Хрущевский Чеслав
Игра в индейцев
Чеслав Хрущевский
Игра в индейцев
В штабе только что кончилось совещание, и генерал Лимерик Хаттон шел по улице, насвистывая. Настроение было отменное: после семичасовой дискуссии утвердили его план "Розовые облака", дьявольски хитроумный план атомного удара. Начальник штаба армии, генерал Хаттон, ликовал как ребенок. "Кстати, о ребенке, - вспомнил он, - что там поделывают мои сорванцы, Джек и Кэтрин? Разумеется, исследуют местность".
Хаттон с детьми на прошлой неделе приехал сюда, в горы Колорадо. Было принято такое решение - сто тысяч высших офицеров и крупных специалистов должны вместе с семьями поселиться в городе, которого не было ни на одной карте и который официально просто не существовал. Среди гор, в лесных дебрях, в каменных гротах, под землей и даже на дне озера было возведено несколько тысяч строений. Деревянные домики в норвежском стиле маскировали входы в подземные сооружения, где располагалась штаб-квартира командования и множество электронно-вычислительных машин. Генерал шел по улице между домиками. На полянке в глубине леса для начальника штаба и его семьи построили двухэтажную виллу, прямо-таки игрушечку. На ставнях вырезаны сердечки, на подоконниках горшочки с геранью, веранда, завалинка, перед завалинкой качалка. Жена ликвидировала дом в Вашингтоне. Надо сказать, делала она это с большим нежеланием, без спешки.
- Не переношу сельской жизни, - сказала она мужу.
- Этот городок расположен в прекрасном месте, - заверил ее генерал.
- Не переношу прекрасных мест.
- А какой воздух! Сущий бальзам!
- Не переношу бальзама! У меня аллергия ко всяким бальзамам. Здесь у нас был открытый дом, а там... там... - говорила она, повышая голос. - Там все будет закрыто.
- Не все, - поправил генерал. - Только определенные объекты по вполне понятным причинам.
- Не понимаю ваших вполне понятных причин, - миссис Хаттон действительно не могла понять, почему нормальные люди выезжают из роскошных резиденций бог знает куда и зачем, подвергая лишениям своих ближних.
- Это необходимые учения, - объяснял генерал. - Деталь оборонительных маневров. Мы должны испытать все.
- И как долго продлится это испытание?
- Три-четыре месяца, - гладко солгал генерал. Он прекрасно знал, что пребывание в этом необычном городке затянется самое малое на год.
Генерал забрал с собой сына и дочь. Они выехали на следующий день после описанного разговора. Было решено, что миссис Хаттон присоединится к семье несколько позже. Мысль об этом еще больше подняла настроение начальника штаба, он ускорил шаг и через несколько минут уже поднимался на веранду деревянной виллы.
Джек и Кэтрин играли в индейцев. Ординарец генерала доложил, что все в порядке, за исключением какао.
- Какао? - удивился Хаттон. - Что это значит: за исключением какао?
- Перед вашим приходом, генерал, на виллу напали индейцы, я защищал запасы какао как мог, но под натиском превосходящих сил краснокожих пришлось отступить. Они опустошили чулан, прихватив сорок банок какао.
- Но ведь они не любят какао!
- Именно поэтому они и реквизировали все запасы. Банки открыли и посыпали порошком какао окрестные дорожки.
- Кретин, - буркнул генерал. - Из тебя такой же солдат, как из... Хаттон не договорил, потому что в кухню ворвались индейцы.
- Сдавайся, генерал! - крикнул Джек. - Ты наш пленник!
Кэтрин накинула на отца лассо. Но хорошее настроение не покидало генерала. План утвержден, жена в Вашингтоне, дети в полной форме. Он позволил вывести себя на полянку. Ординарец шел следом, думая о том, что он по горло сыт проделками этих верещавших сорванцов и что в столовой подают сардельки и пиво.
- Ты что такой грустный? - спросил Хаттон. - Играть не умеешь?
- Так точно, не умею, сэр!
- Ну, тогда отправляйся в столовую и не порти нам игру. Кругом, марш!
Ординарец отдал честь и четко выполнил приказ. Индейцы завели пленника в палатку-вигвам.
- Поговорим, - начал Джек.
- Охотно. О чем, сынок?
- Я вождь племени киова-команчей.
- А Кэтрин?
- Она вождь племени крик.
- Чудесно. О чем будем беседовать?
- О рае, - объяснил вождь.
- О рае? - рассмеялся генерал Хаттон.
- Мы собираемся говорить серьезно, - Кэтрин затянула ремень на руках отца. - Ты пленник и должен отвечать на все наши вопросы. Мы хотим знать, как обстоят дела с раем.
- Как обстоят сейчас и что будет потом? - уточнил Джек, стягивая ремнем ноги генерала.
- Человек по-разному представляет себе рай, - начал Хаттон. Осторожно, сынок, порвешь мне носки. Пленного, конечно, полагается связывать, но излишнее усердие, мне думается, ни к чему!
- Нет пощады бледнолицым! - проговорила Кэтрин. - Говори - что представляет собой рай?
- Когда я был ребенком...
- Ты был ребенком? - прервал Джек. - Не помню.
- Он был ребенком, когда нас еще не было, - объяснила Кэтрин. - Не будем мешать. Пусть говорит.
- М-да. Сначала я представлял себе, что в раю нет школы, не надо учить уроки, никто не заставляет мыть руки. Потом я немного поумнел и в офицерской школе думал о рае уже несколько по-другому.
- Как?
Индейцы были безжалостны.
- Я был уверен, что в раю нет ни офицеров, ни унтер-офицеров. Зато есть красивые девушки, с которыми можно танцевать и кататься в лодке по пруду. Потом картина рая в моем представлении опять изменилась.
- Это когда же? - допытывался Джек.
- Когда я стал офицером-профессионалом. В раю, в моем новом раю, не было офицеров старше меня чином и некоторых родственников вашей мамы. Не было также штатских.
- Ну, а теперь? - допытывалась Кэтрин. - Как ты теперь представляешь себе рай?
- Как генерал, - добавил Джек. - Как начальник штаба.
- Честно говоря, теперь мне некогда думать о рае, - Хаттон беспокойно пошевелился. Связали его крепко. Он почувствовал легкую боль в области сердца. Индейцы очень интересовались проблемой рая. Вождь команчей повторил вопрос, и генералу пришлось продолжить.
- Сейчас я представляю себе рай так, как и все взрослые мужчины. Удобное кресло у камина. Трубка и стаканчик чего-нибудь покрепче.
- В раю никто никому не может сделать ничего плохого, - сказала Кэтрин.
- Никто никому, - подтвердил генерал.
- У тебя волос не упадет с головы.
- Да, да.
- А здесь, на Земле? - спросил Джек.
- Ну, по-разному бывает, - ответил Хаттон, который начал всерьез беспокоиться.
- Когда-то ты сказал, - напомнила Кэтрин: "Наша жизнь - истинный ад".
- Я так сказал? - неискренне удивился генерал.
- Это еще что! Ты сказал, что всех вы не сможете отправить в рай, а те, которые останутся здесь, пожалеют, что когда-то родились. Мы ни о чем не хотим жалеть, - закончил вождь команчей и вынул из кармана онемевшего отца связку ключей. - Мы войдем в укрытие под деревянным домиком, - спокойно сообщил он. - Мы знаем пароль, открывающий бронированные двери. Ты разговариваешь во сне, Кэт подслушала. Мы записали на магнитофон твой голос, твои команды, когда ты учил нас обращаться с оружием. Несколько дней назад ты сказал: "Внимание! Подготовить пусковые установки!.." Мы приготовили наши луки, а ты и говоришь: "Запал!" Кэтрин спросила, с атомными ли боеголовками. Ты ответил: "Снять предохранители атомных боеголовок!" А потом стал считать: "Десять, девять, восемь, семь..."
- Вы спятили! - завыл Хаттон. - Немедленно развязать! Слышите? Развязать!
- Мы знаем пароль, который открывает другую дверь, подключает автоматические телефоны к шести твоим друзьям-генералам и подает сигнал тревоги, - продолжал Джек.
- Нет! Нет! - взвизгнул генерал. - Вы не имеете права этого делать! Это шутка, ну скажите, что это шутка...
- Нет, не шутка! Мы тоже хотим в рай! В раю лучше, чем здесь. Мы встретимся с тобой у камина. Мы боимся ада, ты даже не представляешь себе, как мы его боимся! Подай мне второе лассо, Кэт. И носовой платок. Надо заткнуть ему рот.
Генерал Хаттон лежал в палатке. Связали его крепко, со знанием дела. Индейцы хорошо овладели искусством связывания бледнолицых.
Джек открыл дверь в подземный туннель. Кэтрин несла магнитофон. Они шли молча, сосредоточенные и возбужденные.
Перед дверью, ведущей в пункт управления, сидел дежурный офицер. Он знал генеральских детей и рассмеялся, увидев на них индейский наряд.
- Большой вождь идет по тропе войны? - спросил он Джека.
- Телефон испортился, - ответил мальчик. - Ординарец пошел в столовую, поэтому отец прислал нас. Он хочет с вами поговорить. Мы встанем у двери и никого сюда не пустим. Хорошо?
Офицер махнул рукой.
- Присматривайте. Этой двери сам черт не откроет. Только ваш отец знает пароль. Ну, я пошел.
И он ушел. Они подождали, пока не умолкнет эхо шагов.
Пароль был: "Седьмой день недели - понедельник". Джек забрался в кресло, прикрыл рот платком и произнес пароль по возможности низким голосом. Дверь тут же подалась. Вторую дверь открыли с такой же легкостью. Вошли в зал электронно-вычислительных машин. Загорелись лампы. Дети услышали голос: "Пароль".
- Начало тридцать второго июля, - сказал Джек.
Тогда противоположная стена раздвинулась, и они увидели пожилую женщину за небольшим столиком.
- Что вы здесь делаете? - изумленно крикнул Джек.
- Работаю. Я секретарша вашего отца. Вчера господин генерал был очень утомлен, и пока я просматривала секретные папки в соседней комнате, вышел, забыв обо мне. Я знала, что рано или поздно кто-нибудь сюда заглянет. Странно, что он позволил вам... - она замолчала.
Это была энергичная, деятельная женщина. Она заметила смущение детей, магнитофон в руках Кэтрин, ключи...
Воинственных индейцев заставили покинуть подземелье.
Позже поговаривали, что генерал Лимерик Хаттон подал в отставку, да чего только люди не скажут!
