Игры на кровь

Контуры обнаженного тела размылись. Вампир скользнул сквозь закрытую дверь внутрь магазина.

Паутина. Шутки с ней плохи. А несанкционированные скольжения преследуются в соответствии с Конвенциями. Обычно в таких ситуациях нам приходилось пользоваться спецсредствами, к примеру той же настойкой Разрыв-травы. Но теперь у меня не было иного выбора, кроме как воспользоваться Нитью… Тем более, я же при исполнении как-никак.

Стремительно сбежав по эскалатору, я нагнул голову, опустился на пол, упершись одним коленом в плитку, зажмуривая глаза, несколько мгновений простоял так. Чтобы затем, оттолкнувшись от пола и сосредоточив внимание, одним махом нырнуть в Паутину…

Тьма неспешно застилала мои зажмуренные глаза. Абсолютная, непроглядная тьма. И войдя в зрачки, она обвилась вокруг тела змеящимися вихрями, жадно обняла меня незримыми руками, притянула к себе, поглотила волнами непроглядного мрака…

Мириады светящихся цветных линий плеснули по всем измерениям пространства. Мириады световых нитей. Но лишь одна из них была моей. Я заскользил по ней, доверяя лишь собственной воле и опыту, прошел насквозь дверь, по проторенному беглецом пути – его след все еще подрагивал во мраке, прочерченный тонкими мерцающими дорожками. А затем распахнул глаза, выходя из скольжения.

Беглец стоял прямо передо мной, придирчиво вороша висящие вдоль стены на длинной никелированной штанге джинсы всевозможных фасонов и оттенков…

– Решил приодеться? – спросил я, улыбаясь и чувствуя, как хищно выдвигаются из-под моей верхней губы удлинившиеся клыки.

Вампир вздрогнул и медленно обернулся, держа в руках несколько штанов, которые он уже успел выбрать из представленного ассортимента.

В темноте сверкнули ярко-красные зрачки.

– Говорят, в этом сезоне актуально сочетание красного с черным… – негромко проговорил он.

– Классика… – прошептал я в ответ. – Она всегда актуальна.

Вампир медленно кивнул бритой головой, соглашаясь.

А затем рывком швырнул в меня джинсами и метнулся куда-то в сторону.

Стремительно увернувшись, я попытался ухватить беглеца за руку, но тот воспользовался моей секундной заминкой и скользнул обратно сквозь закрытую дверь…

Я подскочил к штанге с джинсами. Кончено же, это было очень глупо – выбирать себе одежду, упуская Цель. Но еще глупее было преследовать его без штанов.

Одним махом нацепив первые попавшиеся джинсы и подхватив с соседней вешалки какой-то легкий свитер, я кинулся в погоню…

Но вампир вовсе не собирался убегать.

Он ждал меня снаружи.

Внешний вид его радикально переменился. Бледная серая кожа натянулась, погрубела, вытянулись уши, выдвинулись из-под губы острые клыки, на руках и ногах появились мощные когти. Глаза полыхали бешеным красным огнем.

– Может, все-таки, следовало примерить ту белую рубашечку? – криво улыбнулся я.

Вместо ответа вампир-браконьер издал сиплый рык и подхватил со стены огнетушитель. Хорошенько размахнувшись, он запустил его прямиком в витрину ювелирного магазина.

Мне оставалось только догадываться, сколько силы он вложил в бросок.

Стекло мгновенно подернулось мелкой сеточкой трещин, а затем лопнуло, осыпавшись на пол мириадами осколков, неожиданно вспыхнувших в ярком свете… В одно мгновение загорелись лампы по всему торговому центру. И тут же взвыли сирены сигнализации.

– Поиграем?! – весело спросил вампир, оценивая мою реакцию на произошедшее.

– Прежде чем игра закончится, – сказал я, отрывая бирку с рукава свитера, – объясни мне, откуда ты взялся.

– Что?! – вампир сверкнул алыми зрачками.

– Зачем ты обращал их? – закричал я, стараясь перекрыть вой сигнализации. – Объясни… Зачем?!

Мой противник довольно ощерился. За спиной его с легким хлопком раскрылись перепончатые крылья.

– Это война… – торжественно провозгласил он. – И ты видишь первые ее шаги…

– Война? Против кого?!

Вампир засмеялся.

– Важно не против кого воевать, брат. Важно – за что.

– За что ты воюешь? – крикнул я. – За что ты воюешь, брат по крови?!

Вместо ответа вампир легко оттолкнулся от земли, хлопнув крыльями, взмыл вверх и с диким воплем взмахнул когтистым лапами.

Словно повинуясь его жесту, витрина у меня за спиной с треском разлетелась на тысячи осколков… Я готов был поклясться лунным светом, что штуки, подобные той, что проделал мой визави, по силам лишь Высшим вампирам.

Одна за другой с оглушительным треском и звоном начали лопаться витрины на этаже…

Оглушительно выли сирены. И совершенно безумно закричал ринувшийся в атаку вампир.

Перекатившись по засыпанному осколками полу, я увернулся от удара когтистой лапы и схватился за поваленную на пол штангу вешалки.

Ухватив ее поудобнее, я размахнулся и, злобно зарычав, огрел противника по затылку.

Враг всхлипнул, хлопнув кожистыми крыльями, и развернулся ко мне мордой, в которую тут же со смачным треском врезался шарообразный наконечник моего импровизированного оружия.

Этот второй удар привел вампира в бешенство… Отплевываясь густой черной кровью и царапая по полу когтями, он сумел встать на задние конечности и вновь ринулся на меня.

Его атака была стремительна. Полоснув меня обеими лапами, он крутанулся на месте, обретая человеческий облик, и ударом ноги отшвырнул меня на внушительных размеров зеркало… Одним броском оказавшись возле меня, вампир с громким треском припечатал меня к зеркалу спиной. Я почувствовал, как сквозь тонкую ткань свитера в меня впивается мелкая острая стеклянная крошка.

Враг вцепился мне в горло обеими руками, колотил об потрескавшееся зеркало и давил, давил на мою шею изо всех сил, прожигая насквозь ненавидящим взглядом красных глаз.

Перед моими глазами пошли цветные круги.

Я задыхался.

Собрав всю свою ненависть в одном единственном, последнем броске, я изловчился и пнул вампира босой ногой ниже пояса…

Согнувшись пополам, он отчаянно завопил, зажимая ушибленное место обеими ладонями.

Покачнувшись, я осел на пол. По лицу текла кровь…

Все так же отчаянно завывали сирены, но за их ревом уже слышался внизу какой-то подозрительный шум.

Я поднялся с колен и, качаясь из стороны в сторону, словно пьяный, медленно подобрался к скрючившемуся, упершись лбом в прилавок, и стонущему от боли противнику.

По дороге я сорвал подвернувшийся под руку узкий ремень из змеиной кожи.

– Могу посоветовать… неплохой… аксессуар… – прохрипел я, стирая с лица кровь и нагибаясь к врагу. Накинув ремень ему на шею, с силой стянул его. – Зачем?.. Зачем… ты… обращал их?

Вампир попытался освободиться, но я только еще сильнее стянул на его шее ремень.

– Ответь! И… и будешь жить.

Проклятье! Я не хотел его убивать…

– Пошел т-ты… с-сук… – он не договорил. Взяв его одной рукой за волосы, я, неуверенно покачиваясь, поднялся на ноги и, потащив его следом, с силой приложил вампира переносицей о край прилавка.

Мой противник взвыл от боли.

А в следующий миг что-то сверкнуло в его взметнувшейся руке, и острая боль пронзила мой бок… Я выпустил ремешок, стягивавший шею вампиру, и, хрипя в бессильной ярости и скаля клыки, повалился навзничь.

Из-под ребра торчал острый осколок зеркала…

Горячая кровь, толчками бьющая из раны, быстро пропитывала облепленный стеклянной крошкой свитер.

Мир поплыл у меня перед глазами, медленно кружась в кроваво-красном вихре…

Захлебываясь собственной кровью, мой враг издал победный вопль и, подхватив с пола давешнюю штангу от вешалки, занес ее над моей головой.

Я смотрел, как медленно-медленно он заносит свое орудие, как пожирает меня безумными красными глазами, как кашляет, брызгая кровавой пеной, и покачивается, едва держась на ногах…

А затем грянули выстрелы. Автоматные очереди заглушили вой сирен сигнализации.

Пули буквально изрешетили моего врага, забрызгав стены, прилавок и пол его черной кровью, отбросили вампира на пол…

Он судорожно вцепился рукой в висящий возле самого зеркала темный костюм, потянул его на себя, сорвав всю конструкцию, повалился на пол, и, накрытый целой грудой попадавших с вешалки костюмов, коротко всхлипнул и затих.

– А костюмы ты выбирать не умеешь… – прохрипел я.

Злобно сплюнув, я попытался встать, но засевший в боку осколок заставил меня взвыть от боли, едва пошевелившись.

Надо мной кто-то склонился… В кровавом тумане я с трудом различил озабоченную физиономию Игоря, затем взъерошенного Тибета.

Они подхватили меня под руки, помогли сесть.

Подоспели медики – блондинка в строгих очках и паренек-оборотень с серебристым чемоданчиком в руках. Разложив прямо здесь, на полу, свой чемоданчик, они принялись за мой бок.

Мимо сновали спецназовцы КБСК в черных комбинезонах с автоматами наперевес.

Остановился, пристально разглядывая происходящее, широкоплечий мужчина с короткой бородкой и горящими глазами и совершенно нечеловеческой, звериной пластикой – Шатун, личный помощник шефа и глава Семьи Медведя.

Мне помогли встать на ноги.

В боку, перевязанном и обработанном травяными мазями Лесного Клана, чуть покалывало, но это ни в какое сравнение не шло с той болью, что я испытывал совсем недавно.

– Да, крепкий попался орешек… – вальяжно протянул Шатун, поигрывая густыми бровями и разглядывая место побоища. – И откуда он только взялся?

– Я как раз собирался спросить у него… – сказал я чуть хрипло. – Но, увы, нам помешали…

Шатун жизнерадостно засмеялся.

– Значит, с него началась цепочка Обращений? – спросил Игорь. – И теперь все закончилось?

Я задумчиво посмотрел на черный кожаный мешок, который потащили к выходу двое оперативников.

Следом, задумчиво перебирая в длинных пальцах четки, прошел высокий мужчина с курносым носом и легкой ухмылкой на лице, с небрежной стрижкой под горшок. Он был одет в длиннополую бежевую накидку, расшитую грубым орнаментом, напоминающим паутину. За ним прошел еще один – такой же высокий и худой, в кепи, узких очках и мятой куртке защитного цвета. Сомнений у меня не возникло – эти двое были наблюдателями от Ордена Паутины. А значит, теперь и Белый Престол в курсе происходящего. Прячьтесь все, в заповедник пожаловали лесники.

– Сдается мне, Игорь… – сказал я, кашлянув. – Что все только начинается…

Московская резиденция Совета Кланов. Москва. Ул. Новый Арбат. 24 марта. 13:31

Машинально поправив галстук, я вошел.

Конференц-зал был забит до отказа. Здесь громко спорили, шумели, выдвигали смелые предположения и тут же отметали их… Шло чрезвычайно заседание Совета Кланов.

То и дело пробегали вдоль стен секретари со свежими распечатками. Вдоль длинного стола сидели представители всех девятнадцати Кланов и Семей, входящих в Совет. Были здесь и Верховные советники, и главы Семей, и начальники отделов Комитета безопасности. И, разумеется, присутствовал сам шеф КБСК, надежда и опора Черного Престола.

Высший вампир нервно постукивал по столешнице зажатой в пухлых пальцах ручкой «Паркер». Галстуком он пренебрег, а верхние пуговицы рубашки были небрежно расстегнуты. Черные глаза нервно осматривали зал.

По левую руку от шефа сидела его личная помощница – брюнетка с недобрым взглядом. Она сосредоточенно перебирала какие-то документы в тонкой кожаной папке. Справа от шефа, подперев голову мощным кулаком, сидел нахмуренный Шатун.

Чуть подальше я увидел Дениса и его первого заместителя – светловолосого паренька, черного мага. Тут же присутствовал и Комбайнер, поводящий из стороны в сторону напряженным взором маленьких глазок, по случаю чрезвычайного заседания надевший, как и все присутствующие, деловой костюм, что бывало с ним крайне редко, а потому заметно было, что силовик чувствует себя не в своей тарелке.

Сидела за столом и глава Клана Чернокнижников, с серым морщинистым лицом, и облаченная в одежды зеленых тонов глава Лесного Клана, и изящная хозяйка Семьи Кошки…

В дальнем конце зала сидело несколько Скользящих Черного Престола. В общем споре они не участвовали, предпочитая молча наблюдать. Это были суперпрофессионалы, настоящие асы Паутины – такие попусту разговаривать не любят. Предпочитают действовать.

Еще я заметил, что не хватало начальника Отдела внутреннего надзора – Высшего вампира из Семьи Малкавиан. Моего старого друга, парня нервного, взбалмошного, но проверенного. Это было странно. Не пришел даже никто из его окружения. Видимо слухи об очередном обострении конфликта внутри КБСК не были безосновательными. Отдел внутреннего надзора давно точил зуб на шефа, и очередной виток «холодной войны» вполне может быть разыгран как козырная карта.

Я сел рядом с Анастасией, епископом Тореадоров. Ее вьющиеся рыжие волосы были собраны в сложную прическу. В огромных бирюзовых глазах плясали веселые искорки.

Изящным движением поправив спадающий на висок локон, она улыбнулась мне. Я улыбнулся в ответ, краем глаза отмечая смутное движение во главе стола.

Кто-то взял слово.

На подиум перед громадным погашенным экраном вышел вовсе не оборотень, не вампир и не черный маг… Вышел представитель Ордена Паутины – давешний высокий мужчина в бежевой накидке и с курносым носом. Хранитель.

– Господа… – начал он негромко. Шум в зале постепенно стих. – И дамы, разумеется… Ситуация, сложившаяся на сегодняшний день, внушает нам некоторые опасения. Цепочка Обращений, причины которой до сих пор не выяснены, замкнулась. Нарушитель Конвенций погиб. Но… что побудило этого молодого вампира встать на путь преступления? Нам это неясно.

– Ну почему же… – раздалось из зала. Шеф КБСК продолжал сидеть, слегка постукивая ручкой по столу, и не сводил глаз с посланника Ордена. – Ситуация успешно разрешилась. Наши сотрудники проявили максимум выдержки и профессионализма. Преступник был уничтожен. Что же вызывает сомнения уважаемых представителей Ордена?

– Всего лишь небольшая находка, сделанная сотрудниками Управления в квартире уничтоженного преступника, – пояснил посланник Ордена, смерив шефа КБСК недобрым взглядом. С этими словами он вытащил из папки небольшой желтоватый листок.

По залу прошел еле слышный ропот.

Шатун оторвал взгляд от столешницы, которую он внимательно разглядывал последние несколько минут, и беззвучно оскалился.

Шеф бросил испепеляющий взгляд на Дениса Жигалова, начальника Отдела внешнего контроля, чьи сотрудники обыскивали квартиру вместе с оперативниками УВК, но занятный листок пропустили.

– Что это?! – воскликнул он подозрительно, обращаясь к выступающему Хранителю.

– Согласно проведенной экспертизе, – тоном лектора начал орденский наблюдатель, – данный листок является частью путевого дневника некоего графа Луковского.

– Граф Луковский? – глухо переспросил глава Клана Чернокнижников, играя глубокими морщинами на лбу. – Случаем не тот, что в середине девятнадцатого века искал могилу Дарки?

Посланник Ордена кивнул, вызвав бурную реакцию в зале.

– Могила Дарки?! – Шатун искренне засмеялся, демонстрируя превосходные зубы. – Эти сказочки для дошкольного возраста… Тьфу.

– Ну почему же сказочки? – Хранитель пожал плечами. – Вы слышали об историческом документе, известном как «Дневник Луковского»?

– Разумеется. – Шеф скорчил презрительную мину. – После его смерти, в 1856-м, дневничок, кажется, попал в Пражский архив.

Посланник кивнул и выразительно потряс листком.

– Вот это вот – последняя страница дневника… Долгое время она считалась утраченной… И не далее как сегодня ночью мы находим ее в квартире молодого вампира, начавшего целую цепочку незаконных Обращений… Вы понимаете, что это означает?

– И что же там написано? – задумчиво проведя рукой по коротким черным волосам, спросил Денис. Он выглядел слегка смущенным.

– Здесь указано местоположение могилы Дарки, – сказал посланник Ордена со скучающим видом. – Как раз то, из-за чего погиб граф Луковский.

В зале зашумели. Я пробежался удивленным взглядом по лицам высокого начальства – все были, мягко говоря, шокированы заявлением Хранителя.

Шеф криво усмехнулся и покачал головой.

– Уж не хотите ли вы сказать… – обратился он к хранителю с улыбкой. – Что вампир, которого мы ликвидировали сегодня ночью, готовил плацдарм для появления в Москве разбуженного Дарки, героя старинных сказок?

Хранитель обменялся с шефом выразительными взглядами.

– Но в таком случае, нам необходимо выслать группу в указанное место и все проверить, – тут же продолжил шеф, чувствуя, что ситуация выходит из-под его контроля. – Я готов хоть сейчас поставить на уши весь регион, привлечь своих сотрудников.

Хранитель помедлил.

– Орден вынужден официально обратиться к шефу безопасности Совета Кланов с просьбой о сотрудничестве, – сказал он с заминкой.

Верховные советники, сидящие во главе стола, наиболее уважаемые представители входящих в Совет Кланов и Семей, облаченные в ритуальные черные одеяния, начали негромкое, но очень бурное обсуждения сказанного Хранителем.

Наконец один из них встал в полный рост и торжественно провозгласил:

– Верховный Совет в составе девятнадцати советников постановил ответить согласием на предложение Ордена Паутины. В связи со сложившейся в регионе обстановкой, мы даем шефу Комитета безопасности самые широкие полномочия.

– А теперь я хотел бы поговорить о деталях… – вставил свое слово шеф, тут же по своему обыкновению вырываясь вперед.

Скользящие тихонько встали и вышли из кабинета. Их не интересовали мелочи.

Аэропорт «Шереметьево-2». Ближнее Подмосковье. 25 марта. 00:43

– Знаешь, иногда я чувствую, что люблю свою работу… – задумчиво сказал Игорь.

Тибет глубокомысленно кивнул и сделал однозначный жест бармену.

На барной стойке неведомо откуда возникли еще три стакана с «Chivas Regal» и колотым льдом.

– Итак, в нашем распоряжении неделя, – протянул я, смакуя превосходный шотландский виски. – Мы должны найти место спячки Высшего вампира, известного как Дарка… и проверить, верна ли информация, содержащаяся в последней страничке дневника Луковского, и действительно ли серия незаконных Обращений в Москве связана с попыткой вернуть Дарку к жизни…

– Лично я считаю, что это полный бред, – прокомментировал Игорь, отставляя пустой стакан.

Тибет подпер щеки кулаками и смерил вампира затуманенным взглядом.

– Умная белка… – прокомментировал он.

Игорь повернулся к нему и довольно оскалился. На длинных иглах клыков блеснули отсветы ламп.

– Да, я такой… – самоуверенно заявил он, пытаясь вытащить из-за уха Тибета забытую им сигарету.

Тибет недовольно заныл, предпринимая неловкие попытки увернуться.

– Парни, я вас обожаю… – подытожил я, глядя на борьбу вампиров, и потащил из кармана мобильный. – Сколько времени до отлета?.. О, нам пора!

За исключением легких барсеток и кейса Игоря, вещей у нас с собой вовсе не было – солидные командировочные предполагали возможность купить все необходимое «на месте».

По пути мы зашли в «Дьюти фри», где Тибет с ходу приобрел две бутылки «Хеннеси»… Покупку он объяснил тем, что так «интереснее летать»…

В самолете веселье продолжилось.

Глядя в иллюминатор на взлетную полосу, Тибет громко восхищался тем, «какая в этой игре замечательная графика», а Игорь, успевший познакомиться со стюардессой и достать у нее пластиковых стаканчиков, бормотал, разливая коньяк, что «для того чтобы получить новый уровень – необходимо выпить волшебного эликсира».

Волшебный эликсир был распит.

Игорь впал в странное состояние. С мрачным выражением лица он принялся изучать какой-то глянцевый журнал.

Что до нас с Тибетом, то мы непродолжительное время заплетаясь говорили по-немецки, а затем затянули на два голоса «Ой, то ни вечер, то ни вечер…»

Вежливая стюардесса с выкрашенными в рыжий цвет волосами убедительно попросила нас пристегнуть ремни.

Мы последовали ее совету, причем Игорь, со вздохом отложив журнал, тут же принялся разливать по очередному кругу.

Авиалайнер оторвался от земли и взял курс на аэропорт, расположенный в предместье Праги…

Восточноевропейский региональный архив Ордена Паутины. Прага. Парижская ул. 25 марта. 12:34

Пожилой Служитель, явно не маг, а из Посвященных, облаченный в бежевую мантию, выложил на стол передо мной тонкую книжицу в черном кожаном переплете.

– Дьекуи, – благодарно кивнув ему, я поправил белые матерчатые перчатки и раскрыл дневник графа Луковского.

– Просим, – старик вежливо кивнул и, высокомерно выпятив подбородок, проследовал к выходу из пустого читального зала.

Дневник лежал передо мной. Стремительные строки на пожелтевшей бумаге. Причудливая вязь чужого пути, в конце которого путника поджидала смерть.

Вот он, его путь – крошечные кривые буковки на старой бумаге.

И кто знает, что ждет в конце пути меня, так смело направившегося по следам погибшего графа?

Тибет и Игорь остались в отеле. Наверняка сейчас валялись на диване и, пялясь в экран телевизора, уничтожали содержимое мини-бара, а может быть просто спали. Чем еще заниматься вампирам днем?

А я был один на один с погибшим графом Луковским. С его мыслями, его чувствами, его страхами и переживаниями.

«…6 мая. Сегодня ранним утром прибыл в Карлсбад. Имел удовольствие пить знаменитую воду из минеральных источников, кои так благостно влияют на мою больную печень. Разговаривал с князем Н., который обещал выступить посредником в моей деликатной миссии. Итак, завтра мы отправляемся во владения его близкого друга. Я чувствую, что цель моего путешествия близка. Это чувство волнует меня, опьяняет сильнее, чем восхитительная местная настойка, именуемая „Бехеровкой“. Цель близка… Не могу поверить в свою удачу…»

На этом дневник обрывался.

Граф Луковский погиб при странных обстоятельствах, и тайна, связанная с его именем, так и осталась нераскрытой.

Тайна могилы Дарки.

Дарка был легендой – знаменитый вампирский князь, уснувший в своем склепе после потери возлюбленной. И спящий якобы до тех пор, пока не родится девушка, равная по красоте той, погибшей…

Легенда? Вымысел? Или реальность?

Ответ таился в тонком листочке, найденном в квартире преступившего Конвенции вампира. Его безупречная копия покоилась в моей барсетке.

На совещании в Совете Кланов Хранитель сказал, что в нем указано местоположение могилы Дарки.

В самолете я изучил написанное вдоль и поперек… никаких зацепок, никаких идей.

Орден не собирался отдавать могилу Дарки просто так. Они играли с нами, как сытый кот играет с мышью. Они заперли нас в этом мире. Заперли навсегда. Они отдали нам этот мир – отдали как заповедник. Они следили за каждым нашим шагом. Они ненавидели нас. Для них мы были нечистью. Для нас они были Орденскими собаками, преследующими наш род с незапамятных времен. Большим врагом для нас были только люди. И вот теперь они в очередной раз издевались над нами, заставляя самим разгребать собственные же авгиевы конюшни, но при этом с удовольствием комментируя наши действия и подбадривая советами.

За высоким окном, украшенным витражами в стилистике модерна, шелестел мелкий дождь.

Я извлек из барсетки несколько чистых листов и ручку и принялся задумчиво и неторопливо рисовать разнообразные схемы, соединенные стрелками кружки. Затем вновь непроизвольно перешел на всевозможных чертиков и котят… Черт побери, надо было мне быть художником. Или писателем. Семья Тореадор – пристанище тех, кто в жизни своей человеческой был связан с искусством, с творчеством, всяких богемных типов и эстетствующих гедонистов.

И зачем я полез в комитетчики? Приключений захотел, интриг – а то скучно ведь, не первый десяток лет за плечами.

К котятам на моем рисунке прибавился выскользнувший откуда-то из глубин подсознания профиль Александра Сергеевича Пушкина. Стремительными штрихами обозначив бакенбарды Поэта, я попытался сосредоточиться.

Вновь взялся за копию злополучного листка. В очередной раз перечитал последний листок графского дневника.

«…10 мая (1856 г.). День пришел. Наконец-то… Я совсем рядом с конечным пунктом моего путешествия. Оно передо мной – место, ставшее пристанищем… ставшее могилой для Него. Я не хочу писать его имени, не хочу произносить его имя вслух. Он проклят. Он отвержен. Но он нужен мне… Мне нужна его Сила, его Власть, его Вечность… Пусть даже в обмен на его Жажду… Вечную Жажду. Я долго искал его… И вот теперь – нашел. Меня лихорадит, здоровье мое подорвано, но что это значит теперь… теперь, когда я так близок к Нему. Вот он – замок, в чьих подземельях покоится Проклятый. Вот он – передо мной, горделиво тянется к бирюзовому небу, там, впереди, на одной из лесистых вершин. Я набрал в свою флягу воды из озера. Кажется, князь Н. называл его Маховым. Позади осталась последняя деревенька на нашем пути к замку. Позади последние сомнения моего пути. Передо мной – вот он, замок, где покоиться князь Дарка…»

Сумбурные записи больного человека, жаждущего бессмертия и вечности.

На этом они обрывались.

Тогда все и закончилось. И неведомо было, нашел ли действительно граф Луковский могилу Высшего вампира или он был всего-навсего безумцем, и неведомо, кто был этим загадочным князем Н.

Был лишь один способ установить истину…

В кармане зазвонил телефон.

– Да?

– Серж?

Этот голос невозможно было не узнать.

– Здравствуй, Жанна.

– Ты еще не знаешь, что у нас происходит?

Так, похоже, приключения продолжаются…

– Нет. А что случилось?

– Тебе еще не сообщили?! Слушай, я сама с трудом понимаю все это, но у нас тут настоящая война… Несколько часов назад кто-то напал на штаб Управления по Северному административному округу. Там была настоящая бойня. Котов психанул, заявил, что это провокация нечисти… Георгий Васильевич запретил какие бы то ни было действия до выяснения… но Котов… короче, он со своими людьми ворвался в «Триумфальную арку»…

«Триумфальная арка» была закрытым клубом КБСК. Там очень любили собираться в свободное от службы время большинство сотрудников Комитета, от спецназовцев, глушащих пиво кружками за просмотром очередного футбольного матча, до высших чинов, заходящих послушать живую музыку, сыграть в бильярд и пропустить рюмку коньяку.

– Говорят, там было много ваших… была перестрелка… есть жертвы… В Москве введено чрезвычайное положение. А ваш шеф… поскольку он наделен Орденом широкими полномочиями, сейчас он фактически полностью контролирует город. Судя по всему, Совет Кланов уже получил полный доступ к Паутине…

– Полный доступ?! – прижимая к уху мобильник, я подошел к окну. Дождь застилал небо серой пеленой. – Но…

– Послушай, Серж! – голос девушки дрогнул. – Самое главное… ради чего я звоню… Сейчас Орден ведет переговоры с Управлением. И с нашей стороны поступил запрос… в общем, мне сообщили, совершенно секретно. Чтобы подставить шефа, они хотят пресечь ваши поиски и объявить вас вне закона…

– Я все понял, – сказал я негромко. – Спасибо, Жанна.

Спрятав телефон, я подошел к столу и некоторое время разглядывал дневник Луковского.

Затем вытащил из барсетки плоскую металлическую фляжку с тисненой меткой КБСК на боку.

Кровь нужна чтобы побеждать. Кровь – плата за Силу. Кровь – это сила. В моем случае – донорская кровь, всего-навсего суррогат силы. Но пусть лучше так… Это мой выбор.

Спрятав опустевшую на четверть фляжку обратно, я накинул черное пальто, поднял воротник и, зажав барсетку под мышкой и спрятав руки в карманы, пошел к выходу.

Вполне возможно, что местные белые маги уже получили тайное указание задержать Старшего вампира Семьи Тореадор по имени Серж.

К счастью, по пути мне не встретился никто из Служителей Архива.

Пивной ресторан «У Флеку». Прага. Кременцова ул. 25 марта. 14:23

– «Калинку» знаешь? – Тибет сделал неопределенный жест рукой, в которой сжимал кружку темного пива, при этом едва не расплескав его, и запихнул в трубу музыканту несколько смятых купюр. – Давай, играй!

Музыканты, прохаживающиеся между рядами и принимающие заказы на исполнение, остановленные возле нашего столика Тибетом, с радостью и старанием, надувая щеки, принялись исполнять прихоть Тибета.

Немецкие туристы в дальнем конце зала, радостно распевавшие перед этим что-то свое народно-пивное, притихли, услышав мотивчик повсеместно растиражированной русской народной мелодии.

– Мне кажется, в нашем положении не стоит создавать столько шума… – хмуро оглядывая забитый подвыпившими посетителями зал, сказал Игорь. – Шумим…

– По-моему, это самый удачный вид конспирации, который мы можем применить, – возразил я, невозмутимо принимаясь за маринованную говядину с кнедликами. – Никто не догадается искать нас здесь. Ни орденские, ни местные человеческие спецслужбы, которые наверняка уже тоже в деле…

Игорь прощупал недобрым взглядом старинные фрески на стенах, старательно выводящих «калинку» чехов и пьяного Тибета, несвязно подпевающего им, каким-то образом все еще умудряясь не расплескать пиво из кружки, которую он использовал на манер дирижерской палочки.

– Я не могу понять одного… – Игорь задумчиво повертел стоящую перед ним на столе пепельницу. – Поведение нашего шефа.

Я промолчал, сосредоточенно двигая челюстями. Мне было нечего ответить напарнику.

– Значит так… – сказал я после продолжительной паузы, в ходе которой Тибет допил свое пиво и, запихнув в трубу музыканту очередную порцию купюр, заказал «Катюшу». – Сейчас пообедаем, потом возьмем тачку и двинем к указанному в дневнике месту. Выясним, что это за ерунда, и я звоню шефу. Дальше – разберемся. Лады?