю губу.

– Ну что ж… – произнес подполковник. – Действуйте. Только не слишком этим увлекайтесь. У нас много другой работы…

Оперативники вернулись в свой кабинет на втором этаже.

– Может, сегодня пораньше закончим, Георгич? – предложил Соловцу Ларин.

– Правда, Георгич, – поддержал товарища Дукалис, – мы ведь еще успешное окончание дела не отметили.

– Куда тебе отмечать, – сказал Соловец, – ты же теперь за рулем.

– Тоже верно… – огорчился Дукалис.

Старший лейтенант никак не мог привыкнуть к тому, что он снова на колесах.

В кабинете раздался телефонный звонок. Трубку снял Волков.

– Слушаю.

– Будьте добры, капитана Ларина, – попросил женский голос.

Волков повернулся к Ларину:

– Тебя.

– Да, – сказал оперативник, взяв трубку.

– Привет, Андрей, – услышал он голос бывшей подруги Маши.

– Здравствуй, – ответил капитан.

– Я тебя ни от чего не отрываю?

– Нет, мы как раз собрались по домам.

– Очень хорошо. У тебя не найдется с собой пятьсот рублей?

Вопрос был неожиданным.

– Пожалуй… найдется, – ответил Ларин, порывшись в карманах.

– Ты можешь сейчас подъехать на Сенную площадь?

– А что случилось?

– Понимаешь, я только что выиграла в лотерею телевизор, – радостно заявила Маша.

– Поздравляю.

– Но для того чтобы его получить, мне нужно внести еще тысячу рублей. А у меня как назло деньги кончились. Я ходила в Гостиный за покупками.

Ларину сразу понял, с чем имеет дело.

– Играла в лотерею на улице?

– Да, прямо на площади.

Пока капитан разговаривал с бывшей возлюбленной, оперативники собрали вещи и направились к выходу.

– Подождите, мужики! – сказал Ларин.

Милиционеры остановились.

– Где ты находишься? – спросил капитан девушку.

– На Сенной, около метро.

– Я буду через пятнадцать минут.

Ларин положил трубку.

– Поехали на Сенную, лохотронщиков возьмем, – сказал он коллегам.

Дукалис поморщился:

– Зачем нам эта мелочевка?

– Они пытаются бабки из Мариниколавны вытянуть. Она звонила, просила, чтобы я полштуки привез.

– Вот оно что… – отреагировал Дукалис.

– Столько лет с ментом жила и на такую туфту попалась… – покачал головой Волков.

– Плохо ты ее воспитывал, – сказал Соловец. – Ладно, поехали, возьмем твоих лохотронщиков.

Милицейский «уазик» с оперативниками на борту помчался в сторону Сенной площади. Миновав Университетскую набережную, площадь Труда и Гороховую улицу, милиционеры выехали на Садовую.

– Витя, притормози перед площадью, чтобы не спугнуть, – сказал шоферу Соловец.

– Сделаем, – ответил Витя.

«Уазик» остановился перед въездом на площадь. Оперативники пешком дошли до станции метро и увидели расположенный в стороне от вестибюля столик, возле которого толпились человек десять. Заправляли игрой два молодых человека лет двадцати пяти.

Ларин заметил в толпе Машу, которая нетерпеливо переминалась с ноги на ногу в ожидании оперативника.

– Вон твоя стоит, – сказал Волков.

– Вижу, – ответил Ларин.

Увидев Ларина, Маша помахала рукой. Милиционеры подошли к столику. Девушка не ожидала увидеть всех товарищей капитана.

– Здравствуй, Маша, – сказал Соловец.

– Здравствуй, Олег. Привет, Толя, Слава! Сто лет не виделись.

– Предпочел бы встретиться при других обстоятельствах, – заметил Дукалис.

Маша посмотрела на Ларина:

– Ты принес?

Капитан взял девушку под руку.

– Маша, постой в стороне, а мы поговорим с ребятами.

Тон оперативника был серьезным, бывшая подруга не стала с ним спорить. Милиционеры подошли к столику.

– Беспроигрышная лотерея, – обратился к ним молодой человек. – Билет всего пятьдесят рублей.

– А что можно выиграть? – поинтересовался Дукалис.

– Телевизор, видеомагнитофон, мотоцикл, машину…

– А дом на Канарах? – спросил Волков.

– Боюсь, дом не получится.

– Жаль, – сказал Соловец. – Если бы ты нам дом предложил, мы бы, может, согласились поиграть. А так придется проехать с нами.

Майор показал удостоверение. Молодой человек попытался дернуться в сторону, но Дукалис железной хваткой стиснул его плечо. Второй лохотронщик был взят под конвой Волковым и Соловцом.

– Сколько вы взяли у той девушки? – Ларин кивнул головой в сторону Маши.

Лохотронщики переглянулись.

– Пятьсот.

– Давайте сюда. Остальные под расписку отдадите в отделении.

Увидев, что молодых людей задержали, толпа вокруг начала шуметь. Обманутые горожане наперебой рассказывали оперативникам, сколько денег они проиграли в беспроигрышную лотерею.

– Граждане! – обратился к ним Соловец. – Если у вас есть претензии к этим двоим, будьте любезны в письменном виде подать их завтра в Двенадцатое отделение милиции.

Оперативники повели задержанных к машине.

– Мужики, возьмите все деньги, – предложил милиционерам один из молодых людей.

– Спасибо, не надо, – ответил Соловец.

– Все равно завтра нас отпустите.

– До завтра еще надо дожить, – мрачно произнес Дукалис.

Посмотрев на крепко сколоченную фигуру старшего лейтенанта, лохотронщики приуныли. Ларин подошел к Соловцу:

– Слышь, Георгич, довезите их без меня.

Соловец с пониманием посмотрел на оперативника и на Машу, все еще стоявшую в стороне.

– Ладно, иди. С тебя поллитра.

– Нет вопросов.

– Кашу заварил, а нам расхлебывай… – проворчал Дукалис, глядя на Ларина.

Забрав у лохотронщиков деньги, капитан подошел к бывшей подруге.

– Держи и больше в такие игры не играй, – сказал оперативник.

– Никогда бы не подумала, что это жулики.

– Про меня тоже со стороны не скажешь, что я мент.

Маша посмотрела на часы:

– Если ты не торопишься, можем где-нибудь посидеть.

– С удовольствием. Оставить деньги в кафе лучше, чем проиграть их в лотерею.

– Пойдем, я знаю одно место. Тут недалеко.

Маша повела Ларина на канал Грибоедова, в кафе с названием «Собачья жизнь». Стены небольшого заведения были увешаны портретами собак в человеческих костюмах. Над столиком, за который сели Ларин и Маша, находился портрет английского бульдога в котелке и с сигарой во рту.

– Ты здесь бывала раньше? – спросил Ларин.

– Да. Наша фирма продала этому кафе оборудование.

К столику подошла официантка. Заказав себе водку, а Маше коньяк, оперативник закурил.

– У нас новый директор, – сообщила Маша. – Человек со странностями. Он, например, сделал «Собачьей жизни» гигантскую скидку.

– Чего ради?

– Обожает собак. Когда увидел здесь эти картины, так и засверкал глазами.

Ларин усмехнулся.

– У него дома две собаки, – продолжила Маша. – Бладхаунд и скотчтерьер. Он может о собаках говорить часами. Вот, например… – Маша посмотрела на картину над столом. – Ты знаешь эту породу?

Ларин пожал плечами:

– Боксер или бульдог.

– Правильно, английский бульдог. Был выведен путем скрещивания американского бульдога и мопса.

Оперативник был удивлен.

– Раньше ты не интересовалась собаками.

– Это влияние начальства.

– А как ваш начальник относится к людям?

– Очень строгий. Но ко мне у него особое отношение.

К столику подошла официантка и поставила две рюмки перед собеседниками.

– За тебя, – сказал Ларин.

– Спасибо, – ответила Маша.

– А в чем выражается особое отношение твоего начальника к тебе? – спросил оперативник.

– Он в меня влюбился.

– Серьезно?

– Еще как серьезно. Вчера сделал мне предложение.

– И что ты ответила?

– Сказала, что подумаю.

– Ну и дела… Соглашайся, тебе пора замуж.

– На работе мне говорят то же самое.

– Вот видишь.

Тут раздался мелодичный звонок в Машиной сумочке. Девушка достала мобильный телефон.

– Да, – сказала она. – Я в «Собачьей жизни». Когда? Хорошо, я подожду.

Маша положила телефон обратно.

– Это он звонил. Подъедет сюда через пятнадцать минут. Я вас познакомлю.

– А почему ты не попросила деньги на лотерею у него?

– Понимаешь… Побоялась, что он неправильно это истолкует. То есть подумает, что я уже согласна выйти за него. А я еще ничего не решила.

– Жаль, я так мало знаю о собаках. Не о чем будет поговорить.

– Зато он много знает о тебе. Я ему рассказывала о твоих подвигах.

– Надо же… За это стоит еще выпить, – сказал Ларин.

Оперативник жестом подозвал к столику официантку…

* * *

Сопроводив лохотронщиков в «аквариум» и простившись до завтра с коллегами, Дукалис погрузился в красную «девятку». Старший лейтенант направился в Озерки, престижный район города, где он собрался приобрести особняк. Уже несколько дней оперативник вечерами изучал рекламные издания, присматривая жилье, которое соответствовало бы его будущему положению в обществе. Наконец внимание милиционера привлекло объявление, в котором говорилось о двухэтажном доме на берегу озера с гаражом и баней. Иметь баню в доме было давней мечтой Дукалиса, поэтому он сразу позвонил и договорился о встрече с продавщицей жилья, женщиной по имени Виктория с шершавым деловым голосом. Встреча была назначена на восемь часов.

Около года Дукалис не водил машину и за рулем чувствовал себя не слишком уверенно. В потоке машин на Сампсониевском проспекте оперативник то и дело вертел головой в разные стороны. Особенно раздражали милиционера то и дело возникающие рядом с машиной велосипедисты, которые так и норовили попасть под колеса. В конце концов старший лейтенант добрался до Озерков и, поплутав минут пятнадцать по престижному зеленому району, остановился возле высокого свежевыкрашенного забора.

Дукалис вышел из машины, подошел к калитке и нажал на кнопку звонка. В ответ из-за забора раздался истошный лай собаки. Оперативник инстинктивно отступил на пару шагов. Через пару минут калитка отворилась, и на пороге возникла владелица жилища, женщина лет сорока пяти со следами былой красоты на лице и с яркой шалью на плечах. Истошный лай издавала маленькая собачка с глазами навыкате, которая успокоилась, когда хозяйка взяла ее на руки.

– Здравствуйте, – сказал милиционер. – Вы Виктория?

– Да. Вы Анатолий?

– Совершенно верно.

– Проходите, Анатолий.

Войдя на участок, Дукалис увидел симпатичный двухэтажный дом с парадным крыльцом и башенкой. Он сразу приглянулся оперативнику.

– Пойдемте, я вам все покажу, – сказала Виктория.

Покупатель и продавщица вошли внутрь. Миновав прихожую, они оказались в аккуратной гостиной, в углу которой находился камин. На полу лежала медвежья шкура.

– Камин действует? – поинтересовался Дукалис.

– Конечно, Анатолий, – ответила Виктория.

Из гостиной собеседники поднялись наверх.

– Здесь спальня, здесь еще один туалет с ванной, – показала хозяйка.

Дукалис покачал головой:

– Неплохой домик. Почему решили продать?

– Мы с мужем уезжаем за границу, в Канаду. Ему предложили выгодный контракт.

– Понимаю… А где баня?

– Внизу. Пойдемте, я вам покажу.

Баня находилась на первом этаже. Запах веников, стоявший в воздухе, вскружил голову милиционеру.

– Пожалуй, ваш дом мне подойдет, – сказал он.

– Видите ли, Анатолий, к сожалению, до вас приходил покупатель, с которым мы договорились о покупке, – извиняющимся тоном произнесла женщина.

– Как же так, Виктория! – вырвалось у Дукалиса.

– Извините, но он оказался первым.

Оперативник вздохнул:

– Жалко… А за сколько вы ему продаете дом?

– За цену, указанную в объявлении. Сто двадцать тысяч.

– Я дам сто тридцать! – заявил Дукалис, удивляясь самому себе.

Виктория задумалась.

– Ну раз вы дадите больше, то конечно… – сказала хозяйка. – Когда вы сможете внести аванс?

– Я должен получить деньги из Америки в течение месяца.

– Нас это устроит. Мы как раз хотели бы месяц-полтора еще здесь пожить.

– Вот и замечательно!

– Хотите чего-нибудь выпить?

– Вообще-то я за рулем… Ну разве что рюмочку.

Выпив за будущую сделку, новые знакомые простились, весьма довольные друг другом.

Пребывая в эйфории, Дукалис с ветерком полетел на «девятке» по узким песчаным улочкам Озерков и за ближайшим поворотом налетел фарой на торчащий из земли пень. Разбитое стекло посыпалось на землю. В другое время оперативник бы расстроился, но теперь он только махнул рукой.

– Ничего, получу деньги, починю, – сказал себе милиционер.

Красная «девятка» со старшим лейтенантом на борту покатила в центр города.

12

Евгений Школьник был потомственным ювелиром. Отец и дед его занимались ювелирным делом, и сына Школьник собирался посвятить в тайны своей профессии. Тщательно выбритый, гладко причесанный и опрятно одетый, ювелир производил впечатление человека аккуратного и знающего свое дело. Он работал заведующим большим ювелирным магазином на Московском проспекте.

Днем оперативникам поступила информация от Школьника, что кто-то приносил в салон на оценку ожерелье, по описанию совпадающее с ожерельем Лебедевой. Созвонившись со Школьником, Ларин договорился, что подъедет в салон к трем часам. Ювелир встретил милиционера в торговом зале.

– Здравствуйте, вы звонили мне? – сказал он.

– Да. Капитан Андрей Ларин, – представился оперативник.

– Евгений Школьник. Пойдемте ко мне.

Кабинет заведующего находился в глубине здания. Пройдя по длинному коридору, Школьник и Ларин оказались в небольшом помещении, таком же аккуратном, как его хозяин.

– Присаживайтесь. – Ювелир кивнул на кресло. – Сам он сел напротив. – Выпьете что-нибудь?

Ларин увидел бар в углу кабинета.

– Стакан минеральной воды, если есть, – сказал оперативник.

– Да, конечно.

Заведующий подошел к бару, достал большую бутылку минералки и два бокала. Поставив бокалы на столик перед милиционером, ювелир наполнил их водой.

Школьник сделал пару глотков и заговорил:

– Когда я вчера получил от вас по факсу фотографию ожерелья, то сразу вспомнил, что два Дня назад нам приносили его на оценку.

– Вы уверены, что это было то самое ожерелье?

Школьник улыбнулся:

– Андрей, я работаю в этом бизнесе пятнадцать лет. Есть вещи, которые невозможно спутать. Нам приносили очень дорогую и редкую вещь, изготовленную, как мне кажется, в начале прошлого века. Это работа известного французского ювелира Бернажу, на изделии есть его клеймо.

– Во сколько вы оценили ожерелье?

– Ориентировочная цена – пять миллионов рублей.

– Да, дорогая штучка.

– Должен сказать, ее обладатель тоже был немало удивлен, узнав о цене изделия.

– Он не оставил своих координат?

– Нет. Но у нас есть видеозапись с камеры внешнего наблюдения.

– Очень хорошо. Вы бы не могли мне ее показать?

– Сегодня утром я ее нашел и подготовил специально для вас.

Школьник подошел к столу и, достав из ящика кассету, вставил в видеомагнитофон.

На экране возник долговязый человек с усами в черных джинсах и клетчатой рубашке.

– Вот владелец ожерелья, – сказал Школьник.

Ювелир несколько раз в замедленном темпе прокрутил Ларину запись.

– Он как-нибудь представился? – спросил оперативник.

– Нет.

– Я могу взять у вас кассету?

– Конечно.

Милиционер допил воду из бокала.

– Спасибо вам большое, Евгений, – сказал он. – Вы очень помогли следствию…

В тот же день Ларин позвонил Авдеевой и попросил ее прийти в отделение. Спустя сорок минут медсестра вошла в кабинет оперативника.

– Здравствуйте, Андрей, – сказала девушка.

– Здравствуйте, Ирина. Как вы себя чувствуете?

– Вы знаете, до сих пор не могу прийти в себя после того вечера. Хорошо, вернулся муж, а то я каждый раз пугалась возвращаться в пустую квартиру.

– Ну теперь уже все позади. У меня к вам будет одна просьба.

– Я вас слушаю.

– Сейчас я поставлю кассету, посмотрите внимательно на человека на записи. Может быть, вы его видели раньше.

Ларин поставил запись, полученную от Школьника. Посмотрев ее, медсестра отрицательно покачала головой.

– Нет, – сказала она. – Хотя… Поставьте, пожалуйста, еще раз.

Оперативник вновь поставил запись.

– Вспомнила! – вдруг воскликнула девушка.

– Вы встречались с ним?

– Да. Он работает у нас в больнице.

– Это врач?

– Нет, водопроводчик. Он как-то приходил к нам в ординаторскую чинить кран в рукомойнике.

– Вы уверены, что это он?

– Точно, точно он.

Ларин задумался.

– Вы не помните, как его зовут?

Авдеева пожала плечами:

– Я с ним не общалась, его вызывал дежурный.

13

Сергей Екимов жил в спальном районе Васильевского острова, недалеко от Двадцать шестой больницы «Скорой помощи». Он служил в больнице водопроводчиком. Отправив жену и дочку к матери в деревню, Екимов впал в состояние эйфории и пил второй день подряд. Его собутыльники несколько раз менялись. Сейчас на кухне двухкомнатной квартиры за столом напротив Екимова сидел его бывший одноклассник водитель-дальнобойщик Михаил Симбирцев. На столе стояла полупустая литровая бутылка водки, лежали колбаса и хлеб. В пепельнице дымился непогашенный окурок.

– Ну, давай еще по одной, – предложил Екимов.

– Давай, – согласился Симбирцев.

Водопроводчик наполнил граненые стопки.

– За нас, – сказал он.

Бывшие одноклассники выпили. Екимов поднес к носу кусок хлеба.

– Хорошо, когда жены дома нет, – выдохнул хозяин опустевшей квартиры.

– И не говори… – согласился гость.

– Если бы еще на работу не ходить… – мечтательно произнес Екимов.

– Я смотрю, ты на нее не слишком часто ходишь.

– Пару дней без меня обойдутся, – махнул рукой водопроводчик.

Он положил колбасу на хлеб и откусил кусок бутерброда.

– Я позавчера трубу в подвале менял, – сказал Екимов с набитым ртом. – Такая морока! Весь перепачкался. Там электричества нет, пришлось фонарем светить. А фонарем-то много не насветишь…

– Это точно, – согласился Симбирцев.

Гость смотрел на хозяина осоловевшими глазами.

– Знаешь, я, пожалуй, пойду, а то меня Катька дома ждет, – сказал он.

– Да посиди ты! Давай еще по одной.

– Нет, мне хватит, а то Катька ругаться будет.

– Ну по половинке…

– Ладно, давай.

Екимов разлил водку. Собутыльники чокнулись и выпили без тостов. Екимов занюхал водку хлебом.

– Сейчас бы картошки жареной… – произнес он.

– Так пожарь.

– А где ее взять?

– Сходи в магазин.

– Неохота. Может, ты сходишь?

– А где он у тебя?

– Тут рядом, через дорогу.

– Ладно, давай сетку.

Екимов обвел глазами кухню.

– Сетку, говоришь… Вон возьми пакет.

Симбирцев нехотя поднялся из-за стола. Вдруг раздался звонок в дверь.

– Кого это еще несет? – проворчал Екимов. – Наверное, Ванька. Он вчера у меня был и зонтик оставил.

– Вот его-то мы в магазин и пошлем, – предложил Симбирцев.

Он вышел в прихожую и открыл дверь. На лестничной клетке стояли двое незнакомых мужчин.

– Здравствуйте, Уголовный розыск, капитан Ларин, – услышал дальнобойщик.

– Старший лейтенант Дукалис.

– Здравствуйте, – промямлил Симбирцев.

– Нам нужно поговорить с Сергеем Екимовым, – сказал Ларин.

– Он там, на кухне.

– Кто это? – крикнул с кухни Екимов.

– К тебе милиция! – ответил гость.

– Пусть проходят!

Ларин и Дукалис прошли на кухню.

– Миша, иди в магазин, а я пока с ребятами поговорю, – обратился к товарищу Екимов. – Дверь за собой захлопни.

Симбирцев вышел из квартиры, а Екимов кивнул на две табуретки.

– Садитесь, ребята.

Оперативники сели напротив водопроводчика.

– Вы Сергей Екимов? – сказал Ларин.

– Он самый.

– Меня зовут Андрей Ларин, – представился капитан.

– Анатолий Дукалис, – сказал старший лейтенант.

– Выпьете?

– Нет, спасибо. Нам необходимо задать вам несколько вопросов, – произнес Ларин.

– Пожалуйста.

Капитан вынул из кармана фотографию ожерелья и положил ее перед водопроводчиком.

– Вам знакома эта вещь?

Екимов взял в руки снимок, внимательно его рассмотрел и положил на стол.

– Значит не будете пить? – спросил он.

– Нет, – сухо ответил Дукалис.

– А я с вашего позволения… – Водопроводчик наполнил стопку. – За вас, ребята.

– Что вы можете сказать по поводу этой фотографии? – спросил Ларин.

Екимов усмехнулся.

– Я знал, что кто-нибудь за ним придет, – сказал он. – Не могут же просто так валяться пять миллионов!

– Расскажите подробно, как оно к вам попало, – сказал Дукалис.

– Да тут и рассказывать нечего, – ответил водопроводчик, пережевывая кусок бутерброда.

– Я хочу, чтобы вы поняли, на вас сейчас лежит подозрение в похищении ценной вещи, – заметил Ларин.

– То, что она дорогая, я уже понял, – вздохнул Екимов. – Только я ее не похищал.

– Как же она к вам попала?

Доев бутерброд, водопроводчик вынул из пачки сигарету и закурил.

– На прошлой неделе, – сказал он, – вызвал меня дежурный врач. Говорит, раковина в туалете засорилась. Ну я пришел, отвернул сифон…

– Что отвернули? – не понял Дукалис.

– Сифон. Та часть, которая трубы соединяет. Вот смотри. – Екимов встал, подошел к раковине и показал, где находится сифон. – Там часто всякая дрянь накапливается, из-за этого вода не проходит.

– Так… отвернули, и что?

– Смотрю, а там эта штуковина лежит. Поэтому засор и случился.

– Значит, вы обнаружили ожерелье в водопроводной трубе?

– Точно.

– Могло оно попасть туда через раковину?

– Нет, исключено, там железная сетка. Его в трубу кто-то специально спрятал.

– Что вы сделали после того, как обнаружили в трубе ожерелье?

– А ничего. У меня через неделю отпуск. Решил заняться этим делом, когда закончу с делами.

– Боюсь, что заняться им вам не придется. Ожерелье принадлежит семье Абрамовых, и мы должны у вас его забрать.

Екимов наполнил рюмку.

– Раз должны, забирайте, – вздохнул водопроводчик. – Сейчас принесу.

Он выпил, вышел в соседнюю комнату и вернулся через минуту, держа в руках ожерелье.

– Вот оно, – сказал Екимов, кладя украшение на стол перед милиционерами.

– 

– Вот оно, – сказал Ларин два часа спустя, кладя ожерелье на стол перед Аней Абрамовой.

– Где вы его нашли? – спросила девушка.

– Ожерелье было у водопроводчика больницы, который обнаружил его в водопроводной трубе.

– Но как оно туда попало?

– Видите ли, Аня, сейчас сложно точно восстановить картину происшедшего, половина участников событий мертва. Можно только строить предположения.

– И каковы же они?

– Третьего числа бригада «скорой помощи» под руководством Гуницкого привозит в больницу вашу бабушку. По дороге врачи пытаются произвести реанимационные действия, но вернуть к жизни Лебедеву не удается. Медики обнаруживают у нее мешочек с ожерельем и решают оставить бриллианты себе. Они договариваются друг с другом, что сохранят находку в тайне. Гуницкий кладет ожерелье в саквояж и говорит подельникам, что отнесет его на экспертизу к родственнику-ювелиру. Скорее всего Гуницкий не очень доверял коллегам и поэтому сразу по приезде в больницу спрятал ожерелье в туалете, в сливной трубке под раковиной. Его опасения не были беспочвенны. Через некоторое время водитель Лукичев убивает Гуницкого, подменив его шприц, когда тот делал себе инъекцию. Не обнаружив ожерелья в чемодане врача, Лукичев решает, что Гуницкий вошел в сговор с кем-то из бригады. Водитель убивает санитара Трифонова и обыскивает его квартиру. Не найдя там ожерелья, он приходит домой к медсестре Авдеевой, думая, что ценности находятся у нее. К счастью, в этот момент нам удается задержать убийцу.

– Да… – произнесла Аня. – Просто дух захватывает. А как вы вышли на водопроводчика?

Ларин улыбнулся.

– Поверьте, Аня, мы не зря получаем зарплату, – сказал оперативник, – правда, небольшую. Так что выходите смело замуж, вот ваш свадебный подарок. Кажется, для этого ваша бабушка хранила ожерелье?

– Спасибо, – ответила девушка. – Если соберусь замуж, обязательно приглашу вас на свадьбу.

14

Через пару дней, идя с утра на службу, старший лейтенант Дукалис обнаружил в почтовом ящике уведомление о заказном письме.

– Ну наконец-то! – воскликнул оперативник.

Он зашел на почту, где ему вручили конверт с большим количеством иностранных марок.

Весь день Дукалис хотел поделиться радостью с коллегами, но всякий раз его отвлекали текущие дела. Наконец вечером, когда оперативники собрались по домам, старший лейтенант сделал важное заявление.

– Мужики! – сказал он. – У меня отличная новость.

– В чем дело, Толян? – спросил Соловец.

– Ты что, все-таки решил жениться? – поинтересовался Ларин.

– Ну говори, не тяни, – сказал Волков.

Дукалис вынул из кармана письмо и гордо показал его коллегам.

– Вот, – произнес оперативник.

– Что это? – спросил Соловец.

– Красивые марки, – заметил Ларин.

– Написано не по-нашему, – разглядел Волков.

Дукалис широко улыбнулся.

– Где у нас русско-английский словарь? – сказал он.

– На полке, где же еще… – ответил Соловец.

– Значит, так, – заявил Дукалис, – вы переводите, что здесь написано, а я пошел в магазин за коньяком и закуской.

Оперативники переглянулись.

– Ты что, угощаешь? – спросил Ларин.

– И еще как! – воскликнул Дукалис.

– Да объясни толком, в честь чего праздник, – сказал Соловец.

– Вот прочитаете письмо, тогда поймете.

С этими словами старший лейтенант положил конверт на стол и, высоко подняв голову, вышел из кабинета.

Соловец распечатал письмо и пробежался по нему глазами.

– Кто у нас лучше всего владеет английским? – спросил майор.

– Андрюха, кто же еще, – ответил Волков.

– Почему я? – возмутился Ларин.

– Я вообще в школе немецкий изучал, – сказал Соловец.

– И я тоже, – заметил Волков.

– Ладно, – махнул рукой Соловец, – давайте сюда словарь, тут мало текста, как-нибудь справимся.

Вооружившись словарем, оперативники приступили к работе.

Дукалис тем временем дошел да магазина и, зайдя в него, начал делать покупки. Он купил две бутылки коньяка, сыр, колбасу, хлеб и фрукты. Расплатившись с кассиром, оперативник остался без гроша. Была потрачена даже мелочь, обычно звеневшая в карманах старшего лейтенанта. До зарплаты оставалось еще несколько дней, но это не пугало милиционера.

– Ничего, – приговаривал Дукалис, – сейчас мне сообщат, в каком банке получать наследство. Завтра возьму деньги и сразу внесу аванс за дом, чтобы никто не перекупил. За машину надо будет расплатиться и фару новую вставить. И мебельщику пятьсот баксов отдать…

С такими мыслями оперативник направился обратно в «контору», неся в руках пакет с выпивкой и закуской. В отделении милиционера уже ждало переведенное общими усилиями письмо. Текст его капитан Ларин написал на фирменном бланке Управления внутренних дел:

«Дорой сэр, сообщаю Вам, что, по недоразумению, скончавшийся 16 августа 2001 года в Нью-Йорке Вольдемар Дукалис был принят нами за Вашего родственника. После проведенного исследования мы установили, что Вольдемар Дукалис Вашим родственником не являлся, а был только Вашим однофамильцем. С уважением, мэтр Джозеф Голдфарб. 12 сентября 2001 года. Нью-Йорк».