Кукла на качелях

Нет, в следующий раз они наверняка придумают что-нибудь новенькое.

Несмотря на безоблачное настроение, Эбби вздрогнула. Она быстро прошла внутрь, забыв о Дэйдр.

— Когда ты собираешься на работу, Люк?

— Я не собираюсь.

— По-моему, ты должен поехать в контору в обычное время и взять Лолу. Я поеду за покупками в город. Это будет выглядеть вполне естественно, ведь мне удобней поехать на машине, чем добираться на пароме. Когда мы высадим Лолу, мы сможем отправиться по своим делам.

— Если Роуз Бэй — женщина, это совершенно меняет все дело, — сказал Люк. — Это псевдоним, конечно. Хороший пароль для покупателей. Возможно, ты права.

Когда Лола не появилась в обычное время, Люк сказал, что они за ней заедут. Он заметил, что Эбби надела свой красный костюм, и сказал, что она выглядит очаровательно. Эбби не стала объяснять, что этот костюм частично вернул ей смелость. Не имело значения, что он делал ее заметной.

Она сидела в машине, пока Люк звонил в колокольчик, висящий на двери Моффатов.

Через некоторое время появилась миссис Моффат, все еще в длинном шерстяном, довольно потрепанном халате. Ее волосы выглядели еще более завитыми, чем обычно, а карие глаза были влажными и беспокойными. Она трогала горло, на котором не было обычных бус.

— Лола ушла, — сказала она. — Повела Дэйдр в школу.

— Так рано! — воскликнула Эбби из машины.

— У них экзамены или что-то в этом роде. Она боялась опоздать. Дэйдр, я имею в виду. Лола велела передать вам, что поедет сегодня па автобусе. Во всяком случае, это избавило Мэри от хлопот. И с предстоящим отъездом Милтона у нее совсем нет времени. Вы сегодня прелестны, Эбби. Красивая и веселая.

Маленькая фигурка в грязном халате выглядела какой-то потерянной.

Но Эбби не позволила себе пожалеть ее. У нее были другие заботы.

— Люк, Дэйдр никогда не волновалась о том, что может опоздать в школу, — сказала она, когда они отъехали. — Она делала все возможное, чтобы опоздать. И, насколько я ее знаю, она бы непременно постаралась опоздать на экзамен.

— Ты говоришь, что знаешь ее.

— Думаю, что знаю и понимаю. Она похожа на меня в детстве. Непривлекательная и агрессивная, только потому, что никому не нужна.

— Если ты была непривлекательной и агрессивной, я поверю во все, что ты говоришь о Дэйдр.

— Серьезно, Люк. И почему Лола не позвонила и не попросила тебя подождать ее? Давай проедем мимо школы, может, мы их увидим.

Люк согласился и поехал вверх по склону холма, медленно повернув на дорогу к школе. Цветущие эвкалипты, сверкающие на утреннем солнце, поток спешащих машин и кучки детей. Подошел автобус, и Эбби сделала знак Люку остановить машину. Они ждали, пока вышла стайка детей. Дэйдр среди них не было. Не было и стройной ухоженной Лолы, спешащей па работу в свой модный салон красоты.

— Мы упустили их, — сказал Люк. — В любом случае это не имеет значения.

— Нет, имеет. Я думаю, что это Лола по какой-то причине торопила Дэйдр. Возможно, она не хотела, чтобы девочка поговорила со мной.

Она с беспокойством вспомнила слова Дэйдр о грозящей ей опасности. Теперь ей нелегко было над ними смеяться.

Она также в первый раз поняла с удивительной ясностью, что и сама могла быть мертва уже двадцать четыре часа. Осознание этой реальности пробудило ее от счастливого сна, в который ее погрузили признания Люка. Она почувствовала, что надо действовать как можно быстрее.

— Поехали, — сказала она. — Я думаю, нам надо спешить. У меня такое чувство…

— Какое?

— Не могу объяснить толком. Но как будто от нашей быстроты зависит чья-то жизнь.

— У меня похожее ощущение.

Эбби не могла избавиться от своего напряжения, когда они въезжали в город по огромному мосту и затем оказались на широкой оживленной улице в Киигз-Кроссе. Она заметила, что каучуковое растение было убрано с синего балкона, а на его месте появился душистый папоротник. Но канарейка все еще была там и все еще пела. Пронзительный бодрый голосок помог рассеять призраки.

— Люк, если бы у меня хватило ума спросить еще в нескольких магазинах, кто-нибудь вспомнил бы, что знает «Роуз Бэй Косметик Компани» или видел их вывеску.

— Возможно. Мы рассчитывали, что ты сделаешь именно то, что сделала. Это, конечно, был риск, но пришлось рискнуть. Мы не думали, что ты снова вернешься сюда. Мы тебя недооценили.

— О, я ужасно любопытна. Скажи, ты встречал раньше ту женщину из игрушечного магазина?

— Нет. Я ведь только недавно был принят в организацию.

— Я почему-то уверена, что это она позвонила и велела мне поехать к Роуз Бэй. Должно быть, она чувствовала угрызения совести или что-то в этом роде.

— Скоро выясним, — коротко ответил Люк. Они вышли из машины, и Люк взял ее под руку.

— Когда все кончится, я привезу тебя сюда, и ты получишь удовольствие от Кросса.

Эбби почувствовала запах гвоздик. Она увидела продавца фруктов за огромным прилавком, улыбающегося ей. Она вспомнила искреннюю доброту женщины в доме с каучуковым растением и канарейкой.

— У меня уже есть здесь друзья.

Черное кружевное платье все еще висело в витрине, что ничуть не удивило Эбби. Оно выглядело слишком усталым, чтобы его носили. В магазине та же бестолковая девушка протирала прилавок. Она подняла глаза, и ее рот удивленно открылся.

— О, это снова вы. Если вам нужна мисс Корт…

— Нужна.

— Ее еще нет. Возможно, сегодня пе будет.

— А как насчет ее новой помощницы? — спросила Эбби любезно. — Такой довольно полной женщины, которая только что начала здесь работать.

— Только что начала? Кого вы имеете в виду? Здесь только я и мисс Корт. Я слежу за магазином, а мисс Корт шьет дома и приходит позже на примерки.

Эбби почувствовала быстрый прилив возбуждения.

— Тогда мы заглянем к ней домой, правда, Люк? Мы больше не можем ждать, — ее голос был твердым и властным, когда она спросила: — Где она живет?

— Я не могу давать ее адрес, мадам. Только особым клиентам, — девушка начала нервничать, почувствовав неладное.

— Я думаю, нас можно считать особыми клиентами, — сказал Люк отрывисто. — Это только сэкономит наше время на поиски в телефонной книге. И почему вдруг такие секреты?

— Она не любит, когда ее беспокоят дома. Но, если вы настаиваете, — это Бичи Роуд, 14, Дарлинг Пойнт. Я надеюсь, что вы объясните ей, что вынудили меня, — сказала она им вслед.

Дом стоял в ряду похожих на ящики строений и был окружен маленьким заброшенным садом. На окнах висели кружевные занавески. Это место имело что-то общее с унылыми платьями, которые шила мисс Корт.

Люк позвонил в дверь, и только тут Эбби задумалась над тем, как им начать разговор.

— Мы не будем ходить вокруг да около, — сказал Люк, словно прочитал ее мысли. — Мы спросим Роуз Бэй. Всегда бывает доля секунды, когда человек демонстрирует свою первую реакцию, даже если потом пытается скрыть свои мысли.

Они довольно долго ждали, пока дверь им открыла очень старая женщина. Она опиралась па палку. Ее лицо было испещрено глубокими морщинами, огромный острый нос, как выступ разрушающейся скалы, вызывающе пристроился на лице отдельной самостоятельной деталью.

Тусклые влажные голубые полуслепые глаза уставились на Люка и Эбби. Обидчивый дрожащий голос, который Эбби сразу узнала, произнес:

— Я думаю, вы ищете мою дочь. Ее нет.

— Мы ищем человека по имени Роуз Бэй, — отчетливо произнес Люк. — Можете вы нам помочь?

Не было никакой мгновенной реакции. Вообще никакой реакции.

— Вы, видно, сбились с дороги, — изуродованные подагрой руки с трудом подняли палку, неопределенно указывая в другую сторону. — Это Дарлинг Пойнт. Роуз Бэй далеко отсюда.

— Мы имеем в виду женщину с таким именем. — Последовала слабая реакция, но это было всего лишь недоумение.

— Здесь нет никого по имени Роуз Бэй. Вы пришли не туда. Извините, я не могу вам помочь. Я теперь совсем бесполезна. У меня такой сильный артрит. Моя дочь…

— Когда вернется ваша дочь?

— Я не знаю. Она никогда мне ничего не говорит. Она только велит ни во что не вмешиваться. Никому не нужны старики. Только и ждут нашей смерти.

Она попыталась закрыть дверь, но Люк задержал ее.

— Вы мисс Корт, не так ли? И ваша дочь — портниха.

Теперь в слегка прояснившихся глазах смутно затеплился огонек подозрения.

— Откуда вы знаете это?

— Только потому, что моя жена несколько раз была в магазине и не могла застать там мисс Корт. Так что не могли бы мы войти и подождать возвращения вашей дочери? Ее нет в магазине, возможно, она скоро придет.

— Не понимаю, о чем вы говорите. Сначала вам нужна была какая-то другая женщина, теперь моя дочь, — в ее голосе задребезжал металл. — И вообще, что вам угодно?

— Я хотела обсудить с нею кое-какие модели, — сказала Эбби. От девушки, что работает в магазине, нет никакого проку.

— О, в таком случае вам лучше зайти. Моя дочь не задержится. Я думаю, она пошла за покупками. Но она никогда мне ничего не говорит. Она так может уйти и на целый день.

Старое создание медленно заковыляло по узкой прихожей и ввело их в унылую гостиную. Со множеством вздохов с преувеличенной осторожностью она опустилась в плетеное кресло и продолжала размышлять.

— Это неправильно — все скрывать от меня. Моя дочь росла хорошей девочкой, но теперь все эти секреты. Мужчины приходят по ночам. О, да, приходят! — ее надменный нос поднялся, призывая Люка и Эбби поверить ей. — Я не выдумываю. Я слышу дверной звонок и голоса. Я не совсем глуха и слепа.

Эбби различила еле сдерживаемое волнение в голосе Люка.

— Роуз была хорошей девочкой до недавнего времени, миссис Корт?

— Роуз? О ком вы говорите? Мою дочь зовут Мод.

— Тогда у нее есть подруга по имени Роуз?

— Вы все думаете об этой Роуз Бэй? Я не знаю, кто она. Похоже на гадалку. Я не думаю, что Мод настолько глупа, чтобы ходить к гадалке в таком возрасте. Хотя она действительно сходит с ума по губной помаде, пудре и всему такому. Вы бы видели ее ящик! — глаза старухи хитро заблестели. — Она не знает, что я заглядывала.

Она его однажды оставила незапертым. Ну, а что мне еще делать? Разве она не знает, как грустно сидеть в одиночестве день за днем? Даже не разрешает отвечать на телефонные звонки, потому что я все путаю! Ох, старики никому не нужны, говорю я вам. Мы с таким же успехом могли бы быть мертвыми.

Подбородок старой леди опустился на грудь. Она удалилась от них в грустный сон.

Но тут же проснулась и уставилась вдаль.

— Да, теперь я вспомнила. Кто-то спрашивал по телефону ту женщину. Ту, Роуз Бэй.

Как по волшебству, парадная дверь открылась и быстро вошла полная женщина из игрушечного магазина, продавшая Эбби куклу на качелях.

Она увидела Эбби и Люка и остановилась как вкопанная. Ее глаза метнулись от них на мать, лицо сделалось беспокойным.

— Мама, ты опять болтала всякую чепуху? Я надеюсь, вы не верите тому, что она говорит, — ее быстрые глаза уставились на Эбби и Люка. — Она в старческом маразме. Ну, так чем могу быть вам полезна?

Она пришла в себя. Но рука, державшая корзинку с продуктами сжалась так, что суставы пальцев побелели.

— Мы ищем Роуз Бэй, — сказал Люк любезно. — Моя жена сказала, что вы звонили и посоветовали ей повидать Роуз Бэй. Но мы не совсем поняли, где ее искать. Поэтому мы и пришли к вам!

— Но вы… — женщина осеклась. — Я думала, что вы…

— Что я один из вас, — закончил Люк. — Так и было до некоторого момента. Но только до некоторого. Теперь ситуация изменилась и стала опасной. Вчера кто-то пытался убить мою жену.

— Убить! — руки женщины взлетели ко рту. В глазах появился ужас.

— Вы думали, что ей грозит опасность, не так ли? — продолжал Люк ласково. — Вот почему вы позвонили. Теперь вы снова можете нам помочь. Если не вы сами Роуз Бэй, то кто она?

Лицо женщины было озадаченным.

— Я не знаю. Я не знаю, о чем вы говорите.

— Я думаю, что вы знаете. Я также думаю, что вы хороший человек, попавший в эту кашу из-за несчастной слабости. Вы наркоманка, я прав, мисс Корт?

— Нет, нет! — прошептала женщина.

— Позвольте мне посмотреть вашу руку.

— Нет!

— Тогда мы посмотрим на ваш запас губной помады и косметики.

— Ящики полны, — пробормотала старуха, стуча палкой. — Смешная привычка в твоем возрасте, Мод.

— Вы беспокоились о моей жене, — продолжал Люк. — Вы по сути своей хороший человек. Я уверен, что вас вовлекли в преступление против вашей воли. Но когда вы узнали, что, возможно, готовится убийство…

Глаза Мод Корт не отрывались от Люка.

— Это неправда! Они не могли зайти так далеко.

— Вы знаете, что они безжалостны. — Она неохотно кивнула.

— Кто знает, вы можете быть следующей. Если они выяснят, что вы предупредили Эбби…

— Я должна была. Я не доверяю этому Регу.

— Человеку наверху? — быстро спросила Эбби. — Тому мужчине, который угрожал мне?

Женщина кивнула:

— Мне кажется, он способен на все. Я хотела освободиться, но вы видите… Она непроизвольно потерла руку. Ее лицо было несчастным.

— Я не могу, — сказала она с отчаянием.

— Есть лекарства, — сказал Люк ласковым голосом. — Не сдавайтесь. Но скажите нам, кто такая Роуз Бэй. Если вы не скажете, мы выясним, конечно, каким-нибудь другим способом, но это может оказаться слишком поздно для одного из нас. Слишком поздно, когда случается непоправимое, как это произошло с Эндрю Финароном, моим братом.

Медленное понимание появилось в глазах Мод Корт. Они наполнились слезами, побежавшими по ее щекам. Она беспомощно зарыдала.

— Я была так несчастна. Я ненавижу это, ненавижу! Я не могу вам сказать, кто такая Роуз Бэй. Я знаю только номер телефона, по которому звоню. Они принимают сообщения. Я напишу его вам.

Дрожащей рукой она написала номер на листочке и передала его Люку.

Люк сказал тихо:

— Благодарю вас, мисс Корт. Нет смысла говорить, что у вас не будет неприятностей, потому что они будут. Но я сделаю все, что в моих силах, чтобы облегчить вашу участь.

Он успокаивающе сжал ее плечо. Старая леди в кресле смотрела с неожиданно острым интересом.

— Пошли, Эбби, — сказал Люк. — Здесь мы сделали все, что могли.

В машине он сказал:

— Это телефон Моффатов.

— Значит, снова у нас лишь посредник, — сказала Эбби разочарованно. — Если только это не миссис Моффат. Иногда она выглядит достаточно лицемерной. Или Лола.

— Ни одна из них не отсутствовала в последние полгода. Как и Мэри, хотя было бы фантастично подумать на Мэри. Роуз Бэй была за границей в это время. Так что же у нас осталось?

— Остался только Милтои, — сказала Эбби задумчиво. — Но он инвалид. Без своего кресла он беспомощен. Она подумала о бессердечной выходке Дэйдр, укатившей кресло и оставившей его в туалете. Но Дэйдр еще что-то сказала…

— Люк, в какую больницу уезжает Милтои?

— Я не знаю. Он скрывает это. Отказывается принимать посетителей, несчастный.

— Люк, у меня идея. Убеди Милтона разрешить тебе отвезти его в больницу сегодня вместо Мэри.

— Это поможет?

— Он тебе не позволит, конечно. Но продолжай настаивать. Заставь его вспылить.

— Это нетрудно. На что ты намекаешь?

— Дэйдр рассказала мне, что инвалидное кресло было полно подушек. Это было сразу после того, как я видела Мэри, катившую его по улице. Как будто… как будто я должна была подумать, что Милтон в нем, когда на самом деле его там не было. Она побелела:

— Ты знаешь, ужасно важно найти Дэйдр очень быстро!

ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ

Несмотря па спешку, Люк заглянул в свою контору, чтобы сделать несколько телефонных звонков. Он сказал, что они очень срочные, и нельзя звонить из телефонной будки. Эбби пришлось сдерживать нетерпение и вести беседу с мисс Аткинсон.

— Как поживает ваша мать? — спросила она автоматически.

— Совсем неплохо, спасибо, миссис Фиарон. Мы только что купили телевизор, и она обожает его. Самое главное, что у нее все в порядке с головой. Она так же хорошо соображает, как любой, в два раза ее моложе.

Совсем другие мать и дочь, подумала Эбби. Мод Корт не смогла так хорошо приспособиться. Да и ее мать в маразме. Среди остальных причин это могло вызвать пристрастие к наркотикам. Бедная Мод, попавшая в ловушку между своей совестью и непреодолимым желанием…

— Надеюсь, что вы хорошо провели уик-энд, миссис Фиарон, — оживленно продолжала мисс Аткинсои. — Что вы думаете о нашей дикой природе?

— Она производит неизгладимое впечатление.

— Неизгладимое, да. По как люди там выживают? Эбби подавила нервный смешок. Появился Люк, оживленный и уверенный.

— Мы уходим, мисс Аткинсон. Постарайтесь всех ублажить. Я вернусь к нормальной работе завтра. Сегодня у нас с Эбби срочные дела.

Мисс Аткинсон вернулась к своей пишущей машинке со скучающим безразличием.

— Несмотря на все волнения, — прошептала Эбби, — этот уик-энд оказался лучше, чем, если бы я провела его с мисс Аткинсон и ее матерью у телевизора. Нам надо спешить, Люк.

К ее удивлению, он беззаботно сказал:

— Сначала мы позавтракаем.

— Ленч?!

— Не будь такой нетерпеливой. Я не тратил время зря, разговаривая по телефону. Милтон должен уехать в больницу около половины третьего. Я хочу появиться как раз тогда, когда он будет готов: одет, а его вещи сложены.

— Но Дэйдр?

— Я знаю. Тут ничего нельзя сделать, — лицо Люка было напряженным. — Нам следует исходить из того, что все, что с нею случилось, уже случилось. Следующие два часа не будут решающими.

— Ты хочешь сказать — ночью или рано утром? — Люк сжал ее руку:

— Не думай о плохом. Ее просто спрятали где-то, чтобы она не болтала лишнего. Возможно, с ее отцом. Вот, что я думаю. Так что давай выпьем кофе или что-нибудь покрепче, если ты не хочешь есть. А ты можешь еще что-нибудь рассказать мне о том дне, когда думала, что Мэри толкает кресло с Милтоном. Именно в тот день нас ограбили, не так ли?

Они поговорили об этом и других вещах. Эбби выкурила несколько сигарет и умудрилась съесть сэндвич, запив его кофе. Ожидание казалось бесконечным. Но там, где раньше их вела ее интуиция, теперь господствовал здравый смысл Люка.

Они спланировали встречу с Моффатами. Когда, наконец, они остановились перед старым серым домом, похожим на ящерицу, распластавшуюся на солнце, оба были внешне совершенно спокойны.

Кто-то наблюдал за ними, как обычно, потому что дверь открылась прежде, чем Люк зазвонил в колокольчик.

Появилась Мэри, одетая в льняной костюм, еще более бледная и нервная, чем обычно.

— Боже, Люк. Вы не на работе? Что-нибудь случилось?

— Ничего, кроме моих плохих манер. Эбби сказала, что я должен был предложить отвезти Милтона в больницу, так что я специально для этого вернулся домой.

— И забрать Дэйдр из школы, — добавила Эбби. — Я должна была вспомнить об этом еще утром.

Мэри попятилась, прикрывая дверь:

— Вообще-то в этом нет необходимости. Милтон предпочитает, чтобы я отвезла его, что всегда и делаю. Он на этом настаивает. Он ненавидит суету. Вы знаете это. А Дэйдр…

— Эбби, это вы? Эббп, вы знаете, что случилось? О, дорогая, это был такой шок для меня, — миссис Моффат спешила вниз по лестнице, призрачно звеня бусами и шлепая тапочками.

— Лола увезла Дэйдр в пансион. Не сказав ни слова никому из нас. Похоже, что она все устроила некоторое время назад и думала, что таким образом избежит сцен прощания. Вы знаете, как Лола и Милтон ненавидят сцены. Не думаю, правда, что Дэйдр бы устроила сцепу. Она не трусиха, благослови ее Бог. И теперь, когда Милтон уезжает в больницу, в доме будет так тихо. Это ужасно.

— Заткнитесь, мама, — оборвал ее Милтон. — Вы знаете, кто устроил бы сцену из-за отъезда Дэйдр. Вы!

Милтон выкатил свое кресло в холл. Он был одет в темно-серый костюм со строгим темным галстуком. До пояса он выглядит как преуспевающий бизнесмен, подумала Эбби, один из тех, кого шофер везет в город или аэропорт. Плед покрывал ноги.

— Я неделями говорил, что Дэйдр нужно отправить в пансион, — продолжал он. — Она совершенно отбилась от рук. И не о чем теперь болтать.

Его выпуклые серые глаза остановились на Эбби:

— Дэйдр не нужно сочувствие. Она его не понимает.

— Что вы сделали с ребенком? — спросила Эбби очень тихо.

Она почувствовала ладонь Люка на своей руке и сдержалась. Миссис Моффат снова сумбурно заговорила:

— Она в пансионе, Эбби. Действительно. По крайней мере…

— А я подвезу вас в больницу, Милтон, — сказал Люк. — Я не приму отказ. И прошу прощения за то, что не предложил это раньше. Что это за больница?

— Вам сказали, что я предпочитаю пользоваться услугами жены. Спасибо, — произнес Милтон сдавленным голосом.

Мэри вышла вперед.

— Милтон действительно так хочет. Он ненавидит, когда другие люди видят его беспомощность.

— Но не я же, — сказал Люк. — Я не другие люди. Я месяцами был с вами. Конечно, вы тоже поедете, Мэри, чтобы показывать мне дорогу. Мы берем инвалидное кресло?

— Ну конечно, — огромные испуганные глаза Мэри искали глаза мужа. — Мы не можем обойтись без него. Его нужно поднимать, — ее голос замер, когда она следила, как Люк пересекал холл, чтобы встать за креслом Милтона, готовый толкать его.

Милтон повернулся. Его глаза смотрели странно и яростно.

— Убери руки от кресла! Я сказал тебе, что нечего суетиться.

— Извините, — сказал Люк. Он отошел, и его рука случайно сорвала плед, покрывавший пару ног в безупречных брюках и начищенных кожаных туфлях. Люк удивленно посмотрел на Милтона.

— И как далеко вы собирались идти?

— Черт тебя возьми, не смейся надо мной!

— Он не желает носить тапочки, — запротестовала Мэри, задыхаясь от волнения. — Он говорит, что это уж слишком.

Лицо Милтона напряглось от гнева.

— Ты неуклюжий идиот! Ты можешь не задевать мое самолюбие?

— Извините, — снова сказал Люк и посмотрел на свои часы.

— Я думаю, нам пора ехать. Я всегда выезжаю за час в Сиднейский аэропорт. Движение очень интенсивное в это время дня. По-моему, Комета улетает в три тридцать, я прав?

— Комета?! — раскрыла рот миссис Моффат. Люк не обращал на нее внимания.

— У меня такое чувство, что этот госпиталь расположился в Сингапуре. Давайте посмотрим на ваш паспорт, Милтон, и ваш билет. Они в нагрудном кармане? В конце концов, если вы не можете ходить, вы в моей власти, не так ли? Точно так же, как моя жена вчера была во власти вашего наемного убийцы. Как и мой брат шесть месяцев назад. Помните? Мертвое тело в гавани?

Лицо Милтона стало серым. Его глаза скользили туда-сюда, как у пойманной ящерицы.

— Беги! Скорее! Беги!

Захваченная врасплох, Эбби повернулась к Мэри. Ее подбородок был вскинут, глубокие темные глаза, казалось, дымились от гнева. В тот же момент Милтон вылетел из кресла, в прыжке откинув его на Люка. Оттолкнув с дороги Эбби и миссис Моффат, он рванулся к открытой двери. Удивительно, но Люк не двинулся с места. Он стоял и наблюдал за происходящим почти лениво. Наблюдал не только за побегом Милтона, но и за пепельно-серым разъяренным лицом Мэри.

С улицы раздался голос старого Джока.

— Я бы не стал этого делать, приятель. Можно нарваться на пулю.

Старый бродяга, называвший всех приятелями, ни с того ни с сего угрожал Милтону пистолетом! Эбби не верила своим глазам, но это действительно был он, удивительно прямой и атлетичный, в рубашке и брюках цвета хаки, он держал револьвер с профессиональной хваткой.

Милтон остановился. На его лице появилось изумление.

— Ты! — воскликнул он злобно. — Ты, попрошайка! — Джок ухмыльнулся и кивнул в сторону Люка:

— Я. приглядывал за тобой вместе с мистером Фиароном. Успокойся и подожди, пока подойдут наши друзья.

Эбби как в тумане следила за двумя полицейскими в форме, которые вышли из машины и направились к Милтону, большому мощному мужчине в деловом сером костюме, так подходящем для путешествия. Именно тогда Мэри взвизгнула и упала в кресло, закрывая лицо руками.

— О, Боже! — прошептала миссис Моффат. Она дернула свои бусы так отчаянно, что они разорвались. В тишине, последовавшей за криком Мэри, слышен был только хрупкий звон бусин, падающих на мозаичный пол.

Гораздо более приятный звук, чем звук шагов, которые Дэйдр слышала в ночи, шагов энергичного беспокойного мужчины, весь день прикованного к инвалидному креслу, находящегося во власти своей жадной, повелительной, страдающей манией величия жены.

— Это была моя вина, — сказала Эбби, извиняясь перед миссис Моффат. — Дэйдр рассказала мне о подушках и пледе, лежащих так, что можно было подумать, что в кресле сидит человек. Пока Мэри катила пустое кресло, Милтон обыскивал наш дом. Он пытался найти губную помаду, которая к тому времени уже была выброшена. Вы плохо знаете психологию Мэри. Неужели вы могли подумать, что мой муж позволит мне пользоваться губной помадой другой женщины?

Мэри подняла искаженное злобой лицо.

— Дэйдр! — воскликнула она с ненавистью.

— Где она? — Эбби затрясла плечо Мэри. — Где она?

— Там, где она заслуживает, дьяволица! — глаза Мэри горели яростью. — Она виновата во всем этом. Она разбила все, что я так долго строила. Еще несколько месяцев, и мы с Милтоиом имели бы достаточно денег, чтобы уехать и жить где угодно. Но теперь… когда я снова увижу своего мужа? — Она истерично застучала кулаками по креслу.

— Довольно скоро, — сказал Люк успокаивающе. — Скорее чем вы думаете, Роуз Бэй.

Миссис Моффат тяжело вздохнула:

— Но вы ошибаетесь, Люк! Та женщина в Сингапуре. Я знаю. Она следит за нами.

Она виновато замолчала, и Люку пришлось сказать ласково:

— Мы все об этом знаем, миссис Моффат. Она не в Сингапуре. Это только ее муж путешествует, когда не притворяется калекой. Пошли, Мэри, пора.

Как зачарованная, Эбби следила, как Мэри встает, медленно и обреченно идет к ожидающим полицейским. Ее лицо было, как бледная маска, только в глазах горели невысказанные чувства.

— Никогда не доверяй тихоням, — сказал Люк. — Как известно, в тихом омуте… — Он выглядел очень усталым, когда повернулся к Эбби и миссис Моффат: — Нам лучше пойти домой и выпить чаю. Идемте с нами, миссис Моффат. Не горюйте о ваших бусах. Их можно собрать. К счастью, на свете немало вещей, которые можно починить.

Люк приготовил чай, и вместе с Эбби в их милой гостиной они убедили миссис Моффат выпить немного. Люк успокоил ее, сказав, что ее не арестуют и не лишат сразу наркотиков, к которым она привыкла. Она сидела, сцепив худенькие коричневые руки и глядя в пространство. Один раз она сказала:

— Что бы они ни говорили, я люблю Дэйдр.

— Конечно, любите, миссис Моффат. Скоро Дэйдр вернется. Полиция ее ищет.

— Чего я не понимаю, — сказала Эбби, — так это зачем они так старались выманить меня из дома в день ограбления. Меня и так не было все утро, они это знали. Почему же они тогда не обыскали дом?

— Потому что Джок следил, — сказал Люк. — Он не выпускал их из виду до второй половины дня и ушел только тогда, когда увидел, что ты уже возвращаешься. Так что Мэри пришлось звонить тебе. И она, возможно, наслаждалась этим маленьким спектаклем, устроенным для тебя, когда катила домой пустое кресло Милтона. Это было хорошее алиби для них всех. Вы знали, что Милтон не был калекой, миссис Моффат?

Седая завитая голова энергично затряслась:

— Нет! Они одурачили меня. Я не верила, когда Дэйдр говорила, что кто-то ходит по ночам. Я никогда ничего не слышала.

Когда зазвонил телефон, она окаменела, как и Эбби. Люк вернулся и сказал, что Лолу арестовали в ее салоне красоты.

— Я думаю, это произвело фурор среди клиентов, — сказал он устало, и Эбби поняла, что как ни мало ему было дела до Лолы с ее наглой веселостью и стройным телом, с жадностью к деньгам, которые она делила со своей сестрой, ему было ненавистно то, что это случилось с женщиной. Он ненавидел все это с тупым отчаянием, поскольку ничего не мог изменить.

— Обе. Обе мои девочки, — тихо сказала миссис Моффат. Потом добавила: — Мэри всегда хотела быть актрисой. Она очень хорошо играла. Но не сложилось, и я полагаю, она мучилась из-за этого. Она была очень волевой. Очень волевой. Должно быть, она притворялась, что нервничает из-за Милтона. Наверное, это было частью ее роли. — Старая леди немного помолчала, потом продолжила озадаченно:

— Милтон не был калекой, когда женился на ней. Они жили в Дарвине, Мэри как-то позвонила мне и сказала, что он попал в автокатастрофу. Ему пришлось бросить свое дело. Мэри спросила, можно ли им приехать сюда, пока ему время от времени необходимо госпитальное лечение. Она сказала, что проблем с деньгами не будет, и не было. Я думала, что у Милтона есть свои средства, но, конечно, теперь я знаю…

Она тяжело вздохнула, снова выглядя пристыженной и виноватой.

— Мэри начала давать мне наркотики около года назад. Она говорила, что это помогает от депрессии и головных болей и что я почувствую себя молодой и веселой. Мне нравилось быть молодой. Вы знаете, в моей жизни все так неблагополучно. Муж умер так рано, оставив меня с двумя детьми, так что молодость кончилась, не успев начаться. Мне только пятьдесят шесть, хотя я знаю, что выгляжу почти на восемьдесят. Это все ужасные наркотики, без которых я теперь не могу обойтись.

— А как насчет Лолы? — быстро спросил Люк.

— Бедная Лола. Она всегда хотела быстро разбогатеть, и ее брак был неудачным. Per здесь, но он не хотел жить в этом доме, не хотел ответственности и детей. Он химик, видите ли. Он был очень полезен, как говорила мне Мэри, для их бизнеса. Per! Я всегда думала, что он такое слабое никчемное существо…

Телефон снова зазвонил. Когда Люк вернулся, Эбби с надеждой подняла глаза. На этот раз, наверное, о Дэйдр. Но Люк покачал головой.

— Что, Люк?

— Милтон. Когда остановились заплатить пошлину на мосту, он бросился бежать.

Эбби ждала, вспоминая эти огромные балки, угрожающую тень над водой, неистребимое чувство обреченности, которое внушал ей этот мост. Теперь она знала, что скажет Люк.