Темное солнце: Племя В Одном (№3) - Кочевник

Сорак тяжело сглотнул, затаил дыхание и уставился на пирену. — А что с Мудрецом?

— Сейчас он спит, — сказала Кара. — И он будет спать еще очень долго. Он завершил очень трудную и болезненную стадию своей метаморфозы, и ему потребуется много времени, чтобы восстановиться после нее. Он проспит несколько дней, а возможно и недель, и его нельзя тревожить. Он попросил меня пожелать тебе всего хорошего и сказать до свидания. Пока.

— Я надеюсь, теперь они счастливы, — сказал Сорак, думая о своем племени. — Мне уже сейчас не хватает их. Я чувствую что-то странное…пустоту.

— Да, — сказала Кара, — это чувство хорошо известно всем нам, как мужчинам, так и женщинам. Я уверена, Риана сможет тебе рассказать о нем много интересного. Иди же, Кочевник. Она и так долго ждала.

Он спустился по каменным ступеням, проходя через комнаты башни, которые выглядели совершенно иначе, даже отдаленно не напоминая остатки сгнивших этажей, которых он видел, когда в первый раз карабкался по ступенькам на самый верх. Когда он оказался в самом низу, он увидел тяжелую деревянную дверь, которая была там, где была только развалившаяся каменная арка. Он открыл дверь и вышел в великолепный сад, наполненный ароматными цветами и зелеными растениями, которые мягко покачивались под порывами легкого летнего ветра. Под его ногами была трава, сочная и толстая, зеленая трава, которой он никогда не видел раньше, а пенье птиц наполняло воздух.

На дальнем конце сада стояла невысокая каменная стена, за которой можно было видеть огромную, безграничную равнину. И ветер, дувший оттуда, доносил до него резкий, незнакомый запах, освежающий и бодрящий. И когда он повернулся и взглянул на башню, он внезапно понял, что это запах моря. Сине-зеленое безграничное пространство перед ним это не Иловое Море, а просто море, наполненное водой, и воды было больше, чем он мог себе представить. Не было ни малейшего признака Бодаха. Они были во времени, настолько отдаленным от его эпохи, что город еще не был построен. Была только башня, и ничего вокруг нее. Ничего, кроме моря с одной стороны и мира, о котором он мечтал в детстве, с другой. Зеленого мира. Мира не тронутого и не разоренного магией осквернителей. Это было настолько великолешно, что у него перехватило дыхание.

— Разве это не чудесно? — сказала Риана. Он повернулся и увидел ее недалеко от себя, в ее руке был касивый красный цветок.

— Это называется роза, — сказала она. — Я даже представить себе не могла, что что-нибудь может так замечательно пахнуть.

Она протянула цветок ему, Сорак покорно вдохнул воздух и ощутил сладкий, тонкий аромат.

— Да, это действительно замечательно, — сказал он. — Я даже представить себе не мог, что может быть что-то похожее на это.

— Мы не сможем здесь остаться, ты знаешь, — сказала Риана. — Кара сказала, что мы будем должны вернуться. Мы не принадлежим этому времени.

— Я знаю, — сказал Сорак.

— Эх, если бы мы могли остаться, — мечтательно сказала она. — Когда я своими глазами увидела мир таким, каким он был раньше, и когда я думаю о том, каким он стал сейчас, мне хочется рыдать.

— Возможно, однажды мы вернем его назад, — сказал Сорак. — Зато теперь, когда мы знаем, каким мог бы быть этот мир, мы твердо уверены, что никогда не свернем с Пути Друида и Дороги Сохранителя. Это и будет наша новая цель жизни.

— Да, — сказала она. — Пустыня может быть прекрасна, хотя бы даже своим покоем и бесконечностью, но на Атхасе есть достаточно места и для пустыни и для этого. — Она заколебалась. — Как ты себя чувствуешь?

— Странно, — сказал Сорак. — Очень странно. Внутри меня пустота, которой я раньше не знал.

— То есть они все ушли?

— Да, они все ушли. И я ужасно скучаю по ним. Я не понимал раньше, что это значит, быть…нормальным, как все. Ты знаешь, я чувствую себя только тенью себя самого, прошлого. Или нас самих, — саркастически добавил он. — Да, я буду скучать по ним, всегда. Но я должен научиться жить без них.

— У тебя все еще есть я, — сказала она, взглянув на него, потом она покраснела и посмотрела на землю. — Если ты, конечно, все еще хочешь меня.

— Я всегда хотел тебя, Риана, — сказал он. — Ты же знаешь.

— Да, я знаю. И я знаю, что стояло между нами. А теперь…что стоит между нами?

— Ничего, — сказал он, взял ее в руки и, прижав к себе, нежно поцеловал в шею. — И никогда не будет стоять.

* * *

— Время, — сказала Кара, когда они опять стояли в комнате наверху. — Портал вот-вот откроется.

— Мы можем последний раз попрощаться с Мудрецом? — спросила Риана.

Кара покачала головой. — Мы сейчас между мирами. Если мы пойдем вниз по лестнице, то вернемся в Бодах. Мы не сможет оказаться в комнате Мудреца, в которой он спит. И даже если бы смогли, мы не смогли бы разбудить его. Когда-нибудь, время придет. Но сейчас мы должны вернуться назад, в то время из которого пришли.

— Очень хорошо, — сказал Сорак. — Мы готовы.

Кара взглянула в окно, где темное солнце медленно садилось за горизонт, бросая последние лучи на окружавший их мир. — Пора, ворота открыты, — сказала она.

Они пошли вниз по каменным ступеням. Пока они спускались, камень становился все старше и старше, на ступеньках появились толстые пласты пыли. Они прошли нижние уровни, на которых опять не было полов, свежий аромат моря исчез, в воздухе повис унылый запах ила, который ветер заносил через узкие бойницы. Они снова были в своем времени, и внезапно оно показалось им еще более разрушенным и испоганенным, чем они его помнили.

— Снаружи ночь, — сказала Риана. — Что с немертвыми?

— Мы побудем в башне до рассвета солнца, — сказала Кара. — Они не войдут сюда, мы будет в полной безопасности, а утром-

В этот момент темная фигура, появившаяся буквально ниоткуда, прыгнула на Риану сзади. Взметнулась рука и ударила рукояткой кинжала Риану в висок. Сорак выхватил меч, но было уже поздно. Валсавис стоял, держа перед собой бесчувственное тело Рианы. Он неловко но крепко придерживал ее кровавой культей левой руки, а в правой он держал кинжал, его лезвие едва не касалось горла Рианы.

— Стой, Кочевник, — крикнул он. — Один твой шаг вперед, и прощайся с ней навсегда. И даже не думай о своих псионических штучках.

— Валсавис! — воскликнул Сорак.

— Да, эльфлинг, а ты думал, что больше не увидишь меня?

— Ты слишком настырный человек, Валсавис, — сказал Сорак. — Но ты опоздал. Я уже закончил свой поиск.

Валсавис какое-то время глядел на него, а потом захохотал. Сорак и Кара оба уставились на него в изумлении, а Риана стояла перед ним, без сознания, удерживаемая его железной хваткой.

— Ты знаешь, — сказал Валсавис, — впервые в моей жизни я услышал что-то по-настоящему смешное. Ага, значит ты короновал своего короля-волшебника, не правда ли? И что за роскошный дворец он выбрал себе, просто на загляденье! Да здравствует могучий король-друид, прячущийся в руинах, как трусливая мышь, среди гниющих трупов Бодаха. Я решил, что это место является чем-то большим, чем оно выглядит, когда заметил, что немертвые обходят его стороной. Что за восхитительный вой поднялся снаружи, когда я вошел. Мне кажется, что ребята очень хотели, чтобы я вышел и еще немного поиграл с ними. Было очень жаль разочаровывать их, но я уже убил почти всех их по два или три раза, и есть пределы даже моему терпению. Ну-ну, так ты нашел, что искал. И если подумать, я тоже закончил мой поиск, как и ты…если бы у меня были силы взобраться по этим проклятым ступенькам. — Он опять стал хохотать.

— Отпусти ее, Валсавис, — сказал Сорак. — Ты ничего не выигрываешь, удерживая ее.

— Всегда можно что-нибудь выиграть, — ответил Валсавис. — Все зависит от того, что ты хочешь и на что рассчитываешь. Я был наполовину мертв, когда добрался до сюда. И никогда в своей жизни я не сражался так яростно. Ты должен был видеть меня, эльфлинг. Я был в крови, с ног до головы, и вся эта кровь была моя. Я ждал здесь всю ночь, а потом весь день. Я не знал, что опаснее — эти трупы, врывающиеся сюда, или ты, спускаюшийся по лестнице и находящий меня спящим. Короче, я тут вздремнул чуть-чуть, когда боль немного отпустила. — Он опять рассмеялся. — Ты знаешь, это по-настоящему смешно. Нибенай отдал бы все, что у него есть, лишь бы увидеть это, но как раз именно сейчас один из этих ходячих трупов грызет его золотой глаз, вместе с моей левой кистью. Конечно, Король-Тень успел снять заклинание с кольца и не может чувствовать это. Жаль, очень жаль. Я с удовольствием разделил бы с ним это…маленькое неудобство.

— Валсавис… — сказал Сорак. — Все кончено. Отпусти ее.

Валсавис фыркнул. — Ты же понимаешь, что я пришел сюда убить тебя, — сказал он.

— Хорошо, но тебе не кажется, что прямо сейчас у тебя очень мало шансов на успех, — сказал Сорак. — Да ты едва стоишь. Сдавайся, Валсавис. Королю-Тени наплевать на тебя. Он только использовал тебя, и посмотри куда это тебя привело.

— Это могло привести меня куда угодно, — сказал Валсавис. — И все еще может. Нибенай много бы дал тому, кто расскажет, где найти твоего хозяина. Он не сказал мне, кто это. Он сделал вид, что сам этого не знает, но я не дурак. Есть только один-единственный волшебник-сохранитель, которого король-волшебник может бояться. И ты видишь, эльфлинг, хотя Нибенай и не узнал через меня, где находится Мудрец, я это узнал. Я здесь. И ни ты, ни монахиня, ни пирена, ни армия немертвых не смогли остановить меня.

— Действительно, — сказала Кара. — Твое упорство просто не имеет границ. Я должна поздравить тебя.

— У меня не получилось только одно, — сказал Валсавис, бросая странный взгляд на Риану. Потом он ухмыльнулся сквозь окровавленные зубы. — Эх, если бы у меня было побольше времени, монахиня. Жаль. Очень плохо. Мы были бы замечательной парой, ты и я. Это дейтвительно…очень плохо.

— Если ты еще что-то сделаешь ей, Валсавис, — сказал Сорак сквозь стиснутые зубы, — я клянусь, что ты не уйдешь отсюда живым.

— Да ну, неужели? — сказал Валсавис. — А ты, изменяющая форму? Я бы хотел, чтобы и ты поклялась. Поклянись, например, своими клятвами сохранителя, что ты не будешь вмешиваться в дела мужчин, если я освобожу монахиню. Клянись, или я тут же перережу ее нежную шейку!

— Я клянусь своими клятвами сохранителя, что я не буду ни во что вмешиваться, — быстро сказала Кара, — если ты освободишь Риану и не сделаешь ей ничего плохого.

— Даю тебе слово, — ответил Валсавис. — Но сначала, эльфлинг, отдай мне свой магический меч.

— Это не принест тебе ничего хорошего, Валсавис, — сказал Сорак. — Ты служишь осквернителям. Магия Гальдры не сработает для тебя.

— Тогда отдай его пирене, — сказал Валсавис. — Мы будем драться с тобой как мужчина с мужчиной, кинжал против кинжала, без заклинаний и твоих псионических фокусов, так что мы сможем посмотреть друг другу в глаза.

— Согласен. — Сорак без колебаний убрал меч в ножны, снял с себя пояс с ножнами и передал его Каре. Валсавис освободил Риану, и она рухнула на пол. Потом он зажал кинжал зубами, вынул свой меч и отложил его в сторону, а потом снова взял кинжал свой единственной оставшейся кистью.

Когда Сорак вынул свой собственный кинжал, он внезапно осознал, что в первый раз в своей жизни ему придется сражаться одному, не имея за спиной поддержки племени. Никакой Темный Маркиз не взмоет как чудовищный кит из глубин его подсознания. Псионические таланты Страж не защитят его в случае неожиданности. Путешественник, Эйрон, Кетер…ушли все. У него нет даже Гальдры, и Кара поклялась не вмешиваться.

Он стоит против Валсависа один.

Да, но наемник серьезно ранен. У него даже не было силы взобраться по ступенькам. Правда, он немного отдохнул и, наверно, перекусил, но он потерял очень много крови. Как он может надеяться победить, когда он так слаб?

— Я не хочу убивать тебя, Валсавис, — сказал Сорак, качая головой.

— Ты должен, — настойчиво сказал Валсавис. — Я нашел убежище Мудреца. Если я не вернусь, Нибенай, естественно, предположит, что меня убили немертвые и я стал одним из них, а ты продолжил свой поиск. Но если я выживу, я пойду к нему и продам все, что мне удалось узнать. И он заплатит за это ту цену, которую я назову. Так что, Сорак, только один из нас уйдет отсюда живым.

— Ты вовсе не обязан действовать именно так, — сказал Сорак, начиная медленно кружить вокруг него. — Ты же видел комнату с сокровищами. Там их больше, чем ты сможешь потратить, и даже надеяться потратить. Определенно, там более чем достаточно, чтобы купить твое молчание.

— Возможно, если бы мое молчание можно было бы купить, — ответил Валсавис, внимательно глядя за движениями Сорака. — Но никаких сокровищ в мире не хватит, чтобы купить мою гордость. Никогда еще я не терпел поражений, я всегда побеждал и выполнял свою работу. Это принцип моей жизни, знаешь ли.

— Я понимаю, — сказал Сорак.

— Я знал, что ты поймешь.

Они осторожно кружили вокруг друг друга, слегка согнувшись, выискивая дыры в защите. Каждый держал клинок немного в стороне от себя но достаточно близко к телу, чтобы не дать сопернику выбить его ногой или быстрым захватом поймать запястье. Валсавис слегка поднял руку перед собой, чтобы блокировать возможный удар, Сорак ответил тем же. Каждый внимательно глядел в глаза друг другу, так как глядя в глаза можно видеть и все тело, и глаза мгновенно скажут тебе, что собирается делать враг.

Сорак сделал легкий финт плечом, Валсавис уже было решил бросился на него, но собразил, что это трюк и остановился. Они продолжали кружить, настороженно глядя друг на друга, угрожающе поводя клинками, но ни один ни другой не открывались и не давали врагу возможность напасть на себя. Со стороны это напоминало довольно забавный танец, каждый из них плавно двигался, внимательно глядел, угрожал, реагировал на угрозы и не допускал ни малейшей ошибки. И чем дольше это длилось, тем больше возрастало напряжение, тем больше была вероятность, что один из них ошибется и эта ошибка может стать последней в его жизни.

Шансы за меня, подумал Сорак, так как Валсавис тяжело ранен, хотя у него и был день на то, чтобы придти в себя и восстановить свои силы, пока он ждал на нижнем этаже башни, а его долгий опыт и железная сила воли научили его не обращать внимание на боль и усталость.

И одновременно для него, Сорака, все это было ново, как это ни удивительно. Он привык, что всегда сможет положиться на настороженность Наблюдатель, или что он всегда может попросить Страж проверить мысли своего врага. Но, кстати, даже если бы он и мог, Валсавис уже доказал, что он защищен от телепатического щупа. У Сорака больше не было и острых инстинктов Странника, а стратегические способности Эйрона ушли вместе с ним. Он мог полагаться только на одну единственную вещь — тренировку, которую он получил в монастыре виличчи.

— Не пытайся предвидеть, — снова и снова повторяла ему Сестра Тамура во время тренировок с оружием. — Не думай об исходе боя. Не разрешай своим эмоциям подняться на поверхность, поскольку они немедленно победят тебя. Найди спокойствие в самом себе, и полностью сосредоточься на настоящем.

На настоящем, подумал Сорак, и в этот момент он слегка потерял концентрацию, нога слегка поехала и Валсавис немедленно бросился на него. Сорак едва успел поднять вовремя свой клинок, как наемник очень быстро нанес страшный, режущий удар. Сорак отбил, и их напряженный, медленный и молчаливый танец продолжился, время от времи они взрывались яростными сериями ударов, клинки звенели, сталкиваясь, когда они бросались друг на друга, а потом они отпрыгивали и никто не мог нанести другому даже маленького пореза.

Валсавис дышал тяжело, но двигался легко на своих упругих ногах, он включил свои внутренние резервы, и его клинок описывал замысловатые петли в воздухе, Сорак отвечал на каждое его движение, теперь они уже были немного ближе друг к другу, выжидая ошибки или рассчитывая, что после контрвыпада врага останется брешь в его защите.

Внезапно Валасавис с силой ударил своим клинком по клинку Сорака, потом еще, их клинки быстрыми кляксами летали в воздухе, играя металлическую симфонию. Клинок Сорака отлетел чуть дальше, и Сорак мигнул, когда почувствовал, как один из ударов Валсависа достиг цели, оставив неглубокий порез на его правом предплечье.

Он быстро отпрыгнул назад, прежде чем Валсавис смог развить свое преимущество. Опять они начали кружить вокруг друг друга, клинки их кинжалов описывали в воздухе, перед ними, замысловатые петли. Кровь Гита, как же он быстр, подумал Сорак. Он никогда не видел никого, кто бы так быстро двигался. После всего, через что он прошел, откуда он берет энергию? Да несколько мгновений назад он едва стоял на ногах. Что за сила им движит?

— Ты сражаешься хорошо, — сказал Валсавис, его клинок блеснул в воздухе. Сорак отбил. — Прошло очень много времени с тех пор, когда я в последний раз имел противника, не уступающего мне в умении.

— Очень жаль, что все свое умение ты продал таким низким хозяевам, — сказал Сорак.

— Ну, каждый находит работу где может, — ответил Валсавис, и мгновенно бросился вперед, целясь в лицо.

Реагируя чисто инстинктивно, Сорак откинул голову назад, но резко зашипел от боли, когда на щеке, под его глазом, появилась царапина. Одновременно он махнул своим клинком и полоснул Валсависа по правому предплечью. Вместо того, чтобы отпрыгнуть, Валсавис ударил своим кинжалом в лицо Сорака, уже в другую сторону, и их клинки скрестились еще не один раз, прежде чем Сорак и Валсавис отпрыгнули друг от друга, кровь текла из их свежих ран.

На полу, за ними, Риана пошевелилась и слабо застонала.

Не отрывая глаз от Сорака, Валсавис отпрыгнул назад, быстро повернулся и пнул ногой ее в голову. Слабо вскрикнув, она опять застыла на полу, а Валсавис мгновенно повернулся к Сораку, который уже бросился вперед.

Не злись, сказал себе Сорак, не отрывая взора от глаз своего врага. Не злись, именно этого он хочет, Сконцентрируйся, оставайся в настоящем…

— Если ты убъешь меня, он придет за тобой, — сказал он Валсавису, когда их клинки снова начали свой смертельный танец.

— Меня это не волнует, — сказал Валсавис.

— Кара поклялась не вмешиваться в бой, но ее клятва не будет больше связывать ее, когда бой окончится.

— Ты хочешь отвлечь меня, не так ли? — сказал Валсавис и сделал обманное движение.

Сорак не обратил внимание на его трюк и попробовал сам. Валсавис не купился.

— Даже если ты и убъешь меня, тебе никогда не добраться до Короля-Тени.

— Но если я убъю тебя, у меня останется только две проблемы а не три. — Он увидел брешь в зашите Сорака и бросился на него.

Сорак попытался блокировать удар, но было слишком поздно. Он вскрикнул от боли, когда нож глубоко прорезал ему плечо. Валсавис продолжил атаку. Когда клинок Сорака блокировал удар его клинка, Валсавис внезапно подпрыгнул и ударил коленом в горло Сарака. Сорак застонал, его глаза чуть не вылезли из орбит от страшной боли. Его колени задрожали. Валсавис еще раз ударил его в голову, на этот раз локтем левой, лишенной кисти руки.

Тогда Сорак, не обращая внимания на боль, пригнулся и изо всей силы ударил своим левым кулаком прямо в солнечное сплетение наемника, едва не пробив ему диафрагму.

Валсавис открыл рот, пытаясь вдохнуть, весь воздух вылетел из его легких, от отступил назад. Сорак, все еще согнутый, полоснул его ножом по бедру, из глубокой раны хлынула кровь. Несколько мгновений бойцы стояли, набираясь сил, пытаясь придти в себя.

Сорак упал на колени и боролся с волнами боли, его голова слегка кружилась. Валсавис, покачиваясь на ногах, пытался восстановить дыхание.

Громко застонав, Сорак опустил голову, кинжал выпал из его пальцев. Валсавис немедленно бросился на него, в точности так, как он и ожидал. Мягким, плавным движением Сорак выхватил из ножен, спрятанных за голенищем его высокого сапога еще один кинжал и метнул его в Валсависа. У того уже не было времени уклониться. Клинок воткнулся ему в плечо. Он зарычал от боли и инстинктивно разжал пальцы, уронив кинжал.

Когда Сорак попытался встать на ноги, огромный наемник ударил его ногой и попал в голову. Сорак упал на бок, потом перекатился, а Валсавис ударил его еще раз. Сорак согнулся, и подкатился под него, пытаясь сбить Валсависа с ног.

Валсавис тяжело отпрыгнул, едва не упав, но тут же восстановил равновесие и еще раз ударил Сорака ногой. В результате он оказался рядом с Карой и прежде, чем пирена успела отреагировать, схватил Гальдру за рукоятку и выхватил меч из ножен, которые она держала в руке.

— Нет, — отчаянно крикнула она, но Валсавис, не обращая на нее внимание, повернулся к Сораку и замахнулся на него. В то же мгновние блеснула молния и клинок с ослеплющим, сверхъестественным светом разлетелся на куски.

— Ааа! Мои глаза? — крикнул в ужасе Валсавис. Он протянул руку, выхватил нож из своего левого плеча и начал рубить им перед собой, все еще ослепленный ярчайшей вспышкой.

Сорак отступил от него, его нога запнулась за что-то позади него, он покачнулся и упал на неподвижное тело Рианы. Валсавис немедленно бросился на звук, но в свою очередь споткнулся о Риану и упал на Сорака.

Какое-то мгновение Кара с ужасом смотрела, как они боролись на земле. Потом раздался мягкий, чавкающий звук и нож вошел в чье-то тело, и кто-то испустил хриплый вопль. Потом наступила тишина.

Кара стояла, неподвижная, боясь пошевелиться, вдох застрял у ней в горле. Наконец Валсавис шевельнулся. Ее сердца на мгновение остановилось, но потом она увидела, что его тело откатилось в сторону и легло на спину, а из-под него медленно выбрался Сорак. Кара с облегчением выдохнула и подбежала к нему.

Валсавис был еще жив, но нож глубоко ушел ему в грудь, и было ясно, что жить ему осталось недолго. Его глаза еще смотрели, но ничего не видели. Воздух выходил из него с хриплыми стонами и кровь текла из его губ.

— Хороший бой…эльфлинг, — простонал он, борясь за каждое слово. — Я… не хотел бы…прожить…жизнь как калека…в любом случае. Прости…за меч.

— Ничего, все в порядке, — сказал Сорак, опираясь на Кару и пытаясь встать, пока она с радостью смотрела на него. — Я никогда не хотел быть королем.

— Ты будешь…благодаря мне…если возьмешь мой.

— Как хочешь.

— Ты… узнал… свое… настоящее имя?

— Аларон, — сказал Сорак.

— Аларон, — повторил Валсавис, его глаза начали стекленеть. — Не дай…трупам…сжевать…мое тело.

— Не дам.

— Спасибо… уууух! Проклятье… — Он испустил длинный, последний стон, и перестал дышать.

— Оооох, моя голова… — сказала Риана, приходя в сознание.

Сорак повернулся и наклонился над ней. — Ты в порядке?

Она взглянула на его залитое кровью лицо, все в глубоких порезах и ее глаза стали широкими как блюдца. — Что тут произошло?

— Валсавис.

Он помог ей сесть, и она увидела тело, лежавшее на полу.

— Он…?

— Мертв, — сказал Сорак.

— Боюсь, я пропустила это, — сказала она.

Кара повернулась и подошла к тому месту, где лежали куски эльфийского меча. Она наклонилась и выбрала самый большой фрагмент. Это была рукоятка, обвитая серебряной проволокой, из нее торчал остаток лезвия, длиной около фута.

Риана взглянула на него, и ее глаза опять расширились. Она вздохнула и вопросительно взглянула на Сорака.

— Легенда оказалась правдой, — сказал он. — Валсавис попытался ударить им меня, но Гальдра не служит осквернителям.

— Долгие поколения он был в целости и сохранности, сказала Кара. — И теперь… — она печально склонила голову, все еще держа обломок в руке.

— Он выполнил свое предназначение, — сказал Сорак. — А теперь у меня есть другой. — Он поднял с пола клинок, принадлежавший Валсавису. — Прекрасный, великолепно сбалансированный клинок, — сказал он. — Великолепная сталь, очень редкая. Я постараюсь использовать его лучше, чем он.

— Тем не менее возьми и это, — сказала Кара, подавая ему обломок. — Храни его как символ того, чего ты достиг и за что мы боремся.

Сорак взял его от нее, держа стальной меч Валсависа одной рукой, а сломанный меч в другой. Он внимательно взглянул на него. Когда он был цел, на нем была выгравирована фраза, по эльфийски: «Сильный духом, верный в беде, закаленный в вере». Теперь от нее осталось только начало.

— Сильный духом, — прочитал он вслух и кивнул. — Это чувство сильнее во мне больше, чем когда бы то ни было. Наконец-то я нашел свой собственный, присущий только мне дух.

— Тогда пусть это и остается для тебя главным достижением, — сказала Кара. — Храни его, Аларон.

Он посмотрел на нее, улыбнулся и сказал, — Меня зовут Сорак.