Перстень с печаткой

      Объясни толком! И не мотайся из угла в угол, а то в глазах рябит.
      Объяснять тут особенно нечего. Осипов, почувствовав опасность, перед своей гибелью разъединил все бумаги, относящиеся к тайному счету, на две части. И передал половину скорее всего своей любовнице некой Софье Беловой.
      Зачем?
      Зачем? Да очень просто: он смертельно боялся Буга и его парней, способных за пару минут выбить из него эти документы. А спрятав часть содержимого папки в другом месте, он в случае наезда имел шанс поторговаться и за свою жизнь, и за значительную долю украденных денег.
      Так ты думаешь, что недостающие документы у Софьи Беловой?
      И не только я так считаю. Послал я своих ребят к ней домой, а там уже кто-то побывал до нас: в квартире полный разгром.
      Без трупа?
      Скрылась дамочка заблаговременно, как раз за день до убийства Осипова. Спешно ушла из офиса и исчезла, оставив боевиков Буга с носом. Теперь нам с ними придется соревноваться, кто её первый разыщет.
      Ну так что будем делать? Какие планы?
      Сейчас придется всем отделом поработать над выявлением связей Софьи Беловой: может, нам повезет, и мы найдем её живой. Вторая часть материалов позарез необходима. Если даже вину Буга не докажем, то хотя бы государству в казну не менее миллиона долларов вернем. Начальство, кстати, в курсе дела, и обещало ради такой перспективы оказывать любую помощь. Я своих людей по всей Москве разослал, по всем её знакомым и подругам. Будем ждать результатов.
      Ну а перстень, привязанный к визитной карточке, что означает?
      На это пока ответа нет. Сначала надо другую часть материалов достать и с Софьей Беловой побеседовать. Кстати, мне в офисе сотрудники Осипова сказали, что перстень этот он сделал на заказ всего месяц назад у одного известного ювелира. Надо нам с тобой к нему сегодня обязательно заехать. Возможно, он подскажет что-нибудь дельное. Ну а для начала давай посмотрим видеокассету с любовными забавами ныне покойного Осипова. Там, кстати, во всей красе зафиксировано его последнее страстное увлечение эта самая Софья, из-за которой он даже решился на развод с женой. Мы выберем кадр, чтобы сделать и размножить фото Беловой для объявления в розыск.
      Смотря пленку, Кондратов не скрывал своего омерзения от увиденного, и несколько раз крепко выругался.
      Ты, Кондратов, стал что-то слишком ярым врагом порнографии.
      Дело не в моей нравственности. Я и почище номера видел, к тому же в реальной жизни, а не на кассете. Только в хорошо снятом порнофильме все выглядит привлекательнее, и актеры профессионально страсть изображают, и фигуры у партнеров что надо, и все это действо отрежиссировано... А здесь полноватый, невысокий мужик, похожий на откормленного поросенка, довольно неловко, натужно, весь в поту выполняет явно тяжелую для него работу, заставляя женщину ублажать свою похоть. Это зрелище способно отбить охоту к нормальному сексу даже у меня. Тьфу!
      Слушай, Кондратов, а зачем ему это надо было?
      Я выяснял у его знакомых. У него, оказывается, были проблемы в интимной жизни. Он возбуждался чаще всего, если самого себя видел в удачный момент совершения им полового акта. Для запечатления всего процесса и этих моментов он специально нанимал оператора, подрабатывающего среди определенного сорта клиентов. Этого кинодокументалиста уже разыскали и опросили. Тот подтвердил, что Осипов его разыскал по объявлению в газете и приглашал в тех случаях, когда чувствовал себя в наилучшей сексуальной форме.
      А что за дамочки соглашались с ним позировать?
      Да разные. Есть среди них продавщица, манекенщица и даже учительница средней школы.
      У них тоже комплексы?
      Нет, просто он платил бешеные деньги и клялся, что кассета будет изготовлена в одном экземпляре и только для него. Впрочем, так оно и было. Стоп, вот пошли кадры с Софьей Николаевной Беловой. Кстати, ты, наверное, уже заметил, что Осипов предпочитал снимать свои фильмы по одному и тому же сценарию. Вот женщина ходит по комнате, постепенно раздеваясь, смеется, улыбается, кокетничая, делает вид, что стесняется. Наконец появляется наш герой. И начинается все это скотство. Обрати внимание, он давал оператору указание снимать не столько свои конвульсивные движения, сколько фиксировать выражение лица партнерши. Вот видишь: камера надвигается все ближе, и уже с трудом можно узнать искаженные страстью черты лица Беловой... Дальше пленка пустая. Мы проверяли. Видимо, оставил место для нового увлечения. А теперь прокрутим пленку чуть назад. Стоп! Мне кажется, именно этот кадр нам более подходит: здесь, в самом начале любовной сцены, Белова ещё одета и выглядит вполне прилично. С него сделаем фотографию. Ну, кинопросмотр шедевра порнографического искусства окончен. Едем к ювелиру.
      Ювелир оказался довольно молодым человеком спортивного телосложения со странной, словно приклеенной к лицу улыбкой. Парень либо играл в преуспевающего бизнесмена западного образца, либо кто-то ему сказал, что у него красивые зубы так или иначе, но улыбка его находилась в контрасте с настороженным взглядом. Этому золотых дел мастеру явно было что скрывать от милиции. Впрочем, возможно, его секреты не были связаны с делом, которое расследовали сыщики.
      Пока Ильин прикидывал, какую тактику избрать, чтобы вызвать ювелира на откровенность, Кондратов решил действовать напрямую:
      Послушайте, у нас мало времени. Мы расследует убийство известного вам Осипова, по заказу которого вы изготовили перстень печатку с фазаном. Расскажите подробнее об этом своем изделии.
      Услышав о причине прихода сыщиков, ювелир вздохнул с облегчением:
      Вас интересует перстень с печаткой? Здесь все просто. Осипов обратился ко мне с просьбой сделать для него эту вещь более месяца назад. Я и раньше изготовлял для него украшения. И для него самого, и для его женщин. В этот раз он попросил сделать перстень печатку с хвостатым фазаном. И к нему парное женское золотое колечко с курочкой фазана. Я сделал.
      Так значит, было ещё и женское золотое колечко со схожим изображением?
      Да. Но для кого оно предназначалось, не знаю. Не мое дело. Он лишь назвал довольно распространенный размер женского кольца: семнадцать с половиной. Но по такому признаку вы вряд ли сможете разыскать его владелицу.
      Вы можете описать это кольцо?
      Мне проще его нарисовать.
      Ильин и Кондратов с интересом наблюдали через плечо ювелира за почти мгновенным появлением на листке бумаги изображения женского украшения: востроносая птица на ветке, склонив голову, смотрит бриллиантовым глазом чуть вниз и вбок, словно увидела крупное зерно.
      Кондратов сложил листок с рисунком, положил его себе в карман и поинтересовался:
      Этот символ удачной охоты на перстне-печатке и колечко с сидящей на ветке самочкой фазана плод вашего творчества или фантазии Осипова?
      Неужели вы думаете, что я мог предложить подобную безвкусицу? Я выполнил каприз заказчика. Он сам скрупулезно описал, какими хотел бы видеть эти украшения.
      А не пояснил, откуда у него такие охотничьи фантазии?
      У нас был разговор на эту тему. Правда, вскользь. Я ему предложил для выбора альбом с фотографиями выполненных мной ранее работ. Но на его вкус там ничего не оказалось, и он предложил свой вариант вот этот, пояснив, что, когда они с его любимой женщиной были в деловой поездке на Кавказе, их повезли для развлечения на фазанью охоту. Ему, новичку, способствовала удача, и он подстрелил дичь. Там же его любовные отношения с дамой достигли своего апогея. В память об этих знаменательных событиях в своей жизни Осипов решил сделать парное украшение: себе перстень с изображением фазана, а ей золотое кольцо с самочкой.
      Значит, мы о его даме знаем уже больше, чем размер кольца: именно с ней он год назад ездил на охоту, сказал Кондратов.
      Ювелир кивнул головой:
      Выходит, что так. Но мне-то эти сведения были ни к чему. Мое дело угодить клиенту.
      Ну и угодили?
      Да, Осипов остался доволен. Мне жаль, что потерял такого клиента.
      Это все, что вы можете нам сообщить?
      Ювелир сделал вид, что пытается вспомнить ещё что-то интересное для сотрудников милиции, и после небольшой паузы отрицательно покачал головой. Больше здесь делать было нечего, и сыщики направились к выходу. На улице Ильин повернулся к товарищу:
      Ты заметил его заминку перед тем, как он не нашел, что ещё он нам может сообщить?
      Да, колебания у парня определенно были. Но не станешь же давить на него. Вряд ли это дало бы результат, только время бы зря потратили. Ну а теперь в управление. Наши ребята, должно быть, уже вернулись с данными опроса людей из окружения Беловой. Мне представляется это одним из самых перспективных направлений дальнейшего розыска. Будем надеяться, что ребята раскопали что-то существенное.
      За отъезжающими сыщиками из окна, укрывшись за шторами, наблюдал ювелир. Пожалуй, я поступил правильно, скрыв, что противники опережают их на полсуток, - размышлял он. Те были у меня вчера поздно вечером и узнали то же, что я сказал этим сыщикам. При моем ремесле надо соблюдать нейтралитет, не позволяя втянуть себя в криминальные игры. А Осипову все равно не поможешь. Ему теперь уже ничего не надо: ни охоты, ни любовниц, ни золотых украшений.
      И ювелир задернул шторы на окне, словно закрыл занавес, символизирующий окончание разыгранного им спектакля.
      О том, что его умолчание о визите бандитов может повлечь за собой гибель людей, он не думал.
      Не мог предположить Виталий Михайлович Резин, что затеянная им в этот вечер поездка с любовницей на загородную дачу приведет к трагедии и будет иметь самое непосредственное отношение к убийству Осипова, о существовании которого он даже не подозревал.
      Сидя за рулем, Резин едва сдерживал нетерпение. Время приближалось к полуночи, и на пустынном шоссе он мог позволить себе развить высокую скорость. Но он намеренно притормаживал свою иномарку. Наконец-то, после долгих месяцев упорной осады и ухаживаний, он вез к себе на дачу Елену, согласившуюся на их первое тайное свидание.
      Эта молодая красивая женщина была любовницей его непосредственного шефа, и если бы тот узнал о вероломстве её и своего подчиненного, чтобы наказать предателей, наверняка пошел бы на крайние меры. С его деньгами и связями в преступном мире это было совсем несложно. И хотя данное обстоятельство придавало особую пикантность отношениям с Еленой, Виталию Михайловичу было немного не по себе от собственной отваги. С его богатым опытом любовных приключений он, наверное, добился бы успеха и в более короткое время, но присутствие рядом грозного шефа сдерживало обоих. Весьма кстати шеф улетел на важные переговоры, и Виталий Михайлович уговорил Елену поехать к нему на дачу, воспользовавшись отсутствием своей жены, отдыхающей на юге. Казалось, никаких препятствий для долгожданной любовной встречи больше не оставалось. И теперь надо было только незаметно подъехать и провести любимую женщину в свой летний домик так, чтобы не заметили досужие соседи, способные разнести весть о его грехопадении по всем садоводческим участкам. А скандал с женой даже из-за такой женщины, как Елена, никак не входил в его планы. Поэтому он и решил подъехать к своему коттеджу ближе к полуночи, когда дачный поселок уже погрузится во тьму. Поглощенный этими мыслями, Виталий Михайлович не очень внимательно слушал легкомысленное щебетание Елены.
      Под своей оживленностью она тоже скрывает беспокойство. Пусть себе несет всякую романтическую чепуху о проплывающем мимо окон машины вековом лесе и окутанных темной вуалью деревьях. Все-таки женщины, даже взрослые, остаются детьми и умеют узреть чудо даже в таком вот редком лесочке, тянущемся вдоль шоссе.
      Машина свернула с шоссе и, вихляя из стороны в сторону, подскакивая на ухабах и проваливаясь в рытвины и ямы, поехала по проселочной дороге.
      Сколько раз уговаривал соседей, досадовал Резин, скинуться на строительство дороги от шоссе до дачного поселка. Хорошо еще, что тут езды не более трех километров, да и дождей на этой неделе не было.
      Виталий Михайлович сказал спутнице:
      Уже совсем близко. Слева будет небольшое озерцо. Обогнем его, и тут же начнутся дачные участки. Мой дом, как назло, в дальнем конце. Если бы заранее, лет пять назад, я знал, что тебя сюда привезу, то взял бы участок при въезде на территорию садоводческого товарищества.
      Елена, оценив шутку, рассмеялась:
      А ты бы для сегодняшнего свидания построил шалаш вот здесь, на берегу озера. На одну ночь. Это было бы прекрасно. Останови-ка машину, дай полюбоваться красотой. Я уже несколько месяцев за город не выезжала.
      Виталию Михайловичу эта остановка была совсем ни к чему. Но пока не овладел женщиной, приходится мириться с её капризами, и, свернув чуть в сторону, он затормозил почти у самой воды. Они вышли из машины. Елена сладко потянулась, и Виталия Михайловича вдруг неодолимо повлекло к ней. Он взял её за плечи, повернул к себе и обнял, ощутив прилив желания, жаждущего немедленного ответа.
      Но Елена, ответив на страстный поцелуй, мягко освободилась из его объятий:
      Не сейчас, подожди немного! Ведь мы уже приехали. Давай постоим, полюбуемся этим дивным озером. Ты только посмотри, какое оно таинственное, почти черное в отблеске лунного света. А эти сосны словно величественные часовые на страже его покоя. Мне кажется, если встать на лунную дорожку, то можно идти по ней, как по тропинке, к небу...
      Она сбросила босоножки, коснулась пяткой воды и, вскрикнув от холода, отдернула ногу. Но тут же упрямо вновь погрузила её в темную озерную гладь.
      Слушай, а давай искупаемся, прямо сейчас! Я помню, как мы после последнего выпускного экзамена в школе поехали всем классом на дачу к одному парню, и там ночью купались в пруду нагишом. Ребята на одном краю пруда, а мы на другом. Это было здорово! Ну, давай! Следуй за мной!
      Елена мгновенно сняла сарафан, сбросила бюстгальтер, трусы.
      Виталий Михайлович хотел предупредить, что в озере полно холодных ключей и опасных водоворотов, но не успел: обнаженная женщина медленно, давая ему время вдоволь налюбоваться собой, входила в воду. Наконец, решившись, она поплыла, плавно рассекая лунную дорожку.
      Черт побери этих женщин! С ними всегда надо быть готовым к любым неожиданностям. Ей, видите ли, захотелось вернуться в дни юности, а мне поэтому придется лезть в пахнущую гниющими водорослями воду, кажущуюся ей божественной купелью.
      Виталий Михайлович начал нехотя раздеваться. И тут со стороны озера послышался слабый вскрик, и он увидел, как в отдалении, почти у противоположного берега, над поверхностью словно нарисованного масляной краской озера, мелькнула голова и тут же погрузилась в воду.
      Попала в водоворот! ужаснулся Виталий Михайлович. Некоторое время он с надеждой всматривался в колеблемую ветром гладь воды но женщины не было видно. Еле сдержав готовый вырваться наружу крик, Виталий Михайлович поспешно сбросил брюки и рубашку, и, прыгнув в воду, поплыл по световой дорожке прямо к тому месту, где в последний раз промелькнула голова Елены.
      Не доплыв до него метра два, он перестал работать руками и, передвигая ногами, начал кружить по воде, опасаясь быть захваченным водоворотом, только что поглотившим Елену.
      Он сделал несколько кругов рядом с опасным местом, и вдруг ясно осознал всю бесплодность своей попытки спасти её. Чудес не бывает. Для очистки совести Резин несколько раз нырнул, чтобы поискать её на глубине, но даже не смог достать дна. И что увидишь в этой кромешной водяной мгле? Он поплыл назад к берегу. Некоторое время постоял на влажной от ночной росы траве в глупом ожидании чуда. Нет, никого не видно и не слышно. Озеро надежно укрыло свою добычу и не думало её возвращать.
      Все кончено, Елены нет в живых. Надо скорее уезжать отсюда. Не хватало мне ещё обвинения в убийстве. А что? Возьмут и скажут, что я утопил свою любовницу.
      Виталий Михайлович начал торопливо одеваться, натягивая брюки прямо на мокрые трусы. Схватив лежащую на берегу одежду Елены, бросил её в машину и, сев за руль, с погашенными фарами поехал обратно в сторону шоссе.
      Появляться мне теперь на даче опасно. Буду утверждать, что я здесь не был с прошлой недели. И мое имя с выловленным в озере трупом не смогут увязать.
      Километров через двадцать Виталий Михайлович свернул в лес и открыл оставленную Еленой на переднем сиденье сумочку. Кроме косметики, связки ключей и небольшой суммы денег, в ней не было ничего, что могло бы указать на личность её владелицы. Это вполне устраивало Виталия Михайловича. Он вышел из машины и, размахнувшись, забросил подальше сумочку. Затем завернул босоножки в одежду погибшей и закинул сверток за ближайший куст.
      Вряд ли кто, найдя эти вещи, узнает, кому они принадлежали. Да и труп, возможно, не всплывет. Так что опасаться мне нечего. Эта мысль несколько его успокоила, и Виталий Михайлович вернулся к машине. Открыв дверцу, он увидел на сиденье водителя пятно от мокрых плавок. Значит, брюки тоже мокрые. Он передернулся, как от озноба, и заставил себя сесть за руль.
      Будто обмочился от страха, как в детстве, подумал он, и его ожег стыд за свое малодушное поведение. Да при чем здесь я? тут же оправдал он себя. Разве я виноват, что этой несчастной сумасбродке вздумалось купаться? Воспоминания, видите ли, нахлынули. Сама виновата, дура поганая.
      И злая досада на женщину заслонила и чувство стыда, и чувство смутной вины. Резин включил мотор, и, выехав на шоссе, погнал машину в город. По мере удаления от рокового озера он все больше успокаивался, понимая, что доказать его присутствие в момент гибели Елены будет практически невозможно.
      Через три дня разбухший до неузнаваемости труп женщины всплыл. И пораженный Виталий Михайлович, к своему удивлению, узнал, что в озере утонула совсем не Елена Михайловна, а некая Софья Николаевна Белова, приехавшая погостить к своей подруге на дачу ещё на прошлой неделе.
      Либо подруга Софьи Николаевны ошиблась, опознав труп, либо почти в одно и то же время утонули две похожие друг на друга женщины, что маловероятно. В любом случае такая ошибка мне на руку: мой приезд на дачу с любовницей шефа останется тайной. Не идти же в милицию с заявлением, что произошла ошибка, и в озере утонула моя знакомая Елена Михайловна, а не какая-то Софья Белова.
      Рассуждая вполне логично, Резин, как и несколько дней назад ювелир, не мог даже предположить, что его трусость приведет вскоре к новой трагедии.
      ГлаваIV
      Приманка
      Труп утонувшей в озере женщины всплыл в пятницу вечером. Среди набежавших на берег зевак из соседних дач была и Анна Угарова, опознавшая в погибшей свою подругу Белову. Демонстрируя искреннее горе, она на допросе в местном отделе милиции сказала, что Белова приехала к ней погостить в прошедшие выходные и внезапно пропала. Об исчезновении подруги она не заявила, так как предположила, что та после мелкой ссоры уехала в Москву. Зная характер подруги, Угарова вполне допускала, что Белова могла уехать, никого не предупредив и не попрощавшись.
      Местный дознаватель, вполне удовлетворившись полученным объяснением, дал разрешение на транспортировку и захоронение трупа. Поскольку у Беловой не было близких родственников, Угарова, как ближайшая подруга погибшей, взяла на себя оплату ритуальных услуг.
      Угаровой удалось все организовать довольно быстро, и в понедельник уже состоялась кремация, на которой присутствовало всего несколько сослуживцев и соседей. Гроб был закрытый, как то и положено в подобных случаях.
      На поминки пришло человек семь никуда не спешащих незамужних женщин, пользующихся удобным случаем посидеть за столом с выпивкой и закуской.
      Угарова накрыла не очень богатый стол. Еда и спиртное скоро закончились, и гости разошлись.
      В пять часов вечера Угарова, убрав со стола и вымыв посуду, вышла из дома.
      Хорошо, что наш план сработал и все уже позади. Жаль, что Софья не могла присутствовать на собственных поминках. Вот была бы умора! Но ничего, я ей все расскажу!
      Угарова взглянула на часы. До отхода электрички оставалось совсем немного времени, и она ускорила шаг. После утомительных забот последних трех суток ей хотелось поскорее оказаться в своем загородном домике. Но, как назло, в метро сначала сломался эскалатор, а потом по какой-то причине состав долго стоял в тоннеле. В результате вся в поту, запыхавшаяся, она еле успела вскочить в последний вагон отходившей электрички.
      Все-таки успела. Нет, что ни говори, а сегодняшний день складывается на редкость удачно. Сейчас приеду на дачу, и отпразднуем с Софкой её спасительную гибель: пусть теперь кто-нибудь её, покойницу, найдет. Угарова уже предвкушала, как через час, приняв душ, будет сидеть напротив подруги и пересказывать ей в деталях, что говорили о ней сослуживцы, враз забывшие свою зависть к имеющей богатого любовника женщине. И, зная смешливый Софкин характер, Угарова представила себе, как та заразительно смеется, и сама разулыбалась в предвкушении приятного вечернего времяпрепровождения. Но тут же, суеверная, одернула себя: День ещё не завершился, а я уже считаю его удачным. Как бы чего не вышло.
      Выйдя из электрички, она направилась в сторону переходного моста. Стоявший на краю платформы человек встретился с ней взглядом и чуть заметно кивнул, давая понять, что должен ей что-то сказать.
      Дурное предчувствие охватило ее: Так и есть сглазила я, дура, удачу! Но что там на даче могло случиться? Она замедлила шаг, давая возможность встретившему её человеку поравняться с ней. Мужчина, шагая рядом, произнес свистящим шепотом:
      Спускайся вниз и иди, не оглядываясь, к железнодорожному переезду.
      Да, наверняка произошло что-то ужасное и на дачу идти нельзя, пронеслась в голове мысль. Может, Софьи уже на самом деле нет в живых? Путь к железнодорожному переезду лежал через холмы, заросшие кустами акации и дикими яблонями. Здесь обычно собирались компании любителей выпить. Но сейчас там никого не было. Раздвинув кусты, Угарова стала высматривать удобное для разговора с человеком, встретившим её на станции, место. Заметив небольшую ложбинку между кустами, она направилась туда. Сзади послышались шаги. Она хотела обернуться, но не успела: страшный удар по затылку свалил её на землю. Мужчина отбросил в сторону сломанный черенок лопаты и, подняв сумочку, вытащил из неё деньги. Затем, встав на корточки, выдернул из ушей женщины золотые сережки.
      Пусть считают это убийством из-за денег. Хотя лучше представить все как несчастный случай. Что, если подбросить её на рельсы под проходящий поезд? Мужчина посмотрел в сторону переезда там никого не было. И он решил рискнуть. Приподняв безжизненное тело, он поволок его к путям, потом, осмотревшись, подтащил ближе к месту, где дорога делала крутой поворот, и положил на рельсы. Услышав звук приближающейся электрички, укрылся в кустах.
      Машинист вынырнувшей из-за поворота электрички поздно заметил лежащую на рельсах женщину...
      Сержант гнал машину, ругая дачников на допотопных Победах и Москвичах, не по праву занимающих левый ряд. Виртуозно лавируя в автомобильном потоке, он как бы отвечал на вызов Кондратова, заявившего, что они ни за что не доберутся до дачного поселка менее чем за час. И водитель, когда-то в молодости участвовавший в автогонках, не споря, велел засечь время. Он был уверен, что они доедут гораздо быстрее, и даже не стал включать милицейскую, тревожно завывающую мигалку, выжимая из мотора нужную ему скорость.
      И зачем им обоим это надо? размышлял Ильин. Водитель, конечно, довезет их гораздо быстрее, ведь Кондратов, это ясно, назначил ему срок с довольно большим запасом. Но сержант старается, словно в конце его ждет приз. С чего это Кондратову нужно было его подначивать? Спешить вроде некуда. Просто он здорово разозлился из-за прокола с Угаровой. Конечно, доверившись капитану Мелешину, он не мог предположить, что его подчиненный, сыщик с пятилетним стажем работы, способен допустить такую оплошность: не заметить явную ложь в показаниях Угаровой...
      Ильин вспомнил багровые щеки Мелешина, когда его зло материл Кондратов. И было из-за чего прийти в ярость: тот, формально опросив некую Угарову, ближайшую подругу Беловой, доложил Кондратову, что та ничего нового о ней не сообщила. И Кондратов ему поверил. А сегодня, когда в поселковом отделении милиции наконец-то спохватились и ближе к вечеру решили, что надо все-таки сообщить о гибели Беловой инициатору её розыска, Кондратов узнал, что та жила именно на даче Угаровой.
      Вынув из дела показания Угаровой, где она утверждала, что не знает, куда скрылась её подруга, Кондратов их прочитал и вызвал к себе Мелешина. Тыча пальцем в протокол, потребовал: Объясни-ка мне, что тут тобой с её слов записано. И Мелешин послушно прочитал: Узнав о гибели Осипова, Софья сказала, что боится за свою жизнь и ей надо скрыться. Где она сейчас находится, я не знаю.
      Стоп! Достаточно! Ты не видишь в этих словах ничего особенного? Ну так вспомни показания других людей из окружения Беловой: все в один голос утверждали, что она внезапно исчезла за сутки до убийства Осипова, а не после того, как узнала о гибели любовника! Если бы ты обратил внимание на это противоречие, мы сразу начали бы трясти эту Угарову, организовали бы за ней наблюдение, наверняка бы вышли на Белову и заставили отдать нам переданные ей Осиповым материалы. А теперь мы даже не знаем, кого сегодня сожгли в крематории. Возможно, Белову, а может быть, и кого-то другого. Поди проверь! Одна надежда: взять в оборот Угарову и добиться от неё правдивых признаний. Поедем, Ильин, к ней на дачу. И ты, Мелешин, поедешь с нами: она тебя знает и, возможно, будет с тобой более откровенна на этот раз.
      И вот теперь, намеренно подначив водителя на скоростную езду, Кондратов молился про себя, чтобы они успели, чтобы бумаги, за которыми они охотятся, все ещё были на даче у Угаровой.
      Кондратов не заметил, как сказал это вслух. Ильин поддержал его:
      Я тоже надеюсь, что они здесь, на даче. Скорее всего Осипов, опасаясь налета боевиков Буга, велел любовнице скрыться, передав ей важную часть документации в качестве гарантии её и собственной безопасности. У той в Москве не так уж много знакомых, а Угарова одна из её ближайших подруг. Вот она и попросилась пожить у неё на даче. Так что, думаю, Угарова многое знает, да и материалы там, на даче.
      Кстати, Мелешин, ты не поинтересовался, что могло связывать тридцатилетнюю Белову с Угаровой, которой уже перевалило за сорок?
      Спрашивал я об этом их общих знакомых. Они говорят, что обе дамочки не отличались строгостью нравов и вместе ходили по сомнительным компаниям, где знакомились со своими кавалерами.
      Словом, женщины на любой вкус: кому попадья, а кому, так сказать, попова дочка.
      Все может быть. Только дружба их была крепкой: видимо, из-за разницы в возрасте их любовные интересы не пересекались. Придется теперь Угаровой себе другую спутницу для развлечений подыскивать.
      Это если в озере действительно Белова утонула. Только я думаю, что это не её труп сожгли. Сами посудите: ни на теле утопленницы, ни на берегу никакой одежды и предметов, принадлежащих убитой, не нашли. И Угарова опознала подругу не по особым приметам, а лишь по чертам лица, которые, кстати, от пребывания в воде здорово изменились. Так что это опознание и скоротечная кремация либо ошибка, либо намеренное введение в заблуждение и нас, и бандитов, преследующих Белову. И я не удивлюсь, если на даче у Угаровой мы застанем Белову, живую и невредимую.
      Водитель свернул с шоссе и, попетляв среди деревьев и редких кустов, выехал к железнодорожному переезду, перекрытому шлагбаумом. Он затормозил и, повернувшись к Кондратову, по-мальчишески предупредил: задержка на переезде не в счет. Мы уже рядом с дачным поселком, а в запасе у нас почти пятнадцать минут.
      Но Кондратов не стал вступать в дискуссию с водителем. Внимание его привлекли милицейский уазик и небольшая толпа недалеко от переезда, там, где кустарник почти вплотную подступал к железнодорожному полотну:
      Смотрите, ребятки, тут что-то произошло. Пойдем туда. Может быть, местным сыщикам понадобится наша помощь.
      Сержант из транспортного отдела милиции, увидев предъявленные документы, указал им на руководящего осмотром места происшествия средних лет толстяка, то и дело вытирающего пот с лица.
      Изучив документы сыщиков, следователь Старков пояснил:
      Женщина попала под электропоезд. Вроде бы можно списать на несчастный случай, да есть несколько моментов, меня смущающих. Чего её понесло переходить пути в таком неудобном месте, когда в десяти метрах переезд имеется? Денег в сумочке нет. Но это, положим, кто-то до нашего приезда мог воспользоваться суматохой и украсть. Главное же рядом с железнодорожным полотном на земле имеются странные следы. Словно кто-то её сначала оглушил, потом притащил сюда и на рельсы положил. Здесь есть над чем подумать. А сыщики меня уговаривают признать, что это типичный несчастный случай. Понять их можно: не хотят себе на шею висяк, как хомут, надевать. Ведь ясно, что найти виновного, если это убийство, будет трудно.
      А на труп посмотреть можно?
      Да, пожалуйста! Сержант, пропусти товарищей из Москвы, пусть опытным взглядом оценят ситуацию, может, что-нибудь дельное подскажут.
      Зрелище было не из приятных. Перерезанное пополам тело, снятое с рельсов, положили таким образом, что нижняя его часть лежала отдельно от головы с другой частью туловища. На лице покойной застыл ужас. И все это вместе напоминало разломанную злым ребенком большую куклу. Куски окровавленного мяса с раздробленными костями у непривыкшего к таким картинам человека могли вызвать тошноту и обморок. Ильин посмотрел на Мелешина: тот был очень бледен, уголки его губ нервно подрагивали. Неужели сыщик из МУРа ещё не привык к подобного рода зрелищам? подумал Ильин.
      Но Мелешин, явно думавший о другом, повернулся к Кондратову:
      Мы опоздали. Это и есть та самая Угарова.
      Кондратова не удивило это сообщение.
      Я так почему-то и подумал, когда увидел милицию и людей недалеко от переезда, а потом труп.
      И повернулся к толстяку-следователю.
      Слушай, командир, мы из МУРа и ехали допросить как раз эту даму, являвшуюся важной свидетельницей по делу об убийстве. Так что несчастный случай тут вряд ли имел место: кто-то убрал её, видимо, из-за того, что она слишком многое знала. Здесь надо разбираться по полной программе, и всем вместе. Сначала надо порыскать вокруг, возможно, и обнаружим следы убийцы.