Дар всемогущества

Впечатление было такое, что люди, жившие в этих аппартаментах, куда-то ненадолго вышли и вот-вот вернутся, требуя объяснений за вторжение. Эта мысль так, или иначе пугала их, поскольку все вокруг говорило о том, что хозяева этих мест были суперсуществами. Даже без своей мысленной силы, тягаться с ними было бы трудно, а скорее всего просто бессмысленно: судя по одежде, их рост достигал семи футов. Все личные вещи, одеяния, обстановка домов этих великанов была роскошной и свидетельствовала о том, что хозяева города были красивыми, разборчивыми и влюбленными в красоту людьми.
      Вскоре Одиночка созвал собрание. Он не стал настаивать, когда Сесиль отказалась на нем присутствовать.
      Все собрались в роскошно отделанной комнате на первом этаже какого-то здания.
      - Мы теряем время,- стонал Ля Кониус,- это же мечта археолога!..
      - Или рай для искателей сокровищ,- сказала Марта, рассматривая бриллиантовое ожерелье.
      - У нас нет времени предаваться пустым разговорам. Нужно работать! - не унимался Ля Кониус.
      "Меня беспокоит,- начал Одиночка,- что мы всегда бросаемся очертя голову туда, где нас могут ждать большие неприятности. Не лучше ли сначала все взвесить?"
      - Где ты видишь опасность? - застонал Ля Кониус.- Посмотри на город, Одиночка! Здесь нет трущоб и промышленных комплексов. Только простор и красота! Мы попали в страну Утопию! Здешнему богатству позавидовал бы даже тигианец, а ты говоришь об опасности!
      - Одиночка,- заговорила Марта,- я не сильна в межпланетном праве. Мы имеем право называться первооткрывателями.
      "Это спорный вопрос. Я бы взял на себя смелость утверждать, что право первооткрывателя принадлежит тому, кто первым нанес ММ-3 на карту. А это могло произойти тысячи лет назад".
      - Но ведь этого всего тогда здесь не было! - разволновалась Марта, поднимая над головой бриллиантовое ожерелье.
      "Ну, этим вопросом займутся позже наши крючкотворы-законники,- сказал Одиночка.- Пыль, в которую все это было обращено, существовала и тогда. Думаю, что первые люди, посетившие ММ-3, могли сделать заявку на эту пыль".
      Такой поворот разговора заинтересовал Ля Кониуса.
      - А если нет? Тогда мы сможем заявить на нее свои права и оформим заявку так, что все найденное подпадет под закон об эксплуатации природных ресурсов,его глаза посуровели,- это я вам гарантирую. Наши деньги от нас не уйдут, даже если для этого мне придется нанять дюжину адвокатов!
      - Только находящихся в этом здании сокровищ хватило бы на то, чтобы вернуть к жизни несчастную Терру II,- сказала Марта.
      Ля Кониус осмотрелся вокруг, прикидывая на какую сумму могла бы потянуть на аукционе та или другая вещь. Одиночка мудро решил, что выбрал не самое подходящее место и время для логической дискуссии, и предоставил группу самой себе.
      Стелла взмыла над городом, чтобы полюбоваться на него с высоты птичьего полета, остальные разбрелись кто куда.
      Ля Кониус наткнулся на Сесиль на одной из площадей. Та разгуливала с выключенным переговорным устройством, погрузившись в свои мысли, и вздрогнула, когда Ля Кониус постучал рукой по ее шлему.
      - Привет, колдунья!
      Но Сесиль не ответила на его приветствие. Ее зеленые глаза смотрели на него холодно и отчужденно.
      - Почему бы тебе не поколдовать немного и не восстановить еще и здешнюю атмосферу, чтобы мы могли, наконец, сбросить с себя эти проклятые скафандры? - пошутил Ля Кониус.
      Это оказалось не так просто, и потребовало от Сесиль больших усилий: нужно было высвободить кислород из соединений скальных пород и из воды, разбить двуокись углерода на составные элементы и нейтрализовать ядовитые газы, распылив их на составляющие. Сесиль проработала всю ночь, когда другие спали и не подозревали, что происходят медленные, но неотвратимые перемены в атмосфере планеты. Для Сесиль задача оказалась не из легких, но к утру она обнаружила, что коль скоро процесс очищения начался, он мог продолжаться самопроизвольно, без ее активного участия.
      Рано утром Сесиль ожидала остальных в главной палатке, они появлялись.по одному, уже одетые в неизменные скафандры.
      - Вам не понадобятся больше эти панцири,- сказала Сесиль.
      Ясномыслящий вышел через воздушный шлюз наружу и, вернувшись через несколько минут, сообщил:
      - Атмосферное давление - чуть ниже ксантосского стандарта,- он посмотрел на Сесиль, ожидая объяснений.
      - Скоро оно достигнет стандарта,- заверила она,- и сегодня мы навестим пещеры.
      - Что ты такое говоришь? Чертовщина какая-то!
      - Кон, ты просил меня восстановить атмосферу. Ну так получай! Теперь мы можем дышать местным воздухом, верьте мне, это безопасно.
      Ля Кониус открыл было рот, но решил промолчать.
      Они набились в катер и спустя несколько минут приземлились у входа во второстепенную, как называл ее Мэллоу, пещеру.
      Сесиль, уже достаточно уверенно чувствовавшая себя в роли реставратора, за несколько минут восстанови ла интерьер большой пещеры.
      - Черт возьми! - воскликнул Ля Кониус.- Да ведь это бордель!
      - А может быть, храм? - предположил Джон.
      Толстые ковры покрывали каменный пол. Произведения искусства висели повсюду. Их основной темой было восславление красоты обитателей этой планеты, вспомогательная тема носила эротический характер.
      В альковах, отделенных друг от друга перегородками, стояли шелковые диваны, кресла и приподнятые над полом платформы, служившие, видимо, кроватями.
      - Какая вечеринка! - восхищался Ля Кониус, рассматривая изображения эротических сцен одно за другим.- Весело они умели проводить время!
      - Это то, во что они превратились? - спросила Марта.- Неужели им было нечего делать, кроме как заниматься вот этим?
      - Они не страдали излишней скромностью,- сказал Джон.- Но в ОПС есть миры, где нагота и открытые акты любви - в порядке вещей.
      - Им вовсе не нужно уединение? - удивилась Марта.
      - Вполне возможно, что это место встреч какойнибудь религиозной секты,сказал Ясномыслящий,ведь в городе мы не видели ничего подобного!
      - А может, скромность свойственна только человеческой расе? - размышлял Джон.
      - Нет,- возразила Марта,- мы знаем из "Книги миарийцев", что утрата этических норм, в частности в сексуальном поведении, стала одной из причин гибели артунийцев.
      Ля Кониус расхохотался: - Эти пижоны предавались телесным оргиям с таким неистовством, что не заметили, как ушли в небытие!
      - Как ты груб, Кон,- пожурила его Марта, грозя изящным пальчиком.
      - Нам следует зафрахтовать на Ксантосе пару грузовых кораблей, снять эти барельефы со стен, погрузить их, как, впрочем, статуи и мебель, и отправить на Ксантос, где все это можно будет использовать для интерьера ночного ресторана. Правда, придется поставить в дверях охрану, чтобы избежать столпотворения страждущих!
      Джон подхватил шутливый тон- Ля Кониуса:
      - Мы наймем оркестр, укомплектованный исключительно девицами. Они будут выступать с обнаженной грудью и играть чувственную музыку на сцене, расположенной под самым большим барельефом!
      - Не пойдет,- изрекла Марта.- Когда мужчина выделяет гормоньг, последнее, что идет ему на ум - это пища.
      - Прислушаемся к мнению эксперта! - загоготал Ля Кониус.
      "Я сомневаюсь, что Совет разрешит вывезти эти предметы",- сухо заметил Одиночка, как всегда не поняв юмора.
      Не сумев сдержаться, Марта захохотала и заразила смехом остальных. Джон, утирая слезу, предложил:
      - Кон, не будем эгоистами! Нельзя помещать великие произведения искусства в вонючем ресторане только для того, чтобы сделать деньги. Мы лучше подарим изображения наиболее выразительных сцен университету Ксантоса. Но подарим с одним условием! Их должны будут использовать для украшения спален студенток!
      - Не пойдет,- Ля Кониус задыхался от смеха.Последует лавина провалов на экзаменах, потому что студентки будут заниматься по ночам изучением не той дисциплины!
      Сесиль смеялась вместе со всеми:
      - Могу себе представить лицо деканши женскогo колледжа, когда мы представим ей одну из этих групповых сцен!
      На некоторое время Сесиль снова стала одной из них, но все равно она оставалась волшебницей, приносящей дары, и к моменту, когда они вернулись в город, мыслями она была уже далеко.
      Теперь, когда можно было работать без скафандров, они с головой ушли в составление каталогов, но не отдельных предметов, их было слишком много, а типов и классов этих вещей.
      Одиночка видел, что работа была для них чем-то вроде бегства, поводом забыть на время, что среди них живет суперсущество. От него не ускользнуло и то, что Марта продолжала размышлять о сиянии. Время шло, и он знал, что скоро ММ-19 снова расцветет разноцветными сполохами, а вскоре после этого вспыхнут всеми цветами радуги остальные планеты мешка.
      - Со степенью у нас теперь не будет проблем, - сказал Ля Кониус, когда они возвращались в свои временные жилища после полного рабочего дня, занятого исследованиями.
      Джона слегка покоробило то, что Ля Кониус мог думать о каких-то степенях, когда все богатство этого мира лежало у их ног. Он все еще не мог свыкнуться с мыслью, что все это было не сном, и что Сесиль стала настоящей колдуньей. Успокоение он находил в работе, которая отвлекала его от тревожных мыслей. Он писал заметки для своей диссертации, и это занятие не оставляло ему времени подумать о сиянии и о том, что бы случилось, подставь он себя на ММ-19 чудодейственным лучам.
      В высотных аппартаментах, куда его доставила Стелла, Джон обнаружил какой-то довольно странный музыкальный инструмент. Джон был родом с планеты художников и музыкантов, но он смог извлечь из этого инструмента только диссонирующий металлический звук. Он обратился за помощью к Сесиль, но у той не было музыкального слуха.
      - Ну, теперь мы по крайней мере знаем, что не все в этом городе были художниками и скульпторами, - засмеялся Джон,- среди них затесался какой-то музыкант.
      Среди множества вещей, найденных в роскошных жилищах, совершенно не попадались элементарные предметы, необходимые для хозяйственных работ.
      И первой на это обратила внимание Марта:
      - Я нигде не видела инструментов,- поражалась она,- здесь полно расчесок, щеток, посуды и других предметов обихода, но где же иголки, молотки, лопаты? Где их заводы, наконец?
      - Раз в заводах у них не было необходимости - значит, каждый мог сам сделать для себя все, что хотел,- заключил Ясномыслящий. .
      - Меня интересует еще один вопрос,- сказала Марта,- почему здесь нет книг?
      "Если у них не было письменной речи, это понятно,- вступил в разговор Одиночка.- Мы, старые земляне, не имели алфавита, но тем не менее у нас был способ сохранять информацию - наши хранители".
      - Мы не нашли таких книг, какими привыкли их видеть,- заметил Ясномыслящий.- Здесь могут быть книги, но не в печатной или электронной форме. Мне встретилось в этом городе множество предметов, назначение которых мне непонятно. Вот, например,- он взял со стола небольшой металлический шар,- я видел десятки таких шариков в разных аппартаментах. Что это такое? Для чего они были нужны?
      - Ты чувствуешь что-нибудь? Может, от него идут какие-то импульсы? спросил Ля Кониус, обращаясь к Сесиль.
      - Нет,- ответила она,- никаких эманации.
      - И еще один вопрос,- сказала Марта,- где у них кладбища?
      - На этот вопрос может быть сто ответов,- усмехнулся Джон.- А если они были бессмертными?
      - Но только до того, как разразился катаклизм! - Марта не была настроена на шутки.
      - Может быть, своих мертвых они сжигали, а может, распыляли на отдельные атомы,- продолжал Джон.
      - Сесиль, осмотри как-нибудь пригороды, нет ли там мест захоронений,попросил Ясномыслящий.
      - И еще мне хотелось бы знать, где заседала администрация этого города. Если они вели отчетность, мы могли бы найти много интересного,- сказала Марта.
      - Зачем обществу суперсуществ правительство? - удивилась Сесиль.
      Джон вздохнул: - Много вопросов, мало ответов!
      - Сесиль, почему бы тебе не воссоздать одного из этих пижонов? Мы бы поговорили с ним и все выяснили,- Ля Кониус весело улыбнулся.
      Сесиль не отвечала.
      - Лучше будет, если ты изготовишь женщину...
      - Я не стала бы этого делать, даже если и могла бы! - отрезала Сесиль.
      - Согласен, это была никчемная мысль.- вздохнул Ля Кониус.- Она ведь могла бы захотеть вступить во владение всем этим как законная наследница.
      Никто не засмеялся.
      А на борту "Паулюса" Одиночка наблюдал за -19 - в северной ее части уже зрело сияние.
      ГЛАВА 16
      Семья Айбони могла проследить свою родословную только до двенадцатого колена. Это было обычным делом для лучших семей ОПС.
      Случались трудные времена, когда семейные связи рвались, не выдерживая тирании огромных расстояний.
      Когда корабли с переселенцами летели осваивать новые миры, в их банках данных хранилась жизненно важная для успеха колонизации информация, а не описания генеалогических древ. Таким образом люди теряли свои корни.
      Когда Ля Кониус встречал человека, утверждавшего, что он знает 15 поколений своих предков, то принимал это с изрядной долей скептицизма часто эти люди просто лгали.
      Айбони всегда гордились своей родословной, семейными традициями и преданьями.
      С тех времен, когда первый Айбони порвал контракт с нанимателем и посадил свой корабль на малонаселенной планете только что открытой тигианской системы, Айбони всегда были людьми действия.
      Основателем династии Айбони на Тигиане был Франклин, корабельный инженер-металлург. Он поставил свои знания на службу коммерсанту по имени Флетчер, женился на его дочери, которая родила ему Джона и Эверта, и несколько девочек. Джон пошел по стопам отца и усовершенствовал технологию добычи металлов на выжженной поверхности одной из внутренних планет тигианской системы. Именно Джон заложил основу благосостояния семьи. Сын Джона Франклин стал членом тигианского парламента и таким образом основоположником еще одной семейной традиции - традиции правительственной службы.
      Другой Джон - Айбони не были большими оригиналами в выборе имен для своих отпрысков, пока отец нынешнего наследника империи Айбони не женился на женщине с другой планеты, которая уговорила его отказаться от устоявшейся традиции и назвать сына Ля Кониусом - расширил финансовую империю до пределов тигианской системы. Добился он этого блестящими нововведениями в металлургии и обеспечил процветание семьи до нынешних времен.
      Оглядываясь назад, Ля Кониус должен был с сожалением признать верность поговорки "в семье не без урода". Карбон Айбони подверг состояние семьи огромной опасности, ввязавшись в бессмысленную торговую войну с могущественным Ксантосом. Он кидался в безумные предприятия, в которых не было никакой необходимости, поскольку богатства семьи Айбони вполне хватало для удовлетворения потребностей и притязаний любого члена семьи, но не Карбона, терзаемого чрезмерным честолюбием. По-правде говоря, Ля Кониус восхищался Карбоном, который не побоялся вступить в единоборство с самыми сильными карателями ОПС. Это противостояние в конце концов привело бы его самого и всю семью Айбони на грань финансовой катастрофы, не прострели он себе голову из старинного огнестрельного оружия, называвшегося пистолетом.
      Гарвел Айбони, сын Карбона, начал процесс восстановления состояния семьи, и процесс этот длился долго - четыре поколения Айбони участвовали в нем. Другой Франклин, дед Ля Кониуса, оставил его отцу, еще одному Джону, уже здоровую финансовую империю, и именно отец Ля Кониуса, Джон, показал себя самым честолюбивым и самым талантливым из всех Айбони.
      Для Ля Кониуса Первого - и последнего, как он любил повторять, потому что не собирался награждать этим именем одного из своих будущих сыновей семья была всем, верность семье - высшей добродетелью.
      Быть Айбони значило брать на себя ответственность.
      Размышляя в одиночестве в своих капитанских аппартаментах на борту "Паулюса", Ля Кониус уже прикидывал, что могут значить для семьи Айбони сокровища Мертвых Миров. У него не возникало и тени сомнения в том, что он будет самым богатым человеком известной части галактики, если с помощью лучших тигианских адвокатов сможет добиться капитанской доли сокровищ, которые так деловито продолжает воссоздавать наивная Сеснль.
      Не было случайностью то, что семья Айбони обладала таким могуществом. Если говорить о везении, то Айбони повезло тогда, когда они сделали привычкой брать себе жен издалека и, таким образом, сохранять гены Айбони достаточно жизнеспособными, чтобы производить потомство, которое сможет добиться самых высоких результатов на любом поприще. То, что он был выше кого бы то ни было, не вызывало у Ля Кониуса никаких сомнений, но он никогда не позволял чувству превосходства брать над собой верх и портить свей обаятельный облик. Айбони всегда умели подойти к людям.
      Ля Кониус был достаточно либерален с теми, кого пригласил принять участие в экспедиции к Мертвым Мирам, и никогда не лишит их законной доли прибыли.
      Им только придется уяснить, что он уже потратился и что его доля будет гораздо большей. В конце концов, в один прекрасный день он станет главой семьи и взвалит на свои плечи огромную ответственность за судьбу финансово-промышленной империи Айбони, миллионы людей будут зависеть от него как работодателя. Кроме того, от него ожидают продолжения семейной традиции правительственной служба, а соискание должности стоит больших денег. Каждый, кто станет возражать против меньшей доли, должен будет задуматься о будущем, когда ему или ей понадобится благосклонность самого могущественного человека в тигианской системе.
      Случались моменты, когда Ля Кониус сожалел об уготованном ему будущем, иногда его страшила огромная ответственность, которая когда-нибудь ляжет на его плечи. Империя - хрупкая структура, зависимая от капризов рынка, социальных перемен и технического прогресса. Для продолжения существования империю необходимо постоянно расширять. Или она растет, или погибает. Третьего не дано. Его задачей станет расширение сети компаний, имеющих вклады семьи Айбони, сети, которая уже сейчас охватывает сотни миров ОПС.
      Иногда он чувствовал, что невозможно требовать так много от одного человека, найми он даже самого талантливого финансиста галактики и имей за своей спиной миллиарды. Но, как ни крути, ему придется принимать окончательные решения и нести за них ответственность.
      У Ля Кониуса не оставалось другого выбора, кроме как быть выдающимся. Он сознавал, что не был гением, но обладал развитым работоспособным мозгом. Больше всего его страшила перспектива стать еще одним Карбоном Айбони. Он часто молил Бога, чтобы тот не позволил ему запятнать имя семьи.
      Но его опасения были беспочвенны. Он был сыном своего отца и внуком своего деда. Всех Айбони отличала способность увидеть свой шанс, ухватиться за него и извлечь максимальную выгоду. Но ни перед одним Айбони никогда не открывались такие возможности, какие плутовка-судьба дала Ля Кониусу Первому - и черт возьми, может быть, не последнему! Только в лице Сесиль Ля Кониус обладал инструментом, способным распространить власть семьи Айбони по всей галактике. С помощью Сесиль он сможет скрутить в бараний рог самонадеянный Ксантос. Но это все мелочи!
      Перед его взором маячили более грандиозные видения. Он не станет довольствоваться тем, что наймет Сесиль творить чудеса для компаний Айбони. Он сам, будущий глава семьи, должен стать обладателем этой силы. Одиночка не слишком многословен, но только идиот не мог бы догадаться, что перемены, произошедшие с Сесиль, были результатом облучения на ММ-19, Более того, Ля Кониус был уверен, что Сесиль воспользовалась своим колдовством, чтобы выманить его с ММ-19 до того, как ему представится возможность присоединиться к ней в качестве полноправного члена клуба чародеев. Сначала его терзала мысль, что он упустил свой шанс, но понаблюдав за ММ-19 при помощи оптических приборов, он дважды видел сияние, причем во второй раз оно было более интенсивным.
      Одиночка стал для него проблемой номер один. Бюрократы с Ксантоса настояли на том, чтобы всевидящий во имя безопасности имел право накладывать "вето" на решения молодого капитана "Паулюса", но ведь это был его, Ля Кониуса, корабль, его деньги, его экспедиция. Он не станет подвергать опасности других, но как свободный гражданин автономного Тигиана он имеет право подставлять себя любым лучам, не спрашивая ничьего разрешения.
      Он запрограммировал силовой генератор одного из катеров так, чтобы тот в любой момент был готов прыгнуть в нужную точку. Поскольку здесь не было правительственных патрулей, которые могли бы оштрафовать его за прыжок в зоне действия гравитационного колодца планеты, ему оставалось только вскочить в катер, задраить люк, нажать на кнопку, и он окажется в 10 тысячах футов над северным полюсом ММ-19 в самом сердце сияния.
      Ля Кониус решил не делиться ни с кем своими планами. Вместе со всеми он работал на ММ-3, а в кармане постоянно носил портативный передатчик, соединенный напрямую с бортовым компьютером, который должен был предупредить его о начале сияния.
      Когда это случилось, он находился в катере, поднимаясь на орбиту с грузом предметов, отобранных специально для Одиночки, который собирался заняться их исследованием. Ля Кониус услышал пискливый сигнал передатчика, сообщающий о том, что бортовой компьютер зафиксировал предшествующую сиянию активность. Он немедленно нажал на кнопку и сейчас же очутился среди набиравших силу сполохов света. Он намерен был получить максимальную дозу облучения, поэтому открыл люк и вылез наружу, подставив себя леденящему холоду верхних слоев атмосферы. Холод тут же покрыл его тело гусиной кожей, волосы встали дыбом под влиянием атмосферных электрических разрядов. Сияние набрало силу и поползло вверх, полностью окутав его своими буйствующими красками. Ради задуманного дела Ля Кониус, закрыв глаза и стиснув зубы, мужественно переносил и холод, и недостаток воздуха.
      Сияние пошло на убыль и мало-помалу прекратилось совсем. Ля Кониус дрожал, задыхался, но не ощущал в себе никаких благотворных изменений. Он попытался проделать что-нибудь из репертуара Сесиль, но у него ничего не вышло. Двигать предметы силой мысли он не мог, а возвратившись на ММ-3, с горечью обнаружил, что не приобрел способности читать чужие мысли. Но Одиночка эту способность еще не утратил.
      - Я должен был попытаться,- оправдывался Ля Кониус.
      "Мне нужно тебя обследовать",- сказал Одиночка.
      - Валяй, но вряд ли ты найдешь какие-нибудь изменения.
      "А изменения таки есть",- после долгой паузы изрек Одиночка.
      - Какие? - оживился Ля Кониус.
      "Те же, что у Сесиль и Стеллы. В волновой структуре мозга".
      - Но я ничего не могу! - взвыл Ля Кониус.
      "Пока еще рано говорить,- остановил его Одиночка.-Будь осторожен!" Охваченный горьким разочарованием Ля Кониус возвратился на корабль, поплелся в свою каюту и кинулся на кровать. Почему же Сесиль изменилась? Почему она должна быть лучше всех?
      Он угрюмо смотрел на зельбелльскую металлическую картину, висевшую на стене. Это был подарок Джона - одна из его работ, которую Ля Кониус очень любил и ценил. Но сейчас изображение на ней двигалось!
      Он резко сел. Сначала ему пришло в голову, что это могло быть шуткой кого-нибудь из старых землян или Сесиль, но он не ощущал их присутствия. А может быть, ему показалось? Он еще раз откинулся на спинку кровати и посмотрел на картину. Изображение двигалось! Он видел что-то непонятное, что воздействовало на незнакомый ему самому уровень его сознания.
      Ля Кониус встал, подошел к картине и вскрикнул от радости, потому что характер движения оказался ему очень хорошо знаком, хотя видел он это только в лабораторных условиях и знал в теории. То, что происходило перед его глазами оказалось структурой взаимодействующих молекул металла, которые под влиянием температуры его тела и электрического света увеличили скорость своего движения.
      Ля Кониус ликовал! Он смотрел на металлическую картину и наслаждался танцем молекул. Он приобрел дар, и этот дар был вовсе не так уж плох. Действительно, думал он, его новая способность не помешает, а скорее наоборот, поможет в его фамильном увлечении металлургией. Он может видеть структуру металла на молекулярном уровне! Одно это позволит ему стать величайшим металлургом в истории человечества!
      Однако, своим новым талантом он тешился недолго.
      Ему не терпелось знать пределы своих возможностей, и он сразу же обнаружил, что напрягая свое сознание, он мог видеть неистовое кружение элементарных частиц.
      Поколебавшись немного, он попытался манипулировать отдельными атомами и молекулами. Нет, он не хотел делать глупостей, например, расщеплять атомы и, таким образом, высвобождать опасную своенравную энергию - с ядерной физикой он был знаком. Ля Кониус сосредоточил свое внимание на одном атоме и попробовал осторожно прощупать его сознанием. Позже он постарается все-таки разобрать его на составные части.
      Для другого эксперимента он выбрал дюралюминиевую стену каюты и сосредоточил силу мысли в одной ее точке. Тотчас в переборке рядом с картиной Джона образовалось аккуратное круглое отверстие, затем то же произошло с изоляционным слоем, со слоем радиационной защиты и с наружной обшивкой. Последовал взрыв декомпрессии.
      Он умер. Он знал это. Отверстие получилось слишком большим, чтобы его могла ликвидировать автоматическая система защиты. Сработал сигнал тревоги. Ля Кониус слышал хлопанье металлических дверей: система защиты поспешила изолировать его каюту от остальных помещений корабля. Воздух, прихватив с собой мелкие предметы, с шумом устремился в космическую пустоту. В каюту ворвался вакуум. Ля Кониус был удивительно спокоен. Время остановилось. А чем черт не шутит, подумал он и нарисовал в уме процесс восстановления металла. И, о чудо, отверстие затянулось, оставив всего лишь небольшое повреждение на деревянной панели перегородки. Аварийные насосы уже гнали воздух, и через минуту давление его в каюте достигло ксантосского стандарта.
      Ля Кониус откинул голову назад и разразился хохотом. Он был ходячим оружием, живым рассеиватедем материи! Но, черт возьми, восстанавливать материю он тоже мог!
      Он почувствовал присутствие Одиночки.
      - Ложная тревога,- сказал он.- Ошибка аварийной системы защиты.
      "Я должен посмотреть".
      - Нет проблем!
      Он не стал возражать - Одиночка поможет ему разобраться в его новых способностях, ведь ему не хотелось стать причиной еще одной аварии.
      Он продемонстрировал Одиночке свои возможности, затем настроил сознание так, что мог снимать с металлической поверхности слой толщиной в молекулу.
      Он, Ля Кониус с Тигиана, сам по себе являлся новым словом в металлургии, и пока он разговаривал с всевидящим, нашел в себе еще одно полезное свойство: он стал совершеннейшим прибором по обнаружению металлов. Он прощупал сознанием кору ММ-3 и понял, что в состоянии нарисовать карту рудных месторождений планеты.
      - Вот это да! - сказал Ля Кониус наконец. - Я превратился в тончайший геологический инструмент. Стоит мне облететь планету, и я смогу по памяти нанести на карту все ее месторождения металлов!
      Он так увлекся своими экспериментами, что ему в голову до поры до времени не приходил вопрос - а почему, собственно, его способности ограничены только металлами, их обнаружением и манипуляциями с ними.
      Неметаллические предметы оставались его чарам неподвластны. Раздосадовавшись, он попытался дезинтегрировать стакан и потерпел фиаско.
      "Будь осторожен!" - предостерег его Одиночка.
      На следующий день, наблюдая за тем, как Сесиль воссоздает здание, Ля Кониус попробовал сделать то же самое, и еще раз убедился в ограниченности своих возможностей.
      Но проникнув взглядом сквозь толщу земли, он обнаружил богатые залежи железной руды. Будь они на одной из планет ОПС, выгода от их разработки была бы немалой. Он забавлялся с рудой, играя молекулами, отделяя железо от пустой породы, и вдруг почувствовал, как в лобных долях его мозга что-то дернулось. Бесформенные куски железа посыпались прямо ему под ноги.
      Вот тебе раз! Кроме всего прочего он был еще и металлодобывающим агрегатом! Ля Кониус был до такой степени ошарашен, что не заметил приближения Марты.
      Она остановилась поодаль и некоторое время наблюдала за его действиями.
      - Кон, и ты туда же?
      Ля Кониус вздрогнул. В его планы пока не входило, чтобы все знали о его новых способностях.
      - Ты же не попал под излучение сияния? - спросила она.
      - Нет.
      - Тогда объясни, что все это значит?
      - Не знаю...- Ля Кониус не находил, что ответить.
      "Мне кажется, что не следует начинать обманывать друг друга",- раздался голос Одиночки.
      - Я летал на ММ-19 на катере,- признался припертый к стенке Ля Кониус.
      - Думаю, нам надо собраться и обсудить это!
      Марту душил гнев.
      Ясномыслящий, всегда оставлявший место сомнению, не спешил обвинять Ля Кониуса. Его интересовaлo само сияние и результаты его воздействия.
      - Оказывается, оно одаривает каждого талантами, соответствующими его интересам. Любопытно! - сказал он.- Сесиль всегда любила архитектуру и пожалуйста! Она получила возможность восстанавливать здания и предметы. Стелла, хотя действие излучения ослабили ее защитные пластинки, улучшила свои способности по использованию магнитного поля. И теперь Ля Кониус, страсть которого к металлам всем известна, получил власть именно над ними!
      "Предупреждаю еще раз,- сказал Одиночка,- мы имеем дело с неизвестным. Я знаю, что каждый из вас жаждет приобрести чудесные свойства, но думаю, что следует избегать облучения до тех пор, пока мы не узнаем о нем больше".
      - Но как мы узнаем больше, если не будем экспериментировать? удивилась Марта.
      "До поры до времени я утаил от вас самое главное,начал Одиночка,- я и Сесиль, работая вместе, смогли установить, что сияние не ограничивается ММ-19 и ее окрестностями. С каждым разом его интенсивность увеличивается, и очень скоро оно охватит всю систему. Я выслушаю ваше мнение, но мой долг употребить власть, данную мне уставом экспедиции, если ваше мнение будет отличаться от моего. Пока я нахожусь в нерешительности по поводу наших дальнейших планов. Останемся мы здесь и подставим себя максимальному облучению или покинем пределы мешка до начала сияния, я пока не знаю. Очень скоро я скажу свое последнее слово, и оно станет для вас законом".